Глава 12
Моя идея была проста — если нельзя идти по земле, значит, нужно подняться в воздух. Точнее — на крышу.
Дома в нашем городе стоят близко друг другу, и перепрыгнуть с одного на другой не составит никакого труда. Кроме того, ничто не помешает нам спуститься, если такая надобность возникнет.
Мастер Фонтен воспринял моё предложение без особой радости. Похоже, он просто боялся высоты, но отчего-то стеснялся сказать об этом напрямую.
— Не хочу я по верхам ходить. Там черепица скользкая и навернуться можно безо всяких проблем... — ворчал он, пока я и господин Глен забирались на чердак. — Всё-таки надо было поискать другое место! Где мертвяков поменьше.
— И дома пониже, — едва слышно пробормотал интерфектор.
— Видал я однажды, как мужичок с крыши сверзился, — не унимался мастер Фонтен. — Так он хоть и был выпимши, всё равно помер, а там высота была нечета здешней!
Однако увещевания моего бывшего наставника не подействовали.
Наверное, это мальчишество, но мне всегда хотелось побывать на крышах. Пробежаться на немыслимой высоте и смотреть на далёкие камни мостовых... Однако после того, как бургомистр издал указ, обязывающий покрыть все каменные строения черепицей, выход на крыши стал строго запрещён и карался большим штрафом. Исключения делалось только для трубочистов, но дорога в этот цех мне была закрыта — слишком уж я высок и, как следствие, широк в плечах, чтоб лазить по узким трубам.
Но теперь штрафов можно было не бояться.
— Не видать ничего, — мастер Фонтен хмуро огляделся. — Из-за крыш этих...
Да, побегать здесь вряд ли выйдет — скаты имели разный наклон, но совсем плоских не было. Во все стороны были видны черепичные гребни — что скрывалось за ними оставалось загадкой. Однако мертвяки на крыше вряд ли встретятся, а высота — страшный враг, но она не нападёт со спины.
Оказалось, что перемещаться по крышам тоже было не так уж и просто. Горячая черепица вываливалась из-под ног, привлекая мертвяков, толпившихся внизу. А ещё, из-за разных скатов, движение превращалась в блуждание по лабиринту — где-то можно было пройти напрямую, а где-то приходилось обходить особенно крутые крыши.
Монотонное и, в общем-то, безопасное путешествие расслабляло. Да и солнышко припекало, навевая дрёму. Поэтому, когда мастер Фонтен, который почему-то первым забрался на очередной гребень, сделал знак остановиться, я ничего не заметил. И кабы не господин Глен, удержавший меня за рукав, так бы и шёл дальше.
— Ничего себе! Неужели это дедушка нашей беглянки сам к нам пришёл?
Говорившего не было видно, но я сразу понял, что это упырь — по особенностям голоса или по тягучим интонациям, не знаю.
— Он, точно тебе говорю, — за гребнем, оказывается, было два вампира, причём второй был явно моложе.
Как мы не видели их, так и они не видели нас — только мастера Фонтена, который столь неосмотрительно вырвался вперёд.
— Пойдёшь с нами сам, дед? — спросил первый.
— Или тебя куснуть, чтобы послушнее стал? — а это молодой.
Мой бывший наставник не торопился отвечать, и только когда на той стороне зашелестела черепица, он, наконец, сказал:
— Будь у меня такая возможность, я бы обязательно убежал. Но от троих кровососов не скрыться.
Оказывается, упырей не двое, а трое — один просто ничего пока не говорил! Не знаю, как нам удастся с ними справиться, если последняя схватка с одним-единственным, чуть не закончилась поражением...
Господин Глен зачем-то потянул меня за руку в сторону ближайшего люка на чердак. Похоже, он что-то задумал, но что именно, было для меня загадкой.
— Не надо бегать, старик, — а вот и третий упырь подключился к разговору. Голос хриплый и какой-то булькающий. — Здесь бегать опасно — можно упасть. А хозяин приказал привести тебя живым...
Лаз не был заперт и интерефектор принялся медленно поднимать крышку — петли проржавели и от рывка могли заскрипеть.
— И кто твой хозяин? — мастер Фонтен, похоже, специально говорил погромче,.
Люк открылся практически беззвучно, и мы аккуратно спустились на тёмный чердак. Я подумал, что мы собираемся пройти понизу и ударить вампирам в спину, но это заняло бы слишком много времени.
— Господин Глен, что будем делать? — я говорил так тихо, что сам не слышал собственного голоса.
Однако интерфектор всё понял и даже ответил. Также тихо, но чтение по губам для меня небольшая проблема.
— Ждать...
Чего именно мы должны дожидаться было непонятно, учитывая, что Бернард Глен даже не подготовил оружие к бою, но я не спорил. Да и как тут поспоришь, когда любой лишний звук может привлечь упырей.
И только когда сверху послышались шаги и шелест одежды — вампиры подошли ближе к мастеру Фонтену — я понял, что интерфектор не собирается выручать моего бывшего наставника.
— Его зовут Карл, — сообщил, наконец, хриплый.
— Карл Рокитанский? — впервые в голосе мастера Фонтена послышался страх.
Ответом был только булькающий смех, а я рванул к лестнице на крышу, но, похоже, интерфектор ожидал чего-то подобного. Он перехватил меня через мгновение, после начала движения и зажал рот ладонью.
— Не делай глупостей, Норвуд!
