6 месяцев назад
Каникулы перед выпускным классом, август

– Зейн про меня спрашивал? – повторила Прия уже в третий раз.

Я рассмеялась, не успев проглотить воду, и она потекла у меня по подбородку.

– Богом клянусь, да. А почему нет? Он все лето тебя не видел.

Я схватила салфетку, чтобы вытереть подбородок и футболку. Мы сидели в закусочной «У Майка» – с тех пор, как я наткнулась в «Старбаксе» на Фила, я избегала того места.

– Так что ты ему сказала?

– Правду. Что твоя бабушка пытается свести тебя с каждым подходящим юношей индийского происхождения в городе.

Прия перегнулась через стол и толкнула меня в плечо.

– Умолкни, ты же этого не сделала, ну нет же?

Я рассмеялась.

– А что? Зато он начнет тебя ревновать.

– Да нет…

– Здравствуйте, дамы. – К нашему столику подошел Скотт в белом фартуке поверх своего обычного черного наряда и поставил на стол две огромных кружки капучино. – За счет заведения.

Я окинула взглядом пустующую закусочную – в ней не было никого, кроме нас и еще двух посетителей, усевшихся у окна.

– А тебе разрешают вот так вот угощать друзей?

Он пожал плечами:

– Неважно. У меня голова трещит от скуки. Нельзя до бесконечности протирать кофемашину. – Он забрал две кружки, которые мы уже опустошили. – Видите? Мне так скучно, что я за вами убираю.

– Это вроде как твоя работа, не? – подколола его я.

Прежде чем он успел ответить, в закусочную ворвалась Саша и, заметив нас, выкрикнула:

– Привет, девочки!

Она бросилась к нам, и я встала, чтобы обняться с ней. Вернувшись из спортивного лагеря для чирлидеров, она сразу же поехала с родителями в Париж на неделю, так что я не видела ее все лето. Она поцеловала воздух по обе стороны от моего лица, а затем обняла Прию.

Скотт по-прежнему стоял рядом с нами, словно ожидая своей очереди.

– Как оно?

Саша приподняла темные очки и сдвинула их на макушку.

– Уф. Почему ты мне постоянно всюду попадаешься?

– А почему ты нигде мне не попадаешься? – ответил он и вернулся за бар, покачав головой.

– О боже, – пробормотала она. Что у нее вообще за дела со Скоттом? Уже не в первый раз я заметила, как она огрызается на него.

– Слушай. – Она ткнула Прию в плечо. – Может, уступишь мне место? Нужно обсудить с Эмбер кое-что насчет постановки «Ромео и Джульетты».

Прия посмотрела на свой только что налитый капучино.

– Но мы даже толком не поговорили.

– Ага, но это важно. – Саша уперла руку в бок. – И не терпит отлагательств.

– Но я не виделась с Эмбер все лето.

– Потом договорите. Слушай, ты, конечно, можешь остаться, но ты с ума сойдешь от скуки. Мы говорить-то будем о пьесе, и только.

Прия взглянула на меня.

– Ты знала, что она придет?

Я прикусила губу. Я забыла сказать Прии, но не думала, что Саша попытается просто выставить ее прочь.

– Ага, я пригласила ее. Но я напишу тебе, когда мы закончим, и ты сможешь зайти ко мне.

– А, отлично. – Прихватив свою сумочку, она выбралась из-за столика, и Саша уселась на ее место.

– Итак. – Саша наклонилась вперед и оперлась локтями о стол. – У меня есть кое-какие новости насчет «Ромео и Джульетты».

– У меня было замечательное лето, а у тебя?

Саша прищелкнула языком.

– Ну, как-то так. Нет, серьезно, ты что, хочешь прямо сейчас все это слушать? – Она наморщила лоб, словно собираясь сообщить мне плохие новости. У меня заурчало в животе. О нет. – Я только что пришла с собрания театрального клуба. – Я никогда не ходила на эти собрания. «Эмбер, у тебя и так предостаточно забот, – сказала мне Саша весной, когда я спросила, нужно ли мне там появляться. – Ты займись оркестром, а я буду ходить на их встречи. Это самое малое, что я могу сделать».

