Глава 13
Иногда среди жителей галактики встречаются те, кто немного отличается от остальных. Раньше подобных людей называли "мутантами", но сейчас все изменилось. Умения этих индивидов иной раз просто поражают воображение. Ищейки, способные отыскать человека даже в другой системе. Сновидцы, умеющие перемещаться по сознаниям людей во сне. Рыбы, чья структура лёгких позволяет дышать под водой. Точное количество подобных "измененных" не поддается исчислению, но каждый год появляются люди, способные на нечто большее, чем мы с вами.
Выдержка из лекции Серхио де Сергийос.
Виктор. Цитадель семьи де Пайле
Десять месяцев после событий на Эдеме
Я шагал по коридорам Цитадели в сопровождении двух одинаковых фейдов в оранжевых плащах, которые встретили меня возле входа в центральную крепость. Ни один из них не проронил ни слова, когда я появился там в компании Марка. Тот, что стоял справа лишь забрал пластину, приложил ее к своему браслету и отошёл в сторону, пропуская меня вперёд. Левый пошел передо мной, и я почувствовал себя конвоируемым пленником. И хотя думать о таких вещах сейчас совсем не стоило, сдержать подобные мысли было не в моих силах.
Оказавшись во внутреннем дворе я обратил внимание, что ведут меня не в главное здание — вместо этого сопровождающие свернули к неприметной двери, за которой оказалась небольшая комната. В ней ничего не было, если не считать лестницы, спускающейся куда-то вглубь здания.
Направились мы, конечно же, именно туда. Лестница была широкой, хорошо освещалась, и спускаться по ней пришлось довольно долго. Закончилась она в помещении, немногим больше того, что было наверху. Тут была лишь дверь и стойка, за которой стоял гвардеец — в жёсткой сплошной маске с прорезями для глаз, и бордовом плаще. Он кивнул фейдам, и посмотрел на меня.
— Имя?
— Виктор де Пайле, — я протянул ему кристалл памяти, который мне передал Марк.
Гвардеец осторожно взял его, и вернулся за стойку. Утопив кристалл в одно из углублений, он мельком проглядел информацию, появившуюся на экране, и вернул его мне.
— Фейды проведут вас до зала, где состоится слушание.
«Слушание?!»
— Вы должны оставить все предметы, находящиеся при себе, — он достал коробку откуда-то из-под стойки.
— У меня с собой лишь кристалл.
— Его можете оставить. Но мне придется вас обыскать.
Он проверил меня сканером, потом осмотрел сам. Убедившись, что я не вру, он набрал код на своем браслете, и дверь открылась.
— Проходите.
Я, обалдевая все больше и больше, вновь зашагал за своим сопровождающим. Позади слышался топот второго, и это заставляло меня слегка нервничать. Интересно, что имел ввиду гвардеец, говоря о слушании? Меня что, готовятся осудить?!
Не буду врать, эта мысль меня изрядно напугала. В голове тут-же замелькали обрывки историй, которые ещё в детстве мне рассказывал Марк — о провинившихся братьях и сестрах, отправленных в ссылку на самые задворки галактики, столь дикие, что возвращался оттуда едва ли каждый пятый. Были и более серьезные прецеденты, о которых я читал совсем недавно. Месье Туран де Пайле, например, проводил собственные, скрытые от семьи эксперименты на мозге человека. Он занимался этим (если верить «Истории дома де Пайле») тихо, долго, и далеко, но Примархи все равно узнали о его самоуправстве. Несколько фейдов задержали Турана прямо в подпольной лаборатории, и привезли в Цитадель, после чего его больше никто не видел.
Себе я подобной участи совершенно точно не желал, и пытался верить, что главы семьи не сочтут мои действия угрозой ее безопасности. Хотя…
Сейчас, вновь возвращаясь к мыслям о том, что произошло на Эдеме, я уже не был уверен в том, что легко отделаюсь. До меня начало доходить, почему Примархи не спешили поговорить со мной. Не потому что я был «незначительным эпизодом», как сказал Марк, совсем наоборот! Им нужно было разобраться в моей истории, и узнать наверняка — насколько сильно я подставил семью под угрозу! Кража закрытых сведений у своей семьи — раз. Кража того-же у де Бригезов — два. Контракт с кланом Ямато, нарушающий огромное количество законов — три. Это ведь так просто, но пока я не оказался здесь, даже и не задумывался, насколько серьезными последствиями могут обладать мои поступки.
