Глава 1. Первые потери

Орбитальный шаттл готовился к высадке на четвёртую планету системы Тау-1147, из скопления Большого Ската, известную, как Басматти-4. Среди обычных пассажиров на его борту находился и Бартез, разыскиваемый всеми спецслужбами империи Альби. Бартез был пиратом. И не просто пиратом, а одним из наиболее известных пиратских капитанов. На орбите он оставил три корабля своей изрядно потрёпанной флотилии. Замаскировать их под торговые суда не составило большого труда. Сам капитан и ещё десяток пиратов купили билеты в отсек второго класса орбитального шаттла, рассчитывая затеряться среди многочисленных торговцев и просто туристов, прибывающих на одну из самых больших торговых планет Обитаемой Вселенной.

Всё, что существовало в Галактике, можно было приобрести на Басматти-4. Здесь продавалось всё что угодно, вплоть до чёрной материи. Столица планеты, одноимённый город, распахивала двери отелей, казино и развлекательных заведений на любой вкус. Огромная инфраструктура главного космопорта пропускала ежедневно до миллиона торговцев и искателей приключений всех мастей. Бартез и его люди прибыли на планету отнюдь не по торговым делам и не для развлечений. Капитан получил сведения, что здесь, после очередного рейда, распродаёт добычу Аскольд Пир – знаменитый пиратский Дон. Кое-кто в Свободных Мирах слышал, как Пир похвалялся, что знает, куда подевался друг и компаньон Бартеза – Том Блэк, по кличке Чёрный Том.

Несколько месяцев назад, во время обычного, ничем не примечательного рейда, пираты нарвались на засаду. Устроена она была не альбийским флотом, как следовало ожидать, ведь у империи Альби с пиратскими Донами уже второй галактический год шла нешуточная война, а нейтральной, казалось бы, империей Асмони. Самая малая из трёх галактических империй, Асмони, сама частенько враждовавшая с Альби, ни с того ни с сего напала на пиратскую эскадру Бартеза. Из пяти рейдерских шхун уцелело три. Один из звездолётов погиб на глазах изумлённых пиратов, когда пузатый торговый корабль, прижатый к их шхуне абордажным снаряжением, вдруг взорвался. А потом начался ад.

Не менее десяти эсминцев и двух крейсерских корветов на выходе из прыжка атаковали эскадру Бартеза из всех стволов. Успев закрыться силовой защитой, пиратские корабли, получив приказ флагмана: «Спасайся, кто может», начали под градом огня прорываться в подпространство. Бартез видел, что шхуна Тома пытается сбросить абордажные мостики и уйти. Удалось ли ему это – осталось неизвестным. Звездолёт Бартеза, вместе с двумя другими кораблями его эскадры, подверглись вражеской атаке и вынуждены были скрыться в «кротовой норе». Закон свободного рейда гласил: если что-то пошло не так, рейдеры спасаются самостоятельно, а затем собираются в заранее обусловленном месте космоса.

Спасшиеся корабли ждали неделю, но звездолёт Блэка как в воду канул. Оставив в пространстве маячки, пираты отправились выяснять, почему на них напал асмонийский флот. У Бартеза были кое-какие вопросы к торговцу фрахтами, который сливал пиратам информацию о торговых караванах. Ведь кроме самих космических разбойников и торговца, никто не знал о предстоящем рейде. Оказалось, что вопросы задавать некому. Торговец исчез вместе с офисом и десятком банков в придачу. Когда пираты высадились на одной из его самых больших фрахтовых баз, от компании, которая, как гласила реклама, существовала более трёхсот лет, осталась только вывеска.

Так Бартез очутился на борту челнока и через час должен был ступить на благодатную для всех галактических проходимцев поверхность Басматти-4. Купе, разделявшие шаттл во втором классе, вмещали шесть человек или антропоморфных обитателей Галактики. Для форм разумной жизни, совершенно не похожих на людей, были отдельные отсеки. В купе Бартеза оказался только один член его команды, Джим Разиня. Ещё три места были заняты двумя женщинами и молодым человеком. Одна из пассажирок, юная красотка в форме курсанта торгового космофлота, по-видимому, путешествовала в сопровождении женщины – офицера таможенной службы.

Ещё одним пассажиром был сидящий напротив Бартеза молодой человек, элегантно и дорого одетый. На его руке блеснул перстень с искрящимся жёлтым камнем. С удивлением пират узнал крупный висконтийский алмаз. Огранка у него была необычной формы, выпуклый треугольник, расходящийся к основанию в квадрат. Странно, что обладатель перстня стоимостью в десяток орбитальных кораблей летел вторым классом. Хотя возможно, что у него, как и у Бартеза, была веская причина купить билеты во второй класс. Похоже, молодой человек не хотел афишировать свою поездку.

Шаттл плавно качнулся, снялся со стапелей и с лёгкой вибрацией отправился в полёт к поверхности Басматти. Подозрительность была второй натурой Бартеза, которому не нравилось, как начиналось это короткое путешествие. Слишком уж всё было, как в романе или в классическом древнем вестерне: странные попутчики, замкнутое пространство, из которого за час полёта до поверхности никуда не вырвешься. И как развитие завязывающегося сюжета – появление шестого пассажира…

– А вот и я! – улыбнувшись в тридцать два сверкающих зуба, сообщил незнакомец.

Бартезу с первого взгляда не понравились ни эта улыбка, ни источаемое незнакомцем обаяние. «Какого чёрта? – угрюмо подумал капитан. – Почему я чувствую к этому типу такое расположение, будто явился мой родной отец с годовой получкой и корзиной подарков?»

Шестой пассажир, в высшей степени импозантный мужчина, обладающий недюжинным даром в один момент улыбнуться всем сразу и подарить тёплый лучистый взгляд, вселяющий доброту, спокойствие и уверенность, сразу объявил:

– Здравствуйте и не смущайтесь, моя профессия психолог. Я ничему не учу людей, я пытаюсь помочь им открыть свой путь… Путь к вашей удаче и к вашей судьбе! Я очень рад нашему путешествию. Тем более что мы оказались в пятом отсеке и пятом купе.

Пассажиры потянулись к билетам, и Бартез поймал себя на том же желании. Понимая, что шестой пассажир появился здесь далеко не случайно, он не мог отделаться от чувства огромной симпатии к нему. И если одна половина пиратского мозга осознавала, что это или гипноз, или колдовство, то другая просто млела от счастья. Как же удачно вышло, что он, Бартез, оказался вместе с этими людьми в тесном купе орбитального челнока, к сожалению, уже входившего в атмосферу планеты.

