18

Мерси тащила чемодан по деревянным ступеням отеля «Сэнди». Никакого пандуса в поле зрения не было. Для Мерси это место навсегда останется домом старого Норвуда – домом, к которому в юном возрасте она старалась не приближаться, потому что старик Норвуд и его жена были реально жуткими. Огромный дом словно пришел прямиком из фильма ужасов – трехэтажный, с башенками и осыпающейся штукатуркой. Теперь он сиял жизнерадостными красками в стиле дамы викторианской эпохи, а все архитектурные детали бережно восстановлены реставраторами.

Кто-то вложил в него кучу средств и сил.

Эдди распахнул дверь с овальным стеклом. Слегка раздраженная, Мерси последовала за ним.

Гостиницы с включенными завтраками ей не по нутру. Слишком много контактов с людьми. Она предпочла бы безымянный отель с голыми стенами, где персонал не знает ее имени и ей не придется сидеть по утрам за столом с незнакомцами.

– Чувствуешь запах? – шепнул Эдди. – Теперь я снова проголодался.

Она вдохнула, и в нос ей ударил аромат свежеиспеченного печенья. В животе заурчало.

– О, здравствуйте! Я так рада, что вы к нам пришли!

Высокая стройная женщина с длинными рыжими волосами вошла через вращающуюся дверь, расположенную за маленькой стойкой администратора. Она вытерла руки о белый фартук и искренне улыбнулась. Ее футболка перепачкалась в муке. Женщина напоминала ведущую кулинарного телешоу.

– Рада снова видеть вас, агент Петерсон. – Она кивнула Эдди. – Я приготовила вам комнаты. – Она протянула руку Мерси.

Та пожала ее:

– Мерси.

Вокруг женщины витал запах выпечки. Килпатрик невольно улыбнулась в ответ.

– Вы не представляете, как мы рады, что наконец попали сюда, – сказал Эдди. – Что это за запах – печенья? – с надеждой спросил он.

– Всегда рада сотрудникам правоохранительных органов, – ответила Сэнди. – С ними чувствуешь себя безопаснее. А печенье будет готово через несколько минут. Пока вы устроитесь в своих номерах, тарелка с ним уже окажется прямо на этом столе. И печенье будет появляться там каждый день после обеда. А еще у нас всегда свежий кофе.

– Я попал в рай, – пробормотал Эдди. – Вы не замужем?

– Нет, – твердо ответила Сэнди, заиграв ямочками на щеках. – А вы годитесь мне в сыновья.

– Я не прочь, чтобы меня усыновили.

– Вы – ходячая проблема, не так ли?

– Нет, мэм.

Килпатрик, с трудом сдерживая желание закатить глаза, вмешалась:

– Запах чудесный. А как нам попасть в номера?

Сэнди повела ее наверх, в уютную комнату, к которой примыкала ванная. Мерси заглянула туда. Эдди оказался прав: там была выложенная новой плиткой душевая. Пока Сэнди провожала Эдди в его номер, Мерси бегом спустилась вниз и вышла за дверь – достать воду и еду из багажника «Тахо». Когда она захлопнула заднюю дверцу, ее внимание привлек припаркованный у почтового отделения на другой стороне улицы белый пикап. Из него вышел мужчина и обогнул машину сзади, повернувшись к Мерси в профиль.

У нее перехватило дыхание.

Она знала эту походку и наклон головы. Даже фасон кепки знакомый.

Потертые просторные джинсы. Тяжелые рабочие ботинки.

Он скрылся за дверью почты. Мерси не могла пошевелиться, зажав сумку в руке.

Несомненно, в курсе. Слухи распространяются быстро, а агент Килпатрик уже повстречала слишком много знакомых лиц.

Отец выглядел старше, чем в ее памяти. Волосы уже не с проседью, а седые. Плечи еще больше ссутулились. Но по-прежнему худощав, никакого пивного брюшка, типичного для мужчин в годах. Он слишком серьезно относился к своему здоровью.

Мерси сделала пару шагов к древнему фордовскому грузовичку. Ее не удивило, что отец до сих пор им пользуется. Он не покупал новые машины, пользуясь старыми до тех пор, пока они поддавались ремонту.

Она замерла, не в силах шагнуть дальше: в животе клубочком свернулся страх.

Что, если он не захочет ее узнавать, как Леви?

