Глава 16. Право на жизнь

Мне потребовался ещё день, чтобы признаться себе, что сидеть в одиночестве, без общения, нормального света и хоть каких-то дел, отличающихся от копошения в хламе — не лучшая обстановка для сохранения рассудка и здоровой психики. Особенно, если ты копошишься в собственных эмоциях.

Анализ...

Навык второго уровня сформирован.

Чувствительность: 2 уровень.

Внимание! Шанс потерять себя выше 75%!

Анализ возможностей...

Эти сообщения были моей наградой и приговором на следующий день. Я смог выделить все эмоции, пораженные злобой, локализовал их, много чего о себе узнал и... Приблизил тот момент, когда потеряю себя. Определенно, последние сутки были не самым легкими.

Главный вывод, который я для себя вынес — все чувства связаны, а злоба хитра, как тысяча шакалов.

Вслед за стыдом шло чувство вины. Причины схожи. Я чувствовал себя ещё и виноватым, что выжил, что беспомощен и так далее. Столько раз обдумывал это, что уже тошно. На самом деле с виной мне ещё повезло. Насколько я знал, если в стыде есть только один сценарий — скатиться в самобичевание и самоустраниться, то в случае вины — уже два сценария. Либо обвинять себя, либо других.

Ну как повезло... Других я всё же тоже обвинял, но быстро понял, как это глупо. Я винил отца, винил синтов, винил судьбу и мир за то, что так обошлись со мной. Реально чуть в этом дерьме не утонул. Спасибо маме... Опять. Часто, когда я приходил к ней жаловаться, просил игрушку или требовал внимания, она мне отвечала, что мир вокруг меня не вращается. Звучало жестоко, но сейчас я в этом видел спасение. Философия мамы: если хочешь чего-то, то постарайся ради этого сам. Не получилось с первого раза? Что же, бывает. Старайся ещё и быть может получится. А если не получится, тоже бывает, никто не говорил, что мир тебе должен. А ещё тебе не должны твои таланты, друзья, родители, учителя и все остальные в этом мире. В детстве я обижался, а потом как-то привык, что мир и правда не вращается вокруг меня. Поэтому и понял быстро, что мои испытания — скорее случайность, но никак не заговор вселенной. Что не отменяло моей жгучей ненависти к синтам и прочим ублюдкам, что лишили меня родителей. Но с ненавистью я позже разбираться буду, сейчас бы с более простыми эмоциями справиться.

Стыд и вина снижали стремление к жизни. Что порождало апатию. Общая слабость рождала страх. Чего я только не боялся... Страх хитрее, с ним так легко не справишься. Потому что боялся я много и чем больше думал об этом, тем больше боялся. Что усиливало апатию. А апатия усиливала стыд и вину за то, что я такой дурак, с чувствами разобраться не могу.

И вот как в этом замкнутом круге разобраться с чувствами?

Поток моих размышлений прервал скрип открываемой двери. Старуха пришла за очередной порцией хлама, который я натаскал.

— Ты ещё живой, парень? — проворчала она.

— Живой, — поспешно ответил я.

Спросила она, как и до этого, чтобы услышать, где я нахожусь. Старуха тот ещё параноик.

— Я по прежнему не собираюсь на вас нападать и причинять какой-то вред. — решился я озвучить, что думаю по этому поводу.

— Сколько тебе лет, малец? — распрямилась старуха, которая до этого наклонилась к куче хламе. Оружие, как и каждый раз до этого, смотрело на меня.

— Шестнадцать.

— А мне пятьдесят три, — голос звучал скрипуче.

Пятьдесят три? Вот же... Выглядела она на все девяносто. В Эдеме люди этого возраста смотрелись на порядок лучше. Что этот город делает с людьми, если они выглядят ТАК?

— Если хочешь дожить до моих лет, то вот тебе совет — никому не доверяй, — продолжила говорить эта не такая уж и старая женщина.

— Что это за жизнь тогда будет, если никому не доверять? — вырвалось из меня.

— Ты прав, не самая лучшая, — кивнула она, что смотрелось несколько дико.

