Цель сердечной молитвы состоит в непосредственном очищении сердца, а следствие его очищения — прекращение помыслов и схождение в сердце Божественной благодати. Помыслы являются болезнью ума, они истощают его силу и разрушают его целостность. Каждый принятый помысл, укрепившись в душе, превращается в губительную страсть, порабощающую человека. Если умная покаянная молитва требует ясного и четкого произнесения молитвенных слов, то в сердечной молитве к покаянию добавляется еще и чувство умиления, нежности и сердечной любви во время нашего обращения ко Христу. Пусть сердце твое будет простым и добрым, избегающим всякого двоедушия и лукавства.

В сердечной молитве мы преображаем пустые и безсодержательные мысли в страх Божий и память смертную, в осознание посмертного воздаяния, в ожидание пришествия Христова. Подобные размышления предотвращают впадение ума в рабство губительных помыслов и разрушительных страстей, подкрепляя наши размышления покаянной сердечной молитвой, укрепляемой благодатью. Произноси имя Божие медленно, вкладывая в покаяние горячую любовь к Господу, с полной искренностью и самоотдачей, но без возбужденности и перенапряжения. Сердечная молитва — это приближение к Христовой любви и опытное обретение этого благодатного переживания и единения со Христом всего нашего сердца, души и разумения.

Поскольку безчисленные дурные помыслы завладели сердцем, нам предстоит нелегкая борьба сделать наши помышления добрыми, чистыми и человеколюбивыми. Это называется стяжанием ангельского видения, когда сердце человеческое приучается в молитве видеть весь мир как единое благо, сотворенное Преблагим Богом, а всякого человека и всякое обстоятельство — как премудрый Промысл Божий о нашем спасении. Грехопадение человека разделило ум и сердце, но молитва Иисусова вновь соединяет их, делая цельным естество человека, которое уже не нуждается ни в каких помышлениях. Если придерживаться этой молитвы постоянно, то ум вернется в сердце, привлеченный в него благодатью. Путь сердечной молитвы — это стяжание подлинной любви к Богу и людям. Но мир ненавидит молитву и ищет мирских услаждений, называемых им «любовью». Поэтому пути мира и сердечной молитвы несовместимы. В этой молитве подвижник принимает от мира все его поношения и унижения, возвращая ему любовь и сострадание.

Молитвенная практика прежде всего открывает нам земной ад, в котором мы существуем, рабски плененные обманчивыми злокозненными помыслами, словно схваченные диаволом мертвой хваткой за горло. Но этой же сердечной молитвой Иисусовой нам отворяются узкие врата спасения благодаря непрерывному молитвенному покаянию, через которое мы становимся едины со Христом, «обретая сознание Христа» (архимандрит Софроний). Сердечная молитва преображает и сердце, и душу и делает всю нашу жизнь покаянной молитвой. Она приносит душе мир и безмятежность, если только сам человек не отклонится от нее. Если мы будем прилагать всяческое старание, чтобы удержать этот душевный мир как можно дольше, то даже в искушениях различные сложные обстоятельства и затруднения будут исправляться гораздо легче и быстрее. Таково удивительное свойство душевной мирности и тихости, которые являются начальной ступенью в обретении спасения в благодатном покое Божием.

Хочешь возлюбить Христа? Преобрази собственные страсти в добродетели и вручи их Христу. Борьба со страстями без Христа — это великие скорби, а борьба с помыслами без помощи Божией — величайшие страдания. Тот, кто знает, что все люди страдают, сам сострадает им в молитве, обретая помощь Божию. В сердечной молитве начинается наш исход из мира и умом, и сердцем в покой Божий, чтобы посвятить их всецело Богу. Чем полнее и решительнее этот выход и окончательный разрыв с миром, тем полнее и благодатнее наш союз с блаженным Божественным присутствием в нашем сердце. Сама Божественная благодать, обретенная молитвой, привлекает ум в сердце, которое постепенно, мало-помалу, становится живым и проницательным, наполняясь покоем Божиим.

В этих нелегких сражениях со страстями за чистоту ума и сердца нам надлежит всякое искушение преображать и восполнять добродетелью: отсутствие любви к Богу и ближним мы восполняем делами любви и милосердия, обиду за пренебрежение нами и уничижение мы изменяем в долготерпение и прощение, отсутствие нерассеянной молитвы мы восполняем сугубым вниманием и сосредоточением на покаянных словах Иисусовой молитвы. Нашу нетерпеливость и раздражительность преображаем в сострадание и доброжелательность, и все это совершаем не своими силами, но с помощью молитвенной благодати.

