Глава 29

Леандор сходил с ума от желания. Он понимал, что скоро сорвётся, не вытерпит этой пытки. Рядом с Аделиной его разум отключался, и до одури хотелось прижать её к себе, впиться в её сладкие, вожделенные губы, осыпать поцелуями и…

А далее Леандор старательно подавлял свои фантазии. Ему было безумно мало этих целомудренных прикосновений к Дели, когда он кружил её в танце на очередном грахновом приёме, мало случайных соприкосновений пальцев, когда они передавали что-либо друг другу.

Андор понимал – ещё немного и сорвётся, совершит непоправимое – сожмёт её в объятьях и пусть кричит, пусть бьёт! Он её уже никогда не сможет отпустить! Именно поэтому согласился на задание от короля Алазии на опечатывание очередного разлома, чтобы хоть немного привести мысли и желания в порядок, успокоиться.

С задания прибыл поздно, пришлось предупредить Дели искрой сообщения, что встретятся уже на приёме у графа ин-Ропацио.

Опять толпа людей, сплетни, пересуды и злое, язвительное обсуждение друг друга. Граф ин-Ропацио, хозяин особняка рассыпался в любезностях и уверениях – как же он рад принимать у себя такого гостя. Леандор кивал, не слушая, а глазами пытался отыскать ту, ради которой он вообще находился здесь – Дели, его бабочку, но она ещё не прибыла.

– Позвольте вам представить мою дочь – Эмилия, – донёсся до Андора голос графа и перед ним в книксене присаживается молодая девушка. Она пыталась выглядеть смущённой, но глаза выдавали её с головой. В них блестело желание произвести впечатление, увлечь, толика высокомерия и масса обольщения.

– Приятно познакомится с такой очаровательной леди, – Леандор натянуто улыбнувшись, поцеловал руку зардевшейся от его слов девушке.

Ему было плевать и на девицу и на её отца, если бы не одно но – они тоже являлись обладателями дара управления глубинной энергией. Андор посчитал, что возможно в будущем, им придётся взаимодействовать. Да и Софи растёт в этом королевстве, поэтому портить отношения ему не выгодно.

– Для меня большая честь быть представленной такому мужчине как вы, – с придыханием прошептала особа, а Андора разбирал смех, который пришлось сдерживать.

– И какому же, позвольте уточнить? – выгнул он бровь.

– Потрясающему, – не смущаясь, выдохнула девица, а Леандор, бросив взгляд в сторону её отца заметил в его глазах одобрение, что начинало раздражать:

– Здесь из потрясающих только дамы, поэтому я никоим образом не могу отнести себя к этому эпитету.

– Но я действительно так считаю! – надула губки дочь графа. – У вас столько подвигов в ратном деле, на вашем счету выполнение безмерно сложных заданий с подавлением, запечатыванием глубинной энергии.

– Очень радует, что в королевстве Маркстока даже юные девы посвящены в события ратных сражений, – усмехнулся Леандор.

Девушка приблизилась вплотную и, запрокинув голову, постаралась улыбнуться обворожительно:

– Меня особенно восхитил ваш подвиг при сражении на Инцеловском плато! Вы же тогда спасли одарённых от верной смерти, закрыв их щитом, исчерпывая свои силы и…

И здесь Леандор не удержавшись, запрокинул голову и рассмеялся, после чего пояснил опешившей девице и её отцу:

– Во-первых – сражение на Анцеровском плато, во-вторых – вы явно перепутали даты. Тот подвиг имел место быть, но только совершён он был не мной, а моим отцом, причём в годы, когда он ещё был молод.

– Эмилия просто перепутала, но ей это простительно, – торопливо вступился за смутившуюся девицу отец, – Молодым, прекрасным девушкам вообще не пристало изучать историческую хронику сражений.

– Согласен с вами, – уступил с усмешкой Андор.

Если бы он знал, что именно этот момент, когда он смеялся – заметила Аделина, он бы сорвался к ней, но Леандор её не видел, а потому вынужденно ответил согласием на просьбу графа:

– Для нас будет огромной честью, если вы согласитесь на танец с моей очаровательной дочерью.

Сдержав раздражение, так и рвущееся наружу, учтиво подставил локоть девушке, выводя её в центр зала к остальным парам. Заиграла музыка и Леандор отрешившись, даже не слушал что-то щебетавшую Эмилию.

Круг по залу и у него сбивается дыхание. Он заметил Дели, и в этот момент сердце замерло – настолько она была прекрасна. Дели только начала поворачиваться, но Андор не успел поймать её взгляд, потому что танцующие пары заслонили обзор. Именно тогда Аделина и увидела Леандора, именно тогда и решила, что ему надоело ждать, но мужчина об этом не знал.

