Глава 9

Бам! Бам! Бам!..

Звук был таким, словно какой-то садист поместил мою спящую тушку в огромный колокол, раздал группе детей колотушки и велел от души повеселиться. Я распахнула глаза, резко подскочила и узрела кошмар наяву. По ту сторону решетки стоял злой, как сотня лаэрдов, Милмэн Пэрри.

Бам! Бам! Бам!..

Мужчина, вооруженный металлической миской, равномерно лупил по прутьям решетки, начисто игнорируя наши жалобные стоны и подвывания заключенных в соседних камерах.

– Сэр, пожалуйста, прекратите, – умоляюще прокричал Дерек, зажимая руками уши.

– Идиоты! – рявкнул лейтенант, отбрасывая пыточный инструмент куда-то за спину. – Я же предельно доходчиво и внятно объяснил вам, что время соплей, обоссанных штанишек и веры в чудеса осталось далеко-далеко-далеко позади. Пора чуток вырасти, мои тупоголовые детишки, и хотя бы изредка использовать то, что дала вам матушка-природа. И я говорю про голову, а не про жопу, на которую вы постоянно ищите приключения. Вы чего натворили, дурни! Ладно, напились, это я еще хоть как-то понять в состоянии, но на фига было громить лавку относительно честного человека?

– Мы ловили воришек! – выпятил грудь Бурый.

– «Мы ловили воришек…» – передразнил его следователь и зло сплюнул на пол. – Да от вас ущерба в четыре раза больше, чем от этих неумех. Эти работники биты и отмычки даже сейф вскрыть не сумели…

– Там был сейф?! – из соседней камеры раздался удивленный вопль. – Гриф, ты слышал? Мы могли разжиться баблом!

– Вы могли разжиться только смертельными проклятиями в спину, – рыкнул лейтенант. – Ваш дружок-подельник сообразил, что покойникам доля не полагается, и уже ждал вас в логове.

– Вот гнида… – с чувством выдохнул воришка, и наступила тишина, которую никто из нас так и не осмелился нарушить.

Я оглядела своих сокамерников, точнее собутыльников, если уж совсем придираться, то сотазников, пересчитала друзей по головам. Кайра была помята, но выглядела ничего. Бурый сидел, обхватив голову руками, и болезненно морщился, рядом в похожей позе застыл Эмит. По сосредоточенно-мрачному выражению лица Корка было, как всегда, сложно что-либо понять.

Ларс лежал рядом со мной на узкой шконке и не подавал признаков жизни. Я хотела было возмущенно пнуть товарища в бок, но лицо моего новоприобретенного соседа оказалось такого нездорово-оливкового цвета, что я всерьез испугалась за болезного и решила отложить разборки на потом. Как бы не пришлось врачей вызвать, а то организм у гения хрупкий, к алкоголю неустойчивый, а выпили мы вчера просто до неприличия много.

– Значится так, детский сад на выгуле, марш по домам! Утром, едва протрезвеете, пойдете чинить лавку. Кайра, выйдешь на дополнительную смену, Ларс… Ларс! Златокудрочка, пни умника в бок! Да что ты с этим алконавтом церемонишься? Сильнее! Что, не реагирует? Тогда, когда очухается, передашь, что я жду данные по Рычару. А тебя, малышка, искал злой парень из ваших, из цитадельских.

Я судорожно сглотнула.

На штраф, выставленный нам участком 8–3, скидывались кто сколько мог. К несчастью, единственным, кто мог оплатить всю сумму целиком, оказался бесчувственный Ларс, забравший в начале вечера все наши карты, поэтому каждый чем-то да пожертвовал ради общего блага.

Я сняла золотые сережки, подаренные мамой на совершеннолетие, Корк передал серебряное колечко, Эмит без раздумий отдал дорогие часы, Бурый, единственный, у кого осталась наличка, подкрепил кучу бумажным эквивалентом, Дерек кинул толстую цепочку, предварительно сняв с нее жетон. Кайра сомневалась дольше всех, но в итоге тяжело вздохнула и положила свой коммуникатор, с которым на моей памяти никогда не расставалась.

Патрульный, задержавших нас, оглядел принесенные дары придирчивым взглядом опытного скупщика и заявил, что мы должны еще три серебрушки, но он, так и быть, простит нам этот пустячок.

