Андрей Волковский «Ангел»
1.
Темная громада собора нависала над площадью у космопорта, словно знаменуя торжество священного над мирским. Космическая готика не зря считалась красивейшим архитектурным стилем новой эпохи. Башня собора высилась над небоскребами мегаполиса, возносясь выше облаков. Изящные готические пропорции, воплощенные в черном ультратитане, символизировали единство веры, хранящей человечество издревле, и прогресса, неумолимо приближающего будущее.
Однако единственный в четыре утра прохожий спешил не в храм.
Роб Валенски бросил мимолетный взгляд на здание собора и привычно восхитился: умеют же западники строить! Сколько их храмов он видел за свои без малого полвека – эти здания всегда были безупречно, почти пугающе прекрасны. Черные и геометрически совершенные, храмы Западной Церкви внушали трепет и почтение даже тем, кто был далек от религиозных ценностей.
Но храм храмом, а работа не ждет. Как всякого хорошего разоблачителя, Роба Валенски привлекали шумные дела. А что может наделать больше шума, чем известнейшие в космонете путешественники, повстречавшие ангела на маленькой планетке? На видеозаписи, правда, было только движущееся световое пятно пару метров в диаметре. Но многочисленные зрители канала «Глобальные путешествия» с восторгом смотрели запись, репостили, делились впечатлениями и даже рассуждали о богоизбранности своих любимых влогеров.
Откровенно говоря, лететь Роб не хотел: после вчерашней вечеринки гудела голова и во рту поселился мерзкий привкус – чертово венерианское вино, прости господи! Разбуженный пронзительным писком домашнего помощника Роб даже подумывал вырубить сигнал и лечь досыпать. Но до чертовой Земли Марии – колонии восточников, где и случился инцидент – рейс вылетал всего раз в неделю. И угораздило же этого «ангела» объявиться на задворках вселенной!
В космопорте было привычно людно. Большой Нью-Йорк считался точной копией того Нью-Йорка, что остался на далекой Земле. Крикливый, пронзительно-громкий и невыносимо яркий.
Из-за гомона голова разболелась сильнее, и Роб, кляня себя за непредусмотрительность, купил в аптечном автомате антипохмелин. Приклеил к запястью и тут же почувствовал себя человеком. Эх, а ведь еще совсем недавно лететь куда-то после бурной вечеринки было интересно, а не утомительно. Вот только когда это было? Год назад? Пять лет? Десять?
От мрачных размышлений Роба отвлек чей-то пристальный взгляд. Его нередко узнавали на улицах: блог «Голая правда» был известен широко и скандально. То поклонники просили автограф, то ревнители веры ругались, стыдили и даже проклинали, то рекламодатели стремились всучить что-нибудь ненужное для продвижения. Скучно. Как говаривал кто-то из великих в докосмической древности: «Все уже придумано до нас».
В этот раз на него внимательно глядела совсем молоденькая девчонка в длинной юбке. Вроде бы незнакомая. Не в его вкусе: волосы темнее и бюст меньше, чем ему нравится. Он вопросительно приподнял бровь, но она вдруг стушевалась и нырнула в толпу.
Рейс до Земли Марии был не самым популярным, так что Роб надеялся долететь в одиночестве. Надежды почти оправдались: в салоне «Астории» собралось всего пять пассажиров. Он уже успел уютно устроиться и прикрыть глаза, но тут его осторожно тронули за рукав.
– Простите, вы мистер Валенски? – робко поинтересовался приятный девичий голос.
Роб приоткрыл глаза. Увидев девушку из космопорта, он даже не удивился.
– Да. А вы кто, милочка?
Обращение ей явно пришлось не по вкусу, но она постаралась не подать виду.
– Меня зовут Тереза Янг, я из «Юниверсал Пресс». Но это не важно. Я просто хотела извиниться.
Вот так номер!
– За что же? – искренне удивился Роб.
– Я на вас глазела в космопорте. Это невежливо. Я просто не ожидала вас увидеть…
– О, так вы моя поклонница? Ничего страшного! Где вам расписаться? – он привычно вытянул ручку-стилус из крепления в рукаве.
– Что? – хлопнула длинными ресницами девушка. – Нет-нет, я вас не читаю и не смотрю. Просто проходили вас в Академии Слова. На курсе «Профессиональная этика». Преподаватель разбирал неэтичное поведение на вашем примере, с цитатами и вашими фото. Я не ожидала встретить вас вживую!
Впервые за много лет Роб почувствовал себя глупо. Интересная девица! То ли так наивна, то ли так беспардонна – сразу и не поймешь, а Роб за годы общения с самыми разными людьми привык распознавать собеседников с первого взгляда. Ну максимум со второго.
– Ну что ж, раз вы обо мне так много знаете, то будет правильно, если и я о вас кое-что узнаю, – усмехнулся Роб, пряча ручку. – Вы наверняка спешите по приказу редакции ловить очередного крылатика на Марии?
Прозвучало даже пошлее, чем он сам хотел. Тереза, однако, двусмысленности не уловила:
– Вы про ангела? Да, я так рада, что мое первое задание – именно такое! Истинная божественная благодать… – лицо ее озарила улыбка, и она благоговейно перекрестилась.
– Милочка, – фыркнул Роб, – вы что же, правда верите в эту чушь? Если вы действительно учились в Академии Слова, то должны знать, что примерно раз в неделю в каком-нибудь уголке вселенной являются ангелы, пророки, святые, знамения и прочее, и прочее. Доказанных чудес за все четыреста лет освоения космоса было всего восемь.
