В двух кварталах от пансиона сердце Лили застучало, как племенной барабан; его бешеный ритм отдавался противной пульсаций в ушах. Лили привыкла ходить по городским улицам одна, даже ночью. Но каждый раз, когда она становилась слишком спокойной, очередное сообщение по радио об ограблении или еще более тяжком преступлении возрождало ее осмотрительность. Как мать Лили старалась оградить Сэмюэла от всех бед, болячек и неприятностей. Но и допустить, чтобы что-то случилось с ней, она тоже не могла. Ведь это неминуемо сказалось бы на сыне! А сейчас предчувствие чего-то плохого бросило ее в дрожь.

Лили поспешила завернуть за угол. Последний! Но шаги ускорились за ее спиной. Уже готовая броситься опрометью вперед, Лили все же кинула взгляд назад. И…

– Подождите, пожалуйста! – окликнул ее кто-то.

Женский голос прозвучал обезоруживающе и показался Лили знакомым, но она все равно прошла еще несколько шагов. Пусть и медленнее.

– Мисс Палмер… – Голос был мягким, мелодичным и явно принадлежал девушке. Слегка запыхавшейся. Надвинув шляпку низко на лоб, она приблизилась к Лили: – Это я, Клэр.

– Клэр???

Лили вгляделась в бледное, веснушчатое лицо. Прядки рыжих волос выбились из-под шляпки и свесились девушке на глаз. На улице Лили не сразу опознала в ней домработницу Миллстоунов.

– Я совсем не хотела вас напугать, мэм, Я ждала вас возле здания газеты, надеялась, что увижу вас, когда вы выйдете. Но я стояла на другой стороне улицы. И не сразу поняла – вы это или не вы.

Лили с облегчением улыбнулась и похлопала Клэр по груди:

– Все в порядке.

– Я хотела вам сначала позвонить. Но тот джентльмен, который взял утром трубку, сказал, что вы слишком заняты, чтобы отвечать на звонки.

«Босс!»

И женщина, с которой он разговаривал, была не Сильвия, как предположила Лили.

– И вы проделали такой путь, чтобы встретиться со мной?

– Это было днем. Я повидалась со своей сестрой. И она согласилась. Сказала, что это нужно сделать.

Вечерний воздух прорезали голоса. И голова Клэр резко повернулась на них. Веселая парочка без умолку болтала, переходя дорогу.

Обернувшись снова к Лили, Клэр стиснула воротник своего пальто у самой шеи:

– Здесь есть какое-нибудь место, где мы могли бы поговорить. С глазу на глаз?

Беспокойство Клэр и ее нежелание общаться на улице, где их могли увидеть, убедило Лили: интуиция ее не обманула.

– Пойдемте со мной.

В пансионе уже поужинали. Столы в столовой были пустые. Лили едва притронулась к телятине за обедом, которую заказал ей Клейтон (его предложение лишило ее решимости даже при выборе блюд). Но еда занимала ее меньше всего.

Особенно теперь – при взгляде на Клэр.

Она как была в пальто, так и уселась на стул, даже не расстегнув его. Ее руки были натруженными и загрубевшими. И не скажешь, что они девичьи. И Лили она напомнила Джеральдину в тусклом свете лампы, угнездившуюся тогда, при их встрече, на тот же самый стул.

– Заварить вам чай?

– Нет, спасибо, мэм. Я не задержусь у вас долго.

Лили кивнула. И притворила дверь – от высоких голосов жиличек, болтавших в гостиной. Их визгливые смешки заглушали даже симфоническую музыку, с поскрипыванием изливавшуюся из-под иглы патефона.

Лили присела на стул с подлокотниками, напротив Клэр.

– В автобусе, – начала, слегка запинаясь, девушка, – я много думала о том, как обо всем этом рассказать. А сейчас даже не знаю, с чего начать.

– Начните, как можете, – приободрила ее улыбкой Лили, сама пытаясь отбросить от себя и дурные догадки, и сожаление о том, что сразу не подумала поговорить с Клэр. Хотя вряд ли бы ей представилась такая возможность в доме Миллстоунов.

– Речь о мальчике.

– О Келвине?

– Когда хозяйка меня наняла, в конце года, они только-только переехали в этот дом. Не прошло и месяца, как он ей надоел. Хозяйка злилась, все время кричала на него. Его сестра пыталась объяснить ей, что он просто скучал по своей маме и ихнему старому дому. Но хозяйка только еще больше бесилась. Я старалась как могла успокоить мальчика. И мистер Миллстоун даже поблагодарил меня за помощь жене. «Она все еще очень ранима» – сказал он.