– Потом услугой отдадите, – улыбнулся этот гад уполномоченный и поспешил скрыться в коридорах участка до того, как ему в спину полетели проклятья.

На квартиру мы ввалились в шесть утра, когда солнце уже взошло, и, позевывая, начали располагаться. Парни вытащили из пространственного кармана диван, Бурый отволок Ларса наверх в его комнату, я выдала всем чистое белье, несколько полотенец, после чего мы с Кайрой побрели в комнату наверху. Та еще не была готова для проживания, зато накануне рабочие подняли туда новенький матрас, на котором мы и решили переночевать. Пока подруга рвала прозрачную упаковку и стелила постельное белье, я с полотенцем на плече спустилась в ванную.

Дело в том, что мои волосы обладали уникальной способностью: словно губка впитывает воду, они впитывали окружающие запахи. И хотя я никогда не курила, сейчас от моей головы несло, как от переполненной окурками пепельницы. Намыливая золотистые пряди шампунем, я, наверное, впервые порадовалась тому, что пару месяцев назад на первой тренировке с мечом сделала высокий хвост. То ли я такая кривая, то ли все-таки не женское это дело – мечи из-за спин доставать, но светящийся клинок оттяпал половину моего хвоста, укоротив прежде длинные волосы практически до плеч.

Странно, что наблюдавший за тренировкой Азамат не предупредил меня о возможном исходе.

При воспоминании о сероглазом блондине сердце испуганно сжалось. Здравый смысл подсказывал, что Аз не стал бы искать меня по пустякам, а раз дошел даже до управления, следовательно, уже побывал в комнате общаги, не нашел меня на положенном месте и наверняка взбесился. К счастью, никто из моих прошлых соседок не знал, куда конкретно я съезжаю, а все, кто мог меня выдать, в данную секунду валялись в полубессознательном состоянии.

Решив, что до обеда мне точно ничего не грозит и можно спать спокойно, я торопливо ополоснулась, наскоро высушила волосы полотенцем и огляделась. Большая часть моих вещей была надежно утрамбована в небольшом комоде на балконе, поэтому, спускаясь из комнаты, я почему-то не вспомнила о белье и ночнушке.

Светить голыми ногами перед залегшими в гостиной парнями не хотелось, поэтому я отдернула полупрозрачную шторку ванной в сторону и протянула руку к полотенцесушителю.

На изогнутой трубе висел черный кружевной комплект, который я намеревалась надеть в клуб. Бельишко подарила Кайра, и выглядело оно ну очень провокационно.

Плотная чашечка выгодно поднимала все мои девичьи прелести, а тонкая полоска кружев, проходящая по коже где-то в двух сантиметрах выше, добавляла пикантности. Скрепляло все это безобразие тоже кружево. И если спереди было более-менее стандартно – просто две лямки, то на спине все это сходилось в какое-то крученое безобразие, которое был способен сотворить только очень-очень пьяный паук.

Трусики оказались тоже аховыми! Начнем с того, что они были из полупрозрачного черного кружева с крохотным атласным треугольником впереди, а закончим алым бантом на попе. Большим недостатком комплекта, помимо непристойности, было и то, что дизайнер зачем-то украсил его россыпью крохотных стразов, играющих на свету радужными бликами.

Я придирчиво покрутилась перед зеркалом, рассматривая себя, а потом скривилась. Нет, все-таки вкус у Кайры напрочь отсутствует. Какой нормальный индивид купит такое? Его же носить невозможно!

Накинув поверх кружевного безобразия в стразах длинную рубашку Ларса, сохнущую все на том же полотенцесушителе, я тихонько вышла из ванной. В режиме строжайшей тишины прокралась наверх, чтобы никого не разбудить, потянула дверь в комнату и застыла с открытым ртом.

М-да, можно было и не красться на цыпочках, как дикая кошка, выслеживающая добычу. Просто парочку, развлекающуюся на моем, между прочим, новом, матрасе, не потревожил бы и коллективный рев стада слонов.

В первую секунду я была так шокирована открывшейся картинкой, что застыла на месте, глядя на то, как лучшая подруга «скачет» на оседланном ею оборотне. Но когда Бурый хрипло застонал, схватил Кайру за задницу и резко перевернул пискнувшую девушку, подгребая под себя, на меня все-таки накатила запоздалая волна отвращения, и я отшатнулась. Потом поспешно закрыла дверь и спустилась в гостиную.

