Gunnar Heinsohn.

SÖHNE UND WELTMACHT: Terror im Aufstieg und Fall der Nationen

Права на перевод получены соглашением с издательством Orell Füssli Verlag (Германия). Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Серия «Секреты политической кухни»

© 2003 Orell Fussli Verlag AG, Zurich

© Сиренко М., перевод на русский язык, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2020

* * *

От переводчика

Сегодня про миграцию говорят все или почти все. Поэтому трудно подобрать слова, с помощью которых можно было бы рассуждать об этом явлении интересно и в некоторой степени непривычно.

Пожалуй, Гуннар Хайнзон – один из тех авторов, кому это удалось. Однако он вводит новые термины, которые могут быть незнакомы русскоязычному читателю, интересующемуся темой миграции. Поэтому возникла необходимость подробнее остановиться на них, прежде чем приступить к чтению книги.

Так, основной показатель, который использует Хайнзон, в английском языке звучит как youth bulge, то есть молодежный сбой в половозрастной демографической структуре общества. В имеющихся переводах фрагментов этой книги его называли по-разному, от «юношеского выступа на половозрастной пирамиде», «злокачественного демографического приоритета молодежи» до «разбухания молодежи» или «молодежного пузыря». Значение этого термина проще всего объяснить с помощью старой народной мудрости: «Родилось много мальчиков – значит, быть войне».

Другой пример: по аналогии с расхожим термином «исламизм» автор предлагает понятие «христианизм», характеризующее действия европейцев в эпоху Великих географических открытий. Этот термин показывает, что книга Хайнзона лишена предрассудков и одинаково беспристрастна как к современным нам событиям, так и к общему историческому процессу.

Для изучения геополитики будут интересны авторские теории демографической модернизации, капитуляции и нейтралитета. О них подробно сказано в предисловии. В нем же автор высказывает идею Северного союза – нового политического объединения в Европе как инструмента преодоления демографического кризиса.

Хотелось бы отметить и блестящую манеру повествования автора. Гуннар Хайнзон не просто излагает факты, полемизирует и защищает свои позиции. Он будто бы ведет беседу с читателем, предоставляя тому возможность самому примерить те или иные явления-ярлыки к сегодняшней ситуации, задуматься и сформировать свою точку зрения.

Эта книга стала попыткой найти новый язык для обсуждения старых проблем. Она написана в 2003 году, когда народная память еще не успела преобразовать опыт и осмыслить теракты в США 2001 года и последующие конфликты. Тем интереснее читать ее сегодня, когда уже начали происходить предсказанные и раскрытые в ней события.

В ваших руках – настоящая пища для ума, источник новых мыслей и идей по целому кругу религиоведческих, социологических, исторических и социальных вопросов. Я уверен, что это не последнее исследование Хайнзона, посвященное теме кризисной демографии, ведь сегодня материала для ее изучения и анализа как никогда много.

Максим Сиренко,

переводчик

Предисловие к российскому изданию 2016 года

Гуннар Хайнзон (1 мая 2016 года)

Предисловие к изданию на русском языке

I

Если бы население России в ее современных границах увеличивалось с такой же скоростью, как численность жителей сектора Газа (240 000 на 1,9 миллиона человек с 1950 по 2015 год), то сегодня в Российской Федерации проживало бы не 142 (после 102 миллионов в 1950 году), а 808 миллионов человек. То есть эта страна могла бы занять третье место в мире по общей численности населения, уступая только Китаю и Индии. В этом случае половина граждан России была бы не старше 15 лет, в то время как сегодня этот показатель составляет 39 лет.

Для такого демографического взлета, как в Газе, необходим длительный демографический сбой с преобладанием молодежи, который должен растянуться на несколько поколений. Для этого доля подростков и молодых людей мужского пола в возрасте от 15 до 29 лет в возрастно-половой пирамиде должна составлять не меньше 30 % населения. Чтобы стать заметной силой, эта масса молодежи должна в достаточном количестве получать питание и медицинское обеспечение. При абсолютной бедности и голоде большинство из них попросту бы умерли, не успев повзрослеть. В таком случае они бы не представляли никакой угрозы ни в своей стране, ни за ее пределами.

