В путешествиях они обзавелись новыми друзьями – попутчиками, которых время от времени встречали на разных станциях. Когда они пересекли пешеходный мостик над главными платформами Края Ночи, пара торговцев-герастеков приветственно им поржала. Это были Коф/Аталаи, которые были на Йаарме, когда там впервые появилась «Дамасская роза».

Нова уже давно модернизировала гарнитуру Зена, чтобы переводить торговый язык Паутины и несколько других инопланетных языков, и теперь он мог понять, что говорили герастеки. Их слова оформлялись светящимися субтитрами, наложенными на его взгляд, которые бежали перед ним, пока герастеки галопом поднимались по трапу на мост, таща за собою товары в сферических багажных тележках.

– Послы людей! Нова/Зен! Как хорошо снова встретить вас на рельсах! Вы уже открыли шлюз в собственную Сеть? Не забывайте, что мы стремимся к торговле с вашим народом!

– Пока нет, – ответила Нова, как обычно. – Надеюсь, скоро.

– Может быть, вы как раз едете домой? – спросил один из герастеков. Кто из них Коф, а кто – Аталаи, Зен сказать не мог, да это и не имело значения. Связи у герастеков были настолько сильны, что после спаривания они становились почти единым целым. К тому же в черных стеклянных масках все они выглядели почти одинаково.

– Есть быстрая линия из этого мира обратно в Йаарм, – сказал другой. – Вы можете поехать домой и рассказать всем людям, что народ из Паутины с нетерпением ждет встречи и торговли.

– Записи, которые вы нам продали, оказались очень прибыльными, – сказал первый. – «Касабланка» пользуется большим успехом у чмойев. Все спрашивают, есть ли продолжение…

Коф/Аталаи торговали развлечениями. Они покупали драмы, рассказы, песни и странные, чуждые формы искусства и продавали их по всей Паутине на маленьких кристаллических пластинках, которые читались специальным устройством для просмотра. У Новы была целая коллекция старых фильмов, хранившихся на одном из чердаков сознания, и она продала некоторые из них Кофу/Аталаи. Любопытно было посмотреть, что из человеческих любовных историй и научной фантастики поймут инопланетяне. Она была рада, что чмойям понравилась «Касабланка» – один из ее самых любимых фильмов.

– Вряд ли «Касабланка-2» вообще существует, – сказала она, – но им может понравиться «Запретная планета»…

Вместе они пошли по извилистым дорожкам города. Зен вызвался помочь тащить багаж герастеков, который оказался на удивление тяжелым. Герастеков, казалось, ничуть не волновал вес груза. Они терпеливо наклонились в своих упряжках, и тележки покатились следом. Они приехали в Край Ночи, чтобы записать песни ночных пловцов: последовательности странного инфразвукового рокота длинной в долгие недели были популярны среди существ, которым нравилось слушать такую музыку в то время как их друзья это даже музыкой назвать не могли. Коф/Аталаи договорились, что подводный аппарат диков доставит их в один из глубоководных океанских желобов для записи следующим вечером.

– А вы, Нова/Зен? – спросили они. – Вы направляетесь в Йаарм и в родные миры, да?

– Мы не знаем, куда поедем, – ответила Нова, надеясь избежать перехода к неудобной теме об их с Зеном возвращении домой. – Мы еще не видели так много частей Паутины. Линия на Йаарме – не единственная, которая проходит через Край Ночи…

– А, по остальным лучше не ездить, – сказал один из герастеков. – Можно попасть только в захолустье, в родные миры крейттов. Вам не понравятся крейтты. Они не просто торговцы, они еще и мародеры. Они… – (в гарнитуре Зена с трудом нашелся перевод презрительного фырканья, он остановился на слове «хулиганы»).

– А что насчет других линий? – спросила Нова.

– Через несколько пустых миров можно попасть в Айахей-Йаахаа, но через Йаарм туда можно добраться быстрее, – ответили Коф/Аталаи. – Что до остальных, то ими никто не ездит. Они ведут к другому поселению крейттов, дальше – к Гнездовым мирам нимов, а потом…

– Нам туда не нужно, – заметил Зен. Нимы были загадочной расой и держались особняком, но он видел их издали на Яшти, они напоминали существ из его ночных кошмаров: крабо-пауко-насекомые размером с маленьких пони, бегавшие на отвратительных членистых ногах. Он не хотел ехать ни по одной линии, проходившей через их станции.

– А после Гнездовых миров? – спросила Нова. – Куда потом ведет линия?

Коф/Аталаи тревожно покачали головами:

– Никуда, Нова/Зен. Может быть, когда-то, во времена Творцов рельсов она и уходила куда-то, но теперь непроходима, потому что ведет в Черную Зону, и никто из морвов не отважится туда отправиться. Край Ночи находится настолько близко к Зоне, насколько мы вообще готовы к ней приблизиться. Глядите, ее видно вот отсюда…

Герастеки остановились и указали на небо. Луна тонула, и звезды сияли в ярких созвездиях над бескрайним морем. Но в одном месте, низко над горизонтом, звезд не было. Казалось, что там висело облако, закрывая их, но Нова знала, что ночь была безоблачной. Она смотрела на широкую область космоса, где просто не было звезд.

Но кое-что там все-таки было. Она чувствовала это, как звук на самой грани слышимости. Не совсем сигнал, не совсем голос, но что-то звучало из этой темноты.

А потом все исчезло, и Зен спросил:

– Черная Зона? Это как-то связано с Творцами рельсов, не так ли?

– Скорее всего, там находились родные миры Творцов, – сказала Нова. – Эта область лежит в самом сердце Паутины. Должно быть, именно там все началось. Там должны быть огромные хабы, линии которых когда-то доходили до таких станций, как эта. Но когда Творцы рельсов умерли – когда наступил Блэкаут, чем бы он ни был, – в общем, легенда гласит, что солнца, освещавшие родные миры Творцов рельсов, просто погасли.

– Как такое могло случиться? – спросил Зен.

Герастеки нервно задрали головы. Они не говорили о Блэкауте.

– Это случилось так давно, Зен/Нова, и было так плохо, что теперь никто не помнит.

– Но морвы помнят. Они не поедут ни через один шлюз, ведущий в Черную Зону Блэкаута. Как говорится в старой песне о Творцах рельсов: «Потеряны их базы, и линий больше нет, и поезд не поедет в край, где черных солнц есть свет».

– Но давайте не будем говорить о Блэкауте. Давайте будем находить друзей, есть, и пить.

Они двинулись дальше, колеса багажных тележек слегка скрипели на тротуаре. Нова оглянулась на черную дыру в небе, но та уже скрылась за горизонтом. Что бы оттуда ни нашептывало, теперь оно молчало.