Глава одиннадцатая

Зилант Магрей добрался до родительского дома ближе ко времени вечернего чая. Привычно отдав распоряжение встречающему его слуге, он отправился к себе – пристроить покупки и собраться с силами. Разговор предстоял непростой: отец всегда охотно обсуждал дела, но почти никогда не делился личными подробностями. Писал ли ему отчим Эмеры, получил ли ответ, и само содержание этого ответа могло остаться тайной навечно, если родитель сегодня вдруг окажется не в духе. Разве что мать поддержит интерес сына и главе семейства придется сдаться, а не придерживаться изложенной несколько лет назад версии разрыва с Вальтами.

В светлой столовой пахло мятным бисквитом и чаем с сушеной малиной. Зилант поцеловал обрадованную его приездом мать и обнял вечно серьезного отца. Родители давно привыкли к его нечастым визитам и радовались каждой встрече. Формально родовое гнездо Магреев считалось и его домом тоже, но появлялся Зилант тут так редко, что сам себе казался гостем.

Отпустили слуг. Мать сама разлила чай, и Магреи приступили к бисквиту. После первой чашки отец немного отошел от вечно терзавших мыслей о делах и, видимо, решил поинтересоваться жизнью отпрыска.

– Разговаривал за завтраком с отцом Диты, – начал он без лишних предисловий. – Девушка очень расстроена вашим разрывом. Надеюсь, ты хорошо обдумал решение.

– Лучше не бывает, – бодро отрапортовал Зилант, глядя на мать. Несмотря на свою выгодность, Дита никогда не нравилась потенциальной свекрови, и сейчас Магрей-сын надеялся на ее поддержку. Да, Дита была дочерью одного из отцовских партнеров по делу, но этим все ее достоинства исчерпывались. Мать, безусловно, признавала, что у будущей невестки миловидная внешность, но ей не хотелось, чтобы сын связывал себя с другим темным сердцем. После смерти дочери женитьба отпрыска осталась единственной дорогой заполучить столь желанных внуков, а отношения с Дитой с этой точки зрения оказывались бесполезными.

– Подумай еще, – твердо предложил отец, и Зилант мысленно поморщился, заставляя себя успокоиться. Если они поругаются, он ничего не узнает об Эмере. – Новизна рано или поздно проходит, любые отношения приедаются, а Дита – отличная партия. Пусть сейчас тебя заинтересовал кто-то другой, – Магрей-старший выразительно посмотрел на сына, – полагаю, причина столь резких перемен в новом увлечении. Погуляй немного и возвращайся. Это, безусловно, неправильно, но пока вы с Дитой не женаты – допустимо.

Зилант тяжело проглотил слюну. Кажется, настал подходящий момент. Отхлебнул для храбрости терпкого чаю и пристально посмотрел на отца.

– Разговаривал вчера с Эмерой Вальт, она сказала, ее отчим писал тебе насчет восстановления нашей помолвки, но ты отказал ему. Это так?

– Ах вот в чем дело… – ухмыльнулся отец. – На горизонте замаячила созвучная! И мальчик, как теленок, тут же побежал на запах молока. Что ж… Не так уж плохо. Принц наверняка научил ее всем необходимым для хорошей любовницы навыкам. Говорят, Тейор большой затейник. Руку даю на отсечение, она умеет то, что тебе и не снилось. Побалуйся, а потом возвращайся к приличным девушкам, – ехидно улыбнулся и добавил: – Их тоже можно научить разным трюкам.

– Я спросил о письме, – настойчиво напомнил Зилант.

– Последнее послание, которое получил от Вальтов, – это согласие вдовы на расторжение помолвки, – отрезал отец. – К счастью, этой женщине хватило ума не требовать неустойку.

– Прекрати юлить! – перебила его супруга. – Зил спрашивает о письме отчима Эмеры.

– А ты о том прошении о милостыне? – ухмыльнулся Магрей-старший. – Было дело. И ответил как обычно, мол, не подаю давно.

Зилант вздохнул. Все-таки Эмера не лгала! Сжал теплую чашку, стараясь подавить подступающую злость. Почему отец скрыл от него просьбу отчима созвучной? Неужели из-за выходки зятя? А отчего молчала мать? Покачал головой. Кого он обманывает… До смерти его сестры Шахмы мать во всем потакала отцу, и только лишившись дочери, перестала вмешиваться в жизнь наследника.

– Хочу видеть текст, – вздохнул он, залпом опустошая чашку. Отлично знал, что отец бережно хранит всю переписку.

