Глава 8
Остаток дня напоминал затишье перед бурей, хотя протекал мирно. Мы привыкли к гостям, и то, что в нашем доме находятся незнакомцы, уже не так смущало, как вначале. За это время появилось даже какое-то подобие распорядка: совместные трапезы, посиделки у камина. В этот вечер мне казалось, что страсти совсем улеглись. Скайгард не смотрел в мою сторону, не заговаривал со мной, словно я перестала для него существовать. Я боялась поверить в свою удачу, но, кажется, план сработал. Молодец, Маргарита! Еще чуть-чуть – и смотрины забудутся, как страшный сон, начнется привычная жизнь. Я гнала от себя мысль о том, что кого-то из нас он непременно выберет. «Быть может, никто из нашей семьи ему не по нраву!» – обманывала я себя.
С десятым ударом часов мы с сестрами поднялись в спальню, переоделись ко сну, немного поговорили о всяких пустяках, избегая темы замужества. Довольно скоро потушили свечи и легли в кровати.
Отчего-то мне не спалось. Я ворочалась в постели и никак не могла найти удобную позу. Одеяло казалось слишком жарким, воздух – душным. В конце концов я сдалась и решила немного прогуляться по галерее второго этажа. Я надеялась, что все разошлись по своим комнатам и я ни с кем не столкнусь в коридоре. Накинула домашнее платье и тихонько отворила дверь.
Честное слово, я не собиралась подслушивать. Услышав внизу голоса, я хотела развернуться и идти в спальню, но, услышав свое имя, остановилась. Опустившись на колени, я тихонько выглянула в зал. Совсем недавно, несколько дней назад, мы с сестрами именно отсюда рассматривали прибывших гостей. Сверху видно и слышно все, а люди, сидящие внизу, обычно не догадывались поднять головы. Но если бы даже догадались, едва ли они смогли бы разглядеть меня, притаившуюся в темноте.
Скайгард и его отец расположились в креслах у горящего камина, пили вино и разговаривали.
– Больше всего подходит Маргарита, Валерия чуть меньше. Близняшек я не стал принимать в расчет, – именно так прозвучала фраза, которая заставила меня вернуться.
Отец кивнул.
– А что Екатерина?
– Отец, она еще ребенок!
– Скайгард, но что, если она…
– Нет, едва ли. Нет!
Я слушала, затаив дыхание. Кажется, решалась наша судьба. Неосознанно я скрестила пальцы на удачу, как делала в детстве, натворив что-то и надеясь, что отец не заметит шалости.
– Что ты решил? – спросил старший лорд, пригубив вина.
– Я выберу Валерию.
Фух! Я почувствовала, как кровь прилила к щекам, а сердце забилось быстро-быстро.
– Валерию? – вскинул бровь лорд Ньорд. – Ты сказал, она подходит меньше. Скайгард, это не игра. Выбор должен быть обдуманным и взвешенным.
– Я все обдумал, – ответил Скайгард и отчего-то отвел взгляд. – Не Маргарита.
Какой странный разговор. Но я продолжала прислушиваться, жадно внимая каждому слову.
– Сын, я понимаю, что ты чувствуешь. Но ты должен сделать правильный выбор. Ты единственный наследник нашего рода. Сам знаешь, чем грозит нам…
– Я знаю!
Пытаясь рассмотреть их лица, я подобралась совсем близко к краю и сама не заметила, как неловко зацепилась пряжкой пояска за балясину. Пряжка звякнула, и горные лорды одновременно подняли лица. Я зажала рот ладонью, опасаясь, что теперь даже дыхание может меня выдать. К счастью, Скайгард и его отец сразу вернулись к вину, решив, видно, что это мышка пробежала по галерее. Мышка, ага…
Тихо-тихо я отползла в сторону и на цыпочках двинулась в сторону спальни. Странные фразы, которыми перекидывались горные лорды, снова и снова вертелись у меня в голове. Наверное, он выбрал Валерию, потому что она послушна, а я строптива и нахальна.