Я не могу сделать это сейчас.

Она повернулась и, не глядя на ступеньки, стала подниматься к Сэнди, еле волоча ноги, борясь с желанием воссоединиться с родными.

Перл не откажется поговорить с ней. И Мерси может расспросить ее насчет Дженнифер Сандерс. Чисто официальный допрос.

Эдди вызвался пойти с ней, однако Мерси отклонила предложение. Когда напарник понял, что она хочет встретиться с сестрой, с которой не разговаривала пятнадцать лет, в его глазах вспыхнуло беспокойство.

Она не нуждалась в его жалости. Не хотела, чтобы он ей помогал.

Это ее дело – и только ее.

Мерси раздумывала, не попросить ли Трумэна Дейли встретиться с ней там. Дело Сандерс относилось к его ведомству, и он имел право знать, что агент Килпатрик собирается пообщаться с лучшей подругой убитой. Однако она убедила себя не звонить ему, зная, что все равно потом сообщит ему новости. Если Перл захлопнет дверь перед ее носом, то лучше без свидетелей.

Карие глаза начальника полиции видели слишком много.

Мерси знала, что Трумэн пытается выяснить, кто она и каково ее прошлое, но не была к этому готова. Эдди и ее сослуживцы видели только созданный ею образ трудолюбивого, хотя и не очень общительного агента. Однако Трумэн заметил ее реакцию в доме дяди и был свидетелем ее встреч с Джосайей Бевинсом и Дэвидом Агирре.

Она не готова позволить ему увидеть еще больше. Особенно если речь идет о воссоединении с сестрой.

Путь к маленькому ранчо Перл выдался долгим. Мерси уже проверила, по-прежнему ли дом принадлежит ее мужу Рику Тёрнеру, и не удивилась, что имя Перл не значится среди собственников. Именно такой образ мыслей она и ожидала от своих родных: мужчины владеют собственностью, женщины опираются на мужчин.

Перл первой из отпрысков Килпатриков вступила в брак. Мерси потеряла дар речи при виде сестры в белом свадебном платье. С точки зрения двенадцатилетней девочки, Перл и Рик казались такими взрослыми и серьезными… Теперь же, зная, что сестре, когда она вышла замуж, было всего восемнадцать, Мерси готова была расплакаться. Перл сразу же забеременела.

Тридцатитрехлетняя Мерси все еще не готова заводить детей.

Снаружи дом выглядел неплохо. Но когда Килпатрик вышла из машины, в ноздри ударил знакомый запах свиней. Подростком Мерси доводилось выращивать их, хотя, очевидно, у Рика их намного больше. Сарай и загоны располагались далеко от дома, но даже в безветрие запах умудрялся распространяться. Как же тут благоухает летом, в жару?

В юности Перл увлекалась модой, макияжем. От осознания того, что теперь сестра замужем за фермером-свиноводом, у Мерси защемило сердце. Но кто-то же должен разводить свиней. Они – важный источник белка и жира и отличный товар для обмена. Отец сказал бы, что свиньи – признак богатства. Если в магазинах закончится мясо, Рик станет богатым и влиятельным.

Мерси предпочла бы овец.

Она заметила высокий забор, сад возле дома. Судя по пышно разросшейся зелени, забор делал свое дело: не подпускал оленей. Других ферм по соседству не наблюдалось. Килпатрик вспомнила, что отец Рика подарил новобрачным на свадьбу десять акров своей земли. Перл с восторгом занималась планировкой и дизайном построенного ими дома. Когда-то Мерси дико завидовала независимости сестры, теперь же видела перед собой тюрьму. Сожалеет ли Перл о прошлом?

Она сглотнула комок в горле, рассматривая маленькое крыльцо. В углу стояла большая лущилка для кукурузных початков. В памяти начали всплывать и гаснуть воспоминания. Ноющие от вращения колеса руки. Роуз, заталкивающая в агрегат высушенные кукурузные початки. Отлетающая в сторону пустая шелуха. Запах медленно наполняющих ведро сухих кукурузных зерен.

Мерси так захотелось кукурузы, что потекли слюнки. Мать обжаривала ее, добавляя немного коричневого сахара и соли. Ее любимая закуска.

Дети Перл тоже имеют дело с этим старомодным агрегатом?

Она постучала и стала ждать, пока сестра откроет.