– Я покажу, – вызвалась родительница. Кинула строгий взгляд на мужа. – Думаю, стоит пригласить Эмеру в гости на следующей неделе. Она была славной девочкой, и я бы не отказалась повидаться.

– Правильно, – криво усмехнулся Магрей-старший. – Пусть продемонстрирует свои умения и в нашем доме.

– Отца я беру на себя, – холодно отозвалась женщина и поймала взгляд сына. – Пригласи Эмеру.

– Если согласится, – кивнул Зилант и поднялся из-за стола. – Пойдем?

Мать улыбнулась и последовала его примеру.

В библиотеке привычно пахло книжной пылью и старым деревом. Зилант втянул носом знакомый аромат и почувствовал, как разум охватывает непоколебимое спокойствие. Не существовало места гармоничнее! С самого детства здесь он проводил лучшие часы жизни.

Они подошли к стеллажу с деревянными ящиками. На боковушке каждого красовалась дата – время, к которому относилась хранимая в нем корреспонденция. Достали ящик четырехлетней давности и, порыскав немного, нашли нужное письмо. Зилант жадно вытащил листы из конверта и развернул. Тяжело проглотил застрявший в горле ком и окунулся в текст.

«Господин Магрей, – обращались крупные буквы, выведенные нетвердой рукой. – Приношу извинения, что, не будучи знакомым с Вами достаточно, взял на себя смелость писать Вам. Но речь пойдет о моей падчерице Эмере Вальт и обстоятельства мои таковы, что я вынужден отбросить приличия.

Я тяжело болен, а после моей смерти скромное дело, которым владею, перестанет быть гарантом для кредиторов давно почившего отца Эмеры. Долг его огромен, и лучшим вариантом для девочки было бы совсем не принимать наследство. К сожалению, закон позволяет поступить так только замужним женщинам, и поэтому сейчас я спешно ищу для падчерицы супруга.

Эмера чиста, прекрасно воспитана, образована и, если бы не приданое, точнее, его отсутствие, она составила бы отличную пару представителям самых благородных семейств. К счастью для Вашего сына, ценность брака с ней не определяется приданым: женившись на созвучной, он получит куда больше, чем просто немного лишних денег. Прошу, рассмотрите возможность союза Зиланта и Эмеры. Я ручаюсь, она девственница, и у Вашего сына не будет повода жалеть о потере свободы.

Прошу дать ответ как можно скорее. У меня мало времени, часы вот-вот отобьют последний раз.

Ваш покорный слуга, Тиотон Клар».

Зилант вздохнул, свернул листки, засунул их в конверт и хрипло поинтересовался:

– Почему вы не сказали мне? – прочистил горло и посмотрел на мать. – И зачем солгали, что пытались восстановить помолвку, а отчим Эмеры ответил отказом?

Родительница опустила глаза. Магрей-младший грустно усмехнулся. Он бы и рад был списать все на незнание матери, но жизнь свою мог поставить – она в курсе. Правая рука отца во всем – в делах, в развлечениях, в воспитании, вряд ли бы она пропустила столь значимое событие.

– Мы с твоим отцом боялись, что кредиторы Эмеры не отступят просто так, – вполголоса пояснила она. – Закон законом, но с нас есть что взять, а долги отца твоей созвучной с учетом процентов были просто огромны. Мы струсили. Не хотелось, чтобы на старости лет чужие кредиторы портили нам жизнь. Думали: ты молод, красив, неглуп и не беден – найдется и для тебя достойная девушка. А когда Эмера начала всюду мелькать с принцем, что-то менять оказалось слишком поздно.

– Я верил вам! – Зилант покачал головой и потер ладонями лицо.

– Тебе удобно было нам верить, – парировала мать. – Меньше хлопот! Исследования отнимали много времени, и ты решил оставить заботы с невестой на нас. А мы сделали так, как удобнее для нашей семьи.

– Да-да, и не только со мной, – перешел в нападение Зилант, но родительница прошила его строгим взглядом.

– Зато теперь ты можешь привести в дом кого угодно, даже Эмеру Вальт, никто слова не скажет. Отец, хоть и скрывает это, все еще переживает из-за Шахмы и не будет навязывать тебе свой выбор.

– Знаешь, – вздохнул Зилант, – что-то и приводить никого не хочется. Пойду, пожалуй, извинись за меня перед отцом.

Развернулся и вышел из библиотеки, поднялся на второй этаж, зашел в свою спальню и запер дверь. Уселся на кресло, откинулся на спинку и закрыл глаза. Втянул носом ставший родным для комнаты запах лимонного мыла. Мир вокруг переворачивался с ног на голову, и пережить это хотелось в одиночестве.