Если молодежный сбой сопровождается достаточным питанием, то на одного отца приходится от трех до четырех сыновей. Понятно, что они начинают вступать в противоречия и конфликты с самого детства. К тому же, когда сыновья молодежного сбоя взрослеют, им приходится покидать родной дом и вести борьбу за существование. Один из трех-четырех (в лучшем случае, при наличии экономического роста, два из четырех) сыновей получает возможность занять свое место в обществе.

Тем, кто после распределения имеющихся мест остался за рамками социума, остается шесть путей. Первый путь: они стараются выехать из своей страны, то есть обращаются к ненасильственной колонизации. Второй путь: они полнят ряды криминалитета. Смертная казнь даже за преступления малой тяжести помогает правящим элитам ограничивать число этих (чаще всего малограмотных) молодых людей. Более рассудительно действующие правители создают из таких преступников колонии-поселения, тем самым превращая очередной дестабилизирующий фактор в дополнительный экономический инструмент родины. Третий путь: они объединяются в государственное образование имперского типа. Оно в первую очередь предоставляет возможность молодым сделать карьеру в армии и занять определенное статусное место. Четвертый путь: они устраивают гражданскую войну или революцию, в ходе которой образованные интеллектуалы сочиняют памфлеты в защиту какой-нибудь «праведной истины» и становятся вождями-революционерами. Пятый путь: они прибегают к массовым убийствам и геноциду, чтобы освободить для себя позиции, которые до этого были заняты меньшинствами. И наконец, шестой путь: они участвуют в войне, которая захватывает сразу несколько государств, что позволяет осуществить насильственную колонизацию и захватить новые территории, прогнав с них исконное население или уничтожив его с помощью военного геноцида.

В течение 450 лет молодые мужчины Европы выбирали все описанные выше пути. Тот, кто сегодня хочет лучше понять принципы ситуации в Палестине, должен внимательно изучить историю Европы последних пяти веков. В 1450 году страны Запада населяло 50 миллионов человек. В 1348 году их было 80 миллионов, но чума сократила общеевропейскую численность населения на 30 миллионов человек. Так как женщины на тот момент прибегали к контролю рождаемости и сохраняли среднюю численность детей в размере около двух-трех на семью, возникла устойчивая демографическая стагнация, которая привела к общеевропейской демографической катастрофе, зафиксированной с 1350-х по 1480-е годы. В 1484 году папа Иннокентий VIII вводит смертную казнь для «многих персон обоего пола […], что плоды вытравляют и к тому приводят […], что жены воспринять семя не могут», оформив ее в качестве так называемой буллы о ведьмах. Около 1940 года наступает Европейский демографический взрыв, когда на каждую женщину приходится в среднем от шести до семи детей, которые не умирают в младенчестве. Это троекратное увеличение рождаемости по сравнению со Средневековьем (для сравнения: уровень рождаемости в Средние века составлял от двух до трех детей на семью). Вплоть до XX века из всего спектра сексуальных удовольствий безнаказанным и, соответственно, безгрешным остается только акт зачатия в браке. Все больше молодых людей начинают передвигаться по Европе. С 1500 года они уже не ограничиваются рамками Старого Света, а завоевывают почти 90 % земного шара. Одновременно численность населения Европы с 1485 по 1915 год увеличивается с 50 до 500 миллионов человек.

