Глава 12 или «Явление»

Конечно же, происходящая суета мне едва ли нравилась. Поэтому, как только я вернулся в комнату, я тут же набрал номер Зунара. И он, конечно же, не ответил.

Но так просто я не собирался сдаваться, я направился вниз, где на первом этаже башни находился кабинет начальника охраны. Попробую узнать у Юржи, что происходит. Он точно должен знать.

Юржи я в кабинете не застал.

— Скорее всего, он в комнате видеонаблюдения, — переговорив с проходящим мимо охранником, сказал Микчо.

Туда мы и направились.

Когда я открыл дверь, увидел такую картину: среди десятков мониторов висящих по всей стене, Юржи и несколько охранников напряженно смотрят на один из них. И такие лица у них сосредоточенные, будто там блокбастер какой-то транслируют. Мое появление Юржи отметил коротким кивком:

— Свамен Азиз, — официально сказал он и снова уставился в монитор.

Я подошёл, тоже взглянуть, что там такое. В поле зрения был мужчина средних лет, достаточно невзрачного вида, он стоял спиной к камере и разглядывал витрину магазина сувениров.

— Кто это? — спросил я шёпотом Юржи, голос снова подвел меня, дав петуха.

Но Юржи даже внимания не обратил, он ответил не поворачиваясь:

— Наговская крыса. У нас есть предположение, что кто-то из наших сливает ему информацию.

Я еще раз взглянул на экран. Мужчина продолжал стоять и смотреть на витрину, раскачиваясь с пятки на носок. Мимо прошел охранник в форме клана, замедлился на миг, качнувшись в сторону мужчины и явно ему что-то сказал. Едва заметное движение, охранник что-то передал мужчине.

— Есть! — возбужденно воскликнул Юржи, и, включив рацию, отдал приказ: — Берите их!

Из магазина сувениров и ещё откуда-то из коридора выскочили бойцы, окружив этих двоих. Парень из охраны вскинул автомат и только хотел выстрелить, как его тут же подстрелили. Мужик бросился бежать, но его тут же догнали и скрутили.

— Попались, рыбки, — потирая ладони, радостно сказал Юржи. А затем повернулся ко мне: — Азиз, у тебя что-то случилось?

— Не знаю, это я хотел у тебя спросить. Почему нас отправляют в Хели-Била?

— А, это, — на долю секунды Юржи посмотрел в сторону, но мне этого жеста хватило, чтоб понять — сейчас он соврет. — Ничего, просто перестраховка. В городе слишком много шпионов из Нага, пятого на этой неделе ловим. К тому же вон, — он кивнул на монитор, — предатели. Клан сейчас активно набирает новых бойцов-контрактников, всех не проверишь. Этот вон, в башню прорвался. Узнали уже кто? — Он через плечо обратился к кому-то из своих ребят.

— Да, некий Бонни Соргас, тамас, — ответили ему. — Поступил на службу два месяца назад, контракт на три года, сам родом из Гиргитовской Карвии, небольшой городок на юге. Женат, ребенок есть. Видимо завербовали недавно.

Юржи мрачно взглянул на монитор, там охрана уже давно скрутила и увела шпиона Нага, а подстреленный парень контрактник все еще лежал на полу неподвижно. Наконец и его подхватили и унесли.

— Что-то еще, Азиз? — снова повернулся ко мне Юржи.

— Нет, думал, ты объяснишь, почему такая спешка, но раз и тебе отвечать запретили, то больше ничего, — ответил я.

Юржи заторможено закивал, бездумно глядя перед собой, и я решил, что разговор окончен, но Юржи меня остановил.

— Стой, Азиз, подойди, пожалуйста, — тон начальника охраны меня насторожил.

Юржи что-то искал в сохраненных файлах, затем, когда, наконец, нашел, включил видео с камер в лифте. Там был я в капюшоне и куртке в тот день, когда мы с Айрисой ездили в город. Затем декорации сменились, показав, как я проследовал к выходу и вышел из здания.

— Что скажешь? — Юржи скрестил руки на груди и осуждающе смотрел, не сводя с меня глаз.

— А что я должен сказать? — хмыкнул я.

— Что это значит? Почему ты уходишь из здания без охраны? Это очень глупо и опасно. Кто тебя охранял в тот день?

— Айриса, — ответил я сипло, голос снова сбоил. Когда же это пройдет?

— И? Ты сбежал от нее? Как она не заметила твоей пропажи?