Как бы Зилант ни отрицал, но мать говорила правду. Был момент, когда работа отнимала у него все время и ни на что другое сил просто не хватало. Казалось тогда – великие свершения не за горами и им можно принести любую жертву. На деле же тот период обошелся слишком дорого.

Пренебрежение к семейному бизнесу стоило отношений с отцом. Родитель готов был терпеть мага и ученого лишь в том случае, если тот со временем станет человеком дела. Зилант четко дал понять – ему плевать на семейные интересы. Отец кивнул и молча списал его со счетов.

Сделал ставку на зятя. Кто же знал, что этот мужчина из приличной семьи настолько ошалеет от перепавшей власти? Наивно решит вдруг вытеснить Магреев с арены? Муж Шахмы оказался еще большим увлеченным юнцом, чем ее брат. Только намерения имел не самые честные. Спустя четыре года Зилант винил себя лишь в одном: в участившихся письмах сестры он не увидел ни жалоб, ни просьб о помощи. А должен был. Но пещеры и магические камни изгнали другие мысли из головы. Опьяненный предвкушением победы над давним секретом, он не заметил происходящего перед самым носом. Что до сестры, она поступила излюбленным с детства способом – сбежала. Не учла одного: оттуда не вернуться, даже когда тебя хватились и готовы признать свои ошибки.

Фыркнул и покачал головой. Надо извиниться перед Эмерой, созвучная – лишь жертва семейных интриг Магреев. По большому счету ей и так пришлось нелегко. И он, Зилант, не имеет права упрекать бывшую невесту в связи с принцем. Магреи дали отставку, а она выбрала самый выгодный для себя путь. Хотелось бы, чтобы Эмера дождалась предложения, но надо быть совсем ненормальной, чтобы рассчитывать на него после неоднозначного отказа главы семьи.

Вздохнул. Жаль, ничего не выйдет с созвучной. Давно не встречал женщин, находиться рядом с которыми было так сладко.

В дверь постучали:

– Зил, отец ждет в кабинете, – возвестила мать через дверь. – У него к тебе серьезный разговор.

– Иду, – согласился Магрей-младший и нехотя направился к выходу.

Ничего хорошего родительское приглашение не сулило.

***

Мера вышла из кареты около западных ворот академии. Заплатила кучеру и привычной дорогой направилась к главному зданию. Вдохнула вечерний весенний воздух и застыла, прислушиваясь к ощущениям. В сумерках еще безжизненный сад выглядел жутковато, но уже не нагонял страх. За время пребывания здесь Мера привыкла и к дороге, и к деревьям, и к защитному заклинанию. Настораживало другое: непонятно откуда ветер приносил остатки магического шлейфа одного из гостей каморки. Не Блейтона, а того, кто был с ним. Это темное сердце разгуливало неподалеку. Мера закрыла глаза, стараясь лучше разобраться, где искать наблюдателя. Решительно сжала сумочку и направилась к торцу главного здания. Кажется, гость разгуливал около хозяйственного сарайчика, что стоял неподалеку. Местечко то еще, одна дорожка чего стоила – вся в ямах и лужах, но и не совсем глухое: задумай визитер недоброе, ему придется сначала утащить ее куда-нибудь подальше.

Приближаясь к углу здания, Мера почувствовала, как к шлейфу примешался еще один: к гостю присоединились несколько темных сердец. Воздействие чужака слилось с остальными, и сигнал потерял четкость. Женщина ускорилась: пусть она не поймет, кто есть кто, но хотя бы очертит круг подозреваемых. Все легче будет разобраться до конца. В лицо ударил ветер, и в пространстве повисли едва слышные слова.

– Я же сказала «нет», – шипели голосом Лары, – что неясно?

– Думай, время есть, – ответили ей знакомым баритоном.

Мера нахмурилась: голос казался почти родным, но кому он мог принадлежать, в голову не приходило. Ничего, надо просто дать себе время и память услужливо подскажет решение.

Свернула к сараю и тут же налетела на Лару в компании Диты. Даже в сумерках было заметно, что девушки не ожидали встречи. Смутились, будто застигнутые врасплох влюбленные. Мера нахмурилась и тряхнула головой. Она готовилась увидеть Лару, но что здесь делала Дита? Час от часу не легче! Попыталась разглядеть хоть что-то за однокурсницами, но тщетно.

– Гуляете? – как можно бодрее поинтересовалась она, надеясь, что те проболтаются от неожиданности.