– А это будет девятым! – непонятно чему обрадовалась Тереза. – Должно же быть настоящее! Мне нравится в это верить.
Все-таки наивная. Или фанатичка. Неизвестно даже, что хуже.
– Ну что же в нем настоящего, милочка?
Роб нажал на кнопку в подлокотнике кресла, вызывая виртуальное окно. Вывел на экран с десяток статей, посвященных событиям на Марии.
– Вы посмотрите: прямо-таки хрестоматийная история! Явился, воскресил, исцелил, велел жить в мире и удалился. Примечательно только то, что ради разнообразия ангел небесный явился не паломникам или клирикам, а популярным влогерам.
Трое знаменитых путешественников, супруги Гробер и их помощник Ньютон, – бессменные ведущие канала «Глобальные путешествия» – выбрали для обзора Землю Марии с ее обильной флорой и безопасной фауной.
– Вот смотрите. Все как надо: бедные путники заблудились – а все потому, что нечего полагаться на отсталой аграрной планетке на виртуальные карты и навигационные системы версии 4.0!
Роб вывел на экран панорамы Марии. Зеленые, живописные и совершенно дикие.
– Плутали несколько часов. Связи нет. Людей нет. Цивилизация далеко. Да и какая на Марии цивилизация? Словом, естественно, устали и оголодали до чертиков, – он усмехнулся своему каламбуру.
Тереза упрямо возразила:
– Но это не объясняет того, что с ними случилось. Вот, видите, что пишет миссис Гробер: ее муж упал в овраг и сломал шею. Он был мертв, понимаете?
Глаза девушки наполняла такая детская вера в чудо, что Робу стало смешно и немного стыдно. Но журналистика – не место для веры: все чудеса здесь творятся людьми на потеху публике.
– Она просто испугалась за мужа. Верю, что он получил серьезные повреждения. Но ведь у него, как у всякого современного человека, с собой ER-пак.
– Вот здесь написано: показатели личного сканера у мистера Гробера зафиксировали клиническую смерть!
– Значит, повредил сканер при падении, – пожал плечами Роб. – Такое случается. Редко – да, но случается. А потом на крики безутешной мадам Гробер к ним явился загадочный незнакомец. Возложил руки на покойника, запахло ладаном, вокруг разлился неземной свет – и вот вам, пожалуйста, новый Лазарь!
Судя по отчету Ньютона, заснявшего чудо воскрешения, потом незнакомец указал им дорогу, и через двадцать минут «Лазарь» и его воодушевленные спутники оказались в городке.
– Видимо, Гробер сильно ударился головой, – подытожил Роб. – Насколько я помню, повреждение височной доли вызывает галлюцинации на религиозную тему.
– Но как же его жена и ассистент, они ведь тоже видели ангела?
– Они видели какого-то человека, который помог Гроберу и указал им путь к добрым людям. Добрый самаритянин – да, ангел – вряд ли.
– А видео?
– Техническая неполадка. Или монтаж. Или оптическая иллюзия.
Тереза помолчала немного и шепотом спросила:
– А вы ни на минуту не допускаете, что это и правда чудо?
– Дорогая моя, чудеса, конечно, бывали, – он небрежно пожал плечами. – Но все – когда-то очень давно. «Бог устал нас любить», как говаривали задолго до нас. Полагаю, сейчас Господь на заслуженном отдыхе. В общем, милочка, как видите: ничего нового или даже сколь-нибудь оригинального. Старо как мир.
Он свернул виртуальные окна и откинулся в кресло, желая только одного – закурить. Но делать это в полете строго запрещалось. Тереза замолчала, погрузившись в изучение каких-то записей на виртуальном экране.
2.
В тесной келье на пятьдесят третьем этаже башни Монастыря Святого Иосифа брат Адальгар и теософ Павел вкушали «кровь христову» уже четвертый час.
– Да конечно нет там никакого ангела! – пьяно горячился Павел. – Но так и не в нем же дело! Просто прояви христианское смирение, слетай, напиши отчет, и все дела. Ты уже сколько в архиве пылишься? Полгода? Больше?
– Семь месяцев и двенадцать дней, – отозвался брат Адальгар, по которому и не заметно было, что он нетрезв.
– Вот! – Павел кивнул так рьяно, что чуть не упал, но вовремя вернул себя на стул. – Хватит! Покажи начальству, что ты смирный и послушный, что тебя можно возвернуть! И возвернут! Получишь обратно инквизиторские полномочия и печать.
Адальгара сняли с оперативной работы и сослали в архив после допроса Якова Люцифера, знаменитого пирата. Тот был не только дьяволопоклонником, как и большая часть пиратов, но и садистом, каннибалом и работорговцем. Люцифер не желал сознаваться, куда спрятал корабль с живым грузом – двумя десятками девственниц, похищенных для ритуалов. После допроса Адальгара пират раскололся. Но клирику вменили превышение полномочий и грех гнева. От публичного покаяния Адальгар отказался – получил в довесок обвинение в грехе гордыни. И оказался в архиве среди древних манускриптов и почти таких же древних старцев.
Конечно, проверка, о которой говорит Павел, – формальность, не больше. Не может настоящий ангел, даже если он и оказался бы чудесным образом в мире людей, жить среди восточников.