Психолог разговаривал со всеми сразу, и пассажиры наслаждались вниманием такого обаятельного собеседника. Он сделал массу комплиментов женщинам, польстил мужчинам. К удивлению пиратского капитана, только напыщенный аристократ с перстнем вдруг что-то грубо пробурчал и отвернулся от столь замечательного собеседника. Сквозь туман обволакивающей симпатии Бартез сообразил, что дело в перстне, алмаз которого мерцал пульсирующим светом. Засмотревшись на него, капитан почувствовал, что наваждение уходит.

Таково было свойство знаменитых висконтийских алмазов – распознавать чары и защищать своего владельца. Выходит, всё-таки – колдовство… Не означает ли это, что инкогнито пиратов раскрыто, и кто-то проводит против них секретную операцию?.. Ну что ж… Бежать с шаттла в атмосфере невозможно, но изменить навязанную противником игру в его власти. Бартез хотел было уже действовать, как вдруг события приняли совершенно неожиданный оборот. Он-то считал, что все четверо из шести пассажиров заодно, но это было не так. На свою беду, психолог вдруг сосредоточил внимание на молодом аристократе:

– А вы, молодой человек, для меня загадка… Кто вы и зачем держите путь на Басматти?

– Перестаньте паясничать, чёрт вас подери! – взорвался обладатель перстня. – Не разыгрывайте из себя шута! Для меня ясно, как звёздный свет, что вот вы, например, не тот, за кого себя выдаёте! Какой вы, к черту, психолог! Вы контрразведчик! Я только не знаю, на кого вы работаете. Имперская контрразведка или?..

– Ну, раз у вашей троицы не выдерживают нервы, пожалуй, пора открыть карты, – не теряя уверенности, произнёс «психолог». – Всем оставаться на местах! Капитан Бартез! Вы и ваши люди арестованы по приказному ордеру империи Асмони, который предъявляю вам лично я, охотник за головами полковник Линц. И предупреждаю, кроме вас, пираты, в купе находятся два боевых биоробота. Это лучшие наёмники своего подразделения. Так что давайте-ка без шуток, ребятки! По прилёту мы проследуем в здание спецслужбы планеты. Уладим формальности, и нас ждёт приятное путешествие в Асмони, разумеется, на моём крейсере. Провернём дельце так, что ваша команда и не поймёт, куда подевался знаменитый капитан Бартез. Хе-хе… – хохотнул Линц, опытный интриган и один из лучших охотников за головами в гуманоидных мирах.

Джим Разиня, телохранитель Бартеза, попытался встать, однако курсантка стремительно метнулась к нему и, вытянув руки, пригвоздила пирата к месту, даже не коснувшись его.

– Я же сказал, без шуток, Бартез! – прорычал Линц. – Скажи своим людям, чтобы не дёргались.

Прижатый к креслу силовым полем брюнетки, Разиня вдруг негромко заговорил монотонным, но набирающим силу голосом. Он говорил так, как будто читал молитву святому Витту, покровителю пиратов:

– Обычно сталкиваются два противоположных мнения. Согласно первому, молодые девушки ничего не понимают в сексе, и с ними мужчина не может получить то наслаждение, которое способна подарить, например, опытная и чувственная тридцатилетняя женщина. Согласно второму, молодые девушки, несмотря на неопытность в сексе, дарят мужчине ни с чем не сравнимые искренние чувства и эротические эмоции, способные омолодить его на пятнадцать-двадцать лет. Однако существует и третье мнение. Есть девушки, которые потерялись в комплексах и заблуждениях. И если Спаситель дарует им счастливый случай, то они ещё способны открыть для себя мир чувственной любви!.. – Голос Джима налился силой. – Скажите, полковник, какой тип женщин вам нравится, и я скажу вам, кто вы такой!

Напыщенные речи Разини сбили с толку всех, включая пиратского капитана, который готовился уже предъявить припасённые козыри. Бартез пытался спешно сообразить, каким образом можно использовать возникшую паузу, как вдруг молодчик с перстнем смешал все карты. Обставив в скорости биоробота в курсантской форме, он выхватил из складок одежды длинный стилет. Мгновенно оказавшись за спиной Линца, одной рукой юнец обхватил полковника за шею, другой прижал к его горлу отточенную сталь.

Теперь уже оба биоробота стояли лицом к полковнику и пленившему его человеку. Напряжение нарастало с каждой секундой, но удивительные события на сегодня ещё не кончились. Пассажир, захвативший полковника, видимо, не желая дальше испытывать судьбу, разжал хватку и, раскрыв ладонь, предъявил всем, находящимся в купе, информационный жетон. Это оказалась карточка в форме многогранника, из которой раздался громкий голос: «Перед вами принц императорской крови Альберт Третий! Всем подданным империи надлежит опуститься на одно колено, посланникам и гражданам других держав следует склонить головы! Империя будет вечно!»

Андроиды, видимо, тотчас получив своими электронными мозгами подтверждение этого заявления, бухнулись на одно колено и нежными голосами обратились к принцу:

– Ваше высочество!..

На Басматти-4 действовали две юрисдикции. Это был редкий в Галактике случай, когда граница между территориями империи Альби и Свободных Миров проходила по поверхности планеты, деля город почти пополам. Басматтийское правительство признавало себя вассалом императора. Бартез и его телохранитель медленно встали, разинув рты, глазея на воронёный многогранник. Капитан, соображая после секундного замешательства, что же надлежит делать пиратам, встретившимся с принцем императорской крови, склонить голову или стать на одно колено, скомандовал своему партнёру:

– Опусти-ка голову, сынок!

И только изумлённый Линц с растерянным видом торчал посреди купе, не понимая, что ему делать. Хотя и догадывался, что по дурацкой случайности вся его блестяще задуманная операция находится под угрозой срыва. А ведь за голову пиратского капитана Бартеза была назначена солидная награда. И вот на тебе – сначала этот придурок с его рассуждениями о девках, теперь – хлыщ с императорским жетоном. Неужто и в самом деле принц?!

– Раз уж нас свела здесь судьба, чем могу быть вам полезен, адмирал? – Тут принц несколько запнулся: – Ведь вы адмирал Бартез, враг империи номер один?

Бартез улыбнулся:

– Меня, что, уже успели повысить в звании, ваше высочество?

Принц ответил:

– Я давно не был в столице, но все слышали о столкновении с имперскими кораблями вашего пиратского флота. Тогда вы потерпели поражение, адмирал.

– Вот и вы попали под действие пропаганды, ваше высочество… Во-первых, я ничего не имею против империи как формы государственного правления. Наши претензии были обращены лишь к действующему императору! Во-вторых, не было и поражения. Мы не собирались сражаться. Это была проба сил. Смотр боевых построений. Ведь уже пятьсот лет, как никто не поднимал восстания против императора. По моей команде пираты рассеялись по всему космосу и соберутся вновь, когда в них возникнет необходимость. В Обитаемой Вселенной миллиарды торговых путей и столько же торговцев. Сколько пиратских флотилий на этих путях, сам дьявол не сосчитает. Но есть пиратское братство, братство пиратских Домов, и один из них – пиратский Дом Бартеза. И так вышло, что именно он объединил всех Донов впервые за последние пятьсот лет. Объединил их идеей. Идеей справедливой войны за пиратское право и свободу.

