Глава 17. Ничто не истинно
1.
Погода была просто отвратительной.
Казалось, что дождь не перестанет лить никогда. Будто бы Семеро решили оставить свой мир наедине с гневом лешего, подсмотревшего у христианского божества идею душевного всеочищающего потопа. А чтобы никто не заподозрил владыку всего форгерийского зла в плагиате, тот отказался от идеи с ковчегом, да ещё и добавил щепотку штормовых порывов ветра на случай, если где-нибудь на земле найдётся такой продуман, что предусмотрительно решил поиграть в Ноя и даже заранее собрал каждой твари по паре.
У большинства жителей Праги дождь, как явление природы, которое невозможно победить, а нужно просто переждать, вызывал священный ужас. Некоторые боролись с ним, высмеивая владыку хаоса и первобытной дикости, но лишь пока находились в помещении. Под защитой крепких стен и пластиковых окон. А ещё лучше – в ванной или укрывшись одеялом с головой.
Те же, кто выходил на улицу, старались двигаться исключительно быстрыми перебежками, надеясь успеть прежде, чем нечисть обратит на них внимание.
Лишь попаданцам было плевать.
Таким, как Броня, что остановилась посреди дороги и развела руки в стороны, словно бы те были крыльями, способными поймать один из порывов ветра и поднять её в небеса.
Именно в этот момент девушку и настиг второй такой же сумасшедший.
– Ты всё делаешь не так! – бравурно выкрикнул Дарк, развеивая заклинание, что заменяло ему отличный, неподвластный ветру зонтик.
И в тут же молодой человек ощутил, как дождевая вода всего за пару мгновений захватила новый плацдарм, не оставляя и единой сухой нитки в одеяниях самонадеянного неромага.
Броня дёрнулась. От неожиданности. Она явно не рассчитывала увидеть рядом с собой человека, всего несколько минут назад давшего ей от ворот поворот.
– Мне казалось, вы хотели остаться в стороне, – ответила она.
– Тебе неправильно казалось. Я хотел вмешаться, но не мог себе позволить бессмысленный риск. Все факты указывали на то, что будет куда лучше обождать.
“Номер один” картинным жестом сорвал с носа тёмные очки, стёкла коих залило водой так, что было сложно разглядеть хоть что-то в этом мире, после чего пафосно поднял левую руку, демонстрируя изувеченную кисть, на которой не хватало двух фаланг безымянного пальца.
– Впрочем, не будем забывать, что ничто не истинно! Всё дозволено!
Синие глаза Глашек некоторое время сосредоточенно смотрели на демонстрируемый обрубок. Затем сверкнула молния, мир на мгновение потонул в белом сиянии, и вот взгляд змеюки уже сверлит лицо некромага.
– Что же изменилось, Даркен Маллой? Ты смог склеить сердце, которое тебе вчера разбила Сковронская?
– Не разбила, а разрубила, – усмехнулся молодой человек и беспечно отбросил ставшие бесполезными очки в сторону. – Впрочем, шутку оценил. Остро. По-заграничному, – внимательный взор серых глаз скользнул по безлюдной улице. – Изменилось моё отношение к ситуации, Броня. Изменилась полнота информации, которой я владею. Впрочем… какая разница? Ты просила помощи или нет? Вот я пришёл помогать, а ты недовольна. Логика!
Последнее слово было произнесено одновременно с тем, как в беседу ворвался очередной раскат грома.
– Я хочу понимать, с чем работаю, – хмуро ответила зануда.
– Не ты работаешь, – указательный перст Маллоя-младшего замер, застыв в десятке сантиметров от груди собеседницы. Секундой позже жест преобразился: теперь некромаг сжал руку в кулак и ткнул самого себя оттопыренным большим пальцем в точку чуть выше солнечного сплетения. – Я. Я тут главный, а не ты. У меня ресурсов куда больше. И, вообще, я старше и монарше.
– У тебя день рождения через два месяца после моего, – бровь девушки скользнула вверх.
Хоть тон Глашек и был строгим, Даркен не мог не отметить факт шутки. Лёгкая несерьёзность в разговоре указывала на нежелание змеюки оспаривать лидерство “номера один”. Зануда просто ворчала для приличия.
– Это уже не важно! – поднял ладонь в останавливающем жесте молодой человек. – Ведь не важно, кто мы есть. Важно – какой у нас план. Так какой у тебя план, Бронька?
– Мои планы весьма специфичны. Ты не поймёшь, – в глубоких синих глазах собеседницы промелькнуло отчаяние.
Девушка тут же отвернулась, переведя взгляд на ту часть грозового фронта, где тучи были особо мрачны и черны, и где ярче всего сверкала молния.
Значит, это не спектакль. Глашек, действительно шла на смерть.
– Посвяти же меня в них, – Дарк ободряюще ухмыльнулся и осторожно, мягко, боясь спугнуть недоверчивую змеюку, положил той ладонь на плечо.
– Несколько дней назад я провела успешный ритуал создания духа-защитника. Я не делала нормальных замеров, у меня не было возможности провести сравнительный анализ. Лишь единожды я вселила призрак мёртвой бабули в семена цитрусового растения, – губы девушки слегка дрожали. Они шевельнулись несколько раз, однако молодой человек не услышал ни слова. Словно бы кто-то на пару секунд выключил зануде звук прямо посреди монолога, а затем вновь вернул настройки громкости. – Я хочу использовать того коллективного злого духа, что образовался в районе Ковача. Я хочу его вселить в семена дерева и прорастить прямо на территории врага. Понятия не имею, на что я рассчитывала… что призраки, обретя тело, обрушат свой гнев на обидчиков, не тронув пленников? На то, что пленники, убитые ветвями агрессивного древня, получат милосердную и почти безболезненную смерть?
– Больная курва, – с заботой в голосе, крайне диссонировавшей с грубыми словами, произнёс некромаг. – Чур семена будут ивы!