Церковный раскол произошел еще на Земле, одиннадцать веков назад. Западная Церковь сделала ставку на развитие науки и техники: мол, раз Господь даровал человеку разум и свободу воли, то нужно во славу Его одолевать болезни, покорять космос и строить величественные храмы. А Восточная уповала на единство человека с природой и обвиняла западников в гордыне, стяжательстве и вмешательстве в дела Господни. Западники в ответ уличали восточников в праздности и заигрывании с язычеством.
Мать-церковь считала своим долгом реагировать на все сообщения об ангелах, знамениях, пророках или диавольских проделках. И то, что в такую глушь отправили не рядового служителя, а инквизитора третьего разряда (пусть и с приостановленными полномочиями), говорило, с одной стороны, о том, что у этого инквизитора крупные неприятности. А с другой – что эти неприятности вот-вот закончатся.
Рейсовый лайнер вылетал из порта в пять утра, но у храма свои корабли. Более совершенные и быстрые, чем у мирян. Потому брат Адальгар со спокойной душой отправился в путь после дневной псалмодии.
3.
Тереза тронула задремавшего было Роба за рукав:
– Простите, что беспокою, но я ведь готовилась к этому заданию, мистер Валенски…
– Роб, – непререкаемо перебил он.
– Хорошо… Роб… посмотрите: вот результаты обследования мистера Гробера после воскрешения.
Она развернула вирт-окно у его кресла и вывела на экран документы.
– Тут отмечено, что у него чудесным образом исчезли следы от пережитой в детстве марсианской волчанки. Все зубы как новенькие, хотя он потерял два зуба во время инцидента на Амазонке-8 в прошлом году. А еще вот: снизились показатели холестерина и прошел остеохондроз.
Роб заглянул в выведенный на экран документ со слабым интересом.
– Но милочка, все это можно организовать за деньги.
– Я понимаю, но зачем мистер и миссис Гробер стали бы это делать?
Она уставилась на Роба своими огромными серо-зелеными глазищами.
Валенски демонстративно фыркнул, но про себя похвалил ее дотошность. Гроберы не были мифоделами. Он ксенозоолог, она ботаник – серьезные исследователи, способные в увлекательной форме донести до праздной публики полезную информацию. Он потому и поехал, что миф, созданный учеными, – это само по себе интересно.
4.
Брат Адальгар спал тревожно. Снова и снова в темном мареве сна расцветали ослепительные вспышки взрывов, потом огненный шар истончался, и сияющая пелена расстилалась двумя огромными крыльями, а человек пытался проснуться – и не мог.
Когда же брат Адальгар наконец открыл глаза, сердце его билось неистово, а все тело покрыл липкий пот.
Система контроля шаттла прислала оповещение о значительном выбросе адреналина и запрос на введение успокоительного. Адальгар отмахнулся от вирт-окна, отклоняя запрос.
Непонятный страх уже уходил, уступая здравому смыслу и легкому недоумению. Клирик сжал четки, дарованные самим епископом перед отправкой на Землю Марии. Встал с ложа, опустился на колени и принялся молиться.
5.
В порту Иридии – крупном перевалочном пункте с тремя мощными порталами – была пробка. Огромное количество кораблей всех размеров и форм зависло вокруг планеты.
Роб развернул местную новостную ленту. Оказалось, что несколько часов назад на один из торговых кораблей в окрестностях Иридии напали пираты.
– С вами все в порядке? – участливо поинтересовалась Тереза.
Роб чертыхнулся про себя: неужели совсем разучился держать лицо?
Он ненавидел пиратов. Ненавидел с того далекого дня, когда учтивый дознаватель принес печальное известие о взрыве пиратами «Благовеста», на котором к юному Робу возвращалась из поездки к родителям невеста. С тех пор он был женат четырежды и даже обзавелся детьми, но что-то, видно, умерло в нем тогда вместе с Грэйс, потому что больше он никого никогда не любил.
В общем, да, пиратов он переносить не мог, но неужели это так бросается в глаза?
Тереза смотрела на него обеспокоенно и почему-то слегка виновато. Он вдруг подумал: сколько ей лет? Двадцать? Двадцать пять? Она еще совсем молоденькая – сейчас, когда средняя продолжительность жизни достигла ста двадцати лет, юность заканчивается в сорок. Если, конечно, не приходится взрослеть до срока.
– Да бесит меня, что из-за каких-то ублюдков мы тут застряли!
Уважаемым пассажирам уже предложили высадиться и насладиться отдыхом, ибо непредвиденная остановка затянется самое меньшее на сутки, пока ведутся оперативные мероприятия. На малые суда задержка не распространялась, но «Астория» была судном транспортно-пассажирским и формально относилась к средним.
Роб вскочил, вытянул из-под кресла свой тощий рюкзак.
– Вы как хотите, милочка, а я пойду поищу попутку. А не то, пока мы долетим до Марии, наша новость не просто состарится, а иссохнет до мощей!
– Я с вами! – пискнула Тереза. – Подождите!
6.
Пираты поклонялись Падшему. Увы, у дьяволопоклонников не было своей планеты, базы, где их можно было бы накрыть одним мощным ударом. Не было даже единого культа. Каждый капитан на своем корабле сам выбирал, как именно чтить Падшего. И самым действенным способом были человеческие жертвоприношения. Добиться милости темного покровителя можно было и жестокими извращениями, и изощренным чревоугодием, но проще и надежнее было убивать людей во славу господина. И потому Церковь боролась с пиратством всеми возможными способами.
…Когда крейсер «Крестоносец» с братом Адальгаром на борту очутился возле Иридии, местная церковь затребовала помощи в поисках пиратов.