От подобных мыслей у меня по спине пробежал холодок, и я мог только догадываться, почему Примархи отпустили с Магеллана Нормана — он ведь знал все, что знаю я?
Мы спустились ещё ниже, прошли по извилистым и пустым коридорам, миновали несколько дверей. За весь путь нам не встретилось ни одного человека. Дорогу назад я помнил смутно, и когда мы вышли в широкий дугообразный переход, соединяющий разные части крепости, я запутался окончательно, и не представлял, где нахожусь. Несмотря на все мои занятия и тренировки, без Дока запомнить подобный маршрут было невероятно сложно.
Пройдя ещё сотню метров, вперёд, фейды остановились у запертой двери, обрамленной аркой. Один из них кивнул на нее, и я понял, что дальше пойду один. Приблизился к двери, набрал в грудь побольше воздуха, и… Ничего не произошло — дверь осталась закрытой даже спустя десяток секунд. Я вопросительно посмотрел на одного из фейдов — он показал взглядом на мою руку, в которой все ещё был зажат кристалл — затем на дверь. Я ничего не понимал — там не было ни одной пустоты, чтобы вставить в нее осколок. Наугад прислонив его к шершавой поверхности, я чуть было не отпрянул — кристалл мгновенно прилип к ней, дверь окрасилась в тёмно-синий цвет, а затем створки медленно начали расходиться в стороны.
Если помещения, по которым меня вели, совсем не впечатляли: ни отделкой (сплошной металл и камень), ни размерами, то этот зал заставил перевести дух, прежде чем я шагнул в арку.
Идеально круглое помещение, метров пятьдесят в диаметре. Высокий ряд сидений по периметру, расположенных на возвышении — и кафедра, установленная перед противоположной от входа стеной. За ней сидели пятеро мужчин. Их лица не были закрыты масками, не были спрятаны в тени, или под капюшонами — они не скрывали свои личности. Нечего было скрывать — я никогда не видел этих людей. Обычные мужчины, ничем не примечательные. Были тут и красивые, и не очень; двое коротко стриженных, трое длинноволосых. У одного подбородок широкий, у остальных — узкие. Но было у всех них и кое-что общее — ярко-фиолетовые глаза. И их взгляды давили на меня отнюдь не эфемерной тяжестью — в Примархах чувствовалась сила, которой мне встречать ещё не доводилось.
Больше в зале не было ничего — если не считать купола, висевшего метрах в двадцати надо мной. Я сразу понял, что это была проекция — иначе откуда бы под землёй взялся вид звёздного неба, да ещё и посреди дня? Я кинул на потолок быстрый взгляд, пока шел к центру зала — там находился небольшой подсвеченный участок, такого же цвета как и дверь. Остальная часть пола была выложена белой плиткой, и мои шаги раздавались гулкие эхом по всему залу. Едва я дошел до синих плит, как со мной заговорил один из Примархов.
— Мы приветствуем Виктора де Пайле, сына Андрэаса, внука Элайджи. Знаете ли вы, по какой причине оказались здесь?
— Да, — я постарался ответить ровно, но у голоса на этот счёт были свои мысли — первое слово вылетело из меня со звуком треснувшего дерева
— Хорошо, — продолжил другой, — Мы подробно изучили вашу личность и действия, которые привели вас сюда. Вы признаете, что незаконно получили закрытые данные «Пайле Конструкт» о проекте «Синтрофос»?
— Да.
— Для чего вам понадобилась эта информация?
— Я… Узнал, что этот проект был закрыт почти два века назад. Он был мне интересен, и я решил узнать больше. Подумал, что если смогу понять, почему его закрыли, то также пойму, как его продолжить.
Двое Примархов переглянулись, а затем один из них посмотрел на меня.
— Откуда вы узнали о данном проекте?
— Мне рассказал о нем покойный дед, которого вы упомянули ранее, — я прекрасно понимал, что Примархи и так знают мою подноготную, так что юлить и врать не собирался, решив что честность сейчас будет лучшим вариантом.
Снова взгляды, и снова внимание к моей персоне.
— Правда ли, что вы встроили в инфополе одного из лаборантов, имеющего доступ к архивам, вирус, который нашел и скопировал нужные вам файлы?
— Да, — я вспомнил, сколько месяцев потратил на разработку и настройку этого вируса, а также сколько времени искал подходящего кандидата для его внедрения в сеть одной из лабораторий. Если подумать, это была блестяще реализованная схема, не в пример лучше тех, что привели меня сюда. Я про себя усмехнулся, и тут-же заметил, как прищурился один из Примархов — седовласый мужчина с небольшими морщинами в уголках глаз.