Перейдя к практике сердечной молитвы, мы начинаем ощущать приближение помыслов, как некую силу или энергию, обитающую вне нашего глубокого сердца. И когда мы замечаем помыслы страха или гневные помышления, то ощущаем их вне себя, как чуждые нашему сокровенному устроению злые энергии. Мы не допускаем их в сердце, но храним сердечную мирность и тихость. Помыслы страха пред людьми или обстоятельствами мы преображаем в страх Божий, который становится благоговейным опасением совершить что-либо недостойное пред любовью и мудростью Божией, а помышления раздражительности или гнева преображаем в молитву сострадания и сочувствия к нашим ближним.

Такие благотворные изменения нашего сердечного расположения неисходно начинают сопровождать нашу жизнь в любых обстоятельствах, укрепляя сердечную молитву. Иисусова молитва всегда неизменна, но мы лишь изменяем ее покаянный смысл в соответствии с обстоятельствами, преображая их этой молитвой. Для сердечной молитвы нужно иметь чуткое и открытое ко всему благому сердце. Если сердце открыто Богу, оно быстро стяжает молитвенный плач и слезы. Но его открытость должна быть сопряжена с сугубым трезвением: зорким видением мысленных воров и грабителей — дурных страстей и лукавых помышлений. Открытое сердце — это тонко чувствующее сердце, в которое приходит кроткая и смиренная благодать, привлекая ум и соединяя его с сердечной глубиной. В такой молитве приходит понимание того, как следовать воле Божией. Необходимо иметь мужество, чтобы не бросаться безрассудочно исполнять всякий помысл, который придет в голову, и терпение, чтобы ожидать помогающую всякой молящейся душе благодать Христову. Лишь с ней возможно безошибочное и безкорыстно исполнение всякого дела, лишенное эгоизма.

Люди наделяют нас привязанностями и не дают утешения, которое приносит нам святая благодать. Считать себя всегда виновным — лучший выход во всех молитвенных искушениях и недоразумениях, прощать всех враждующих с нами — лучшее средство к обретению смирения и рассуждения. Не ум и его мысли должны быть нашими советчиками, а тихость и мирность сердца, которые есть благодатная жизнь нашего духа. Если же сердце пребывает в возбуждении и непокое, его не следует слушать. Таким образом, мы обучаемся духовному рассуждению благодаря сердечной молитве. Если Бог хочет нам помочь, Он дает нам разумение, и оно приходит из сердечной тишины и молитвы. Когда же Господь отыщет душу, которая благоговейно принимает Его вразумления, Он дает столько благодати, сколько необходимо и сколько может она усвоить. И это разумение приходит к душе только в сердечной молитве, когда она целиком посвящена внутреннему очищению и объединению покаянной молитвы с сердечным пространством.

Пусть в сердце пребывает ум без грязи помышлений, чистый от образов и мечтаний. В этой молитве сердце всецело живет смирением и через него стяжает благодать. Смиришься до земли — окажешься на Небе. Осознаешь себя недостойным Бога — постигнешь Его, как Он есть. Бог любви и мудрости познается в тихости и святости. Потому что покой Божий, где нет никаких помышлений, есть сверхмысленное благо. Лукавые обольщения нападают на нас страстями и измышлениями. Любой помысл — это проявление несмирения. Отсеки в себе всякое противление смирению — и немедленно стяжешь благодать. В живой молитве мы открываем Богу наше безсилие, немощи, уныние и отчаяние. Так молитва становится сердечным искренним собеседованием с Богом. Заповеди Евангелия открывают нам тайну того, как живет Бог. Поэтому молящееся сердце нуждается в поддержке Божественной благодати, чтобы научиться жить жизнью Бога.