Мужчина говорил так тихо, что я не слышал, а скорее догадывался о произнесённых словах. Меня душила обида — мастер Фонтен не остался в стороне, когда Варден решил поквитаться с интерфектором. Бросить его сейчас было неправильно. Это было несправедливо. Это было бесчестно.
— Блэлок говорил, что ты был в плену у интерфектора, с которым отирался какой-то юнец... — хриплый говорил неторопливо и судя по звукам, связывал сейчас моего бывшего наставника.
— Был, — невозмутимо ответил мастер Фонтен, а потом добавил с усмешкой, и слегка повысив голос: — Но им не удалось пережить эту ночь. Они постоянно лезли всех спасать и в конце концов нарвались.
Интерфектор слегка тряхнул меня, чтобы обратить внимание на сказанные слова. Мастер Фонтен не хотел, чтобы мы бросились на выручку и погибли в бесплодной попытке освободить его. Но от этого мне становилось ещё горше.
— А куда ты шёл? — хриплый решил не упускать ни одной мелочи.
— Внучку искал, — мой бывший наставник получается и не соврал, ведь мы действительно шли за ней. — Ты собираешься допрашивать меня сам? Или, может быть, сразу отведёшь к своему хозяину? Не хочу повторять одно и то же десять раз.
— А ты смелый старикан! — сказал молодой. — Надеюсь, у твоей внучки хороший слух, и она быстро услышит твои крики...
Столб света падал через отверстие в крыше, обнажая только маленький пятачок под ним. Мы же стояли в темноте, и увидеть нас было практически невозможно. Но упыри и не собирались никого искать — даже не удосужились заглянуть через лаз на чердак.
Шорох шагов по черепице возвестил об уходе порождений тьмы, но интерфектор продолжал крепко держать меня ещё какое-то время и отпустил только тогда, когда бежать вдогонку не имело уже никакого смысла. В первый миг я хотел высказать всё, что думаю о господине Глене, но глянув в его посеревшее и уставшее лицо, смог только спросить:
— Кто такой этот Карл Рокитанский?
Пыль потихоньку оседала вокруг нас.
— В каком-то смысле — мой коллега, — мрачно усмехнулся Бернард Глен и потёр лоб.
— Он тоже интерфектор? — я не мог поверить своим ушам. — И якшается с упырями?
Мой единственный теперь спутник вместо ответа распахнул люк, ведущий с чердака на этаж, а потом, как следует осмотревшись, спустился.
— Иди сюда, Норвуд, — он ходил по комнатам, проверяя, нет ли там мертвяков. — Поговорим здесь, наверху слишком пыльно, а нам надо придумать, что делать дальше...
Я спрыгнул на скрипучий деревянный пол и встал, скрестив руки на груди, ожидая ответа интерфектора.
— Я знаю, в народе есть мнение, что левая рука Ордена сосредоточена на защите, так как именно в левой руке основатель держал щит, — господин Глен начал рассказ издалека. — Но на самом деле это не так. Точнее — не совсем так. Интерфекторы левой руки действительно заняты защитой, но это не относится непосредственно к схваткам. В бою нельзя выбирать что-то одно — оборону или нападение — это приведёт только к смерти. Мы защищаем Орден от внутренних врагов.
— От тех интерфекторов, кто принял скверну? — мне хотелось как-нибудь уязвить собеседника, и поэтому я прибавил: — Как ваш сын?
— Да, Норвуд, — в голосе тоска. — И от тех, кто встал на сторону зла, и от тех, кто совершил какое-нибудь другое преступление... От казнокрадов, от воров, от убийц... В Ордене служат обычные люди, Норвуд Грейс. И ничто человеческое им не чуждо.
— А Карл этот при чем здесь?
— Он, насколько мне известно, занят примерно тем же самым, — Бернард Глен поморщился. — Выискивает и карает предателей. Только среди сторонников тьмы...
Вот почему мастер Фонтен так испугался, услышав это имя! Ведь, как ни крути, он в каком-то смысле предал своих хозяев, а они вряд ли прощают такое. Но тут я вспомнил о словах, сказанных молодым упырём, про хороший слух внучки моего бывшего наставника.
— Ну а Опалённая-то им зачем? — я подошёл к окну — до площади оставалось всего ничего. — Они будут пытать мастера, чтобы пришла она...
— Этого я не знаю, Норвуд, — интерфектор пожал плечами. — Возможно, она сделала что-то не так, хотя судя по тому, что происходит за окном, в это трудно поверить. А возможно есть какие-то другие причины. Как бы то ни было, Карл появился здесь явно неслучайно. Да и, вообще, всё это происходит не просто так.
Не уведи упыри мастера Фонтена на пытки и неизбежную смерть, я бы сейчас бросился расспрашивать о том, что господин Глен думает обо всём происходящем. Но теперь меня это почти не заботило. Какая разница? Они явно добились чего хотели.
— И что мы будем делать? — пришлось отойти от окна. На улице было много мертвяков, и они вдруг зашевелились, поэтому я решил не искушать судьбу — если все разом рванут к нам, на крышу выбраться мы уже не успеем. — Надо как-то выручать мастера Фонтена!
— Он пособник зла, Норвуд, — со вздохом ответил господин Глен. — И он сам сделал свой выбор.
— И что теперь? — голос задрожал против воли. — Значит, бросим его?
Чтобы не ответил интерфектор, я для себя решил, что всё равно пойду спасать моего бывшего наставника. Пусть даже это будет стоить мне жизни.
— Нет, Норвуд, — теперь Бернард Глен смотрел мне прямо в глаза. — Это значит, что нам придётся обзавестись союзником...
