Глава 8
Пока готовили ужин для детей и взрослых, случилось еще несколько событий. Сначала прибежали трое детей с воплями, что в доме ими обнаружено страшное чудовище.
Услышав это, повариха хмыкнула:
– Чего-чего, а чудовищ тут хватает! Ночью из комнаты страшно выйти, всюду твари эти своими глазюками сверкают. Во что дом превратили!
Софья Сергеевна говорила о некоторых анимешках, расписанных фосфорицирующими красками так, что даже в полумраке фигуры и впрямь выглядели жутковато. Казалось, что они провожают взглядом проходящих мимо людей. А уж наткнись на такую фигуру в темноте… Можно было себе представить эффект от такой встречи.
– Подумаешь, удивили, – продолжала ворчать повариха, повернувшись к детям своим мощным тылом. – Шли бы вы отсюда, надоели!
Но Светлана заметила, что дети выглядят слишком уж напуганными, и попыталась расспросить их. Оказалось, что на втором этаже, помимо запертых на ключ апартаментов бывшей хозяйки усадьбы, имелось еще одно помещение, в которое вход также был закрыт. Дети наткнулись на запертую дверь еще утром во время прохождения квеста. И вопрос, что может скрываться за ней, звучал так: «Внутри меня вся сущность бытия, все мысли, все надежды, все мечты». Дети долго думали, но если бы ведущие не дали им подсказку, так бы и не догадались, что за дверью находится библиотека.
– Вот там оно и обитает!
– Черное!
– Лохматое!
– Гадкое!
– Оно выскочило из библиотеки с таким воплем, словно за ним сам Райнер гнался.
Кто такой этот Райнер? Кажется, это жуткий пятнадцатиметровый урод из «Атаки Титанов». Но не успела Любовь Яковлевна порадоваться своей расширившейся эрудиции, как Светлана уже вскочила на ноги.
– Это надо проверить.
Альбина уточнила:
– Дети, а вы не шутите?
Но ребята выглядели такими возбужденными, что было ясно, они не шутят.
– И вы все его видели?
– Да, да!
– Идемте скорее! – закричала Светлана, которая, казалось, нервничала все сильнее.
Услышав это, Софья Сергеевна возмутилась.
– Куда идемте? А ужин кто готовить будет? Я одна? Между прочим, я не нанималась тут сутками батрачить. Меня пригласили для того, чтобы я накрыла небольшой легкий обед и подала еще более легкие закуски перед отъездом детей. О том, что мне предстоит готовить полноценный ужин, а потом, глядишь, еще и завтрак с новым обедом, речи не шло!
– Софья Сергеевна, все ведь уже почти готово.
– А подавать кто будет? Лично я не собираюсь шмакодявкам прислуживать!
– Я вам заплачу вдвое сверх оговоренного.
Но повариха была в скверном настроении и заявила, что Светлана может засунуть себе эти деньги куда подальше. И что никого из их компании тут бы уже давно не было, не окажись сама Софья связанной по рукам и ногам приказом следователя.
– И если бы не мое доброе сердце, поднялась бы я сейчас к себе наверх и выкручивайтесь тут на кухне сами, как знаете, – ворчала Софья Сергеевна. – Вот так правильней всего было поступить. И всегда-то я за свою доброту страдаю.
Светлана пожала плечами и убежала вместе с детьми. Любовь Яковлевна выскользнула под предлогом, что ей нужно отлучиться на секундочку. На кухне осталась одна Альбина, она кротко кивала в ответ на недовольные реплики поварихи, которой приспичило поворчать.
Любовь Яковлевна догнала Светлану уже у лифта.
– Какая желчная баба, – сказала она, имея в виду повариху.
– И не говорите. Я и понятия не имела, какая она на самом деле. Раньше ради сестры она сдерживалась.
Любовь Яковлевна обрадовалась.
– Раз уж речь зашла об этом, разве не странно, что Софья Сергеевна в доме родной сестры работала простой поварихой?
– Кто? Она? Никогда она не работала. Пальцем о палец в жизни не ударила. Прикатила к сестре, когда та вышла замуж за Щербакова, а он построил этот дом. Прикатила и осталась. Не выгонишь ведь. Да господин Щербаков и не смог бы.
– Он такой мягкий человек?
