Глава двадцатая

Зил шагнул вперед и протянул руку.

– Лару не стоит оставлять одну, – прошептала Мера, закрывая глаза и наслаждаясь осторожным прикосновением пальцев Магрея к щеке. Дул легкий ветерок, но он не успевал уносить подаренное лаской мага тепло.

– Билар с Панту, – ответил ей в унисон темное сердце, и, пробежав ладонью по скуле, приподнял ее подбородок, заставляя взглянуть снизу вверх. – Им есть что праздновать. Панту похвастался, что окончательно расстался со своей созвучной, – Зилант улыбнулся. – А я так хочу поцеловать тебя, что, кажется, готов за это полжизни отдать.

– Не надо полжизни, – покачала головой Мера и облизнулась. В свете магических фонарей профессор казался ей благородным сказочным героем, который в состоянии выполнить любое желание. – Достаточно просто спрятаться от посторонних.

– Полжизни за то, чтобы вокруг не было посторонних, – вздохнул Магрей и, отпустив подбородок созвучной, схватил ее ладонь. Поднес к губам и бегло поцеловал, едва касаясь. Обжигая дыханием, обещая заботу и заставляя все существо Меры трепетать в предвкушении блаженства. – Пойдем! Поболтаешь с Ларой завтра, а сейчас хочу, чтобы ты побыла со мной.

Мера опустила глаза. Сил возражать не было. Отчего-то вдруг показалось, что полжизни за поцелуй – не так уж и много. Махнула рукой – вразумит соседку утром перед завтраком – и последовала за профессором.

Миновали притихший холл первого этажа, поднялись по лестнице и дошли до комнаты. Зилант толкнул дверь, пропуская созвучную в свое логово.

Щелкнул замок, отрезая пути к отступлению. Знакомые руки сняли с плеча сумку и рванули завязку плаща, избавляя от уличной одежды и погружая Меру в привычную смесь ароматов лимона и сандала. А потом ее маг, ее темное сердце, прислонил к стенке и приник к губам не знающим жалости, терзающим и мучительным поцелуем. Созвучная застонала, отвечая Магрею, встречая его язык своим. Прижалась к мужчине всем телом. Ласкала, забывая о приличиях, сдержанности, воспитании. Рыскала жадными руками, будто вор, нащупывающий кошелек у потерявшего сознания прохожего, чувствуя, как низ живота отзывается нетерпеливым теплом на близость разгоряченного темного сердца.

Зил не томил и не медлил. Не заставлял просить и не терзал ненужным ожиданием. Взял созвучную сразу, как та дала понять, что готова. Задыхаясь от его страсти, выгибаясь натянутой струной от каждого его движения, наслаждаясь единением тел и силой его желания, Мера забыла обо всем: о книге, Ларе, Луклей и принце. Не смутилась, даже когда поняла, что удерживает его в себе в самый сладкий миг. Отчего-то хотелось, чтобы в этот вечер Зилант принадлежал ей целиком, каждой своей частичкой: от пробегающей в голове мысли до упирающихся в кровать пальцев на ногах. И обжигающая лоно жидкость не должна была стать исключением.

– Я скучал, – прошептал он, покрывая поцелуями ее лицо, – весь день скучал. Думал только о тебе, – улегся на спину и пристроил Меру к себе на плечо. Закопался ладонью в ее мокрую от пота шевелюру. – А чем занимались вы с Ларой?

– Следили за Луклей, – усмехнулась Мера, еще сомневаясь, стоит ли Зиланту знать все подробности. Поднялась на локте и заглянула своему магу в глаза: – Скажи, а что, ваш браслет – это впрямь так неприятно? Лара жаловалась.

– Зависит от того, как много у тебя силы, – Магрей вернул ее голову к себе на плечо. – Темное сердце со средним запасом почти не ощущает побрякушку, те, у кого всего побольше, частенько чувствуют легкую боль или покалывание. Каждый раз, когда читаешь заклинание, получаешь порцию особо неприятных воздействий. Я, кажется, и исследованиями всерьез занялся, чтобы избавиться от амулетов, – Зилант чмокнул созвучную в макушку. – Одно время пытался сделать браслет безобидным для всех, но так ничего и не вышло.

– Но вы же носите их с детства, – Мера обняла своего мага, крепче прижимаясь к его боку. – Неужели не получается привыкнуть?

– Как можно привыкнуть к ударам за то, что для тебя естественно? – возмутился Зилант. – Допустим, ты потянулась за водой – получила кнутом, сделала глубокий вдох – тут же вскрикнула из-за содранной кожи.

– Вот уж не думала, что все настолько плохо…

– Большинства это не касается, – поспешил пояснить мужчина, – но самым сильным достается. Не зря же среди них так много темных сердец, не признающих договор или злящихся на систему.

– И такие есть?