Корк, Эмит и Дерек, вольготно развалившись на диване, уже давно дрыхли, оглашая высокие потолки немузыкальным храпом. В комнате висело настойчивое амбре перегара и грязных носков.

Ну, нет, я в такой атмосфере спать не собираюсь!

Еще раз глянула на комнату, решительно сжала кулаки, намереваясь избавиться от оскверненного матраса завтра же утром, и пошлепала на балкон. Гамак встретил меня радостными объятиями одеяла и умиротворяющего покачивания. Я запоздало подумала о том, что не слишком ли это будет для расшатанного алкоголем организма, но практически тут же уснула.

А потом пришел писец…

Писец шел в образе сероглазого противного блондина и сулил глобальные неприятности. Почуяв опасность, я вынырнула из сна и практически тут же услышала слабый шорох. Подняла голову, вгляделась через оконную дверь в пространство кухни и рассерженно зашипела:

– Ларс, ты чего там копошишься?

– Ищу банку с рассолом…

По квартире тут же разлетелось эхо печального «бздынь».

– Вношу корректировку – разбил банку с рассолом… – трагическим шепотом сознался сосед и заглянул ко мне на балкон. – Че вчера было? У меня так голова гудит. Меня по ней вчера не били, нет?

– Ты просто напился, – потягиваясь и зевая, ответила я. – Кстати, Пэрри просил передать, что ждет от тебя данные по Рычару.

Ларс побледнел, тихонько ругнулся, помянув лейтенанта и нашу вчерашнюю затею гульнуть в «Зеленых гоблинах» нехорошим словом, развернулся и скрылся в глубине нашей немаленький квартиры.

Через пять минут послышался тихий щелчок входной двери, торопливый топот бегущего по лестнице приятеля, а затем все стихло. Я полежала еще несколько секунд, прислушиваясь к звукам города, а потом сообразила – этот торопыга оставил дверь нараспашку.

– Ну, Ларс… – прошипела я, выбираясь из теплой кроватки, переступила через небольшой порог, отделяющий балкон от кухни, и угодила голой ногой в лужу. – Чтоб тебя, Ларс!

Оскальзываясь и оставляя за собой цепочку мокрых следов, я прошла в гостиную, свернула в закуток прихожей и нос к носу столкнулась с Азаматом. Блондин возвышался на пороге квартиры, скрестив на груди руки, и гневным взглядом осматривал хоромы. Вот его взгляд прошелся по груде дощечек размокшего паркета, сложенной рабочими в уголке, по открытому в полу люку, ведущему к чете Крысюковых, и замер на разложенном диване, где мирно дрыхли Эмит, Корк и Дерек.

Суровый лик Аза стал еще устрашающе.

– Д-д-доброе утро, – пропищала я, отступая назад. – А ты чего тут делаешь?

От еле слышного звука моего голоса Азамат вышел из странного оцепенения и наконец соизволил посмотреть на меня. Сразу стало как-то жутко.

– Тебя ищу, – сказал Азамат. Сказал, не повышая голоса, тихо и оттого очень жутко. – Вижу, кое-кто знатно вчера погулял… И с пользой провел утро.

Я покраснела, прекрасно понимая, что мог подумать обо мне наставник, неосознанно попыталась натянуть рубашку Ларса пониже, одновременно закрывая ворот другой рукой.

– Все не так… – залепетала я, отступая еще на несколько шагов. – Я вообще спала на балконе. А погуляли хорошо, без происшествий.

– М-да? – Дерек сел на кровати, зевнул и почесал темные заросли на голой груди. – Значит, вытрезвитель мне приснился?

– А мне приснилось задержание воришек… – подал голос Корк.

– Тогда и то, что Трис зажималась в клубе с маргиналом, тоже было сном, – вставил Эмит.

Я зло цыкнула на ухмыляющихся парней, вновь повернулась к Азамату и попыталась утихомирить надвигающийся шторм девятибалльных разборок.

– Все было не так… Мы культурно посидели, немного выпили…

И в этот момент дверь в мою комнату с грохотом распахнулась, оттуда выскочил полуголый, взлохмаченный Бурый.