– Я думала о ясене, – рассеянно произнесла девушка.
– Гремучая ива же! – выкатил Дарк крайне убедительный аргумент.
– Иггдрасиль! – парировала собеседница.
– Иггдрасиль был ясенем? – брови молодого человека удивлённо приподнялись. – Не знал. Не знал. Что же… идея твоя, так что, будет разумно предоставить тебе право выбора. Плюс, теперь появится дерево, которое можно будет спросить, где моя любимая.
– Серьёзно? – недоверчиво переспросила Броня. – Все твои планы настолько плохи, что ты решил поставить всё на непроверенную затею с мировым древом?
– Твой план намного эстетичней! Я планировал сделать всё то же самое, но с картошкой!
Разумеется, “номер один” лгал. Подобная идея ему и в голову не могла прийти. Он изначально собирался выяснить, что же именно затеяла змеюка, и плясать уже от этого. Почему? Всё очень просто: Даркен достаточно хорошо знал Глашек. Зануда слишком любила всё планировать.
Она бы не пошла в бой, не имея надежды преуспеть хоть в чём-то. Готовность умереть говорила лишь о высоком шансе провала. Весь вопрос лишь в том, что шанс этот был высок исключительно по меркам этой ударенной на голову перестраховщицы.
– Больной ублюдок, – с губ Брони, всё же, сорвался смешок. – Ты, кажется, упоминал о ресурсах. Кто ещё идёт?
– Точно присоединятся Ёлко и Гало, – уверенно сказал молодой человек. – Ещё будет около сотни боевиков из числа челяди. Я уже кинул клич по ковену и установил срок ответа “час”.
– Час? – девушка покачала головой. – Это слишком долго.
Очередная вспышка молнии на секунду лишила мир иных цветов, кроме яркого белого и чрезмерно насыщенного чёрного. Без полутонов и переходов.
– Нормально, – медленно кивнул Маллой-младший. – Облавы всё ещё идут, да и затея Сковронских выглядит слишком уж спонтанной. Уверен, что логистика там совершенно не поставлена. По нашим с Ёлко прикидкам к ближайшие пару часов новоприбывших пытать не должны. Я готов дать на отсечение безымянный палец забирающей руки, что запас времени даже больше: палачам нужно будет произвести приёмку товара и сортировку. Возможно даже, что подготовить новые помещения.
– Логично, – некромагичка задумчиво поджала губы.
На пару секунд разговор пришлось прервать: ведь было невозможно перебить гром, когда тот считает нужным высказаться.
– Броня, я понимаю, что тебе хочется всё сделать побыстрей и не рисковать опоздать к тому моменту, как кто-то окажется на пыточном столе…
– Я всё понимаю! – решительно выкрикнула она, сжав в кулачки вытянутые вдоль тела руки. Непрошенный резкий порыв ветра разметал волосы некромагички, придав её образу некой наигранной трагичности. – Я не дура, Даркен! По крайней мере, не настолько! Я понимаю, к чему может привести излишняя спешка! Мне просто это не нравится! Как не нравится многое в этом мире! Например, мне не нравится пропускать обед!
– Так ты чего, не пообедала? – развёл руками молодой человек. – Пошли! Нам, всё равно, нечем заняться в ближайший час, – “номер один” беззастенчиво схватил девушку за руку и потащил её за собой. – Тут рядом есть прикольный клуб. В нём, кстати, и будет собрание нашего ковена.
– Нам есть, чем заняться, – возмутилась змеюка. – Купить семена ясеня. Изучить планы коммуникаций. В конце концов, надо допросить пленников!
– Семена и пленников тебе привезут, а планы мы изучим, не отрываясь от хавчика! – весело ответил ей некромаг. – Держи хвост пистолетом, Бронька! Всё будет пучком!
– Но ведь есть перед боем, всё равно, нельзя!
– Не спорь! До схватки ещё куча времени! Успеешь потом некромагически прочистить желудок от всего, что не успело перевариться! И, вообще, не бухти! Я старше и монарше!
2.
Как в такую маленькую и хрупкую девушку помещается столько еды?!
Нет, конечно, Даркен отлично понимал, что корсиканская магия сильно влияет на метаболизм, да и сама Глашек кажется слабой только на фоне своего окружения, в котором парней без мускулатуры – честно наработанной или магически дутой – практически не было. Даже у самых субтильных индивидов, вроде того же Германа Региса, физических сил имелось поболе, чем у средней офисной планктонины его пола.
Тем не менее… было странно видеть, как змеюка изничтожает запасы пищи со скоростью, не сильно уступающей той, что демонстрирует Гало, по праву носящий звание главного обжоры ковена.
Хех, а ведь Дарку казалось, что во время подготовки вчерашней операции Бронька много хомячила. Оказывается, это она ещё сдерживалась.
Скорость поглощения продуктов подчёркивал избыток пустых тарелок: в усадьбе за ротацией посуды следили слуги, но в клубе им было велено посещать VIP-комнату, выделенную для заседаний друзьяшек Маллоя-младшего, как можно реже. Не то, чтобы это как-то гарантировало отсутствие возможных утечек в мире, где существовало понятие “скрытых камер”. Просто так было намного спокойней.
Да и в лояльности администрации клуба, в силу расположения в шаговой доступности от здания УСиМ, активно кормящегося именно что за счёт местных студентов, Даркен был уверен куда как больше, чем в честности каждого случайного работника из числа обслуживающего персонала. В конце концов, чем меньше свидетелей, тем проще выяснить, чьи уши надо будет надрать в случае, если Сковронские окажутся чересчур осведомлены о планах рыцарей плюшевого енота.
В целом, “номеру один” нравилась местная обстановочка. Была она чем-то похожа на ту, что царила в клубах, которые некромаг посещал в прошлой жизни. Просторные помещения, низкие широкие диванчики, непритязательные коренастые столики. Всякий хлам на покрытых искусственным камнем стенах, висевший с таким видом, будто бы так и было задумано. Особенно Дарку импонировали соседствовавшие рядом огромная африканская маска и крупный маньчжурский декоративный веер.
