Ныне свершается духовное преображение смертного естества человека в новое жительство безсмертного духа, и это происходит не по усилиям и ухищрениям человеческим, но по благой и премудрой воле Благословенного Бога, могущего так возродить падшую природу человеческую, поставив ее равной ангелам. То, что испытало падение в непослушании, отныне стяжало безсмертие через освящение, в изумлении созерцая безсмертную славу Троичного Божества.

Духовное восстановление происходит в Божественном и светоносном облаке славы Господней, которое человеческое естество не в силах понести в полной мере и потому, изменяясь и преображаясь любовью, все становится Духом и Божественным огнем, не ведая, есть ли тело или его уже нет. Познав свою немощь, подвижник познает в благодати и плоды Духа: «Любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. На таковых нет закона» (Гал. 5:22–23).

Если мы сознательны, то должны сознавать себя во Христе. Полностью сознавать себя во Христе, соединясь с Ним в созерцании, означает спасение. Такое глубокое постижение должно быть максимально устойчивым и несокрушимым. Если подвижник, выполняющий эту духовную практику, осуществит ее на деле, он несомненно станет подобен Христу. А если он достигнет состояния просвещенного благодатью духа, что именуется чистотой сердца, то уже никогда не покинет Христа, так как это и есть спасение. Никто не может познать дух человеческий, кроме Господа, сотворившего его, а также тот, кому Бог благоволит даровать это познание. Дух человеческий есть Откровение Божие, приходящее в благодатной созерцательной молитве.

Дух человеческий, как сознание, не знает одиночества. Он от всего отделен, но он не один, ибо живет Богом и в Боге. Поэтому познать Бога и уподобиться Ему свойственно только тому, кто отделился от мира и от собственного эгоизма. Личность человека, преображенная Духом Святым, имеет нужду в Божественной Личности, чтобы стать одно с Нею. Как ставшая единой с Богом, она вмещает в себя все сущее, ничего не оставляя вне себя. Это есть Христоподобие духа или Богоподобие человека. Вначале отделившись от всех, преображенный во Христе человек затем всех принимает в себя и, став Богоподобным духом в Духе Божием, всех вмещает в себя, отдавая всему сущему свою жизнь и дыхание Божественной любви.

Наш эгоизм не позволяет нам уподобиться Христу, увлекая ум в погоню за призраками помышлений. Подвизайся так, чтобы в созерцании твой ум стал безмятежным, ясным, безграничным и чистым, подобным небосводу без единого облака, в котором сияет Божественное незакатное солнце — Христос. Никогда ничего не представляй и не воображай в своем уме. Полностью прекрати накопительство помыслов. Хотя и сказано: «подобным небосводу», — но такого представления о каком-либо небосводе не следует допускать ни в коем случае. Это всего лишь сравнение, описывающее истинное Богопостижение. Такое созерцание приходит только при великой благодатной милости Самого Господа. Мы в действительности нераздельны со Христом и кроме как грехами ничем не отделены от Него. Наш дух всегда един со Христом, ибо Он — «от начала Сущий» (Ин. 8:25). Различие в том, что мы связаны по рукам и ногам нашим эгоизмом, а Дух Христов — свободен, безграничен и Божественен.

Если бы наши мысли имели действительное понимание Бога и мира, то одержимые ими были бы святыми. Но в реальности это самые несчастные и запутавшиеся создания во вселенной, из чего очевидна трагическая ошибка следования за мыслями и их внушениями. Когда дух человеческий в благодати постигает Пресвятую Троицу и созерцает Ее славу, ему не нужно никаких мысленных доказательств, ибо Христос есть истина, и Отец есть абсолютная истина, а также и Дух Святой — все Три суть единая истина: «Познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32).

С одной стороны, невозможно держаться за мир, ибо он упрям в своем непостоянстве, а с другой стороны, мы можем изменять свое худшее греховное состояние ума на более благоприятное для спасения, сделав ум безгрешным, внимательным и собранным в молитве. Это дает нам прямую возможность родиться в Боге и остаться со Христом вне всяких изменений, в безсмертной благодати Духа Святого: «Всякий, рожденный от Бога, побеждает мир, и сия есть победа, победившая мир, вера наша» (1 Ин. 5:4). Для этого и даруется нам благодатная созерцательная молитва, чтобы она стала в нас неизменным спасительным центром нашего существования. Когда ты ухватишь основную суть созерцательной практики, не отвлекаясь ни на что иное, а она есть чистое сердце, которое Бога узрит, ты найдешь Божественный центр в самом себе, где утверждено незыблемое Царство Сына Божия.

