Глава 18
После выхода с «территории» Вика и Влад были отправлены в реабилитационный центр, где прошли бесплатную диагностику. С ними работали психологи. Им была выплачена солидная компенсация, которая покрывала несколько автомобилей, наподобие того, что бросила журналистка.
А около десяти каналов российского ТВ всеми силами атаковали молодую пару, пытаясь получить несколько слов о случившемся.
В нашей стране надо ощутить дыхание смерти, чтобы тебе предоставили простор для жизни. Или же заранее родиться средь тех, кому жить хорошо, предоставлено по факту. Феодальное общество с замашками садизма, и тонкой корочкой демократии сверху.
В отличие от собратьев по несчастью, Проскурин сам отказался от реабилитации. И на следующий день после эвакуации он уже давал подробный отчёт перед главами ведомств.
Дмитрий Геннадьевич вернулся в свой московский институт, где напряженно работал над поисками выхода.
Меньше чем за сорок восемь часов, с ним провели беседы все, кого можно встретить в утренних новостях.
Вот и сегодня, в солнечный летний день, мужчина стучал по плоским клавишам мощного компьютера, анализируя поток собранной информации.
В какой-то момент, Дмитрий поправил волосы. Затем взглянул в большое, белое окно.
- Отлично. Если предположить, что электромагнитное поле действительно снижает реакцию ромбоидов на окружающую среду, то мы вполне сможем подготовить активное средство для их подавления, - подумал он.
В стекла смотрелись многоэтажки с островками зелёных насаждений между каменных озёр. День был сложным, неопределенным. Хотя, такими бывают все дни в главном российском муравейнике.
- Или может все это бред? - Неожиданно предположил профессор. - Нет никаких инопланетян ромбической формы? А я просто переработал. И мне нужен дополнительный выходной. Нет, мое нахождение под грудой досок было более чем реальным. Так просто не отвертеться.
Дмитриевич Геннадьевич пролистал бумаги. Сделал небольшую пометку в тяжелом смартфоне.
- Не знал, что решать судьбу человечества так скучно.
На стене висела картина-абстракция. Среди небольших геометрических фигурок двигался и не двигался шарик. Нельзя было понять до конца, в каком положении он находится. Такие картинки часто публикуют в научных группах многочисленных соц. сетей.
При взгляде на странное произведение можно было сойти с ума. Но ученого почему-то это успокаивало.
Дмитрий иногда переводил взгляд на картину. Потом снова занимался делами. Время шло за полдень. Надо было запереть жалюзи. Иначе кабинет превратится в микроволновку.
Проскурин потянулся к металлическим шторам. Стационарный телефон зазвонил.
- Боже, просил не беспокоить. Да!
- Дмитрий! Дмитрий Геннадьевич! Смотрите, смотрите!
- На что смотреть, Галина!? Вы что там, с ума что ли…
Московская помощница была не чета Надежде. Слушать ее было настоящей пыткой, не то, что влюбляться. А увольнять жалко. Где она будет красить свои километровые ногти, если лишится работы?
Да, Надежда. Надежда... Как не вовремя он ее вспомнил. Пропала без вести. Завалы ещё не разобраны. Даже источники «в верхах» скептически молчат. Надежда есть, но надежды, возможно, и нету.
Промямлив что-то невнятное, секретарша замолкла. Надо идти в приемную и во всем разбираться. Его же обещали оградить от прессы? Неужели журналисты просочились в здание? Или ромбы добрались до столицы? От них можно ожидать даже этого!
Проскурин двинулся назад, чтобы подняться с кресла. Но дверь в кабинет распахнулась. И перед учёным оказался Президент Российской Федерации.
Вне своих апартаментов, без камер федеральных каналов, он выглядел мелко. Узкие плечи, небольшая голова, морщинистое лицо, короткие ноги.
И только в глазах светился властный огонь. Тот самый, который вспыхивает внезапно, десятилетиями не желая гаснуть. Даже напротив, разгораясь подчас сильнее.
- Здравствуйте, - встревоженно произнес Проскурин. - Где охрана?
- Добрый день. Там, контролирует, - глава государства показал на дверь.
- Вы! Но ведь мою работу курировал премьер, как правило.