— Ну, я сказал буду спать, а она отлучалась и я… Да при чем тут Айриса? Она не виновата.

Юржи неодобрительно закачал головой:

— Я понимаю, молодость, и понимаю, почему ты сбежал. Внешние камеры засняли, как ты встречаешься с девушкой, — Юржи промотал видео, показав, как мы на улице встречаемся с Айрисой. К счастью, а может она и знала о камерах, но Айриса все время была повернута спиной к обзору.

— Сейчас не лучшее время для таких игр, — строго сказал Юржи. — Это очень опасно. Я не расскажу Зунару, но ты пообещаешь, что впредь такого не повторится.

— Обещаю, — вздохнув, кивнул я.

Хотя догадывался, что Юржи скорее всего не расскажет Зунару не потому что желает помочь мне, а потому что переживает за собственную шкуру.

— И что это за девушка, почему нельзя было с ней встретиться в башне? — Юржи сузил глаза и не сводил с меня пытливого взгляда.

Так, а вот это едва ли мне нравилось. Мало того, что они следят за каждым моим шагом, так теперь еще и лезут, куда их не просят.

— Я пойду? — кивнул я в сторону двери, проигнорировав его вопрос.

— Иди, — вздохнул он. — И больше не сбегай, я серьезно. Сейчас в городе небезопасно.

Мы приехали в Хели-Била вечером. Всю дорогу я пытался выведать у Санджея, что случилось, но ничего толком от него не добился. Зато узнал, какие именно кланы отказали нас поддержать в войне. Вайш и некие Ачалагука, название клана которых переводилось как осторожные совы. Но изтех же слов Санджея я узнал, что мы на них не очень и рассчитывали. По большей части Зунар ездил туда не за поддержкой, а за закупкой вооружения. Те же Вайш приторговывали оружием, которое им поставляли Свободные кланы. А в Ачалагука имелась школа безродных ракта, куда отправилась наша делегация за солдатами для армии.

Пока мы разговаривали с Санджеем, я заметил, что голос мой восстановился и за всю поездку ни разу не подводил.

Когда мы приземлились на крышу особняка, вертолет в котором летела женская половина, уже стоял на лужайке.

Только Санджей вышел из вертолета, он тут же коснулся обода наследника клана и выпустил Младшего Хранителя. Черный лев огромной тенью лениво гулял среди беседок и фигурных кустарников и никакой опасности явно не ощущал.

Вдалеке у ворот суетилась прислуга, перетаскивая наши вещи в особняк. Вечерний воздух был прохладным, свежим и пьянящим настолько, что не хотелось, отсюда с крыши, уходить.

— Завтра тренировка, — зачем-то сказал мне Сэдэо перед уходом, будто бы они у нас были не каждый день.

Мы стояли с Санджеем на крыше и ни он, ни я не спешили уходить. Вечер был волшебный и этот воздух. В такой вечер гулять бы с девушкой под луной, или собираться веселой дружной компанией. А мы нет, сейчас спустимся и запремся каждый в своей комнате. Узники обстоятельств, пленники своего происхождения.

— Младший хранитель спокоен, — сказал я Санджею.

— Да, я же говорил, мы здесь в безопасности.

— Ты может, наконец, расскажешь, что случилось? Все равно ведь узнаю.

— Некоторые вещи лучше не знать, — ответил Санджей.

— И все же? — я испытующе глядел на него.

— Позвони отцу и сам узнай, я тебе ничего не скажу.

Санджей резко развернулся и зашагал прочь.

Ага, позвони отцу, если б он еще трубку брал. Но теперь мое любопытство разгорелось еще сильнее. Что же там такое произошло, что мне лучше не знать.

Я уселся прямо на край бетонного парапета крыши, свесив ноги, и набрал Зунара. Сейчас вечер, с объявлением войны должно быть покончено, и я надеялся, что он все же, наконец, ответит.

В ухо лилась скучная повторяющаяся мелодия в четыре аккорда. И в тот миг, когда я уже решил, что Зунар не ответит, в трубке раздалось:

— Азиз, что-то случилось?

— Нет. То есть да, — сказал я, слегка растерявшись. — Можешь говорить?

— Да, сейчас могу. Что произошло?

— Хотел задать тебе тот же вопрос. Никто не рассказывает, но охрану усилили, и мы зачем-то срочно уехали в Хели-Била. Это из-за Нага? Опять покушение? Или Капи? Что произошло?

В трубке раздался тяжелый вздох.