Рис. 1. Рост численности мирового населения

До 1000 года н. э. указаны гипотетические числа. Рост численности после пандемии чумы отмечен скачком 1484 года (булла о ведьмах), обусловленным вводом санкций за контроль рождаемости. Соответствующие наказания действовали до XIX века и особенно укоренились в Европе. Вместо 2–3 детей на одну женщину (до 1500 года) рождаемость повышается до 6–7 детей на семью и остается примерно постоянной вплоть до XIX – начала XX века. Сначала это приводит к Европейскому демографическому взрыву, затем через колонии европейская репродуктивная мораль распространяется по всему миру и влияет на общемировой рост численности населения (Бюро информации по проблемам народонаселения, PRB).

Рис. 2. Европейское завоевание мира (1485 год: около 50 миллионов; 1916 год: около 500 миллионов жителей [соответственно 27 % общемирового населения; 10 % общемирового населения к 2015 году])

Вплоть до 1935 года восстания в колониях подавляли армии, укомплектованные из вторых-четвертых сыновей, родившихся в европейских семьях. Но в 1936 году пришло время призыва двадцатилетних сыновей, рожденных в 1916 году. Тогда в Европе среднее количество детей сократилось до 50 на одну тысячу жителей. С этим связан и рост пацифистских настроений. Потери в ходе Первой мировой войны (за исключением Франции, где на фронте погибали уже первые и единственные сыновья) состояли преимущественно из молодых людей, которые не были первенцами в своих семьях. Но уже во время Второй мировой войны все страны Европы теряют свой демографический потенциал.

Рис. 3. Географическая экспансия и демографические взрывы в России с 1482 по 1796 год (приблизительные показатели)

После 1945 года европейские страны начинают проигрывать войны против восставших колоний. Дело в том, что рождаемость в этих колониях повышается с той же скоростью, что и в Европе с 1500 по 1916 год. Теперь население колоний может быстро восполнять военные потери, в то время как смерть европейского мужчины в статистическом плане означает пресечение одного рода. С 1880 по 1980 год Старый Свет сокращает среднее количество детей на одну женщину с 6 до 1,5. Теперь европейцы стремятся не к военным победам, а к союзам.

Если в 1500 году из 1000 годных к военной службе мужчин (в возрасте от 15 до 29 лет) со всего мира около 100 приходилось на европейцев, в 1916 году, вместе с Северной Америкой, Австралией, Новой Зеландией и русской Азией, этот показатель составлял почти 350 «белых» мужчин.

Из 1000 годных к военной службе мужчин (15–29 лет) в среднем* в соответствующем регионе проживает:

Их экономика, которая базируется на концепции собственности и подразумевает использование ссудного процента, позволяет обеспечить создание все более эффективных видов оружия. Производители оружия тоже поставлены в условия конкуренции. Вместе с появлением новых видов вооружений подчинение, уничтожение и заселение земного шара стали чем-то наподобие легкой пешей прогулки. К тому же учителя и проповедники Европы объявили империализм и солдатский дух биологическими истинами. Страны заходящего солнца буквально повторяли непрекращающийся татаро-монгольский поход, который вплоть до 1918 года мог подпитываться лишними сыновьями и позволил завладеть девятью десятыми Земли. В то время европейцам можно было бояться разве что самих себя. Кстати, косвенно об этом свидетельствуют потери около 60 миллионов человек в ходе двух мировых войн, понесенные только на территории Европы. Однако в это же время наблюдается постоянное снижение уровня рождаемости, что приводит к невозможности вести такие кровавые войны после 1945 года.