- Да, но начальник кабмина испытывает проблемы… со здоровьем. Да и вообще, мне давно хотелось познакомиться с таким выдающимся деятелем более тесно.
- А. Ну, вы можете присесть... Если так... - Дмитрий Геннадьевич искренне не знал, что говорить высокому гостю. Приходилось выдавливать слова, как из тюбика с сухой пастой.
- Пожалуй, - президент фыркнул, осматриваясь вокруг.
Видно было, что ему неловко. Но некий план государственного правителя действовал именно так. Хотя, со стороны картина смотрелась странно. Президент на приеме у научного сотрудника средней руки. Возможно, странность и была главным оружием?
- Сейчас напряженная ситуация. Вы это и сами понимаете, Дмитрий Геннадьевич, на своем собственном опыте.
- Более чем. Мы не готовы, к данному вторжению.
- Именно. Потому необходимо отбросить различные предрассудки и отказаться от ненужной нам бюрократии.
Далее гость с некоторыми паузами изложил суть своего поручения. И чем больше он говорил, тем мрачнее становился Проскурин.
Казалось, само солнце меркло от президентских слов. Чем более высокое начальство является к вам, тем худших последствий стоит от него ожидать.
Высокие визиты в нашем мире редко несут добро. За пару минут учёный прочувствовал суть такого суждения.
Когда президент замолчал, в воздухе нечто пищало. Миниатюрное, кровожадное существо, готовое выпить душу. Часто в минуты особой нервозности мы слышим писк этой твари.
Даже прекрасный ремонт с элитной обстановкой не мог заглушить «тревожной сирены».
- Если я понял, исходя из ваших слов, вы хотите применить «Тэтрон» против ромбоидов?
Профессор заявил слишком конкретно. С президентами так не говорят. От того, последний поморщился.
- Не я. А Экстренный совет безопасности, собранный в связи с иноземным вторжением. Поймите, Дмитрий Геннадьевич, последствия могут быть самыми радикальными. И чтобы не допустить их, мы должны дать самый мощный отпор, который только имеется.
Проскурин попытался улыбнуться, не вышло. Затем взъерошил волосы, как шкодливый школьник.
- Но ведь проект полностью не доработан! Я ценю вашу заботу о стране... Только, согласно вашему поручению, были предоставлены поверхностные отчеты для создания инфо повода на мировой арене. А сама технология должна тестироваться ещё относительно долго! И запустить её сейчас, значит подвергнуться рискам.
Президент поправил галстук. Лицо главы страны приобрело белый цвет.
- Лично я, Дмитрий Геннадьевич, вам поручений не давал. Мои советники, может быть. Но ещё раз хочется подчеркнуть, что ситуация накаляется. Нам стоит пренебречь некоторыми расчетами, чтобы решить основную задачу.
- Там не некоторые расчеты, господин главнокомандующий! Там... Я могу показать. Множество неизвестных! И могут быть даже человеческие жертвы. Много возможно. Если мы начнем применять кристаллические заряды непосредственно в боевой концентрации.
- Подождите. Я сказал, успокойтесь, - высокопоставленный чиновник выходил из себя. - Жертвы? А если эти ваши ромбы продолжат активность, то жертв будет в разы больше! И лучше уж потерять что-то во благо государства или даже планеты! Чем медлить сейчас, но столкнуться с неминуемой катастрофой.
- Мы уже и так допустили катастрофу. Мы живём одним днём, надеемся на хитрость, а не на разум. Поклоняемся деньгам и власти. Стараемся не науку осваивать, а врать так, чтобы за это уважали. Как сказал один хороший человек, в смысле, неважно кто... Он сказал, пусть это свершится. И, кажется, я в чём-то его понимаю.
Проскурин говорил необыкновенно холодно. Его голос звучал смертным приговором для всего человечества. Президент прищурился, явно не понимая философского изречения.
- Кто это вам говорил? Кто-то советовал не запускать «Тэтрон», позволив агрессорам нас уничтожить? Вы сотрудничаете с кем-то кроме Министерства обороны? Нашей страны, в смысле…
- Господи, я ни с кем не сотрудничаю! Вам надо было показать кристаллическую палку! Я это сделал. На бумаге, как вы и просили. На практике все куда сложнее! Мы физически не готовы применять данный вид вооружения! Поймите, наконец!