– Полно, – Магрей погладил ее по голове. – Наш ректор, например. С помощью Великой книги амулетов «подправил» чужую созвучную, а это прямое нарушение договора. Вот на него и навесили браслет в качестве наказания. С его силой это тяжело, не уверен, что он привык к нему даже за столько лет. Не высказывает открытого недовольства, но в каждом его решении сквозит неприятие договора, я бы даже сказал, презрения. Не знай я, какой ректор трус, я бы решил, что пропажа книги – его рук дело.

Мера покачала головой и собралась спросить еще кое-что, когда через стенку, так громко, будто ее душат, заверещала птаха. Тут же очнулся мирно дремавший Лео и заголосил в ответ. С другой стороны раздалось ответное истошное чириканье, и почти мгновенно все утонуло в разноголосой какофонии.

– Что-то случилось? – растерянно поинтересовалась Мера, потянувшись за одеждой.

– Идиот Куд небось опять затеял эксперимент на ночь глядя. В прошлый раз еле пернатых успокоили. Верещали точно так же, – проворчал Зилант и поднялся с постели. Подошел к клетке, подставил ладонь, давая Лео устроиться на ней, и осторожно погладил птичку. – Тише, приятель, я здесь. В обиду не дам.

– А Голард – сильный маг? – нахмурилась Мера. Отчего-то стало по-настоящему страшно. Если «птичнику» удалось устроить такой переполох, значит, он не так безобиден, как кажется.

– Куд многое умеет, – задумчиво поделился Магрей, подставляя Лео палец для того, чтобы тот цапнул. – И всегда любил рисковать. Если честно, я больше верю, что в каморке в вечер, когда пропала книга, были Голард с какой-то женщиной, чем Голард и Блейтон. Вот только одного понять не могу, на кой им книга? Я понимаю, зачем она нужна в принципе, но ума не приложу, какая им с этого выгода…Сначала думал: они планировали продать ее кое-кому, но тот человек уже несколько месяцев мертв. Теперь кажется, что эти двое оказались там случайно.

– А книгу украл Панту? – съязвила Мера, натягивая одежду. Это предположение казалось ей особенно абсурдным. – И поэтому терзает Лару.

Зилант посадил Лео в клетку и посмотрел на созвучную.

– А может быть, Луклей, которая на самом деле спит с Панту или с ректором, – усмехнулся и продолжил задумчиво. – Или с обоими одновременно… – покачал головой, сам себе не веря. – Нам с тобой надо просто подождать. Чем ближе к балу, тем больше шансов, что похитители проявят себя.

– Мне что-то не по себе, когда думаю об открытом столкновении… – пожала плечами Мера.

– Это ты брось, – мужчина подошел к ней и стал стягивать только что надетое форменное платье. – Лиярт отреагирует быстро, да и я тоже умею не только карусельки раскручивать.

– Хочу проведать Зузи, – слабо возразила Мера, когда Зилант закончил с платьем и занялся ее рубахой.

– Без надобности, – усмехнулся Магрей, захватывая ее грудь в плен бесстыдных рук и поглаживая темные ареолы большими пальцами. Заставляя разум рассыпаться на мириады пылинок, а тело сжиматься тугим узлом в ожидании продолжения. – Куд воздействует только на связанных с магом птиц. Зузи, скорее всего, даже испугаться не успела. А в этой комнате есть еще одно беззащитное существо, которое нуждается в твоей ласке. Прямо изнывает от тоски.

– Это какое? – хрипло поинтересовалась Мера больше для порядка, чем действительно рассчитывая на ответ.

– Сейчас покажу, – пообещал маг, захватывая ее губы в нежный плен поцелуя. Мере ничего не осталось, кроме как с радостью подчиниться воле своего темного сердца. Так хочется побыть рядом с ним! А дела подождут.

Проснулась от странного, похожего на мурлыканье довольного кота, речитатива. Открыла глаза. Зилант заканчивал наводить марафет и напевал детскую песенку. Бодрый и довольный, он застегивал манжеты рубашки. Поймав ее взгляд, улыбнулся и подмигнул. Подошел и чмокнул в щеку.

– Просыпайся! – погладил по голове. – До завтрака еще далеко, но мне надо успеть поработать. Так что оставлю тебя на попечении Лео. Помни, старший он.

Мера хихикнула и покачала головой. Томно вздохнула. Никуда не хотелось. На сердце чирикали весенние птахи и было так хорошо, что она мечтала сохранить настрой как можно дольше.

– Иди, неутомимый труженик, – проворковала созвучная, мысленно заставляя себя собраться с силами и вылезти из кровати. Надо успеть переговорить с Ларой до завтрака.

– Увидимся на репетиции, – прошептал Зилант, снова поцеловал любовницу и ушел.