Когда голова чуть наклонилась, я увидел большую часть змеи, набитую на её лысой и сморщенной черепушке. Не смотря на это, рисунок смотрелся зловеще. Но не сам по себе, а дополняя ужасные шрамы на месте глаз. Ощущение, будто старуха ведьма и наблюдает за мной через татуировку.

— Зато это жизнь. Любая жизнь лучше, чем гнить в земле или обратиться в чудовище. — закончила она своё наставление.

— Вы правы, — согласился я, — А можете мне дать ещё один совет? — опешил я от собственной наглости, но отступать не собирался, — Как справиться с низменными чувствами? Стыдом, виной, апатией...

Пожалуй, проблема чувств знакома каждому человеку в этом мире. И если эта женщина дожила в таких условиях до пятидесяти лет, то какую-то мудрость накопила.

— Аккуратнее с такими вопросами. В этом городе не принято помогать просто так.

— Не подскажете? — искренне расстроился я, понимая, что справляться придется самому.

Старуха замолчала, пожевала губу и наклонилась, чтобы собрать тот хлам, что я натаскал. Когда распрямилась и зашла обратно в дверь, то развернулась и ответила:

— Решение простое, малец. Не уверена, что ты поймешь его, но мне в своё время помогло. Стыд ставит под сомнение право на жизнь. Обратись к памяти рода, чтобы оспорить сомнения.

Дверь скрипнула, а старуха скрылась, оставив меня размышлять над тем, что она сказала. Память рода? Что это значит?

Что я знал о своем роде? По материнской линии — почти ничего. Только намеки, которые надо было хранить в секрете, что мать из знатного рода потомственных магов. Она намекала, что основатель рода — святой. Святые — это легенда. Утверждать такое всё равно, что заявить — я потоком богов.Я слабо верил в её слова. Как темная магиня могла быть потомком СВЯТЫХ? В моей голове это не укладывалось. С линией отца проще... Я знал бабушку и дедушку. Знал, но не помнил, потому что они умерли в моём раннем детстве. Отец показывал картины и других родственников, так что кое-какое представление я имел. Отец потоком чистых магов, которые жили в Эдеме со дня закладки первого камня.

Впервые я пожалел, что так плохо знаю историю семьи. Кто знает, может это помогло бы мне справиться. Интересно, какие испытания выпали на их долю? Как отец познакомился с матерью? Откуда пришла мама? Чем прославились мои предки или наоборот, не прославились?

Сейчас мне хватает опыта, чтобы понимать — мир не такое дружелюбное место, как казалось в Эдеме. Я знал, откуда берутся дети, но даже помыслить не мог, как подходить к этому вопросу, чтобы продолжить род... Я и дети? Речь не про возраст, а про возможности. Детей не заводят в темных коридорах, уж это я точно знаю. Если я когда-нибудь и создам свою семью, то они должны жить в нормальных условиях.

Хм... Я сам не понял, как мысль забрела в рассуждения о семье. Родители, род, наследство... Может это имела старуха? Десятки поколений трудились, чтобы дать жизнь наследникам. Моя мать умерла, чтобы я жил.

Так какое право я имею умирать? Никакого. Как минимум пока не оставил потомков, чтобы они продолжили линию.... Ух... Эта идея воодушевляет меня, определенно.

Приободрившись, я взглянул на проблему под другим углом. Чтобы мне сказала мама? Чтобы сказал отец? Как наяву, в голове предстали их образы. Я неплохо знал родителей, чтобы точно знать их реакцию.

— Ты сдурел, сын? — иронична бы заметила мама, скажи ей, что стыжусь и сомневаюсь в своём праве на жизни, — Как ты смеешь предавать себя и даже думать об этом? Мало я тебя гоняю, надо добавить физическую нагрузку, чтобы выбить дурь из твоей головы. Ты мой сын! А значит априори имеешь право на жизнь!

Я слышал у себя в голове, как меняется её интонация. От ироничности до задумчивости, когда она обдумывала, как нагрузить меня. А в конце — праведный гнев, что её непутевый сын смеет сомневаться в себе.