Особый смак обстановке дарил приятный красноватый полумрак, скрадывающий возможные ошибки дизайнера.
И, конечно же, музыка. Достаточно громкая, чтобы в ней тонули звуки из соседних комнат, но позволявшая разговаривать, не повышая голоса. Да и репертуарчик соответствовал. Не то, чтобы человеку с финансовыми возможностями рода Маллой что-то мешало заказать плейлист. Просто некромаг знал: всегда лучше найти диск-жокея с похожими музыкальными вкусами, чем лично решать, что именно ты будешь слушать сегодня. Так куда выше шанс услышать что-то из ранее незнакомых, но достойных того композиций.
– Ну что? Есть какие-нибудь мысли? – спросил Даркен, заметив, что Бронька уже некоторое время не касается своего планшета, на экране которого отображался архивный план подземных коммуникаций Ковача.
– Тс-с-с, – шикнула в ответ змеюка, предостерегающе подняв пальчик.
Молодой человек послушно замолк, непонимающе подняв бровь. Он попытался проследить за взглядом некромагички, но быстро осознал, что синие глаза не просто так выглядят слегка остекленевшими.
Там на тёмном на дне души несчастной,
Спит поверженный зверь.
Бой неравный, но небеса согласны,
И распахнута дверь.
Ах… ясно. Вот, в чём дело… у Даркена и Брони были достаточно близкие музыкальные пристрастия. А в случае, когда из колонок звучит не просто хорошая песня, но ещё и напоминающая о прошлой жизни, грех не сделать небольшой перерыв.
Я должен не потерять,
Возможность жизнь удержать.
Я должен встать и спастись,
Остановиться, найтись.
Проснуться, когда в душе
Вдруг поднимается муть,
Бороться за свою суть.
В целом, Даркен нередко слышал знакомые композиции. Перепевка “Кукрыниксов” на богемийском ещё не самое забавное. Куда веселей было, когда две сотни лет назад в форгерийской Индии переродился какой-то фанат “Rammstein”. Вышло одновременно смешно и завораживающе. Если честно, некромаг не был уверен, что ему больше нравится: оригинал или местный ремейк.
Правда, всё это не шло ни в какое сравнение с тем эффектом, который производили сюжеты и мотивы песен группы “Дюна” в французских опереттах XVI века на человека, вдруг осознавшего, почему мелодия и текст ему кажутся столь знакомыми.
Молодой человек проверил телефон в надежде увидеть позитивные новости. К сожалению, кроме Вика согласившихся присутствовать лично не было. Ворон же явно хотел дослужиться до права войти во внутренний круг. И пока у него неплохо получалось производить благоприятное впечатление на главу ковена.
Отписалась и Туна. Она сообщала, что хочет поучаствовать в мероприятии, однако ей нужно выпросить разрешение отца. Очевидно, девочка рассчитывала вновь получить поддержку взрослого некромага, однако, скорей всего, ей придётся обойтись прямым запретом. Отрывать себе палец и ставить родителя перед фактом слечна Штернберк явно не решится.
Лукан воспользовался законным правом отказаться от личного участия в столь сомнительной и рискованной затее, но обещал поспособствовать в срочной замене повреждённых элементов доспехов. Что тоже неплохо.
Даркен собирал ресурсы, что называется, “с миру по нитке”, заранее понимая, насколько малыми силами ему придётся обходиться в грядущей битве. Благо, у противника тоже имелись объективные проблемы с ресурсами. В частности, походил к концу запас драгоценного высоконасыщенного праха. Да и затея Броньки обещала качественный отвлекающий манёвр. Идея вполне могла выгореть. Она была достаточно дерзкой, чтобы застать Сковронских врасплох.
Никто и не планировал “спасать всех”. Достаточно вытащить лишь некоторое количество челяди и наделать видеодоказательств. Имея на руках достаточно качественный компромат, можно не дожидаться, когда же большие игроки, всё же, соблаговолят предпринять активные действия. Да-да-да, это возвращение к изначальному плану финального сражения: только вместо одноразовых держав будет воплощённая в древесине потусторонняя ярость призраков.
К сожалению, последняя была слишком непредсказуемым фактором. Никто не мог с точностью сказать, сколь много силы будет иметь дендроголем. Его вполне могли побить за 60 секунд: в конце концов, после бесславной гибели одного из благородных в метафорическом брюхе ожившего картофельного монстра у Сковронских имелось достаточно причин потратить немного времени на разработку контрмер против подобной угрозы.
Впрочем, вариант с древом, уничтоженным ещё на стадии ростка, был примерно настолько же вероятен, насколько и ситуация, в которой получившееся чудовище окажется достаточно могучим, чтобы разделаться со всеми силами противника в одиночку. В такой ситуации от рыцарей плюшевого енота Тимки будет требоваться грамотная организация массового побега пленников из зоны боевых действий. И там уж, как Семеро на душу положат.
Иными словами, требовалось проработать целую пачку ветвистых планов с учётом настолько большого количества переменных, что у Даркена попросту пухла голова. Молодой человек даже не представлял, с какой стороны начать думать свою думу, чтобы, в итоге, до чего-то путного додуматься. Хотя, если так посмотреть… наверное, Глашек было даже хуже.
Некромаг скосил взгляд в сторону уже вернувшейся к изучению схемы канализаций напарницы.
– Знаешь, меня изрядно напрягает, сколь много внимания ты уделяешь именно этой карте.
– Ты сам сказал: Сковронские могли разработать контрмеры против дендромонстров, – напомнила ему девушка. – Суммируя имеющиеся у меня знания по данному вопросу, я пришла к выводу, что дендромонстр наиболее уязвим на этапе старта активного роста. Было бы наиболее разумным сконцентрироваться на проработке методик уничтожения магических растений именно в указанный момент, – змеюка не глядя взяла одну из тарталеток. – Тем более, что единственный известный нашему противнику вид дендромонстра сразу по окончании фазы развития стал чрезмерно пассивен и никакого особого внимания не требовал.