Следует знать, что есть два вида потери ума. Одни люди теряют ум, становясь рабами своих чувств и переходя в страстное животное состояние. Другие же теряют ум, когда в духовном восхищении он полностью вступает в нетварный свет. Тогда он восходит в Божественную жизнь, ведомый Святым Духом и приобретая благодатную мудрость, которая сразу знает все, на что она обратит внимание, но предпочитает пребывать в Духе Святом: «Ум, став единым духом с Господом, ясно видит благодаря этому духовные вещи», — пишет свт. Григорий Палама. Ум при этом очищается благодатью и успокаивается настолько, что сливается с сознанием, которое полностью преображается и не требует более мыслительных процессов. Оно руководствуется только Божественной энергией, то есть Христовой благодатью.

Существуют определенные признаки заблуждений в созерцательной практике, они таковы: если в ходе молитвенных созерцаний ум становится все более нетерпимым и жестоким, — это признак того, что молитвенник сбился с пути, коим следуют за Христом. Если молитвенные усилия лишены доброты, смирения и любви, то такой путь также не относится к Православию. Если подвижник разглагольствует повсюду об исихии, а его ум не может выдержать даже малейшего искушения, то такие речи становятся речами диавола. Если продолжительная молитва не укрепляет чистоту сердца, а ум наполнен помыслами, то такая молитва является лишь прибежищем демонов. Поэтому старайся найти путь к живой покаянной молитве, еще лучше — плачь о грехах своих или трезвись.

Обретя крылья святой благодати, временами ум начинает входить глубоко внутрь, словно в сердце открывается таинственная дверь, за которой распахивается необъятная светоносная тишина или невыразимое живое молчание, исполненное Божественного присутствия. Оно становится простым и открытым для благодати, отстранившись от всего мирского, прежде расхищающего внимание помыслами и мечтаниями. Ум делается собранным и цельным, а дух объемлется духовной жаждой пребывать там вечно, ибо восприемлет в этом видении жизнь нескончаемую. Обоженный дух человеческий существует в этом мире, не живя им, но всецело пребывая во Христе и живя единым Христом, все сущее воспринимая и освящая через Божественную благодать.

Вся духовная жизнь есть непрестанное усилие к возвышению духа человеческого к единению с Богом и вселению в Царство Божие: «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилия восхищают его» (Мф. 11:12). Когда приходит Божественное Откровение, это не значит, что подвижник безпрерывно видит ангелов, слышит их Небесное пение и созерцает райские сферы. Откровение Божие есть возрастание просвещающей благодати Святого Духа, которая все глубже и полнее вразумляет сердце Божественной мудростью и познанием безконечной жизни Самого Бога. Жизнь в Боге — это и есть святость и обожение духа человеческого вместе с его полным преображением, включая и тело. Святость не есть нечто раз и навсегда законченное, но является непрерывным ее возрастанием в единении со Святой Троицей.

В другой раз сердце переживает прикосновение величайшей любви, которая несет в себе благодатную молитву и сама есть непрерывное моление ко Христу, сияющему безвидно внутри сердечного пространства, вкупе со Отцом и Святым Духом, постигаемые духом настолько нераздельно и цельно, что ничего, кроме Них, не существует. Хотя сверхмысленный свет по природе своей всегда пребывает неизменным, действия его различны: иногда он воспринимается как тихая и кроткая любовь Христова, иногда — как Небесный огонь, пожигающий и попаляющий в нас все скверное, иногда — как Божественная сила, укрепляющая нас и просвещающая ум и сердце, иной раз — как движение или веяние великого блаженства в душе человека, а также как Божественное Откровение или сверхмысленное умное видение славы Божией.

Спасение означает возлюбить Бога всем сердцем, всею душою и всем разумением, а обожение — непосредственное соединение с Божественной любовью. Эта любовь не знает принуждения и усилия, ибо и сердце, и душа, и разумение подвижника целиком охвачены любовью, ликованием и восхищением. И благодатная молитва в этом единении вся — беззвучие, вся — чистота света, вся — блаженство духа, так как таинственно возносится к Богу Святым Духом. Божественная ревность охватывает все естество человека, преображая и его дух, и его тело, делая его целиком состоящим из Небесного огня и света.