Мама, как же мне тебя не хватает. Я знаю, что ты бы всего парой фраз выбила любые глупости из моей головы.

Отец бы в этот момент стоял рядом, со своей непоколебимой терпимостью, кивнул бы и добавил:

— Мама права, сын. Мы с ней не всегда соглашаемся, но сейчас она права. Ты должен уважать свою жизнь и себя. Жизнь ценна сама по себе. Ты должен принять это и ценить. Взять ответственность, чтобы укрепить себя. Жизнь — это не только игры, это ещё и груз. Ты должен стараться, стремиться к чистоте с полной самоотдачей. Уважая как себя, так и своих родителей, которые подарили тебе жизнь.

Голос отца звучал в голове слегка занудно... Но меня это не волновало. В тот момент я впервые за долгое время чувствовал что-то хорошее. Любовь и поддержку родителей. Своё право на жизнь и на их любовь... Даже не смотря на то, что они погибли... Так я и сидел, ощущая это в полной мере, а по щекам бежали слезы.

***

— Ты изменился, — заметила старуха на следующий день.

— Ваш совет помог, — признался я, — Спасибо.

— Хм... — снова она пожевала губу, — У меня для тебя ещё дело есть.

— Что за дело?

— Поможешь мне с растениями.

Вчера я словил то, что называемся катарсисом. Про это в школе тоже рассказывали не раз. Когда внутри накапливается большой груз темных эмоций, то отпускание этого груза вызывает невероятное чувство облегчения. До сих пор удивляюсь, насколько мне повезло.

После этого посыпались новые сообщения от системы.

Анализ изменений...

Прогресс выполнения задания: 50%

Сформирована подзадача: локализовать эмоции, отправленные злобой и направить их в монеты.

Про это я тоже слышал. Проблема эмоций делилась на две части, с которыми я столкнулся. Первая часть — психологическая составляющая. Я сомневался в своем праве на жизнь, чувствуя стыд, а злоба усиливала это чувство. Основа — психологические заморочки. Не будь их, злобе не было бы за что цепляться. На этом, как мне известно, и строилась значимая часть возвышения чистых магов. Требовалось достичь внутренней безупречности.

Но есть ещё и вторая часть. Эмоция в теле, отправленная злобой. Её физическо-энергетическое проявление. Можно разобраться с психологическими причинам, но если в теле успела накопиться эта гадость, то она никуда не денется. Для чего и нужны монеты, практики очищения и чистые маги.

Удивительно, но справиться с заданием получилось настолько легко, что я сначала не поверил в это. Научившись чувствовать нужные скопления в теле, я просто концентрировался на них и направлял в монеты. Сначала эффективность была близко к нулевой, что-то получалось, но... Это как пытаться черпать воду дырявым ведром. Разве что какие-то капли получится достать. Постепенно я наловчился и дело пошло на лад. К следующему дню удалось снизить риск потерять себя до тридцати процентов. Да и чувствовать я стал себя значительно лучше.

Анализ и коррекция следующих шагов...

Сформировано задание: поднять уровень риска до 50%

Если честно, после этих сообщений я начал сомневаться в безопасности той штуке, что выдавала задания. Добровольно накапливать злобу? Очень опасный шаг. Опасный и опрометчивый. Пока я за задание не брался, собирался с духом, точно зная, что пути назад нет.

Но это было до того, как пришла Ша. Старуха пустила меня в свою рабочую зону, провела через ряд коридоров, мы добрались до очередной канавы, по которой бежала вода. Здесь же нашлись десятки мешков.

— Видишь груз? — спросила она, шагая позади меня.

— Мешки?

— Да. Их должно быть десять штук. Хватай и тащи обратно. Дорогу запомнил?

— Запомнил.

— Вот и славно. Жду.

— Тут безопасно?

— В этом городе нет безопасных мест, сынок.

Сынок прозвучало язвительно и издевательски. А ещё я отчетливо расслышал смешок, что издала старуху.