– Поэтому ты хочешь дать дереву развиться под землёй? – нахмурился Даркен. – Но почему ты уверена, что Игги окажется деревом именно с активной жизненной позицией? Что если духи воспримут твоё приглашение переселиться в семечко, именно как возможность упокоиться, а не отомстить?
Броня некоторое время молчала, сосредоточившись на поглощении съестного.
– Во-первых, цитрусовое дерево с духом бабушки имело, как ты говоришь, “активную жизненную позицию”. Во-вторых, во время ритуала переселения я вмешаюсь в процесс формирования нового контура. Помнишь моё вчерашнее баловство в башне Фурмана?
– Ты про того зелёного милягу, что попытался высосать из тебя жизненные соки своими корешками? – весело подмигнул молодой человек.
– Именно, – некромагичка переключилась на бутербродики с сёмгой. – Использую кое-что из того, что наработала во время его создания. Заодно проконтролирую, чтобы у Игги была мощная корневая система вместо кучи щупалец с ложномышцами: пусть растёт себе тихо и мирно в одном месте, а не ползает по городу.
– Ла-а-а-адненько… но я, всё равно, не хочу лезть в канализацию, – Даркен вновь бросил задумчивый взгляд на своего мобильного. – Знала бы ты, как там воняет…
– Тебе и не потребуется, – ответила она. – Для этой части операции будут нужны лишь двое: я и кто-нибудь, кто меня подстрахует. Остальным же придётся поддержать боевиков из челяди.
– Чудненько! – кивнул молодой человек, тапая пальцем по всплывающему окошку входящего сообщения. – Ты уже достаточно наелась? Пленники на подходе.
– Э-э-э-э… – неуверенно протянула змеюка, рассеянно облизывая жирные пальчики. – Мне бы хотелось ещё поработать над планами. Может, ты займёшься допросом?
– Как-нибудь в другой раз, – с самым серьёзным видом ответил некромаг. – Кроме того, Бронь, при всём моём к тебе уважении, лучше Гало наземное наступление не спланирует никто. Спасибо за костяк плана, но мясо будут наращивать другие: сосредоточься на том, в чём ты на самом деле хороша.
– Думаешь, я хороша в пытках? – удивлённо подняла брови девушка.
– Знаю, – Даркен поднялся с места и достал из кобуры волшебную палочку: не было смысла экономить имевшийся прах и двигать мебель руками, если перед боем всё равно придётся сменить державу. – Как минимум, потому что у тебя самое зверское лицо.
– Э-э? – указательный пальчик девушки смотрел прямиком на её недоверчиво-удивлённую мордашку.
Это выглядело столь умилительно, что некромаг не сдержался и прервался на пару секунд, чтобы насладиться столь редким и приятным зрелищем. Впрочем, затем он вновь вернулся к работе: взмах волшебной палочки переместил сначала стол, а затем и диванчик, на котором сидела змеюка, подальше к стене. “Номер один” хотел расчистить место для пыток в центре комнаты. В конце концов, пленников ведь будет сразу три штуки.
– Тебе всё равно. Это самое страшное. Я видел твои глаза, когда ты оставляла послание для Сковронских в “Вечне забаве”. Для тебя это просто работа. И не важно, что она связана с человеческими мучениями.
– Не буду спорить, – некромагичка задумчиво мусолила салфетку. – Значит, мне сосредоточиться на пытках и подготовке ритуала?
– Именно, – кивнул Дарк. Серые очи ещё раз скользнули по комнате, после чего молодой человек кивнул себе, удовлетворённый результатами своего труда. – Не беспокойся, мне ещё потребуется твоё занудство во время фазы теоретической проверки планов на прочность.
– Бенэ, – согласилась девушка. – Значит… ты хочешь, чтобы всё происходило прямо здесь? – она указала взглядом на расчищенное “номером один” пространство. – В присутствии всех собравшихся?
Молодой человек с радостью отправил бы Глашек вместе с её невольными подопечными куда-нибудь с глаз долой, из сердца вон, да вот только осознавал, что практика эта порочна. Нельзя вечно бегать от обязанностей, даже от неприятных. Идеальный некромаг жесток и безжалостен. А пан ректор хотел вырастить из своего сына идеального некромага.
– Да… прямо здесь.
3.
Два с половиной часа.
Именно столько времени прошло с минуты, когда Дарк отхватил себе безымянный палец и до текущего момента.
Это много или мало?
С точки зрения подготовки сложной рискованной операции: просто ничтожный срок. На организацию одного лишь вчерашнего манёвра отвлечения внимания ушло раза в два-три больше времени, а ведь там было куда как меньше переменных, которые следовало бы учесть. Как минимум потому, что Маллой-младший достаточно хорошо осознавал, какими именно ресурсами он обладал. Не было у него на руках ничего даже близко настолько же непредсказуемого, как дендроголем Броньки.
Однако, с точки зрения заложников два с половиной часа – это целая вечность. Сомнительно, чтобы кто-нибудь из них согласился бы с идеей подождать ещё часика три, пока отряд спасения проработает очередной маловероятный сценарий.
Кроме того, вряд ли рыцарям плюшевого енота предоставится иная возможность атаковать Сковронских в тот неловкий момент, когда их предприятие находится в состоянии адаптации к новым условиям. Стоит ведь подождать ещё день или два, а то и несколько часов, в зависимости от умения противника организовывать логистику, и все пленники окажутся отсортированы по степени полезности и размещены по камерам, а вооружённые дуболомы получат свежий график держурств и инструкции на случай непредвиденных ситуаций.
Иными словами, даже безотносительно человеколюбия этот день и этот час – лучший момент для нападения. А всё остальное – лишь вопрос грамотной организации и человеческой глупости.
