Глава 39

Регина Воронич

Дарий и Вероника покинули дом первыми. За всё то время, что продолжалось организованное Мартином совещание, они не коснулись друг друга, не сели рядом, не перешёптывались, но, несмотря на это, между ними ощущалось что-то, напоминающее невидимую, но прочную нить. Как будто этим двоим не нужно было разговаривать и как-то ещё подчёркивать то, что они соединены друг с другом не менее крепко, чем это могли бы обеспечить им кольца помолвленных.

Это раздражало, заставляло снова осознавать тот самообман, в котором Регина пребывала, думая, что Вероника любит своего жениха. Неплохо же она разыгрывала до сих пор этот спектакль, если все считали, что вот-вот получат приглашения на свадьбу в Лондоне. Но рассказывать об этом дедушке пока рано.

Ещё больше выбило её из колеи появление Дмитрия, который был представлен как один из участников предстоящей экспедиции. Знала же, что сотрудничать с Мартином – то же самое, что заключать договор с демоном. Теперь же отступать было поздно. Нужно идти до конца.

Дождавшись, когда Шульгин, с которым она за весь вечер не перекинулась ни словом, уйдёт, Регина направилась к двери, но в холле её перехватил Мартин. Он беззаботно улыбался, как и весь вечер. Так, словно находился в кругу лучших друзей, и речь в их разговоре шла о чём-то весьма приятном и совершенно безопасном.

– Обязательно надо было приглашать этого человека? – проговорила Регина, когда Мартин Шталь, перегородив ей дорогу, вывернул из бокового коридора и встал напротив неё.

– Он мне нужен. К тому же, в другом случае Александр Владимирович тебя бы не отпустил. А так он собирается убить двух зайцев – свести тебя с Шульгиным и позволить вам обоим поучаствовать в немаловажном деле.

– Мог бы предупредить!

– И что, ты бы передумала? В чём проблема, маленькая принцесса? Сотни девушек из семей магов выходили и продолжают выходить замуж без всяких чувств, исключительно ради выгоды и продолжения рода, чтобы смешать кровь с лучшими представителями других семейств. Иногда это даже позволяло избежать войны, поскольку из молодых жён получались неплохие шпионки. Но ты упорно продолжаешь цепляться за собственные наивные представления, даже не задумываясь о том, что и тебе мог бы оказаться полезным такой брак.

– Тебе этого не понять! – отозвалась она. – Ты просто никогда не любил. Женился ради выгоды и считаешь, что все должны поступать так же.

– Куда уж нам в лаптях за паровозом! – саркастично протянул Шталь, демонстративно закатив глаза и заставив её возмущённо фыркнуть в ответ. – Не мне разбираться в столь тонких и высоких материях. Но посмотри на это с другой стороны. Возможно, если бы твой жених остался в живых, уже лет через пять вы, поженившись, начали бы ссориться, а затем и вовсе возненавидели бы друг друга. Полагаешь, такого не бывает?

– Не у всех, – твёрдо возразила Регина.

– Но никто от этого не застрахован, даже ты. Тогда выходит, что лучший способ сохранить любовь – потерять её, пока она не превратилась в скуку или неприязнь. Думаешь, почему людям так нравится история о Ромео и Джульетте?

Регине захотелось накрепко зажать уши. Даже если допустить, что в словах Мартина была крупинка правды, ей не хотелось слушать эти циничные рассуждения. Какое право он имеет говорить об Артуре, рассуждать о том, как сложилась бы их жизнь дальше, вынуждать её снова переживать в памяти боль от потери человека, который разделял её чувства, был рядом, делал её счастливой?

– А Княжевич? – продолжал Шталь. – Ты при всех, включая своих родственников, заявила о том, что он тебе нравится. А что сделал этот человек? Может, встал перед тобой на одно колено? Или как-то ещё выразил своё желание разделить с тобой будущее?

– Замолчи! – выдохнула она, замахиваясь, но Мартин с лёгкостью перехватил её руку и покачал головой, наблюдая за тем, как она пытается вырваться из его цепкого захвата. – Ты такой же, как и Розенберг!

– Не смей меня с ним сравнивать! – прорычал он, выпуская её запястье и сразу же отворачиваясь.

Регина почувствовала удовлетворение от того, что сумела задеть его за живое. В конце концов, она внучка своего деда, который научил её не только водить автомобиль и вести себя в обществе.