– Брат Адальгар, епископу нужна помощь, – почтительно сообщил капитан. – Как только мы разберемся с богомерзкими пиратами, мы тут же продолжим наш путь!
Адальгар стиснул четки, намотанные на левое запястье. Неуместная задержка! Пираты никого не похитили, и если уж им удалось скрыться сразу, у флота Иридии практически нет шансов их найти.
В обмен на кровавые жертвы Падший давал своим последователям Удачу. Вражеские снаряды пролетали мимо цели, а редкие попадания ограничивались царапинами. У противников выходило из строя оборудование, отказывали системы слежения и наведения, сбоило все, что вообще могло дать сбой. Благословление защищало церковные корабли от дьявольского невезения, но не помогало отыскать затерявшихся в космосе пиратов. Местный епископ просто хочет соблюсти все правила. Буквоедство и формализм всегда выводили Адальгара из себя.
Его дурное настроение объяснялось не только этим: тягостные сны, наполненные взрывами и выматывающим ощущением беспомощности, не давали Адальгару покоя. Провидческим даром он не обладал, но в вещие сны верил, как и в знамения. Что-то вело его туда, к Земле Марии. И кто он такой, чтобы спорить с высшими силами?
Адальгар отвернулся к панорамному экрану, на котором отображалась Иридия: муравейники городов, величественные башни Западной Церкви и живописные сады Восточной, где за густыми деревьями почти не видно приземистых зданий.
Нет, не сюда ему нужно. Он не поворачиваясь бросил капитану:
– Я возьму катер и продолжу путь.
– Но брат, это опасно! Системы катера не способны рассчитать все варианты выхода из портала…
– Все в руках Господа, – перебил Адальгар. – На Его волю уповаю.
7.
Роб Валенски направился в бар. Тереза в бар не хотела, но отставать от спутника в незнакомом городе было страшновато, так что пришлось и ей спуститься в «Подвальчик дядюшки Джо».
Роб заказал никотиновый коктейль и стейк с кровью, а Тереза ограничилась салатом и чаем. Перед трапезой она помолилась и, перекрестившись, склонила голову. Роб невольно прислушался: не латынь. Значит, она из восточных. Можно похвалить ее редактора: отправить на Марию не представительницу противоположного религиозного лагеря, а сестру по вере – хорошая идея. Вероятно, к ней в колонии отнесутся с доверием. Что ж, значит, надо держать девчонку к себе поближе, поскольку сам Роб не слишком хорошо находил общий язык с верующими.
Фанаты «Голой правды» нашлись и здесь: знаменитого блогера тут же окружили шумные поклонники. Его вниманием безраздельно завладела роскошная особа, у которой все было так, как ему нравится: платиновые локоны, бюст аппетитного третьего размера и умопомрачительные ноги.
Тереза доела салат и незаметно пересела за соседний столик: за их с Робом столом стало нестерпимо тесно. Распутство Роба ее почти не задело: в конце концов, Господь всем своим детям даровал свободу воли. Но вот когда кто-то попытался погладить ее по коленке, Тереза не выдержала.
Она уже начала прикидывать, не пойти ли в квартал единоверцев. Но оставлять Роба не хотелось: а вдруг он улетит без нее? Тереза впервые оказалась так далеко от дома. Большой мир был ей в новинку. И, откровенно говоря, очень утомлял. Здесь, как и говорила воспитавшая ее бабушка, оказалось шумно, суетно и праздно. А еще страшно…
Тереза так погрузилась в свои мысли, что не сразу услышала Роба:
– Тереза, дорогая, куда ты удалилась? Давай к нам! Хорошие новости!
Журналистка неохотно, но послушно вернулась за свой стол.
Оказалось, что у пышногрудой блондинки, которая чуть ли не на колени Робу забралась, есть знакомый капитан почтового судна, который – вот удача! – через три часа отправляется в созвездие Троицы. А значит, его маршрут проходит совсем рядом с Землей Марии, и за небольшую плату Никифор подбросит туда путников.
Строго говоря, брать пассажиров почтовым кораблям не разрешалось, но, как известно, нет правил без исключения.
Терезе удалось убедить своего спутника напоследок прогуляться по знаменитому Райскому Саду. Ботанический сад Иридии был известен практически во всех системах. Огромный парк с узенькими мощеными дорожками и искусственными прудами вмещал фантастическое разнообразие деревьев, кустов, цветов, трав и мхов.
На то, чтобы обойти весь Сад, понадобилось бы несколько дней. Потому они решили просто пройтись по дорожкам у входа. Роб вообще предлагал оставшиеся на Иридии часы посвятить другой достопримечательности: ресторану «Пир праведников». Но Тереза наотрез отказалась предаваться чревоугодию.
– Как вы думаете, мы увидим его? – нарушила молчание девушка, когда они с Робом достаточно отдалились от праздношатающихся туристов.
– Кого, ангела? Скорее всего, мы проведем небольшое расследование и узнаем, что это была чья-то шутка.
Тереза негодующе нахмурилась, собираясь возразить, но внезапно ее отвлек странный звук. Словно где-то рядом звякал колокольчик, а еще – будто кто-то бил в маленький барабан. Тихое «дзинь!» и негромкое «бум-бум».
Тереза огляделась. Роб тоже принялся озираться.