Даркен смотрел на закреплённые на внутренней стене бронированного фургончика крупные электронные часы, отсчитывавшие последние минуты до начала операции. Бездушные сегментированные цифры, отделённые друг от друга двоеточием. Почему они так сильно напоминали чьи-то очи? Смотрящие с укоризной и некоторым высокомерием на маленького человечка, решившего восстать против мирового порядка.
“Номер один” вспомнил… глупость какая. В одном из мультсериалов, что некромаг смотрел в своём форгерийском детстве, именно так и выглядел Хронон. Один из Семерых. Совершенно неканоничный дизайн, право слово, но сколь круто оно выглядело: человеческое лицо, с ярко-красными двумя точками на переносице, и с двумя парами цифр на месте глаз.
Отрешённый наблюдатель, не интересующийся ничем, кроме непосредственного течения времени. Божество, точно знающее, как решить все проблемы мироздания. И даже решающее их. И решающее неизменно эффективно… в будущем. Оттого его и не волнуют мелочные неурядицы настоящего, ведь там, дни, года, века и тысячелетия вперёд, относительно этого момента, абсолютно каждого праведника ждёт счастье, а каждого злодея – забвение или же вечные муки.
Хронон знает всё. Что было. Что есть. Что будет. Ничто на этом свете не укроется от его всевидящих очей. И именно он доносит до остальных божеств нужную им информацию, которую те могли упустить: но строго в тот момент и в тех количествах, которые сам посчитает необходимым.
– Считаешь, я не должен этого делать?
Горькая усмешка. Слова, обращённые к высшему существу.
Краем глаза Дарк заметил, как чуть встрепенулись его спутники: Гало и Вик. До недавнего момента тишину в грузовичке нарушали только случайные шорохи и позвякивания металлических застёжек, да убаюкивающий стук тяжёлых дождевых капель о бронированный корпус. Никто не говорил ни слова. Вот и сейчас подчинённые решили промолчать, не решаясь вмешиваться в беседу “номера один” их ковена с “номером один” божественной семёрки.
– Быть может, ты и прав, – некромаг рассеянно повёл одоспешенными плечами. – Знаю-знаю, что ты сказал бы: светлое будущее ждёт нас. Надо просто позволить вещам идти своим чередом. Вот только где это светлое будущее, а где мы?
Молодой человек взял в руки шлем и повернул его забралом к себе. Чёрно-красный. Чем-то похож на тот, что носил коммандер Шеппард. Есть даже метка “на виске”. “N7”. Форгерийцы, не знавшие истинного значения этих символов воспринимали их, как отсылку к своим богам. Восхваление или же знак подобострастного благоговения. Вот только Дарк никогда не был религиозен. Ни в прошлой жизни, ни в этой.
Для него отметина “N7” была знаком величия человеческого существа.
Иронично, сколь долгое время некромаг, подсознательно стремившийся к подобным идеалам, на деле был бесконечно далёк не только от образа своего кумира, но даже от того, чтобы сделать к нему хоть сколь-нибудь осмысленный шаг. Но, тем не менее, спустя долгие десятилетия и одну бездарно потраченную жизнь Дарк получил возможность заслужить право носить эту простую метку из двух символов.
И ведь именно так, по мнению богословов, работает Хоронон. Сколь бессмысленным не казалось трепыхание мироздания в каждый отдельный момент времени, в конечном итоге всё станет хорошо. В конечном итоге всё всегда становится лучше. Варвары обрастают цивилизацией. Прививки спасают от детской инвалидности. Дикие звери оказываются огорожены от жителей городов.
Глупый избалованный мальчишка становится воином.
Вот только для чего? Чтобы прополоть землю от уродливых ростков неоспоримого зла? Или же ему уготовано вдохновить сотни и тысячи юных трепетных умов, погибнув при этом в бою смертью, после которой уже не воскрешают?
– А мы, Хронон, в выгребной яме. По самое горло. И занырнём куда как глубже, чтобы вытащить тех, кто до светлого будущего своим ходом не дойдёт, – Даркен поднял шлем выше, вытянув его вперёд на одной руке, в жесте, крайне похожем на тот, коим держал череп шута небезызвестный датский принц. – Благослови сей акваланг, Хронон, и пусть не захлебнётся в помоях тот, кто его наденет!
Отчего же он, человек, никогда раньше в не веривший ни в одного из богов, ныне просил благословения? Всё очень просто: “номер один” шёл на войну. А на войне, как известно, атеистов нет. Да и сложно не стать хотя бы агностиком, когда ты живёшь в мире, где наличие посмертия не предположение, а научно доказанный факт.
– Какие же мы, всё-таки, разные, – усмехнулся Гало, без подсказок уловив момент, когда его начальник перестанет общаться с божеством. – Я собираюсь молиться не Хронону, а Цезарю. Тут ведь логика проста: мы идём в бой, а война – неизбежно вотчина Императора.
Вик задумчиво поднял бровь.
– Хм… мне милее всех Морте Санта. Смерть, что привела нас в эту жизнь, а теперь ждёт возможности вновь воссоединиться с нами. Прекрасная богиня, умершая в детородном возрасте, не разлагающаяся и не стареющая, – мечтательно произнёс поэтично настроенный юный некромаг. – Кроме того, разве не для того мы идём в бой, чтобы не допустить противоестественного и оскорбляющего её нежные чувства? Вполне ожидаемо, что милосердная захочет нам помочь.
Дарк усмехнулся. Его крайне забавляло видеть подобный диалог в современных декорациях. Не о языческих богах должны говорить одетые в высокотехнологичный доспех бойцы, ждущие сражения в кузове броневика.
– Говорят, что Морте Санта, как и все женщины, крайне эмоциональна, – напомнил “номер один”. – И если ей кто-то слишком сильно нравится, она забирает его к себе раньше времени.