С огромным трудом дождался конца танца, и лишь кивнув девушке, ринулся на поиски жены. Ему было плевать, что поступает неучтиво, бросая партнёршу по танцу в центре зала, хотя должен был сопроводить её к отцу. Он считал, что проявил достаточно выдержки, чтобы вообще не оставить её посередине танца.

Кто-то смеялся, кто-то беседовал, танцевал, лица, группы людей, а Леандор шагая из зала в зал, нетерпеливо искал Аделину. Попробовал призвать тени, но в особняке другого глубинника это было невозможно. Не выдержав, позвал лакея, чтобы нашли его жену и был ошарашен, когда ему через некоторое время доложили, что Аделина покинула особняк, да и не одна!

Ярость, гнев, смешались с горечью и непониманием: «Как? Как она могла?!» Покидая особняк графа, от горечи уже не осталось и следа, а только злость клокотала в душе вулканом.

«Решила окончательно меня унизить, бабочка? Отомстить? Что ж, ты сама вынудила меня!» – злорадно усмехнувшись, он нарушая правила гостеприимства, прямо у крыльца чужого особняка открыл портал и вышел возле дома Аделины.

Тяжело поднялся по ступеням, не отвечая на удивлённые расспросы сначала дворецкого, затем сонного наставника, прошёл в комнату к дочери и только у двери, бросил:

– Когда вернётся непутёвая мамаша Софии – задержи её внизу. Поговорю с ней.

– Андор, но что…

Не дав договорить Биаджо и выгнав из комнаты дочери нянечку, закрыл перед обоими дверь.

Только оставшись один, прикрыл глаза, приложив руку к груди, где ныло сердце. Отправил тени узнать – чем сейчас занимается его любимая и стиснул зубы: «Любуется цветами, значит», – проговорил, подходя к кроватке дочери. Только вид спящей малышки немного утихомирил бурю эмоций. Присел на пол, и кончиками пальцев поглаживая лицо дочурки, Леандор горько улыбаясь, выплёскивал боль, тоску и отчаяние:

– Я же к ней всей душой, – тихо шептал он спящей Софии, – я ради неё готов на всё! Зачем же она так? Не любит, не хочет быть со мной – так сказала бы прямо! Неужели я заслужил подобной оплеухи? Она же мне всю душу вымотала!

Время для мужчины тянулось неимоверно долго, зато когда он, в очередной раз отправив тени, узнал, что Аделина возвращается, поцеловал пухленькую щёчку Софии и вышел из её комнаты. Медленно спустился в гостиную. Разжёг камин и усмехнулся – согласно брачному договору между ним и Аделиной, тени отказали бы в его просьбе проследить за супругой, а значит – сама тьма против её интрижки.

Пошатнувшись, сжал кулаки, когда тени уже не сообщили, а подкинули ему в сознание картинку – вот герцог склоняется к губам Дели, накрывает их в поцелуе и как она отвечает ему! В этот момент ему захотелось заорать от боли, что разливалась ядом по внутренностям, крушить всё вокруг. Обвёл гостиную диким взглядом, старательно и глубоко дыша, чтобы хоть так справится с эмоциями.

И опять ожидание, за время которого он кое-как взял свои чувства и ярость под контроль. Голоса и в гостиную входит она. Вскинул глаза и замер – Дели! Как же его бабочка была прекрасна! Шикарное платье обрисовало её фигуру, по каждому изгибу которой хотелось провести ладонями, щёчки, которые хотелось покрывать поцелуями – раскраснелись, желанные губы приоткрылись, а глаза… её глаза пылали обидой и яростью, созвучной его злости.

– Леандор? – с усмешкой спросила, словно не веря, что именно его видит у камина.

– Закрой дверь, Аделина, – процедил он сквозь зубы и она настороженно на него посмотрев, прикрыла дверь и спросила:

– Что ты здесь делаешь? Я думала, ты задержишься на приёме, да и после него.

– Ты надеялась, что я задержусь? Думала – не узнаю о твоих шашнях за моей спиной? – вырвалось у него зло.

– Шашнях? И это говоришь мне ты?! – кинула на него возмущённый взгляд и махнула рукой, отворачиваясь и проходя к креслу, но не садясь в него, – Хотя ладно, это уже не имеет значение. И в следующий раз будь тактичнее – я не кручу шашни, а устраиваю свою личную жизнь!

Леандор после её слов уже не смог сдержать себя – сорвался и схватил Аделину в охапку, прижимая к своему телу, сжимая её мёртвой хваткой:

– Ну уж нет, моя дорогая жена! Строить свою личную жизнь ты будешь только со мной!