Признаюсь, до этих смотрин я думала, что я воспитанная и добрая девушка, послушная дочь. Но что-то во мне перевернулось за эти несколько коротких дней. Я сама не понимала до конца, отчего затеяла бунт. Да, Скайгард мне неприятен, но едва ли найдется та, которая сразу же полюбит незнакомого человека. Да, горный лорд меня пугал, но и здесь могло найтись простое объяснение: меня пугало то, что каждой девушке, ставшей женой, приходится пережить после свадьбы. Но больше всего, это я поняла только сейчас, меня бесил сам факт того, что нас, девушек, используют как выгодный товар. Мы годимся только на то, чтобы продать нас подороже, придав семье вес в глазах других родов. Мы годимся только на то, чтобы улучшить породу. Мы не должны иметь своего мнения, своих желаний, должны отказаться от любой мечты. Мы рождены лишь для того, чтобы выйти замуж. Почему-то до смотрин все это казалось мне игрой. Конечно, мама всегда говорила, что придет день, когда я стану женой достойного лорда, но лишь когда появился Скайгард, я поняла, что это правда. А Скайгард каждым своим словом, каждым поступком подтверждал эту неприятную истину, открывшуюся мне: да, я вещь, да, меня хотят выгодно продать.
К счастью, он выберет не меня. Бедняжка Валерия! Я хотела разбудить ее, чтобы рассказать о подслушанном разговоре, но пожалела. И все же надеюсь, для Валерии это не станет серьезным ударом, внутренне она давно готовилась к тому, что однажды выйдет замуж и покинет отчий дом.
Я спокойно уснула, уверенная, что на этот раз угроза миновала. Может, следующий жених окажется приятным человеком и не будет относиться к будущей жене как к вещи?
Утром я собиралась на завтрак дольше всех, думаю, просто оттягивала момент. Не хотела присутствовать на объявлении Скайгардом сделанного выбора. Боялась, что Валерия расстроится. Вчера она выглядела напуганной, поэтому я чувствовала себя предательницей, хотя в данной ситуации ничего не могла поделать.
Сестры оделись и ушли, отчаявшись добиться от меня толку.
– Твой папа, Ри, будет недоволен! – пожурила меня Валерия.
«Еще как, – грустно подумала я, – но вовсе не из-за опоздания. А вот твои родители, Лери, скоро будут счастливы!»
Когда медлить дольше стало неразумно, я тоже отправилась в зал. В коридоре столкнулась с мисс Гейви, моей воспитательницей. Все эти дни мы виделись мельком, только здоровались. Ничего, скоро вернутся наши уроки музыки и танцев, наши долгие вечера за чтением книг.
Мисс Гейви при виде меня спрятала заплаканные глаза. Я любила свою воспитательницу: хоть она иногда бывала строга ко мне, но так же часто жалела, терпеливо выслушивала все мои жалобы, а порой мы с ней отлично веселились и хихикали, как дети, над какой-нибудь шуткой.
– Что случилось, мисс? – кинулась я к ней, пытаясь заглянуть в лицо. – Чем вы расстроены?
Преподавательница попыталась улыбнуться и вдруг прижала меня к груди, обняла крепко-крепко.
– Зачем же вы, девочки, так быстро вырастаете, – прошептала она.
Ясно, тоже переживает из-за смотрин, думает, что ее маленькая ученица вот-вот упорхнет из гнезда. Я хотела было сказать, что можно не волноваться, что на этот раз гроза прошла стороной, но решила промолчать. Скоро сама все узнает.
Все собрались за столом, я опять оказалась последней. Взгляды вновь, как в первый день, обратились на меня, хотя сейчас на мне не было нелепого платья. Чего они смотрят? Может, у меня нос испачкан, а я и не знаю? У тетушек вытянутые лица, а мама лучится от счастья, улыбается, как на именинах. Ох, мама, не хотелось бы тебя огорчать, но совсем скоро ты узнаешь неприятную новость…
– Доченька! – Отец пошел мне навстречу, раскрывая объятия.
Я застыла, не понимая, что происходит. На отца это было совсем не похоже. Разыгрывает меня? Вот и мама следом за ним вышла из-за стола. Поднялся и Скайгард.
– Ты знала? – прошептала Валерия, на этот раз без свойственного ей ехидства, по лицу было видно: переживает за меня.
Что знала? О чем она?
– Мой сын сделал свой выбор! – торжественно возвестил старший лорд Ньорд и, кажется, впервые за все это время пристально посмотрел на меня.
На лице улыбка, но глаза не улыбаются. Серьезные, жгучие, черные-черные, как у Скайгарда.
– Скайгард выбрал…
«Валерию, – услужливо подсказал испуганный внутренний голос. – Валерию ведь, правда?»
– …Маргариту, – закончил лорд.
