Нейрооружие

Оружие формально определяется как «средство борьбы с другим» и «…то, что используется для нанесения ущерба, поражения или уничтожения». Оба определения относятся к нейротехнологиям, используемым в качестве оружия в разведывательных и/или оборонных сценариях. Нейротехнология может поддерживать разведывательную деятельность, ориентируясь на информационные и технологические инфраструктуры, чтобы либо повысить, либо сдержать точность разведки, способность эффективно обрабатывать накопленные, сложные данные и тактические или стратегические усилия человека.

Отмечалось, что «новые, появляющиеся и относительно простые в получении и использовании инструменты редактирования генов могут оказать влияние на создание нового нейрооружия».

Цели для нейрооружия в традиционном контексте обороны (например, в битве) могут быть достигнуты путем изменения (т. е. увеличения или снижения) функций нервной системы, чтобы повлиять на когнитивную, эмоциональную и/или двигательную активность и возможности (например, восприятие, суждение, мораль, терпимость боли или физические способности и выносливость). Для получения этих эффектов могут использоваться многие технологии (например, нейротропные препараты, интервенционные нейростимуляторные устройства). Помимо «некинетического» (т. е. обеспечивающего средства для борьбы), так и «кинетического» оружия (т. е. предоставление средств для нанесения травм, [физического] поражения или уничтожения), по мнению американских военных, есть особая необходимость применения нейрооружия в нерегулярных войнах, где угрозы среды «асимметричны, аморфны, сложны, быстро меняются и неочевидны» и требуют большей «скорости и гибкости в сборе и принятии решений в США».

Использование нейротехнологий в качестве оружия отнюдь не является новшеством как таковым. Исторически сложилось так, что такое оружие включает нервный газ и различные наркотики. Военный газ имеет несколько форм: слезоточивый агент (так называемые слезоточивые газы), токсические раздражители (например, фосген, хлор), везиканты (пузырьковые агенты, например, горчичный газ) и паралитики (например, зарин). Эскалация конфликта в Сирии в 2013 г. с использованием военного газа продемонстрировала постоянную актуальность целей в качестве нервной системы человека. Однако нынешнее нейрооружие может показаться довольно грубым по сравнению с возможностями более сложных подходов, которые могут быть использованы сегодня или в ближайшем будущем, поскольку новые цели и более мощные механизмы доставки уже разработаны.

Фармакологические стимуляторы (например, амфетамины) и различные эргогеники (например, анаболические стероиды) использовались для усиления боевой бдительности, а седативные средства (например, барбитураты) использовались для изменения когнитивного торможения и содействия сотрудничеству во время допроса.

Сенсорные раздражители применялись как нейрооружие: некоторые из них непосредственно передавали чрезмерно интенсивное количество энергии, которое должно трансдуцироваться сенсорным способом (например, звуковое оружие, чтобы вывести из строя противника), в то время как другие наносят вред, превышая пороги и пределы допустимого опыта, действуя на уровне сознательного восприятия (например, длительные мигающие огни, раздражающая музыка и лишение сна для снижения сопротивления при допросе). Даже распространение эмоционально провокационной пропаганды как психологической войны можно рассматривать как косвенную форму нейрооружия.

Когнитивная и вычислительная нейронаука могут быть использованы для более косвенных (но все же нейрофокальных) приложений, включая активацию и/или усиление человеческих усилий путем моделирования функций мозга, а также классификацию и выявление человеческих когнитивных, эмоциональных и мотивационных состояний для расширения разведывательных, контрразведывательных или стратегий по развертыванию гражданской активности на местности. Другие методы (например, нейрофармакология, нейротоксикология и нейромикробиология) потенциально полезны в сценариях, связанных с боевыми или специальными операциями.

Те нейротехнологии, которые расширяют возможности разведывательного сообщества, могут считаться оружием в том смысле, что они обеспечивают «средство борьбы с другими». Некоторые нейротехнологии могут особенно хорошо подходить для того, чтобы влиять на работу в разведывательном сообществе. Хотя коммуникационные технологии создают ценные источники информации для обеспечения стратегического понимания человеческой и социальной сфер конфликтов. Объем и сложность такой информации также порождают серьезные проблемы для аналитиков и их вспомогательных технологий. По мере увеличения объема доступной информации задачи как аналитиков, так и технологий, которые они используют, становятся все более взаимными и взаимозависимыми. Без технологий по предварительной обработке и сортировке большого количества сложной информации специалисты-аналитики не смогут получить цельную картину, из которой можно сделать необходимые выводы о возможностях и намерениях (дружественных, нейтральных или враждебных) разведцелей.