— Нет, ни то и не другое, а может и наоборот, — туманно ответил Зунар. — Мы точно не знаем, кто к этому причастен.

— К чему причастен? — Нет, ну он точно нарочно тянет время, испытывая мои нервы.

— Кто-то распускает слухи и настраивает наших людей против тебя.

— Кого? — не понял я. — Наемников? Преданных?

— Нет, граждан Сорахашер. Наш народ.

Я задумался, затем сказал:

— А слухи случайно не те, где меня надо выдать Нага, и тогда войны можно избежать?

— Откуда знаешь? — удивился Зунар.

Я пропустил вопрос мимо ушей. Хотя новость меня неприятно удивила, бред какой-то.

— И чем они так страшны, эти слухи? — спросил я.

— Тем, что у нас появилась целая подпольная группировка, желающая тебя убить. Чистые фанатики, они даже родового медальона не боятся. Им будто мозги промыли. Сейчас выясняем, не поработал ли с ними гипнотизёр.

— У Нага есть гипнотизёр?

— Этого мы точно не знаем.

Я молчал. Было довольно неприятно. Вот еще пару дней назад я был легендарным героем, спасшим источник Хал, и тут я вдруг стал корнем всех бед, и меня уже хотят убить наши же люди.

— И что? Они опасны? — подумав, спросил я.

— Мы не знаем. Но в Хели-Била вам определенно будет безопаснее. К тому же через три дня начнется война, вам лучше быть подальше от столицы.

Между нами повисла пауза, когда она слишком затянулась, я спросил:

— Как прошло сегодня с Нага?

— Все идет по плану. Но тебе не стоит об этом думать. Война не должна тебя заботить, — строго отчеканил Зунар.

— Не должна, но заботит. Я обещал Алисане отомстить за Игал.

— И как ты собираешься это сделать? — насмешливо спросил он. — Может у тебя и армия уже есть? Или в одиночку пойдешь и сразишься с ними? М?

Зунар снисходительно рассмеялся.

— Я бы мог тоже воевать, — возразил я. — И от меня тогда бы была польза.

— Какая к ракшасу польза? Ты мне нужен живой! Твоя задача готовиться к поступлению! — разозлился Зунар, а затем, смягчившись, добавил: — Займись учебой, Азиз. Через две недели встреча с директором Сафф-Сурадж, а через три вступительные экзамены, все твои мысли должны быть заняты только этим.

— Сложно не думать…

— А ты постарайся, — с нажимом сказал Зунар. — И еще, звонила Рахия Ангули, говорит, ты перечислял деньги Энни Люмб. Хотел бы узнать на какие цели?

— Мне так нужно было. Я заплатил ей за работу, — уклончиво ответил я.

— За какую работу? — рассмеялся Зунар. — Знаю только одну работу, на которую способна Энни. Мой тебе совет, женщин лучше покупать в Накта Гулаад. Это обойдется тебе дешевле, да и мороки меньше.

Я промолчал, решив его не переубеждать. Но Зунар все никак не мог угомониться, а мое молчание расценил как акт несогласия.

— Азиз, используй деньги, которые тебе дал мой брат с умом, потому что в ближайшее время других денег у тебя не будет. Без меня ты не сможешь воспользоваться средствами Игал, а судя по тому, как ты ими распоряжаешься, я не уверен, что тебе стоит давать к ним доступ.

И не позволив мне сказать и слова, Зунар отключился, а ведь я еще хотел обсудить Надима Люмб и его методы управления городом. Я набрал его еще раз, но Зунар уже не ответил.

Я остался сидеть на крыше. Не хотелось спускаться вниз, где все суетились с этим переездом. Сейчас в моей комнате наверняка Сати раскладывает вещи, носится по дому Рейджи, раздавая распоряжения слугам. А мне хотелось тишины.

Я смотрел на Чандру и Фатту, плывущих парой по небу, смотрел на звёзды. Те самые звёзды, что и в моем мире. Вот большая медведица, а вон светит ярко полярная звезда. Этот мир копия нашего мира. Неужели такое возможно, чтоб существовала целая вселенная так сильно похожая на нашу? Та же Луна-Чандра, те же звезды. Если задуматься, то в масштабах вселенной все эти различия между Землёй и Хемой незначительные и не имеют никакого значения. А возможно есть и другие миры? Если есть этот мир и мой… Хотя, теперь уже не мой, Хема — мой дом. Как-то легко и быстро я свыкся с этой мыслью, возможно даже непростительно быстро, а ведь там остались самые близкие мне люди.