- Понимать будете вы, господин Проскурин. В отведённом для этого месте, - президент поднялся с гостевого кресла. - Очень надеюсь, что вы ещё не оправились от пережитого стресса. И скоро одумаетесь… Прощайте.
Отрывистыми шагами, глядя под ноги, как обиженный подросток, гарант конституции зашагал прочь.
- Небось, полный этаж охраны приволок! От ромбоидных лучей охрана не поможет. Вот и суетится теперь. До этого что-то о жизнях не думал. Когда неофициально в горячие точки людей бросали. В какое же высокое дерьмо я вляпался, - подумал Проскурин, смотря на горящее солнцем окно.
В коридоре слышались крики. Президент уходил, забирая свиту. Второй раз за последние годы он слышал не то, что хотел. В нашей странной жизни даже боги иногда становятся смертными.
****
Виктория шла чуть впереди. Легкий деловой костюм вздрагивал от негодования и ветра. Кремовые туфли отбивали протестную дробь. Вокруг сновали люди, носились машины. Назойливые камеры на каждом углу старались заглянуть в глаза своим пресловутым распознаванием лиц.
Москва не отличается ласковым летом. И даже жара здесь имеет оттенки некого сквозняка, что весьма радует. Иначе бы журналистка спарилась в закрытом наряде.
В отличие от нее Влад скинул модный пуловер, обнажив футболку с крупной надписью на английском.
Парень шел, рассматривая многоэтажки. За спиной рукотворным Эверестом красовалась Останкинская башня.
Похоже, что мужчина был зол. Но столица России все равно его поражала. В хорошем или плохом плане, не важно. Главное, что он не мог собраться с мыслями, заостряя взгляд на очередном фонтане или архитектурном объекте.
Понимая, что ее спутник так и будет молчать, Виктория начала первой.
- Ты видел такое! Ты такое пережил! А мозгов не прибавилось. Именно поэтому, дорогой, таких, считают провинциальными гопниками.
- Послушай, зай. Давай лучше вызовем такси. И поговорим в гостинице!
- Ага, как скажешь, псих! Может тебе ещё торт испечь за заслуги!?
- Да реально жарко. И шумно, Вик. Ну, ты успокойся, хоть, - Влад догнал девушку, проворно обойдя старика в дорогом костюме и черных очках.
- Я более чем спокойна! Просто скажи, гребаный боксер самоучка, на кой черт ты избил ведущего!? Ответь мне, дуре!
- Я не избил! Я просто дал пощечину... Так получилось.
- А если на всю страну покажут? А если тебя посадят?
- То есть, по-твоему, гнать шнягу про хорошую жизнь нормально... Да ладно это! Как тебе рассказ про поражение инопланетных сил и про наши «незначительные» потери!? Как тебе байка о том, что все погибшие сами виноваты, потому что нарушили приказ!? Как тебе хрень в стиле: последствия взрыва в городе, устроенного оппозиционными радикалами, почти ликвидированы???
- Твою мать! Тундук! – Девушка ускорила шаг.
В какой-то момент она чуть не упала, подвернув ногу. Но этого не случилось. И выровняв походку, журналистка рассекала плитку, словно морскую гладь пиратская шхуна.
Девушка говорила много, отрывисто, зло. Она объясняла, что такое современные, информационные технологии. Разжевывала, как устроена отечественная пресса.
Она упрекала Влада за то, что он направился заведомо не в ту передачу, стараясь попасть на самое рейтинговое шоу.
Она пыталась доказать, что рукоприкладство, в высокой степени глупо. Особенно в век, когда войны ведутся на уровне «тонких материй».
Материи действительно тонкие. Правда, люди погибают вполне реально. Такой парадокс псевдо культурного, наигранно-улыбчивого котла, в котором нам волею судеб предстало вариться.
Влад прекратил пялиться по сторонам. Теперь он рассматривал облака, будто видел их впервые в жизни.
- Проправительственный канал, говоришь? Да они все у нас про-правительственные! Рукоприкладство блин... Он на покойного Евгена гнал! На меня гнал! Или ты не слышала? На стульях этих долбанных под светильником сидела... Да и вообще, этот Шепин сам на меня попер! Вечно на камеру петушится. В спецназе служил? Шлюшья затрещина! Вот тебе и спецназ!