— Впечатляет, — заметил он, словно в ответ на мои мысли, — После этого вы отправились на Лирею?
— Да, но там оборвался один из следов, которые я обнаружил в украденных документах. Две запертые и пустые лаборатории — все что я нашел.
— После вы прибыли на Эдем?
— Другой след вел туда, — я кивнул, — к семье де Бригез.
— И что вы предприняли, оказавшись на этой планете?
— Поселился в Высоком городе, и организовал слежку за несколькими представителями семьи. Три года собирал информацию, и…
— В канун карнавала вломились в особняк главы рода де Бригез, украли его ключи от систем безопасности, и скопировали их семейный архив?
— Да.
Примархи ненадолго замолчали. Я сообразил, что они невербально обмениваются мыслями. Когда с этим было покончено, допрос продолжился. Мне пришлось рассказать абсолютно все, что со мной произошло с момента ограбления де Бригеза, не упуская ни одной малейшей детали, а также упомянуть о всех аферах, что мы, походя, провернули с Норманом.
Затем пошли, как мне показалось, ничего не значащие вопросы. К слову — о Кайри Примархи не спросили ничего. О Нормане — только то, насколько он был посвящен в украденную мной у моей же семьи информацию о проекте «Синтрофос». Зато на Ирио я потратил добрый час, вспоминая все, что отложилось у меня в памяти — вплоть до поведения его зрачков при переговорах, и жестах, которые он использовал.
Не скрою, без спутника все это казалось мне очень размытым, и я несколько раз упомянул, что не уверен в правильности своих воспоминаний. Впрочем, Примархов это нисколько не смутило. Где-то в середине допроса я понял — почему.
Все то время, что я стоял посреди зала, мне казалось что я ощущаю лёгкие прикосновения к своей инфоструктуре. Спустя некоторое время я понял, что это не просто ощущение — Примархи каким-то образом считывали данные с моего мнемочипа, а может быть — прямо с клеток. Я не мог сообразить, как они это делают, и почему я чувствую подобное вмешательство без спутника тоже не знал, но был уверен в своей правоте.
Когда вопросов не осталось, главы семьи снова замолчали — лишь пристально смотрели на меня, не отрывая взгляда. Тревожное ощущение усилилось, и я с нетерпением ждал дальнейшего развития событий. А ещё у меня жутко затекли ноги — я простоял на одном месте (по моим прикидкам), больше трёх часов.
— Виктор де Пайле, — собственное имя прокатилось под звездным сводом так резко и громко, что это заставило меня вздрогнуть, — вы объявляетесь виновным по двум пунктам. Первый: кража семейной информации и разглашение ее посторонним лицам. Второй: создание конфликтной ситуации с домами де Бригез, Ямато, а также с Императорским двором — путем кражи редчайшего артефакта с аукциона одного из Советников Эдема и заключением контракта, нарушающего семнадцать пунктов Императорских эдиктов. Нами было принято единственное возможное решение относительно вашей персоны.
«И что, все?!» — в замешательстве подумал я, — «К чему тогда такой долгий допрос? Мне даже не дадут оправдаться?!». Я был возмущен, хотя и понимал, что Примархи кругом правы, и даже не представлял, что можно сказать в свою защиту.
— Что со мной станет? — хрипло спросил я.
— Вы останетесь в Цитадели на неопределенный срок — пока последствия ваших действий не будут нейтрализованы. Вы не покинете пределы крепости, и лишитесь возможности контактировать с другими людьми. Обычно в подобных случаях мы изымаем у обвиняемого его спутника, но у вас его и так нет — однако контакт с инфосферой для вас будет полностью перекрыт.
С каждым новым словом я падал духом. Это, конечно, не смерть, но остаться в душных подвалах, без всякого контакта с людьми, да ещё и на неопределенный срок… Словно оказаться в одиночной камере, выдолбленной в астероиде.
Я откашлялся.
— Могу я узнать хотя бы примерные сроки своего заключения?
— Нет. Это будет зависеть от многих факторов.
— В таком случае, прошу разрешения попрощаться с отцом и братом.
— Исключено, — отрезал Примарх, сидящий по центру, — Вы покинете этот зал под охраной фейдов. Они отведут вас в камеру. Дальнейшие инструкции, если они появятся, вам передадут.
Я ничего не понимал. Какого черта меня не посадили под замок сразу — как только я рассказал отцу о том, что произошло?
