Глава 10

Леандор нарочито расслабленной походкой вышел за ворота, выстроив портал, вернулся в столицу, в выделенный делегации особняк. Только войдя в свои покои, резко закричал на клубящуюся тьму:

– Что тебе надо?

Всё время, что он провёл в кабинете с бабочкой, тени его ни разу не потревожили. Он даже почувствовал как его, и наверняка тело Делии, глубинная тьма обласкала своим прикосновением после фееричной кульминации. Леандор даже решил, что именно к ней, к Аделине тени всё это время подталкивали его, чтобы узнал – её гибель ложь!

Но нет, стоило ему направиться к воротам, выйти за них, как почувствовал сопротивление глубинной.

– Твою ж к гразлу! – выругавшись, раздеваясь на ходу, решил использовать артефакт, чтобы отогнать тени, принять ванную, передохнуть, как его ощутимо толкнули.

Удар, и Леандор покачнувшись, яростно отбил атаку глубинной огненным копьём, не обращая внимания на то, что в комнате появились маленькие очаги зарождающегося пожара. Обернувшись, успел только создать молнию, как его опять ощутимо толкнули в спину!

– Хватит! – взбешенно взмахнул рукой, чтобы потушить очаги возгорания.

– Гранд, – в комнату вошёл камердинер и с совершенно невозмутимым тоном поинтересовался: – Ванна, ужин?

– Убрать здесь всё, – отмахнулся Леандор, проходя в гардеробную.

Переодевшись, вновь вернулся к дому Аделины. Посмотрел на высокий забор, закрытые ворота и, ощутив подталкивание, раздражённо встряхнул головой, направляясь внутрь. Ему нужно было время, чтобы понять, внутренне принять то, что она жива, обдумать всё, но у глубинной были другие планы, которые невозможно было проигнорировать. Но и понять стремление теней он никак не мог, и это сильно злило мужчину.

Оградительный заслон, глубинная тьма раздвинула без труда, пропуская крайне раздражённого Леандора. Решительно прошёл вперёд, в то время как тени спеленали какого-то паренька и мужчину, пытавшихся его остановить. Дом встретил его суетливо бегущей пожилой женщиной, которая также была обездвижена и усажена в кресло. Осмотревшись, услышал торопливые шаги – дворецкий, присоединился к пожилой женщине и вот вскрик Аделины.

Бабочка выбежала в холл и, прижав руку ко рту, пошатнулась, но сразу постаралась взять себя в руки.

– Леандор, что ты здесь делаешь? – голос дрожит, а в глазах опять плещется паника и это насторожило мужчину.

Медленно приблизился к Делии, которая всё же не выдержав, отступила. Пристально вглядывался в её лицо, пытаясь понять – что нужно глубинной, как тени вдруг подтолкнули его в другую сторону. Резко развернувшись, посмотрел на широкую лестницу, уводящую на второй этаж. Вздрогнул, потому что Дели схватила его за руку, пытаясь увести в совершенно другом направлении, что-то говоря, но раздражённо освободившись, Леандор решительно прошёл к лестнице.

– Леан! Постой! Прошу тебя! – Аделина всеми силами пыталась остановить мужчину, забежала вперёд, чтобы просто рухнуть перед ним на колени. Всё сделать, лишь бы он не нашёл! Но её мягко подняла энергия и придержала, освобождая путь Леандору, который даже не посмотрел на неё!

Аделина плакала, кричала, пыталась выпутаться из невидимого захвата, но мужчина уже рванул на себя дверь детской, из-за которой послышался плач.

Леандор распахнув дверь, озадаченно замер. В центре комнаты стояла женщина, повернувшись к нему спиной, но главное то, что комнату огласил детский плач. На мгновение Леандор остановился в замешательстве, нахмурился, осмотревшись, и решительно подошёл к женщине, ухватил её за плечо, разворачивая к себе. Нет, он её не знал. На него смотрели испуганно совершенно незнакомые глаза. И только потом, Леандор перевёл взгляд на черноволосую макушку, которую женская ладонь прижимала к своей груди.

– Прошу вас! – взмолилась женщина, отступая, – Не трогайте! Умоляю! – упала на колени, успокаивающе поглаживая детскую спинку.

Леандор ещё раз растерянно обвёл взглядом комнату, вновь посмотрел на женщину. В этот момент малышка затихла и начала брыкаться, пытаясь вырваться из объятий, но женская рука её крепко удерживала.

– Леандор! Пожалуйста, давай поговорим! Умоляю тебя! – доносился жалобный голос Аделины, которую тени не впускали в комнату.

– Отпусти ребёнка, – холодным, резким тоном приказал женщине, но та мотнула головой, ещё сильнее прижав девочку, от чего та вновь начала плакать.

– Если ты не хочешь, чтобы я навредил тебе и ей – отпусти! – его голосом можно было выстудить всю Заливию и женщина, проникнувшись, отпустила ребёнка.

Стоило малышке освободиться, она тут же вскочила на пухленькие ножки и побежала в сторону выхода. Тени, приподняв девочку, закружили, играя, вернули в комнату. Одновременно спеленав женщину, чуть ли не волоком вытащили её из комнаты, опечатывая её так, что звуки, крики, мольбы сразу стихли.

Малышка с интересом, без страха завертела головой, а потом и вовсе рассмеялась. Тени щекотали, гладили, играли, кружили вокруг этой девочки. Когда смеясь, она пробежала мимо него, Леандор, всё ещё не веря в догадку, встал на колени и тихо позвал малышку, а когда та обернулась – застыл не в силах сделать вдох.

