Глава 10
Дон Фуке и Эрик Цельмс
Где находится грань между доверием и наивностью? Между спокойствием и закрытыми на проблему глазами? Анна не бралась сказать наверняка. У нее был опыт во многих вещах, которые другим людям даже не снились. Но, и вот это почти забавно, о нормальной жизни она знала не так уж много.
Если она согласилась жить с кем-то, нужно делать поправку и на его мнение, так? Даже если он творит глупость. Это компромисс или что-то в этом роде. Поэтому пока она решила не тратить время на допрос с пристрастием, даже когда Леон вернулся под утро, мрачный, потрепанный и пропахший дымом.
Ей не нужны были вопросы, она и сама без труда вычислила, чем они с Яриком занимаются. Ночью он пришел откуда-то с запахом дыма, пропитавшим одежду, а утром новости трубили о страшном взрыве в коттеджном поселке. Не так уж сложно соотнести одно с другим.
Она и мысли не допускала, что взрыв устроил Леон. Это не в его природе. Не то чтобы он боится убивать, поздновато уже думать об этом. Но из-за прошлого его семьи он старается избегать ненужной жестокости, а сложно представить нечто более жестокое, чем подрыв жилого дома. Он, скорее всего, просто наблюдал — и стал свидетелем чужих войн. Анна лишь надеялась, что это станет для него достаточным уроком и он больше не будет туда соваться.
Поэтому она заставила себя отстраниться от этой истории и сосредоточиться на деле. Это сейчас было особенно важно, хоть и неприятно.
Потому что их главный подозреваемый исчез, и это ее задевало. Она ведь не сочла его достаточно важным изначально! Она видела, что Дмитрий Доброхотов искренне шокирован смертью жены, у него горе, траур. Насколько гениальным артистом нужно быть, чтобы изобразить такое?
Теперь же, когда он снова понадобится им, оказалось, что он пропал еще неделю назад. Она такого не ожидала… да никто не ожидал, иначе за ним установили бы наблюдение! Но после смерти жены он жил обычной жизнью, работал, изредка общался с друзьями. Почему он исчез — вопрос отдельный, не факт, что именно он — убийца. Однако найти его нужно было в любом случае.
Этим занимался Чеховский, а она пока собирала материалы о Доброхотове. Ничего подозрительного там не было: рос в приличной семье, звезд с неба не хватал, но и не стремился к ним. Честный, работящий, семью содержал. Никаких предпосылок для того, чтобы стать настолько жестоким убийцей. Ну и вот еще что важно: его семья не была связана с родственниками погибших. Это был бы тупик, если бы не таинственное исчезновение Дмитрия.
Плюс ко всему, на ночь убийства жены у него было алиби, об этом тоже нельзя забывать. И хорошее алиби! В полиции тоже не дураки работают, Дмитрия Доброхотова не напрасно списали со счетов.
— Что будем делать? — поинтересовался Леон. Он уже принял душ, и теперь от него пахло лосьоном после бритья, а не дымом, и это к лучшему. — Надеюсь, ты не винишь себя в том, что он улизнул?
— В определенной степени.
— Да ладно тебе! Он ушел не только от тебя. Этот Колобок ото всех укатился: ни я, ни Чеховский его не подозревали.
— Не сочти за снобизм, но вам простительно его не подозревать, мне — нет.
— Аня, это снобизм, сочту я так или нет, — укоризненно бросил он.
— Как посмотреть. Чихуша — полицейский, его задача — бандитов в наручники заковывать да в бумажках копаться. Ты — оперативник. Я — профайлер, и именно мне полагается вычислять преступника, даже если он совсем не похож на преступника. Но что сделано, то сделано. Будем искать.
Ей все равно было обидно. Только вот обида — чувство неконструктивное, толку от него не будет. Если Анонимом действительно окажется Дмитрий Доброхотов, он может собой гордиться. Он уверенно прошел тем же путем, что и его кумир — Зодиак.
Зодиака ведь тоже почти поймали. Он убил Пола Стайна посреди города, это услышали, район мгновенно наводнила полиция. А он еще и был без машины, потому что не так просто убить таксиста, катаясь на своем автомобиле! Ему нужно было выбираться из зоны оцепления пешком.