Из-за раскидистого дерева появился лысый мужчина, закутанный в ярко-оранжевую ткань. На шее у него были преогромные четки, а в руках барабанчик, который и издавал это размеренное гулкое «бум-бум». Что удивительно, человек в барабан не стучал, просто нес его. Фигура была окутана облаком странного серого дыма, словно где-то за его спиной курился костерок. Дым ничем не пах и далеко от человека не разлетался.
Он оглядел Роба и Терезу узкими глазами. Скуластое лицо озарила мимолетная улыбка, но в следующее мгновенье он нахмурился и сокрушенно покачал головой.
«Надо же, буддийский монах!» – удивился Роб. Буддистов было немного в сравнении с христианами, и последователи этого учения предпочитали медитировать в храмах или в горах на тех планетах, где их учение было популярно.
– Добрый день… – робко поздоровалась Тереза.
– Сотворив добро, причините зло! – произнес буддист, странно выговаривая слова космолингвы.
– Что вы имеете в виду? – озадаченно спросила Тереза.
Монах, не замедляя шага, прошествовал дальше в шлейфе дыма и размеренных звуков.
– Эй, господин монах! – Тереза хотела нагнать уходящего мужчину, но Роб ухватил ее за рукав:
– Оставь, он не будет с нами разговаривать. Эти ребята довольно чудные.
– И что это значит?
Роб легкомысленно отмахнулся:
– Кто знает? Да и какая разница? Даже если он не блаженный, вряд ли мы когда-нибудь поймем, что он хотел сказать.
Никифор, двухметровый чернокожий капитан «Кометы», встретил их с улыбкой. Его знакомая предупредила, что ему выпал шанс познакомиться с самим Робом Валенски!
– Мы всей командой за «Голой правдой» следим! Занятно вы, мистер Валенски, этих мифоделов громите!
Никифор оглушительно расхохотался. Роб улыбнулся в ответ:
– Зовите меня Роб. Мистером Валенски я стану лет через сорок!
Капитан снова рассмеялся, явно обрадованный дружелюбием именитого пассажира.
8.
Космокатер с опознавательными знаками Инквизиции легко миновал очередь и нырнул в окно портала. Не ведая почему, Адальгар спешил. Что-то гнало его к Земле Марии, словно само Провидение подталкивало в спину.
Но спешка еще никому не пошла на пользу. В чем и убедился клирик, едва катер вынырнул в точке пространства рядом с заправочной станцией безымянной планеты. Мощности бортового компьютера крохотного суденышка не хватило на прогноз обстановки в точке выхода. И катер угодил прямиком в астероидный дождь.
Чтобы вернуться в точку входа, нужно как минимум полминуты, дабы системы корабля сумели перенастроиться на новый прыжок. Шансов у Адальгара не было. Всего три секунды – и обшивка, не рассчитанная на подобные удары, оказалась безнадежно повреждена.
Еще через две секунды система катера сообщила о повреждениях, несовместимых с дальнейшим функционированием судна. Кресло Адальгара закапсулировалось, и система автоматически погрузила человека в сон. Расход кислорода и питательных веществ значимо сократился, и это давало шанс на выживание.
Если рядом пройдет корабль. Если на корабле заметят капсулу. Если сочтут нужным помочь.
9.
«Комета» вышла из портала без помех. Системы прогнозировали астероидный шторм, потому капитан принял решение немного повременить. И когда «Комета» оказалась в точке выхода, облако астероидов уже проплыло мимо.
– Скоро будет заправка на пустой планете. Там небольшой портал. Войдем в него и выйдем аккурат у Марии, – объяснил помощник капитана. – Ну, то есть не вплотную, конечно. У них своего портала вроде и нет. Там или от станции лететь, или до Врат Адама добираться.
Роб почти не слушал: в общем-то, ему нет нужды разбираться в тонкостях перелета. Довезут – и ладно.
Тереза о чем-то спросила помощника, но он не успел ответить, поскольку в салоне раздался мелодичный голос бортовой системы:
– Получен сигнал спасательной капсулы. Предположительно, объект внутри жив.
– Выведи изображение на экран, – велел капитан.
На стене напротив него тут же проявилась величественная тьма космоса, усеянная обломками и редкими астероидами. В центре разреженного облака плыла капсула. Огоньки, охватывающие ее периметр, мерцали зеленым, давая знать, что внутри кто-то есть и что жизнедеятельность этого кого-то поддерживается.
Судя по приметным крестам по бокам и надписи «Custodi et serva», капсула была церковная.
Роб заметил, как многозначительно переглянулись члены экипажа. Капитан откашлялся и преувеличенно бодро произнес:
– Надо же, церковная капсула! Конечно же, ее скоро подберут братья по вере.
Его товарищи согласно закивали.
– Разве мы не должны помочь человеку?
Голос Терезы прозвучал негромко, но ее услышали все. Она оглядела присутствующих: Роба, Никифора, помощника капитана и доктора, покинувшего свой кабинет ради беседы и игры в шахматы.
– Если бы мы наткнулись на капсулу в открытом космосе или у какой-нибудь редко посещаемой планеты, тогда, конечно, помогли бы, – веско произнес капитан. – А тут этому несчастному скоро и без нас помогут.
– Но ведь капсула движется вместе с астероидным потоком! Вдруг к тому времени, как сюда прибудет церковный корабль, ее уже унесет!
– Она права, – пробормотал доктор.
Помощник капитана бросил на него сердитый взгляд, но спорить не стал.
– К тому же сейчас все корабли церкви заняты поисками пиратов, – добавил Роб. – Капитан, достаньте вы этого несчастного. Я вам заплачу за лишнего пассажира. В ближайшем крупном порту высадите его, глядишь, еще и от церкви благодарность получите.