Наконец придя в себя, охотник Линц решил вклиниться в разговор.

– Простите, ваше высочество, мою дерзость, но позвольте мне продолжить исполнять мои законные обязанности. Я арестовал находящихся здесь пиратов и должен сопроводить их в империю Асмони.

– А вы, полковник, не забыли, что попутно пытались арестовать имперского принца? А статус принца к тому же даёт право трактовать и даже приостанавливать законы империи на её территории. Прошу всех, кроме адмирала, покинуть купе и подождать снаружи. Кажется, через десять минут мы прибываем на Басматти. А вас, офицеры, – обратился принц к андроидам, – прошу доложить о происшествии по инстанции и обеспечить секретность моего визита на планету. Когда будет необходимо, я свяжусь с вашим правительством.

Биороботы бесцеремонно вытолкали из купе своего начальника, и вышли сами. Молодой аристократ обратился к Бартезу:

– Адмирал, я понимаю трудность вашей ситуации. Я обязан исполнять законы, но хотел бы оказать вам некоторую помощь… Дело в том, что вы, вероятно, слышали обо мне. Я Альберт Конрад, принц, ныне находящийся в изгнании…

Теперь Бартез понял, с кем имеет дело. Лет двадцать назад была совершена попытка государственного переворота и покушения на императора. Заговор возглавила древняя династия Конрадов, имевшая в роду с десяток императоров. Они проникли во дворец, перебили почти всю охрану, но были уничтожены все до единого, включая отца двухлетнего принца. Император пощадил малыша. Подданные должны были видеть, как великодушен и милостив их правитель. Но принц был отправлен в изгнание.

– Спасибо за предложение, ваше высочество, но мы без серьёзной страховки не отправляемся в гости к галактическому начальству. Прошу прощения, но сейчас я преподам урок нашему охотнику. А вечером с удовольствием приглашаю вас на ужин, где-нибудь в приличных заведениях свободного Басматти.

С этими словами Бартез открыл двери купе.

– Господа, прошу всех присоединиться к нам.

Принц опять расположился на своём месте, с интересом наблюдая за разыгрывающимся действом.

Бартез обратился к Линцу, а затем к офицерам-андроидам.

– Дорогой полковник, приношу вам свои извинения, но удача на сей раз вам не способствует. Дело в том, господа, что я здесь с официальным визитом. Я располагаю полномочиями Совета Свободных Миров доставить правителю Басматти-четыре срочную и чрезвычайную информацию, касающуюся безопасности наследника премьер-министра!

Побагровев, Линц произнёс:

– Это блеф! Пиратский блеф! Вам не удастся выкрутиться, Бартез!

Улыбнувшись уголком рта, адмирал бросил небрежную фразу, обращаясь почему-то не к старшей, а к младшей девушке из офицеров-биороботов:

– Может быть, леди напомнит господину полковнику номер Закона «О привилегиях и награде за информацию лицу, предотвратившему опасность для наследника»?

Девица, красивая брюнетка с миндалевидным разрезом глаз, тотчас чётко ответила:

– Закон три тысячи триста тридцать один гласит: «Любое существо Галактики, предотвратившее нападение на наследника, наделяется беспрецедентными привилегиями и может просить и требовать всё что угодно…» Перечень возможных привилегий очень длинный.

– Вот видите, полковник, мы все вдруг оказались под охраной службы безопасности планеты Басматти-четыре. И после нашего с вами короткого путешествия на шаттле, я бы, пожалуй, добавил ещё несколько пунктов в перечень моих просьб и требований к премьер-министру. А он, уверяю вас, отнюдь не короткий.

Бартез, разумеется, воспользовался возможностью поддеть охотника острым словцом:

– Может быть, вы, Линц, подскажете, где я могу купить дюжину таких очаровательных андроидов на мой корабль? Мы ваших сегодняшних защитниц перепрофилируем в стюардессы. Ну и разумеется, первым номером в перечне причитающейся мне награды будет привилегия беспошлинного вывоза с Басматти пары тонн её знаменитого риса. Как известно, вывоз этого ароматного чуда запрещён, а мы не каждый год имеем возможность заглянуть на Басматти-четыре и отведать паэльи, с плавником огненной жабы, из ущелий тёмной стороны планеты. Останьтесь на недельку в этом мире, полковник. Вам необходим отдых. А если вы готовы рассказать мне, что вы знаете об инициаторах вашего контракта с империей Асмони, я жду вас в любое время. За очень большую плату, полковник!.. Больше не смею вас задерживать. Пройдёмте, господа, мне необходимо срочно переговорить с его превосходительством премьер-министром. Опасность для наследника действительно велика!

Когда путешественники из пятого купе прошли к причальной палубе для спецпассажиров, им навстречу вышел сам министр безопасности Басматти-4 в окружении других высокопоставленных офицеров. Бартез попрощался с Альбертом Третьим:

– Принц, примите мои извинения. Я с удовольствием встретился бы с вами вечером, если вы не возражаете.

– Принимаю предложение, тем более что я первый раз на этой планете, а вы, полагаю, можете помочь мне сориентироваться в здешней кухне.

Они распрощались как добрые приятели. Две девушки, офицеры-андроиды, передали получивших вдруг дипломатический статус пиратов встречающим их сотрудникам министерства безопасности и отдали честь Бартезу и членам его команды.

А последнее, что услышал маявшийся неподалёку полковник Линц, были слова Джима Разини, проходившего мимо молоденькой брюнетки – биологической конструкции, созданной в одном из научных центров Басматти:

– Эй, девочка! Может, встретимся вечерком и пропустим по стаканчику?

Андроид не ответила. Ещё раз отсалютовав, биороботы одновременно повернулись и, чеканя шаг, зашагали прочь. Разиня стоял и смотрел им вслед. Только он, да ещё полковник Линц, видели, как у самого выхода из зала делегаций брюнетка всё же обернулась, и Линц услышал от довольно ухмыляющегося Разини победный возглас: «Йес!»

Этот разыскиваемый всеми спецслужбами межгалактический преступник был настоящим мастером перевоплощения. Иногда его называли Фокусник, или Джокер, или Отморозок Рудди, он же Коротышка Цилли, он же Светлый Путь Галактики, известный также под кличкой Солнечный мальчик, или Жорж Циллерман. Сам он любит называть себя – Ураган, Который Сметает Всё На Своём Пути. За сотни безумных операций, которые он провернул на разных планетах, Фокусника приговорили к десяткам аннигиляций и повешаний на реях всех флотов Галактики. Но он оставался неуловимым! Ограбления банков и ювелирных домов, похищения звездолётов, туристических лайнеров, ограбления казино и прочих богатых местечек. Он умудрился залезть даже в казначейство двух империй. Но настоящей его страстью были похищения наследников правителей планет и федераций. Зачем он это проделывал, неизвестно. Иногда, за несколько месяцев развратив в галактических казино и притонах очередного наследника престола, он с большой помпой возвращал его назад, откуда похитил.