— Вы здесь, свамен? А я вас везде ищу! — внезапно раздался голос Айрисы, вырвав меня из размышлений.

Я оглянулся, удивлённо вскинул брови:

— Зачем ищешь? Соскучилась?

Айриса иронично усмехнулась.

— Нет, моя очередь охранять вас. А вы здесь прячетесь.

— Не прячусь, а смотрю на звезды. Садись рядом, — я постучал по тёплому, еще не успевшему остыть, бетону, приглашая ее присесть.

— Нет, свамен, нам лучше спуститься. Находится на крыше небезопасно, — улыбнулась Айриса, вздохнув полной грудью пьянящий воздух. — Я уже забыла, как в Хели-Била хорошо.

— Была здесь уже?

— Да, пару раз, — сказала Айриса задумчиво глядя на гуляющего Младшего Хранителя. — Свамен, нам все же лучше отсюда уйти.

— Ну да, на меня ведь теперь открыли охоту еще и защитники мира, — проворчал я, поднимаясь с места.

Айриса, усмехнувшись, приподняла бровь:

— Защитники мира? Вы о чем?

Она, значит, про подпольщиков не знает. Это меня удивило.

— Не обращай внимания, — отмахнулся я, отряхнул штаны, еще раз взглянул на небо. — Ну что ж, пойдем, поохраняешь меня.

Я спустился вниз в свою комнату, в доме на удивление уже было тихо, и все сидели по своим углам. В моей комнате было тоже спокойно, на столе стоял горячий ужин, вещи висели в гардеробной, у кровати лежал ноутбук, а самой Сати уже не было. Быстро управилась.

Я поужинал жареной говядиной с удивительно вкусным пряным соусом, и затем засел с книгой «Десять великих ракта Хемы».

Первым в этом списке оказался Амар Самрат. Его портрет красовался во всю страницу: хищный профиль, желто-золотистые глаза, коричневая имперская форма с золотой вышивкой.

О самом Амаре здесь было много чего любопытного. Например, Амар Самрат — это не настоящее имя, а псевдоним, настоящее же имя император предпочитал скрывать. А имя Амар Самрат, которое он взял, став императором, дословно так и переводилось Бессмертный Император.

Кстати, Амар основал свою Империю около трех тысяч лет назад. А до этого он вел довольно насыщенную бурную жизнь. Был слугой бога Марута, затем воевал с асурами, предводительствовал многотысячным человеческим войском. Несколько веков жил на острове Хладных во времена бушующего вируса тамас.

Война с асурами же длилась больше тысячи лет, а затем людям помогли боги и изгнали их в нараку, и после этого и сами покинули Хему, оставив землю людям, а Хранителями нарекли самых достойных просветлённых бессметных того времени — Каннон и Амара Самрата. После того как боги и асуры ушли, Каннон и Амар поделили материк напополам. Кстати, насколько я понял, кроме Каннон и Амара больше бессмертных на Хеме не было никогда. Видимо и эту тайну боги унесли с собой

Следующей в списке десяти великих ракта была Каннон. Здесь был портрет женщины азиатки лет сорока, внизу под портретом надпись Милосердная Бодхи Гуру Каннон в тридцать пятом своем воплощении. Про нее я знал еще меньше чем про императора, поэтому с интересом принялся читать.

И ее история была не менее интересной, чем история императора. Каннон родилась во времена войны с асурами и всю свою первую жизнь воевала с ними, попала в плен, спасла тысячу людей, вызволив их из плена, но при этом пожертвовала собой и погибла. Этим поступком она заслужила милость богов и они даровали ей бессмертие. Точнее, абсолютным бессмертием я бы это не назвал. Каннон умирала и перерождалась, пробуждаясь в другом теле. Насколько я понял, это всегда были девочки и всегда дети от трех до пяти лет, а судя по портретам из шести ее воплощений в книге, Каннон всегда была азиаткой. Наверное, это что-то значило. Так же Великая Бодхи Гуру успела побывать наложницей бога Куберы, спасти его от рук кровожадного асура Рашамши.

Республики свои, кстати, она основала не так и давно. Раньше восток представлял собой множество раздробленных кланов-государств, и сама Бодхи жила в одном из таких, в весьма властном и кровожадном клане, к слову, который за тысячу лет заграбастал большую часть территорий востока. Но сама Каннон никогда не была правителем. Она просветитель, учитель и наставитель на путь истинного милосердия. Каннон считалась здесь чем-то вроде святой, она проповедовала путь милосердия. Несколько веков прожила в отшельничестве, основала на этом месте храм, вокруг которого потом вырос город, который впоследствии стал столицей ОРМ — Ашру-Брахмой.