Вот тогда его и заметили двое патрульных — Дон Фуке и Эрик Цельмс. Они уже знали, что произошло убийство, им сообщили, что подозреваемый где-то поблизости. И тут на дорожке перед ними появился одинокий рослый мужчина — разве так сложно было сделать правильный вывод?
Но они его не сделали. Потому что вместе с по-настоящему ценной информацией поступила и ложная. Подростки, ставшие свидетелями убийства, пытались объяснить, что на преступнике была черная маска или капюшон. Но полицейский дежурный, видимо, утонув в своих мыслях, сообщил всем, что подозреваемый — негр.
Фуке и Цельмс ухватились за этот кусочек данных, замкнулись на нем и потеряли самое главное для следователя — способность мыслить. Они увидели, что по дорожке идет белый, и этого им оказалось достаточно. Если бы они присмотрелись к нему внимательнее, они увидели бы, что его одежда залита кровью, как и его руки. Но они не присмотрелись, они мило побеседовали с ним, так ничего и не заподозрив.
Впрочем, кто знает, что к лучшему? У Зодиака был пистолет. Попытка задержать его могла стоить жизни минимум одному из полицейских, если не обоим. Все относительно. Но Зодиак нашел эту встречу весьма забавной и в своих письмах не раз издевался над полицейскими.
Анна сомневалась, что Аноним будет издеваться над ними, однако не это сейчас важно.
— Сосредоточимся на нем? — спросил Леон.
— Больше подозреваемых нет. Нужно допросить его родителей, они, вроде бы, еще живы. Плюс, необходимо заняться таксопарком, к которому он относится.
— В прошлый раз его там старательно защищали.
— Когда он был, по сути, жертвой, несчастным вдовцом. Посмотрим, не изменится ли что-нибудь, если мы намекнем, что он подозреваемый.
— А он подозреваемый?
— Естественно.
Быстрая проверка показала, что родители Доброхотова действительно живы. Вот только поговорить с ними будет не так просто: они давно уже переехали на отдаленный хутор, там даже с телефонной связью проблемы, про интернет и говорить не стоит. Для получения более-менее толковой информации от них нужно было ехать туда.
Чеховский заниматься этим наотрез отказался. На него и так уже давило начальство, после его визита к Мельничуку — все больше, и Анна подозревала, что это не совпадение. Покинуть Москву прямо сейчас он просто не мог. Он предлагал отправить оперативника, но такой вариант не устраивал как раз Анну, она не могла доверить столь важную задачу непонятно кому.
В итоге решили, что на хутор съездит Леон. Тащиться туда вдвоем не было смысла, он справится. И вот тут сложилась ситуация, которая была почти смешной. Он не хотел уезжать, потому что ему нужно было оберегать Анну от Юпитера и его врагов. А Анна хотела, чтобы он уехал и не связывался с Юпитером и его врагами. Это была не совсем нормальная жизнь, но что-то вроде того.
Он все-таки поехал, решив, что уложится в одни сутки, если очень поспешит. В обмен на это он вытянул из Анны обещание, что в его отсутствие она ничем серьезным заниматься не будет.
Обещание она дала легко, потому что особых планов у нее и не было, к таксистам и правда лучше не соваться одной. Не столько из-за угрозы, сколько из-за того, что Леон наверняка произведет на них лучшее впечатление. Поэтому она планировала немного подождать, поработать с документами, может, разобраться в связи, которую обнаружил Чихуша. Но все это пришлось отложить, когда ей позвонила Мира.
Это было странно. Мира Сардарян давно перестала быть ее лечащим врачом — потому что Анна больше не нуждалась во врачах. И она уж точно была не из тех, кто тратит время на бессмысленные звонки. Но зачем тогда, с чего вдруг?.. Гадать было бессмысленно, оставался только один путь — спросить.
— Слушаю.
— Солари, как ранение? — деловито поинтересовалась Мира, будто так и надо. — Как шов, не беспокоит? Заживает как надо?
— Мира, ты издеваешься? Ты прекрасно знаешь, что он уже десять раз зажил. Или ты так напоминаешь об одолжении, которое мне оказала, чтобы теперь я что-то сделала для тебя?
— Глупости. Но нам нужно встретиться.
