Глава двадцать четвертая

«Кики у Мада», – крупными буквами вывела Мера на листе бумаги и положила его на подушку кровати Лары. Лисица непременно заметит, когда вернется. Вздохнула и окинула прощальным взглядом комнату. Пора домой. Созвучие, конечно, пока не восстановилось, и стены уже не давят, но повода оставаться здесь больше нет. После столкновения в старом храме прошла неделя, и даже прикидываться больной стало стыдно. Подхватила клетку с Зузи – остальные вещи уже погрузили в карету – и направилась к выходу.

В коридоре оказалось ожидаемо пусто. Завтрак еще не начался, а вчера в академии отгремел задержанный из-за шумихи бал, и большая часть студентов, вероятно, мирно досыпала после веселья. Мера не пошла туда, хоть Мад и приглашал составить компанию. Хранители договора не спешили отпускать пойманных в сети, а развлекаться без Лары и Зиланта казалось нечестным.

Остановилась у лестницы. Вспомнила о Лео. Его тоже отдала Маду, но вот оставить записку для Магрея забыла. Вздохнула и поднялась на четвертый этаж. Надо исправить упущение. Вошла в комнату Зиланта – к счастью, любовник успел изменить охранное заклинание, и она могла без труда посещать его спальню.

Здесь привычно пахло смесью лимона и сандала, и Мера на мгновение застыла, с наслаждением втягивая такой привычный аромат. Нашла на столе бумагу и карандаш и вывела крупными буквами: «Лео у Мада». С тоской посмотрела на небрежно сложенные листы с непроверенными домашними работами студентов. Из-за нее у Зиланта не дошли руки проверить. Осторожно накрыла стопку ладонью. Показалось, каждый из листов хранит тепло его прикосновений и нежность взгляда. Покачала головой. Странно было осознавать, что ее краткая страсть к Магрею – лишь следствие созвучия. Интересно, почувствует ли она хоть что-нибудь теперь, когда магии в ее жизни почти не осталось? А он?

Подхватила клетку с Зузи и направилась к выходу. Открыла дверь и нос к носу столкнулась с хозяином комнаты.

Не виделись со дня столкновения в старом храме, а не говорили с момента ссоры из-за принца. И сейчас Мера растерялась. Вроде и зла на Магрея за договоренность с Теем до невозможности, а вроде и готова все забыть. В конце концов, маг многим пожертвовал, чтобы ее спасти. Покачала головой. Нет, не стоит поддаваться слабости.

Зил плохо выглядел: небритый и осунувшийся, в потерявшем всякий лоск костюме. Смутился, явно стеснялся своего потрепанного вида. Неловко потянул рукав, пряча массивный сверкающий браслет.

– Рад, что с тобой все хорошо, Мера, – улыбнулся как-то по-мальчишески застенчиво. Потянулся было обнять ее, но в последний момент остановился.

– Не знаю, как благодарить тебя, Зил, – созвучная отпустила ручку двери, пропуская профессора в его спальню. – Если бы не ты…

– Знаешь, – перебил ее Магрей и, глядя прямо в глаза, запальчиво продолжил: – Хочу, чтобы ты простила меня. Не планировал играть по его правилам, просто думал, так будет лучше.

– Не сержусь, Зил, – подавила желание погладить его обросшую щеку. Созвучия нет, а еще одного разочарования им обоим не нужно. – Забудь.

– Не хочу, – прошептал он и шумно вздохнул. Поднес ладонь к подбородку и, будто сообразив, что делать, предложил: – Может, погуляем завтра? Или сегодня после обеда? Приведу себя в порядок и весь твой. Покатать на карусели сейчас не смогу, но все остальное вполне. Что скажешь?

– Не нужно, Зил, – покачала головой и проскользнула мимо собеседника в коридор. – Созвучия нет, и никто не знает, восстановится ли, а кроме него, у нас с тобой никаких связей.

– Разве? – приподнял бровь мужчина. – Мне казалось, я нравлюсь тебе.

– Это все магия… – слабо улыбнулась Мера, поймав себя на мысли, что не до конца верит своим словам. Магрей, безусловно, неплох, вот только будущего у них никакого. Если с самого начала он не видит в ней живого человека, с желаниями, чаяниями, душой и болью, то что будет дальше?

– Пусть так, – Зилант схватил ее за руку. – Давай попробуем еще раз без всякой магии. Вдруг получится. Очень хочу, чтобы получилось,– облизнулся и торопливо добавил: – Я от тебя без ума.

– Нет, извини, – покачала головой Мера и отняла ладонь. – Мне порядком надоели доморощенные вершители чужих судеб. Хочу тихой, никому, кроме меня самой, не нужной жизни.