После Каннон, шел некий Авар Набха. Его портрет явно был далек от реальности, пожелтевшая старинная картина в трещинах изображала светловолосого мужчину с невероятно пышной бородой и суровым взглядом. Авар — что-то я такое уже слышал, знакомое имя и, конечно же, я с интересом окунулся в чтение. Авар Набха родился в восточной части материка в клане Ведами больше тысячи лет назад. Он не был бессмертным, но был сильным ракта и прожил триста лет. И по праву заслужил место в десятке великих ракта всех времен. Авар был не простым рактой, а сварга-мастером с уникальным незаурядным подходом к работе с шакти. Можно сказать, он был рактой-ученым, изобретателем. И судя по тому, сколько он всего создал, он опередил свое время на несколько тысячелетий вперед. Авар создал технологию сварга-печатей. Печати блокирующие определенный опасный дар, печати защищающие здание от проникновения шакти и блокирующий способности всех находящихся внутри. Я вспомнил, где слышал про Авара. Одна из таких печатей стоит в башне Сорахашер. Так же Авар создавал уникальные артефакты, которые по сей день ни один сварга-ракта повторить не может, а способ их создания давным-давно утерян.

Следующей в списке была некая Ямина, но я решил, что на сегодня с меня великих личностей хватит и закрыл книгу.

Айриса стояла за дверью, я слышал ее спокойное дыхание, слышал, как она переминается с ноги на ногу. Скучно ей там, наверное, стоять все время.

Я открыл дверь, взял ее за руку, затягивая в комнату:

— Что-то случилось, — нахмурила она свои идеальные брови, придирчиво окинув взглядом помещение.

— Нет, — сказал я, — просто побудь здесь.

— Вы чего-то опасаетесь, свамен? — на ее лице возникло удивление.

Я подошёл к ней вплотную, она напряглась, я через ее плечо прикрыл плотнее дверь.

— Не хочу, чтоб ты стояла за дверью всю ночь, — сказал я.

— Но это моя работа, охранять вас и не мешать…

Она не договорила, я приобнял её за талию, прижав к себе.

Возмущенный взгляд, полный негодования, ее маленькие пальцы вцепились в мои плечи.

— Нельзя, свамен! — возмутилась она.

А я поцеловал ее. Она не сопротивлялась какой-то миг, потом принялась вырываться. Я отпустил ее.

— Что вы себе позволяете?!

Айриса пылала от негодования, тяжело и возмущенно дышала, утирала губы, и меня это все почему-то невероятно раззадоривало.

Я усмехнулся. Ее сердце билось так часто, что не понять от чего, то ли от злости, то ли от возбуждения.

— Ты мне нравишься, — спокойно сказал я, — я же уже говорил. Не понимаю, почему тебя это так м-м-м… Пугает? Злит? Хочешь вина?

Айриса округлила глаза, нервным движением поправила волосы.

— Нет, свамен. Я на работе. Вы не понимаете, я преданная, я служу вам. Но не как наложница. Ваше поведение меня оскорбляет. То, что вы делаете, может ударить по моей репутации и… Вы не понимаете как сложно быть женщиной бойцом.

Все это было сказано сумбурно, неуверенно, будто она сомневалась в собственных словах. И повернутые плечи в мою сторону, и учащенный пульс, и расширенные зрачки, и приоткрытый рот — все говорило о том, что ее слова, едва ли сходятся с истинными мыслями. Но эта игра в недотрогу мне была по вкусу, она определенно будоражила мои инстинкты захватчика и охотника.

— То есть ты никогда не станешь женой и матерью, у тебя никогда не будет семьи? — усмехнулся я.

— Но это другое! — возмутилась Айриса. — Вам же от меня нужно совсем не это! Я видела, как вы обошлись с бал Энни.

Меня это почему-то рассмешило.

— И что же мне по-твоему нужно? — я налил себе вина, затем ей, протягивая бокал.

Айриса его, конечно же, не взяла, а лишь возмущённо фыркнула и скрестила руки на груди.

— Ладно, извини, не хотел тебя обидеть, — сказал я, перестав улыбаться, и отворил дверь, предлагая ей выйти.

Айриса взглянула на меня возмущённо, но тут же опустила глаза. Ей явно не хотелось уходить, и она не уходила. Я видел, как внутри нее происходит борьба между долгом, честью и желанием поддаться искушению.