Бартез немедленно после прибытия сообщил службе безопасности планеты о планах этого известного межгалактического преступника. На сей раз его целью было похищение наследника правителя Басматти-4.

– Откуда информация? Она достоверная? – задал вопросы министр безопасности.

– У нас надёжные и очень недешёвые источники. Передайте мой совет премьер-министру. Наследник должен отбыть с планеты в кратчайшие сроки и в обстановке полной секретности.

– Спасибо, адмирал, вы получите приглашение, когда премьер-министр решит встретиться с вами.

Бартез, принц и Джим расположились за столиком роскошного ресторана гостиницы «Водопады Империи». Этот удивительный отель располагался прямо на границе империи и Свободных Миров так, что одна часть отеля была территорией империи, а другая не входила в её юрисдикцию. Таможенные формальности на Басматти-4 не действовали, и было совершенно непонятно, какой из трёх десятков ресторанов какому миру принадлежит. Столик стоял на большой террасе, нависающей над городом на высоте трёхсот метров. Из-под балкона струился водопад из сжиженного газа, переливающегося необычными оттенками тёмно-синего цвета. Медленные струи тяжёлого газа, в сочетании с восточным декором аркады балкона, создавали таинственную обстановку роскоши и гламура.

Изучив меню, Бартез порекомендовал друзьям заказать сет из различных экзотических закусок, а в качестве майн кос, так называемого основного блюда, взять таранского паука в соусе из местной мадеры. Посоветовал обратить внимание и на яйцо пещерного тамариска, фаршированное требухой птицы Пейра, в соусе из устриц с Восточных островов. Ну и конечно, два-три вида знаменитого благоухающего риса планеты Басматти.

Официант принёс кальян, и Бартез, затянувшись, обратился к принцу:

– Принц, для начала разрешите мне в этой, не соответствующей дворцовому этикету обстановке, обращаться к вам по имени?

– Конечно, Бартез, я и сам не люблю излишние формальности.

– Первый вопрос, Альберт, что привело вас на эту планету?

– Дело в том, что меня отправили не совсем в изгнание. В указе императора значилось: отправить в театр военных действий. Но так как мне было всего два года, то исполнение указа было отложено до моего совершеннолетия. Когда это произошло, довольно долго не было никакой войны. И вот, некоторое время назад, на окраине империи начался локальный военный конфликт. На мятежную планету, которая, как считается, входит в орбиту интересов нашего императора, претендует также империя Асмони. Они полагают, что шестьсот лет назад эту планету колонизировал их национальный герой, генерал Синг, и именно отсюда начался расцвет федерации Асмони. Планета называется Джордания и, конечно, никакого экономического интереса не представляет. Там произошло восстание местного населения. Они скинули наместника нашего императора. Мерзавец, разумеется, проворовался так, что люди на этой бедной ресурсами планете просто взвыли. Самое удивительное, повстанцы прекрасно понимали бесперспективность войны с Космическими Войсками Империи, но, видимо, там был такой гнёт, что люди сказали: пусть мы все сдохнем, но скинем проворовавшихся имперских пауков. И вот, поистине циничное наказание для меня. Я, потомок рода, погибшего за свободу от тирании, должен лететь командиром разведроты на усмирение повстанцев.

– Я не завидую вам, принц. А может быть, вам стоит послать подальше императора вместе с его империей?

– Это невозможно, Бартез, я связан обязательством, затрагивающим мою честь.

– Понятно, но в таком случае зачем вы здесь, на Басматти?

– А на Басматти меня занёс путеводитель Паркинса. Этот галактический винный гид утверждает, что на Басматти можно приобрести редкие вина Долины Камнэ. Ну и, кроме того, надо прикупить здесь что-нибудь из хитрого оружия ближнего боя, которым славится местная оружейная промышленность.

– Да уж, дорогой Альберт, удивительная и невесёлая история. Но скажите, вы женаты? У вас есть семья?

– Нет, адмирал. Ведь я с трёх лет учился в элитных военных училищах. Наш выпуск в Академии Косморазведки состоялся месяц назад, и это, по сути, мой первый полёт в отпуск, перед назначением на Джорданию.

Бартез решил задать принцу давно мучивший его вопрос:

– Альберт, скажите, пожалуйста, а что за человек император Фрам?

Альберт Третий ответил:

– Я бывал на многих приёмах и встречах, во время которых нередко оказывался рядом с императором. Три раза он даже разговаривал со мной. И всякий раз, глядя на него, я гадал: надоели ему потоки крови и лжи, затопившие империю, или он ими наслаждается? И глядя ему в глаза, ты понимаешь, что он знает твои сокровенные мысли и подозревает, что и ты догадываешься, о чём в эту минуту думает он. Он может, если захочет, кричать на тебя, угрожая немедленной расправой буквально из-за пустяка. Однажды, взяв меня за ухо, император прошипел: «Я очень хочу задушить тебя лично, змеёныш Конрад, но пусть это сделают другие! Другие и намного позже!.. А теперь возьми пирожные с императорского стола и не бойся, они не отравленные…» Это было на выпускном вечере младшей элитной академии спецгвардии. Нам, выпускникам, исполнилось по одиннадцать лет… И ещё к портрету интересующей вас сиятельной особы. Непонятно, сколько ему лет. Официально семьдесят, но мне кажется, что больше. Иногда в его взгляде, особенно когда он находится в состоянии эмоционального словесного выброса, впрочем, всегда хладнокровно заготовленного ранее, проскальзывает обречённость фаталиста. И последний штрих к его портрету: у него комплекс фанатика государственного превосходства над личностью. Он не устаёт вдалбливать всей мощью империи, что государство – всё, личность – ничто!

Бартез с большим интересом внимал словам принца, а тот, медленно подбирая слова, продолжал:

– Поговаривают про него разное, всё это, разумеется, слухи: что он самый богатый человек во Вселенной, хоть и корчит из себя нищего патриота, и что пьёт напропалую во время межзвёздных перелётов, и что под шафе любит, оставив охрану, в одиночку носиться по столице на скутере. А где-нибудь возле заправки, откинув дверцы машины, ошарашить оператора подачи топлива: «Ну, что стоишь, олух! Будешь заправлять императора?»