— Даже так? Хорошо, я приеду к тебе…
— Не надо ко мне приезжать. Встретимся в городе.
Это тоже было непохоже на Миру. По предсказуемым причинам у нее почти не было свободного времени — не так-то просто управлять сразу двумя крупными клиниками. Если она и встречалась с кем-то не по работе, то предпочитала делать это там, где ей удобней. Но чтобы потратить время на дорогу. Это интриговало.
Поэтому Анна согласилась пересечься с ней в небольшом ресторанчике, расположенном на последнем этаже новой высотки. Оттуда открывался великолепный вид на полупустой город, официанты были тихими и незаметными, столики располагались достаточно далеко друг от друга, словом, разговору способствовало все. Но даже это не объясняло, почему Мира не пустила ее в свой кабинет, там условия были бы не хуже.
Сама Мира явилась точно в оговоренное время. Она выглядела невозмутимой, как обычно, и если бы не обстоятельства их встречи, никто бы не догадался, что ее что-то тревожит.
Едва от них отошел официант, принявший заказ, как Мира строго произнесла:
— Ты знаешь, что творят эти двое?
— Кто? — автоматически спросила Анна, хотя сразу догадалась, о ком речь. Она просто не ожидала такого поворота разговора и выигрывала время, чтобы мысленно перегруппироваться.
— Я уже даже не знаю, кто они после этого! Я бы сказала, ребенка, но дети не способны принести столько вреда!
— А можно мне больше вводных? Чем они уже успели тебе навредить?
— Мне — ничем, а себя чуть не поубивали!
И вот тут Анне лишь чудом удалось сдержать улыбку. Бинго. Ярослав, если бы узнал об этом разговоре, праздновал бы три дня. Он так старался найти способ понравиться Мире, что не заметил, как достиг своей цели.
Но обсуждать это нужно было осторожно. Мира патологически гордая, она может все усложнить, если решит, что привязанность к кому-то — это слабость.
— Я, если честно, немножко упустила их ситуацию из виду, — признала Анна. — Что они творят?
— А не следовало бы тебе упускать это из виду, если учитывать, что с тебя все и началось. Но — ладно, это у вас семейное. Я и сама не была уверена, что они там творят, пока не оказалось, что Кардинал мертв, у Фенрира истерика такая, что даже я об этом знаю, хотя мне знать не положено, и еще целая череда людей, весьма далеких от закона, на ушах ходит. Чем они думали?!
Анна наконец поняла, что происходит.
Миру меньше всего интересовали душевные страдания преступного мира. Да и вряд ли ее так беспокоило, не навредит ли кто-то компании Юпитера, людям, у которых из добрых поступков на счету только «Спасибо», сказанное еще воспитательнице детского сада. Нет, все сводилось к Ярославу.
Он понравился ей больше, чем ожидала Анна. Похоже, Мира всерьез подумывала сблизиться с ним. Но вот он вроде как оказался причастен к убийству человека — и это ее тревожило. Ей было не важно, кого он якобы убил и почему, смерть есть смерть. Теперь ей нужно было знать наверняка, что произошло.
В этом Анна как раз могла ей помочь.
— Расслабься, Ярик и Леон никого не подрывали.
— Что за ерунда? Меня это нисколько не волнует, вообще не мое дело!.. А ты уверена?
— Абсолютно, — кивнула Анна.
— Они, понимаешь, собирались следить за этими людьми…
— Догадываюсь. Но они бы не стали так действовать, я их слишком хорошо знаю, чтобы хоть на секунду усомниться в этом.
— Тогда ладно. Хотя мне-то что? Мне все равно!
Говорить она могла что угодно, Анна видела, что она заметно расслабилась. И все же кое-что по-прежнему тревожило Миру.
— Но они связаны с этой историей!
— Несомненно, — вздохнула Анна. — Потому что оба не знают, когда остановиться.
— И ты так спокойно на все смотришь?
— Если я начну беситься, ничего принципиально не изменится кроме того, что я заработаю нервный тик. Я бы сказала, что поседею, но для этого уже поздновато. А ты бы восприняла произошедшее, как намек.
— Что? — нахмурилась Мира. — Какой еще намек?