Мир мужчины перевернулся! Глаза малышки – чёрные как сама мгла смотрели на него с любопытством, без намёка на страх. Это был удар! Леандор, чувствуя, что задыхается, сел, не отводя взгляда от девочки.

Малышка бегая, чуть запнулась, но от падения тени её удержали, при этом мягко подталкивая к Леандору. Настороженно посмотрела на мужчину, позволила ему подхватить себя на руки.

– Тебя… как зовут… маленькая? – спросил рывками, с трудом выталкивая слова.

– Софи, – малышка вновь рассмеялась, уворачиваясь от игривой тени, но быстро смолкла. Она вновь смотрела на Леана настороженным взглядом.

– Не бойся, маленькая. Посмотри на меня, – тихо попросил и стиснул зубы, чтобы не закричать – глаза отца! На него смотрели глаза отца и угадывались его черты в её личике, только в маленькой, детской версии.

– Это… – прохрипел, чем напугал девочку, прокашлялся: – это тени. Ты видишь их?

– Тени-и-и, – девочка явно их видела, потому что пыталась схватить чёрную, мерцающую ленту за кончик, а та пощекотала её, вновь вызывая детский смех.

– Поиграй с ними милая, отпустил он девочку на пухленькие ножки и только сейчас заметил на её шее цепочку.

Придержав за плечики выворачивающегося ребёнка, вытащил кулон и, аккуратно сняв цепочку с шеи девочки, ощутил, как между ними мгновенно вспыхнули нити энергии.

– Моя, – хрипло вытолкнув, пошатнулся. – Ты моя девочка, Софи.

Но та уже бегала по комнате, играя с тенями.

Леандор долго сидел, наблюдая за дочерью, а в том, что это его дочь – сомнений у мужчины уже не было. С каждым мгновением нити родовой глубинной энергии тянулись к тельцу малышки, оплетая её, впитываясь. Одновременно с этим почувствовал отток собственных сил и только тогда заметил, что всё ещё сжимает артефакт-подвеску в кулаке. Отложив его, почувствовал, как энергия снова наполняет сущность, и чудовищная злость опалила сознание.

Вскочив, посмотрел на малышку, которая зевая, устроилась в глубинном коконе как в колыбели, стремительно вышел, наталкиваясь взбешённым взглядом с испуганными глазами полными слёз.

Аделина так и стояла около стены, удерживаемая тенями, не в силах приблизиться к детской, сходя с ума от переживаний и первобытного страха за дочь. Слёзы катились по щекам не переставая. Когда дверь распахнулась, громко, надрывно закричала:

– Софи! Малышка!

– Заткните её!

Тени мгновенно выполнили его приказ. Леандор резко приблизившись, схватил Аделину за шею, сжал, борясь с желанием удавить эту гадину.

С презрением наблюдал как она, затрепыхавшись, начала мычать, не в силах открыть рта. Чуть ослабив хватку, прошипел в лицо:

– Знаешь, чего мне хочется сейчас больше всего? Придушить тебя! Сжимать твоё горло сильнее с каждым мгновением, с наслаждением слушать хруст позвонков! Ты последняя дрянь! Чего ты хотела? Спрятать дочь, довести её до состояния нестабильности и шантажировать?

Леандора трясло от ярости! Как она посмела причинить вред его ребёнку!? От мысли, что из-за грахнова артефакта висевшего на шее ребёнка, тени могли её не почувствовать, вовремя не привести к малышке леденело всё в груди. Думать же о том, какие могли быть последствия – вообще не хотелось, иначе не сдержится, сломает шею этой твари!

Резко отшатнувшись, не слушая её мычаний, не обращая внимания на то, как она задёргалась всем телом, вернулся в детскую и, подхватив на руки уже спящую дочь, спустился по лестнице в холл, где сразу открыл переход.

Едва портал схлопнулся, как в стороны полетели искры и хорошо, что пол выложен плиткой, иначе пожара не миновать. Дворецкий, освобождённый тенями, сразу кинулся тушить редкую мебель и вздрогнул, когда сверху раздался дикий вой.

– Софи-и-и! Малышка… Маленькая моя! Доченька…

Аделина вскочила на ноги, пошатываясь, побежала, упала на колени, поползла, захлёбываясь в рыданиях. Едва не скатилась по лестнице, совершенно не слыша увещеваний экономки, нянечки – она упрямо шла и падала, потому что от всего случившегося у молодой женщины началась такая истерика, что разум отступил – оставляя только мысль: «Её забрали! Он забрал мою дочь!».

Она уже была в холе и металась раненной птицей, пытаясь понять – как отследить векторы портала, когда Адель всё же спеленали чьи-то руки, а голос Бэттины мягко, но настойчиво уговаривал:

– Выпейте, ну же, – экономка упорно ткнула ей в губы стакан и Адель, звякнув о стеклянную стенку зубами, всхлипывая, выпила содержимое.

– Вот так, моя девочка, вот так лучше будет, – словно сквозь вату стали доноситься слова экономки, в то время как ноги ослабели и её подхватили на руки.

– Вы уверены… – донёсся голос Джули.

– Да, надо…

Адель внезапно почувствовала себя бабочкой, запутавшейся в липкой паутине, и пыталась вырваться из этого плена, но… сознание погрузилось во тьму.