Глава 16

Утро, ветрено, солнце, карета…

И Кроули, спящий вот уже как полчаса, едва начался наш путь.

Он вправду ночевал сегодня со своими людьми, оставив меня до утра одну. Судя по мешкам под глазами и общему вялому состоянию, лорд этой ночью пил много, а спал мало, оттого теперь и пытался компенсировать упущенное в пути.

Мне же впервые хотелось с ним разговаривать, вот только на все попытки хоть как-то ободрить Кроули и вовлечь его в беседу он отвечал невнятным мычанием.

– Сегодня замечательная погода, – произнесла я.

– Мм-м. Угу, хр-р-р, – ответил попутчик и даже всхрапнул.

Вторая попытка была такой же провальной:

– Кажется, торнадо собирается…

– Замечательная идея, – уж совсем невпопад ответил лорд. – И мне закажите.

Было похоже, что ему снится какой-то сон, а мои вопросы он воспринимает не более чем фоновый шум.

Проверяя свою гипотезу, я даже рискнула предложить совсем уж каверзное:

– А знаете, ваш поцелуй мне понравился. Может, повторим?

– Через неделю обязательно, – не открывая глаз, пробормотал Кроули. – Только положите бумаги на тот столик. Да не сюда, растяпа!

Понимая, что сейчас разговаривать с лордом совершенно бесполезно, я решила отстать от него с расспросами. Зато в голову пришла другая идея – воспользоваться моментом его крепкого сна и бесцеремонно рассмотреть мужчину, во всех подробностях, которые только доступны на открытых участках его тела.

Предположение, что он может оказаться бастардом короля, – это, конечно, замечательно. Но для доказательств нужно что-то более веское, чем просто слова.

Какие-то родинки, особые черты лица, что-то приметное и отличительное.

И раз уж короля я ни разу не видела, то начать нужно было именно с изучения самого Кроули.

Для этого я даже пересела на его сторону кареты.

Прислушалась к ровному дыханию мужчины, – ну точно, спит. Привалился головой к стенке, одна рука привычно на трости, вторая спрятана под мышку. Зачем – непонятно, но, видимо, так спать удобнее.

За неимением большего свое исследование я начала именно с открытой руки. Пальцы прямые, длинные, ногти аккуратно подстрижены, лунки светлые – и, как назло, ни одной родинки.

Ничего интересного.

Потом перешла к лицу.

Спокойному и умиротворенному. В ближайшем рассмотрении оказалось, что у Кроули умопомрачительно длинные ресницы, они чуть подрагивали во сне. А прямые черты лица, нос, скулы, подбородок сейчас были так расслаблены, что даже рот у лорда немного приоткрылся. Из-за этого я не удержалась и хихикнула.

Мадам Роксана иногда точно так же засыпала, злоупотребив вином, только храпела она на порядок громче и небритости на щеках у нее не было.

У Кроули же пробивалась жесткая колючесть, которой вчера (помня поцелуй) точно не было. Впрочем, это сейчас оказалось не так важно – с разочарованием я поняла, что и на лице у моего попутчика никаких отметин нет.

Возможно, они были на теле, но идея раздеть мужчину меня пугала и будоражила одновременно. С одной стороны, надо было бы все же проверить свою гипотезу, с другой – как я объясню Винсенту, зачем мне знания о его родинках?

– А это вы сейчас, аббатиса, что делаете? – губы Кроули пришли в движение, и мгновение спустя он раскрыл глаза.

От испуга я дернулась и упала с лавки, вдобавок еще запуталась в собственной рясе и теперь самостоятельно встать, оказавшись между двух сидений, не могла.

– Ну, что вы смотрите, помогите! – беспомощно глядя на заспанного Кроули, потребовала я.

Тот протянул руку, помогая мне выбраться из не самого удобного положения и сесть ровно.

– Итак, я помог. Но так и не дождался ответа, преподобная. Это что такое было? Не каждый день, знаете ли, открываешь глаза, а над тобой нависает слуга Божья. Ненароком подумал, что преставился.

– Если будете так пить, то любой исход возможен, – потирая ушибленное плечо и ерзая на ушибленном заде, ответила я, на ходу придумывая оправдания. – На вас сидел комар, я просто решила его отогнать.

– Комар весом с аббатису, я понял, – скептически ответил мужчина. – Ох, чую, не зря у меня постоянное ощущение, что вы из меня кровь пьете.

Я обиженно дернула головой и отвернулась к окну. От официальной версии про комара я отказываться не собиралась. Зато у меня наконец появилась другая возможность: поговорить с Кроули о важном.

– Мне вот другое интересно, – издалека начала я. – Как вы при строгом приютском воспитании, при учителях, оплачиваемых де Сентом, выросли таким едким. Откуда столько хамства?