Виктория остановилась. Она пыталась понять, то ли ее разгорячённый парень действительно быдло. То ли это шок от недавней трагедии.
- Я люблю тебя, Владик. Я знаю, что ты прав... Но у нас нельзя тыкать правду куда попало. Иногда для нее нет места.
- Для правды всегда есть место! Иначе это уже ни черта не правда. Мы с тобой думали, что при такой угрозе, смишники одумаются. Как видишь, нет! Тогда пусть нас спалят эти чёртовы каменюки. Все равно нет смысла!
- Смысл есть! Ты смотришь на то, что на поверхности. Но в нас есть ещё нечто, достойное восхищения. Я сама об этом не знала. Почувствовала недавно. Вот когда тебя искать ехала. И я могу сказать, что мы идём неверным путем. Но этот путь может измениться. Дав себя уничтожить, явно не сделаем лучше.
- Господи! Да ты у меня прям философ. Философская зануда...
Парень подошёл к возлюбленной. Они нежно обнялись. Пылкий гнев сменился приливами ласки. Наверное, это и есть идеальные отношения.
Какая-то бабка с тяжёлой сумкой чуть не врезалась в пару. Но Вику и Влада это не смутило. Молодые люди предались порыву страсти.
Он всегда накатывает так странно, как теплая погода после затяжного дождя. И, похоже, что сегодняшняя оттепель обещала быть долгой.
Виктория, забыв о недавней строгости, сложила бантиком губы, медленно наклонившись вперёд. Влад крепко сжал тонкую талию. Свитер с его плеча плавно сполз.
Но резкий крик оборвал идиллию, заставив пару разорваться на две отдельные личности.
- О, а вот и утырок! Примерно таким представлял. Только думал, что более лысый. С чубчиком таким идиотским.
Виктория побелела, потупив взгляд. Влад машинально похлопал себя по карману, ища оружие, которого не было.
К месту, где стояли молодые,приближался парень высокого роста с «фигурно стриженой головой», черными глазами и широкими плечами.
На нем был темный костюм, сшитый по фигуре. Руку украшали не дешёвые часы. За несколько метров несло фирменным одеколоном.
- Что не сосететесь? Вы же молодожены! У быдла ведь принято сразу жениться, разумеется, после залета.
- Ты кто такой? Ты ошибся... Иди отсюда!
Влад закрыл собой Вику, как это было недавно в разрушенном городе.
- О как? А что она не рассказала? Мы же с ней вместе тебе звонили...
- Господи, Игорь, - произнесла Виктория.
В голове недавнего солдата начало проясняться. Он медленно прошелся глазами по телу хлыща.
- Так вот ты какой. Я даже твоей фотки не видел… толком.
- Теперь можешь смотреть, сколько влезет, колхозник. А твоя шмара пусть принесет извинения. Причем пламенные, как в том спектакле.
- Прекрати, Игорь! Наши отношения были ошибкой! Я пошла на это, потому что была в отчаянии. У тебя же много здесь всяких. Не проблема другую найти. Давай просто разойдемся, как нормальные люди, - Вика вышла вперёд. В ее влажных глазах отразилась неподдельная боль.
Вокруг носились машины. По тротуару сновали бесконечные человеки. Им было важно дойти до точки «б», соответственно с точки «а». Им не было дела до разворачивающейся под носом драмы.
- Как у тебя все просто! Да надо мной, как над пацаном, смеялись! Взял деревенскую дуру, у которой поехала крыша! Я теперь репутацию буду года три восстанавливать! - Игорь переходил на крик.
Влад чувствовал, как в сердце закипает невидимый чайник. Искусственный загар мажора ярко напоминал лощеную рожу Шепина, который ещё недавно на всю страну поливал парня грязью, требуя каких-то сумрачных доказательств.
Их он и получил в итоге. Их получит и бывший Виктории.
- Черт, ты сам-то не из того колхоза?! Москвич недоделанный! И вообще, много на себя берешь! Ты мою девушку увел! Кто кому ещё должен!? Хочешь общаться? Давай не посреди улицы. Усёк?
Видя горящие глаза военного, парень усмехнулся, обнажив ровные зубы.