Первая же попытка взяться за мешок чуть не увенчалась травмой. Тяжелый, зараза! Что находится внутри увидел сразу — земля. Самая обычная земля. Или что-то на неё очень похожее. Я невольно задумался, как эти мешки здесь оказались. Кто-то их наверняка принес. Кто-то, кто знает о старухе и ведет с ней дела. Может она и сама ходила куда-то в дальние шахты, где можно собрать землю или того лучше, поднималась на поверхность. Но почему-то я сомневаюсь в этом. Верю, что можно ориентироваться в пространстве без глаз там, где ты знаешь каждый поворот. Но дальний путь? Ещё и мешки с землей тащить? Нет уж, в это не верю.

Взявшись поудобнее, я смог поднять мешок и закинуть себе на плечо. Сразу же заныли раны, ладони и спина. Какой я слабый, тьфу. Надо с этим что-то делать. Можно попробовать хотя бы отжиматься, но... Я знаю, что без нормального питания толку особо нет. За время в бегах я потерял килограмм десять, не меньше. Если раньше я был спортивным парнем, хорошо сложенным для своих лет, то сейчас я вытянулся и исхудал. А ещё ослаб, потому что последние мешки волочил с перерывами. Поднять не получилось.

— Что теперь? — спросил у старухи, когда положил на пол последний несчастный мешок.

— У тебя дыхание сбилось.

— Знаю, но что поделать.

— Всегда есть варианты. — возразила недовольно старуха.

— Не спорю. Если у вас есть способ, как добыть больше качественной еды, то с радостью выслушаю.

— Эту проблему тебе придется решать самому, — покачала она головой.

— Хорошо... Что делать то? Какая помощь нужна?

— Займись раскладыванием земли. Емкости под них уже заготовлены.

Те я приметил давно и лишних вопросов задавать не стал. Зато другое спросил, более важное.

— А что вы выращиваете?

— Не твоего ума дела, парень, — пригрозила она, — И сразу тебе скажу, что когда вернешься на кольцевую, то лучше молчи, что встретил слепую старуху, которая выращивает зелень.

— Как скажете.

— Без шуток, мальчишка. Тебя за это могут избить, чтобы заставить рассказать, где я нахожусь. Хотя, если тебе плевать на благодарность, то и так сдашь, без побоев. В этом случае меня убьют.

— Да уж... Даже не знаю, чьё положение хуже, — неудачно пошутил я.

Неудачно, потому что старуха поджала губы, скривилась и замолчала. Умею я налаживать контакты, ничего не скажешь. Чтобы не ухудшить ситуацию, я быстро сделал то, что от меня требовалось — распределил землю по ёмкостям.

— Если надо, я и семена могу посадить. А ещё воды натаскать и полить. Я работал в теплицах, кое-какое понимание есть! — поспешил я заверить до того, как меня послали.

— Какой прыткий. А ты подумал, как мне качество твоей работы проверить?

— Эм... Не знаю. А как вы проверяете качество своей работы?

У меня в голове этот вопрос звучал невинно и спрашивал я, чтобы наладить диалог. Но в реальности прозвучало дерзко и с вызовом. От чего старуха напряглась ещё больше. Да что за день такой?

— Простите, я не мастер подбирать слова. Имею ввиду, если это дело не хитрое и надо просто посадить семена, то я с этим справлюсь. Могу проговаривать всё, что буду делать.

— И откуда ты такой вежливый взялся? Не помню, чтобы в ближайших поселениях ценилась вежливость. Или времена изменились настолько, что и люди стали добрее?

— Скорее мне повезло с родителями. Они всегда учили меня быть... эм... вежливым.

Хотел сказать добрым, но очень уж это подозрительно прозвучит.

— Тогда твои родители дураки. Возможно, они хорошие люди, но на кольцевой ценится жесткость, хитрость и коварство.

— Если бы они учили меня этому, как бы вы смогли мне доверять? — ответил я раньше, чем подумал, слишком уж меня задели слова.

— Не рычи, мальчик. Я не желаю тебе зла, — осадила меня старуха, — Учись держать эмоции в узде, иначе они тебя сожрут.

Тьфу ты... Дальше разговор не получился. Старуха так и не подпустила меня к посадке и вскоре я удалился.