ГЛАВА 43
Но Эцио ушел раньше, чем услышал эти слова. Он через сад прокрался в покои Папы. Единственный вход в них охранялся, и Эцио, не желая привлекать к себе внимания – тела стражников, которых убил на лестнице, уже должны были обнаружить – нашел место, откуда он легко мог подобраться к окну. Его догадка, что окно это окажется окном в покои Папы, оправдалась, и к тому же у окна снаружи был широкий подоконник, на котором он мог устроиться, не боясь, что его заметят. С помощью кинжала он вынул боковое окошко, чтобы слышать, что происходит в комнате.
Родриго – Папа Александр VI – в одиночестве застыл у стола, на котором стояла огромная чаша с красными и желтыми яблоками, и явно нервничал. Дверь без предупреждения распахнулась, и в комнату влетел Чезаре. Он был зол и без предисловий язвительно начал:
– Что, черт возьми, происходит?
– Не понимаю о чем ты, – холодно ответил ему отец.
– Нет, понимаешь! У меня кончились средства, войска разбегаются.
– Ну, ты же знаешь, что после трагической… гибели твоего банкира, Агостино Киджи взял на себя все его дела…
Чезаре невесело рассмеялся.
– Твой банкир! Стоило догадаться! А мои люди?
– У всех нас иногда бывают финансовые трудности, сынок, даже у тех, кто обладает армиями и чрезмерным тщеславием.
– Ты собирался попросить Киджи выдать мне деньги или нет?
– Нет.
– Ещё посмотрим, кто кого! – В бешенстве Чезаре схватил из чаши яблоко. Эцио увидел, как внимательно Папа посмотрел на сына.
– Киджи тебе не поможет, – спокойно произнес Папа. – И он не подчинится тебе.
– В таком случае я воспользуюсь Частицей Эдема, чтобы получить то, что хочу. И твоя помощь мне не понадобится! – С улыбкой он укусил яблоко.
– Я этого ожидал, – сухо кивнул Папа. – Кстати, ты уже слышал о гибели генерала Валуа?
Улыбка исчезла с лица Чезаре.
– Нет. Я только что вернулся в Рим. – Внезапно его тон стал угрожающим. – Это ты..?
Папа развел руками.
– И зачем, по-твоему, я стал бы его убивать? Или он замыслил против меня заговор, возможно, вместе с моим собственным, дорогим, блестящим, коварным генерал-капитаном?
Чезаре еще раз укусил яблоко.
– Я не собираюсь это выслушивать! – Прожевав, прорычал он.
– Если хочешь знать, его убили ассасины.
Чезаре сглотнул, глаза его расширились. А потом лицо потемнело от ярости.
– Почему ты их не остановил?
– А я мог? Это ты решил атаковать Монтериджони, а не я. Пора тебе отвечать за свои поступки – если, конечно, еще не слишком поздно.
– За мои действия, – гордо ответил Чезаре. – И это несмотря на постоянное вмешательство таких неудачников как ты!
Парень повернулся, чтобы уйти, но Папа поспешил его остановить, преградив путь.
– Ты никуда не пойдешь, – прорычал он. – И ты ошибаешься. Частица Эдема у меня!
– Лжец! Убирайся с дороги, старый дурак!
Папа только покачал головой.
– Я дал тебе всё, что имел, но тебе всё равно мало.
И тут Эцио увидел, как в комнату ворвалась Лукреция, глаза у неё яростно сверкали.
– Чезаре! – Крикнула она. – Осторожнее! Он хочет тебя отравить!
Чезаре замер. Он посмотрел на яблоко в руке, выплюнул кусок, лицо его окаменело. На лице Родриго торжество сменилось страхом. Он отошел от сына, встав так, чтоб между ними был стол.
– Ты отравил меня? – Произнес Чезаре, сверля отца взглядом.
– Ты не хотел прислушаться к голосу разума, – пробормотал Папа.
Чезаре улыбнулся и подошел к Родриго ближе.