– В бизнесе он умеет проявить жесткость. Но со своими близкими он словно масло. Добрейшей души человек и прекрасный отец!
– Вы с таким восторгом о нем отзываетесь.
– Так и есть за что. Таких замечательных людей я в своей жизни больше не встречала.
Неужели Светлана любовница хозяина дома? Она с таким восхищением говорит о нем!
– Простите, но что же все-таки насчет Софьи Сергеевны? Я так поняла, что она лишь недавно вернулась в этот дом?
– После смерти сестры ей пришлось уехать.
– Почему?
– Господин Щербаков с сыном покинули страну. А дом законсервировали. Видимо, от отчаяния господин Щербаков совсем забыл про сестру жены, не подумал, куда она пойдет и чем будет жить.
– Разве Анна Сергеевна ей ничего не отписала по завещанию?
– Софья Сергеевна унаследовала часть дома. А конкретно те апартаменты, которые занимала Анна Сергеевна при жизни. Но раз хозяин отдал распоряжения и добился, чтобы весь дом был бы законсервирован, то и Софье было в те комнаты не проникнуть.
– Тем более, что до вступления наследства в законную силу они были и не ее вовсе.
– Ну да, – кивнула Светлана. – И поэтому тоже.
– А вы и до отъезда отца с сыном тоже работали в этом доме?
Но на этот вопрос любопытная сыщица уже не получила ответа. К этому времени они добрались до дверей библиотеки.
Едва увидев их, Светлана забыла про все остальное и громко ахнула:
– Дети! Вы сломали замок!
– Нет, нет! Честное слово, это не мы!
– А кто?
– Мы не знаем! Оно так уже было!
Светлана нахмурилась еще сильней.
– Не выдумывайте, – строго сказала она. – Не было оно так! Дверь в библиотеку всегда была крепко заперта. И когда мы оговаривали с господином Щербаковым условия организации в его доме музея аниме, он отдельно подчеркнул, что некоторые помещения так и останутся заблокированными, посетителям туда входа не будет! Во-первых, это комнаты его жены. Во-вторых, библиотека. В-третьих…
Но Светлана не договорила, какое третье помещение в доме было недоступно для посетителей.
– Что «в-третьих»? – спросила Любовь Яковлевна.
Но Светлана молчала. А между тем Любовь Яковлевна совсем не отказалась бы узнать, какие еще в доме имеются запретные территории. Ее прямо всю начало покалывать от любопытства. От кончиков ног до макушки на голове все тело у нее стало зудеть и чесаться, до того женщине было охота узнать, что же за третье помещение в доме желает скрыть от посторонних глаз его хозяин. В этом доме было столько загадок и тайн, что прибавление к ним еще одной могло вызвать у человека приступ аллергии. Вроде как на ребенка действуют шоколадные конфеты, кушаешь их, кушаешь, одну за другой отправляешь в рот и даже не замечаешь, сколько ты их проглотил, все у тебя в жизни хорошо. А потом вдруг одна-единственная последняя конфета, и все – щеки уже в жутком диатезе, зудят и чешутся.
Примерно так чувствовала себя Любовь Яковлевна.
– Ну давайте хотя бы библиотеку осмотрим! – взмолилась она.
На это Светлана согласилась.
– Тем более что замок на двери все равно уже кем-то вскрыт. И мы должны осмотреть там все. Возможно, в доме произошло еще и ограбление. Вот беда!
Детей они с собой не позвали, да те и не рвались. Книги – это отнюдь не то, к чему стремится подрастающее поколение.
Лишь один Ярик спросил у Светланы вдогонку:
– А манги там есть?
– Нет, нету.
И дети окончательно потеряли интерес к этой комнате.
Любовь Яковлевна почувствовала, что в ней проснулся педагог, и наставительно произнесла:
– Ярик, говорить надо «манго», а не «манги». «Манго» не склоняется. Понял?
– Ага, – кивнул мальчик, но учительнице показалось, что вид у него был при этом какой-то растерянный.
А Светлана неожиданно хихикнула.
– Что?
Та захихикала еще громче и выдавила из себя:
– Манго не склоняется! Ой, не могу!
И начала ржать! Любовь Яковлевна наблюдала за ней с возмущением. Мало того что сама неграмотная, так еще и ее критикует!
