Книга: Апофеоз
Назад: Глава 48
Дальше: Глава 50


Глава 49

Земля вздрогнула. Весь остров как будто чуть глубже ушел в море. Наполовину рассеявшиеся тучи поплыли, открывая лунный серп.
Дрекозиус молился.
Рядом упал вехот. Весело ухмыляющийся Плацента выволок из него бездыханного Мектига. Ему на лоб тут же прыгнула белка, а над ней склонилась закусившая губу Джиданна. Она была еще очень слаба, но уже пришла в себя, уже снова могла колдовать.
Имрата и Массено добивали последних демонов. Большая их часть и так уже разбежалась – им ведь был дан приказ защищать антимагов. Он перестал действовать, как только погиб последний. Не заинтересованные и дальше тут оставаться, одни демоны бросились врассыпную, другие вернулись в Паргорон.
Остались только те, кто решил что-то урвать. Несколько аргеров терзали трупы, двое чрепокожих пытались пожрать душу Массено. Один из разврагов узнал вехота и задержался поздороваться.
А какой-то маркольм облюбовал Танзена. Запрыгнул волшебнику на живот, наслал сонный паралич и уже собрался выпотрошить...
Но тут очертания жертвы поплыли. Тучный пожилой смертный распахнул глаза, дернулся – и превратился в огромную обезьяну. В своей форме №81 (корилланг гигантский) Танзен стряхнул паралич, схватил маркольма за шкирку – и отшвырнул подальше.
Ему все еще было больно. Превращение далось непросто, чакры гудели и вибрировали. Спина тоже ныла – при падении на кристалл Танзен повредил позвоночник так, что это отдавалось даже в метаморфозе. Возможно, его форма №0 сейчас опасно близка к смерти.
Но это все же в сравнение не шло с последствиями от малого чакровзрывателя. В этот раз Танзен не боялся за свою жизнь, за свое здоровье... и за магическую силу тоже не боялся.
Белка спрыгнула со лба Мектига, и дармаг приподнялся на локтях. Джиданна стиснула его ладонь.
А вдали поднималась другая фигура. Громадная. Во весь рост распрямлялся титан Бельзедор.
Он вскинул руку. Крутанул ею так, что поднялся ураган. И швырнул огненный шар.
Тот ударил с гулом, с ревом. В Антикатисто как будто врезалась звезда. На секунду все ослепли – вокруг полыхнуло белым пламенем. А когда оно сникло, огненный шар приобрел человеческие очертания – и оказался Хаштубалом Огнеруким.
Распрямившись над ушедшим в землю по шею Антикатисто, он ударил сильнейшим своим заклятием. Ультимативным. Пылающим Душевным Кулаком Справедливости.
И в этот раз проняло даже Антикатисто. Он погрузился еще глубже. На несколько секунд как будто потерял сознание.
Но когда вырвался – то вырвался в огненном столбе. Взметнулся в ложной ауре, пылающим великаном. Очередное заклятие из Криабала окутало его настоящей горой псевдоматерии – раскаленной, источающей жар и скверну...
- Мою косу, господин управляющий! – воскликнул Бельзедор, выбрасывая руку.
И в ней возникла коса. Гигантская черная коса, светящаяся изнутри. Она полыхнула серебром – и Антикатисто разрезало надвое. Великанский псевдооблик рассыпался, он снова стал обычным человеком.
И немедленно исторг новое всеубийственное заклятие. В Криабале их было напичкано, как огурцов в банке. Антикатисто вынимал все новые и новые. Сейчас он хлестнул серой завесой, отгоняя Конклав, отбросил ледяным штормом Хаштубала, заблокировал Медариэна с Галлерией, указал пальцем на Бельзедора и начал читать:
- Аритагада марака абан тук изара ногета! Хапара ме азарет! Загида коста...
- Да будет смерть! – воскликнул Локателли, тоже указывая пальцем.
Антикатисто скрючило, как раздавленного червя. Старец в каменном кресле повис над ним и повторил:
- Да будет смерть!
Теперь Антикатисто пронзило болью. Даже Абсолютная Неуничтожимость дала сбой, когда Зодер Локателли ударил на пределе сил.
- Да будет смерть!!! – вскричал он, сжимая подлокотники.
Бешеный шквал маны. Настоящий эфирный шторм. Антикатисто подмяло, сердце на секунду остановилось. Крик Локателли ввинчивался в самое нутро, обычно веселый и забавный старик стал страшным и смертоносным.