– Пьяный свинтус! – орала подруга ему вслед, шлепая скрученным полотенцем по широкой спине. – Козел! Похотливый кобель! Да чтоб у тебя сморчок сгнил и отвалился! Я тебе покажу «свободного оборотня»! Я тебе устрою «дружеский перепихон»!

Я наблюдала за тем, как подруга гоняет двухметрового оборотня вокруг дивана, периодически подхлестывая того полотенцем пониже спины, и растерянно думала – ну какого хрена все это случилось сегодня! Как назло, именно в этот момент на лестничной клетке послышались тяжелые шаги, в квартиру ввалились рабочие, а из раскрытого люка донеслось злобное тявканье. В проеме нарисовалась макушка главы семейства Крысюковых.

Я схватилась за голову, лихорадочно соображая, куда бежать и как вообще спасаться от этого кошмара, и пропустила тот момент, когда Азамат незаметно подошел сзади, обнял за талию и притянул к себе.

– У тебя семь минут, чтобы привести себя в порядок, – его дыхание отозвалось приятной щекоткой в районе шеи, и я вздрогнула от неожиданности. – Ну же! – повысил голос наставник, мягко, но непреклонно подталкивая меня в спину. – Тренировки никто не отменял.

Бедлам вокруг разрастался в геометрической прогрессии, поэтому я махнула на орущих друзей, возмущающегося Крысюкова, недовольного Аза, а также растерявшихся рабочих и побежала в ванную комнату.

Вот сейчас скоренько себя в порядок приведу, и можно приступать к разборкам.

Быстренько умывшись и кое-как пригладив растрепанные после сна волосы, я преисполнилась решимости разогнать всю неадекватную ватагу друзей-приятелей прочь из квартиры, вышла в гостиную и офигела.

Просто в квартире было тихо. Как уж очень-очень тихо! Я бы даже добавила, подозрительно тихо…

Молясь всем создателям, чтобы Азамат не поубивал тут всех к лаэрдовой матери, пересекла гостиную, заглянула на кухню и с облегчением выдохнула.

Друзья были здесь. В целости и относительной сохранности они сидели вокруг кухонного стола и поглощали пиццу со скоростью саранчи, пожирающей колхозные посевы. Ну, по крайней мере, причина тишины стала понятной – просто безумно сложно выяснять отношения, когда твой рот занят пережевыванием.

– Откуда такое богатство? – спросила я, стянув для себя кусочек побольше, и отступила к кухонным шкафам.

– Твой друг принес, – отозвалась Кайра, присоединяясь ко мне.

– Клашный парень! – поднял большой палец вверх Эмит, и остальные тут же поддержали его одобрительным мычанием.

Мужики, что с них взять? Путь к их сердцам проходит через желудок и не подчиняется законам здравой логики.

– Продались за кусок пиццы… – неодобрительно покачала я головой, надкусила угощение и испытала кулинарный оргазм.

Пицца была восхитительной – сочная, ароматная, безумно вкусная, с двойной порцией томатов и сыра… Короче, как раз такой, как я и люблю.

– Что, тоже проняло? – усмехнулся напарник, откидывая уже пустую коробку в сторону и открывая вторую, стоящую под ней.

А я, жмурясь от удовольствия, активно работала челюстями, стараясь не чавкать уж очень сильно, и пересматривала ценности. Жизненные позиции меняться не захотели, поэтому я просто согласилась с тем фактом, что женщина в особо сложных и экстремальных ситуациях может резко стать мужчиной, попутно обзаведясь всеми сопутствующими чертами.

– Кстати, – зашептала Кайра, придвигаясь ближе, – ты не говорила, что твой наставник такой красавчик. Познакомишь?

Я чуть не поперхнулась самой вкусной пиццей в мире, закашлялась, одновременно с ужасом косясь на подругу.

– Мой матрас еще помнит твое грехопадение с Бурым, – обвинительно ткнула я в сторону оборотня. – Может, чуток повременишь с новыми знакомствами?

– Ты что! – подруга округлила глаза. – Такие парни, как твой Азамат, на дорогах не валяются, не то, что всякие там «свободные оборотни»… – злой взгляд в сторону пофигистично жующего Бурого. – Великая удача заполучить такого мужчину, как твой наставник. Красивый, сильный, заботливый, хозяйственный!

Я поперхнулась во второй раз.

Это Азамат-то красивый? Ладно, по поводу сильного не спорю, но… Это он-то заботливый! Это он-то и хозяйственный?!