– Очень интересные подробности. Ваше свидетельство, как очевидца, дорогой принц, бесценно. Спасибо вам за оригинальное описание этого порождения Тьмы. Ничего подобного мне не приходилось слышать. Но достаточно сегодня об императоре, не к ночи будь он помянут. Наше знакомство хороший повод поднять бокалы! – воскликнул Бартез, поднявшись. – По этому случаю я должен сказать тост. Дорогие друзья и соратники. Да, принц, мы с вами соратники. Мы оба выступили против тирании, за освобождение империи от деспота. Поэтому я могу вас так называть. Дорогие друзья, я верю в судьбу и в её знаки. И верю, что наша сегодняшняя встреча совсем не игра случая. Я верю, что из этой встречи может родиться что-то большое, а быть может, даже великое. За судьбу, друзья! За свободу и за веру!

Все трое уже стояли на ногах, подняв бокалы, наполненные волшебным вином и торжеством величия этого момента, воплощённого в тосте! Когда все снова уселись в кресла, адмирал пиратов обратился к принцу Альберту:

– Принц, я должен признаться вам, что есть моменты в моей жизни, которые мне ужасно нравятся. Я наслаждаюсь этими минутами. Например, неспешной беседой в компании симпатичных мне людей за бокалом хорошего вина. А сегодняшнее наше главное угощение, ваш рассказ, принц. Прошу простить меня, но мы на вольных пиратских дорогах лишены информации о столичных интригах и хитросплетениях имперской политики.

Принц, после многозначительного и долгого взгляда на собеседника, произнёс:

– Что ж, вы услышите историю страшного конца рода Конрадов. Империю уже восемьсот лет сотрясают заговоры. Когда удачные, а когда и нет. Мой отец, Ричард Конрад-младший, примкнул к заговорщикам в последний момент, когда узнал, что в заговоре участвовала его дочь – моя сестра, Джулия. Её туда вовлёк жених, Граф Де Биз. Мерзкий альфонс. Для него не существовала идеология, а только лишь поиски приключений. Удивительно, но заговорщикам везло, они проникли повсюду в коридоры власти, будто им кто-то помогал. В их рядах, кроме моего отца, был ещё один принц императорских кровей. Его и планировали сделать следующим императором. Как возникают заговоры? Очень просто, в ближнем кругу императора из века в век образуется несколько враждующих влиятельных кланов. Причём кланы часто уважают и любят своего правителя, но законы жанра сильнее. И когда они чувствуют, что тиран постарел и ослаб, какой-то из кланов, боясь упустить момент, пытается ударить первым и, получив преимущество, заскочить на пирамиду императорской власти. Но каждый император также блестяще знает историю и может притвориться ослабевшим и потерявшим былую хватку лидером. Тогда он готовит западню заговорщикам.

Всё, что я говорю вам, отец сказал моей матери, призвав её бежать из столицы накануне намеченного ночного штурма дворца. Я был слишком мал, чтобы осознавать происходящее. Помню только какие-то тревожные обрывки, как будто из полузабытого сна. Помню, как отец держал меня на руках. Помню крики, стоны, огонь и распростёртое тело матери. Он пощадил меня и мою сестру. Остальных, больше трёхсот членов рода Конрадов, казнили на площадях империи. И обо всём, что произошло тогда, мне поведало кольцо отца, которое он каким-то образом успел передать сестре. Джулию сослали куда-то на окраину империи. А меня – в военное училище имени Императора Фрама. Кольцо хранилось у нашего нотариуса, благородной женщины, преданной подруги моей матери. Она подарила мне его на день совершеннолетия, приехав на выпускной вечер в наше училище.

Когда я приложил отпечаток пальца к алмазу, то увидел голограмму, изображавшую страшную рубку во дворце. Отец и его соратники пробивали бластерами и шпагами путь к императорскому трону. Удивительно не то, что это была западня. Кольцо показывает: они всё-таки пробились к трону, и претендент почти заколол императора. Заговорщики разразились победными криками. Но вдруг со всех сторон открылись двери и бластеры сожгли голубым огнём всех, кто готов был праздновать победу. И я не понимаю, как удалось выжить императору? И ещё, отец использовал энергию кольца и возможность телепортировать оттуда мою сестру. И передал ей, что ответы на всё может дать только Элдер или, как его ещё называют, Старый. Есть, мол, на Звёздных Дорогах такой представитель давно исчезнувшей цивилизации Древних, которому подвластно пространство и даже время. Вот и вся история.

Во время повисшей в воздухе, будто материальной паузы Бартез потянулся за бутылкой вина и произнёс:

– Я восхищён вашим отцом. Поднимем бокал за тех героев. И споём им славу и доблесть!

В этот момент, бешено вращая глазами и озираясь, Джим вскочил на ноги, выхватил откуда-то свою шпагу и заорал во всё своё молодое пиратское горло: «Свободу империи!» И тут же в ответ несколько десятков столиков подхватили: «Свобода, честь и слава героям!» И началась такая гулянка, что бармены перевыполнили план по прибыли на неделю вперёд.

Под конец застолья местная традиция предполагала чаепитие. Уже после воздействия местного чая «Киссам», подарившего несколько минут наслаждения, Бартез, вспомнив сцену в купе шаттла, спросил своего телохранителя:

– Разиня, скажи, пожалуйста, а что за стихи о девочках ты вдруг там забормотал?

Джим со смущением ответил:

– Капитан, я думал, что надо их чем-то отвлечь, а вы потом скинете с меня эту биокибернетическую бестию. А вдвоём-то мы бы их ушлёпали.

– Да, план был разумный… Только откуда ты взял эти басни о женщинах?

– Не помню. Я ведь частенько с вами засиживался в корабельной библиотеке. Наверное, прочитал в какой-нибудь книге. Там были интересные журнальчики про женщин. Называются они, кажется, «Космополитик»…

Принц, тоже решив принять участие в беседе, спросил:

– Джим, а вы-то сами какую категорию женщин из тех трёх предпочитаете, если можно так выразиться?

– Я-то?.. – Разиня растерянно перевёл взгляд с принца на капитана и обратно. – Я, в общем-то, предпочитаю молоденьких брюнеток, но люблю блондинок из третьей категории…

– Постой-ка, Джим. Значит, ты не прочь познакомиться с закомплексованной девушкой, которая втайне мечтает о превращении куколки в прекрасную бабочку? И что ты будешь с ней делать?

– Вот, капитан! Этого вопроса я ждал весь вечер! С ней-то я и стану настоящим психологом!

Взрыв хохота ознаменовал новую стадию замечательной пирушки пиратов и принца Альберта Третьего.

Утром Джим проснулся от лучей солнца, преломлявшихся в фацетном стекле. Окна отеля, застеклённые чистой горной слюдой, притягивали взгляд любого творческого человека. А Джим, разумеется, относил себя именно к этой категории людей. Приняв душ, он вышел в роскошно убранную гостиную и увидел на балконе Бартеза. Расположившись в мягком огромном кресле в стиле третьего имперского барокко, с дымящейся сигарой в углу рта, Бартез сидел напротив сигарного шкафа и листал местную газету. Перед ним стоял лейтенант Гротт, за которым числилась разведка и агентура:

– Шепни там, кому надо. Пусть передадут Рыжему, что в четырнадцать часов мы будем ждать его на набережной, в том же ресторане, где мы с ним сидели в прошлый раз.