Сердце управляет умом, ум управляет дыханием, а дыхание управляет всем телом. Бог прост и пребывает в сердце человеческом, вместилище духа или сознания. Простота, подобная простоте детей, — великая добродетель для стяжания сердечной молитвы. В устной и умной молитве всегда может присутствовать некоторая доля актерства вследствие тщеславного молитвенного делания напоказ в присутствии других людей. Но в сердечной молитве, и тем более в непрестанной, такое просто невозможно. Благодать делает молитвенника естественным и простым без всякого притворства. Сердечная молитва обучает молящегося извлекать пользу из всяких обстоятельств. В неблагоприятных обстоятельствах он усиливает свое покаяние, а в благоприятных — изливает свою благодарность Богу, а Господь, ведя душу к спасению, поочередно прилагает к ней целительные пластыри смирения в виде обид и унижений.

Сердце теряется в безпрестанном кружении среди вещей, обстоятельств и безпорядочных помыслов. Это и есть мир суеты, создающий длительную и закоренелую привычку похоти плоти, очей и ума. Если их лишить привычной суеты, то эта застарелая дурная привычка кружить среди вещей мира внешнего и помыслов мира внутреннего еще долго продолжает терзать душу, не желая оставить ее. Когда ум с помощью благодати отрывается от безпорядочного парения в вещах и помышлениях, она начнет утверждаться в сердечных глубинах, становясь духовным сердцем, в котором сияет Христос. Преодолеть грех — значит преодолеть смерть. И это понимание должно сопровождать наше молитвенное устремление к свету. Чем горше скорби, тем слаще Возлюбленный Христос. Земля — место нашего изгнания из рая, Царство Божие — наша родина, куда нас приводит сердечная молитва.

Слепые мысли никогда не могут узреть сияние Божества, Его видит лишь чистое сердце, прозревшее в благодати. Чистое сердце зрит Бога сначала внутри, а затем и снаружи. Тогда Бог наполняет всего человека, а ум, сердце и душа начинают полностью жить только Богом. Мирное сердце — это благодатное сердце, живущее целиком по воле Господа. Уклонение от этой мирности есть разрыв с Богом и потеря благодати. Только став мирным, сердце может осуществлять внимательное наблюдение за каждым движением ума. Такое трезвение и бдительность сильно уменьшают количество помыслов, избавляя человека, в конце концов, от них полностью: «Сподоби, Господи, в день сей без греха сохранитися нам», — тщательное исполнение этого правила становится возможным лишь с овладением сердечной молитвой. Присутствие благодати помогает нам пребывать во внимании и трезвении внутри нашего сердца.

На вдохе тихо и очень мягко вводи ум с молитвой «Господи Иисусе Христе» в сердце, а при выдохе оставляй ум внутри со словами «помилуй мя!». Когда ум найдет сердце по его благодатному отклику, он горячо полюбит это спасительное делание так, что не захочет с ним никогда расставаться. Это указывает на то, что пришло время сердечной молитвы, молитвы любви, душевного радования и духовного веселия. Некоторые молитвенники иногда после вдоха задерживают дыхание, чтобы сердце внимало словам молитвы, а затем медленно и осторожно выдыхают, удерживая ум внутри. Тогда он перестает своевольничать и кружить в помыслах, но водворяется неисходно в молящемся сердце. Поначалу это трудно, но с практикой становится привычным и естественным, когда обретается сердечная молитва без малейших помышлении. Так приходит к молитвеннику Божественная благодать, дарующая непрестанную молитву.

Нам следует помнить, что до прихода в сердце Божественной благодати, предстоят великие труды с потом и усердием, поскольку внимательная молитва дается потом, а любовь — кровью самоотречения. В сердечной молитве душа впервые ощущает не мимолетную и душевную, но подлинную духовную радость и ликование, но затем снова возвращаются скорби и борения с приражениями страстей и помыслов, не оставляющих молитвенника. Пока у человека нет глубокого и всецелого покаяния, он деятельно служит людям, оставаясь мирянином. Но когда благодать коснется его сердца и зажжет в нем пламя покаяния, такой верующий оставляет мир и уединяется в монастыре, углубляя покаянное чувство в сердечной молитве. В миру невозможно жить с сердечной молитвой и сохранить ее там, поскольку она влечет сердце не отвлекаться ни на что другое. Поскольку не существует ничего более важного, чем молитва, следует оставить все и следовать за ней, чтобы она привела нас ко Христу и соединила с Ним навеки. Самая, казалось бы, полезная мирская деятельность — ничто, по сравнению со стяжанием непрестанной молитвы, так как эта молитва есть подлинное чудо Божие на земле нашего сердца. Слезы в сердечной молитве чрезвычайно ценны, но еще важнее живое чувство устремленности, верности и любви к Богу, наполненные глубоким покаянием.