— Иди, — подбивал я ее. — Ты хотела уйти.

— Вы молоды и глупы, свамен, — сказала Айриса, явно обидевшись, что я так легко сдался.

— Глупы, — усмехнувшись, кивнул я, начав медленно закрывать дверь. Все равно уходить она не собиралась.

В последний момент Айриса резко дернулась к дверям, я ухватил ее за руку, она оказалась близко, замерла, испуганно глядя мне в глаза и не смея шелохнуться. Я неспешно отставил бокал на стол, затем снова поцеловал, и в этот раз она ответила.

Я не спешил, не хотел налегать, но она меня удивила. От ее неуверенности и робости не осталось и следа, а только что распинавшаяся здесь недотрога исчезла, будто ее и не было вовсе.

Поцелуи Айрисы становились все более жадными, а гибкое, крепкое тело настойчивее прижималось ко мне. Я и не заметил, когда мы окончательно потеряли голову. Страсть затмила все вокруг.

Она торопливо расстёгивала мои пуговицы, стягивая с меня рубашку. Я же куда быстрее избавил ее от клановой униформы и теперь ощущал под пальцами ее упругие соски, затем шелковистую спину.

Еще миг и мы остались без штанов, а в следующую секунду Айриса подскочив, обхватила меня ногами. Я прижал ее к дверям, ощущая горячее дыхание на шее, шепот — бессвязное бормотание. Она была невероятно горячая, везде. Дверь постукивала, вторя нашим движениям.

Айриса тихо постанывала, целовала лицо, крепко обхватив мою голову руками, держалась ногами за бедра, подгоняя меня. А я продолжал вдавливать, вминать ее в дверь, которая стучала все быстрее и быстрее.

Тихий всхлип, ее ноги прижали меня сильнее, ее руки переползли ниже, и теперь она буквально вжимала меня в себя.

Айриса тихо пискнула, изогнулась, натянулась тугой струной. Невероятно красивая, она застыла, объятая наслаждением, затем расслабилась, прижалась ко мне всем телом, и я почувствовал, как и на меня накатила горячая волна.

Мы тяжело дышали, взмокшие и довольные, не шевелились, молчали, приходили в себя. Айриса по-прежнему была прижата мною к двери. Она робко шелохнулась, ее волосы защекотали мою шею. Я осторожно опустил ее на пол.

Айриса одевалась торопливо, впопыхах натягивая одежду, стыдливо избегая моего взгляда. Мне это едва ли понравилось. Нет, меня это где-то даже разозлило. Теперь все выглядело так, будто я ее только что изнасиловал. Что же за бардак творится у нее в голове?

— Останься здесь, — сказал я, когда она оделась, и протянул ей бокал.

— Я должна находиться за дверью, — сухо ответила она и, наконец, подняла глаза полные смятения.

— Ложь, — я все еще потягивал ей бокал. — Ты подчиняешься мне, я могу приказать, чтоб ты охраняла меня здесь, в комнате.

— Прикажете? — с вызовом взглянула она.

— Уже приказал. И хватит уже про долг, репутацию и прочее. Ты ведь сама в это не веришь. Почему бы просто не расслабиться. Ты ведь можешь хоть иногда расслабиться? М?

Она молчала.

— Бери, — я снова протянул бокал. Она неуверенно приняла его, сделала глоток.

— Микчо придет сменить меня в семь утра, — сказала она, вздохнув и отведя взгляд в сторону.

Я взглянул на часы на стене:

— Замечательно, значит у нас предостаточно времени.

Айриса кивнула, неожиданно лукаво улыбнулась, отставила бокал в сторону и снова принялась снимать форму клана.

Бодхи Гуру Каннон, как и все пришедшие сегодня на ночное благословение Брахмы, пели мантры, вознося хвалу богам. В зале храма было полным полно народу, пахло благовониями и маслами. Мантра звучала складным хором, разносясь эхом по всему храму, возносясь под высокие сводчатые потолки.

Единение и покой. Бодхи источала умиротворения, распространяя ауру покоя, даруя безмятежность каждому присутствующему в храме. Она была сосредоточена исключительно на этом, чувствовала единение со своим народом. Чувствовала, как сплетаются души, энергии, судьбы. В этом единстве и была энергия создателя. Вместе все мы и есть создатель.

Но что-то постоянно ее отвлекало, чья-то негативная эмоция постоянно просачивалась в ее сознание, будто назойливая муха, которая никак не хотела улетать.

