Чарли привязал Мэриэнн к стойке у дома Брисби, и я спустилась на твердую землю. Когда мы свернули в сторону от фермы, я увидела, что Джекаби находится только на полпути вверх по неровному склону холма. Он остановился, прислонившись к скалистому выступу, и наблюдал за разворачивающимся перед его глазами занимательным зрелищем. Сверху доносился голос Оуэна Хорнера.

– Это абсурд! – гневно выкрикивал он. – Вы не имеете права…

– Джентльмены, прошу вас! – прервал его голос Хьюго Брисби.

– Напротив, – вклинился третий голос, – у меня есть полное право, подтвержденное имеющим юридическую силу договором.

Мы с Чарли поспешили подняться по тропинке к Джекаби. Брисби с Хорнером спускались, догоняя чопорного вида мужчину средних лет в синевато-сером костюме и панаме. Незнакомец тряс перед Брисби тонким портфелем, но при этом, не сбавляя шага, шел дальше к дому.

– Этого негодяя нельзя было и на пушечный выстрел подпускать к открытию, – продолжал ворчать незнакомец. – Неудивительно, что он уже стянул бесценный экземпляр.

– Да как вы смеете?! Именно я первым заявил о пропаже окаменелости! – в отчаянии вскинул руки Хорнер.

Не обращая на него внимания, мужчина продолжал:

– Я сообщил гэдстонской полиции то, что мистеру Хорнеру нельзя находиться ближе чем в сотне метров от моей собственности. Меня заверили в полной поддержке всего отделения – а, как я вижу, они уже кого-то прислали!

Процессия приблизилась к нам, и мужчина в сером костюме остановился перед Чарли.

– Боюсь, я еще ничего не слышал о приказе, мистер… – начал Чарли.

– Лэм. Профессор Льюис Лэм. Я лично поговорил с инспектором Беллом.

– Не сомневаюсь. Возможно, сообщение от инспектора запаздывает. Тем временем, надеюсь, вы сможете договориться.

– Договориться? Вы вообще имели дело с мистером Хорнером? Если он еще раз пересечет границу раскопок, его немедленно отправят за решетку. С этого момента участок раскопок считается частной собственностью, и он должен быть огражден от любого вмешательства.

– Даже если он придет в качестве моего личного гостя? – спросил Брисби.

– Я вижу, вы не понимаете, мистер Брисби. – Лэм повернулся непосредственно к фермеру. – Мы ценим ваши усилия и проделанную работу, но сейчас, когда приехал я, в вашем непосредственном участии нет необходимости. Раскопки будут вестись исключительно мною и моими помощниками.

– Что? Я не понимаю.

– Вас он тоже прогоняет, – пояснил Хорнер с ухмылкой.

– Но вы не можете: эта земля пока принадлежит мне!

– Вообще-то, могу, согласно условиям подписанного вами договора. Дилетанты не должны подвергать опасности ценные находки. Кстати говоря, кто эти люди?

Лэм наконец-то заметил нас с Джекаби и посмотрел на нас с подозрением.

– О, э-э-э, доброе утро. – Брисби приподнял руку к полям шляпы в знак приветствия. – Познакомьтесь, это Льюис Лэм. Он здесь, чтобы… м-м-м… исследовать ископаемые останки. Прибыл сегодня утром. Лэм, это мистер Джекаби и мисс Эбигейл Рук – я о них упоминал ранее. Вам будет любопытно узнать, что мисс Рук – дочь еще одного известного специалиста по динозаврам. Дэниела Рука, я верно запомнил?

Я кивнула.

– Вчера она немало помогла с костями, а мистер Джекаби – первоклассный детектив. О нем писали в газетах. Уверен, что если вы хорошенько подумаете, то поймете, как много здесь людей, готовых помочь.

Я улыбнулась и протянула Лэму руку.

– Рада с вами познакомиться, сэр.

Лэм скорчил такую гримасу, будто ему в рот попала какая-то гадость и он решает, проглотить ее или выплюнуть.

– Вот это и есть то непрофессиональное руководство, не допустить которое входит в мои обязанности, – сказал он, проходя мимо меня.

Я опустила руку и обменялась взглядом с Оуэном Хорнером. Он закатил глаза.

– Все, участок отныне закрыт, чтобы тут не махала руками полуграмотная деревенщина и не расхаживали хлопающие глазками невежды. Мистер Брисби, в целях поддержания профессиональных рабочих отношений я закрою глаза на то время, которое мистер Хорнер и эти недотепы-любители уже провели на моем участке, но с этого момента надеюсь, что вы будете строго следовать каждой букве нашего договора. В моем распоряжении есть выдающиеся юристы, и мне не хотелось бы, чтобы вы потеряли ферму из-за нарушения условий.