— Могу я сказать несколько слов?
Примархи снова переглянулись, и тот седовласый, что ранее прочёл мои мысли, кивнул:
— Если поторопитесь.
Я попытался собраться с духом — как назло, ничего умного в голову не приходило, но молчать после такой просьбы было бы совсем глупо. Я открыл рот, чтобы заявить об отсутствии в моих действиях злого умысла; возможно, посетовать на неосторожность, и попросить смягчить наказание. Честно говоря, я понимал, что мои слова ничего не изменят, но должен был хотя бы попытаться! К счастью, меня избавили от необходимости придумывать оправдания.
Двери за моей спиной тихо открылись, и в зал вошёл ещё один человек. Все взгляды тут-же оказались прикованы к нему — кроме моего. Чья-то воля не дала мне повернуться, а через секунду я понял, что меня попросту обездвижили. Человек стремительно прошел мимо, и загородил меня собой.
— Прошу прощения за вторжение, Примархи, — он чуть склонил голову, и его голос показался мне очень знакомым. Вглядываясь в выбритый затылок, я с удивлением понял, что уже видел этого человека — это был Элиас!
— Сегодня что — день открытых дверей? — сухо поинтересовался мужчина, объявивший мне приговор, — Сейчас идёт заседание, Элиас, дождись окончания.
— Вообще-то я здесь из-за Виктора, — новый гость развернулся ко мне, и слегка улыбнулся, — В этом деле появились новые детали.
— И они не могут подождать?
— Сами скажите, — Элиас отстегнул от браслета свой кристалл, и подойдя к кафедре, положил его перед Примархами. Над твердой поверхностью возникла голограмма, но я не смог разглядеть, что на ней изображено. Однако это, похоже, было нечто очень важное — лица представителей совета вмиг окаменели, а глаза налились цветом таким темным, что сейчас Примархи мало напоминали людей.
— Как видите, события начали разворачиваться чрезвычайно быстро, — заметил Элиас, убирая кристалл обратно, — И в подобном свете…
— Что ты предлагаешь?
— Нужно первыми найти этого человека. А если он уже у Ямато — изолировать от них другие астро. Также следует узнать, кто помогает клану на Варанте, и что этим людям известно. И самое главное — добраться до лаборатории первыми.
Обо мне все словно забыли, но я всё также не мог пошевелиться.
— Отправим туда отряд. Езжай сам, возьми с собой десяток фейдов и скаяра. Вылетайте сегодня-же.
— Повторюсь — я здесь из-за Виктора. Наш скаяр мертв, а этот молодой человек может его заменить.
В зале повисла такая тишина, что я услышал свое сердцебиение. Невольно вспомнились сны о странном храме, и неожиданно помещение изменилось — воздух вокруг меня стал густым, а под куполом, сменив звёздную карту, появилась проекция той самой трехглавой пирамиды. Четверо Примархов встали со своих кресел, а оставшийся сидеть посередине мужчина сдвинул брови.
Видение рассеялось также быстро, как появилось. Я был в полнейшем шоке, а вот Элиас напротив — был доволен и улыбался, показывая на меня рукой.
— Видите? Виктор знает куда больше нас, хоть пока и не подозревает об этом. Он один из скаяр — первый, за много десятилетий. И нам очень повезло, что он сейчас здесь.
— И ты просишь отдать его тебе? Вместо наказания позволить… — начал было средний, но его перебил седовласый.
— Выбор у нас невелик, Амрон. Старый скаяр мертв, ты слышал Элиаса. Нам действительно повезло, что в череде всех произошедших событий у нас сразу же появился новый кандидат. С учётом открывшихся сведений, — он посмотрел на меня, — можете идти. Виктор, ты поступаешь в распоряжение Элиаса. Он введёт тебя в курсе дела. Постарайся оправдать наши ожидания. Элиас, — он обратился к нему, — у тебя два дня, а потом вы должны будете отправиться на Варант.
Я не верил своим ушам. Вот так запросто Примархи сменили гнев на милость? Что же тут происходит?
Элиас слегка поклонился совету повернулся ко мне. Я почувствовал, что удерживающее меня поле исчезло, и чуть было не грохнулся на пол — ноги затекли так, что я их почти не ощущал. Элиас взял меня за плечо, и вывел из зала. Вопросы я решил приберечь на тот момент, когда мы покинем подземелье.