Страны, которые переживают молодежный сбой более 60 лет подряд, то есть страны, четыре поколения женщин которых впервые рожают детей в возрасте 15 лет, переходят в состояние демографической модернизации. В результате такой модернизации на 100 мужчин в возрасте от 55 до 59 лет, которые уходят на покой или умирают и освобождают соответственно по одному месту в социуме, приходится не менее 3000 молодых людей мужского пола в возрасте от 15 до 19 лет. Они вступают в борьбу за место под солнцем и начинают конкурировать за ограниченное число рабочих и статусных мест. В итоге трое молодых парней должны делить между собой одно кресло, верстак или плуг. Ниже приведена таблица, показывающая военный индекс различных стран. Те государства, которые переживают молодежный сбой, имеют индекс более трех пунктов. А в ситуации, когда на 1000 мужчин в возрасте от 55 до 59 лет приходится только 900 или меньше молодых людей от 15 до 19 лет, военный индекс составляет менее одного пункта; в этом случае в стране имеет место демографическая капитуляция. Имея военный индекс 0,73 пункта, Россия относится к последней группе, но все-таки обгоняет еще пять государств. Говоря о демографическом нейтралитете, мы подразумеваем соотношение 1000 молодых мужчин на 1000 пожилых, причем показатели вплоть до 1400 претендентов на 1000 мест также можно отчасти отнести к нейтральным (военный индекс от 1 до 1,4 пункта). На основании такого подразделения и более-менее надежных демографических данных можно составить следующую таблицу.

«Военный индекс по Хайнзону» (впервые составлен в 2011 году в связи с «арабской весной»).

Данный индекс измеряет соотношение между 15–19-летними и 55–59-летними лицами мужского пола. Начиная с трех пунктов, резко повышается вероятность насильственных действий.

Источник:

Военный индекс некоторых государств

II

Пока страны Европы не начнут корректно и полноценно анализировать свой демографический спад, для них останется загадкой милитаристский настрой стран третьего мира. А ведь, начиная со второй половины XX века, их конфликты сравнялись, а то и обогнали по потерям европейские баталии периода мирового господства Запада до 1945 года. При этом именно демографические и исторические сравнения позволяют провести очень важные параллели. Например, между США XIX века за 65 лет до конца гражданской войны и Ираком за последние 65 лет XX–XXI веков.

Динамика населения и военных движений в США в XIX веке и в Ираке в XX веке

Афганистан против Советского Союза (1978–1989), в ходе гражданских войн и против НАТО/ISAF (2001–2015)

Демографический потенциал Афганистана не был понят ни в Советском Союзе (1978–1989), ни позже, с 2001 года и по сей день, в НАТО. Эта страна может себе позволить потерять каждых двух сыновей на семью и на поколение вообще и все равно продолжать бой. Именно поэтому в то время, когда конфликт с Советским Союзом прекратился, а с НАТО еще не начался, и позже – после вывода миротворческого контингента в 2015 году – население Афганистана истребляет себя самостоятельно в ходе гражданских войн.

Сегодня исследователи сосредоточенно изучают и анализируют внешне убедительные мотивы противоборствующих сторон. Однако они забывают о том, что лишние сыновья всегда найдут повод, чтобы оправдать свои действия, если они стремятся занять высокие посты с помощью насилия и убийств. Это понимал еще Фридрих Ницше (1844–1900). Вот что он написал в 1882 году в работе «Веселая наука», когда Германия боролась с молодежным демографическим сбоем так же, как это сегодня делает Газа:

«Если учтут, как нуждается во взрывах сила молодых людей, то не подивятся грубости и неразборчивости, с какими они решаются на то или иное дело: что прельщает их, так это не само дело, а видимость азарта, разгорающегося вокруг дела, как бы видимость горящего фитиля. Тонкие соблазнители поэтому соображают подать им шансы на взрыв в будущем и воздержаться от мотивировки их дела: заботясь о мотивах, не приобретут этих пороховых бочек!»

В ходе войны в Сирии (2011–2016) мы также столкнулись с невниманием к демографическим особенностям. В то же время руководители Америки и России понимают, что напрасно рискуют жизнями своих граждан. Ведь сколько раз можно посылать единственного сына в семье, единственного сына своей матери, в бой, чтобы сдерживать десяток третьих или четвертых братьев от того, чтобы они не уничтожали друг друга или не заставляли своих сестер надевать хиджаб?