– Чтобы возлечь с ним и зачать новых душ, – мечтательно произнёс ворон. – Хороших, сильных, ценных… огранённых уже с рождения.
Это была крайне красивая легенда. На самом деле, в форгерийской мифологии было много подобных сказаний. Однако образ богини смерти, являющейся одновременно с тем покровительницей женского плодородия и любви, был особенно очарователен. Он умудрялся обещать физическую близость с мёртвым телом молодой женщины такими словами, чтобы это не казалось отвратительным.
В конце концов, ведь ты сам будешь мёртв. Или мертва. Морте не было важно, был ли при жизни её избранник мужчиной или же нет. Что вполне нормально для богини, родившейся в умах жителей мира, где люди, в прошлой жизни имевшие набор гениталий иной, нежели в этой, не являются редкостью. Каждый форгериец знает, что у души нет пола. Это атрибут низменной физиологии.
Физилологии, неоспоримой для челяди, и пластичной, податливой, послушной, когда речь заходит о некромагах.
– Говорят, не только она этим занимается, - Гало рассеянно почесал нос.. – Я стараюсь не думать о том, чтобы возлечь с Цезарем. У души нет пола и всякое такое, я знаю. Но что-то мне подсказывает, что настолько брутальное божество не согласится принять женский облик, чтобы плюхнуться со мной на метафорическую кровать.
– Ну так ведь никто и не видел брутальных валькиров, лишь прекрасных валькирий, – многозначительно постучал себе по виску Вик.
– Да-да-да, я слышал о том, что Император пригревает на своей груди исключительно воительниц. Некоторые мифы и вовсе говорят о том, что бог войны брезгует всеми, кроме девственниц, – меланхолично ответил мегатериум. – В то время, как иные богословы вещают о том, что некоторые из валькирий были при жизни мужчинами, а новый облик обрели уже после смерти в объятиях Цезаря.
Даркен усмехнулся.
– Тогда дерись так яростно и страстно, чтобы сам Император посчитал, что в твоём случае не зазорно сделать исключение и не взять твою душу, а отдаться ей, – некромаг направился к выходу, не забыв по пути дружески похлопать громилу по плечу. – Ладно, богословы, я пойду пройдусь маленько. Скоро прозвучит тревога и девочки нас покинут. Хочу урвать минутку их общества.
Едва лишь створка двери открылась, как приглушённый звук дождя обратился в громкий непрекращающийся шелест. Буквальная стена воды. Вездесущая. Она будет всего в паре сантиметров перед носом, куда бы ты не пошёл, в какую сторону бы не повернулся.
Даром, что ветер на время затих.
Сверкнула молния и тут же грянул гром. Небо вспыхнуло где-то рядышком. Казалось, что прямо над головой.
– Вот и не верь после этого в лешего, – пробормотал себе под нос некромаг.
Действительно… мифология Форгерии предполагала, что непогода является признаком личного присутствия нечисти. И чем более нечисть могуча, тем злее будет ветер, тем сильнее дождь, тем ярче молния и тем более оглушающим станет гром.
И очевидно, что здесь, в Коваче, творится неоспоримое зло. Что, как не зло, может привлечь того, кого люди считают архиврагом человечества? Так что же думать человеку, видящему, как тучи сгущаются непосредственно над местом, само существование которого будет противно любому божеству, которому будет хоть какое-то дело до происходящего в этом захолустье.
Санта Морте взвоет, узрев надругательство над душами людей.
Император Цезарь возмутится низости шляхты, нарушающей приказы короля.
Прекрасную Вагху, богиню праздности, наверное и вовсе будет мутить: настолько противно её аспекту буквальное отрицание любого проявления расслабленности и гедонизма.
Премудрый Тот, конечно, лишь презрительно скривится, недовольный бессмысленностью нарушения техники безопасности.
Малфурия, слепая и немая, не сказала бы ничего: просто разрушила бы всё до основания, ибо терпеть она не может измены и предательства.
Теслая, конечно, могла бы написать поэму о страданиях и боли, ведь нет ей дела до добра и зла, но её воротит от всего неэстетичного, а Сковронские, определённо, не думали о балансе и форме.
И только Хронону Ожидающему было совершенно наплевать на события настоящего, а не будущего. Что было – будет. Что будет – было. Историй, подобных этой, он видел великое множество в прошлом. И каждая из них успела повториться сотни раз, и многократно свершится вновь в будущем, но в иных масштабах, с иными деталями. И будут эти витки спирали куда как занятней и интересней возни малолетней шляхты на заднем дворике терпящего свой крах дворянина.
Это история о спешке там, где достаточно лишь ждать. Хронон таких не любит.
– Что было – будет. Что будет – было, Хроня, – агрессивно осклабился молодой человек. – Весь вопрос лишь в том, что именно.
Молодой человек нахлобучил на голову шлем и спрыгнул на землю. Как оказалось, от дождя бронированный головной убор защищал ничуть не хуже, чем от пули. Быть может, спустя какое-то время влага, всё же, найдёт способ пробраться под одежду, однако пока этого не случилось. Можно было с относительным комфортом прогуливаться по стоянке автобусного парка, где ожидали своего часа грузовички, до отказа забитые вояками.
Сотня. Почти сотня боевиков. Сейчас их, впрочем, не было особо видно: непогода делала своё дело и большинство предпочитало отсиживаться в кузове. Теснота была куда как лучше вездесущей влаги. Лишь некоторые из них, не в силах терпеть никотиновое голодание, вышли на улицу и теперь дразнили лешего ярко-красными огоньками, отлично различимыми издали даже в такой ливень, когда всё, что находилось на расстоянии более пяти метров тонуло в бесцветной серой мути.
Даркен шёл наугад, время от времени подправляя маршрут по мере того, как из-за глухой завесы дождя проявлялся очередной силуэт автомобиля. Молодой человек прошёл уже половину пути, прежде чем натолкнулся на расслабленно смолящую светловолосую женщину в броне.