***
С этим, правда, пришлось повременить. Пока нас сопровождали фейды, я не решался задавать вопросы, вертевшиеся на языке, а когда мы наконец-то вышли наружу, и оказались во дворе крепости, там нас встретил заметно нервничающий Марк
— Черт, Вик, я уже начал переживать! — он обнял меня, и похлопал по плечу, а затем обратил внимание на моего сопровождающего, — Элиас?!
— Добрый день, Марк, — невозмутимо откликнулся тот.
— Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть. Ты был?..
— На совете, да.
Марк недоуменно нахмурился, и Элиас счел нужным пояснить:
— Виктору ничего не грозит. Свое наказание он отработает под моим началом.
— Неужели? — мой брат выглядел ошеломлённым, но довольным, — Это хорошая новость. Но подозреваю, всех деталей вы мне не откроете?
— К сожалению, — подтвердил Элиас, — однако нам есть о чем поговорить.
— В таком случае — едем к нам, — не раздумывая предложил Марк, — Пообедаем, и все обсудим. Вик, ты как, нормально? — он внимательно посмотрел на меня, — Вид у тебя пришибленный.
— Приятного на этой встрече было мало, — согласился я, — разве что финал. Едем домой, я жутко голоден.
Это было правдой. Пока мы добирались до нашего особняка, Марк дозвонился до отца и сообщил, что со мной все в порядке. Тот порадовался в своей манере — весьма сдержанно, и выразил надежду, что впредь я буду умнее.
Дома мы расположились в столовой. Прислуга накрыла на стол, и в дальнейшем я был больше занят едой, нежели разговорами — все равно при Марке обсуждать произошедшее на Совете было нельзя. Однако Элиас сам ввел брата в нынешнее положение моих дел — насколько это было возможно.
— С сегодняшнего дня Виктор переходит в мое распоряжение, — объявил он, — И в ближайшие дни пройдет краткий инструктаж. Затем мы на некоторое время покинем Магеллан.
— Куда вы направитесь?
— Извини, Марк, но об этом тебе может рассказать лишь совет, — слабо улыбнулся Элиас.
— Все настолько серьезно?
— Более чем. Полагаю, для Виктора это все тоже в новинку, но будь уверен — со мной ему ничего не грозит.
— Ты вернул его с Эдема. Как я могу сомневаться в твоих словах? — вскинул руки Марк.
Этот момент меня насторожил — ведь я рассказал брату о том, что случилось во время нашего побега с Эдема, и он знает, что Элиас не мог выжить после того, как наши преследователи попали в «Азию» одной из ракет. Но при этом он делал вид, что так и должно быть, и не выказывал никакого удивления, встретив этого загадочного человека.
— Польщён твоим доверием, — сверкнул глазами наш гость, — Надеюсь ты простишь, что я не могу сказать тебе больше. К сожалению, сейчас мне придется уехать. Виктор, через два часа я пришлю за тобой глайдер. Собери необходимые вещи, и жди здесь.
— Хорошо, — согласился я.
Когда Элиас ушел, Марк, проводивший его до двери, вернулся в столовую и налил себе виски.
— Рановато, не находишь? — поинтересовался я.
— С таким-то братом, — отмахнулся он, и сделал глоток, — И так…
— «И так» что?
— Не строй из себя идиота, — он поморщился, — Каким образом ты попал в подчинение к Элиасу?
— Понятия не имею, — совершенно искренне ответил я, — Он заявился в зал, где проходило слушание, под самый конец. Мне уже объявили приговор, но он что-то показал Примархам — какую-то голограмму. Потом между ними произошел разговор, из которого я ничего не понял. Он сказал что я, эмм… Скаяр. Примархи тут-же сменили гнев на милость, и разрешили ему забрать меня.
— Скаяр? — переспросил брат.
— Ты не знаешь, что это? — изумился я. Всегда считал, что кто-кто, но уж Марк-то точно владеет многими семейными тайнами, и его незнание меня слегка разочаровало.
— Впервые слышу, — озабоченно протянул он.
— Значит, я сболтнул лишнее.
— Не переживай, дальше меня не уйдет, — отмахнулся он, — Элиас рассказал тебе, чем вы будете заниматься?
— Ни слова, — покачал я головой, — Тебя только это волнует?
— В каком смысле? — не понял он.
— Теперь ты держишь меня за идиота, — я разозлился, — Элиас погиб, когда мы удирали с Эдема! Я видел это сам — то место, где он сидел, разнесло в клочья! Я сам чудом уцелел в тот раз, а теперь ты делаешь вид, что ничего не произошло?
Марк усмехнулся, и снова наполнил свой стакан.