Человеколюбивый Бог, являясь в сердце как непостижимый свет и любовь, видится настолько четко и ясно, подобно воссиявшему в небе солнцу, что вместе с Ним все существо человека становится этим ярчайшим светом и любовью. Такое неземное светоизлияние пронизывает всю душу и продолжает наполнять ее все более возрастающим блаженством. Блаженная любовь, словно огнем, сжигает всю душевную скверну и тьму и все человеческое несовершенство, и дух человека начинает изнемогать и трепетать. В какой-то миг из этой необъятности Христовой любви приходит благодатная животворящая сила, укрепляющая дух и кротко влекущая его в иные пространства безмерной светлости, становящейся все неуловимей, тоньше и безпредельнее, где исчезают всякие границы личного бытия, где открывается сознанию невыразимая безграничная свобода от всего косного и материального. Все бытие человека в великом изумлении и благоговении замирает и восхищается Бытием Божиим, не уничтожившись, но всецело изменившись и освободившись от какого бы то ни было движения и пожелания за пределами всего в непостижимости Божественных объятий.

Там не видится ничего, что можно назвать Светом, ибо дух уже не может воспринимать Его. Но в этом величайшем непознаваемом пресветлом безмолвии пребывает нескончаемая Жизнь, Которая не нуждается ни в чем для поддержания Ее существования, откуда выходить и разлучаться с этой вечносущей простотой Бога не возникает ни малейшего побуждения у восхищенного духа человеческого. Сколько может длиться такое состояние восхищения и изумления, ведает один только Бог. Неуловимо и мягко святой Свет вновь касается человеческого сознания, изводя его обратно из непредставимых глубин Предвечного Бога в умиротворенное благостное сияние Христовой любви, не обжигающее и сжигающее, как прежде, а укрепляющее и просвещающее дух человеческий, изменившийся дивным изменением и причастившийся вечной жизни Пресвятой Троицы.

Хлеб и вино, предлагаемые Церковью и претворенные в Тело и Кровь Господа Святым Духом, мы принимаем на Божественной литургии, а непосредственно Святого Духа, нисходящего в сердца наши, мы принимаем как Небесный огонь в молитвенном созерцании и восхищении, к которому возводит наш дух Царь царей — Иисус Христос. Однако такое бывает очень редко и у немногих подвижников, ставших светильниками православной веры. Обычно благодать в душе увеличивается постепенно, пока полностью не изменит и не преобразит предавшуюся ей душу, являясь в завершение, как нетварное сияние славы Божией, зримо и явственно. Затем старец подтверждает освящение такой души собственным опытом, а из духовных текстов подкрепляет это словом.

Бог, сияя как нетварный свет в чистом сердце или уме, привлекает его любовью. Тогда умолкают все движения души и тела. Небесный свет Пресвятой Троицы покрывает человека таким образом, что тогда он не видит ничего, кроме него, становясь «сыном света» (1 Ин. 13:36). Внутренний наш человек, обновленный Духом Святым, обретает око Боговидения и дар слышания Божественных глаголов, как тонких гласов благодати. В период Божественного восхищения Бог поддерживает душу, как Свое духовно рожденное чадо, чтобы она не утратила Его в своем ликовании. Тогда преображенная душа перестает вкушать с древа познания добра и зла — перестает различать грешников и праведников. Она во всех людях ясно зрит Христа и всех их объемлет своим любящим сердцем.

Мы можем стать сынами Божиими, воспринимая все благодатное наследство Бога в свое собственное видение, как Его безценный дар, и постигая в священном созерцании свое прирожденное Богоподобие через благодатное воздействие Святого Духа. Наивысшее из духовных созерцаний — Царство Божие, это созерцание Пресвятой Троицы. Царство Небесное — это созерцание Христа и ангельских сущностей. Прежде созерцания Святой Троицы дух входит в созерцание безвидного света. В безвидном свете дух человеческий созерцает красоту собственного существа, как чистого образа Божия. Божественная слава созерцается как ярчайший свет. Через видение света удостоверяется сыновство: «Сей есть Сын Мой возлюбленный» (Мф. 3:17).

В священном созерцании Божественная любовь вселяется в тех подвижников, которые стали сынами Божиими. Она есть всепоглощающее устремление духа к безпрерывному созерцанию неизъяснимой красоты Божией, где прекращаются всякие иные желания. Это есть совершенство любви. Небесная любовь — это сокровенный дар Господа, Который соединяет дух человеческий с Богом посредством огня благодати. Начало любви — самоотдача души Возлюбленному Христу, а вершина любви — совершенное единение с Божественной Троицей. На высшей ступени любовного созерцания дух человеческий покрывается светозарным облаком видения Святой Троицы, где остаются в вечном единении любящий и Возлюбленный Христос.