– Что? Я…

Адель не успела возмутиться, как Леандор буквально впился в её губы поцелуем. Ошарашенная такой напористостью, она замерла, но когда язык Леана ворвался в её рот, начала брыкаться, отталкивать его от себя. Когда же Леандор, не обращая внимания на её сопротивление, ещё сильнее прижал к себе и, зарывшись пальцами в её волосы, потянул, она не выдержав – укусила Леандора, от чего он отшатнулся.

– Не прикасайся! Отпусти!

– И не подумаю! – прошипел Леандор, перехватывая её руки и приподняв, донёс до стены. Впечатал её спиной в твёрдую поверхность, прижимая всем телом.

– Иди вон – к своим девицам! Тебе же понравилось на приёме унижать меня! – в сердцах выкрикнула Аделина, а Леандор поражённо замер:

– Каким девицам? Что ты несёшь?

– Не надо, – отвернулась и горько произнесла: – я видела тебя, и как ты улыбался девчонке, и как танцевал. Да отпусти ты меня! – ударила кулаками Леана в грудь, но тот вновь перехватил её руки.

– Посмотри на меня! – приказал, а самого трясло как в лихорадке.

Не обращая внимания на то, что Дели так и не повернула голову, продолжил: – Какие девицы? Ты что слепая? Ты не видишь, что я с ума схожу по тебе!

Аделина повернувшись, недоверчиво взглянула на него, а Леан, переводя взгляд с её чуть припухших губ на глаза, высказывал как заведённый:

– Мне же никто не нужен кроме тебя! Ты же меня с ума свела! Только ты! С тех самых пор как мы свалились в портал, и вышли в том тайном подземелье, с тех пор ты забрала моё сердце, заполнила его собой до краёв! Только сейчас там местечко заняла ещё и Софи, но ты…

– Я… – начала было Аделина, но Леан её прервал:

– Позволь мне! Я же не могу больше! Позволь, бабочка!

И набросился на её губы, безумствуя от того, что она ответила ему, от того, что сама обняла, что её пальчики зарылись в его волосы. Они как два оголодавших зверя накинулись друг на друга. Целовались с остервенением так, что зубы сталкивались, стонали, одновременно шаря по телам друг друга, оглаживая, сжимая.

– Леа-а-а-н, – простонала Адель и он, не мешкая, подхватил её на руки, относя к дивану.

– Милая моя, девочка, дай мне себя! – выдыхал, вздёргивая подол, путаясь в нём, одновременно опрокидывая Дели на диван.

Аделина и сама горела от безумного желания, пыталась стянуть с Леана рубашку но руки тряслись так, что у неё это не получалось и она начала всхлипывать:

– Не могу, сними!

Сорвав с себя рубашку, Леандор, наконец, задрал юбку платья Дели и замер:

– Тьма, – вырвалось у него, кода он увидел кружевные панталончики на Аделине.

Поспешно приспустив с себя брюки, сорвал эту тоненькую кружевную ткань с бёдер Аделины и покачнулся:

– Я сейчас с ума сойду, – проговорил под нетерпеливые стоны Адель:

– Искристые! Да возьми же меня! – выкрикнула требовательно и не смогла сдержать вскрика, когда Леан одним движением погрузился в её лоно.

Они оба зажмурившись, выгнулись, но не от наслаждения, а от дикой боли, которая проникла в каждую клеточку их тел. Крик не удовольствия сорвался с их губ. Эта боль, казалось, выворачивала, длилась вечность.

Но вот Леандор, чуть качнувшись, совершил толчок и боль начала отступать, ещё одно движение и ещё немного легче. Леан крепко ухватившись за бёдра Аделины начал двигаться быстрее, и боль сменилась дичайшим наслаждением, от которого оба захрипели в экстазе, содрогаясь в нестерпимом удовольствии, цепляясь друг за друга.

Придя в себя, Адель приоткрыла глаза, и посмотрела на лежащего едва ли не на ней Леандора.

– Что это было? – хрипло спросила сорвавшимся голосом:

– Тьма, – вытолкнул Леандор. – Её наказание за то, что так долго шли друг к другу.

– Это было… странно, – прошептала Адель и посмотрела в глаза Леана, которые вновь горели желанием, жаждой, воспламеняясь под его взглядом.

Леандор встал и, не отрывая глаз от смутившейся и одёргивающей подол Аделины, начал раздеваться.

– Что… что ты делаешь? – спросила она шёпотом, скользя жадным взглядом по телу Леана. Облизнула губы, сглотнула, от чего Леандора опять начало потряхивать.

– Неужели ты думаешь это всё? – хотел сказать с усмешкой, а получилось надсадно и хрипло.

Потянув Адель за руку, поднял её на ноги и подхватил на руки, направляясь к камину.

– Леан, сюда могут зайти, – она слабо запротестовала, когда он поставил её рядом со шкурой, лежащей на полу у камина, повернул к себе спиной и начал расшнуровывать корсет.

