Осталось 44 минуты

– Эй, – произнес Диего. Я резко открыла глаза и обнаружила, что он опустился на колени рядом со мной, а Робби тем временем пытается вышибить дверь стулом. Прия устроилась под открытым окном рядом со Скоттом, наблюдая за тщетными усилиями Робби, а Саша кружила по комнате, пытаясь обнаружить какие-нибудь подсказки. Я отняла руки от ушей и тут же поморщилась, услышав, как стул в очередной раз врезался в дверь.

– Ты в порядке? – спросил Диего.

Я обхватила колени и покрепче прижала их к себе, чувствуя, как накатывают волны тошноты.

– Просто… приступ клаустрофобии.

Диего отодвинулся, его глаза тревожно расширились.

– Мне лучше оставить тебя одну?

О боже. Нужно собраться.

– Нет-нет. Я в порядке. – Я с трудом сглотнула и прислонила голову к холодным кирпичам вокруг камина. – Тут становится так жарко. Тебе не кажется, что мы можем здесь задохнуться, а?

Он ободряюще потрепал меня по руке у плеча и покачал головой.

– Сомневаюсь. Уверен, на термостате выставлена не настолько высокая температура.

– А если бойлер взорвется или еще что-нибудь? – Я вытерла лоб тыльной стороной ладони. – Что, если температура может подняться настолько высоко?

Диего нахмурил лоб, обдумывая этот вариант. На другом конце комнаты Робби размахнулся для очередного удара, и по комнате разнесся звук треснувшего дерева. У него наконец-то получилось?

– Проклятье.

Нет. Каркас стула раскололся посередине. Он отбросил в сторону сломанный стул, и тот с глухим стуком упал на персидский ковер.

– Аааргх! – Робби хлопнул ладонью по двери. – Бесполезно. – Резко развернувшись, он увидел, что я сижу на полу, а рядом со мной Диего, и стиснул зубы. – Все еще считаешь, что это какое-то долбанутое испытание для получения стипендии, да, Человек-губка? – спросил он у Диего, сжав кулаки.

Диего взглянул на Скотта, который поморщился от боли, снимая свою кожаную куртку, и покачал головой.

– Должен быть какой-то выход отсюда. – Саша открыла нижний ящик буфета, который я уже проверяла раньше, и обнаружила, что там нет ничего, кроме скатертей. – Должен быть. – Ее взгляд метался по комнате, словно у загнанного в угол животного.

– Ты же не думаешь, что убить кого-то – единственный способ выбраться отсюда, верно? – спросила я у Диего, понизив голос.

Диего покачал головой.

– Уф, я уже не знаю, что и думать.

Он встал и протянул мне руку. Я ухватилась за нее, и он помог мне подняться на ноги.

– Тут и правда становится жарче, несмотря на открытое окно. Может, нам стоит выломать и второе. И разбить стекло у этих штук. – Он постучал по одному из буфетов – вдруг там найдется что-то интересное… и застыл на месте – что-то внутри явно привлекло его внимание.

Проследив за его взглядом, я заметила, что на верхней полке, у дальней стенки, светится красный огонек.

– Что это за хрень?

– Что это? – Робби подошел к нам.

Я коснулась стекла кончиками пальцев.

– За нами… за нами следят.

– Что? – Саша подбежала к нам.

Я показала на шкафчик.

– Это камера. Кто-то следит за нами.

Маленький объектив – как у веб-камеры – был спрятан между двумя рядами стеклянных бокалов, прикрытых салфеткой из темно-красной ткани. Было сложно заметить на фоне полок из красного дерева.

– Значит, это тест. – Прия поднялась на ноги. – Они следят за нами, чтобы посмотреть, как мы будем реагировать.

– Нет, – сказал Диего, хлопнув в ладоши у себя над головой. – Теперь ясно: это что угодно, но точно не испытание. Яд настоящий, бомба настоящая… все происходит на самом деле.

Прия побледнела.

– Почему? – спросила я. – Почему, если здесь есть камера, значит, все по-настоящему?

Скотт застонал от боли. Он прижался спиной к стене, вытянув ноги перед собой.

– Вот поэтому. – Диего показал на Скотта. – Если они следят за нами… Если бы это была просто шутка или испытание, они бы не допустили, чтобы Скотт, получивший травму, пролежал тут остаток часа. Они бы все прекратили, как только он сломал лодыжку, чтобы мы могли отвести его в больницу.

– О боже, – всхлипнула Прия. – Значит, они ждут, пока мы… пока мы не…

– Пока мы не убьем кого-нибудь, – дрожащим голосом закончила Саша.

Робби кивнул и произнес сквозь стиснутые зубы:

– Она права. Все по-настоящему. Нам придется кого-то убить.

Скотт встревоженно взглянул на меня, прикусив губу, словно сдерживая крик боли.

Робби оттолкнул Диего в сторону и посмотрел прямо в камеру.

– Идите на хрен!

Я толкнула Робби под руку.

– Робби, прекрати. Кто бы там ни был, таким способом ты не убедишь их нас отпустить.

Прия охнула.

– Думаешь, мы смогли бы их убедить?