– Значит, не простила, – грустно улыбнулся мужчина. Проглотил застрявший в горле ком. – Поверь, я не пытался что-то там вершить, я хотел просто найти выход.

– Неважно, – отрезала Мера. – Лео у Мада.

Развернулась на каблуках и двинулась к лестнице. Хотелось, чтобы он догнал: настоял на своем, уговорил, заставил, в конце концов. Чтобы убедил в своей невиновности. Сгреб в объятия, обжег поцелуем. Но Зилант лишь закрыл за ней дверь. Может, и к лучшему… Вряд ли со второго раза у них получилось бы что-то дельное.

Вздохнула. Отчего-то вспомнила то катание на карусели. Как хорошо было в объятиях ее темного сердца! А какие сладкие поцелуи были после… Поверила ему тогда. Да и как было не поверить, если перед нежностью Зиланта отступало даже невесть откуда взявшееся безразличие, что охватило около лавочки горшечника. Все плохое неопытным котенком кануло в бездну тепла Магрея и его настойчивых ласк. Жаль только, что магу, ее магу, куда важнее оказалось угодить принцу. Подыграть Тею в его дурацком спектакле: «Я вершу судьбы подданных, как душа пожелает».

– Эра! – окликнули ее, отвлекая от грустных мыслей. И тут же поймали в цепкие девичьи объятья. – Как я рада, что ты жива! Уезжаешь?

Лара наконец-то разомкнула руки и посмотрела на Меру. Созвучная прищурилась и повела носом. От соседки пахло холодом и сыростью, а выглядела она краше в гроб кладут: заплаканные глаза, сбившаяся в колтун рыжая шевелюра, синяк на левой скуле. Даже веснушки и те подрастеряли боевой задор. На руке красовался такой же массивный браслет, как у Магрея.

– Пора, – выдохнула, улыбаясь. – Здесь больше ничего не держит. Как ты?

– Не очень, – пожала плечами Лара и часто заморгала, прогоняя набежавшие слезы. – Скучаю без Панту. Столько времени с ним потратили на ерунду, вместо того, чтобы просто наслаждаться друг другом. А теперь и не исправишь ничего, – вздохнула, взъерошила рыжую копну и продолжила: – Хранители взяли недельный перерыв на вынесение приговора. Страшно. Вроде и не совершила ничего серьезного, а обращаются, как с преступницей. Творится что-то непонятное, уже и в голову залезли, но то в том обвиняют, то в этом. Кажется, мы попали в жернова страстей из-за власти: сомнут кому-то в угоду и не заметят. Хорошо хоть отпустили сюда. Не знаю даже, что маме писать…

– Не пиши пока ничего, – попыталась обнадежить Мера. – Напишешь после приговора.

– Если будет возможность, – выдохнула Лара, и созвучная поняла вдруг всю серьезность положения. Много раз слышала, что незыблемость договора держится на обязательном исполнении его строгих пунктов, но что дело может дойти до столь жесткого наказания за незначительную провинность, в голову не приходило. Соседка ухмыльнулась и задумчиво продолжила: – будто перед Великой книгой стою. Читаю заклинание, а душой владеет безысходность.

– Вот что, дорогая, – Мера покачала головой и посмотрела старосте в глаза. Внезапно пришла одна замечательная мысль, оставалось только убедиться в ее правильности. – Я, конечно, не темное сердце, как ты любишь, но, полагаю, смогу заслужить твое доверие и дружбу. Приезжай в ближайший выходной в гости к ужину. Магрей скажет, как найти дом. С меня пирог. Готовить не умею, но знаю, где купить просто отменную выпечку. Поняла? Отказа не приму.

Лара грустно усмехнулась:

– Если меня не казнят раньше. Приговор обещали вынести за день до выходного.

– Тогда и выпивка с меня! – подытожила Мера и, чмокнув лисицу в щеку, залезла в карету. – Жду тебя в гости.

Захлопнула дверцу и закрыла глаза. Ухмыльнулась. Кажется, есть о чем поговорить с Лияртом Кахеном. И она будет последней дурой, если не возьмет с него достойную плату.

***

– Итак, вы, Эмера утверждаете, что знаете, где находится Великая книга амулетов, – главный хранитель договора, Фанд Туллер, прищурился и отхлебнул кофе. – Правильно ли я вас понял?

– Да, – Мера сделала глоток горячего горьковатого напитка и покосилась на Лиярта. Начальник, кажется, пребывал в бешенстве. С его лба, будто дешевая маскарадная маска, не сходили морщины. И он даже не притронулся к кофе, который, похоже, принесли в его кабинет, чтобы создать непринужденную обстановку.