– Отец, дорогой отец. Разве ты не понял? Я контролирую всё. Всё это. Если я хочу жить, то, не смотря на все твои усилия, я буду жить. Если я чего-то хочу, я это получаю! – Чезаре схватил Папу за шиворот, в другой руке он держал отравленное яблоко. – И, например, если я захочу, чтобы ты умер, ты умрешь!
С этими словами он запихнул в рот отца яблоко, прежде чем тот успел отстраниться и, схватив за голову, заставил его сомкнуть зубы. Родриго пытался вырваться, яблоко застряло у него в горле, он задыхался. Папа упал на пол, корчась в конвульсиях, а двое его детей хладнокровно смотрели, как он умирает.
Чезаре, не теряя времени, опустился на колени и обыскал мертвого отца.
Ничего не было. Он поднялся и подошел к сестре, которая отчаянно пыталась стать незаметной.
– Тебе нужно к доктору. Тебя отравили, – воскликнула она.
– Все нормально, – хрипло огрызнулся он. – Ты думаешь, я был настолько глуп, чтобы не принять в качестве профилактики противоядие еще до возвращения в замок? Я знаю, каким старым куском дерьма был наш отец, и как он поступит, осознав, что реальная власть уходит из его рук в мои. Он сказал, что Частица Эдема у него.
– Он… он… сказал правду.
Чезаре ударил её наотмашь.
– Почему я об этом не знаю?
– Ты уехал… он решил действовать… он боялся ассасинов…
Чезаре еще раз ударил сестру.
– Ты заодно с ним!
– Нет! Нет! Я думала, он сообщил тебе!
– Лгунья!
– Я говорю правду. Я, правда, думала, что ты знаешь или, по крайней мере, узнаешь довольно скоро о том, что сделал отец.
Чезаре еще раз ударил её, так сильно, что девушка упала.
– Чезаре! – Воскликнула она, задыхаясь, в её глазах смешались страх и паника. – Ты сошел с ума? Это же я, Лукреция! Твоя сестра! Твой друг! Твоя любовница! Твоя королева! – Она поднялась и робко коснулась его щеки. В ответ Чезаре схватил её за горло и стал трясти.
– Ты сука! – Он наклонился к ней ближе. – А теперь скажи, – продолжил Чезаре, в голосе его звучала угроза. – Где. Яблоко?
Когда Лукреция ответила, борясь с тошнотой, в её голосе звучало недоверие.
– Ты… никогда меня не любил?
Чезаре отпустил её горло и ударил сестру кулаком в лицо.
– Где Яблоко? Яблоко! – Заорал он. – Говори!
Она плюнула ему в лицо, Чезаре схватил её за руку и швырнул на пол, а потом принялся грубо пинать ногами, раз за разом повторяя свой вопрос. Эцио силой заставил себя не вмешиваться, хотя и был сильно потрясен увиденным. Но ассасин хотел услышать ответ.
– Хорошо! Хорошо! – Дрожащим голосом воскликнула девушка.
Чезаре поставил её на ноги, Лукреция шепнула ему что-то на ухо, к невероятному разочарованию Эцио.
Довольный Чезаре оттолкнул её.
– Правильное решение, сестричка.
Она вцепилась в него, но Чезаре снова с отвращением оттолкнул сестру и вышел из комнаты.
Как только он ушел, Эцио перегнулся через окно и впрыгнул в комнату рядом с Лукрецией, которая, совсем упав духом, медленно сползла по стене на пол. Эцио присел рядом с неподвижным телом Родриго и пощупал пульс.
Ничего.
– Покойся с миром, – прошептал Эцио, встал и повернулся к Лукреции. Она посмотрела на ассасина и горько улыбнулась.
– Ты был здесь? Все это время?
Эцио кивнул.
– Хорошо, – кивнула она. – Я знаю, куда пошел этот ублюдок.
– Ты скажешь, куда?
– С удовольствием. В собор Святого Петра. В павильон во дворе…
– Спасибо, госпожа.
– Эцио…
– Да?
– Будь осторожен.