Члены экипажа снова переглянулись.
– У клириков слишком много секретов, – мрачно сказал Никифор, откидывая показную бодрость. – Один мой знакомый слышал о капитане, который подобрал отступника в космосе. Так Инквизиция впаяла ему помощь еретику. Забрали корабль и на четыре года отправили в Чистилище.
Чистилищем называли огромную планету-рудник, куда западники часто отправляли грешников для раскаяния и общественно полезных работ.
– Давайте вернемся на Иридию и сообщим о том, что здесь человек, – Тереза сдаваться не хотела.
– А давайте просто продолжим путь, – раздраженно выпалил помощник капитана. – Мы не подписывались помогать всем направо и налево! За всякого переживать – голова заболит.
– Так нельзя! Мистер Никифор, пожалуйста, не оставляйте человека в беде. Помогать ближнему – долг каждого из нас. Падший искушает нас злом не так, как пишут в старых книгах. Не уговорами и посулами, а слабостью. Отведи глаза, останься в стороне – и Падший восторжествует.
– У нас светский корабль, мисс Тереза, – заметил доктор, нервно постукивая шахматной фигуркой по подлокотнику.
– Разве в вере дело? Быть человеком – это не вопрос религии. Это вопрос совести. Моя бабушка говорила: все мы люди, но человеку нужно иногда напоминать о том, что он человек.
Такая смешная. Такая наивная девочка.
– Втащите капсулу, капитан. Просто не будите того, кто внутри. Мы заберем капсулу с собой, и, если что, отвечать перед Инквизицией тоже будем мы.
Роб вовсе не планировал геройствовать. Но что сказано, то сказано.
Никифор кивнул своим товарищам. И через пять минут капсула была на корабле.
До Земли Марии долетели молча. Денег за третьего «пассажира» капитан не взял, попрощался вежливо, но прохладно.
10.
Космопорт колонии производил двойственное впечатление: маленький и какой-то потертый, он казался отсталым, но в то же время уютным. Порт и городок рядом утопали в зелени. Мощные деревья с раскидистыми кронами бросали густую тень на человеческие постройки. Вьющиеся растения оплетали стены и заборы, создавая причудливые зеленые узоры на зданиях. Полевые цветы живописно пестрели между домами. Красиво, но, по мнению Роба, очень несовременно.
Местные сразу распознали в Терезе свою и окружили ее вниманием и заботой. Роб мысленно порадовался, что на его долю такой заботы не досталось – он предпочитал сохранять независимость.
Роба забавляло и изумляло здесь все: странная старинная одежда, платки на головах у женщин, растительность на лицах многих мужчин, своеобразный выговор. Язык тут был свой, но космолингвой владели почти все.
Капсула западников произвела фурор: марийцы дивились, крестились и озадаченно качали головами. Будь их воля, они бы наверняка не распечатывали капсулу до прилета рейсового корабля и так, запечатанную, передали бы обратно во внешний мир. Но лимит времени действия капсулы подходил к концу, так что нужно было вскрыть ее, чтобы находящийся внутри человек не погиб.
Роба больше интриговала история с ангелом, чем спящий церковник. Однако событие, которое может оказаться интересным, нельзя игнорировать – это он усвоил очень давно. Так что при пробуждении клирика присутствовали не только местные и Тереза, но и независимый наблюдатель в лице Роба Валенски.
Техник – Роб, кстати, сильно удивился, узнав, что здесь есть техники – помудрил над панелью управления, и минуты через две капсула с тихим шипением открылась. Внутри обнаружился мужчина лет тридцати с темными волосами и красивым, но надменным лицом. Одет он был в обычную для инквизиторов укороченную до колен рясу военного покроя с вшитыми защитными пластинами.
Спал он тревожно, хотя должен был безмятежно почивать под присмотром системы. Глаза под опущенными веками лихорадочно двигались, а пальцы левой руки, видимой Робу, так сильно сжимали четки, что побелели.
Мужчина судорожно втянул в себя воздух и резко открыл глаза. Медленно огляделся, затем поднялся, садясь в открытой капсуле.
– Добро пожаловать на Землю Марии, добрый человек! – поприветствовал его местный лидер, староста, как его здесь называли.
На лице клирика промелькнуло удивление, словно он не ожидал очутиться именно здесь. Но мужчина тут же взял себя в руки:
– Западная Церковь благодарит вас за гостеприимство. Земля Марии в созвездии Водолея? – уточнил он.
Староста кивнул, и клирик слегка склонил голову в символическом поклоне.
– Могу я поговорить с вашим патриархом?
– Я здесь, – к капсуле шагнул седой старик с длинной, но редкой бородой.
Клирик ловко выбрался из капсулы и, обменявшись с «коллегой» церемонными приветствиями, решительно увел старца для беседы наедине.
Роб фыркнул. Надо полагать, западники отправили на Марию своего агента. Воистину, пути Господни неисповедимы: что бы там с ним ни случилось, он все-таки оказался здесь. Сам Роб уже восемь раз пытался заговорить с местными про ангела, но безрезультатно. Местные улыбались, угощали его чаем и домашней выпечкой, охотно рассуждали о погоде, природе и пороках современного общества. И ничего, ровным счетом ничего не сообщали об ангеле. При этом некоторые соглашались с тем, что здесь на днях заблудились туристы, а некоторые утверждали, что туристов тут не было уже много месяцев.
11.