Никогда не отступай вниманием от Бога, ибо, по словам свт. Григория Паламы, «ум, отступивший от Бога, становится или скотоподобным, или демоническим». Всегда следи умом за сердцем, чтобы в нем не прерывалась молитва ни днем, ни ночью. Стоит лишь малейшему греху проникнуть в сердце подобно ложке дегтя в бочку меда, вся духовная жизнь летит насмарку и, чтобы вернуть ее, нужно приложить немало трудов и душевных усилий в уединении. Если нет места для духовной жизни, живи умом во Христе. Если нет места для уединения, уединяйся в собственном сердце. Кто соединяет в себе все это, тот и есть молитвенник. То сердце приходит к духовной свободе, к совершенной свободе от помыслов, которое во Христе делает себя свободным от всяких мечтаний о вещах мира сего. Ум, совершенно не имеющий никаких мыслей, и сердце, полностью не имеющее никаких привязанностей, сливаются воедино и обретают Христа с помощью Святого Духа.

Суть заповедей Христовых — совершенная чистота сердца и полное внимание к нему. Плод сердечной чистоты — вечное спасение, а плод внимания к сердцу — Божественная благодать. Согласно наставлениям подвижников, вся жизнь человеческая — это путь ко все большему возрастанию в смирении. Тогда душа постоянно находится под Божественным покровом. Венцом смирения является смерть во всяком благочестии и чистоте, как завершение жизненного пути. Всякая иная жизнь — это мука и отчаяние. Святые молитвенники занимались сердечной молитвой не потому, что считали себя великими святыми, а потому, что видели себя великими грешниками. Так приходили они в смиренно и обретали благодать.

Однако почему множество ревнителей умной молитвы, которые постятся и совершают многочасовые ночные бдения, пребывают в различных телесных страданиях и сурово подвизаются, остаются ущербными и озлобленными? Потому что подобает прежде всего с помощью благодати обрести послушное и доброе сердце, любящее Бога и ближних, а затем сделать его кротким, недерзким, милующим и сострадательным. Они не поспешили вначале избавиться от земных привязанностей к чревоугодию, сребролюбию, к почету и уважению, к пристрастию к родным и близким, отсекая эти привязанности через душевную боль и скорби. Как же им обрести помощь Божию и в чем, если они, оставив постройку духовного фундамента, начали сразу возводить кровлю — поиски благодати в нерассеяной молитве?

В молитвенной жизни не те люди являются благодетелями, кто дают деньги, а те, кто возводят на нас клевету, поносят и унижают. Сердечная молитва в таких наиболее суровых искушениях, как клевета и презрение, укрепляется и обретает крылья благодати. Без глубокого и осознанного сердечного смирения аскетические подвиги часто становятся обычным телесным истязанием. Сокрушение эгоизма важнее ношения цепей, а уничтожение самолюбия важнее погружения зимой в ледяную воду. Смирившаяся душа, взявшая на себя подвиг духовного и телесного покаяния, скоро поставляет себя пред Самим Господом. Именно сердце отверзается молитвой к Божественной любви, так как само имя Иисуса несет в себе духовную радость и любовь, и этой любовью сердце начинает любить и само имя Божие, стараясь неустанно повторять Его и чувствовать в Нем нескончаемую сладость.

Любое дело следует начинать и заканчивать смирением. Это знак Божия благоволения и смысл всякой нашей богоугодной деятельности. Удостоверением этому служит сердечная молитва: она укрепляется, если наши поступки основаны на смирении, и угасает, если в нее проникает тщеславие от похвал и одобрений. Эта молитва может совсем прекратиться и нескоро вернуться, поскольку ей чуждо всякое прегрешение: дерзкое слово ослабляет ее, пустословие лишает молитву силы, а от тщеславия она уходит из сердца. Чтобы вернуть сердечную молитву, необходимо приложить много трудов, в самоукорении и слезах припадая к стопам Иисусовым. Скорби и искушения предназначаются гордым и тщеславным, а ленящимся и не соблюдающим посты и воздержный образ жизни — телесные болезни и недомогания.