— В том-то и дело, Вик. Я знал, что он жив. Не в том смысле, что он выжил в той переделке, а… Черт, ненавижу это! — он со звонком поставил стакан на стол, — Я не знаю, что тебе можно рассказать, братишка. Но думаю, что если ты сегодня-же отправишься под опеку Элиаса, то он сам расскажет тебе все, что ты должен знать. Возможно, он объяснит это даже лучше меня. Просто… знай, что его дело весьма расплывчатое — даже мутное. Никто, кроме Примархов, не знает, чем он и его подчинённые заняты, и они об этом никогда не распространяются…
— Похоже, что и Примархи ему особо не указ, — подхватил я, — Видел бы ты, как он с ними говорил и вел себя
— Вот об этом я и говорю! — Марк наставил на меня палец, — просто будь осторожнее, ладно? Ты чудом уцелел на Эдеме и избежал наказания Примархов, но не факт, что с Элиасом тебе будет безопаснее. Хоть он и сумел вытащить тебя с Эдема.
— Ты знал, что меня собирались осудить?
— Да брось, — он невесело рассмеялся, — Это было очевидно всем, кроме тебя. Вопрос был лишь в том, какое наказание выберут Примархи. Мы с отцом не хотели, чтобы ты сходил с ума всё то время, что прошло до слушания.
— Ну спасибо за заботу, — фыркнул я, вставая из-за стола, — Меня чуть было не заперли в подземельях крепости — на неопределенный срок.
Марк слегка побледнел.
— Значит, тебе действительно повезло.
— Пойду, соберу вещи, — я махнул рукой. Что теперь об этом говорить?
— Тебе помочь?
— Можешь пока постирать мои носки, — предложил я, и Марк тут-же швырнул в меня яблоком. Я поймал его, и на ходу откусил здоровенный кусок.
Расстались мы на крыльце отчего дома. На прощание брат крепко сжал мое запястье.
— Будь осторожен, — повторил он, — Я ещё надеюсь увидеть тебя.
— И я надеюсь. Передавай мое почтение отцу, и сообщи мастеру Кольту, что наши уроки закончились, — я улыбнулся, — Пусть все случится так, как случится.
— Пусть, — он кивнул, и я подошел к белому глайдеру. За штурвалом никого не оказалось, и я занял переднее сиденье. Стоило только пристегнуть ремни, как мобиль легко поднялся воздух, и взял курс к южной части города.
Там, во дворе небольшого поместья, меня уже ждал Элиас. Я покинул приземлившийся глайдер, и перекинув свою, повидавшую виды сумку, через плечо, направился к нему.
— Добро пожаловать, — приветствовал он меня, — Идём, я покажу твою комнату.
Элиас указал мне на галерею справа, и пошел рядом. Мы молчали, но на языке у меня вертелись десятки вопросов. Он это заметил.
— Хочешь о чем-то спросить?
— Да, — я тут-же воспользовался случаем, — Как ты выжил?
Он усмехнулся.
— Чтобы рассказать об этом, придется начать издалека. Это долгая история, и для начала я объясню некоторые другие вещи, — мы поднялись на второй этаж, и Элиас открыл одну из дверей, пропуская меня вперёд, — В ближайшие дни ты будешь жить тут.
Комната не представляла из себя ничего особенного: окно, кровать, два шкафчика, стол и стул, дверь в ванную комнату, гардероб, проекционная панель на стене. Я кинул сумку в угол, и сел на кровать. Элиас оставался в дверях.
— Итак… Почему я здесь?
— Из-за того, что случилось на Эдеме.
— А конкретнее? Что случилось в Цитадели? Почему под куполом появился этот образ? Пирамида, — пояснил я, — которую я видел в своих снах.
— Знаю, — вздохнул мой собеседник, проходя в комнату, и присаживаясь на стул, — Полагаю, всё-таки лучше начать с себя. Меня зовут Элиас Пайле. Как ты можешь заметить, я твой родственнико, но… не совсем человек.
— В каком смысле? — я не понял его последней реплики.
— Ты искал информацию о проекте «Синтрофос», — вместо ответа начал он, — но вряд ли знаешь, что это такое на самом деле.
— И что-же? Я думал, что это продвинутый искусственный интеллект. Нечто вроде улучшенной версии спутника, но с самосознанием.