Заметив приближение высокого начальства, наёмница спешно спрятала самокрутку за спину и приложила руку к виску в воинском приветствии.
– Эвакуация уже объявлена, пан командир.
– Как давно? – растерянно переспросил некромаг. Ему почему-то казалось, что прошло не настолько много времени. Неужели он так долго ванильно страдал, глядя на дождь?
– Около минуты назад, – ответила она. – И есть ещё кое-что. За время вашего отсутствия до меня дошла информация, что многие из сотрудников “Стит” рассчитывают оставить пост в ближайшее время. Будут ли какие-нибудь указания на тему возможных перебежчиков?
Дарк окинул задумчивым взглядом коренастую фигуру собеседницы.
– Ты ведь попаданка, Белоснежка?
– Так точно, – ответила она, меняя позу на чуть более расслабленную. – В прошлой жизни была наёмником. Много денег подняла на междоусобных войнах за африканские алмазные прииски.
– Это объясняет, почему твои гномы тебя слушаются, – кивнул молодой человек. -- Боёв за плечами у тебя хватает, причём, в ситуациях, когда мёртвые не оживают. Так скажи мне, с высоты своего опыта, чтобы ты сделала на моём месте?
Женщина задумалась.
– У сотрудников “Стит” есть все основания бежать с тонущего корабля: их начальство идёт ко дну, так ещё и, трепыхаясь, тянет за собой других. Та ситуация с мясными големами от души вмазала поддых доверию к шляхте. Я бы обязательно воспользовалась возможностью принять перебежчиков… если бы у нас было больше времени на подготовку.
– Бенэ, – в очередной раз кивнул некромаг. – Примерно такие же мысли были и у меня. Убивайте сдающихся, но, если будет возможность перекинуться парой словечек, обещайте им оживление постфактум. Доведи до своих гномов и других офицеров.
Дождавшись протокольного ответа с дублированием приказа в краткой форме, Даркен двинулся дальше.
Четыре разных группы боевиков. Четыре. И лишь часть из них работала бок о бок пару раз. Все вместе – никогда. Отряды не успели притереться друг к другу, да ещё и брифинг, в силу особенностей боевой задачи, проходил в стиле “произойти может всё, что угодно, вот пара вариантов, а в остальных ситуациях как-нибудь импровизируем”.
Отвратительно! Однако, за неимением горничных, как говорится, пользуем дворника.
Челядь была нужна, в первую очередь, чтобы оттянуть на себя огонь вражеских горилл и связать их боем, чтобы студенты могли себе позволить пафосно и красиво “дуэлиться” с вражеской шляхтой. При этом отсиживаться Дарку и его команде за укрытиями никак нельзя: высоконасыщенный прах в руках некромагов Сковронского позволял им от души дубасить площадными заклинаниями, игнорируя защитные свойства металла и бетона.
Нет-нет-нет. Необходимо врываться прямо в ряды ститовцев, ставя противника перед выбором: бить точечно или же рисковать изничтожить сразу целую группу своих подчинённых. Оба варианта были на руку рыцарям плюшевого енота. В первом случае бой пройдёт на условиях, более привычных УСиМовцам, а во втором – и без того деморализованный контингент из числа челяди быстрей побросает оружие на землю и бросится бежать со всех ног.
План, конечно же, не идеален. Это авантюра чистой воды. Слишком много “если”. Вся надежда лишь на то, что противник окажется в шоке от происходящего бардака куда больше, чем наглая студентота.
А ведь где-то там сейчас силы Сковронского готовились к бою. Вызванивали некромагов, что находились в отъезде. Подтягивали резервы. Усиливали охрану.
К сожалению, эвакуация, лишающая возможности атаковать внезапно, – это необходимое зло. Нужно убедиться, что вся округа будет чиста. Все заводы остановлены. Все сотрудники переберутся в безопасные места. Иггдрасиль мог оказаться оружием крайне разрушительным, а людей в промзоне работало весьма и весьма много. Оттого не получится отделаться привычным для мелких локальных стычек вариантом “врубить сирену и атаковать через пару минут”. Полчаса. Меньше – никак.
Однако же, раз сигнал тревоги уже звучал на территориях Ковача, значит и девочки должны были вот-вот отбыть: они ведь шли вперёд, дабы первыми незаметно пройти в выбранную точку и нанести удар дендромагией в нежное незащищённое ничем брюшко врага.
Даркен ускорил шаг почти до бега. Он бы с радостью двигался бы быстрей, да вот только в условиях ограниченной видимости это было чревато: он итак с трудом избегал столкновения с то и дело возникающими перед носом столбами и корпусами авто. Разок даже споткнулся о бордюр и чуть было не растянулся позорно на асфальте.
Но так или иначе, невзирая на все сложности, некромаг сумел достичь своей цели вовремя и без неприятных эксцессов. Он прибыл как раз в тот момент, когда девушки облачились в доспехи и покинули свой фургончик, чтобы приступить к выполнению задания.
– Вот вы где! – весело взмахнул рукой молодой человек, привлекая к себе внимание Брони и Ёлко. – Неужто задумали уйти в бой, не пообщавшись с лидером команды?!
– А мы разве не всё обсудили? – удивилась “номер четыре”, тем не менее, останавливаясь.
Мир в очередной раз наполнился ярким слепящим светом, скрадывавшем и размывавшем и без того безликие, из-за доспехов, образы некромагичек, но подчёркивавшем неясные силуэты бойцов из числа челяди, что взялись сопровождать прекрасных слечн на опасное задание.
И грянул гром. Дарку пришлось подождать несколько секунд, прежде чем снова подать голос.
– Не бухти, Бронька. Ты ведь отлично понимаешь, что я говорю не о брифинге: нельзя идти на смерть без напутственной речи главного, – молодой человек многозначительно поднял палец. – Это ритуал.
