Эцио тенью следовал за Чезаре. По пути он неоднократно наблюдал, как жестоко обходятся наваррские солдаты с ненавистными испанскими захватчиками.

Эцио увидел молодую женщину, которую сильно избивал наваррец.

– Прекрати! – Кричала она.

– Будь хорошей девочкой, – грубо ответил солдат. – Я не причиню тебе вреда! На самом деле, тебе может даже понравиться, чертова испанская шлюха!

Чуть дальше двое солдат держали человека, на лице которого было написано отчаяние, заставляя его смотреть, как двое других солдат поджигают его дом.

Еще дальше мужчину – без сомнения раненого испанского солдата с ампутированными ногами – двое наваррцев вытолкнули из его каталки. Они стояли над ним, смеясь, а он отчаянно пытался отползти от них.

– Беги! Беги! – Издевался один.

– А ты можешь бежать быстрее? – Вторил его товарищ.

Наваррцы переломили ход битвы в свою сторону, Эцио видел, как они тащат осадные башни к городским стенам. За спиной Эцио испанский проповедник нараспев говорил собравшимся возле него отчаявшимся людям:

– Вы сами навлекли на себя эти беды, своими грехами. Теперь Господь карает вас. Лишь на Бога и его правосудие уповать нужно ныне. Возблагодарим же Господа! Благодарим Тебя, Господи, за то, что научил нас смирению. Дабы получили мы наказание за свою гордыню и вернулись к Тебе. Бог дает – Бог забирает. Сие есть Истина. Аминь!

Эцио увидел, что несколько осадных башен уже стоят у стен. Наваррцы поднимались по ним, а на крепостных стенах уже кипел жестокий бой.

Если Чезаре где и будет, так это во главе своих людей, потому что был настолько же свиреп и бесстрашен, насколько и жесток.

«Есть только один путь в город, – подумал Эцио, – по одной из башен». Рядом с ним как раз стукнулась о стену одна из осадных башен, и Эцио влился в толпу солдат, бросившихся на неё. Он смешался с ними, хотя в этом не было необходимости – среди рева и криков кинувшихся наверх солдат, почуявших победу, его никто не заметил бы.

Но защитники были готовы к нападению, они лили сверху на врага смесь смолы и масла, которую называли «греческим огнем». Крики горящих людей поднимались вверх, к тем, кто уже был на башне. Эцио был среди них, поднимаясь всё выше, всё дальше от пламени, которое охватило подножье башни. Эцио видел, как солдаты вокруг него толкают своих товарищей, пытаясь спастись. Несколько солдат с криками сорвались с башни прямо в пламя. Эцио знал, что должен забраться наверх раньше, чем его настигнет пламя. Наконец, он оказался наверху и прыгнул к зубцам стены. Позади него башня, охваченная пламенем, рухнула вниз, неся смерть и хаос.

На крепостной стене шел бой, но сотни наваррцев уже спустились в город, а испанские трубы командовали испанцем отступать в крепость в центре Вианы. Наваррцы заняли город.

Чезаре должно быть торжествует. Богатый шурин щедро вознаградит его. Нет! Эцио не должен позволить этому случиться.

Эцио кинулся вдоль высокой стены, на ходу уворачиваясь от солдат. Наваррцы побеждали испанцев, которых бросили на произвол судьбы их же товарищи, успевшие отступить в крепость. Эцио заметил Чезаре, который прорубался через вражеское войско, слово ребенок по полю высокой травы. Чезаре не терпелось взять цитадель, поэтому, избавившись от солдат, преградивших ему путь, он спустился со стены по лестнице и побежал по улице. Эцио отставал от него всего на несколько шагов.

Эцио увидел, что двери крепости уже открыты. Бой закончился, и граф Лерин был готов пойти на переговоры. Но Чезаре был не из тех, кто согласился бы их вести.

– Убейте их! Убейте их всех! – Крикнул он своим солдатам. С невероятной скоростью он ворвался в цитадель и буквально взлетел по ближайшей лестнице, убивая всех, кто осмеливался встать у него на пути.