– О боже. – Паника разлилась по телу. Они что, решили не ставить «Ромео и Джульетту»? Две недели назад я отправила Саше готовый саундтрек, которым невероятно гордилась. Но что, если все эти труды пропадут впустую?

– Им не понравилась музыка, да?

– Нет, нет! – сказала Саша. – Музыка невероятная… дело просто в том, что они считают, ну, что просто взять и поставить Шекспира – это скучно.

О боже. Нет-нет-нет. Они что, решили, что моя музыка скучная? Я так усердно над ней работала; я вложила в нее всю свою душу и всю свою энергию, до последнего. Как могло оказаться, что этого недостаточно?

– Что ты имеешь в виду? – Мой голос задрожал. – Я думала, все согласились. И мы делаем современную версию. Это все равно в большей степени пересказ. И ты уже написала сценарий…

– Эмбер. – Саша потянулась через стол и взяла меня за руку. – Успокойся. Мы все равно можем поставить пьесу – нужно только добавить несколько песен.

Я отдернула руку.

– Погоди, что?

Покопавшись в телефоне, она открыла блокнот.

– Мы решили, что некоторые сцены будут смотреться намного лучше, если добавить вокал. – Она посмотрела на меня – я была ошеломлена. – Только несколько! Сцена на балконе, потом сцена в начале четвертого акта, когда Джульетта угрожает убить себя, и сцена самоубийства Джульетты.

– Но… но… – Мысли метались. Это как гром среди ясного неба. Большая часть работы была уже сделана. Предполагалось, что на следующей неделе, когда в школе начнутся занятия, оркестр приступит к репетициям, и нам останется внести только небольшие поправки в сценарий. – Если добавить несколько песен в случайных местах, это будет выглядеть нелепо. К тому же я вам не Лин-Мануэль. Я никогда раньше не пробовала положить текст на музыку.

– Что ж, это будет интересный вызов для тебя, – с энтузиазмом сказала Саша.

– Нет! Вовсе нет! – ответила я так громко, что три остальных посетителя оглянулись на меня. Скотт поднял брови.

О господи. Это катастрофа. Я хотела разослать в университеты записи торжественного, пугающего, возвышенного саундтрека, а не написанные на ходу композиции, разбавленные кое-как сляпанными вокальными партиями.

Отставив мизинец в сторону, Саша взяла чашку капучино, которую Прия оставила нетронутой. Она отпила немного, неотрывно глядя на меня.

– Слушай, я пыталась их переубедить, но я и так в меньшинстве. Дело в том, что если ты не согласишься, боюсь, они в итоге решат поставить «Бриолин».

Я ощутила, как кровь отлила от лица. Наверное, Саша заметила, как я побледнела.

– Я не хотела тебе этого говорить, – продолжала она. – Но они уже решили ставить другую пьесу.

– Что? – Мне показалось, будто меня вот-вот стошнит.

– Но я убедила их, что мы можем сделать «Ромео и Джульетту» более увлекательной пьесой… более живой… если добавим несколько песен и разбавим диалоги шутками. – Она потерла глаза и шумно вздохнула. – Я бы ужасно себя чувствовала, если бы упустила этот шанс. Ты уже проделала такую огромную работу. Будет жаль, если она пропадет впустую. Но я хочу сказать, если ты против, я всем сообщу…

– Нет. Не надо. – Я глубоко вдохнула. – Я справлюсь.

– Правда?

– Конечно. – У меня заурчало в животе. Потребуется столько дополнительной работы… и я даже не была уверена, что все успею. Но я не могла не попробовать. – Спасибо, Саша. Правда. Спасибо, что вступилась за меня.

– Не сомневайся. – Ее губы медленно сложились в улыбку. – Нам обеим придется поработать. Но я не допущу, чтобы какие-то любители театра испортили наши планы.