Взгляд Маллоя-младшего скользнул по правой руке девушки, лишённой доспеха и открытой всем ветрам. К сожалению, лишнего наплечника и перчатки рыцари плюшевого енота позволить себе не могли.
Не в столь тяжёлые времена.
– Да уж… напутствие… – пробормотала зануда. “Номер один” отчётливо представил, как она под шлемом закатывает глаза. – От человека, который хотел, чтобы я взяла на боевое задание ни в чём неповинную змею.
– И я всё ещё этого хочу, – строго, но шутливо ответил некромаг. – Это не простая рептилия, а магически изменённая. Она тебе уже неслабо помогла однажды.
– Пусть магически изменённое в сторону увеличения интеллекта, но животное всё ещё остаётся животным, – не сдавалась оппонентка. – Рояль требуется обучение и дрессировка: без них никак нельзя быть уверенной в том, что чудесное спасение, что произошло однажды, повторится вновь.
– О, Семеро! – взмахнул руками молодой человек. – Нельзя просто так ввести в повествование элемент всего на одну сцену и не воспользоваться им более ни разу! Это противоестественно!
– История Брони Глашек не окончится на этом поле боя, Даркен! – девушка крайне эмоциональным жестом указала на землю под ногами. – Не важно, я или кто-то иной будет исполнять сию роль, но история продолжится. А это значит, что Роя не будет элементом на одну сцену. Вот тебе ответ, любитель отсылочек и метаиронии!
– Ой, да хватит вам, – заметив, что обстановка накаляется, в разговор вмешалась Ёлко. “Номер два” сделала шаг вперёд, вклиниваясь между спорщиками. – Хватит махать кулаками после драки: змея, как приехала в штаб, так и уехала обратно, вместе с нашими отрезанными пальцами. Броня, не стоит каждый раз так реагировать на Дарка, а то никаких нервов не хватит. Слушай не его слова, а смотри на поступки, и тогда, лишь тогда ты сможешь понять, в какой момент он серьёзен, а в какой – просто действует окружающим на нервы, считая, что это смешно.
– Пожалуй, ты права, – вздохнула зануда. – Роя, действительно, отправилась домой. Никак я не привыкну к этому…
Девушка застыла на месте и зябко повела плечами. Могло показаться, что некромагичка промёрзла из-за дождя, однако любому, кто знал её достаточно близко, было очевидно, что больше всего эту змеюку беспокоит холод одиночества. Тот холод, на который Броня обрекла себя сама.
– Ну вот и поговорили, – рассмеялся Дарк. – Ладно, зануда, считай, что это и было напутственное слово. Ступай вперёд, – махнул он рукой. – Мне нужно кое-что и Ёле сказать.
– Бенэ, – кивнула некромагичка и послушно двинула к точке выполнения задания. За ней следом направились и бойцы из числа челяди, не то каким-то шестым чувством уловившие желание “номера один” побыть наедине с миловидным ёжиком, не то просто бездумно следовавшие за фигурой, выглядящей наиболее грозно.
Что поделать? “Номер четыре”, действительно ощущалась более устрашающей, чем писклявая и невысокая “номер два”.
Впрочем, оно ведь к лучшему? Отсутствие свидетелей сделает прощание с Ёлко более интимным.
– Я не мог отпустить тебя, не сказав пары слов, – молодой человек улыбнулся, отлично понимая, что собеседница этой улыбки не увидит.
– Олух, пузырь, остаток, уловка? – переспросила девушка весёлым голосом.
– Я что, так часто об этом шутил, что даже ты запомнила эти слова? – рассмеялся Дарк.
– Есть такое, – хихикнула “номер два”.
Она подалась вперёд, провоцируя Маллоя-младшего на объятия. И тот послушно поддался на провокацию, пусть даже и не имея возможности ощутить тонкий хрупкий стан своей зазнобы из-за толстых защитных перчаток и жёсткости кирасы девушки.
– Я хотел бы попросить тебя не рисковать, – отсмеявшись, сказал молодой человек. – Мне бы хотелось, чтобы ты сегодня вернулась домой... одним куском, я имею в виду.
– Даже зная, что меня восстановят, я всё равно боюсь, – вздохнула она. – Там так много злых духов… это место покинули все боги. Призраки не злились бы так сильно, появись Морте Санта в Коваче хоть раз.
– А для чего ещё нужны люди, как не для помощи богам? – спросил некромаг. – Богов всего семеро на семь миллиардов. Нас стало слишком много, чтобы за всем было можно уследить.
– Ты прав… снова, – в голосе девушки послышалось умиротворённое облегчение. – Не думал уже сформировать свой культ? Возраст вполне подходящий...
– Моя прошлая жизнь сформировала у меня определённые предрассудки насчёт религии, – усмехнулся Дарк. – Так что, не обращай на меня внимания: просто настроение сегодня такое. Хочется подумать о вечном.
– Понимаю, – ёжик на время замолчала. – Я знаю, что ты этого не любишь, но ради меня… прими следующие слова.
Молодой человек молча кивнул, против воли задаваясь вопросом, что же такого ему решила сказать Ёла, что он мог бы не хотеть услышать.
– Я сделаю всё, как полагается, господин, – умиротворённый и расслабленный голос. Девушка явно улыбалась под шлемом. – Можете не сомневаться: всё, что вы мне поручите, будет исполнено в лучшем виде. Я вернусь домой настолько невредимой, насколько это вообще возможно, и позабочусь о том, чтобы бой пережили вы и остальные подчинённые.
– Знала же, что я не люблю, когда ты называешь меня господином, – проворчал “номер один”.
– Это потому что ты странный. Я бы сейчас показала язык, но не хочу слюнявить шлем, – хихикнула подчинённая. – Но, наверное, именно за это я тебя и люблю…
– Кто знает? – небрежно пожал плечами Дарк и подался вперёд.
Шлемы столкнулись. Тихо-тихо. Лбом ко лбу. Всё, что юные некромаги себе могли позволить вместо поцелуя.