– А почему нет? – усмехнулась она. – Кстати, ты женат на его дочери, находишься в его доме, распоряжаешься его имуществом, а также управляешь его бизнесом. Вернее, тем, что от него осталось. Радуйся тому, что распри между магами почти не касаются обычных людей. В противном случае у тебя и клиентов бы не осталось. Тебе ещё повезло, что не разделил с ним одну камеру. Вам нашлось бы, о чём поговорить в темнице.

– Не тебе рассуждать о таких вещах! – процедил собеседник, поворачиваясь к ней. – Это касается не только Карла Розенберга. Ты уверена, что у представителей твоей семьи нет за душой грехов, которые могли бы привести их под арест?

– Зато у тебя, насколько мне известно, вообще никакой семьи нет. Они от тебя отказались. Вот и пришлось искать себе новых родственников, да только опять не очень-то повезло.

Договорив, Регина обошла неподвижно стоящего мужчину, толкнула дверь и вышла в холодный, пахнущий дождём воздух. Всю дорогу, пока она шла к своей машине, с её губ не сходила улыбка. Может быть, этот вечер и не удался, но его завершение стало её триумфом.

Положив ладони на руль, она глубоко вздохнула, и некоторое время просидела так, глядя на тёмный силуэт особняка, который даже в полутьме со светящимися сквозь туман окнами не выглядел уютным. С недавнего времени и дедушкин дом стал казаться ей мрачным, безрадостным, потерявшим своё очарование. А так хотелось снова почувствовать себя беспечной девчонкой, которая возвращалась туда, пребывая в полной уверенности, что за стенами этого дома её ожидают покой, тепло и безопасность.

Инна Шталь

Как только за Региной закрылась дверь, Инна направилась к мини-бару и взяла наиболее близко стоящую бутылку. Не глядя на этикетку, открыла и наполнила бокал. Обжигающая горло жидкость пахла имбирём и сандалом. Прислонившись к стене, молодая женщина прикрыла глаза, вслушиваясь в шум начинающегося дождя за окном.

У Инны всегда было предостаточно поклонников, которые окружали её со школьной скамьи, если не раньше. У неё имелось всё, чего только можно желать: яркая внешность, деньги, положение в обществе. Её приглашали на свидания, преподносили дорогие подарки, делали множество комплиментов – от довольно нелепых до весьма изысканных. С некоторыми Инна даже встречалась. Но она никогда не ощущала себя по-настоящему любимой, да и сама не любила. Впрочем, тогда Инна даже не задумывалась, упускает ли она что-то.

Ожидать любви от Мартина было и вовсе тщетно, как дождя в засуху. Да и знакомо ли ему такое понятие и чувство? Вот собственнический инстинкт, желание контролировать и брать своё, невзирая на возможные препятствия, свойственны ему в полной мере.

Словно догадавшись, что она подумала о нём, Шталь появился в комнате. Он показался ей взвинченным. То ли наконец-то надоело притворяться всем довольным, то ли, прощаясь с гостями, он услышал нечто, что пришлось ему не по нраву.

Не глядя на мужа, Инна прошла в соседнюю комнату, обычно называемую малой гостиной, где села на светлый диван и поставила наполовину опустевший бокал на стеклянный столик возле него. Мартин последовал за ней. Сел напротив, раздражённо потёр отросшую щетину на щеках, посмотрел на неё.

– Что скажешь? – спросил он.

– Скажу, что не понимаю, какой смысл собирать такую команду. Не проще ли пойти обычным составом с теми парнями, которые зарабатывают на поисках артефактов? Это если тебя вообще интересует моё мнение, – добавила она.

– Интересует, раз спрашиваю. Но не всё так просто, – откидываясь на спинку кресла, с заговорщицким видом произнёс Шталь. – Как ты, думаю, помнишь из курса мифологии, на ловлю единорога нужно идти с девственницей.

– Рискну поинтересоваться, где ты в этой компании девственницу нашёл? – приподняв брови, осведомилась Инна.

– Я говорю не в буквальном смысле.

– Регина убедила своего кузена приехать?

– Да. Надеюсь, он поторопится. К тому же, это напрямую его касается.

Мартин встал с места и направился к двери.

– Хочу пройтись.

Проводив его взглядом, Инна допила содержимое бокала и, ещё некоторое время посидев в нарушаемой лишь тиканьем старинных часов тишине, отправилась в спальню.

Мартин вернулся только под утро.