— Что хватит терять время! Нравится кто-то — бери! И следи за ним сама, если хочешь, чтобы он ни во что не вляпался. Но я предпочитаю верить, что этого не случится.
* * *
Леон уехал на день, может, на два, а это значит, что операцию, связанную с делами Юпитера, предстояло приостановить. Оно и к лучшему, потому что Ярослав еще не представлял, как действовать дальше.
Все зашло слишком далеко! Он не испытывал ни малейшей симпатии к Олегу Майорову, но смерти ему точно не желал. Теперь он не мог избавиться от ощущения, что как-то причастен к случившемуся. Что если это они с Леоном привели палачей к дому Майорова? Возможно, Юпитер использовал их с самого начала! Он ведь всегда умел предугадывать поведение людей так же хорошо, как Анна. Он знал, что Ярик не угомонится, да и Леон тоже. Он сам подкинул им имена подозреваемых. Он следил, на кого они выйдут — и вот они стали наблюдать за Майоровым. Который теперь мертв!
Не факт, что все объясняется именно так, ведь у Кардинала наверняка было много врагов. Но — вдруг? Жить с таким грузом на душе было не очень-то приятно!
Поэтому Ярослав решил воспользоваться этой паузой, чтобы посидеть в офисе и спокойно все обдумать. Некоторое время у него даже получалось, а потом он спустился вниз, собираясь на обед, и увидел в холле знакомое лицо.
Фенрир собственной персоной. Он, похоже, дожидался Ярослава, потому что сразу бросился ему навстречу. Толстяк выглядел нервным. Да что там нервным, он был в панике! Весь потный, неопрятный, отпугивающий от себя всех вокруг. Чувствовалось, что ему некомфортно находиться за пределами своей уютной безопасной норы. Но что-то же заставило его выбраться сюда!
Прежде, чем Ярослав успел хоть что-то спросить, Фенрир взвизгнул:
— Ты должен мне помочь!
— Чего? — растерялся Ярослав.
— Это все из-за тебя! Из-за вас! Где твой дружок?
— Как ты вообще меня нашел?
— Я могу найти любого, — отмахнулся Фенрир. — Это не важно! Спрячь меня! Мне нельзя здесь быть!
— Так зачем ты тогда приперся?
— Потому что мне нужна защита! Больше, чем я могу обеспечить! Ты это начал, ты и расхлебывай теперь! Я не виноват! Но все думают, что виноват!
На них уже смотрели все без исключения. Ярославу даром не нужен был этот цирк, но просто отмахнуться от толстяка он не мог, он и правда чувствовал определенную вину.
— Ты почему не поднялся ко мне в офис? — только и спросил он.
— Потому что не был уверен, что тут безопасно, — плаксиво отозвался Фенрир. Здесь, при свете дня, без своих гаджетов он выглядел даже более жалким, чем при первой встрече.
— Пойдем, нечего торчать на виду.
— Хорошо… Хорошо, если ты хочешь. Но я так просто не уйду, ты мне должен!
Должником Ярослав себя не считал, однако это можно было объяснить и в офисе. Он готовился увести Фенрира за собой, мысленно прощаясь с заслуженным обедом. Но уйти они просто не успели.
Перед офисным зданием располагалась вымощенная плиткой полоса тротуара, чуть дальше — парковка. Это было необходимо, чтобы машины, пассажирские и грузовые, могли подъезжать почти вплотную к дверям. Теперь это сыграло на руку не тем людям.
На парковку, визжа тормозами, выехал автомобиль с тонированными стеклами. Ярослав даже не успел его толком рассмотреть — только силуэт, не больше, и что машина была темного цвета. Потом стало не до того. Автомобиль остановился, открылась дверца, и появилось дуло автомата.
Человек тоже был, однако он благоразумно скрылся внутри, он не хотел, чтобы его видели. Это мешало ему целиться, но все, чего ему не хватало в меткости, он компенсировал масштабом атаки. Выстрелы градом посыпались на окна, на стеклянные двери, они летели в холл, не разбирая цели, и жертвой мог стать кто угодно.
Ярослав сразу сообразил, что они с Фенриром в эпицентре. Остальные могли пострадать случайно, но они были главной мишенью. Понятно, что все это долго не продлится, такие нападения в стиле девяностых эффективны только благодаря наглости и скорости. Но для того, чтобы погибнуть, и секунды достаточно!