– Вот уж насмешили!
– В чем дело?
– Манга – это японские комиксы, – объяснила Светлана. – Не манго, а манга. Это всякие картинки с парой фраз текста. Дети их обожают.
Любовь Яковлевна отвернулась, чтобы скрыть свое смущение. Вот так, век живи, век учись, а дураком помрешь. Но она вскоре забыла про свой позор, до того много увлекательных вещей было в этой библиотеке. Нет, тут не было ничего, что могло бы заинтересовать увлеченного анимешника, тут царила хорошая добротная классика. Переплеты собраний сочинений были тяжелыми, кожаными, с золотым тиснением. Если уж человек брал книгу с полки, то он понимал: это не просто для чтения, это еще и для любования. Каждая книга была сама по себе произведением переплетного и книгопечатного мастерства.
Но пока учительница блуждала у входа, глазея по сторонам и содрогаясь при мысли, сколько же это все может стоить, Светлана ринулась куда-то в глубь комнаты.
Любовь Яковлевна очнулась, услышав ее облегченный возглас:
– Слава Богу!
Разумеется, после этого любопытная учительница уже не стала задерживаться и тут же поспешила в ту сторону. Она обнаружила Светлану стоящей перед шкафчиком. Это был добротный деревянный шкафчик, вот только он казался сделанным несколько грубовато. Наверное, это ощущение проистекало от того, что стенки выглядели слишком толстыми. На Любовь Яковлевну шкафчик не произвел особого впечатления. Но стоящая перед ним Светлана была другого мнения.
Она постучала по нему и сказала:
– Железное дерево и пуленепробиваемое стекло.
– Что?
– Это сердце коллекции господина Щербакова. Его бриллиант.
– Этот шкаф?
– Внутри этого шкафа хранятся раритетные рукописи и инкунабулы.
К чести учительницы, она хоть и не знала ничего про мангу, но зато знала, что инкунабулами называют первопечатные книги, то есть те образчики печатного искусства, которые были выпущены в первые годы изобретения печатного станка и не успели еще стать широко растиражированными, как это случилось с книгами впоследствии.
Любовь Яковлевна приникла к стеклу и сумела рассмотреть за ним нечто такое, отчего у нее буквально перехватило дух. Покрытые золотом, эмалью и драгоценными камнями переплеты. Серебро и резная кость на углах и корешках. Эти книги стояли тут, как на выставке.
– Есть несколько указов, подписанных самим Иоанном Великим.
– Кем?
– Мы его знаем как Ивана Грозного. Но для современников он был Великим. Потом, с появлением Петра, титул Великого перешел к нему. Но господин Щербаков, если можно так выразиться, был фанатом Иоанна Великого. И за этим указом он охотился много лет.
– Замечательно. Получается, что господин Щербаков собрал у себя в доме по-настоящему ценные вещи? И за ними могут охотиться воры.
– Понимаете, почему я так разволновалась, когда дети упомянули, что из этого помещения кто-то выходил?
– Маленький, лохматый, черный и страшный. Вряд ли это грабитель. По их описанию, скорее, какое-то сказочное существо, гном, например.
– Будто бы гном не может быть грабителем. Дверь в библиотеку вскрыта. И это не к добру!
– Но ведь есть записи видеонаблюдения. Надеюсь, в библиотеке установлены камеры?
– И не одна. Что же, пойдемте, посмотрим. Но что-то подсказывает мне, что ничего мы не увидим. Взломщик не так прост, чтобы шастать по дому без маскировки.
– Вряд ли это кто-то посторонний. Это кто-то из тех, кто находится в доме.
– Вы считаете, что грабитель из числа экскурсантов?
– Или из ваших сотрудников. Эти двое переодетых граждан – вы про них что знаете?
– Сакура и Хаул? Они не могли!
– Вы за них ручаетесь?
– Да!
Несмотря на явную уверенность Светланы, учительница продолжала подозревать всех. Они успели добраться до пульта видеонаблюдения и просмотреть записи, касающиеся библиотеки. К удивлению Светланы и возмущению учительницы, камеры оказались выключены.
– Кто это мог сделать? Как?
– Поздравляю вас, Светлана!
– С чем?