— Безусловно, доля истины в твоих догадках имеется, но все не совсем так. Первые де Пайле — те, кто побывал на Сигеру-Маоло, вывезли оттуда изрядное количество артефактов, различных веществ, и зашифрованных записей Предтеч. Позже они основали многовековую династию, построили Цитадель, и поднялись гораздо выше обычных людей — как и некоторые другие семьи. Все это стало возможным благодаря технологиям, разработанным на основе тех вещей, что были найдены на Сигеру-Маоло.
Проект «Синтрофос» — одна из этих технологий. Она позволяла переселить сознание человека в другое тело — при смертельном ранении, например, или на пороге смерти. Попыток переноса были сотни, но удачных — всего лишь три.
Одного де Пайле, начавшего вторую жизнь, вскоре убили — во время войны с семьёй Джессалин. Он был в числе первых Примархов, и его смерть стала одной из причин, по которой всех Джессалин вырезали под корень. Второй счастливчик прожил ещё около тридцати лет, но со временем начал странно себя вести. Когда его попытались обследовать — убил несколько десятков человек, угнал боевой крейсер, и исчез в неизвестном направлении. Больше его никто не видел. Ну а третий… — он ненадолго замолчал, и я, заслушавшись, не выдержал:
— Что стало с ним?
— Он сейчас стоит перед тобой, — Элиас попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой.
— Ты шутишь? — рассмеялся я, — Вся эта история похожа на детскую сказку.
— О, в сказках иной раз можно найти куда больше правды чем, например, в новостях — тебе ли не знать об этом?
Я понял, что он намекает на то, как ловко Империум скрыл истинную причину событий, произошедших на Эдеме.
— То есть ты — один из тех, кто жил несколько сотен лет назад?
— Я неплохо сохранился, правда? — он попытался пошутить, — Согласен, поверить в такое сложно, но тем не менее, это так. Думаешь, как я выжил после прямого попадания ракеты в «Азию»?
Я задумался
— Не знаю. Возможно, ты успел катапультироваться, а потом тебя подобрали спасатели.
Элиас расхохотался — на этот раз совершенно искренне.
— Неужели ты сам веришь в подобную версию? Там не было возможности катапультироваться, Виктор, да я и не успел бы — тело сгорело за пару секунд. А личность… — он слегка задумался, — Давай пока вернёмся к «Синтрофос».
Существуют определенные трудности с записью сознания в новое тело. Для начала его нужно сохранить — и это самая большая проблема. Просто записать всю прожитую жизнь, всю личность человека на кристалл памяти невозможно — процессы, формирующие наше сознание и человеческие технологии несовместимы. Можно сохранить любое количество воспоминаний, но сколько бы информации мы не собрали — при воспроизведении машина (или клон) не станет тем человеком, которому весь этот багаж принадлежит.
Однако существуют определенные предметы — артефакты Предтеч, предназначенные специально для подобных действий. За всё то время, пока существовал проект «Синтрофос», мы так и не смогли повторить конструкцию этих устройств — лишь использовать те, что уже были у нас.
Он набрал на своем браслете команду, и на проекционном экране появилось изображение того, о чем говорил Элиас. Я едва не подпрыгнул, увидев его — это был практически такой же куб, какой мы украли во время аукциона Советника! Отличался лишь орнамент, но не узнать астро было невозможно. Элиас, увидев мою реакцию, усмехнулся, и продолжил.
— Вижу, ты узнал устройство. Подожди пока с вопросами, — он поднял руку видя, что я хочу что-то сказать, — для начала я закончу. Итак, для переноса сознания необходимы три составляющие. Наша технология; устройство, которое примет сознание, а затем запишет его в новое тело; и самое главное — место, где произойдет перенос. На моей памяти таких было всего два — оба находились в найденных нами храмах Предтеч. Одно на Марсе, второе — на Лирее. Сейчас храм на Марсе недоступен — один из прежних Императоров опечатал его около ста пятидесяти лет назад. Помещения на Лирее оказались разрушены после одной из войн, что прокатились по планете — тоже достаточно давно.
— Но почему перенос можно произвести именно в таких местах? — не выдержал я.
— По той же причине, по которой нужны и астро-кубы — есть определенные условия, требования и механизмы, с помощью которых происходит этот процесс. Не в каждом из найденных человечеством храмов есть подобное оборудование — тем более рабочее. С тех пор, как был утерян храм на Лирее, мы искали похожее место, и лишь недавно обнаружили его, в чем, впрочем, не совсем уверены.
— На Варанте? — сообразил я, вспомнив обрывки разговора Элиаса и Примархов.
— Да, — он кивнул, — но к сожалению, обнаруживший это место скаяр был найден убитым — он не успел вернуться на Магеллан, только передал обрывочное сообщение.