Клэр помолчала, на ее лице появилось умоляющее выражение:

– Я не хотела во всем это участвовать, мисс Палмер, но мне очень нужны были лишние деньги. Сестре требовалась операция. А, если бы я сказала хозяйке «нет», она бы сразу же меня уволила…

– Клэр, – встряла Лили, – а за что тебе заплатила миссис Миллстоун?

К ее досаде, Клэр заколебалась. И потупила глаза в пол. Но потом все же решилась, только голос понизила до шепота:

– Хозяйка сказала Келвину, что сводит его в специальный зимний зоопарк, вместе с сестрой. После того, как заберет ее из школы. Мы вместе поехали на автобусе, и мальчик начал расспрашивать о зверях. Я первый раз видела, чтобы он улыбался. – При этом воспоминании уголки ее губ приподнялись, но уже в следующий миг опали; подбородок Клэр затрясся, глаза увлажнились. – Малыш мне доверял, а я его предала. Те люди… сотрудники детского дома… им пришлось отдирать его ручки от меня…

От вставшей перед глазами сцены в груди у Лили защемило. Да, могли быть и гораздо худшие сценарии. Но для Лили это было слабым утешением. Она буквально прочувствовала боль мальчика, ощутившего себя никому не нужным, отверженного не единожды, а дважды!

– Келвин все еще там? В детском приюте?

– Не могу сказать, мэм. Я поехала туда при первой же оказии. Хотела посмотреть, как он там. Но директор не разрешил мне с ним повидаться. Сказал, что мальчику следует изменить свое поведение, стать более покладистым, если он хочет обрести новых родителей. А я только помешаю. Если бы я могла, я бы взяла его к себе! Я бы и девочку забрала, будь у меня средства!

Упоминание о Руби встревожило Лили.

Наклонившись вперед, она потребовала от Клэр правды:

– Будь со мной предельно откровенна! Его сестре действительно ничего не угрожает в этом доме?

Плечи Клэр ссутулились, подбородок втянулся; мышка забилась в угол. Она явно не привыкла высказывать собственное мнение. Тем более такое важное.

– Пожалуйста, – сказала Лили, – если ты переживаешь за этих детишек так же, как я, ты должна мне рассказать все, что знаешь.

Из гостиной донеслось глумливое хихиканье. Контраст между эмоциями, царившими в двух комнатах через стенку, был поистине жутким.

Клэр медленно приподняла веки, правда, только наполовину:

– Какое-то время все было мирно, без Келвина. А потом хозяйка стала совсем плоха.

– В каком смысле?

– Она начала себя вести так, словно ее дочь не умерла. И любое напоминание расстраивает ее. Если девчушка отказывается есть мармелад, заплетать ленточку в волосы или играть с ее куклами. А если она портит или ломает какую-то вещь, например платье или книгу, принадлежавшую прежней Виктории, хозяйка заставляет ее часами стоять в углу. Или исписывать сотни страниц одним и тем же предложением: «Извини меня».

Эллис сообщил Лили о том, что Руби запретили играть с детьми на площадке, потому что она заляпала платье. Но сейчас Лили больше озаботил другой его рассказ – о письме. Ей необходимо все выяснить!

– Насколько мне известно, Руби получила от своей мамы письмо. Практически сразу после того, как Келвина отдали в детский приют. Скажи, это письмо написала Сильвия? Да?

Вопрос был, скорее, риторический. И уж чего совсем не ожидала Лили, так это слез, брызнувших из глаз Клэр.

– Слова были хозяйкины, – едва выговорила она сквозь всхлипы, – а письмо написала я… – Соленые капли текли уже ручьями. – О, мисс Палмер, – наконец отважилась посмотреть на нее Клэр, – я так сожалею. Я никогда не думала, что сделаю что-то подобное…

На мгновение Лили прониклась искренним сочувствием к этой несчастной, совсем еще юной девушке, согнувшейся под гнетом вины, которой она обременила себя за отсутствием выбора. Клэр заслуживала прощения.

Лили вытянула руку и сжала ее руку:

– Моей вины в этом гораздо больше. И поверь мне, я сделаю все, что в моих силах, чтобы все исправить.

Не поняв, что имела в виду Лили, Клэр все же воспрянула духом. В ее глазах промелькнула надежда. Она вытерла рукавом пальто слезы:

– Вы собираетесь забрать мальчика, да? Вы должны сначала подумать о нем. – Не успела Лили обдумать ответ, как Клэр добавила: – У меня есть много знакомых, которые выросли в таких детских домах. Для «тихонь» они вполне нормальные. Но для тех, кто с характером… У меня даже язык не повернется повторить их рассказы…

Другими словами, Лили нужно было все выяснить как можно скорее. По прошествии двух месяцев Келвин, возможно, отчаянно нуждался в спасении из места, пребывание в котором по-любому грозило оставить на сердце мальчика саднящие шрамы.

Если он, конечно, все еще там был…