- Не тебе здесь решать, дурачок. Пусть твоя девка искренне попросит прощения. Раз уж я наконец-то ее поймал.… И считай, что ничего не было. В отличие от тебя, у меня есть самолюбие. И свитерок подними, не забудь. Ромэо комнатный!
Виктория отвернулась, как от сильной пощечины. Смешанные чувства терзали встревоженную душу. С одной стороны, Игорь был настоящим подонком. Когда она бежала за ним в Москву, этого как-то не замечала...
Но с другой, журналистка тоже была не права. Причем, перед обоими мужчинами. Именно из-за ее неправоты разгорался скандал.
- Прощение? Тебе нужно прощение? - Влад сделал пару шагов вперёд. - Я тебе дам извинения! Столько, что не унесешь!
Кулаки парня сжались. Скулы застыли камнем.
- Эээ, не забывай, где находишься... - воскликнул Игорь.
- Это ты, по ходу, что-то забыл, плейбой помойный!
Ещё немного, и журналист бы получил порцию гнева в натуральном виде. Но тут он ловко выхватил пистолет.
Сам от себя не ожидая, Влад не испугался. Крикливый человек по сравнению с инопланетным огнем был просто мягкой игрушкой.
- Огнестрел. Как раз под камерой, - холодно отметил парень Виктории, показывая на угол дома.
- Почему? Просто нормальный травмат! Пара щелчков и будешь шарики из башки выковыривать. Че, теперь руки не чешутся?
- Кретин! Да я тебя и с твоей игрушкой… Гад! Думаешь, бабки есть и все можно? Вас мажоров давно ломать надо!
- Отлично, чухно! Вот ты и напросился! Назовем это самообороной!
Игорь вскинул пистолет. Щека у мужчины тряслась. Но глаза горели чем-то недобрым. Жаждой мести? Или просто желанием пролить кровь…
Влад подошёл ещё немного, сократив расстояние. Мысленно он прикинул, как будет бить проклятого агрессора. Главное, чтобы тот не попал в глаз. Ведь такой выстрел из травматического может стать смертельным.
- Прекратите! Прекрати! Господи, Игорь, до чего ты докатился!?
Вика с воплями врезалась между противников.
- Учусь у лучших, солнце. Трясешься за своего быдлана? Неужели, и правда, любишь?
- Прости меня! И ты, Влад, прости! Оба просите, я действительно была продажной и умственно больной. И кем ещё? Кем угодно!
- Вика, не надо! Мы сами решим!
- Уже решили, колхозник. Конечно, скудно, но хотя бы что-то. Ты не просто шлюха, девочка, ты грязная шмара! А про скандал на ТВ мне уже известно. Сделаю все, чтобы тебя, урод, замордовали.
Игорь, ухмыляясь, опустил пистолет.
- В жопу иди, петух столичный! Я тебя щас...
- Влад, пожалуйста, Влад! Я могу на колени встать... - девушка крепко вцепилась в мужскую руку.
Игорь пошел к машине, стоящей неподалеку. Его шаг был размеренным, немного дерзким. Пройдя несколько метров, он посмотрел назад, скривившись в анти улыбке. Такое выражение лица бывает у людей, когда они мысленно матерятся.
- Я ему ствол в жопу засуну! - Влад вырвался из объятий Виктории.
- Нет, нет! Любимый! Умоляю... ради нас с тобой.
Девушка кинулась вперёд, повисла на шее у Владислава. Принялась целовать его загорелую кожу, мертвой хваткой вцепилась в плечи.
- Ты его больше не увидишь. Клянусь, обещаю. Есть я и ты. И больше никого нету. Давай уйдем. Давай поедем в гостиницу. Давай вместе побудем, в конце концов. Пусть этот урод катится своей дорогой.
- Ладно, ладно. Прекрати... Люди же смотрят... Но просить прощения... Перед этим чмом...
Влад убрал девушку в сторону. Игорь, тем временем, скрылся.
- Ладно уж ладно... Что за город? Что за люди? Злее любых гуманоидов.
Новый пуловер Влада валялся около небольшого забора, подобно тряпке. Парень направился к нему, чертыхаясь, как старый пират.
- Так, как бы нам проще. У меня тут приложение есть, должно быть дешевле, - произнесла Виктория, доставая из сумки смартфон.
- Можно и дороже. Мы с тобой теперь скандальные звёзды, почти олигархи, - мужчина грубо отряхнул свитер.