— Кто такой «скаяр»? И в чем заключаются его обязанности?
— Ты задаешь правильные вопросы, — одобрил Элиас, — Ты ведь видел, как в зале совета проекция купола воспроизвела образ из твоего сна?
— Трудно было это проигнорировать.
— С тех пор, как первые Небожители побывали на Сигеру-Маоло, многое в их сущности изменилось. Спустя поколения некоторые из нас начали замечать, что с теми, кто усиленно использует технологии Предтеч, происходят… так скажем — изменения. Ты наверняка слышали об Ищейках — Скаяры чем-то похожи на них. Каждый из вас может работать с техникой Предтеч — на молекулярном уровне, и даже тоньше. Вы можете чувствовать и находить их артефакты и храмы, можете запустить разбитую панель управления на корабле, пролежавшем в джунглях несколько сотен тысяч лет. Можете оперировать тем, что простые люди называют «реальностью» — ускорить свои рефлексы, или почувствовать направленный в вас выстрел.
Мы до сих пор не знаем, каким образом эти свойства передаются через поколения, не знаем, почему они проявляются — но при определенном стечении обстоятельств модно определить, является ли Небожитель скаяром, или нет. Ты взаимодействовал с артефактом Советника, ты видел в своих снах тот самый храм Предтеч, который нашел наш прошлый скаяр — и более того, ты смог показать это место Примархам. Купол в том зале — одна из технологий Сигеру-Маоло, — пояснил он, заметив мой ошалелый взгляд.
— Все страньше и страньше… То есть я…
— Ты можешь помочь нашей семье найти храм на Варанте, и новые ёмкости для переноса сознания. Нам очень повезло, что именно ты оказался обладателем такого дара.
— Почему повезло?
— Потому что другие тоже охотятся за этим знанием.
— Другие?
— Ты видел упоминание о семьях де Бригез и Ямато в тех документах, что стащил в нашей лаборатории. И те, и другие раньше знали о «Синтрофос», и работали над этой технологией с нами. Теперь, благодаря твоему рассказу мы знаем, что клан Ямато ведёт охоту за артефактами Предтеч, и уже завладел одним — с твоей, кстати, помощью. Насчёт де Бригезов я не был бы так уверен — война на Лирее сильно их проредила, и многие из их архивов оказались уничтожены. Но, если что-то всплывёт, и Нейл догадается, что ты искал — их семья тоже включится в гонку, если этого уже не случилось.
— Все это звучит… Нереально.
— Виктор, — Элиас сел рядом со мной, — можешь мне поверить — все так и есть. Я родился более двух сотен лет назад, и был одним из тех, кто своими глазами видел все то, о чем сейчас рассказал. Обе свои жизни я положил на то, чтобы получить эту невероятною технологию. А теперь, спустя два века после первых наших экспериментов, после всех поисков и исследований, колесо вдруг сделало полный оборот, и гонка, за право получить в руки секрет бессмертия, снова стартовала. Ты должен помочь своей семье, Виктор. Все, что с тобой произошло, привело нас в этот самый момент.
Такого поворота событий я, честно говоря, совсем не ожидал. И хотя весь рассказ Элиаса действительно напоминал лишь легенду, я чувствовал, что он не врёт. Все сходилось, один к одному, и я не видел ни одной причины, по которой ему стоило бы обманывать меня.
— Ты всё-таки не ответил на мой первый вопрос, — напомнил я, — если твое тело было уничтожено, а подходящих храмов для переноса сознания под рукой у нашей семьи сейчас нет — как тебе удалось выжить?
Элиас встал, и подошёл к окну.
— Все просто. Я тоже, в каком-то смысле, измененный. Тело мое действительно сгорело, но я ведь далеко не глупец, — он улыбнулся, — в каждый момент времени мое сознание дублируется, так что… пришлось, конечно, подождать, пока остатки сознания доберутся до Магеллана, но в конце-концов — вот он я, — он театрально развёл руки и поклонился.
— Да уж, — только и смог я выдавить из себя, — Не мог и предположить, что подобные вещи возможны.
— В этом мире возможно все, Виктор, — заметил Элиас, — Пожалуй, на сегодня с нас хватит истории. Пойдем, я познакомлю тебя со своими людьми, и покажу поместье. После сдашь кое-какие анализы, и займемся подготовкой к вылету на Варант. Полагаю, можно не упоминать, что все эти разговоры должны остаться между нами?