Опережая мое негодующее восклицание, дверь в комнату наверху скрипнула, книжные полки сложились в некоем подобии ступенек, и вниз начали спускаться рабочие. Аз шел последним, оживленно дискутируя о чем-то с бригадиром на хашидском, но, заметив меня, оборвал разговор и нахмурился.

Пришлось поспешно заталкивать в себя наивкуснейшую корочку и, уже на ходу жуя, бежать на балкон переодеваться. Я успела стянуть с себя рубашку и теперь поспешно копошилась в комоде, выискивая любимые спортивные штанишки и просторную тунику, когда на пороге нарисовался Азамат.

– Готова?

– Щас! – Я стояла к нему спиной, согнувшись над ящиками, и никак не могла найти среди многочисленных топов на одно плечо искомую тунику, в итоге плюнула на поиски и схватила первую попавшуюся майку. – А к чему вообще такая срочность?

Я обернулась и уставилась на Азамата. Просто впервые видела его… растерянным! Он смотрел на меня потемневшими глазами, точнее жадно ел глазами комплектик, подаренный Кайрой, и выразительно молчал. Честно говоря, мне никогда не нравилась собственная сексуальность, я хотела быть следователем (поправочка, хорошим следователем), а в работе это могло мешать. Возможно, поэтому я никогда не флиртовала с парнями, не кокетничала и не строила глазки, но вот теперь, узрев в балконном проеме обалдевшего Азамата, решила немного поиграть.

– Нравлюсь? – Я крутанулась на носочках, не забыв при этом чуть прогнуться в пояснице, поджать живот и выпятить грудь, а затем подошла к мужчине и с вызовом посмотрела в темно-серые глаза блондина.

Мужчина облизнул губы и неожиданно качнулся ко мне. Я почувствовала его ладонь у себя на… бантике!

– Аз, ты что делаешь? – пискнула охрипшим от возмущения голосом, но блондин пропустил мои слова мимо ушей.

Его рука жестко сжала мое правое полупопие, вторая скользнула на затылок, схватила волосы и дернула, вынуждая меня откинуть голову назад и поймать потемневший взгляд мужчины.

– Больше. Так. Не делай! – чеканя каждое слово, зло выдавил он. – Никогда! Слышишь?

Азамат резко оттолкнул меня, выпуская из плена своих рук, развернулся и вышел.

– Две минуты на одевание! – крикнул он уже из гостиной.

Нет, ну вот и кто он после этого?

Злость и обида клокотали где-то внутри, поэтому я даже не попрощалась с друзьями, оккупировавшими мою кухню. Только перебросила Кайре ключи от квартиры и велела убрать за собой.

Азамат ждал на улице, но, вопреки моему предположению, что мы сядем в кар и поедем в Цитадель, наставник придирчиво оглядел мои штаны, футболку, велел застегнуть олимпийку и пошел вниз по улице. Игнорируя мои бесчисленные «а куда? а почему?», мужчина прошел четыре дома, свернул в тесный проулок и легонько стукнул ботинком по стене, активизируя какое-то заклинание.

Раздался тихий шлепок, и прямо из воздуха соткалась лестница. Азамат, все так же не отвечая на мои вопросы, схватился за поручни и ловко полез наверх. Мне ничего не оставалось, как начать подниматься следом.

Уже на крыше, помогая мне перелезть через высокий край, блондин буркнул: «Не отставай». Аз пробежал по крыше, беря разбег, и ловко перелетел на соседнюю.

Я с благоговением проследила за тем, как мужчина удаляется, с какой-то восхитительной грацией огибая препятствие в виде натянутой веревки для просушки белья, перепрыгивает дымоход и бежит дальше. Опасливо покосившись вниз, я на всякий случай проверила наличие щитов, в теории должных обеспечить мне более комфортабельное падение, разбежалась и прыгнула.

Азамат немного притормозил, ожидая, когда я его догоню, а едва я поравнялась с высоким, плечистым наставником, тот неожиданно широко улыбнулся и крикнул:

– Догоняй, попка с бантиком!

– Попка с бантиком? – задохнулась я от возмущения. – Ну все! Ты – труп.