Почему этот человек не подастся ауре покоя? Бодхи попыталась отыскать его, на миг прекратила источать безмятежность. Закрыла глаза, выискивая того, кто источал негатив. Что-то было не так, пятно в дальне конце зала. Будто кто-то блокировал, не пуская ее туда.

Бодхи открыла глаза, встала, прекратив распевать мантру. Она искала того, кто ее блокировал.

Люди, люди, люди, в основном тамас. Их умиротворенные лица с закрытыми глазами, медленно покачивающиеся тела, будто людское море колышется. Спокойное море.

Но кто-то там, вдалеке почти у входа стоял в плаще, скрывая лицо. Каннон не могла не обратить на него внимания, он был выше всех присутствующих не меньше чем на две головы. И именно он источал эту злобу.

Бодхи напряглась всем телом. Потянула энергетические щупальца к незнакомцу. Она не была уверена, но беспокойство нарастало в ее груди. Не может быть.

Потоки были грубо отброшены и возвращены ей. Двери в храм с грохотом закрылась, потухли все свечи, в зале стало сумрачно и тихо. Люди в один миг перестали петь мантру, озадачено переглядываясь. Безмятежность рухнула.

Каннон растерялась. Она не знала что делать. Впервые за многие столетия, за многие жизни она не знала, как действовать. Но действовать было нужно, промедление может стоить жизни всем присутствующим в храме.

Человек в плаще двинулся на толпу, вскинув множество рук. Волна криков полных ужаса, пронеслась по храму. Люди бросились к выходу.

Тьма поползла от чудовища. Черная, клубящаяся тьма стремительно заполоняла все пространство вокруг. И в этой тьме зарождалось нечто ужасающее. Оно копошилось, хихикало, рычало, чавкало, готовясь вырваться наружу.

Люди, охваченные страхом, пятились, пока кто-то пронзительно не заверещал, и тогда вся толпа, обезумев, бросилась напирать на дверь.

Каннон закручивая чакры, направила разрушающие лучи на тьму, но этого было не достаточно. Слишком много энергии шивы, у Каннон нет столько шакти, ей одной с ней не справиться.

Энергия асура обретала плоть. Сначала черный туман принял очертания приземистых коренастых силуэтов с длинными сильными руками. Силуэты быстро превращались в косматых чудовищ с красными на выкате горящими глазами, острыми, будто иглы зубами в огромных пастях, невероятно огромных пастях.

Визг проносился по всему залу, люди не могли выбраться из храма, все двери были намертво закрыты. Кто-то схватил бронзовую фигуру Бодхи и начал колотить ею дверь, пытаясь пробить толстую обшивку.

— Зачем ты явился сюда, Раван! — усилив голос, стараясь не выдавать тревогу, спросила Каннон.

Послышался тихий шелестящий смех, казалось, он звучал сразу отовсюду.

— Я пришел за тобой, древняя девочка. Ты забрала мой мир, теперь пришло время возвращать. Тебя ждет расплата.

— Возьми меня и отпусти этих смертных! — воскликнула Каннон.

И снова смех. Каннон, наконец, увидела его.

Он возвышался черной тенью над кишащими под ногами ракшасами. В сумраке храма он казался ненастоящим — одной из статуй, которых в храме было не мало. Слишком огромный, чтоб быть настоящим, слишком невероятный — десять рук раскинуты в стороны будто крылья, десять голов на невероятно огромных плечах, возвышаются одна поверх другой.

Она знала, чувствовала, что он никого не отпустит, она чувствовала его намерения. Агрессия, жестокая злоба, ненависть ко всему роду человеческому. Он жаждет убить всех и создать еще ракшасов. Его эмоции отчётливо выделились из общего потока людской паники и ужаса.

— Тебе не уничтожить людей! Ты один! Ты слаб! Ты отправишься обратно в нараку!

Каннон нарочно злила его и тянула время, пытаясь открыть двери и спасти людей. Но сил не хватало, Раван обрывал ее потоки один за другим, возвращая обратно хлёсткие удары разрушения. Ей едва хватало сил блокировать их и гасить.

— Смирись, девочка! — прогремел голос Равана. — Вы все погибнете. Люди — слуги асуров! Вы должны покориться мне или умереть.

— Ложь! Люди вам не слуги!

Каннон потянула не себя энергию из ближайшего источника. Нет смысла пытаться сразиться с Раваном и полчищами ракшасов, не сейчас. Ей нужно открыть дверь и дать возможность спастись людям.