А тут еще и на голову обрушился ментальный молот – то ударил во всю силу Медариэн.
Антикатисто зашатался. Стало казаться, что сейчас... уже вот-вот!.. даже у него должны закончиться силы!..
Но они не закончились. Воистину это бездонный источник – полностью собранный Криабал. Он дал владельцу новый прилив энергии – и Антикатисто вскинул руки. Кипя от ярости, он бешено заревел:
- Я обрушу на вас луну!!!
Его пальцы резко сжались. Губы зашевелились, произнося тяжелые, гулкие слова. Заклятие Лунной Фазы, дающее власть над ночным светилом Парифата.
Повинуясь воле Антикатисто, луна... вздрогнула. Сдвинулась со своего места на небосводе. Сияющий серп покачнулся... и начал расти!..
- Ты что делаешь, неразумный?! – возопила Галлерия.
- Я очищу этот мир так или иначе!.. – прохрипел Антикатисто, таща к Парифату луну. – Любым способом!..
Волшебники в ужасе переглянулись. О, они и прежде понимали, что сражаются с безумцем, с помешавшимся чародеем, чей разум безнадежно поврежден Тьмой... но теперь они загнали этого безумца в угол!
И он обезумел окончательно.
- Блокируем!.. – крикнул Медариэн. – Мэтр Оопсан, помогите!..
Черепа Конклава бешено закрутились. Костяные руки вытянулись к Антикатисто, пустые глазницы испустили синие лучи. Семиглавый лич натянул семь тугих поводков – а с другой стороны взялись величайшие волшебники современности.
И луна остановилась. Продолжила свой обычный ход, обычное вращение. Антикатисто продолжал тащить, безумно хрипя – но его самого теперь держали внахлест, перекрыли заклятие встречной сетью.
- Я... уничтожу... вас всех... – выдавил Антикатисто. – Вы... кто вы такие... что мешаете... мне?.. Кто вы такие?!
- Я Галлерия, дочь Лискарда!
- Я Хаштубал, сын Эстеэрель!
- Я Медариэн, сын Медеора!
- А я Зодер Локателли и... ну... мой папа был приказчиком в бакалейной лавке. Извините, что испортил такой красивый момент.
- Это был ритори...
- БУА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-А-А!!!
Зловещий хохот Бельзедора перекрыл голос Антикатисто, перекрыл все голоса вообще. Унесся за небесные пределы – и, кажется, оттолкнул луну обратно.
Теперь Антикатисто схватили вшестером. Установился пат. Чары вибрировали, как натянутые струны. От волшебников протянулись прямые мановые каналы – да такие мощные, что аж пульсировали от напряжения.
Так ловцы с арканами удерживают бешеного тигра. Натянули со всех сторон, не дают сдвинуться... но лопни одна веревка – и тигр вырвется.
Он и пытался. Что есть мочи нащупывал слабину, выплескивал все новые заклинания – но с такой блокадой их каждый раз прерывали на излете.
Антикатисто попытался даже применить Побег, попытался переместиться на другой конец света... проклятье, он знал, когда нужно вовремя отступить! Он много раз отступал, а потом возвращался с новой тактикой, с новым оружием! И он прекрасно умел телепортироваться – что с Криабалом, что без него! Даже на острове Вечной Ночи!
Но его удержали. Не позволили исчезнуть.
Все понимали, что упустить Антикатисто сейчас – это позволить ему начать заново. Он быстро завербует новых антимагов, опять станет подбираться к Апофеозу... или придумает что-то новое, что-то еще худшее.
С полным Криабалом можно совершить много такого, от чего содрогнется весь мир.
Семь фигур замерли в неподвижности. Секунды казались вечностью. Каждый удар сердца отдавался звоном колокола. Все прекрасно понимали, что долго такая ситуация не продержится – рано или поздно кто-нибудь дрогнет или исчерпает ману.
Даже у самых великих волшебников она не бесконечная.
Со стороны Апофеоза на это смотрели остальные. Имрата хрипло дышала, прислонившись к одному из кристаллов. Ее взгляд не отрывался от Бельзедора, по ногам текла искрящаяся кровь. Титанида сражалась сегодня много – и противники ей выпали трудные. Она одолела рыцарей антимагии, одолела элементалей Тьмы, одолела демонов Паргорона – но теперь истекала ихором.