Эцио не отставал. Наконец они поднялись на крышу цитадели. Здесь никого не было. Чезаре мечом перерубил флагшток с испанским знаменем и повернулся. Отсюда был всего один выход, и его преграждал Эцио.

– Ты нигде не сможешь скрыться, Чезаре, – сказал ассасин. – Пришло время платить долги.

– Ну, так давай, Эцио! – огрызнулся Чезаре. – Ты уничтожил мою семью. Посмотрим, как ты расплатишься со своими долгами.

В ярости они набросились друг на друга, сойдясь в рукопашной, один на один.

Чезаре нанес первые удары и крикнул:

– Не важно, что ты сделаешь, я все преодолею, но сперва убью тебя и всех, кто тебе дорог. Но сам я не умру. Удача не оставит меня!

– Твой час пробил, Чезаре, – отозвался Эцио, медленно поднимая руку. Он обнажил меч.

Чезаре выхватил свой клинок и мужчины сошлись в бою. Эцио с силой нанес удар в голову врага, смертельное лезвие описало в воздухе широкую дугу. Чезаре был удивлен скоростью атаки, но сумел поднять меч, неловко отбивая удар. Его рука содрогнулась от удара. Меч Эцио со звоном отскочил в сторону. Теперь в атаку бросился Чезаре, восстановивший равновесие и концентрацию. Мужчины кружили по парапету, обмениваясь быстрыми ударами кончиками клинков. Эцио сделал два быстрых шага вперед, уводя меч Чезаре вправо и выкручивая его запястье. Он собирался дотянуться собственным мечом до открытого бока противника. Но Чезаре снова его опередил, отбив меч Эцио в сторону. Воспользовавшись тем, что Эцио открылся, он ударил мечом, но Эцио поднял руку, отбивая удар защитным браслетом. Оба отступили. Новая болезнь явно не повлияла на мастерство Чезаре.

– Пф! Старик! Твой век окончен. Теперь моё время. И я больше не собираюсь ждать. Ваши устаревшие системы, правила, иерархии – всё должно уйти с вами!

Оба бойца были утомлены. Они стояли друг напротив друга, тяжело дыша.

– Твои идеи принесут миру лишь тиранию и нищету, – ответил Эцио.

– Я знаю, что будет лучше для итальянцев. Я, а не кучка стариков, которые давным-давно растратили свои силы в попытке добраться до власти.

– Твои ошибки хуже их.

– Я не совершаю ошибок. Я Просвещенный!

– Просветление наступает через множество лет размышлений, а не из слепой убежденности.

– Эцио Аудиторе, твоё время пришло!

Чезаре подхватил меч и нанес Эцио неожиданный трусливый удар, но Эцио оказался достаточно быстр, чтобы парировать его, отбить и, заставив Чезаре потерять равновесие, выкрутить запястье противника так, чтобы тот выронил меч. Оружие со звоном упало на каменные плиты.

Они стояли на краю зубчатой стены. Далеко внизу праздновали победу наваррские войска. Грабежей не было, потому что наваррцы вернули собственный город.

Чезаре потянулся за кинжалом, но Эцио полоснул по руке противника клинком, предотвращая попытку. Чезаре попятился.

– Трон мой! – Сказал он почти жалостливо.

– Желание ещё не дает тебя права на него.

– Да что ты знаешь? Неужели тебе никогда не хотелось чего-то большего?

– Истинный лидер позволяет людям, которыми он правит действовать от его имени.

– Я приведу человечество в новый мир!

Эцио видел, что Чезаре стоит в дюймах от края.

– Пусть твое имя будет забыто, – сказал ассасин, поднимая меч. – Покойся с миром.

– Тебе меня не убить! Никто не сможет убить меня!

– Тогда я оставляю тебя в руках Судьбы, – отозвался Эцио.

Отбросив меч, Эцио схватил Чезаре и сбросил его вниз, с высоты в сто футов, на булыжную мостовую.