В глазке мелькнула тень. Мерси затаила дыхание.

Станет ли Перл говорить с ней?

Дверь распахнулась. Сестра уставилась на нее с открытым ртом.

– Мерси? – прошептала она.

Из глаз Мерси потекли слезы, в горле пересохло. Она кивнула. Перл постарела. Модную молодую женщину из воспоминаний Мерси сменила мать семейства, убирающая волосы в простой хвостик и в знакомом сестре выцветшем топе пятнадцатилетней давности. Перл выглядела намного старше своих неполных сорока.

Сестра подбежала к Мерси и крепко обняла.

– Как долго мы не виделись!

Она отстранилась, оглядела Мерси с головы до пят и вновь стиснула в объятиях. Мерси по-прежнему была не в силах говорить – просто крепко обняла сестру.

Перл опять высвободилась из объятий и вытерла глаза.

– О боже мой… Боже мой, Мерси… Я каждый день думаю о тебе.

Агент Килпатрик снова почувствовала себя двенадцатилетней девочкой: не могла вымолвить ни слова и боялась ляпнуть что-то совсем глупое. Утерла глаза и продолжила кивать, чувствуя себя так, словно с нее содрали кожу, оголив нервы.

– Прости, Перл, – наконец выдавила она.

– Заходи, заходи! – сестра схватила ее за руку и затащила в дом.

Запах свиней исчез, сменившись чудесным запахом готовящейся еды. Наверное, тушеное мясо, стейк или мясной пирог.

Пахло как дома.

Перл остановилась и снова уставилась на нее. Затем протянула руку и убрала прядь волос с глаз сестры: этот жест в прошлом она проделывала миллион раз. Мерси выдавила из себя неловкую улыбку.

– Привет, Перл.

– Глазам своим не верю… Что ты здесь делаешь?

Мерси наконец заметила, что энтузиазм сестры поугас. Она вспомнила, что больше не считается членом семьи. Все контакты были принудительно оборваны.

– Леви не говорил тебе, что я в городе?

– Нет. А вы уже виделись? – в глазах Перл мелькнула легкая обида.

– Видела его в кофейне, – призналась Килпатрик. – Он не стал со мной разговаривать. Думала, он всем рассказал, что я здесь.

Перл кивнула. Мерси задумалась, не жалеет ли сестра, что впустила ее в свой дом, нарушив таким образом отцовские наказы.

– Ты просто так заглянула? – осторожно спросила Перл. – Уже видела маму и папу?

Мерси сделала глубокий вдох.

– Я по работе. Расследую недавние убийства. И – нет, я не видела родителей.

Она изучала лицо Перл, надеясь разглядеть намек на то, как примут ее старики. Лицо сестры стало непроницаемым. Мерси пришла к выводу, что Перл считает: ей не обрадуются.

– Ты про Джефферсона Биггса? И двух других? Знаю, что в понедельник нашли еще один труп.

– Да.

– Слышала, ты работаешь в ФБР…

– Уже шесть лет. Сейчас я служу в Портлендском отделении по борьбе с внутренним терроризмом, но мне поручили помогать отделению Бенда в расследовании этих убийств.

– Внутренним терроризмом, – повторила за ней сестра. – Они думают, что убитые были террористами?

– Вообще-то нет, – заверила ее Мерси. – Наше внимание привлек тот факт, что у погибших украли все оружейные запасы. И последствия, к которым может привести попадание такого количества оружия в руки определенного человека или группы лиц.

Перл кивнула с прежним непроницаемым выражением лица.

– Перл, какие у преступников могут быть мотивы?

– Не знаю.

Молчание затянулось на три долгих секунды: обе пытались прочесть выражение лиц друг друга. Перл знала не хуже Мерси, что многие из местных злы на правительство – как по уважительным, так и по смехотворным причинам. Эти люди считали, что их права, их землю или состояние отобрали из-за несправедливых законов. Когда человек определенного склада, злой и недоверчивый, получает кучу оружия, ситуация может стать взрывоопасной. Именно это Мерси и надеялась предотвратить.

– Рада, что мы встретились, – прошептала она с улыбкой. Не важно, что их семья раскололась: Перл по-прежнему ее сестра. – Как твои дети?

– Один женился, другой в старшей школе, – с гордостью ответила та. – А ты замужем?

– Нет. Никогда и не думала выходить.