В сердце, смиренно претерпевающем волю Божию и безропотно несущем свой крест, рождается подлинная сердечная молитва, согревающая и очищающая его благодатью. Чем большее мы претерпеваем искушение не только без ропота, но и с великой искренней благодарностью к Богу, тем большую обретаем благодать в сердечной молитве. Тогда наше сердце становится духовным небом, в котором все видно до горизонта, насколько могут видеть умные очи. Однако священное созерцание пока еще недоступно этому виду молитвы.

Укрепившись в умной молитве и самоотверженно отторгнув всякие мирские привязанности и влечения, подвижник переходит к стяжанию сердечной молитвы, которой необходимо уединение, чтобы такое жительство стало молитвенной лабораторией. Уединенный опыт показывает: для того чтобы ум хотя бы немного пришел в себя от суеты и молвы, ему нужно самое меньшее месяц. Лишь после этого в нем начинает пробуждаться пока еще слабое, но живое молитвенное настроение. А для того, чтобы успокоились страсти и утихли помыслы, и для того, чтобы в молитве ожило сердце, необходимо прожить в безмолвии не меньше полугода. Тогда оно под действием молитвенной благодати вспоминает, что оно рассеянно, и быстро собирается в молитве.

Когда умная молитва переходит в сердечную, такого монаха не могут удержать монастырские стены. Получив благословение старца и обретя милость Божию, такой подвижник стремится в уединение, как жаждущий олень спешит к источнику. У стяжавших сердечную молитву серьезные препятствия также возникают от ревности окружающих и злобности тех, для кого такой монах становится живым укором. Обретение монахом благодати в монастыре подвергается зависти от других монахов, и в этот период соблюсти свой дух в молитве и не утратить благодать очень трудно. Прибежище для сердечной молитвы — не стены монастыря, а леса и горы, поэтому пустыня для такого монаха предпочтительнее до той поры, пока дух человеческий не станет единственной благодатной обителью молитвенника. Тот, кто останавливается в духовном росте, начинает жить формально, без прилежания к молитве и покаянию. Сон, еда, работа — удел такого монаха, утратившего молитвенное устроение.

Тот, кто с юности был склонен к научным изысканиям, приходит с возрастом к определенной гипертрофии собственного ума, который делает рассудок идолом для человека, и этот идол заставляет его постоянно занимать ум какой-либо детальностью, поскольку он уже не может остановиться. Такому человеку, если он обратится к молитве, потребуется много лет на то, чтобы смирить и очистить ум и чтобы пришла в сердце молитва вместе с благодатью. Поэтому ученость есть крайняя степень деградации греховного ума и препятствие для духовной жизни, как и всякое излишество. Сердечная Иисусова молитва — это истинная традиция Православия и ее сокровенная суть. Только с этой молитвой возможно восхождение к непрестанному призыванию имени Господа, которое в завершение становится благодатной ангельской молитвой.

Стремясь к обретению сердечной молитвы, лучше избегать всякого начальствования. Гораздо благостнее для души, чтобы окружающие не боялись нас и без всякого страха и заискивания общались с нами. Духовный опыт показывает, что тщеславие обязательно пустит свои ростки в сердце того, кто склонен к власти, и станет труднопреодолимым препятствием для обретения смирения. Ради стяжания евангельской простоты нужно пожертвовать всем своим эгоизмом, то есть обрести безстрастие. Молитвеннику должно всемерно любить тех, о ком он молится, скорбеть об их грехах и желать им исправления и спасения. Такая молитва легко преодолевает любые расстояния и убирает непонимание, которое привносит в отношения людей лукавый дух.

Сердечная молитва как нельзя лучше соответствует Божественной литургии. В этом священнодействии мы учимся внимательно молиться сердцем, и благодать Святого Причащения открывает нам сердечное место, если мы внимательны и благоговейны во время Евхаристии. Молясь во время богослужения, нужно стараться сохранить душевный мир и свободу от ума и его отвлечений в пустые помышления. Тогда молящийся за литургией получает двойной дар благодати — от Святого Причащения и от Духа Божия.

Никогда не следует корыстно устремляться за стяжанием многочисленных духовных даров, существующих в Церкви. Сердечная молитва гораздо важнее для спасения, чем дар красноречия или духовничества. Если возжелаешь обрести внимательную и постоянную сердечную молитву, приготовься пострадать за нее, так как эта молитва проникает до самых жил и костей человека и потому все восстает против нее, и мир, и сама плоть: «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» (Евр. 4:12).