Гротт что-то ответил, развернулся и вышел из номера.

Подойдя, Джим задал первый вопрос, пришедший ему на ум после пробуждения:

– Простите, адмирал, а откуда вчера взялись эти биоандроиды, брюнетка и блондинка, а с ними ещё две красотки?

Бартез невнятно ответил, перебрасывая во рту сигару:

– Как откуда? Да это же ты их вызвал, после третьей чашки чая. Ты закинул их фото, записанные в наших регистраторах, в поисковик, и вызвал их срочно для обеспечения безопасности принца!

– Я??

– Да, ты! Кто же ещё? Не я же?!

Джим смущённо протянул:

– Простите, адмирал, это, видимо, всё чай виноват. Никогда раньше не пил ничего подобного… Ещё раз простите. А куда же подевались эти девушки?

– Как куда? А ты что, не помнишь? Вы весь вечер танцевали, целовались, а потом ты заказал скутер и куда-то отвёз обеих девиц: чёрненькую и блондинку. Вернулся ты только через четыре часа. Куда же ты летал с ними, а Джимми? Ладно, расслабься, девчонки действительно неплохие. И манеры безупречные. Вот только когда ты решил подхватить свою брюнетку и крутануть в танце, ты не смог оторвать её от пола, дружок. Не забывай, они только кажутся такими лёгкими и спортивными, а вес боевого андроида доходит до трёхсот пятидесяти кэгэ.

Разиня, этот девятнадцатилетний пират двухметрового роста, с фигурой борцовской школы Юпитра, медленно повел носом и остановил взгляд на красивом заварочном чайнике.

– Капитан, если я не ошибаюсь, вокруг нас опять чувствуется аромат вчерашнего чая?

– Да, друг мой, это чудесное наваждение будет с нами ровно три дня. Этот напиток действует на человека по-разному, но неизменно приносит блаженство, энергию и здоровье.

– Капитан, тогда я должен попросить вас включить этот чай в список испрашиваемых нами привилегий. Такой чай нужно подавать раненым после абордажной схватки. Та-ак… кажется, ко мне возвращается память. С той девушкой, её имя Лер, мы были в одном необычном месте… Я просил их показать мне местные достопримечательности, и через полчаса бешеной гонки на север мы оказались среди каких-то древних развалин. Это был город в горах, вернее то, что от него осталось. Потом мы вдвоём спускались в подземелье. Её подруга осталась ждать нас в скутере. Снова был чай, но какой-то другой, и подземелье с бассейном, клубящимся парами сжиженного газа. И мы в нём купались и… и, в общем, всё такое… Они сказали, что это место очень древнее, которое может дать тебе силу, а может и забрать её.

– Да уж, парень, ты всё-таки ещё юнга, а не телохранитель. За тобой самим нужно следить в оба глаза.

– Бартез, а куда подевался принц?

– Ну… Он тоже уехал после тебя с одной из этих амазонок.

Помедлив, Джим произнёс:

– Неужели он тоже отправился в подземные источники?

Бартез недовольно хмыкнул.

– Ну, знаешь! Я бы такие вопросы имперскому принцу не задавал, хоть он и в изгнании!

Но Джим слушал капитана вполуха. Он прислушивался к новым ощущениям внутри себя, то ли действительно сила и энергия подземного источника влились в тело, то ли новые знакомства будоражили кровь. Так бывает с молодыми людьми, вдруг оказавшимися в гуще исторических событий, когда новые сильные ощущения переполняют ещё не закалённые души.

– Всё, Джим. До вечернего торжества по случаю независимости Басматти ещё есть время, и надо употребить его на главное, зачем мы сюда прибыли. На прогулку по набережной, местные креветки, ракушки и морепродукты, которые сейчас, наверное, уже дегустирует наш друг, Аскольд Пир, удачно скинувший пиратскую добычу. Мы встретимся с ним на берегу настоящего солёного моря, будут брызги в лицо и горы, спускающиеся к пляжам Басматти. На эти горы и море мы будем любоваться, просаживая в тавернах свои кровные пеньёзы, как говаривал наш старый добрый капитан Вилли.

И когда в прибрежном ресторане на оживлённой набережной они перестали уплетать синих омаров, Джим снова осторожно завёл разговор.

– Капитан, я вспоминаю вчерашнюю ночь урывками, наверное, это тоже действие чайного опьянения, но послушайте, что я ещё узнал от этой девушки. Ночью мы возвращались, мчась на скорости между горных ущелий. Её подруга вела скутер, как пилот высшего класса. Сказать по правде, мне ещё не доводилось видеть такой реакции у людей.

– Конечно, так как андроиды не люди, несмотря на приставку «био».

– Не знаю, капитан. Хотя вы правы, они не люди, но боюсь, и не обычные андроиды. Слушайте, что было дальше. Мы неслись по извилистым каньонам так, что я не раз думал, что это и есть мой последний путь, капитан. На мой вопрос, как она развила у себя такую реакцию и чувство скорости, Лер мне ответила:

– Это в нас с молоком матери.

– Но у андроида нет матери, – изумился я.

Девушка, глядя мне в глаза, произнесла:

– Джим! Когда мы с тобой плавали в священном источнике и сделали то, что ты назвал маленьким эротическим приключением… В общем, для меня это имеет важное значение. И я не андроид. О нас мало кто знает, но тебе я могу довериться. Мы живые существа – настоящие аборигены этой планеты. Тогда она ещё называлась по-другому. Но мы были покорены и вынуждены жить, скрываясь под маской биороботов-наёмников. Женщины нашей расы живут около двадцати тысяч лет, а мне только двести с небольшим, так что я всего лишь девочка. Ну, в смысле… Была до сегодняшней ночи…

– Ух ты, вот почему я почувствовал тогда, во время нашей близости, тепло и жар человеческого тела! Я не знаю, что и сказать…

– Ну всё, приехали… Захочешь что-то сказать, найдёшь меня.

Лер вытолкнула разинувшего рот парня на балкон отеля, скутер заложил крутой вираж и скрылся.

Теперь уже Бартез слушал своего юнгу, открыв рот.

– Это всё? – спросил Бартез.

– Нет, капитан, не всё. Когда мы ещё летели вперёд, через горные ущелья, я, восхитившись мастерством пилотажа её подруги, предложил им контракт, сэр.

– Что? Ну ты даёшь, парень! Ты что, сделал им пиратское предложение?