Лицо Брисби вытянулось, руки безвольно повисли по бокам. Лэм подошел к крытому экипажу, стоявшему в тени амбара, и громко постучал по двери.

– Просыпайтесь, лежебоки! Пора отрабатывать свое жалованье.

Повозка закачалась, и из нее выбрались двое заспанных мужчин. Первый был высоким и худощавым, со смуглой кожей и черными волосами; зевнув и потянувшись, он зашел за повозку. Второй оказался розовощеким пухляком, похожим на перезревший персик, со свекольно-красными веснушками и копной рыжих волос. Протерев глаза, он закинул за плечи рюкзак из мешковины, после чего выхватил из повозки связку алюминиевых шестов, но не удержал их, отчего те с лязгом упали на землю.

Лэм в раздражении простонал, но ничего больше не сказал и зашагал вверх по склону. Рыжеволосый подобрал свои вещи и молча прошел мимо нас, следуя за профессором. Второй мужчина, перекинув через плечо несколько кирок и молотов, также поспешил присоединиться к коллегам. Проходя мимо нас, он остановился и, как бы извиняясь, пожал плечами.

– Профессор производит не очень-то благоприятное первое впечатление, но к нему можно привыкнуть.

– Как будто он производит благоприятное второе впечатление! – фыркнул Хорнер.

– Мистер Брэдли! Я вас жду! – крикнул Лэм на полпути вверх по склону.

Мистер Брэдли тяжело вздохнул и поправил инструменты на плече.

– К нему можно привыкнуть, – повторил он и поплелся дальше.

Брисби отвернулся от удалявшейся процессии и уставился на нас; рот его открывался и закрывался.

– Что это было? – выдавил он из себя наконец.

– Вы поставили не на ту лошадь, – сказал Хорнер. – Я же вам говорил, что нужно было заключать договор со мной.

Фермер выглядел так, будто вот-вот расплачется.

– Ну, по крайней мере, все живы и здоровы и никто никого пока не тащит в суд, – поспешила я приободрить его. – Поэтому можно сказать, все вышло гораздо лучше, чем я смела надеяться. И вы, мистер Хорнер, не швырялись камнями. Я оценила вашу сдержанность.

– Ради вас – все что угодно, красавица, – проказливо подмигнул мне Хорнер, а потом задумчиво посмотрел на предгорья. – Но день только начинается.

Брисби сварил нам горький американский кофе, и, попивая его, мы с задней веранды наблюдали за тем, как вокруг всего участка раскопок постепенно возводится брезентовая стена. Единственным заметным издалека результатом наших вчерашних работ были разбросанные вокруг нее кучки грунта.

– Не надо было мне вчера посылать телеграмму, – уныло произнес фермер, прихлебывая черный напиток. – Жалко, что репортерша приедет зря. Теперь, когда Лэм запретил появляться на участке, и писать особенно не о чем.

Хорнер, сжимая свою кружку обеими руками, мрачно всматривался вдаль. Я понимала, какие чувства он сейчас испытывает. Это не ускользнуло и от внимания Брисби, который стал выглядеть еще более унылым.

– И мне жаль, что так все обернулось для вас, мистер Хорнер. Вы проделали такую работу. Собираетесь уехать?

Хорнер глубоко вздохнул и выпрямился.

– Не думаю. Вы сами сказали, что было бы жалко проделать все это зря. Пожалуй, я день-другой погуляю по округе, если не возражаете против моего общества. В конце концов, не хотелось бы мне отплатить за вашу любезность неблагодарностью, оставив вас один на один с этим занудой.

Брисби кивнул и слегка приободрился.

– Только воздержитесь от глупостей, – сказала я. – Помните, вы обещали мне вести себя хорошо, что бы ни случилось.

– Разве я это говорил? – усмехнулся Хорнер. – Не похоже на меня. Ну ладно, ладно, обещаю. Никаких глупостей. Но и вы не списывайте меня со счетов. Я умею быть необычайно очаровательным. – Словно в подтверждение своих слов он одарил меня дерзкой улыбкой. – Может, мы еще сдружимся со стариной Льюисом Лэмом.

– Будьте осторожны, – предупредил его Чарли. – Мне не хотелось бы заключать вас под стражу. Профессор Лэм не кажется таким уж покладистым.

– А как же вы, мисс Рук? – спросил Хорнер. – Для вас участок потерян точно так же, как и для меня.

– Напротив, – ответил вместо меня Джекаби, к моему удивлению, жизнерадостным тоном. Облокотившись на перила, он явно наслаждался окружающим видом. – Мы ничего не потеряли. Теперь, когда раскопки не отвлекают ваше внимание, мы можем сосредоточиться на нашей главной цели, ради которой и приехали сюда.