- Вообще, надо уметь преодолевать трудности. Наверное, это главное. Посмотри лучше, как вокруг хорошо. Жизнь, солнце, лето! Небо такого классного цвета. Может ещё все решится, - широко улыбаясь, произнесла Вика.
- Все может быть, зай, все может быть. Но если твой козел появится ещё раз, я ему точно шею сверну. Хотя стоп! Что ты там про небо говорила?
- Ничего, просто красиво. Сейчас через пять минут такси будет.
- Какое к черту такси!? Бежим, прячемся! Быстро!
Словно загнанный волк, мужчина посмотрел вокруг. Ничего не понимающая жизнь по своему обыкновению кипела.
Но тучи над Москвой становились сиреневыми. В воздухе концентрировалось странное вещество. Краски окружающего мира менялись. Влад прекрасно помнил, что именно это значит.
Резко изменившись в лице, парень схватил Викторию, бросившись в первый попавшийся переулок. Девушка, спотыкаясь, как раненная косуля, устремилась за ним.
- Владик, ты чего!?
- Взорвется все сейчас, вот чего! Валим скорее! Нам подвал нужен! Погреб! Яма какая-нибудь, что угодно!
- Куда! Стой! Дурак! Я каблук сломала, - успевала выкрикивать Вика, чувствуя, как ее запястьесдавили, словно в тисках.
Неужели он и правда, спятил? Его конфликт на передаче? Его поведение сейчас. Увидел смерть и свихнулся.
Неужели он ее убьет? Конечно, любимым принято доверять. На как сложно это делать в нужный момент. Доверие нельзя спланировать заранее. К нему невозможно подготовиться загодя.
Пока молодая пара пробиралась сквозь узкую улицу, теряясь в паутине домов, Игорь ехал по просторной дороге в потоке машин.
В душе его поднимались волны самолюбия. Хотел подкараулить бывшую после съёмок, одну. А тут, смог застать ее вне телевизионных стен.
Заставил умолять о прощении. И даже как следует, отчитал быдло-ухажера. Хотя, это ещё не всё.
Он обязательно придумает новые козни. И странная шизофреничка точно не получит нормальной жизни. А ее недоделанный герой так вообще загремит за решетку.
Да! Хотелось надеть черные очки, включить музыку как можно громче. Вырубить кондиционер и открыть окно.
Он силен. У него деньги и связи. Он настоящий хозяин жизни. И никто никогда не посмеет с ним спорить. Кроме главного режиссера. Но с режиссером все схвачено.
Игорь убрал руку с руля, потянувшись за очками. Обзор впереди резко ухудшился. Только это был не дождь и не град. Нечто синеватое, странное.
- Что за дрянь ещё?
Игорь резко сбавил скорость. Справа взорвалась машина, вспыхнув сияющим факелом. Раздались людские крики. Мотоциклист, ехавший чуть впереди, разлетелся на красные клочья.
- Ой, мама! Твою ты! Господи, что творится!? Что со мной!? - Завопил Игорь, ударив по тормозам.
Тут он понял, что кожа на теле отделяется от костей. Мощный разряд тока ударил точно в мозги. На этом все кончилось...
- Да где же дырка? Дырка хоть где??? – Кричал Влад.
Зрачки его сильно расширились. Парень был красным, истекал потом.
- Пусти я сказала, дебил! Да что это, в самом деле? - Виктория громко взвизгнула, с огромным трудом вырвавшись.
- Ты чего творишь вообще, а!?
- Чего!? Инопланетяне! Они взорвать нас хотят!
- Мы в Москве, если что! И здесь часто меняется погода! Господи, Владик, если ты будешь так реагировать на тучи, то я не смогу с тобой жить! Если тебя что-то тревожит, то мог бы объяснить сра...
- Сюда! - Перебил Влад, жёстко подталкивая девушку в сторону.
Какие-то ступеньки. Вика споткнулась, ударившись о стену. Мужчина напирал. Можно было сломать ногу. Ничего не оставалось, как бежать вниз, в глухую, темную неизвестность.
В определенный момент Виктория подумала, что все кончено. Спятивший парень загнал ее в подвал, где свернёт шею. Кричать не было сил. Страх заполнил каждую клетку женского тела.