– Да, капитан, я, конечно, не должен был без вашего одобрения, но я вспомнил, как вы говорили охотнику, что неплохо было бы нанять таких андроидов. Да ещё этот чай…

– Да!.. Тебя точно надо оставить на корабле в следующей гавани. Ты забыл наш закон. Женщин не может быть на корабле в деловых рейдах и походах!

– Но, капитан, я тогда не знал, что они не роботы. Да они и не совсем женщины. Точнее, я хотел сказать не человеческой расы женщины. Я вот что думаю. Из таких бойцов мы могли бы скомплектовать женскую команду для отдельного корвета.

– Ну ты даёшь сегодня, Джим! Похоже, ты далеко пойдёшь, парень! Идея, может, и неплохая, но рановато нам думать о такой экзотике. Ну ладно, посмотрим, что из этого выйдет. А эти девочки, случаем, не подстава имперской контрразведки? Что скажешь, Джим? Отвечать придётся тебе!

– Да нет, капитан, не думаю… Уверен, что это случайная встреча. Как вы говорили, капитан: случай и судьбу часто встречают бок о бок.

Пираты приканчивали щупальца морских лягушек с соусом из хищных водорослей, взбитых с красным планктоном в молекулярном миксере. Бартез, как всегда, не упускал возможности поучить юнгу разным пиратским премудростям.

– Джим, ты знаешь, что блюда, особенно из рыбы и морских обитателей, первый раз желательно брать приготовленными не в соусе. Пусть это будет гриль или соте или слегка сдобренное приправами жаркое, чуть вспрыснутое лимоном. А соус, Джим, ты должен заказывать отдельно. Дело в том, что рыба или разные моллюски могут быть превосходно приготовлены и в соусе, но ты не почувствуешь вкуса самого мяса. А это необходимо, иначе ты просто нахватаешься верхушек, а в настоящей кулинарии разобраться не сможешь! Тем не менее соусы – это главное в искусстве кулинарии. И лучшие соусы в Галактике готовят здесь, на этой набережной, не приведи господь испортиться этому месту… – Бартез ещё хотел что-то сказать, но они и не заметили, как подошёл к ним мягкой походкой Рыжий Аскольд, старый товарищ и отважный норманн дальнего космоса.

– Хорошего дня, пираты! – приветствовал их викинг.

Бартез встал, обнялся со старым другом и представил Джима:

– Это мой юнга. От него у нас нет секретов.

– Прости, адмирал, в этом деле такие чудеса заворачиваются, что я уже никому не верю. Отпусти парня поплавать, а мы поговорим.

– Хорошо. Джим, я не успел тебе сказать… Ресторан, как видишь, расположен на платформе. В пяти метрах под нами маленькая бухта, полная морских обитателей из меню ресторана. Ты можешь сейчас позвать официанта, и вы с ним поныряете, чтобы набрать что-нибудь нам на майн кос – основное блюдо. Я тебе просигналю браслетом, когда всплывать.

Разиня быстро разделся, взял у официанта загубник для автономного дыхания минут на тридцать, шагнул за край платформы в центре зала и без всплеска вошёл в воду. За ним последовал официант.

– Давай ближе к делу, Пир! Поговаривают, ты слышал что-то о Томе?

– Адмирал, клянусь огнями Последнего Мира, тебя ввели в заблуждение. Ничего я не слышал о Томе! Я с ним сидел в тюрьме Призраков целый год! А потом мы бежали!

– Та-ак! – протянул Бартез. – А как ты оказался в тюрьме Призраков, Аскольд?

– Меня захватили в рейде. Похоже, на пиратских путях я перешёл кому-то дорожку, и меня заказали этим прозрачным монстрам. В рейде мы угодили в ловушку. После того как абордажная команда ворвалась на торговый парусник, мы начали потрошить трюмы и в одном из отсеков открыли контейнер. Бартез, это оказался настоящий троянский конь! Ящик Пандоры! Два десятка серых призраков скрутили мою команду, но им был нужен только я. Так я оказался в этом странном замке – их тюрьме.

– Ловушка… Опять ловушка… Что-то их стало многовато в последнее время. Сколько было узников в тюрьме?

– Не знаю, там совершенно не действовало колдовство. Но какой-то сильный колдун там был, так как нам удавалось иногда слышать друг друга и петь вместе песню Странствий. И однажды я узнал голос Тома… Ты помнишь, он пел её как-то по-особенному. Говорил, что научился у какого-то Фрэнка. Иногда нам удавалось переброситься парой фраз с другими узниками, но все сидели в одиночных камерах. Самое интересное, что мы бежали, Бартез. Почему-то я не помню момент побега, но мы бежали прямиком на Ледяной Скальд. Там мы с Томом участвовали в войне скальдов против Молота Ведьм. Это такой тёмный орден.

– Постой-ка, Аскольд, ты, часом, не перебрал с утра? Ты говоришь, что Том ждёт нашей помощи в тюрьме Призраков. И тут же объявляешь, что вы уже сбежали оттуда.

– В том-то и дело, что когда я думаю обо всём этом, у меня мозги закипают и дело кончается бутылкой бурбона. Но слушай меня внимательно, Бартез, время на Ледяном Скальде течёт назад, то есть из будущего в прошлое. Значит, мы с Томом там воевали в вашем будущем, и сбежим мы в будущем, а потом будем двигаться к настоящему. Понял что-нибудь? То-то! Я и сам целыми днями врубаюсь и не могу врубиться. А может, по бурбону, Бартез, и завтра договорим?

– Подожди с бурбоном, Пир. Что тебе передал для меня Том?

– Это проще простого. Том передал пиратскую карту с координатами тюрьмы и схемой, только вот загвоздка, эта тюрьма Призраков находится в безвременьи, между прошлым и будущим, в нулевой точке. Но Том сказал, что ты сам поймёшь, когда надо быть там и начать штурм, и ещё он сказал, что он в семнадцатой камере.

– А когда ты с ним расстался? И почему ты здесь, а его нет, если вы вместе сбежали?

– Том отправил меня через портал. Капитан, я и сам теперь не понимаю, в каком сейчас времени нахожусь.

– Аскольд, если бы я тебя не знал, я бы тебе не поверил. Извини меня, ты городишь такую фантастическую чепуху, что в неё невозможно поверить. Но я вижу карту и письмо, написанное рукой Тома. Последний вопрос. Ты пойдёшь с нами на штурм тюрьмы?

– Бартез, извини, но не могу. Я уже перестал вовсе понимать что-нибудь в этой истории. Ты знаешь, я ничего не боюсь, если со мной моя секира, но вдруг мы встретим там меня? И что тогда будет, капитан? Кроме того, мой помощник, Эрик Лунный, сообщил, что нашёл интересный фрахт, и через пятнадцать дней мы стартуем в рейд из системы Палии.

– Ладно, старина, передай привет Лунатику… С меня ящик доброго столетнего бурбона.

Аскольд встал и вышел из ресторана. У выхода он остановился.

