Глава 47
Эшу почти отшвырнуло назад, когда Кунал прямо в ее руках превратился в орла.
Вот это было зрелище – то, как его лицо и тело медленно переплавились в истинную форму. Эша вспомнила о сказках, на которых выросла: в них обитали боги, принимавшие множество обликов и правившие небесами и землей.
И вот сказки предстали воочию, во всех ярких деталях – ожившая история их земли и даров, преподнесенных теми богами. Эше хотелось упасть на колени и восхищаться.
Но Кунал ее не отпускал.
Его пальцы стали острыми, превратились в когти, и она ахнула от боли, ощутив, как они врезались в ее кожу. Его одежда затрещала на спине, первыми пробились крылья, за ними переменилось все тело.
Тем лимонным летом Эша в последний раз видела, как член королевской семьи меняет форму: принцесса Пайял должна была завершить ритуал. Но она еще никогда не находилась так близко – настолько, что могла видеть, как расширяются зрачки Кунала, и чувствовать, как его тело ломает в молчаливой агонии, словно кто-то рвал его изнутри.
В одно мгновение Эша очутилась в плену крыльев гигантского орла и взмыла вверх, по пути задев все деревья. Джунгли вокруг слились в пятно зелени, пронизанное лучами солнца.
Еще одна ветка появилась в поле зрения, а потом врезалась в Кунала и Эшу. Из груди вырвался воздух, перед глазами замелькали пятнышки, и она охнула.
Ее пальцы соскользнули, и Эша со сдавленным воплем полетела вниз.
Воздух сотрясли огромные крылья, и падение остановилось.
Они вместе покатились по земле.
Эша с опаской встала на колени и осмотрела поцарапанные локти, опасаясь худшего. Слева от нее на земле дрожал и ругался Кунал – снова человек. В тех местах, где менялись плечи и росли крылья, сквозь порванную одежду сверкала бронза доспехов.
Эша подползла ближе и схватила его за руку. Его блуждающий взгляд при виде подруги просветлел, радужки снова стали обычного янтарного оттенка.
– Ты – принц, Кунал, – прошептала она, держа его за руку, пока он дрожал всем телом.
Она вспомнила, что последние слова генерала были о его племяннике. В них звучала любовь…
Генерал явно знал об оборотнической крови, иначе с какой стати он годами вдалбливал в голову Кунала мысль о необходимости контроля?
Сету Хотха легко мог выдать Кунала – как прямой потомок королевы Шилпы, законнорожденный или нет, он играл бы важную роль в политике Вардаана. Вместо этого генерал на протяжении десяти лет растил племянника и хранил его секрет.
А теперь груз лег на ее плечи.
– Дядя лгал, чтобы защитить тебя, – произнесла она. Кунал не отрывал от нее взгляда, и Эша ощущала, что в его сердце идет битва. – Что бы он ни натворил, все эти годы он был твоим хранителем.
Эша помогла ему подняться на ноги и поддерживала, пока они шли обратно на полянку с Ракешем. К этому моменту кто угодно мог узнать о происшествии, хотя бы по одному шуму. Она могла только надеяться, что никто не видел превращение Кунала.
Узнай люди правду, они бы убили за тайну сущности Кунала, за силу королевской крови в жилах.
С начала засухи Эша думала о нем несколько раз – о мальчике из Самьядов, ставшем одним из ее первых истинных друзей. О покойном друге, чей дар погиб вместе с ним. Кунал не сказал ни слова. Ни в первый момент, ни во время дороги.
Все выглядело так, будто падение вышибло из него весь дух и дар речи вдобавок. Эша выжидала, стараясь быть терпеливой и давая ему время все обдумать.
Они пришли на полянку. Ракеш лежал на том же месте, все еще без сознания, кушак Эши туго обтягивал рану. Прежде чем Эша смогла подойти к нему, Кунал поймал ее за плечи и остановил.
Он развернул девушку лицом к себе и взял ее руки в свои. Там, где пробивались когти, кожу покрывали глубокие царапины, такие же, как у нее. Увидев, что сделали его когти, Кунал поморщился.
– Прости, – тихо сказал он. Она склонила голову.
– Кунал…
– Откуда мне было знать? Я верил дяде. Каждому его слову, каждой лжи. Теперь я знаю гораздо больше, но все равно чувствую себя невеждой. Скорее всего, я не принц, даже незаконнорожденный, но когда я обернулся, то ощутил такую свободу, Эша… – он запнулся, не в состоянии говорить.
– Тебе нужно бежать, – ответила она, едва выдерживая написанную на его лице боль. – Клинки уже в дороге, а после этой суматохи они точно знают, где мы.
– Я не брошу тебя. И у меня осталось много вопросов.
– Иди и живи своей жизнью, солдат. Будь свободным. Если останешься, то станешь пленником. И не только в прямом смысле.
– Эша, я…
Будучи Гадюкой, Эша обращала в прах все, к чему прикасалась. Она не позволит этому случиться снова.
Эша отпихнула его прочь, так что Кунал едва удержался на подгибающихся ногах, а уже порванная одежда зацепилась за ветки.
– Беги! – прошипела она.
Она подобрала потерянные ножны Кунала и швырнула ему. Он пригнулся и легко поймал их. Глаза солдата потемнели.
Листья вдруг зашуршали, словно пронесся легкий ветер, и Эша застыла.
Голос. Она не слышала его много недель.
– Нужна помощь, Гадюка?
Клинки прибыли.