– То, что вы называете хамством, я называю хваткой. И поверьте, в приюте очень пытались из меня всю эту дурь выбить.

– Значит, наследственное, – сделала вывод я. – К слову, любопытная тема. Никогда не задумывались о своих настоящих родителях, лорд Кроули?

– Глупый вопрос. Все сироты об этом задумываются, – равнодушно ответил мужчина.

– И что? Не пытались их разыскать?

Кроули по-мальчишески фыркнул.

– Вот еще. Они меня бросили, а я буду рыть землю, чтобы найти тех, кому я ни к чертям не сдался? Я теперь, наоборот, им за это благодарен. Не оставь они меня в приюте, я бы не стал тем, кто я есть. Рыл бы сейчас себе землю в поле или коров пас.

– Хоть вы и невысокого мнения о своих потенциальных родителях, – протянула я с сомнением, – совершенно не факт, что они были крестьянами. Ваши магические способности намекают на примесь благородной крови.

Кроули расхохотался в голос.

– Знаете, какая мечта у всех девчонок и мальчишек приюта? Узнать, что они родственники кого-то очень богатого и важного. Желательно короля, – последнее лорд произнес с особым пафосом. – Каждой сироте хочется быть бастардом. В нашем приюте даже развлечение было – найти, на какого дворянина ты похож. Мы тайком проникали в библиотеку и изучали портреты в книге с родословной королевских родов. Мой лучший друг Брэдли был буквально копией герцога Одри Пятого Локшерского.

– Он же жил пятьсот лет назад, – припомнила я курс истории.

– Именно! – похлопал моим знаниям Кроули. – Я вот смахивал на короля Клода Пятого Сверженного, которого обезглавили после революции полтора века назад.

– Редкостный узурпатор, – вставила свое мнение я. – После него к власти пришел дед нынешнего короля.

– Вам виднее, – пожал плечами Винсент. – Это же вы те времена застали. В книге, кстати, было много других портретов. Кривая Маргарет – девчонка, которая вечно с нами бегала, например, очень походила на инфанту Бенгальскую.

– Это вы мне сейчас к чему рассказываете? – я окончательно потеряла нить повествования.

– К тому, что при желании детская фантазия найдет себе родственников везде, – припечатал Кроули. – Поэтому не нужно забивать себе голову бессмысленными надеждами. Мне и в самом деле не интересно, кем были мои родители. Теперь это неважно.

А вот это он зря, я лично была совершенно иного мнения.

– И все же, – задумчиво произнесла я, – на вашем месте я бы озаботилась поиском родственников. Жизнь – такая непредсказуемая штука…

– Не понимаю, – Кроули сел ровнее и плечи его слегка напряглись. – С чего вдруг вы вообще завели этот разговор, аббатиса? Вы что-то знаете?

– Нет, – замотала я головой, возможно, слишком поспешно. – Но случай в деревне с этими крестьянами навел меня на кое-какие мысли.

– Тогда поделитесь ими.

– Де Сент написал королю, что располагает сведениями для расторжения свадьбы. Вы, конечно, сделали предположение, что, возможно, дело в вашем помолвочном обязательстве, и в то же время вы были уверены, что смогли бы обойти букву договора. Думаю, де Сент не мог этого не понимать. И если угрожал сорвать брак, то явно располагал более весомыми аргументами.

– Например? – Кроули вскинул бровь, но при этом слушал меня очень внимательно.

– Вы сами заметили, что программа лорда де Сента по поиску одаренных магией мальчиков была очень странной. Я ведь не ошибусь, если отвечу, что сироты отбирались строго определенного возраста и только из вашего приюта. Так?

Кроули задумался…

– Все верно, – подтвердил он спустя мгновение.

– Это косвенно доказывает, что он искал не просто талантливых мальчиков – он искал кого-то конкретного. Рожденного в определенный год, а сузив поиски, просто присматривался, чтобы найти нужного. Согласитесь, программа была сложная, рассчитанная на определенные способности, зачастую наследственные. Неудивительно, что в конце остались только вы.

– Аббатиса, хватит воды. К чему вы ведете? – окончательно напрягшись, спросил мужчина.

– К тому, что искать королевского бастарда куда логичнее и перспективнее, чем вливать огромные деньги в обычного сироту. Ну и выдать за него дочь уже не выглядит странным планом, а очень продуманным.

По мере моих слов лицо Кроули все больше становилось каменным, мои слова ему явно не нравились.

– Вы сейчас клоните к тому, что Иоланта – моя сводная сестра и мы не можем пожениться? – в голосе лорда проскользнули острые нотки. – Решили сорвать свадьбу?