Если бы он хотел просто спасти себя, ему достаточно было метнуться влево, туда, где находилась стойка администрации. Но тогда Фенрир, растерянный беспомощный толстяк, точно не выжил бы, мимо него не промахнешься! И Ярослав двинулся вправо.
Он сшиб Фенрира с ног, и оба оказались на полу. Плечо обожгло острой болью, но у Ярослава сейчас не было времени отвлекаться, разбираясь, что произошло. Кровь не хлещет, рука двигается — и ладно!
На полу Фенрир неловко задергался, как оказавшаяся на спине черепаха. Ярославу пришлось постоянно подталкивать его в нужную сторону, а над головами у них все еще гремели выстрелы. Казалось, что это не закончится никогда, и каждая секунда длилась целую вечность. Он понимал, что любая пуля, шальная, рикошетом оттолкнувшаяся от стены или пола, может его уничтожить. Он просто не думал об этом. В не таком уж далеком прошлом он был солдатом, он знал, как управлять собственными мыслями, оставляя только те, которые помогают выжить.
Он кое-как дотолкал скулящего Фенрира до перевернутого кресла, заставил опустить голову, сам сжался, затаился. Выстрелы уже должны были затихнуть — а они все гремели и гремели. Охрана офисного центра оказалась бесполезна, но Ярослав не сомневался, что так будет. Эти увальни хороши лишь для того, чтобы курьерам нервы трепать. Он жалел, что у него нет с собой ничего — ни пистолета, ни ножа. Кто знал, что все это нужно, когда просто идешь на обед!
Он боялся, что стрелок все-таки отважится войти в холл. Это будет конец, две цели убрать — мгновенное дело! Фенрир никуда не убежит, он даже на ноги быстро стать не сможет, да и насчет себя Ярослав не был уверен. Только бы стрелок не вошел.
Но вот вдалеке обнадеживающе завыли сирены полиции, и взревел двигатель машины у дверей. Стрелявшие уезжали, выстрелы наконец утихли, хотя люди в холле не спешили верить этому и оставались в своих укрытиях. Ярослав лишь теперь обнаружил, что у него прострелена рука — чуть ниже плеча и, похоже, навылет, но все равно паршиво.
Все закончилось… пока закончилось. Однако он уже не сомневался в том, что будет продолжение.
* * *
Они опять во что-то вляпались. Звонила Анна Солари, просила уладить какое-то там дело со стрельбой. Отказываться Антон не собирался, все-таки ему помогали, но их безответственное отношение все равно раздражало. А что его сейчас не раздражало?
Любым одолжениям придется подождать, это он знал наверняка. Потому что в кресле перед ним сидела неожиданная и бесконечно важная свидетельница.
Ей следовало бы появиться раньше, но у нее было оправдание: она рожала. Антон, конечно, не был женщиной, однако верил, что в такие моменты уже не до чужих проблем. Хорошо хоть, что у нее хватило сознательности обратиться к полиции теперь!
Анфиса Трифонова была коллегой погибшей Дины Курцевой, последней из известных им жертв Анонима. Она оказалась единственной, кто более-менее активно общался с погибшей. Возможно, причина заключалась в том, что Анфиса сама не очень-то любила других людей, на этом и сошлись.
Перед родами Анфиса работала до последнего. Но незадолго до смерти Дины она оказалась в роддоме, и там уже вообще никакими новостями не интересовалась. Она вполне справедливо предполагала, что большинство мировых новостей так или иначе сосредоточены на негативе, а это радости молодой маме не прибавляло.
Только вернувшись домой, она начала интересоваться делами знакомых, да и то не сразу. Вот тогда ей и сообщили, что Дина мертва. И у Анфисы было что сказать полиции на этот счет.
— Ее преследовали! — уверенно заявила она. — Давайте уже побыстрее разберемся с этим, меня ждут!
В полицейский участок семейство заявилось всем составом: Анфиса, ее муж и новорожденный ребенок. Чеховскому это показалось отвратительной идеей, но выгнать их он не мог, поэтому временно разместил отца с младенцем в пустом кабинете. Судя по воплям, доносившимся оттуда, младенец был сильно не рад такому решению. Отец, скорее всего, тоже, но ему пока хватало выдержки не скандалить почем зря. Вспоминая младенчество собственных детей, Антон мог сказать, что это ненадолго.