– На нашей главной цели? – опасливо спросила я.

Теперь, когда сюда должен был явиться репортер, распространяться о настоящей причине нашего приезда было бы в высшей степени неосмотрительно.

– Главная причина заключается в том, чтобы исследовать кости на участке, который теперь окружен барьером, не так ли?

– В действительности, мисс Рук, – сказал Джекаби, глядя на меня и приподнимая бровь, – причина, по которой мы здесь, – это расследование пропажи кости, которой в данный момент там нет.

– Он прав, – согласился Чарли. – Окаменелость так и не найдена, несмотря на то что сменился ее официальный владелец. Пора заняться поисками виновного.

– Может, это был просто волк или какой-нибудь другой зверь? – предположил Брисби.

Джекаби нахмурился.

– Да, очень даже возможно, что наш виновник вовсе не человек. Поверьте, мы очень серьезно рассматриваем и такой сценарий.

– Журналистке это понравится, – иронично заметил Хорнер. – Преступление всегда оживляет историю. А если вы добавите большого серого волка, то статья, пожалуй, попадет и в «Восточное побережье».

Лицо Чарли сохраняло невозмутимое выражение.

– Не думаю, что здесь замешаны волки, – сказала я. – Ископаемые останки обычно не привлекают ныне живущих падальщиков.

– Ну разумеется, привлекают, – возразил Джекаби. – Особенно тех, из газет, что падки до сенсаций. Ну что ж, сдается, пора нам познакомиться с другими обитателями здешнего поселения.

«Поселение» – это для долины Гэд было слишком громко сказано. Прежде чем добраться до ближайшей соседней фермы, мы с Чарли и Джекаби прошли не менее полумили.

Грунтовая дорога подвела нас к скромному домику, чуть меньше дома Брисби, покрытому выцветшей бежевой краской. Мы с Чарли направились сразу к двери, но Джекаби свернул и пошел в обход.

– Что вы задумали, сэр? – спросила я.

– Расследование, – немногословно ответил Джекаби.

– Нельзя же просто так, без приглашения, проникать в чей-то двор. Кроме того, разве расследование не подразумевает опрос людей?

– Против людей я, как правило, ничего не имею, но люди обычно не дают ответов на интересующие меня вопросы.

Вдруг раздался глухой выстрел, и столб ограды над головой Джекаби взорвался щепками. В дверях напротив него стояла женщина в простом белом переднике с внушительным ружьем в руках.

– Хотя, конечно, люди порой весьма удивляют, – добавил мой начальник.

Женщина вздернула подбородок и направила ружье прямо на Джекаби. Взгляд ее не был уж очень грозным, но оружие это компенсировало с лихвой.

– Вы находитесь на моей собственности, – сказала она.

– Да, действительно. Как удачно вы это подметили, – отозвался Джекаби.

Изнутри дома послышался возбужденный лай, и, пробежав мимо женщины, которая так и не опускала ружье, наружу выскочила черно-белая овчарка. Она исступленно бегала вокруг моего начальника, обнюхивая его в самых разных местах, прежде чем рухнуть на землю и подставить живот, чтобы его почесали.

Женщина вздохнула и покачала головой.

– Если вы пришли, чтобы украсть самую бесполезную собаку в мире, то я уже готова сама отдать ее вам.

Изогнув шею, собака посмотрела на свою хозяйку снизу вверх.

– Можешь не стараться, Тоби, никому ты не нужен.

– Прошу вас, опустите оружие, миссис Пендлтон, – сказал Чарли, шагая вперед и показывая свой значок. – Этот господин со мной.

Миссис Пендлтон кивком поприветствовала полицейского и медленно опустила ружье.

– Вы знаете эту женщину? – спросил Джекаби.

– Мы с ней недавно встречались, – ответил Чарли.

– Верно, – подтвердила миссис Пендлтон. – Как раз на прошлой неделе. Мистер Баркер посадил моего Эйба за решетку. Мой муженек любит покуражиться, когда хватит лишку.

Чарли кивнул.

– Мистер Пендлтон находился в состоянии сильного алкогольного опьянения. Он громко распевал песни и размахивал огнестрельным оружием посреди лавки «Товары и продукты» в Гэдстоне.

– Он праздновал годовщину нашей свадьбы, – объяснила женщина, слегка улыбнувшись.

– Это объясняет выбор романтических песен, – сказал Чарли. – И у него неплохой тенор.

– Вы тоже заметили, правда? – Миссис Пендлтон расслабилась и прислонилась к дверному косяку. – Да, он еще тот проказник, но в глубине души он добрый человек. Кстати, его брюки нашлись?

– Как только они найдутся, мы сразу же вам сообщим. Миссис Пендлтон, позвольте мне представить вам моих знакомых. Детектив Джекаби и его помощница мисс Рук.