Через пару часов, в течение которых Роб изнывал от скуки и жары, слоняясь по опустевшей ратуше, его нашла Тереза.
– Роб, нас ищет инквизитор.
– О, звучит очень многообещающе, – оживился Роб. – Давайте тоже его поищем.
– Он в малом зале.
– Тогда он нас не ищет, а ждет, – хмыкнул Валенски.
– Он меня там нашел, а я сказала, что найду вас, – несколько виновато ответила Тереза.
– Милая моя, нельзя потакать инквизиторам. Но что уж теперь, идемте.
Инквизитор стоял посреди малого зала неподвижно, как истукан. Едва Роб и Тереза вошли, он начал говорить:
– Благодарю вас за мое спасение. Патриарх сказал, что жизнью я обязан вам.
– Этой очаровательной молодой леди, если быть точным.
Роб картинно указал на свою спутницу и склонился в шутливом полупоклоне: мол, это все она!
– Вы на моем месте поступили бы так же! – Тереза укоризненно покосилась на Роба, но одергивать его не стала.
Клирик довольно холодно оглядел мужчину и внимательно девушку.
– Мое имя – брат Адальгар. Инквизитор третьего разряда.
– Я Тереза Янг, сотрудница «Юниверсал Пресс». Это Роб Валенски из «Голой правды».
Тереза слегка покраснела, то ли потому, что стеснялась произносить слово «голый» при клирике, то ли стыдясь такого спутника перед грозным лицом Инквизиции.
– Вы прибыли сюда из-за истории с ангелом? – уточнил клирик.
По его тону было понятно, что он не сомневается в их мотивах.
– Мне сказали, – продолжил он, не дожидаясь ответа, – что вы прибыли не на рейсовой «Астории», а на попутном почтовом судне. На паломников вы не слишком похожи, праздный интерес Земля Марии не тешит. Значит, вы прибыли сюда по тому же делу, что и я.
– Можно ли считать ваши слова заявлением Западной Церкви о признании существования ангела на Марии? – непринужденно поинтересовался Роб.
Клирик смерил мирянина ледяным взглядом и ответил:
– Нет. Я не делаю никаких заявлений. У вашего канала уже были проблемы с церковью, потому прошу придерживаться правил.
Роб усмехнулся. Он дважды судился с церковью – и оба раза с Западной. Наверное, потому, что восточники реже сидят в космонете.
– Патриарх предложил мне осмотреть место, где люди встретили того, кого посчитали ангелом. Я счел нужным предложить вам съездить со мной.
Надо же, какой благодарный! Судя по всему, клирик уже раскаивался в своем великодушии, но, видно, менять решения не привык.
12.
Патриарх выделил им целую группу сопровождающих: аж восемь человек. Добираться до места пришлось на телеге, запряженной самой настоящей лошадью. Местные ехали верхом на таких же натуральных лошадях. Лошади были разноцветные. Они громко фыркали и сильно пахли. Терезу это умиляло, а вот Роба живые и непредсказуемые животные скорее пугали.
Ехали долго, часов пять или шесть. По жаре. Роба в телеге растрясло, и он чувствовал легкое раздражение и нарастающую головную боль. Тереза выглядела веселой и довольной жизнью: все спрашивала у провожатых, что за цветы растут кругом, что за птицы летают и свиристят. Клирик сидел прямой, как палка, и молчал. Почти не двигался, только перебирал четки в левой руке.
Потом пришлось походить по лесу. Почва оказалась неровной и неудобной. Под ноги все время попадались какие-то корни, камни и ямки. И когда Роб уже почти поверил, что местные, как в дурных триллерах, решили завести их подальше в лес и съесть, самый старший из провожатых объявил, что через пару минут будет жилище отшельника, коего и посчитали ангелом заезжие путники.
Никогда еще Роб Валенски не благодарил Господа так искренне!
В лачуге отшельника было пусто и темно. Здесь явно кто-то недавно жил: рядом темнело кострище, над ним котелок, а внутри хижины лежал свернутый спальник.
– Ушел, видимо! – с фальшивым сожалением заявил старый проводник.
Остальные закивали: мол, да-да, какая досада!
Клирик походил вокруг, внимательно вглядываясь и в стены лачуги, и в стволы окрестных деревьев.
– Как здесь красиво! – негромко вздохнула Тереза совсем рядом с Робом.
Он посмотрел на девушку, намереваясь сыронизировать, но она глядела куда-то вверх с таким одухотворенным выражением лица, что Роб невольно задрал голову.
…высокое небо, насыщенно голубое, яркое и чистое. Такое, что хочется затаить дыхание и нырнуть в него. Или прыгнуть? Неважно. Головокружительное небо. И кроны деревьев вокруг образуют выразительный, странный, невозможный рисунок – словно абрис огромных крыльев…
Откуда-то нахлынуло смутно знакомое чувство: как в детстве, когда набегавшись по лугу за домом бабушки, падаешь в высокую траву и смотришь на облака. А впереди еще целое лето, и путешествие к Ориону, и новый киберщенок, обещанный отцом, и звездное мороженое, и целая жизнь! А сейчас радостно смотришь в небо – и внутри что-то сладко и непонятно щемит.
Роб почти растворился в светлых воспоминаниях, но вдруг понял, что он у бабушки никогда в жизни не был. А щенка отец и правда обещал, и даже купил. И что путешествие к Ориону было, но не в детстве, а с Грэйс на следующий день после выпускного.
Он словно заглянул в калейдоскоп из счастливых воспоминаний, своих и чужих.