Все эти люди, ее люди. Нельзя отдавать их повелителю ракшасов.

Он ударил ее внезапно. Словно тысячи хлыстов ударили по чакрам, обрывая потоки. Но Каннон успела, ударила, собрав сгусток энергии, дверь не выдержала, щепки полетели в стороны, зазияла дыра, впуская солнечный свет в храм. Ракшасы завизжали, заворочались у ног Равана, отступая от света, прячась в тени. Люди начали прорываться из храма, заслонив проход. Это было ошибкой.

— Аджа манас! — крикнул Раван, и ракшасы рванули на толпу.

Визги, крики, запах крови вперемешку с запахом страха и боли. Смерть свирепствовала в храме, грюкала тяжелой поступью последних ударов сердец, брызгала каплями крови и застывшими слезами. Столько боли! Слишком невыносимо.

— Ты должен вернуться в нараку! Там твое место, Раван! — воскликнула Каннон и ударила изо всех сил в него потоком разрушения.

Она прекрасно понимала, что повелителя ракшасов ей не убить, но она не могла не пытаться.

Ракшасы грызли людей. Хищные, кровожадные, бездушные твари. Огромные пасти распахивались и схлопывались, хрустя костями. Утаскивали своих жертв в тень, разрывали их на части.

Крики, холодящие душу. Людская боль и отчаянье сводили с ума. Каннон отключила эмпатию. Она не могла их спасти, слишком поздно.

Раван двинулся к ней. Ему нужна ее сила, чтоб разделиться. И Каннон не собиралась ему ее отдавать.

Она приготовилась. Все свои силы теперь она должна пустить на него, попытаться убить. Мощные жгуты шакти собирались в разрушительные лучи. Десять жгутов, на каждую часть Равана. Если она уничтожит хотя бы одного, это спасет тысячи людей.

Каннон била, целясь в чакры асура. Удары летели со стремительной скоростью. Раван не успевал их блокировать и продолжал идти к ней. Каннон ломала его кости, силясь разорвать его на части, но ей не хватало сил. Она была самой сильной женщиной на Хеме, но ей не хватало сил убить Равана.

Как же они справятся теперь? Как спасут человечество от самого жестокого и кровожадного асура? Если бы здесь был Амар, они бы могли попробовать открыть врата в нараку, но одной ей такое не под силу.

Каннон черпала энергию и била. Использовала все боевые способности, которыми только обладала.

Одна из голов Равана обмякла, повисла, безжизненно таращась мертвым взглядом в пустоту, две руки из десяти повисли плетнями вдоль тела. Одну копию Равана она смогла убить, и это придало ей сил. И только она собралась ударить еще, как Раван рванул к ней и оказался совсем близко.

Он схватил ее сразу несколькими руками. Громадный древний асур, куда древнее, чем она сама. Он смотрел на нее пустыми, холодными взглядами сразу из множества глаз. Равнодушными взглядами, и сейчас не было в них той ненависти ко всему человечеству, которые она ощущала. Раван не предполагал поражения. Он ни перед чем не остановиться, Каннон ясно это видела. Ее сковало, он блокировал все ее чакры, и у нее больше не было сил противиться. За секунду до того, как его острые зубы вонзились в ее плоть, она отключила боль.

Он не натравил на нее свою армию. Ракшасы могли бы вмиг разорвать ее, оставив лишь мокрое место. Но Каннон знала, что ему самому нужна ее плоть.

Каннон не боялась смерти. Она умирала уже не один десяток раз. И смерть будет лишь мгновением.

В провинции Хоштрома жила трехлетняя малышка Нита, носящая в себе ДНК Бодхи. Она давно ее выбрала для себя. Рахас отыщет ее, и Каннон займет ее тело.

А теперь нужно просто успеть уйти быстрее, чем Раван доберется до ее души.

Каннон отключала чувство за чувством. Зрение, чтоб не видеть чудовище, пожирающее ее заживо, не видеть собственную кровь на острых зубах. Она отключила осязание, чтоб не чувствовать эти самые зубы на своей коже. Затем слух, чтоб не слышать чавканье и душераздирающие крики людей. Обоняние, чтоб не вдыхать мускусный запах тела асура и собственной крови. Последним она отключила сознание, сбежала в спасительную тьму, спряталась, ощущая слабеющие удары собственного сердца. Весь ее мир сузился до этих угасающих ударов. И Каннон прислушивалась до тех пор, пока не раздался последний удар.