Прошел почти час после бешеной любви, а Соня все еще чувствовала себя совершенно разбитой. Но прекрасным образом. Как после особо интенсивной тренировки, когда каждый мускул в теле превзошел сам себя. Она по-прежнему ощущала глухие удары – свидетельство того, что только что у нее был самый лучший сексуальный опыт. И, тем не менее, она хотела еще. Хотя у нее все ныло, и она знала, что будет больно, у нее возникло желание оседлать Алекса и пробудить его снова к жизни. Может быть, на этот раз ей следует завязать ему глаза, подумала она и провела рукой по его голой гладкой груди.

После акта они обменялись парой слов, но их было достаточно, чтобы она успела рассказать о бриллиантах, которые удорожали произведение на несколько сотен тысяч, хотя они навеки будут заперты в ящике, и их никто не увидит. Алекс предложил держать бриллианты в секрете и переименовать работу в Секретный висящий ящик. По его мнению, возникнет совсем иная глубина, если реальное содержимое останется тайной.

Конечно, он совершенно прав. Странно, почему она сама об этом не подумала. Алекс потрясающий человек. Наконец она нашла того, кто делает ее лучше, а не довольствуется тем, что и так хорошо и красиво.

Наверняка он привез из Лос-Анжелеса много интересных произведений искусства. Он упомянул Кэтрин Эндрюс, Мата Басса и Картера Малла, но она не знала ни одного имени. Потом он, как и большинство других мужчин, заснул и, насколько она могла видеть, все еще крепко спал. Наверняка разница во времени, подумала она и отметила, что он, похоже, не обращает никакого внимания на ее руку, которая медленно спускается к его паху.

Его пенис был по-прежнему увеличен, хотя лежал на боку и с виду спал так же крепко. Она не подумала об этом раньше, но даже внизу у него не было никаких волос. Она осторожно дотронулась кончиками пальцев, и ее поразило, какая там гладкая и мягкая кожа.

Соня вспомнила Фабиана, который несколько лет назад начал делать себе внизу тримминг. Каждый раз волос становилось все меньше и меньше, пока, в конце концов, они не стали напоминать маленькие усики Гитлера. Хотя она знала, что так нельзя делать и что от менее невинных вещей мужчина может стать импотентом, она не могла удержаться от смеха, когда их увидела, и вскоре он стал вновь отращивать там волосы.

Но с Алексом были другие ощущения. По какой-то причине она заводилась от чего-то порочного и запретного в нем. Словно он подобрал к ней ключ, которого никогда не было у Фабиана.

Она наклонилась и взяла его в рот. Хотя он был мягким, он был по-прежнему налит кровью и увеличен. Пытаясь разбудить его, она стала ласкать языком головку, одновременно схватив основу и принявшись водить рукой вверх и вниз. Но никакого отклика не последовало. Он явно тоже оказался жертвой разницы во времени, и она решила оставить его в покое.

Льняное масло наверняка высохло, и она без проблем сможет довести дело до конца и поднять ящик на стальных тросах. Она точно знала, как он должен висеть, и решила попытаться успеть до того, как Алекс проснется. Конечно, гости придут только завтра, но не помешает, если все будет готово уже сегодня.

Соня взяла в охапку свою рабочую одежду, крадучись вышла из комнаты и прошла через большой зал в ванную мимо приоткрытой двери. До сих пор дверь не только была закрыта, но и заперта. Она была в этом уверена, поскольку несколько раз пыталась ее открыть.

Конечно, именно поэтому она не слышала, когда он пришел домой. Он пошел другой дорогой, чтобы сделать ей сюрприз. Или таким путем он внес новые произведения искусства? Она распахнула дверь настежь, нашла внутри выключатель на стене и зажгла свет. Как она и подозревала, в доме был подвальный этаж, и здесь явно была лестница.

Внизу она обнаружила большой винный погреб, мастерскую с множеством инструментов и грубой рабочей одеждой и еще одну ванную с джакузи и сауной. Широкий коридор вел дальше в гараж. Они стояли, прислоненные к стене в упаковке из пузырчатой пленки. Она хотела было подойти и посмотреть на них. Увидеть, что в них такого потрясающего, что стоило везти их с другого конца земного шара.