Широкое и недорогое использование сложных коммуникационных технологий и трудности выделения ресурсов для сбора разведывательно-фокальных «сигналов» во все более растущем, нерелевантном «шуме» сделали более последовательный сбор и интерпретацию разведывательной информации приоритетом. Тем не менее, информационная технология требует от человека программирования и реализации задуманных человеком (и предвзятых) моделей для анализа объема и типов собранной информации. Более того, некоторая информация остается проблематичной для сбора (например, отношения и намерения людей). Нейротехнологии, которые облегчали бы и улучшали возможности сбора и интерпретации, могли бы уменьшить ошибочность «человеческих слабых звеньев» в цепочке разведки. Современные вычислительные стратегии (то есть интерфейсы мозг-машина и машина-мозг соответственно) могут применяться для управления и интеграции массированных данных. Аналогичным образом, нейротехнологии могут быть разработаны для решения все более серьезной проблемы огромного объема коммуникаций на основе киберсистем, которые угрожают «затопить» системы разведки. Основными нейротехнологиями, которые могут быть использованы в решении этих задач, являются распределенные системы человек-машина, которые либо используются сингулярно, либо связаны с сетевыми иерархиями сложных интерфейсов мозг-машина, чтобы обеспечить доступ и манипулирование сигналом обнаружения, обработкой и/или интеграцией.

Нейротехнологические инновации, способные обрабатывать большие объемы, сложные наборы данных основаны на вычислительной биологии как физиометрическом вычислительном оборудовании. Такие аппаратные рычаги представляют собой аналоговые, а не цифровые компоненты, «непрерывный набор значений и сложный набор соединений», основанные на понимании нейронных сетей как нечто большее, чем просто двоичные переключатели. Подход к аналоговой схеме будет учитывать текущие «проблемы моделирования и симуляций» с целью минимизации объема и с тем, чтобы быть «легким для создания в США и их противниками».

Кроме того, учитывая аналоговый характер магнитных полей, используемых для вычислений в реальном времени, небольшой портативный физиомиметический компьютер такого типа может быть уникальным для приложений обработки информации с высокой плотностью. Эти возможности были реализованы в рамках программы систем нейроморфной и адаптивной пластической масштабируемой электроники (SyNAPSE) Агентства DARPA.

Ниже будет представлен небольшой обзор некоторых подобных исследовательских программ, связанных с компьютерным и нейрологическим исследованиями.

Как считают американские военные ученые, информационные системы могли бы быть объединены таким образом, чтобы нейронные механизмы для назначения и/или обнаружения (например, процессы, связанные с корковой и лимбической сетями) стали дополнены или смоделированы в нейротехнологиче-ские устройства для быстрого и точного обнаружения достоверной (т. е. сигнал, а не шум) информации в визуальном значении (например, изображение с датчика, спутника или БПЛА) и/или слуховые аспекты (например, нарративы, коды) агентурной разведки (HUMINT) или разведки по сигналам (SIGINT). Формулирование и тестирование достоверных гипотез при мониторинге большого объема информации может быть достигнуто с помощью вычислительных когнитивных систем, которые способны как самостоятельно обучать (например, использовать Интернет как «учебную среду»), так и учиться на собственном опыте (например, путем прямого доступа к операционной среде). Это создает форму искусственного интеллекта (ИИ), которая функционирует, чтобы имитировать человеческие нейронные системы в познании. Специальный советник Национальной академии наук США в 2008 г. определил такую технологию как потенциальную угрозу, но которая остается в значительной степени теоретической – по крайней мере, в настоящее время.

Другие применения нанотехнологий позволяют:

– устанавливать очень мелкие (нано) устройства для дистанционного контроля органов и/или организмов;

– изменять существующие и/или создавать новые нейропатогены (например, наночастицы, способные оказывать патогенное воздействие на живые организмы);

– улучшать способы доставки лекарств и / или токсинов;

– маскировать органические молекулы, чтобы избежать их обнаружения.