– Тени не позволят, – прошептал, склоняясь к женской шее, и как животное провёл по коже языком, слизывая её вкус, её бархатистость и наслаждаясь тем, как Аделина дрожит под его руками. Платье медленно скользнуло вниз, открывая вожделенное женское тело. На несколько мгновений тесно прижал Дели к себе. Давая ей возможность спиной ощутить его желание, но сам не выдержал, разворачивая бабочку к себе и опуская её на шкуру:

– Моя мечта, – прошептал, смотря ей в глаза. – Мне множество раз снилось, как я беру тебя на этой шкуре.

Развёл её ноги, устраиваясь между ними:

– Как я обхвачу ладонями твою грудь, – и накрыл вожделенные холмики. – Как вберу в рот самые сладкие ягодки, самые желанные, – сипло шептал и дурел от вида вздымающейся груди от частого дыхания Аделины.

Втянул в рот вершинку, наслаждаясь стоном Дели и сорвался – посасывал то один сосок, то другой, прикусывал, дул на них, сжимал ладонями полушария груди и не мог никак остановиться.

– Леа-а-а-н, – протянула, выгибаясь Аделина уже не в силах терпеть эту острую, сладкую пытку. Сама, вскинув бёдра, потёрлась об его каменный член и вскрикнула, когда он, прихватив её под ягодицей, одним резким движением погрузился в такое желанное тело.

Леандор, не оставляя в покое грудь Дели, ритмично двигал бёдрами, а когда Адель, выгнувшись, закричала содрогаясь и сжимая его плоть своим лоном, стремительно разогнулся, стиснул зубы и зажмурился пережидая пик её удовольствия, не позволяя себе сорваться вслед за ней. Нет, он хотел растянуть удовольствие!

Перевернул расслабившуюся Дели спиной к себе и, подхватив под живот, вынудил стать на колени. Огладил ягодицы и надавил на спину, заставляя прогнуться сильнее. Только после того как её попка была вздернута вверх опять одним мощным ударом погрузился в лоно Делии. Он, уже не сдерживаясь, таранил её, вбивался с таким остервенением, что она под ним сотрясалась и опять выгибалась в судороге оргазма, хрипло крича его имя. Как бы ни старался Леандор, он и сам в этот момент, услышав в стоне своё имя, выгнулся с хриплым криком.

Мокрые, потные они упали на шкуру и замерли, пытаясь восстановить дыхание, которое тяжело вырывалось из груди обоих.

– Как же долго я тебя ждал, бабочка, – уткнувшись носом в её шею, проговорил Леандор, притягивая Дели к себе спиной, оплетая её руками и ногами.

Некоторое время они лежали молча, как вдруг Аделина горько усмехнулась, глядя на пламя огня в камине:

– Я действительно как бабочка. Как мотылёк лечу на твой огонь, зная, что опалю свои крылья и всё равно не могу остановиться.

Леандор после её слов замер, затаив дыхание, но спустя несколько мгновений привстал, поворачивая Дели на спину и нависая над ней:

– Девочка моя, я никогда не подразумевал этого и назвал тебя бабочкой совершенно по другой причине.

Заглядывая Леану в глаза, тихо спросила:

– Почему же бабочка?

Леандор провёл кончиками пальцев по её шрамам, начиная со лба, на щеке и только когда пальцы коснулись шеи, вновь посмотрел ей в глаза:

– Ещё в лагере у степняков, когда впервые увидел твоё тело, – в этот момент Адель настороженно сглотнула, а Леан провёл пальцами по её губам, – вот тогда и сравнил твои ожоги с узором. Словно огненная бабочка коснулась тебя своим крылом, раскрашивая, отмечая для меня. Ведь и в душе я был опалён тобой.

Всхлипнув, Аделина прикрыла глаза, отвечая на невероятно нежный, мягкий поцелуй, а когда Леан отстранился, замерла после его слов:

– Люблю тебя, Дели! Всем сердцем, всей своей сущностью люблю, горю тобою.

– Я не… – сипло хотела возразить, но на её губы лёг его палец:

– Тс-с-с… Я виноват перед тобой и Софи. Сильно виноват. Но я готов каждый световик, каждую темень просить у тебя прощения. Хочу доказать тебе, что мои чувства искренни, сильны, если ты позволишь мне это, если останешься со мной.

Ещё раз посмотрев ей пронзительно в глаза, лёг на бок и опять притянул Аделину к себе спиной, обнимая.

– Спи, моя девочка, спи бабочка.

И у Аделины действительно стали закрываться глаза – уж слишком насыщенным на события и эмоции получился световик.

– Может, мы лучше в спальню пойдём? – спросила уже сонным голосом.

– Позже. Не бойся – тени сюда никого не пустят, – прошептал Леан, сам проваливаясь в сон.