Все подвижники и святые обожены этим жаром Божественной любви. В великом блаженстве этой священной любви души, возлюбившие Господа до конца, вопиют: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф!» (Ис. 6:3). Этот жар Небесного огня, возгоревшись в душе, истребляет безследно все волчцы и тернии грехов, исполняя всю ее невечерним светом и блаженством: «Один и тот же огонь называется и огнем поядающим, и светом просвещающим» (прп. Иоанн Лествичник). Господь Иисус Христос в таком созерцании видится в неизъяснимой светлости, чистоте и сиянии истинного Божественного света, которым созерцающая душа омывается, просвещается и очищается. Поэтому сыны Божии и сами есть свет.

От непрестанного взирания ума ко Господу и от светоносного осияния славы Его в сердце созерцателя ярко разгорается огонь любви к Богу. Вначале в созерцании в совершенном безмыслии или безмолвии нам является умиротворенный ум — так, как он есть: подобный ясному кристаллу или стеклу, в котором отражается нетленное сияние Божества. В этом сиянии святые души облекаются светом и сокрываются в нем. Их сущность становится целиком зрением, целиком Духом, целиком постижением. В том месте, где обитают святые, все есть свет, ибо все сущее там есть этот непостижимый свет.

Но полнота совершенства на земле не достигается окончательно. Наш внутренний слух и наше духовное зрение не непогрешимы, ибо все видят, «как в тусклом стекле». В мгновение наивысшего созерцания Святой Троицы дух человека, таинственно обоженный благодатью, видит как бы начатки Божественного совершенства, но во всей полноте обретает его, лишь освободившись от уз плоти в момент исхода из бренного тела. Спасение есть все большее приобщение к Божественному свету, истинному просвещению души, потому что Бог — это море света, гора света, а Его благодать — покров света: «Бог же есть свет безпредельный, а также и непостижимый» (прп. Симеон Новый Богослов).

Бог является Отцом только для тех, кто своей жизнью свидетельствует о своем рождении свыше. Бог есть Вездесущий и Всеведущий, — и святые, через пребывание в Духе Святом, становятся вездесущими и всеведущими. Бог есть истина и жизнь, — и святые в Нем становятся истинными и безсмертными. Бог есть совершенная благодать и любовь, объемлющая все сущее, — и святые в благодати объемлют любовью все человечество. Безначально проявление Божественного бытия, — и обоженные, в силу причастности к этому проявлению, становятся безначальными. «Бог есть свет и нет в Нем никакой тьмы!» (1 Ин. 1:5), и потому святых, через вселение Свое, Он соделывает «сущим светом». В таком обоженном состоянии не возникают сомнения, поэтому там нет никаких сомнений. Богоподобие — это совершенство в достижении заповедей Христовых, обожение — это совершенство в освящении духа Христовой благодатью.

Подобно Господу и мы, как обоженные сущности, соединившись с Ним, превосходим тварный мир и его существование и становимся неразлучны через Христа и, по дару Его благодати, — с Отцом, сущим на Небесах. Все совершенное Христом в Его земной жизни возможно в равной мере и для «сынов человеческих». Причастники вечной жизни сами становятся вечными, а причащаясь безначальности Отца, они становятся также и безначальными, кроме вхождения их тварной природы в Божественную сущность. Кто стяжал лишь одно из возможного, — будь то молитва, или созерцание, или же умственное или интеллектуальное познание, на деле не претворенное в чистую молитву или Богозрительное созерцание, далек от истинного пути следования за Христом: «Сознавая, что полнота совершенства не достигается, а наше внутреннее чутье и наше духовное зрение не непогрешимы, все же стремление ко все большему приближению к единой, вечно неизменной истине не должно умаляться» (старец Софроний). Иначе последующим поколениям ничего существенного из Православия не достанется.

Нисколько не давай в себе места отчаянию и малодушию, полагая, что состояние святости открыто лишь редким избранникам Божиим. Все мы люди, со своими слабостями и немощами, как и жившие до нас святые угодники. И они также искали Бога, ошибались, оступались и вновь поднимались, пока не стали светильниками православной веры. Они однажды решились следовать за Христом до конца. Они не думали, мол, вот столько-то пройду, поподвизаюсь — и достаточно. Нет, эти мужественные подвижники отдали свои жизни для достижения Богопознания, и Бог не мог не откликнуться на их великую любовь и устремление. Укрепись же и ты в неисходном покаянии, отринь неправедную мысль, что святость — удел лишь избранных. Мы все призваны стать народом Божиим, святым и непорочным, и никому не закрыт вход в Царство Божие: «И приходящего ко Мне не изгоню вон!» (Ин. 6:37). Таковы непреложные обещания Господа.