Демографический рост Сирии по сравнению с США (с учетом годных к военной службе мужчин в возрасте от 20 до 29 лет)

Исход военных операций России или НАТО более очевиден, если принять во внимание средний возраст мужчин, проживающих в этих странах.

Недавние войны России и способность ее противников восстанавливаться после военных потерь. Чем ниже средний возраст, тем больше военных потерь можно восстановить.

III

Расположение эпицентров войн, которые вызваны демографическими сбоями, географически совпадает с территориями, находящимися под самым сильным эмиграционным давлением. Если молодых беженцев из этих мест не принимают в качестве экономических беженцев, то они объединяются в группы до нескольких тысяч человек и выступают против собственных элит с оружием в руках.

Лица, настроенные на иммиграцию в Европу (2015 и 2050 годы)

Информация в графе «Доля решивших эмигрировать» взята из источников:

;

Так страны превращаются в горячие точки, в которые, в соответствии с международным правом, беженцев возвращать запрещено. Население этих стран пытается попасть в Европу, чье население, соответственно, «вымирает».

Средний балл восьмиклассников, изучающих математику (TIMSS, 2011).

Сводная таблица

«Вымирающие» страны (меньше 1,8 ребенка на одну женщину по данным на 2013 год), которые конкурируют в деле привлечения высококвалифицированных иммигрантов

Но эти страны могут принять только высококвалифицированных беженцев. Это требование диктуется правилами международной конкуренции. По данным международной математической олимпиады среди школьников, лишь несколько стран могут стать источниками качественной эмиграции. В то же время эмигранты из стран со средним (500 баллов) или низким показателем только ухудшают конкурентный профиль принимающих стран. Исключением тут может быть лишь прием самых выдающихся представителей из этой группы.

Закрытие или уплотнение границ внутри Европы может быть обусловлено попыткой закрыться от потока неквалифицированных мигрантов. При этом новая граница может и не пролегать по старым границам государств, которые сформировались до объединения Европы. Вполне возможно, что будут созданы оптимальные зоны, интересные для квалифицированных представителей «вымирающих» наций. Их ценность должна заключаться в том, что на их границах будет действовать строгий контроль показателей успеваемости, взаимосвязанный с соотношением общего числа иждивенцев и производителей прибавочной стоимости в конкретном регионе. Помимо восточноазиатских стран (Япония в 2014 году приняла только 11 иммигрантов, а Южная Корея – 84), к группе таких закрытых по принципу компетентности территорий относятся Австралия, Канада, Новая Зеландия, Швейцария и Норвегия. Сейчас идет обсуждение плана некоего Северного союза, включающего в себя Скандинавию и Великобританию, а также подразумевающего включение различных областей континентальной Европы. Такой союз может стать опорой, способной выдержать глобальную конкуренцию с Восточной Азией. Но для этого странам-участникам нужно привлекать таланты отовсюду – будь то берега Атлантического океана или Владивосток. Уже сегодня регион, который начинается с Прибалтики, Греции и Польши и тянется вплоть до Японского моря, столкнулся с высокой вероятностью демографического кризиса. Его основные характеристики – это недостаточно высокая рождаемость, бегство элит и непривлекательность для специалистов из других стран.

Возможные границы Северного союза

Демография по сей день остается крайне важным и острым вопросом. Россия и дальше будет оставаться в группе риска. Как и в остальных «вымирающих» странах, к 2060 году численность населения Германии без учета иммиграции может сократиться с 48 до 28 миллионов человек в возрасте от 20 до 65 лет. На данный момент мы не видим решений этой проблемы: нельзя наполнить рынки рабочей силы сотнями миллионов южан, не причинив ущерба экономике региона. К тому же лучшие из мигрантов нужны всем и сразу, для них зеленый свет горит почти в пятидесяти странах. Ясно одно – качественных эмигрантов на всех точно не хватит.

Бремен и Гданьск, 1 мая 2016 года

Гуннар Хайнзон