Мы неслись по скользким после вчерашнего дождя крышам, подгоняемые ветром и взрывающим кровь адреналином и ловили удовольствие. Это оказалось удивительно! Я всегда любила бегать, но вот так еще ни разу не пробовала. Чувство опасности заставляло мозг работать по полной, анализируя и просчитывая каждый шаг, каждое движение тела. Следуя за Азаматом, я легко перелетала с крыши на крышу, даже не замечая того, сколько этажей под нашими ногами, и чувствовала себя фантастически счастливой.

Не знаю, сколько мы так бегали, но в итоге я свалилась на черепичную основу и запросила пощады, жадно глотая ртом воздух. Азамат милостиво остановился, присел на корточки рядом, а я внезапно раскинула руки и расхохоталась, глядя на светло-голубое далекое небо.

– Ты всех так тренируешь? – спросила у наставника уже после того, как посмеялась, отдышалась и нашла в себе силы подняться.

– По-разному, – несколько уклончиво отозвался тот, приблизился к краю и проделал ту же самую манипуляцию с постукиванием.

Тут же возникла лесенка, но в этот раз Азамат почему-то пропустил меня вперед. Я пожала плечами, не особенно интересуясь, чем вызвана внезапная галантность, начал спускаться, но мышцы приятно гудели от усталости, поэтому я просто перехватила руками край лестницы и съехала вниз, страхуя себя на всякий случай ногами. Наставник спустился аналогичным способом.

Мы вышли из небольшого переулка и, к моему глубокому удивлению, оказались всего в паре минут ходьбы до Цитадели. Странно, мне казалось, что Азамат бежит, не разбирая дороги, а выходит, он специально провел меня по крышам домов так, чтобы оказаться у родных стен.

– Аз, – мне хотелось поговорить, тем более что неспешная прогулка этому способствовала, – а кто был твоим наставником?

Сероглазый блондин окинул меня взглядом из серии «ну что за глупости», но снизошел до ответа:

– Томи, конечно.

Я вспомнила взрыв в департаменте, Карателя, передавшего мне силу, его героические усилия по спасению немногих выживших, и слегка приуныла. Следом вспомнился подрывник, странный дом, Рычар и… Ребекка в желтом дождевике и красных сапожках.

– Томи заменил мне семью, – неожиданно признался Азамат, глядя куда-то вдаль. – Мне было пять, когда я остался один, и кто-то из Карателей подобрал сироту со способностями. Во мне признали сосуд и начали обучать. Первых трех своих наставников я довел до нервного срыва, – он криво усмехнулся, вспоминая былые приключения, – а потом пришел Томи. Он всегда знал, что со мной происходит и где меня искать. Сперва казалось, что он чересчур жесток и надоедлив, но постепенно я смог привыкнуть и открыться этому чудаку. Оказалось, что ему действительно есть до меня дело.

Мы прошли несколько метров в молчании, а потом я осторожно тронула его руку и прошептала:

– Извини. Если бы не я…

– Если бы не ты, Томи умер бы на несколько секунд раньше, а вместе с ним еще около десяти человек, – усмехнулся Аз.

– Да, знаю, – я отвела взгляд и сосредоточилась на носках своих кроссов. – Просто… Ведь это ты должен был стать Карателем. Не я.

Азамат резко остановился, легко развернул меня лицом к себе и неожиданно светло улыбнулся.

– Беатрис, угадай, почему я сбегал из Цитадели семь раз?

– Ты? Сбегал? – у меня глаза на лоб полезли от такой новости. – Не может быть!

– Еще как может, – еле слышно рассмеялся Аз. – Я никогда не хотел быть тем, кого видели во мне остальные. Я не хотел быть Карателем, не хотел быть воином, не хотел приносить свою жизнь в жертву служению неведомой силе Создателя. Когда умирал кто-то из Карателей, я просто сопротивлялся, ставил вокруг барьеры, поэтому так долго оставался хозяином своего тела. Личностью, живой и самостоятельной, а не карающим мечом правосудия.

Я скептически скривилась. Не слишком-то приятно сознавать, что ты как раз и есть тот самый безвольный меч правосудия.

– Трис, – Аз взял меня за руки и осторожно сжал в своих ручищах, – я стараюсь быть тебе хорошим наставником. Это мой способ сказать спасибо Томи за заботу, способ помочь тебе. Я несу ответственность за тебя, но не перед руководителем Цитадели, другими Карателями или самим Создателем. Я отвечаю перед самим собой, и если с тобой что-то случится, то никогда не смогу с этим смириться, поэтому больше не исчезай. Говори мне, рассказывай обо всем. Это важно. Договорились?