Роб недоуменно посмотрел на Терезу. Она стояла, запрокинув голову, улыбалась, а по ее щекам текли слезы.
Поодаль в небо смотрел клирик. Он не плакал, но выражение его лица было таким, что Роб смутился и тут же отвел глаза.
Местные толпились у края поляны, за кострищем. Лица у них были виноватые и в то же время спокойные. Они знали. Знали, что здесь был настоящий ангел.
– Он сейчас садится на «Асторию» и улетит далеко отсюда, – негромко заговорил один из провожатых.
– Вам не добраться до порта, чтобы остановить его, – подхватил второй.
– Но почему? – выдавил Роб.
В горле пересохло, и ему пришлось приложить немалое усилие, чтобы произнести два слова. И незаметно коснуться смарт-часов на левой руке: потрясение потрясением, а активировать диктофон – это почти инстинкт.
– Потому что он не должен стать частью противостояния церквей, – мягко произнес высокий мужчина. – Мы просим вас, Роб, и Тереза, и вас, брат Адальгар, сохранить эту тайну.
Он замолчал, но никто из тех, к кому он обратился, не произнес ни слова. И Тереза, и клирик уже опустили головы и смотрели теперь на местных.
Высокий мужчина продолжил:
– Он пришел к нам давно. Почти полвека назад. Он и правда ангел. Он спустился с небес, нарушив волю Отца своего, ибо очень хотел стать ближе к людям. Он упал на нашу планету прямо здесь. Его энергия выжгла гектар леса, но он сумел заново вырастить деревья и кусты. А это, – он указал пальцем вверх, – след его крыльев. Он отпечатался в небе на века.
Говорящий обвел глазами своих безмолвных слушателей.
– Нам на Земле Марии удалось убедить его не ходить на другие планеты, не вмешиваться в политические дрязги. Мы много расспрашивали его. Он говорил, что его Отец одинаково благоволит и Восточной Церкви, и Западной, и Его печалит рознь между ними.
– Но почему он не обратился к людям? – спросила Тереза, нервно стискивая край рукава. – Чтобы больше не было этой розни!
– Люди не готовы слышать это, дитя мое, – грустно отозвался высокий мужчина. – Амбициозные патриархи и кардиналы передерутся за право принимать у себя такого гостя. А он слишком верит людям, чтобы быть способным себя защитить. Можем ли мы надеяться на ваше молчание?
Тереза и Роб переглянулись. Девушка кивнула:
– Я напишу редактору, что это был розыгрыш.
Конечно, Роб осознавал значимость этой истории. Он мог бы найти ангела и взять у него интервью. Рейтинги его канала подскочили бы невероятно высоко. Но популярность, автографы и возможность первым показать ангела восторженной публике – все это было так неважно здесь и сейчас.
– Я тоже, – согласился Роб.
Помолчал и спросил:
– Но почему вы не заставили молчать Гроберов?
– Мы не успели, – сокрушенно покачал головой низенький мужчина с пышными бакенбардами. – Когда те люди вышли к космопорту, они уже загрузили в сеть видео. Мы говорили с ними, но мистер Гробер решил, что чудо должно достаться всем.
– Стало понятно, – снова взял слово высокий, – что ангелу придется покинуть планету, но корабли редко к нам заходят. Так что же, брат Адальгар, что вы решили?
Местные вперили взгляды в западника. Робу стало страшно: зачем их тут так много? Неужели решили взять грех на душу, если клирик откажется?
– У вас нет причин считать Западную Церковь агрессором, – произнес тот.
– Увы, есть, – вздохнул высокий. – И Восточную, к сожалению, тоже. Вспомните историю Крестовых войн на земле! Или все три мировые войны. А галактические походы?
Клирик долго молчал, стоя неподвижно. Марийцы тоже молчали, переглядывались и тихонько вздыхали.
– А если он не согласится? – тихо спросил Роб.
– На все воля Господа, – склонил голову высокий. – Но нам бы очень хотелось избежать жертв. Нет, не бойтесь: мы не тронем ни вас, ни инквизитора. Зло умножает зло.
Наконец западник пошевелился. Все взоры снова обратились к нему.
– Я доложу начальству, что расследование продолжается. И если я не найду никаких фактов, подтверждающих существование ангела, то вынужден буду вернуться ни с чем.
Местные почти хором выдохнули и расцвели улыбками.
13.
Через шесть часов клирик, Роб и Тереза вернулись в городок. Когда их пригласили поужинать, у клирика сработал коммуникатор. Он вывел на экран браслета поступившее сообщение.
«Мы согласны. Нам не нужна война».
Адальгар недоуменно перечитал два коротких предложения. Что бы это значило? Епископ каким-то образом слышал его разговор с местными?
Клирик извинился и вышел из столовой. Нашел техника и велел ему осмотреть свои немногочисленные вещи на предмет записывающих и передающих устройств.
Четки. Это были четки епископа.
…В утреннем выпуске новостей передали, что рейсовый транспортно-пассажирский лайнер «Астория» был взорван пиратами недалеко от Альфы Тесея. Экипаж и восемь пассажиров погибли.
Роб чертыхнулся. Тереза уронила чашку с чаем, и та раскололась на каменном полу. Глядя на темную чайную лужицу, Адальгар сжал четки так, что по пальцам побежала кровь.
Он знал, точно знал, что у Альфы Тесея расположена крупная военная база Западной Церкви и что пираты никогда не смели соваться в этот сектор. Войны не будет, если нет причины.