– Как? – прохрипел Скотт, тяжело дыша. – Мы даже не знаем, кто они такие.

– Ну, – сказала я, – давайте подумаем. Кто это вообще может быть? Кто ненавидит нас достаточно сильно, чтобы устроить подобное?

Саша коснулась моей руки.

– Тебе не кажется, что это может быть Мария, а?

Я подняла брови.

– Мария… которая из чирлидеров? – спросил Диего. Саша кивнула, с трудом сглотнув.

Робби покачал головой:

– Быть не может. Мария не поступила бы так с нами.

Я провела пальцами по губам, обдумывая этот вариант. Меня сбило с толку, что первая, кого Саша заподозрила в подобном, – ее лучшая подруга. Она вспомнила, что чем-то разозлила Марию? Саша смотрела на меня широко раскрытыми глазами, наполненными паникой и ожиданием, что я дам какой-то ответ.

– Не знаю, – сказала я. – А с чего бы ей это делать? Какой мотив?

– Ну… – Саша облизала губы, словно хотела что-то сказать, но передумала. – Это место принадлежит ее родителям. Ей было бы несложно устроить что-то подобное.

Я нахмурилась.

– Правда. Но это не причина.

– Она ведь в любом случае не могла все это организовать, верно? – сказал Робби. – Она где-то в середине океана.

Родители Марии забрали ее из школы на две недели раньше, чтобы отвезти на семейный праздник, – раз в два года все родственники собирались на общую встречу. Так что последние полторы недели она была где-то в морском круизе. «Везучая, зараза», – не раз говорила ей Саша перед отъездом.

Саша хлопнула себя по лбу.

– Я даже и не подумала, что ресторан должен быть закрыт.

Прижав ладони к горлу, я покачала головой. Родители Марии всегда закрывали «Честерфилд», когда уезжали в отпуск, чтобы их работники тоже могли отдохнуть.

– И я тоже. Совершенно об этом забыла.

– Когда они возвращаются? – спросила Прия.

– Думаю, в субботу, – ответила я.

– Хорошо, значит, это не Мария… – Прия принялась грызть ноготь большого пальца, пристально глядя в камеру. – Может, это какой-то серийный убийца. Помните эти убийства, которые случались несколько лет назад, в дальней части парка?

– О, верно, – сказал Робби. Еще когда мы были в седьмом классе, в городе исчезли несколько молодых женщин, буквально за считаные недели. Все они отправлялись на пробежку в Брюстерский городской парк, и всех их находили через неделю в Брюстерском озере. Я никого из них не знала лично, но город затопило ужасом, как цунами. В школе нам разрешали ходить только по двое, когда мы выходили из здания, направляясь на стадион или на обед. Мама с папой не разрешали нам с Мэгги ездить в школу на велосипедах, и Мэгги, которая тогда была еще в средней школе, постоянно бесилась из-за того, что ей приходится ездить в школьном автобусе.

Оказалось, что убийцей был управляющий местного продуктового магазина. Похоже, у него поехала крыша, когда его жена ушла к лучшему другу, и он стал охотиться на рыжих женщин, похожих на нее. Как только полицейские связали все факты, они смогли арестовать его довольно быстро. Но даже после того, как он оказался за решеткой, мама заставляла меня носить с собой перцовый баллончик.

– Это могла быть одна из нас, – говорила она каждый раз, когда в новостях появлялось что-то об этом убийстве.

– Они поймали этого типа, – с насмешкой возразил Робби. – Тупой сукин сын.

– Скорее, убийственный говна кусок, – пробормотал Скотт, дрожащими пальцами доставая из кармана своей куртки пачку сигарет. Одной из жертв стала его кузина.

– Может, он сбежал из тюрьмы, – предположила Саша.

Скотт рассмеялся, хотя его смех больше походил на хрип. Держа сигарету губами и прислонившись головой к стене, он принялся рыться в карманах в поисках зажигалки.

– Это серийный убийца, а не мелкий воришка. Он сейчас в какой-нибудь тюрьме строгого режима. Невозможно, чтобы он сбежал.

– К тому же мы бы об этом услышали, – сказал Робби.

– Верно. – Скотт отбросил в сторону куртку. – К тому же это не его МО.

– Что? – спросила Прия.

– МО. – Скотт щелкнул зажигалкой. Пламя задрожало, когда он поднес его к сигарете. – Ну, стиль действий. Ты что, не смотришь «Закон и порядок»?

– Нет.

– Расшифровывается как modus operandi. По-латински – «образ действий», – сказал Диего.

Скотт показал на Диего своей погасшей зажигалкой.

– Ага, именно. Вроде его метода, его почерка. Он охотился на девушек, которые были похожи на его бывшую. – Он умолк и поморщился, пережидая очередной приступ боли. – С какой стати ему захотелось бы мучить кучку подростков?

– Тебе, пожалуй, не стоит тут курить. – Саша проследила взглядом за дымом, поднимавшимся от губ Скотта.

– Да ладно, сделай мне поблажку. – Он кивнул на свою сломанную лодыжку.

– А вдруг что-нибудь загорится?