В глазах Перл мелькнула жалость. Мерси ощутила потребность объяснить свою позицию.

– Я люблю свою работу. Отчасти я пришла потому, что мы занимаемся в том числе и смертью Дженнифер Сандерс. Мне удалось выяснить, что расследование ее дела быстро прекратилось.

Перл отвернулась.

– Я стараюсь больше не вспоминать об этом. Хочешь что-нибудь выпить?

Мерси кивнула и проследовала за сестрой в кухню. Атмосфера изменилась, и первоначальная радость от встречи друг с другом сменилась настороженностью и любопытством. Между сестрами выросли незримые стены. Стены, которые стали отчетливо видны в глазах Перл после упоминания Дженнифер. Сестра подумала, что Мерси навестила ее только для того, чтобы расспросить по долгу службы?

Это правда – отчасти.

– Я хотела повидать тебя, – сказала Мерси, глядя, как Перл разливает чай. И улыбнулась: комнату наполнил слабый аромат лакрицы. Любимый чай матери. Мерси по-прежнему покупала его. – Я здесь не только по работе.

Перл окинула ее понимающим взглядом.

– Значит, хочешь сказать, ты зашла бы ко мне рано или поздно?

Мерси было нечего ответить.

– Ничего страшного, я понимаю. Это взаимно. Я и сама могла бы связаться с тобой.

Это глупость. Они, взрослые люди, подчинялись давним отцовским приказам…

Хотя отказаться от некоторых привычек тяжело.

Особенно если ты уверена, что отец совершенно прав.

Перл поставила перед сестрой чашку чая и села на стул напротив. Декоративная надпись над раковиной гласила: «Или используй, или обходись без нее».

Свою кухню Мерси не стала бы украшать такими словами.

– Мы можем поговорить о Дженнифер? – спросила она.

Перл сделала глоток чая и кивнула, не отводя взгляд от скатерти. Мерси вытащила из сумки блокнот. Сестра нахмурилась.

– У меня ощущение, будто я сделала что-то неправильное.

– Только если это ты убила Дженнифер.

Перл выронила чашку, которую держала в полудюйме от стола. Горячий чай расплескался. Она выругалась и вытерла его салфеткой из стопки в центре стола.

– Разумеется, я ее не убивала! Что это за вопрос такой?!

– Вопрос, который подчеркивает, что тебе не из-за чего испытывать чувство вины.

Раздражение на лице Перл напомнило Мерси об их детских ссорах.

Сестра со вздохом подняла руку и оперлась подбородком на ладонь, пристально глядя на Мерси.

– Ты права. Что хочешь узнать?

– После убийств тебя расспрашивал полицейский из отделения Иглс-Нест. Помнишь? – Она не стала упоминать, что уже прочла его отчет.

– Конечно, помню. Произошедшее меня ужаснуло. Полицейский вел себя доброжелательно и уважительно. Спрашивал, когда я в последний раз разговаривала с Дженнифер и не знаю ли людей, желающих причинить ей боль.

– А ты знала?

– Нет. Дженнифер всем нравилась.

– Она с кем-то встречалась?

Перл перевела взгляд со скатерти на окно.

– В то время нет. У нее не было постоянного бойфренда.

– Я не говорила о постоянных бойфрендах. Она с кем-то встречалась тогда? Пусть даже один раз…

– Какое-то время она встречалась с Оуэном, прежде чем тот женился на Шейле.

– Что? Серьезно? – Мерси выпрямилась на стуле. – Понятия не имела, что она встречалась с нашим братом.

– Недолго. Она встречалась со многими парнями из его компании. Дэвид Агирре, Майк Бевинс. Джейми Палмер. Ничего серьезного. И, разумеется, никто из них не имел отношения к ее убийству… это дело рук какого-то безумца. Вероятно, проезжего.

Мерси поджала губы. Безумцев часто считали нормальными людьми до последнего.

– Я много думала о том дне, – продолжала Перл. – Не могла припомнить ни одного возможного подозреваемого. – Она утерла глаза. – Порой я спрашиваю себя, стали бы наши дочери такими же лучшими подругами, как мы с Дженнифер.

На Мерси нахлынула горечь. У нее самой никогда не было такой дружбы с другими женщинами; самыми близкими подругами стали ее сестры. Пока не перестали быть подругами.