– Так поделитесь знаниями с нами, – лучезарно осклабился Фанд. – Господин Кахен рекомендовал вас как очень достойного сотрудника.

Мера втянула носом терпкий аромат и ответила не менее лучезарной улыбкой. Раз уж окружающие решили поиграть в интриганов, ей не следует оставаться в стороне.

– Я хочу кое-что взамен, – уверенно промурлыкала она. Уже озвучивала условия Лиярту вчера, но готова была повторить их и Фанду Туллеру. – Хочу, чтобы ваши подчиненные сняли все обвинения с моих друзей и оставили их в покое. Как только у темных сердец будут официальные подтвержденные документы, я провожу вашего сотрудника к книге.

– А вы не боитесь, госпожа Вальт, – тон собеседника стал неожиданно строгим, и Мера отметила, что мужчина до белых костяшек сжал чашку. Еще бы! Какая-то вертихвостка пытается выдвигать условия! – что мы просто залезем вам в голову без вашего на то разрешения? У нас есть такие полномочия, – Фанд ухмыльнулся: – Процедура малоприятная.

Созвучная отхлебнула кофе и медленно взмахнула ресницами. Покачала головой.

– Не думаю, что это хорошая идея, господин Туллер. Мой бывший возлюбленный, прямо скажем, большой затейник и оригинал. Вдруг увидите лишнее? Не думаю, что он будет в восторге от ваших задумок, – Мера посмотрела на Лиярта. – Я права, господин Кахен?

– Вы блефуете, Эмера! – выпалил патрон. – Вы ничего не скажете принцу!

– Хотите проверить? – усмехнулась Мера и расплылась в издевательской улыбке. Кажется, настал ее черед руководить.

Король, конечно, не всегда поддерживал младшего сына, но запускать лапы в его спальню никому бы не позволил. Были моменты, в которые всегда рассудительный монарх действовал похуже любого непросвещенного деспота, и личная жизнь сыновей определенно к ним относилась. Это отлично понимала бывшая фаворитка, но еще лучше это знал куратор королевской безопасности Лиярт Кахен.

Мужчины переглянулись. Мера отхлебнула еще кофе: напиток всегда помогал сохранить самообладание. Боялась этих двоих гораздо больше, чем они сами думали, но сомневаться было поздно: ставки сделаны, карты вскрыты.

– Не в нашей власти просто снять обвинения, – вкрадчиво затянул Фанд Туллер. – Те, кому дано больше возможностей, должны контролировать себя лучше. Не накажем сегодня за мелочь, завтра другие маги решат, что можно все. Что будет тогда? Что может обычный человек, пусть даже вооруженный, против настоящего боевого мага? – усмехнулся: – Это как с животными, с хищниками, они сильнее, но покоряются тебе. Однако стоит только дать слабину, они тут же откусят голову.

– Как с животными… – скорчила рожицу Мера. В который раз за последние несколько дней ей захотелось задушить очередного представителя власти. А ведь когда была с принцем, они все казались нормальными людьми…

– Да, – невозмутимо подтвердил собеседник. – У ваших друзей самая тяжкая провинность. Когда приходим мы, маги обязаны прекратить все заклинания и покорно дожидаться своей участи. Потому что если даже хранители договора не будут пользоваться авторитетом, все остальные законы окажутся бесполезны.

Мера деланно вздохнула. Ровно так, чтобы мужчина понял, что ничуть ее не напугал.

– Полагаю, тогда книге лучше полежать в укрытии еще. Глядишь, кто-нибудь найдет ее случайно…

Лиярт метнул на нее обжигающий взгляд. Созвучная мысленно хмыкнула: похоже, на этой работе отношения с начальством не сложатся. Туллер сделал глоток и вздохнул:

– Я один не могу принять решение, но если мы найдем ваше предложение выгодным, могу лишь пообещать самое мягкое наказание для Магрея и Нуини. Но совершенно ничего не могу сделать для Алюда Гуда, мы выдали его вчера безмагическим властям. Там все в руках законников. Все-таки он убил человека. Хоть и преступника.

Мера поморщилась, не сразу сообразив, что Алюд Гуд – имя ректора. Что ж, если торгуются, надо брать быка за рога.

– Хорошо, – усмехнулась она. – Согласна на мягкое наказание для Магрея и Нуини. Но и Алюду Гуду тоже надо попытаться помочь. Присылайте своего сотрудника, как только у темных сердец будут соответствующие бумаги.

– По рукам. Поговорю с другими членами совета, посмотрим, что можем сделать для вас, – главный хранитель договора залпом допил кофе. Заглянул созвучной в глаза: – Если вы обманываете нас, вас не спасет даже связь с принцем.