— Мы будем спешить изо всех сил, — заверил он свидетельницу. — Кто ее преследовал?
— Вот он!
Анфиса протянула ему флешку. Антон запустил карту памяти на своем компьютере и обнаружил, что на нее записаны несколько фотографий.
Все они были мутными и нечеткими. Похоже, через окно магазина снимали то, что происходило на улице. Там стояла Дина Курцева, не напуганная, но очевидно злая. Перед ней сжался, насколько это было возможно при его габаритах, мужчина откровенно бомжеватого вида.
Если судить только по этим кадрам, создавалось впечатление, что это она преследовала его, а не наоборот. Дина была уверена в себе, она определенно управляла ситуацией, мужчина же казался запуганным и виноватым. Но теперь она мертва, так что не стоит верить первым впечатлениям.
— Кто это?
— Понятия не имею! Я только знаю, что этот старикан преследовал Дину.
По фотографиям сложно было сказать, сколько лет мужчине. В темных всклокоченных волосах отчетливо просматривались седые пряди, но это значило не так уж много. Лицо толком не разглядеть.
— В чем заключалось это преследование?
— Он приходил к ней на работу, хотя она каждый раз говорила ему этого не делать. Припирался и ждал ее снаружи! Она выходила, чтобы прогнать его. Иногда он ей звонил. Может, еще где за ней шатался, не знаю!
— Сама Дина что-то об этом рассказывала?
— Ой, да вы что! Она терпеть его не могла! Спроси ее о нем — и она взорвется. Вот я и не спрашивала.
— Когда мы опрашивали других ваших коллег, никто не вспомнил этого мужчину.
— Да потому что они не обращали на бедную Дину внимания! — вздохнула Анфиса. — Она им почему-то сразу не понравилась! Они решили, что она наглая, жесткая… Короче, пурга всякая! Дина была сложным человеком, но совсем не плохим. Да и потом, она дико стеснялась этого бродягу и старалась скрыть свои встречи с ним. Мне эти фотки чудом удалось сделать, буквально один раз она с ним под окнами осталась! Обычно она старалась увести его в какую-нибудь подворотню, чтобы их не видели вместе. Да и потом, он последний раз появлялся еще до Нового года. По крайней мере, возле работы.
— Она его боялась?
На этот раз Анфиса не торопилась с ответом. Она раздумывала несколько минут, и только вопль младенца поторопил ее.
— Нет, не думаю. Обычно она при встречах орала на него так, что на всю улицу слышно. Но он же ее преследовал! А теперь она мертва! Кто еще мог ее убить?
Антон и сам не отказался бы это выяснить.
— Если она говорила так громко, вам не доводилось слышать, что именно она кричала ему?
— Да там не разобрать было, если честно… Насколько я поняла, она говорила ему, чтобы он ушел, что он ей вообще не нужен. А он не уходил. И теперь вот! Знаете, мне пора, я больше не могу слышать, как маленький плачет, пытка какая-то! Всего доброго!
Она поспешно поднялась на ноги и покинула кабинет. Антон хотел проводить ее, он просто не успел, слишком быстро все произошло. Но он не боялся, что она заблудится, ее ребенка сейчас несложно было найти, просто идя на звук.
Задерживать Анфису он не собирался, она и так дала ему больше, чем он ожидал. Теперь Антон задумчиво смотрел на экран, пытаясь получше разглядеть мужчину. Отвратительные кадры. Но это только начало. На той улице, где располагался магазин, хватает камер наблюдения, Дина Курцева и ее нежеланный гость должны были мелькнуть перед ними.
Сталкер, навязчивый, очевидно психически нестабильный, не раз получивший отказ. Да, это идеальный кандидат на роль убийцы. Но не слишком ли идеальный? Если он вот так всех жертв преследовал, почему он запомнился только одной женщине? Это можно было узнать лишь у него самого.
— Кто же ты такой? — напряженно прошептал Чеховский, не отводя взгляда от монитора, на котором, возможно, теперь было лицо серийного убийцы.