Титанова сила почти иссякла.
По-прежнему без сознания лежал и Мерзопак. Возможно, уже мертвый. Гроссмейстер Эрванто крепко его приложил, а потом старик еще и валялся в ядовитом дыму, пока его не нашел Дрекозиус. У них обоих сильно разъело кожу, жрец подслеповато моргал, едва различая очертания.
Танзен перешел в форму №54 (ибис) и поднялся к облакам – туда, где кружил гигантский черный дракон. Усевшись у него на голове, волшебник почти беззвучно раскрывал клюв, крякающе говорил что-то Фырдузу. Кобольд мелко дрожал, не до конца еще веря, что летит на том самом Орказароке, что так долго его преследовал.
Массено поднял точку зрения, с высоты наблюдая удивительную картину. Намертво сцепившихся исполинов от волшебства. Эльфийскую владычицу, могучего полудракона, величайшего доброго чародея, председателя ученого совета Мистерии, Темного Властелина, древнего семиглавого лича и самого Антикатисто, живой кромешный ужас.
А ближе всех к ним стояли Мектиг, Джиданна и Плацента. Рядом – вехот в обличье белого рысака.
Мектиг пристально смотрел на Антикатисто, на его искаженное от злобы лицо – и за неподвижным лицом дармага словно вращались зубчатые колесики.
- У нас был план, - негромко сказала Джиданна. – Хороший план. Жалко, что не получилось.
- Еще раз, - пробасил Мектиг. – Снова. Сейчас.
- Сейчас?.. Как?.. Поздно...
- Ты можешь командовать только белками? – спросил вместо ответа Мектиг.
- Ну... другими грызунами тоже могу... – задумалась Джиданна. – Но только если они сотрудничают.
- Я буду.
Они молча посмотрели друг на друга, и волшебница кивнула. Она коснулась лба Мектига, и они оба зажмурились.
Плацента пихнул в бок Дрекозиуса, тот вытащил из остатков сутаны дальнозеркало, подышал на стекло и написал номер Танзена. Где-то в поднебесье ибис превратился в мужчину средних лет и стал внимательно слушать.
Тем временем Мектиг хрустнул шеей, перехватил поудобней секиру... и резанул себя по груди. Размашисто, наискось – от ключицы до центра ребер.
Выступила кровь. И глаза берсерка заволокло туманом. Он с диким ревом бросился... нет, не куда попало. Все еще в ментальной связке с Джиданной, он помчался точно на Антикатисто. Волшебница держала его, не давала свернуть в сторону.
Он бежал быстрее самого быстрого человека. Быстрее самого быстрого коня. Стрелой пронесся между Галлерией и Конклавом, сделал последний рывок...
...Но Антикатисто все равно почуял нарушение в эфире, повернулся, вскинул руку... убить простого смертного он сумел бы даже опутанный миллионом чар...
- Абан тук...
Вспышка!.. Массено сорвал повязку и глянул Антикатисто в глаза. Тот пошатнулся, моргнул... он больше не был созданием Тьмы, больше не боялся света Солары...
Но на секунду тот его ослепил.
А большего и не требовалось. Охваченный силой вут, в Антикатисто врезался Мектиг. Секира Рузульвета саданула с такой силой, что волшебника отшвырнуло. Ни ранки не осталось, ни царапинки – но Антикатисто упал.
«Поводки» натянулись. Медариэн вскрикнул, Галлерия закусила губу, кресло Локателли покачнулось – такой шквал хлынул из Антикатисто.
Мановые волны хлестнули волшебников, как лопнувшие струны. Они продолжали держать, но теперь уже едва не падая. Кисти рук Антикатисто вспыхнули черным пламенем – он рвал ограничения, как гнилые веревки. Еще максимум полминуты – и освободится, снова ударит в полную силу.
Но Мектиг этого не замечал. Под вутом он ничего не видел, ничего не слышал. Его вел звериный инстинкт, заставлял ломиться через все преграды... а в голове звучал голос, указующий цель. Джиданна управляла им, как управляют фамиллиаром.
И Мектиг с неописуемым пылом рубил секирой.
Несколько секунд. Он продержался всего несколько секунд. Потом Антикатисто уставился на его топор и произнес три коротких слова:
- Оро кати медака.