Мера встала, оделась, подкинула Лео розовых лепестков и отправилась общаться со старостой и приводить себя в порядок.

Лара уже проснулась, успела облачиться в форму и, стоя у зеркала, пыталась призвать к порядку отросшую рыжую шевелюру. Староста приглаживала ее расческой и так, и эдак, но волосы решительно не желали подчиняться: часть из них уже опускалась под собственной тяжестью, а часть подпрыгивала фигуркой из табакерки. Лисица прошипела ругательство и отвернулась от отражения. Заметила соседку и лучезарно улыбнулась.

– Эра, – выпалила она так громко, что созвучная вздрогнула, но, поймав сияющий взгляд старосты, вздохнула с облегчением.

– Что случилось? – поинтересовалась, любуясь собеседницей. Хорошее настроение превращало Билар в настоящую принцессу: глаза казались небесно-голубыми омутами, обрамленными пухом светлых ресниц, улыбка придавала шарма, даже веснушки и те словно украшали щеки владелицы с гордостью. Повела носом: в комнате пахло цветочными духами. Билар точно довольна жизнью!

– Панту сделал мне предложение! – староста пожала плечами и подняла лицо к потолку. – Сказал, что расстался с созвучной и хочет быть со мной. Мы решили пожениться сразу после выпускных экзаменов. Вот только, – Лара нахмурилась и прикусила губу, – не знаю, как отнесутся к решению его родители.

– Можно подумать, он будет их спрашивать, – отмахнулась Мера. – Сама посуди, Панту же даже созвучную оставил.

– Все не так просто, – вздохнула староста и отложила расческу на тумбочку. – Помнишь тот день, когда ты встретила нас с Дитой? Когда решила, что мы с ней подруги?

– Помню.

– Ректор тогда мне денег предлагал, чтобы сына в покое оставила. Отказалась. Не знаю, что придумает на этот раз…

– Ничего не придумает, – поспешила успокоить Мера. – Панту уже сделал правильный выбор.

– Хочу в это верить, – прошептала Лара.

– Билар, – созвучная вкрадчиво направила разговор в нужное русло, – хотела спросить тебя о Луклей. Ты вчера…

– Забудь, – отмахнулась староста, устремляясь к двери. – Вчера я была не в себе. А сегодня так счастлива, что готова всем простить прегрешения. До завтра убивать Луклей не планирую.

Мера неловко улыбнулась: так и не поняла, шутит староста или говорит серьезно. А Билар, буркнув что-то похожее на «встретимся на занятиях», выпорхнула из комнаты. Созвучная покачала головой. Хорошо бы соседка и завтра отложила убийство!

Подбросила Кики и Зузи сушеных лепестков, поболтала с ними немного и отправилась искупаться. Главное дело – разговор со старостой – уже состоялось, до занятий было полно времени, и Мера решила немного понежиться в теплой ванне.

Воду для омовений наливали с помощью магии: стоило только помахать руками перед краном. Одна беда: жидкость не всегда была горячей и большинство студентов подогревали ее сами, Мере же приходилось довольствоваться тем, что есть. Сегодня ей повезло, температура оказалась что надо, и созвучная с радостью погрузилась в ароматную приятную воду.

Отмокала не торопясь, время от времени поглядывая на часы, но даже не думая суетиться. В голове беспорядочно роились мысли. Разные. О Зиланте, книге, Панту и Ларе, Лиярте и Луклей. О покупателе на дом и договоренности с другом отчима. Об управляющем и процентах поверенному, что готовил недвижимость к продаже. От раздумий отвлекли незнакомый магический шлейф и хлопнувшая входная дверь. Только незваных гостей ей не хватало! Поспешила вылезти из воды. Вытерлась, натянула рубаху и надела халат. Сделала глубокий вдох, собираясь с силами, и вышла из ванной комнаты.

Как и в первый свой визит сюда, Тей сидел на диване и смотрел на дверь. Один. Маг, который привел его сюда, уже успел испариться.

Мера сильнее запахнула халат, без обычного набора одежды она вдруг почувствовала себя неуверенно. Принц кинул на нее взгляд и криво улыбнулся. Поежилась. Выглядел отлично, но явно устал и был чем-то расстроен. В лучшие времена она бы нашла, как утешить своего Тея, а сейчас не хотелось заниматься подобными глупостями. Нет, каждый взгляд на него еще отдавался глухой тоской и заставлял замирать сердце, но делать с этим хоть что-то отпало всякое желание. Одной ногой принц уже шагнул в прошлое.

Закрыла глаза и потерла лицо ладонями. Некстати накатили воспоминания. Тей, кажется, тогда еще только ухаживал за ней, пришел на встречу измученный какими-то переговорами. Молчал, почти не отвечал на вопросы, лишь жадно наблюдал за каждым ее движением и из последних сил старался улыбаться. Мера разозлилась тогда, но его попытки хорохориться смягчили гнев, и под конец вечера им с принцем удалось даже посмеяться над чем-то.