– В доме появился не просто грабитель, а грабитель, разбирающийся в охранных системах. Компьютерный умелец, который хакнул вашу систему наблюдения.
– Это невозможно. Она отлично зарекомендовала себя. Это очень надежная система. Ее ставили еще при господине Щербакове. И хозяин отдал за нее кучу денег.
– Светлана, а откуда вы все это знаете? Какую должность вы занимали в доме при господине Щербакове?
Но Светлана вновь то ли не захотела, то ли не успела ответить. Скорее всего, отвечать она не рвалась, и поэтому прибытие полиции восприняла как отличную отмазку, чтобы отделаться от настырной учительницы. Светлана увидела на экране следователя, и ее как ветром сдуло.
– Женя! Они привезли Женю!
И Светлана помчалась за свежими новостями. Увы, новости были таковы, что лучше бы их вообще не было. Едва Любовь Яковлевна увидела в дверях рыдающую Марину – мать Жени, сразу поняла, что мальчика из рук похитителей не спасли и назад не привезли. Следователь с полицейскими куда-то отлучились, и рассказывать о том, что случилось, пришлось Марине.
– Его не было. Жени не было. Похитители устроили нам ловушку. Вы как в воду глядели, когда сказали, что сто тысяч – какая-то очень уж ничтожная сумма, это выглядит подозрительно. Это была ловушка. А Жени там не было. И еще хуже то, что мы потеряли Альфонсо.
– Сбежал! – ахнула учительница.
– Наверное. Хотя полицейские потом прочесали всю местность, нашли машину, которая находилась неподалеку. Они уверены, что у Альфонсо был сообщник, который и помог ему исчезнуть.
– Но кто он?
– Ах, я не знаю. Я ничего не знаю и знать не хочу. Верните мне моего мальчика, вот моя единственная просьба. Верните мне его!
– Не плачьте так. Я уверена, с Женей все будет в порядке.
– Да? Вы в этом уверены? Наверное, могли бы поменяться со мной местами? Отправьте свою Маринку вместо моего Жени! Как вам такое предложение?
Любовь Яковлевна поспешила отойти от женщины, которая от свалившегося на нее горя сама не понимала, что говорила. Но это не помешало учительнице разыскать свою дочь. И лишь убедившись, что ее Маринка никуда не делась, сидит себе вместе с другими детьми, превесело болтает и жует картошку с огурцами, женщина смогла вернуться к своим. Но утешать мать пропавшего Жени она больше не стала. Тем более что этим занимался следователь, который неплохо справлялся.
– Вообще с похищением ребенка какая-то ерунда получается, – сказал он. – Машину его похитителей мы нашли.
Со всех сторон раздались восхищенные возгласы:
– Какие молодцы!
– Как же вы сумели?
– Нашли отпечаток шин на дороге у ворот дома.
– Обалдеть! По одному отпечатку теперь машину вычисляют с владельцем!
– Честно говоря, долго искать машину не пришлось, – крякнул следователь. – Модель машины мы узнали по колесной базе и рисунку протектора. Хозяин использовал фирменные шины, которые были изготовлены именно для этой серии машин.
– Недешевая, наверное, машинка, – всхлипнула Марина. – Это откуда же у похитителей такие деньги?
– Дело в том, что я вовсе не уверен, что владелец машины является похитителем вашего мальчика.
– Ну, не он сам, тогда его шофер.
– Дело в том, что и шофера никакого нет. И сама машина, судя по всему, покидала гараж один-единственный раз, и было это накануне приезда ваших детей сюда. То-то мне показалось, что следы машины какие-то не слишком свежие. Но свидетельница так уверенно показывала нам на них, что мы ей поверили.
– Если вы про Верочку, то она сама знает это лишь из вторых уст. Ей про похищение рассказал мужичонка из соседнего поселка.
– А вам этого свидетеля удалось найти?
– Нет, – признался следователь. – Мы опросили всех местных жителей, никто ни о чем подобном сказать не может. Зато несколько человек приметили и рассказали нам одну штуку, которая нас очень заинтересовала.
– Что за штука?
– Люди в один голос утверждали, что накануне видели машину хозяина усадьбы. Они называют усадьбу господина Щербакова «Дом на семи ветрах», потому что это поле с давних пор среди местных славится редкой неурожайностью, вызванной сильными ветрами, которые дуют именно тут.