– Дочь Леви почти ровесница твоего сына, верно?

– Да, Кейли учится вместе с ним, – в глазах Перл мелькнул материнский огонек. – Она немного разнузданная. Леви делает все, что в его силах, однако дает ей куда больше свободы, чем отец – нам.

Мерси вспомнила увиденный в кафе маленький камень в носу Кейли и мысленно согласилась. И одобрила методы брата.

– Леви растил ее в одиночку?

– Да, – Перл помедлила с ответом. – После ухода матери Кейли он изменился. Почти не общался с родными. Отец и Оуэн практически махнули на него рукой. Мне кажется, он не справляется, да и не хочет уже.

От мысли, что Леви отрезан от семейного круга, по спине Мерси пробежал холодок.

Она ненавидела саму идею, что кто-то может быть предоставлен самому себе. Мерси научилась сама прокладывать себе дорогу, и это оказалось нелегко. Ежедневно она помнила, что у нее нет близких, на которых можно опереться. Когда Мерси уехала из города, то испытывала чувство свободы – но также и ужаса. Словно ходить по тонкому канату без страховки.

Она справлялась с этим, трудясь как проклятая. Всегда готовая ко всему.

– Ранее в городе я мельком увидела папу, – медленно произнесла Мерси. – Он все такой же, хотя и постарел.

Перл склонила голову набок.

– Ты тоже выглядишь старше. – Она сверлила сестру взглядом, словно ища слабые места. – Мама не изменилась. Только больше седины. Да, черт побери, – даже у меня теперь немало седых волос.

Мерси встретила взгляд сестры, гадая, не смотрит ли на саму себя через шесть лет. Она знала, что внешне очень похожа на Перл, в отличие от Роуз.

Она испытывала непреодолимую потребность вытащить сестру из ее тюрьмы. Подавшись вперед, Мерси понизила голос:

– Перл, ты счастлива? Рик хорошо с тобой обращается? Ты ничего не хочешь изменить в жизни?

Изумление на лице сестры сменилось гневом.

– Естественно, я счастлива! Я занимаюсь именно тем, чем хотела, и у меня лучший муж в мире. Мерси, мы прекрасно чувствуем себя здесь. Нам ни к чему жить в большом городе, покупая «Айфоны» последней модели и дизайнерские сумочки, – огрызнулась она. – Не жалей меня из-за того, что я по-прежнему в Иглс-Нест. Это отличное место для простой жизни.

По глазам сестры Мерси поняла, что Перл лжет, но не стала спорить:

– Я просто хочу понять, что произошло за последние пятнадцать лет. Я тебя не осуждаю.

Ложь оставила у нее во рту кислый привкус.

Она посмотрела на свой пустой блокнот и собралась с мыслями, сосредоточившись на второй причине визита к сестре.

– Ты знала, что в ту ночь из квартиры Дженнифер забрали оружие?

– Нет, – в голосе Перл явно слышалось удивление. – Я знала, что у нее есть несколько стволов. Как и у всех. Это важно?

– Мы не уверены. Из дома Гвен Варгас тоже пропало оружие.

Перл откинулась на спинку стула.

– Хм… – на мгновение она замолчала. – Его легко сбыть.

– Да, – согласилась Мерси. – Еще из дома Гвен исчез фотоальбом, а вот из жилья Дженнифер, согласно отчетам, ничего такого не пропадало. Ты не в курсе, не пропали какие-то ее личные вещи? Может, ее родители упоминали об этом позже?

– Не припомню такого. Я не разговаривала с ее родителями – только на похоронах.

– Полицейские показывали тебе фотографии с места преступления?

– Нет. И я не хочу их видеть.

Перл на секунду задумалась.

– Не знаю, честно говоря.

– Это же был для тебя чуть ли не второй дом.

На лице сестры мелькнула грустная улыбка.

– Верно. Я могла бы глянуть – при условии, что там нет… тела, – но прошло слишком много времени, чтобы помнить мелкие детали.

– Учту на будущее. Не помнишь, в каком состоянии находились зеркала на местах преступления?

Перл прикрыла рот рукой.

– Совсем забыла. Все зеркала были разбиты. Странно.

– Ты не слышала о других подобных случаях?

Сестра на мгновение призадумалась, затем расслабилась и медленно покачала головой.