Четыре следующих года она частенько сталкивалась с подобным: с его измотанностью после общения с министрами, которые не поддерживали политику короны, или после сложных переговоров с соседями, норовившими раздуть противостояние из пустякового конфликта. Тею давалось все, но умение ладить с людьми было его слабым местом и стоило просто титанических усилий. После он бывал отстранен и даже немного груб: требовалось время успокоиться и прийти в себя. Мера вздохнула. Подавила желание обнять его и погладить по голове, чтобы снять напряжение. Грустно усмехнулась: вероятно, ей должно льстить, что принц нашел силы на визит даже в таком состоянии.

Помолчали, буравя друг друга взглядами. Тей не попытался приблизиться, так и сидел на диване, пожирая бывшую глазами. Тишина тяготила. Мера посмотрела на часы и поняла, что еще немного, и она не успеет позавтракать. Ринулась в бой.

– Что тебе нужно? – поинтересовалась она без всяких церемоний. – Я все сказала еще в прошлый раз. Пришел добавить аргументов?

– Мне нужна ты, – выдохнул он и выдавил улыбку. – Возвращайся, – тяжело сглотнул. – Я все понял. Клянусь, буду самым верным мужчиной на свете, – поднялся с места и приблизился к Мере. – Иди ко мне, счастье мое. Побаловались и ладно. Пора заканчивать.

Обнял бывшую и прижал к себе. Протяжно вздохнул, поглаживая ее спину.

– Пусти, – дернулась Мера, пытаясь высвободиться. Тей и Зил пахли одинаково, но прикосновения принца уже казались чужими и немного раздражали.

– Нет, – покачал головой Тей, сжимая объятия сильнее. – Ты только моя. Никому не отдам больше.

– Была когда-то, сейчас нет, – Мера хлопнула бывшего по плечам: – Я сказала: пусти!

Он только покачал головой. Подхватил на руки и, пройдя несколько шагов, прижал бывшую к стене. Стиснул в объятиях и набросился на шею с поцелуями.

– Чего ты хочешь? – горячо шептал, прокладывая дорожку из прикосновений губ на женской коже, вдавливая Меру в теплый камень, не давая отодвинуться от полного желания тела. – Можем пожениться или просто родить детей. Готов торговаться. Пока ты не во дворце, я даже поухаживать толком не могу, не то что заслужить прощение.

– Прекрати, Тей! – взмолилась Мера. – Не сходи с ума. Мне неприятны твои ласки.

– Это мы сейчас посмотрим, – усмехнулся мужчина, оглаживая ее бедра. – Отлично помню, что тебе нравилось.

«Тей не такой», – поспешила успокоить себя Мера, когда принц скинул с нее халат и начал подтягивать подол рубахи, но страх сковал разум. Верить в правильность бывшего становилось все трудней. Сердце замерло и стало трудно дышать. Тело забила мелкая дрожь. Мера снова ударила его, но мужчина не заметил этого. Бесцеремонно лапал ее ягодицы, пытаясь стащить последнюю одежду.

– Нет! – выпалила созвучная, глядя принцу в глаза. – Я тебя не хочу!

– Набиваешь цену? – Тей справился с рубахой и откинул ненужную тряпку к окну. Заверещала Зузи, и тут же ее нервное чириканье подхватила товарка. Принц кинул на птах злой взгляд и сильнее сжал бедра бывшей. – Я же сказал, я все понял. Клянусь, исправлюсь.

– Прекрати, я боюсь! – уцепилась за последнюю соломинку Мера, чувствуя, как на глаза набегают слезы бессилия. – Пожалуйста…

– Чего ты боишься, Эмера? Этого? – принц скользнул руками по ее груди и, слегка сжав, погладил соски.

Закрыла глаза. Привычная ласка только заставляла тело сжиматься в ледяной ком.

– Или этого? – подхватил под ягодицы и, сделав несколько шагов, кинул на кровать.

– Тебя боюсь! – Мера попыталась отползти, но Тей притянул к себе за бедра и, встав на колени, пристроился между ее ног. Села на кровати и попыталась оттолкнуть его. – Я сказала «нет»!

– Как ты хороша, когда злишься, – прошептал принц и, зафиксировав ее голову запущенной в шевелюру пятерней, впился в губы поцелуем.

От его языка стало еще холоднее. Будто кто-то открыл окно среди зимы. Зажмурилась, стараясь успокоиться, но страх парализовал тело: не удалось даже глубоко вдохнуть. Стужа и птичье верещание захватили все мысли. Созвучная еще попыталась оттолкнуть принца, но тот лишь усилил напор. По щекам Меры потекли беззвучные слезы.