Скотт стряхнул пепел с кончика сигареты.

– Не сходи с ума. – Он сделал длинную затяжку. – Мы все умрем.

– Никто не умрет, – сказала я, встав между ними. – Мы сможем во всем разобраться.

Я поморщилась, почуяв запах сигареты Скотта. Его лицо блестело от пота, полоски засохшей крови протянулись от пореза у него на лбу через висок и до подбородка. В промежутках между затяжками он со всхлипами втягивал воздух – я и представить не могла, насколько ему больно.

– Скотт, может, тебе не стоит курить? Тут и так сложновато дышать.

Скотт фыркнул.

– Только ради тебя, Рыжая.

Он поднял сигарету над головой, я забрала ее из его пальцев и выбросила в окно в промежуток между прутьями решетки.

Прия провела языком по передним зубам, явно что-то обдумывая.

– Значит, если это не тот серийный убийца из продуктового, кто тогда? Разве есть кто-то, кто захочет увидеть одного из нас мертвым?

– Может, и не хочет, – сказал Диего. Я подняла брови.

– Серьезно? – спросила Саша.

– Посмотри на все это, – сказал Робби. – Все это наверняка настоящее. – Он показал на поднос, на котором лежали бомба и яд. – Кто-то жаждет крови.

– Погоди минутку, выслушайте меня, – сказал Диего. – В любом случае вся эта история со стипендией – просто уловка, чтобы заманить нас в одну комнату. Это очевидно. Но вдруг это какой-то психологический эксперимент?

Я нахмурила лоб.

– Что, типа… какой-то безумный ученый?

– Или правительство.

– О боже. – Саша сжала кулаки. – У нас нет времени на твои дурацкие теории заговора.

– Нет, правда… – начал было он.

– Какие теории заговора? – усмехнулся Робби.

– Он свихнулся на теме НЛО, секретных военных баз и всякого такого, – сказала Саша.

Диего стиснул зубы.

– Вовсе не свихнулся…

– Откуда ты вообще это знаешь? – спросила я у Саши.

Она закатила глаза.

– В прошлом году я писала отзыв на его исследование для дополнительных курсов. А еще он считает, что мы в матрице, вроде как нас всех контролируют компьютеры.

– Вовсе нет! – залившись краской, Диего посмотрел на меня. – Я написал о психологических факторах, из-за которых возникают теории заговора, и о том, что для опровержения некоторых из них не хватает научных данных. Вот и все. – И все-таки мне пришлось приложить усилия, чтобы сдержать улыбку. Диего и так выглядел в глазах остальных форменным ботаником – с его отличными оценками, губками и футболками с персонажами научной фантастики. Не было никакой необходимости пытаться это скрывать.

– Что ж, ладно, я все равно не думаю, что это эксперимент, – сказала Саша. – Какой-то псих хочет, чтобы нас разорвало на кусочки и чтобы мы сначала помучались.

Робби покачал головой:

– Не может быть, чтобы это оказался случайный незнакомец. Это должен быть кто-то, кого мы знаем. Или, по крайней мере, кто-то, кто знает нас. Знает, что мы знаем друг друга.

– И знал, что Мария с семьей уедет из города, – сказала Прия.

Я почувствовала, как по затылку пробежали мурашки, и мы встревоженно переглянулись.

– Ты думаешь, это кто-то из школы? – спросила я.

– Других вариантов нет, верно? – сказал Робби. – Больше у нас нет ничего общего.

– И мы учимся в одном классе, – добавила Прия.

– Верно. – Диего потер подбородок. – Но я не вижу между нами никаких связей помимо этого. Непохоже, что кто-то пытается уничтожать популярных ребят, умных ребят, спортсменов или типа того, улавливаете?

Я кивнула. Мы вместе не вписывались ни в одну схему. Если бы мне пришлось классифицировать нас, я бы сказала, что здесь есть королева улья, качок, умник, наркоман, одиночка и любительница музыки. Мы все были очень разными.

– Верно… и к тому же я не понимаю, зачем пригласили всех нас. Может, у нас есть общий враг?

Диего поднял брови.

– Кто-то, у кого есть основания мстить каждому из нас?

– Именно, – сказала я.

– Так у кого из нас больше врагов? – спросил Робби.

– Наверное, у него. – Саша взглянула на Скотта.

Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но Робби перебил его:

– Ага. Давай, признавайся. Связался с какой-то бандой наркоторговцев?

– Я не покупаю наркотики, – хрипло ответил он. Я посмотрела на Сашу, но она избегала встречаться со мной взглядом. – Обычно я таскаю их из отцовской заначки. Иногда я продаю кое-что другим ученикам, но речь лишь о паре самокруток. Я не знаю никого, кто мог бы на такое пойти.

– Бессмыслица какая-то, – сказала я Робби. – Даже если у него есть свои дилеры, зачем им убивать всех нас?

Саша откинула волосы назад.

– Ну, ни у кого из нас врагов нет. По крайней мере, таких, которые захотели бы нас убить.

– Неправда, – сказал Робби. Он встретился со мной взглядом. В его глазах был страх. – Я знаю, кто мог желать смерти Эмбер.