– Мне нет никакого смысла водить вас за нос, – пожала плечами Мера и тоже допила кофе. Посмотрела на Лиярта: – Могу вернуться к своим обязанностям?

– Да, конечно, – кивнул патрон, и созвучная направилась на выход.

Уже захлопывая дверь, уловила едва слышный шепот:

– Четыре года при дворе, стоило ожидать чего-то подобного.

Усмехнулась: еще три месяца работы на такого патрона, и происходящее сегодня покажется цветочками. Вздохнула и отправилась в канцелярию разгребать документы.

Занялась непосредственными обязанностями позавчера сразу после возвращения из академии и уже успела привыкнуть. Даже умудрялась получать удовольствие. К тому же работа позволяла хоть как-то отвлечься от беспокойства за темных сердец. До спазма в груди злила несправедливость и бесило собственное бессилие! Пусть Магрей виноват перед ней, Лара не успела еще стать подругой, а ректора она вообще знает постольку-поскольку, все равно хотелось вызволить их из передряги. И она сделает это, даже если надо будет еще раз оказаться в постели принца!

***

Вечером накануне вынесения приговора Зилант чувствовал себя на удивление спокойно. Ощущения, что все обойдется, не было, но волноваться он устал еще во время допросов. За неделю успел привести в порядок свои записи и журналы исследований, передал их и Лео другому преподавателю и за день до заседания приехал домой. Здесь ничего не изменилось: тот же запах маминых духов в холле, тот же идеальный порядок. Разве что слуги вели себя тише, чем обычно. Старались не попадаться на глаза. Газеты шумели о «деле темных сердец», и сделать вид, что не в курсе бед Зиланта, было просто невозможно.

Родители выглядели мрачнее грозового неба, и вечер прошел в такой глухой тоскливой тишине, что мужчине показалось на мгновение: за своими изысканиями он пропустил приговор, и на рассвете его казнят. Стены и те смотрели с укором, и даже пирог от Рози настроения не улучшил.

– Может, еще не поздно сбежать? – поинтересовался отец, когда слуги принесли кофе и убрались восвояси. – У меня и план готов…И люди надежные…

– Прекрати, папа, – отмахнулся Зилант. – Куда я побегу? Что я там буду делать? Всю жизнь скрываться и прятаться?

– Зато ты будешь жив! – двинулась в наступление мать. – Мы поговорили кое с кем, ничего хорошего тебе не светит.

– Пусть так, – пожал плечами Магрей-младший, – но я все-таки думаю, разум возобладает. Должен возобладать.

– Сын, – нахмурился глава семейства,– я бы понял, если бы там суд был, но там же просто какой-то междусобойчик из ненормальных… Нельзя же просто ждать и ничего не делать!

– Папа, – как-то по-детски взмолился Зилант. Последнее, чего хотелось сегодня, – это препираться с родителями. – Я никого не убил, не ограбил, я просто спасал Меру. Да, меня немного попугали там, у хранителей, но бездна всех задери, если в моей голове, куда так бесцеремонно залезли, они не увидели, что я абсолютно лоялен. Моя смерть для системы бесполезна. Поверь.

– Нам бы твою уверенность, Зил, – заметила мать, но вздохнула, как показалось мужчине, с облегчением. – Любим тебя и волнуемся…

– Не подведу вас, – улыбнулся Зилант. Поднялся из-за стола и подошел обнять родительницу. Бегло поцеловал ее в макушку.

– Мера приедет сегодня? Или ты отправишься к ней? – поинтересовался отец.

– Мы расстались, – неловко улыбнулся Магрей-младший. Отчего-то сознаваться в разрыве было стыдно. Вроде как он такой неудачник, что даже с созвучной ничего не вышло.– Я, кажется, обидел ее, сам того не желая, а извинения она не принимает.

– Что значит «не принимает»? – нахмурился глава семейства. – И ты так легко отпустил ее? Стоило рисковать так из-за девушки на один раз?

Зилант отошел от матери и уселся на свое место.

– А что я могу сейчас предложить? – скорчил рожу. – Дорогая, давай вместе пострадаем над моей судьбой? Поволнуемся о возможных неприятностях? Думаешь, это ее очарует?

– Знаешь, сын, – отрезал Магрей-старший, – грош цена женщине, которая не выдерживает твоих бед, такая и счастья твоего не вынесет. Что уж говорить об успехе… Но интуиция мне подсказывает, что Мера не из таких, – покачал головой: – не сказать, что я в восторге от вашей связи, но и наговаривать на Эмеру не вижу смысла.

– Проверим в следующий раз, – выдохнул Зилант. А про себя добавил: если он, конечно, будет.

Отец покачал головой и вернулся к пирогу.