– Думаю, повторись что-то подобное, я бы запомнила. Эти смерти обросли столькими слухами… говорили, что убийца уродлив и не мог смотреть на свое отражение в зеркале. Или что убийцей была женщина, ненавидевшая Гвен и Дженнифер за их привлекательную внешность.

– Их изнасиловали.

– Слухи не обязательно опираются на логику. К тому же тебе известно, что изнасиловать можно и другими способами.

Мерси застыла. Рассматривалась ли версия с изнасилованием каким-то предметом? Сперму не обнаружили. Надо будет перечитать полицейские отчеты.

Перл сделала дельное замечание.

Килпатрик охватило сомнение. Воспоминания спорили с логикой.

Мерси сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь рационально осмыслить сестрино предположение.

Килпатрик мысленно стукнула себя за то, что позволила гендерным предрассудкам затуманить разум. Не стоит недооценивать женщин. Они в состоянии совершить любое преступление. Более вероятно, что убийца – или убийцы – мужского пола, но это не означает, что не следует рассматривать версию с женщиной.

– А был ли кто-то, кто настолько завидовал Дженнифер?

Сестра глубоко вздохнула.

– Не знаю…

– Не знаешь или не хочешь говорить? – осторожно поинтересовалась Мерси.

– Если кто-то является сукой, это не значит, что она способна на убийство.

– Верно. Но если у тебя есть подозрения, озвучь их.

– У меня нет подозрений. Она ни за что не совершила бы такое.

– Кто?

– Тереза Кули. То, что она ссорилась с Дженнифер, не значит, что она убила ее. Или Гвен.

Имя показалось знакомым, но Мерси не могла вспомнить лицо Терезы Кули. Записала имя в блокнот; кажется, недавно она где-то его слышала. Наверное, в полицейских отчетах. Даже если Перл не называла ее в числе подозреваемых, это мог сделать кто-то другой.

Стояла ли за теми нападениями женщина?

Маленькая дверца, преграждающая путь прошлому, задрожала, угрожая открыться. Мерси мысленно навалилась на нее, не желая съеживаться от нахлынувших воспоминаний. Ей вовсе не нужно, чтобы в памяти вновь всплыла сцена нападения на их семью. Одного раза – после визита к Роуз – оказалось более чем достаточно.

– Тереза ходила в одну школу с тобой и Дженнифер?

– Да, и с Гвен, которая на два года младше. Только мы с ней не были особо знакомы. Но – серьезно, Мерси, – между Дженнифер и Терезой были обычные школьные девичьи разборки. Дженнифер из них выросла, а вот Тереза – нет. Да господи, – я вышла замуж, а Тереза все равно вела себя так, будто я намеревалась увести ее бойфренда. Нам исполнилось по двадцать четыре, а она словно застряла в восемнадцатилетнем возрасте. – Перл постучала пальцами по столу. – Повторю: это не означает, что она убийца.

– Знаю, – согласилась Мерси. На нее нахлынула усталость. Она мало спала, а беседа с сестрой приняла неожиданный эмоциональный оборот.

У Мерси закончились вопросы, но она не была готова уходить. Что-то внутри побуждало задержаться. Ей хотелось увидеть фотографии Перл с детьми – за все двенадцать лет школы – и услышать, чем нравилось заниматься ее сыновьям. Хотелось насладиться чашкой чая в компании сестры и просто посплетничать, как прежде.

Она этого не заслужила.

Мерси встала и убрала блокнот.

– Тогда всё. Мне надо продолжать работать.

Перл тоже встала, но не произнесла ни слова. Мерси избегала встречаться с ней взглядом.

Когда они дошли до входной двери, она наконец посмотрела на сестру.

– Я остановилась в отеле «Сэнди». Если вспомнишь что-нибудь еще насчет Дженнифер, мне это может пригодиться.

– Ты надолго в городе?

– Скорее всего, нет. Только пока мы не получим ответы на кое-какие вопросы.

Она вертела в руках сумку, не в силах смотреть в глаза сестре дольше нескольких секунд. Чувствовала, как представившийся шанс быстро улетучивается – навсегда.

Затем ее снова стиснули в объятиях:

– Мерси, не веди себя как чужая. Ты здесь желанная гостья.

Ее окружили запахи дома и семьи. Она прильнула к сестре.

На обратном пути в город Мерси с трудом различала дорогу.