Миссис Пендлтон кивнула Джекаби.

– Детектив? А что это за штуковина у него на голове?

Я подавила смешок. Шапочка Джекаби походила на неумелый детский рисунок шляпы, который по ошибке можно было принять за изображение слона или брокколи, если держать его не под тем углом. В лучшем случае ее можно было назвать куском пряжи, изо всех сил старающимся выглядеть шляпой.

– Что? – нахмурился Джекаби. – Честно говоря, уважаемая, это настоящий раритет! Ее связали из…

– Сейчас неподходящее время, сэр, – перебила я его. – Мы ведем расследование, мэм. Поэтому мой начальник… м-м-м… непредумышленно пересек границу вашей частной собственности. Он ищет нечто особенное.

Миссис Пендлтон склонилась ко мне.

– Ваш начальник когда-нибудь вообще смотрится в зеркало?

– В этом районе было совершено преступление, – вмешался Чарли, прежде чем Джекаби успел возразить. – Кража ценного имущества. Подозреваемые могут скрываться где-то поблизости. Мы всего лишь хотим защитить обитателей долины, миссис Пендлтон, включая вас и вашего супруга.

– Я приглядываю за Эйбом, а Эйб приглядывает за мной. – Миссис Пендлтон похлопала по своему ружью. – А вместе мы приглядываем за нашим имуществом. Я ценю вашу заботу, но не думаю, что нам что-то угрожает. Можете осмотреться здесь, если вам так угодно. Только ничего не трогать!

Джекаби нетерпеливо закивал.

– Это не займет много времени, мадам. Я просто посмотрю, остались ли следы паранормальной активности, указывающие на проявление неординарной злонамеренности.

– А вы чудной. Смотрите не наступите в утиный помет.

– Я всегда смотрю себе под ноги.

Джекаби скрылся за углом, Тоби побежал за ним, а миссис Пендл-тон перевела взгляд на меня.

– Так что там украли?

– Кость, – ответила я. – Очень старую кость.

– Кому вообще могла понадобиться кость?

– Я тоже теряюсь в догадках, – сказала я. – Возможно, у вас есть какие-то мысли на этот счет? Что люди здесь, в долине, делают с костями? Есть какие-то местные обычаи или вроде того?

– Какие еще обычаи? – пожала она плечами. – Если кости достаточно большие, их бросают собакам. Как везде. Обычно это позволяет на какое-то время занять Тоби.

Я кивнула.

– Все равно спасибо.

Джекаби провел осмотр быстро и вернулся к нам с недовольным выражением лица. Мы поблагодарили миссис Пендлтон и вернулись на дорогу.

– Как успехи? – спросила я.

– Ферма меня разочаровала, как и вкус этой женщины. Моя шапка – самая интересная вещь во всей округе.

Осмотр другой фермы также ничего не дал, как и всех последующих. Всего мы посетили семь ферм, исходив несколько миль по долине Гэд, пока наконец не сдались. Самыми интересными аномалиями оказались сбежавший из курятника цыпленок и съевшая цветы с клумбы соседа корова.

– Необычность этой местности, пожалуй, в том, что она необыкновенно заурядная, – проворчал Джекаби. – Что насчет запахов?

– Сэр? – спросила я.

– Запахи. Чарли же у нас – ищейка, какой мог бы гордиться любой департамент полиции. Вы что-нибудь учуяли?

Чарли смущенно посмотрел на меня и снова на Джекаби.

– Боюсь, я не смогу ничего учуять без… превращения.

– Об этом не может быть и речи, – сказала я. – Будем искать улики по старинке, как это делают все детективы.

– Угу, – кивнул Джекаби. – Звучит ужасно.

Мы поплелись обратно к ферме Брисби. После долгого утра, преисполненного разочарований, я утешала себя мыслью о том, что профессор Лэм в наше отсутствие стал более покладистым. Но об этом оставалось только мечтать.

– Как считаете, какова вероятность того, что страсти поутихли, пока нас не было? – задумалась я вслух.

Дорога сделала последний разворот, и Чарли разочарованно покачал головой. В пятидесяти ярдах от нас, на крыльце дома, стояли Брисби с Лэмом. Профессор ожесточенно размахивал руками и что-то выкрикивал, чего я не могла разобрать. К ним шагало нечто, с первого взгляда похожее на невероятно широкоплечего гиганта, а при более близком рассмотрении казалось фантастическим существом, составленным сразу из нескольких человек. Наконец я поняла, что это Хэнк Хадсон, по бокам которого повисли помощники Лэма. Но как бы они ни старались, им не удавалось задержать огромного и сильного зверолова.

– Крайне ничтожна, – сказал Джекаби. – Я бы предположил, что вероятность крайне ничтожна.