– Чуть не забыл! Бартез, держи! – кинул викинг адмиралу небольшой блестящий предмет. Бартез поймал его. Это оказалась старинная зажигалка. – Том просил отдать её тебе, чтобы при встрече ты сразу её вернул. Он сказал, что это важно.

С этими словами они распрощались. Вернулся Разиня, чрезвычайно довольный уловом. Бартез вынужден был огорчить его, сказав, что в ресторане им больше нечего делать, так как пора готовиться к вечеринке в честь Дня независимости Басматти. Карта Тома, нарисованная на обрывке чёрной кожи, находилась в кармане капитана и жгла ему бедро.

– Джим, а кое-что становится понятным, – проговорил он. – Ты помнишь, когда нас атаковали крейсера Асмони? Том ведь тоже участвовал в абордаже?

– Точно, капитан. Они взяли на абордаж самую маленькую и роскошную яхту класса люкс, которая шла вместе с торговыми судами. Мы ещё предполагали, что Тому достанется самая богатая добыча. Но перед уходом в прыжок Том отстегнул яхту от своего звездолёта, и они ушли в подпространство.

– В том-то и дело, что когда они отстегнули яхту, та, судя по всему, уже была пуста. Никто не сравнится с серыми Призраками в ближнем бою. Про них мало что знают, потому что ещё не видели живым ни одного человека, встретившегося с ними. Том был захвачен вместе со своей командой.

– Бартез. Получается, мы только что разговаривали с единственным человеком, вырвавшимся из рук Призраков?

– Да. Впрочем, меня это не очень удивляет, ты же знаешь, Аскольд Пир не совсем человек. Отморозок и бывший берсерк, который может месяц пить свой эль с Призраками или с какими-нибудь негуманоидными Троллями, петь песни и считать, что находится на весёлой пирушке.

Пираты рассмеялись и направились в отель. Поднявшись на лифте, они два часа потратили на поход по бутикам торговой галереи отеля, чтобы подобрать себе одежду для вечернего торжественного приёма. На запрос Бартеза о дресс-коде работник МИДа прислал сообщение: форма одежды свободная, возможна парадная военная форма, обычные вечерние костюмы либо рубашки, допускаются элементы национальной одежды. Пираты остановили выбор на светлых двубортных пиджаках с форменными пуговицами и роскошными серебряными нашивками на рукавах и петлицах. В тёмно-синих брюках с узким лампасом по шву пираты выглядели, как капитаны круизного лайнера в своей парадной одежде. Однако лекала от кутюр и некоторые элементы костюма выдавали, что это не форма, а изделие модного дома Франческо Дюлон.

Пока продолжался шопинг, Бартез объявил сбор и общий совет команды у себя в каюте, через час. В номере отеля адмирал положил карту на стол. Только здесь удалось рассмотреть рисунок. В правом нижнем углу рукой Тома было начертано: «Атака 24.00. Астрон Тайм, только в 277-ю ночь с того известного сражения на черепахах».

Собрались все члены команды, высадившиеся вчера на Басматти-4.

Все пираты были одеты с иголочки, в шмотки модных брендов, только немного в разном стиле. Не потому, что Бартез приказал приодеться. Просто была такая пиратская традиция. После рейда нелегко было снять стресс вином, развлечениями или экзотическими массажами. Поэтому джентльмены удачи часами и днями могли прочёсывать бутики, переключая мысли на бренды, шмотки, аксессуары.

Несмотря на то что предусмотрительный специалист по электронной разведке включил аппаратуру, защищавшую помещение от прослушки, Бартез, сразу после предъявления пиратам, спрятал карту в походный сейф и объявил команде, что детали спасательной экспедиции Тома они обсудят позже, уже на корабле. Сказал только, что в этом деле есть обнадёживающая информация. А сейчас им необходимо провести рекогносцировку перед вечерним приёмом. Все знали, что ожидается нападение Фокусника, и относились к подготовке достаточно серьёзно. Боцман Монк сообщил:

– Адмирал, людей немного, поэтому на приёме мы будем втроём. Вы, я и Разиня. Остальные семь человек обеспечивают отход при экстремальной ситуации. Ночью мы, под видом туристической яхты, тихонько завели в лагуну наш эвакуационный шаттл. Несколько скутеров класса «вода-воздух» будут дежурить под террасами. Для эвакуации вам будет достаточно прыгнуть с любого балкона, включить режим дельтапланирования десантного корсета, и скутеры подхватят вас. А как защищать правительство Басматти, пусть думает служба безопасности планеты. Это мнение команды, адмирал.

Бартез оценил работу своих людей:

– Благодарю. Мы действительно не нанимались в охрану правителя, но что-то мне подсказывает: предстоит весёленькая вечеринка! Будем действовать по обстоятельствам. Уж совсем невероятные истории рассказывают про этого Коротышку Цилли.

Когда совет команды закончился, пираты начали обмениваться впечатлениями от множества торговых галерей и центров планеты. Боцман обратился к адмиралу:

– Капитан, а тут на Басматти есть чем заняться, надо бы почаще заглядывать на эту планету после удачных рейдов. В одном магазине для обуви две девушки-продавщицы на коленях битый час вокруг меня ползали, пока примеряли ботинки.

Второй помощник Нэшвилл, любивший пошутить, и тут поддел боцмана:

– А может, ты им понравился, старая калоша? А ты и не въехал!?

Пираты расхохотались.

Не удержался и самый младший член команды, матрос Симпли:

– Братва, захожу в магазин, а там продавщица! Местная! Наверное, с островов! Фигура – обалдеть! Губы, как у Джулии Кройл! Я ей говорю, девушка, а вы чем после работы занимаетесь? Она говорит – серфболом! Ну я, конечно, подкатываю со всех сторон. Мол, вечером делать совершенно нечего. В ресторан бы дорогой сходить и всё такое… А она на меня даже ни разу не взглянула. Тут я говорю, удачные деньки настали, денег у меня видимо-невидимо! Она на меня посмотрела вскользь, и вдруг в магазин заваливают четверо каких-то мелких спортсменов с Асмони. Видно – борцы. Уши у всех поломаны, носы тоже. Все одинаковые, как питбули. Она к этим инопланетным молодчикам бросается и давай вокруг них круги нарезать. Я от такой наглости дар речи потерял.

В полной тишине, когда зал, как бывает, застыл в преддверии взрыва смеха, после секундной паузы второй помощник Нэшвилл, следуя законам жанра, спросил матроса:

– И что дальше?!

– А дальше!.. Когда она начала перед ними ползать на коленях и примерять им кроссовки, я хлопнул дверью и ушёл в другое место!

– В какое? – тут же спросил помощник.

Симпли, запнувшись, выдавил то, что говорить вовсе не собирался:

– В… тренажёрный зал!

Взрыв дружного хохота ознаменовал окончание общей встречи.