Но тут ее взгляд зацепился за темно-красный морозильник, стоящий рядом. Или скорее за вмонтированный в него навесной замок, который не давал открыть дверь. Соня подошла и убедилась, что он заперт. Зачем запирать морозильник? Или это тоже арт-объект, как и ее ящик?

– Так вот ты где.

Соня вздрогнула и обернулась. Алекс стоял в нескольких метрах от нее.

– Да, я шла в ванную принять душ и увидела, что дверь открыта.

– Curiosity killed the cat, – сказал он и поправил халат.

– Прости?

Он ответил улыбкой и стал подходить к ней. Это была совершенно новая улыбка. Во всяком случае, раньше он так не улыбался, и ей это совсем не нравилось.

– Алекс, что ты делаешь? Ты меня пугаешь.

Он поднес к ее лицу маленький ключ.

– Ты это ищешь?

– Нет, я ничего не ищу. Я же сказала, что просто шла в ванную принять душ. Может быть, потом ты поможешь мне поднять ящик?

– Вряд ли, – ответил он и покачал головой.

– Ладно, тогда я сама это сделаю.

– Это тоже вряд ли.

– Алекс, в чем дело? Чем ты занимаешься? Я думала, мы…

– Думала, – перебил он ее, по-настоящему удивившись. – Только не говори, что ты серьезно думала, что мы вместе. Что я тебя добивался.

– Не понимаю… Я ничего не понимаю. Что ты хочешь сказать? – Соня вдруг почувствовала себя грязной, ей стало не по себе и захотелось только одного – уйти отсюда. Одеться и скорей пойти к машине.

– Что ты хочешь сказать? – передразнил он ее и засмеялся. – Давай. Положа руку на сердце. Разве ты не понимаешь, что твое так называемое искусство иначе как мусором не назовешь? Да и мусором едва ли.

Значит, теперь все кончено. Мечта, в которую она так наивно поверила, с его стороны была всего лишь игрой, притворством, чтобы заполучить ее. Теперь он сделал свое дело, а ее использовали. Ей хотелось отругать его, закричать и устроить сцену, как она могла сделать с Фабианом, когда он заходил слишком далеко. Но давление в груди словно не давало злости выйти наружу.

– Думаю, никогда раньше я не встречал такого отчаявшегося и доверчивого человека, как ты, – продолжил он. – Который так жаждет удачи, что без проблем ложится с кем угодно, только бы покупали немного ее дерьма.

– Я, пожалуй, пойду. – Она сделала шаг в сторону, чтобы обойти его, но он выставил руку вперед.

– Лучше отопри и открой. – Он опять поднес ключ к ее лицу.

– А почему я должна это сделать?

– А почему бы и нет?

– Алекс… – Она вздохнула и стала вращать глазами, пытаясь выглядеть расслабленной, хотя на самом деле находилась на грани нервного срыва. – Ты же явно получил то, чего добивался, так что позволь мне теперь уехать…

– Открывай. – Улыбка полностью исчезла, зато остался такой холодный взгляд, что она сразу поняла, что у нее нет никакого выбора.

Соня взяла ключ, повернулась к морозильнику и вставила ключ в замок. Она не знала, что находится внутри, и не хотела этого знать. Но вот она стоит, держа в одной руке замок, только что открывшийся одним щелчком, а другой держится за ручку двери.

Из морозильника что-то вывалилось, и ей пришлось отскочить в сторону, чтобы на нее ничего не упало. Через секунду она поняла, что это одетый манекен, который с сильным грохотом шмякнулся на бетонный пол. Это часть инсталляции?

– Опля… – сказал Алекс и рассмеялся. – Кто-то забрался в морозильник.

Теперь она увидела, что это совсем не манекен, а мужчина. Настоящий мужчина, которого заморозили. Соня пристально вглядывалась в лицо мужчины, но все равно ничего не понимала. Она никогда не видела это лицо раньше, но в нем было что-то знакомое.

И тут до нее дошло.

Она повернулась к Алексу, который не был Алексом.

Как все взаимосвязано. И почему.

Бросилась в сторону, чтобы обойти его.

Какой же жалко-наивной и отчаявшейся она была.

Пошла к двери. Еще несколько метров, и она сможет закрыть и запереть.

Как же Фабиан был все время прав.

Но кто бы это ни был, он ее опередил.