– Не самое уютное место, – подтвердила Любовь Яковлевна. – Но при чем тут машина хозяина?
– Это ее следы мы видели на дороге возле дома.
– Машина похитителей? Машина хозяина этого дома? Так что же… Моего Женю похитил господин Щербаков?
– Господин Щербаков, как мне доложили, в стране больше не проживает. Они с сыном отправились за границу после трагедии с супругой господина Щербакова. Но машина осталась в стране. И она до сих пор стоит в гараже. Мы с моими сотрудниками осмотрели весь гараж и убедились, что машина по сей день там. На ее колесах есть грязь, но уже совсем высохшая. Если машину и выгоняли из гаража, то было это не сегодня.
– Ничего не понимаю. Выходит, Женю не похищали?
– На этой машине – точно нет.
– Но следов других машин возле дома нет.
– К дому вообще не очень-то подъедешь, – заметила Любовь Яковлевна. – Например, наш автобус не смог миновать шлагбаум. Мы с детьми тащились пешком по дороге. Недалеко, но все же.
– Согласен, – кивнул следователь. – Следов других машин на подъезде к дому нету. Следы той машины, которые есть, с ними мы разобрались. И какой из этого следует вывод?
– Женя ушел пешком?
– Или Женя вовсе никуда не уходил, его никто не похищал.
– Как это? А звонок похитителей? Был же звонок!
– Звонок был. И еще было странное требование выкупа в сто тысяч рублей, которое с самого начала насторожило меня. Пока мы ехали на встречу с предполагаемыми похитителями, я все думал, для кого сумма в сто тысяч может казаться большой. И понял, что большой она покажется только ребенку.
Марина хмыкнула:
– Вы не знаете запросов современных детей!
– Знаю не хуже вашего. Но у детей по-особому устроено мышление. Они не мыслят далекими категориями, они хотят здесь и сейчас. И поэтому сто тысяч – это как раз та сумма, которая может удовлетворить сегодняшние запросы какого-то конкретного мальчика.
– Вы говорите сейчас про моего Женю?
– Он ничего такого, что уложилось бы в сто тысяч, у вас не просил в последнее время?
– Ну, как все, он помешан на гаджетах. Приставку хочет какую-то с очками виртуальной реальности. Она примерно столько и стоит.
– А вы ему в этом подарке отказали?
– Я не бедствую, но и не миллионерша! Эти сто тысяч, окажись они у меня, я потрачу с большим толком для здоровья ребенка. И я вас уверяю, Женя ни в чем не ущемлен. Игровая приставка у него тоже есть. Он ее только в прошлом году получил.
– Возможно, дело не только в приставке. Очень часто в своей практике мне приходилось сталкиваться с таким явлением, как дефицит родительского внимания. У мальчика, насколько я понял, нет отца?
– Отец есть, но он нас бросил.
– А вы, наверное, очень заняты на работе?
– Мне одной приходится тянуть Женьку. Конечно, я много работаю.
– Рано уходите из дома, поздно приходите, – продолжал развивать свою мысль Карликов. – А когда приходите, то совершенно вымотаны. И на сына у вас нет уже ни физических, ни эмоциональных сил, так?
– Вовсе нет, – категорически отказалась Марина. – У нас с Женей все отлично.
– Было бы отлично, он бы не пытался привлечь ваше внимание к себе именно таким образом.
– Вы что? Вы хотите сказать, что Женя сам устроил свое похищение? Что он сам себя похитил?
– Думаю, что никто его не похищал. Мальчик находится где-то в этом доме. Тут предостаточно укромных уголков и тайников, в которых можно спрятаться и пересидеть некоторое время. Хозяин усадьбы был знаток по части тайных укрытий. В одном из них мы с вами и обнаружим Женю, если хорошенько постараемся.
– Так что, Женя может быть где-то в доме?
Работа закипела тут же. Как только все пришли в себя от шока, вызванного словами следователя, кинулись на поиски Жени. Даже Марина, хоть и возмущалась, как подобная глупость могла прийти в чью-то голову и как такие головы держат в наших органах, включилась в общие поиски. Очень уж велик был соблазн закончить историю с похищением легко, быстро и безболезненно для всех.