– Я? Нет! То бишь не совсем, – возмутилась я. – Просто призываю вас взвесить все варианты. Но если моя гипотеза правильна, то у де Сента были сведения о вашем родстве с королевским родом. Потому что только близкое родство может сорвать свадьбу. Все остальные причины можно было бы обойти с юридической точки. Все, кроме этой!

– Звучит, конечно, складно, – протянул Кроули. – За исключением одного веского но. Я не похож на нашего короля. Вот совершенно. Даже отдаленно.

– Это ничего не значит, – продолжала я стоять на своем. – Многие дети не являются копиями своих родителей.

Кроули в голос расхохотался.

– Аббатиса, вы сейчас это серьезно говорите? – посмеявшись и даже вытерев слезы, спросил он. – Нет, я искренне не понимаю, как можно сравнить внешность короля и мою.

Я хлопнула глазами, и вправду не осознавая причину такой реакции.

– А что не так-то?

– Король – мулат! – припечатал Кроули. – Его бабка была чернокожей принцессой одного из южных варварских государств, взятой в жены вместе с огромным приданым в золотом эквиваленте. И уж простите, но даже отдаленное родство с его величеством было бы у меня на лице написано! Ощущение, что вы никогда короля в глаза не видели, аббатиса!

Я округлила глаза и прикусила язык.

Это же надо было так опростоволоситься, теперь я полностью ощутила себя стоящей на кончике лезвия ножа.

– Видела я короля, – тут же принялась я оправдываться. – Но ведь вы тоже смуглый…

Кроули выгнул дугой правую бровь.

– Летом, после продолжительного пребывания на солнышке. Но во всем остальном… – Кроули поиграл бровями, будто на что-то намекая. – Уж простите, я бел как снег. Кем бы мои родители ни были – королевской крови в них явно не нашлось.

Я опустила глаза.

Вот так рушатся догадки и предположения. О “деревенское воспитание” одной девушки по имени Беллатрис, которая мало того, что не видела, но никогда и не слышала, что король настолько примечателен…

– Значит, я не права, – быстро поменяла я свое мнение. – Всему виной моя буйная старческая фантазия. Сто семьдесят лет как-никак.

– Да-да, маразм близко, – кивнул Кроули. – Но спасибо, в любом случае повеселили. Если появятся еще безумные версии, сообщите. Хоть посмеюсь.

А мне вот было не до смеха. Я просто нутром ощущала, что не просто все с этой свадьбой, если из-за нее убили моего отца. Кому-то она костью в горле встала. И даже если Кроули не бастард, то какой могла бы быть иная причина срыва помолвки?

Ничего умного и свежего в этот раз в голову не приходило, да и делиться с Кроули я теперь опасалась. Это же надо было так глупо проколоться с королем.

Кроме того, теперь это было моей не единственной проблемой.

Чем ближе мы подъезжали к столице, тем больше я понимала, что загоняю саму себя в ловушку. Показаться Верховному отцу в качестве аббатисы я не могла. Уж он-то стопроцентно знает, как выглядела пропавшая сорок лет назад аббатиса. И даже если я придумаю достаточно правдивую историю, что совершенно неожиданно решила вернуться в родную обитель после сорока лет скитаний неизвестно где по миру, это не спасет меня от разоблачения по той простой причине, что выглядеть я должна соответственно возрасту. Изрядно постаревшей…

Его святейшеству я точно не сумею скормить придумку об омоложении, он не Кроули. Мне вообще чудесным образом повезло, что попутчик не заметил несоответствие дат в разрешительных печатях. Но с представителями церкви этот номер точно не пройдет. В лучшем случае за подобное меня отправят на виселицу, в худшем – на костер.

Оттого и выходило, что рано или поздно мне придется покинуть эту чудесную карету, где-то раздобыть денег, а дальше вертеться самой.

По поводу денег у меня уже появилась идея, я с тоской покосилась на крест с крупными камнями и жемчужными четками. Такое украшение стоит немало, ой, как немало! Если сумею выгодно продать, то вырученного хватит не только на первое время, но даже на поддельные документы. Не дворянские, конечно, купить новый титул я бы точно не сумела, но что-нибудь приличное, чтобы иметь возможность присутствовать на королевских балах и мероприятиях… Например, какой-нибудь внучатой троюродной племянницы шестой сестры неизвестного графа или барона.

В моем плане был только один существенный минус – если попадусь во дворце на глаза Кроули, мне точно несдобровать…

Он и сейчас смотрел на меня слишком странно. Стоило только поднять глаза, как тут же хотелось отвести их в сторону. Уж слишком пронизывающим был этот взгляд… будто насквозь.