– Да, – дружно ответили студентки. А Дита улыбнулась и продолжила:

– Встретились около входа, решили пройтись.

– Мне показалось, тут кто-то кричал, – вкрадчиво предположила Мера, вглядываясь в каждую из собеседниц по очереди. Но девушки уже взяли себя в руки и полутьма скрыла волнение.

– Ветер, – пожала плечами Лара, пряча кисти в карманы плаща. – Мне все время мерещится не пойми что, когда так задувает.

– Ты не купила птицу? – перешла в наступление Мера. – Или успела забежать в комнату?

– Не подобрала подходящей.

– Пойдемте домой, – как-то по-детски предложила Дита и мило улыбнулась. – Обсудим птах в тепле.

Мера кивнула и направилась к входу в главное здание. Миролюбивый тон Диты настораживал даже больше случайной встречи. Знать бы, что задумала эта белокурая бестия и как это связано с происходящим вокруг безобразием.

До комнаты дошли не сразу, сначала забежали перекусить в трапезную. Поездки и прогулки сказывались: у всех был просто зверский аппетит. Кормили запеченным мясом с зеленым горошком и пышными пирогами с картофелем. В сонме студентов, окруженных запахом приправ и выпечки, магический шлейф чужака растворился окончательно, и Мера вздохнула с облегчением. Если в здании академии он не чувствуется, значит, среди своих его нет. Не хотелось верить, что кто-то из однокурсников причастен к похищению книги. Поведение Лары, конечно, казалось подозрительным: вряд ли она не нашла бы птицу, если бы действительно задалась целью найти ее, – но Мера готова была списать поведение соседки на обычные переживания из-за расставания с парнем. Ведь и она сама, несмотря на внешнее спокойствие, до сих пор не отошла от разрыва с Теем.

Еле досидела до конца ужина. К счастью, Дита отправилась к себе, не дожидаясь однокурсниц. Мера с Ларой дошли до комнаты вместе, но расстались уже внутри: староста отправилась принять ванну. Щелкнула дверью и обратилась к магии, чтобы набрать воды теплее, чем везде в академии. Мера поморщилась. Пусть заклинание было слабеньким, но еще отдавалось едва ощутимым страхом. Магия Лары так и не успела войти в привычку окончательно.

Подбросила розовых лепестков дремлющей в клетке Зузи и подошла к коробке с подарками. Непременно все вернет завтра. А сейчас до безумия хочется подержать предметы в руках. В неверном свете магических кристаллов деталей было не разглядеть, но одна мысль, что эти вещицы хранят тепло Тея, наполняла душу настойчивой тоской и желанием изменить решение. Позволить себе поверить ему. Переиграть. Начать сначала.

Вытащила из коробки кулон, сжала, согревая, соединяя свое тепло с теплом принца. Сводя воедино в частицах металла и камня если не тела, то хотя бы помыслы. Извлекла книжку, погладила и положила на комод. Потянулась за пузырьком и не нашла его. Зажгла канделябр, посветила в коробку. Пусто! Нахмурилась. Кому могло понадобиться снадобье?

Оно, конечно, стоит целое состояние, но неофициально его не продашь, боязно, вдруг покупатель сдаст тебя с потрохами королевским службам. Тогда пиши пропало, не помогут никакие оправдания. Вариант «для себя» тоже отпадал. Многие в академии встречались, но темные сердца не могли зачать совместного ребенка, разве что кто-то влип в историю с партнером со стороны. Но кто? Снадобье видели она, Магрей и Лара. Зилант в состоянии купить такой пузырек сам – незачем мараться кражей, а Лара встречалась с темным сердцем, и, учитывая ее переживания, никого другого у нее наверняка нет. Зачем ей брать пузырек? Потерла рукой подбородок, положила подарки обратно в коробку и уселась на кровать.

Комнаты студентов хоть и были с замками, но почти никогда не запирались снаружи: защитная магия не пропускала внутрь случайных посторонних. Надежное заклинание, но несложное. Так что к ним с Ларой мог наведаться только мало-мальски сильный маг, оставалось лишь выяснить зачем. Уж явно не для того, чтобы помешать Мере избавиться от беременности и тем самым расстроить ее примирение с Теем. Поежилась и глубоко вдохнула. Она не вернется к изменнику, даже если принц будет последним мужчиной на свете. Любовь любовью, а ей бы не мешало подумать о своем будущем. Не девочка уже.

В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, громко и твердо поинтересовались.

– Эра, вы вернулись? Я бы хотел поговорить с вами.

Мера тяжело проглотила слюну. В гости пожаловал Зилант Магрей.