Все христиане в равной степени призваны к величайшей степени совершенства, потому что и мы получили те же самые заповеди, что и святые апостолы. Следовательно, имеем то же самое призвание, что и они. Душа человеческая не может успокоиться на том, что еще не есть Бог, сама будучи богом по обетованию. Церковь через святых отцов всех призывает взойти на вершину умного Боговидения, тем самым давая понять, что Господь никогда не перестает изливать тот же самый дар от Духа Своего на всех верующих, последовавших за Христом всем сердцем. Святое пламя Божественной любви открыто для всех, но входит в него лишь тот, кто отрекся от самого себя в молитве за весь мир. Когда сердце целиком погружается в Божественную благодать, тело и ум замирают и дыхание в это время не действует. Это есть время Богосозерцания и Богопостижения в неотмирном сиянии нетленного Царства истины.

Дух человеческий, освященный и обоженный, безмятежен и невеществен, в нем не удержится даже капля самодовольства, подобно росе в пламени, он не имеет ни страха, ни опасений, это есть жизнь во Христе, не имеющая конца и не знающая предела Божественного блаженства. Всякое мирское знание порождает сомнения, и только духовное постижение кладет конец всяким сомнениям и колебаниям. Отказ от тленного знания открывает нам врата Божественного постижения, куда вводит дух человека благодатная молитва, восхищающая сердце к Богу. Безпредельная свобода духа человеческого постигается лишь в Божественной мудрости, напояющей сердце Святым Духом. Дух Божий ясно показывает человеку, что такое есть нескончаемое жительство в Господе: мы всецело пребываем в Его объятиях, одетые Богом, живущие в Боге, Он — полностью всюду, нераздельно и неразрывно, и от Его нескончаемого блаженства ничего не отнять и к нему ничего не прибавить.

Дух человека, озаренный светом любви Христовой, не остановится, пока не примет в себя всего Бога, насколько позволяет его мера, и жаждет поглотить Его без остатка, чтобы в нем все было Богом и он был в Боге. Он вечно жаждет созерцать непрерывно единого Бога, озаряться Им и все более просвещаться, всемерно постигая Его вне времени, ибо для него время исчезло и обратилось в прах: «Кто отлучит нас от любви Божией?» (Рим. 8:35). Духовный человек — это Небесное существо, облеченное в плоть. Духовный человек — это безстрастие человеческого духа, облеченного во все благие добродетели. Духовный человек — это сосуд евангельских блаженств, неисчерпаемый и неистощимый по дару Святой Троицы. Дух, просвещенный Небесным осиянием, делается носителем Царства Небесного, Которое есть Сам Владыка Христос. Духовный человек — тайнозритель невещественного света, безвидного, безцветного, единого, мирного и совершенно кроткого, ибо все это есть совершенная благодать, даруемая человеческому духу, освящающая и обоживающая не только дух, но и само тело и даже кости его. Духовный человек соединяется со всеми людьми, и нет ни одной души, лишенной его молитв.

Духовное слово Господь вначале пишет в сердце человека, безкорыстно возлюбившего Бога, рукой священного безмолвия, а потом это слово превращается в духовные наставления и книги. Дух Святой не ищет от человека благодарности, так как Его естественное свойство — просвещать сердца человеческие и исполнять их благодатью. Но просвещенное сердце в порыве самоотверженной любви само начинает славить и благодарить Господа, ибо Божественная благодать делается в таком сердце его истинной природой. От избытка сердца говорят уста его, а сердце непрерывно воссылает хвалу Господу. И нет предела его познаниями, которые он облекает в духовное назидательное слово, и нет конца тем постижениям, которые он претворяете в написанные строки.

Итоги благодатного молитвенного созерцания: в сердце непрерывно изливаются любовь ко Христу и сострадание ко всем людям, открывается духовное зрение Божественных тайн и Небесных разумений. Нетварный свет посещает сердце часто и подолгу, восхищая ум в Божественное созерцание. Также достигаются все виды евангельских блаженств, обретаемых освященным духом человеческим. Из них, благодаря пребыванию во Святом Духе и переживанию Богоподобия, блаженство чистого сердца, которое напрямую зрит Бога, есть наиболее возвышенное состояние всецелого единения с Богом в Христообразной любви и именно оно является целью духовной практики священного созерцания, переходящего в жизнь вечную. В период благоговейной созерцательной молитвы дыхание совершенно незаметно, а в момент духовного восхищения прекращается полностью. Истина поселяется в сердце, становясь Богопознанием и Боговедением. Просвещенный благодатью дух соединяется со Христом и созерцает славу Триединого Божества. Это есть состояние Божественной любви, Которая безсмертна и всегда свободна, ибо освобождает дух человеческий от всех привязанностей. Таково благодатное состояние пробужденного человеческого сердца, венец всех усилий человеческих, священный дар Самого Бога.