Треск!.. И секира Рузульвета, оружие древнего титана, раскололась на куски. Разлетелась в руках Мектига, оставив глубокие раны на плечах, на животе... и они были бы еще глубже, не кипи в жилах берсерка божественный вут.
Антикатисто дохнул – и Мектига отшвырнуло. Проволокло по земле, ломая руки и ноги. Обливаясь кровью, он остановился, но все еще дергался, все еще пытался подняться. Антикатисто зло скривился и произнес:
- Абан тук агас.
Ничего не произошло.
Дармаг не погиб. По-прежнему дергался, пытаясь подняться. Что было заклятие Убийства – что не было его.
Антикатисто опешил. Дернулся. Поднял глаза к Криабалу... и увидел гнусную ухмыляющуюся рожу. Горбатого коротышку, подвешенного на веревке, который отчаянно пытался утянуть мерцающую сферу.
У него не получалось. В энергетическом виде Криабал нельзя взять просто руками. Но контакт между книгой и владельцем Плацента прервал – и заклятие не сработало.
Антикатисто не на шутку изумился. Тут решается судьба мира. Сражаются сильнейшие сущности Парифата. А над его головой вьется какая-то мошкара... на чем он висит, кстати?.. Странный предмет.
Гремлинский летатель. Вехот превратился в гремлинский летатель – закрепленное на рамах сиденье с крутящимися над ними мельничными крыльями. Обычно такая штука не работает без живого гремлина, но не тогда, когда это замаскированный демон. Парил он совершенно бесшумно, и пока Мектиг отвлекал Антикатисто, Плацента сумел подобраться и...
Конечно, он не пытался всерьез украсть Криабал. Прекрасно понимал, что не получится. Он просто изо всех сил тянул его на себя. Держал же такую световую спираль Бельзедор – значит, это возможно.
И это было возможно. Криабал никак не ощущался в руках – просто подавался вслед за ними, словно мелкие гвозди к магниту. Чувствовал другого человека... индивида, который активно претендует на владение... и слегка отставал от нынешнего обладателя.
Плацента ожесточенно тянул, дергал, тащил... и пока он это делал, Криабал не выходило использовать.
Изумление Антикатисто длилось одну секунду. Ровно одна секунда ему понадобилась, чтобы опомниться – и убить полугоблина собственной магией.
Ее-то у него никто украсть не мог.
Но заклинание снова не сработало! Стоящим вокруг Антикатисто волшебникам этой секунды тоже хватило! Пять астральных поводков ярко засветились, а шестой вспыхнул синим!..
И Антикатисто вскрикнул.
Нарушив контакт с Криабалом, Плацента открыл доступ особому оружию Конклава. Ильтокелли, Оксатти, Мородо, Акк-Ва, Даскомедаль, Лунарда – все активировали свои античакры.
А из глазниц Оопсана вырвались синие лучи.
Он был одним из величайших волшебников, бывший первый советник. Обратись он в антимага полностью – не уступил бы великому Сабрегону. Но он исказил так одну-единственную чакру – и теперь наглухо блокировал ею Антикатисто.
Это тоже не продлилось бы долго. С Криабалом Антикатисто по-прежнему связывали чары Уз, а Плаценту не связывало ничто. Без всякой магии враг всего мироздания потянул мерцающую сферу назад... но тут раздался отчаянный вопль:
- Ирата кода, атакар мета!
Плацента резко разжал руки. От Криабала отделилась одна из энергоспиралей – самая маленькая и неряшливая, как будто опутывающая прочие.
Она ринулась вверх – и поволокла за собой остальные семь.
- Давай, тля, колдуй!.. – прохрипел полугоблин.
Фырдуз подлетел совсем близко. Цепляясь за шею Танзена в форме №66 (хомендарг), кобольд облизнул губы, попытался представить, что все еще держит в руках Рваный Криабал, и снова произнес заученные наизусть слова:
- Ирата кода, атакар мета!
Антикатисто стиснул зубы, потянул на себя. Сам представил, будто держит Криабал в руках, сам активировал Узы...
...Но энергоспираль уже коснулась кобольда, скользнула кончиком в его ладошку. И он скороговоркой протараторил Обращение Уз:
- Зуката атакар нагирата сигад! Ирата кода ородома изида! Гистида мета Радож Токхабаяж!
Раздался чуть слышный хлопок. И мерцающая сфера распалась на восемь книг в разноцветных обложках.

 

Назад: Глава 48
Дальше: Глава 50