Машинально Вика бежала вниз и вперёд. Тут дверь открылась. И девушка с Владом ввалились в светлое помещение.
- Да что это за хрень!? Ты меня пугаешь! Я губу прикусила.
- Ищи место... Где безопасно. Под стол. Туда, скорее!
Пока Вика оглядывалась вокруг, Влад попытался подпереть дверь увесистым стулом из грубого дерева.
Стало ясно, что двое попали в бар, расположенный в подвале. Здесь было не убрано. Но довольно ярко. На стенах висели картины с изображением различных закусок и застолий.
При этом барная стойка оказалась пустой. Окон в заведении естественно не было. Но кондиционер имелся.
- Молодые люди! Мы вообще-то закрыты. У нас даже вывески нет.
Небольшой мужчина в пиджаке и джинсах встал из-за стола. На лице его блестели очки. Прилизанная челка смешно обрамляла лоб.
- К черту ваше открытие! На пол скорее падай! И молись, желательно... - Прохрипел Влад.
- Простите его! Он не в себе, - извиняющимся тоном произнесла Вика.
- Среди дня такое…Знал бы, закрыл на ключ. Господи, девушка, берите своего мужа, и идите в работающий бар! Иначе, я буду вынужден позвать...
На улице раздался чудовищный гром. Но это было не природное явление. Гремело на земле. Будто тучи столкнулись прямо у самой поверхности. По полу пробежала вибрация. Виктория вздрогнула.
- Владик, это ещё что!?
- Я же сказал! Они... пришельцы. По нам долбанули из пушки своей, черт возьми. Я такое в нашем городе видел! Тогда ещё деловой центр в щепки разнесли!
- Что? Пришельцы? Внеземные агрессоры? Но ведь правительство их нейтрализовало и проводит исследования... - вытянув лицо, произнес напуганный незнакомец.
- Как бы ни так, сука, - процедил Влад.
С потолка упал кусок штукатурки вместе с отделочной плиткой. На улице загремело сильнее. Что-то хрустело, скрежетало, ухало.
Настоящий ад среди бела дня. Будто сама планета раскалывалась на куски от удара тяжёлого астероида.
Прекрасно понимая, что говорить больше нет смысла, люди кинулись на пол. Благо столы были здесь прочные, из крепких дубовых досок.
Пока длился апокалипсис локального масштаба, свет предательски мигал. Но каким-то чудом не гас полностью.
С потолка сыпалось градом. В подсобке упало что-то тяжёлое. Мебель вокруг танцевала. Если бы бар был полон, то вряд ли бы уцелела хоть одна бутылка.
Все время, пока гремело и взрывалось, мужчина в очках тихо повизгивал. То ли от боязни смерти, то ли от страха потерять вложенные в помещение деньги.
Вика молчала, закрыв лицо руками и зажмурив глаза. Влад смотрел в угол, лежа на животе и надеясь, что его вместе с импровизированным блиндажом не раздавит бетонной плитой.
К счастью, довольно быстро все стихло. Также внезапно, как и началось. Воцарилась неестественная тишина. Она пугала сильнее, чем звуки любого боя.
- Господи ты, блин! Че творится!? Че происходит вообще!? - Закричал незнакомец, выбираясь из-под стульев. - Столько бабла в эту дыру слил! Столько инвестиций! Мне холодильники должны привезти! Холодильники, понимаете! Хоть бы страховка покрыла! Это же стихийное бедствие, не так ли? Что же еще, ураган!
- Мамочки, да когда же все кончится, - причитала Виктория.
- Черт, башку бы не отбить. Хоть живы остались, - подал голос Влад.
Мужчина в костюме не планировал медлить. Довольно быстро он нашел сброшенный со стола ноутбук, выругался и бросился к двери.
Отодвинув стул, предприниматель понял, что выйти не удастся. Как бы он не толкал дверь, она решительно не поддавалась.
- Что делать!? Не получается! Не открывается на хрен! - Прокричал бизнесмен, сняв запыленные очки.
- Завалило нас теперь, - сказал Влад, рассматривая на полу куски штукатурки. - Да и перекосило все на фиг. Сами не выберемся.
- А че теперь делать!?
- Ни черта. Помощи ждать. Почти центр Москвы. Быстро откопают.