Я нерешительно кивнула, а потом заглянула в серые глаза Аза, ставшего в эту секунду откровений удивительно близким.

– Ты можешь научить меня сопротивляться? – прошептала одними губами. – Я… Я боюсь. Я не хочу раствориться…

Пожалуй, это был общий страх всех Карателей, сохранивших личность. Сила, существующая внутри нас, постепенно стирала своего носителя, уничтожала его воспоминания, гасила эмоции. Кто-то был в состоянии протянуть пару месяцев, ну а кто-то успевал прожить жизнь. Все зависело от силы воли сосуда, а я в своей немного сомневалась.

Азамат понял меня без слов, осторожно притянул к себе, бережно обнял и прижался щекой к моей растрепанной макушке.

Он не произнес ни слова, не стал давать пустых обещаний или утешать. Он просто стоял, даря мне чувство успокаивающего тепла и непрошибаемой силы, но и этого оказалось достаточно.

– Пошли, – наконец сказал Аз, отстраняясь, – время близится к ужину, тебе давно пора восстановить силы.

Желудок заурчал, соглашаясь с предложением блондина. Я смущенно кивнула, и мы направились к входу в Цитадель. Но чем ближе мы подходили, тем сильнее хмурились брови Азамата и тем чаще он начинал оглядываться по сторонам.

– Что-то не так? – наконец не выдержала я, неосознанно заражаясь его тревогой.

Аз резко мотнул головой, словно отгонял от себя какую-то мысль, а затем схватил меня, закинул к себе на плечо и побежал. Я успела только сдавленно пискнуть, а мы уже оказались за воротами Цитадели.

Я думала, что опасность, которую почуял наставник, исходит извне, и на территории Карателей мы будем в безопасности, но, оказавшись внутри, Азамат только прибавил шаг и помчался в сторону основного здания. Мужчина обогнул казармы, где располагались жилые комнаты, фактически влетел, как гарпун в морскую гладь, в строй тренирующихся молодых сосудов и ворвался в просторный холл.

Тишина, обычно царившая в этой части Цитадели, была нарушена эхом от десятка возбужденных мужских голосов, но один из них гремел уж очень сильно.

– А ну-ка вернули моих ребят, пока я тут все по камушку не разнес! – орал кто-то ну очень недовольный.

Хотя почему «кто-то»? Голос я узнала практически сразу. Узнала, вот только не сразу поверила.

– Лейтенант Пэрри? – ахнула я, оглядываясь на толпу, собравшуюся в просторном холле.

Я торопливо съехала с плеча Аза и неслышно подошла ближе к ругающимся мужчинам. Народу собралось как-то подозрительно много. Я насчитала четверку Карателей, из числа полностью поглощенных силой, еще столько же мужчин из числа охраны и главу Цитадели.

Если вспомнить, один обученный Каратель способен положить более сотни врагов, даже не вспотев. При этом стоящие напротив двадцать человек в форме с нашивками участка 9–9 казались цыплятами, прискакавшими на разборки с ястребами. Но пышущего злобой лейтенанта это ничуточки не смущало.

– Где мои люди? – орал он. – Учти, сморчок, у меня была безумно тяжелая неделя. Вдобавок утром к нам в гости нагрянула многочисленная родня моей любимой женушки, оккупировав весь дом под игры, так что, если ответ на вопрос: «куда вы подевали Ларса и Беатрис?» начнется с фразы «понятия не имею…», я закатаю рукава и разнесу это место по камушку.

Я тихонько протиснулась сквозь плотные ряды мужчин и робко кашлянула, привлекая внимание к своей скромной особе. Лейтенант быстро повернулся и всплеснул руками.

– Златокудрочка! – выдохнул, как мне показалось, с облегчением Милмэн Пэрри и тут же нахмурился. – А Ларса куда дели?

– В смысле? Он ведь еще утром ушел в участок… А что случилось?

Следователь помрачнел еще сильнее, устало вздохнул. На секунду в просторном холле повисла напряженная тишина, наполненная предчувствием чего-то крайне плохого, а потом кто-то из патрульных тихо сказал:

– Ларса похитили.