– Здесь недалеко, пройдемся, – произнес коротышка на улице, – кстати, меня зовут Мэй, учитель Мэй.

– Однако… – начал было один из рыцарей, но замолчал.

– Как ваш путь? – Коротышка поравнялся с парнем и девушкой – спутниками брата-близнеца сэра Уилфреда.

Молодые люди были чем-то похожи между собой, нет, не внешностью. Девушка – блондинка с острым носом, парень – брюнет с крупными чертами лица. Схожесть была глубже и вместе с тем неуловимее – в манере держаться, одинаково кротких взглядах. Кого-то они напоминали Даниилу, и он почти сразу понял кого. Посмотрел на Лиз. Она держалась поодаль, старательно избегая смотреть в его сторону, или это ему казалось.

Парень, к которому обращался коротышка, опустил голову.

– Не довели.

– Крысы, – понимающе кивнул учитель Мэй.

– Да, крысы! – Спутница парня опасливо огляделась.

– Здесь их можете не опасаться, – успокоил ее коротышка.

– Учитель Мэй, – тихо обратилась к коротышке Лиз.

– Да, моя дорогая.

– Кто еще… дошел? – Голос девушки дрогнул.

– Кроме здесь присутствующих – западная группа. Однако, боюсь разочаровать, они также не в полном… составе.

– Остальные?

Мэй покачал головой:

– Надеемся, но боюсь, времени для надежд, да и для остального почти не осталось. Однако главное – вы здесь! Кстати, мы пришли.

Высокий забор почти скрывал находящееся за ним. Коротышка постучал в калитку рядом с воротами. Видимо, их ждали, потому что открылась она почти сразу. Молодой человек в халате с вышивками, но менее затейливыми, нежели у Мэя, с почтением поклонился:

– Учитель.

Мэй вытянул маленькую ручку, приглашая гостей вперед. Они вошли во двор. Даниил воспользовался случаем и подобрался к Лиз.

– Что? Что происходит?

– Я же говорила, это не только моя тайна. – Девушка по-прежнему избегала смотреть на него. – Скоро все узнаешь.

Перед гостями раскинулся комплекс одноэтажных построек. Центральное здание – единственное, у которого крыша была остроконечной, – соединялось кирпичными переходами с павильонами по бокам, те, в свою очередь, с соседними, за ними угадывались следующие постройки. Внутри наверняка настоящий лабиринт.

– Добро пожаловать в нашу скромную обитель. – Учитель протолкался вперед.

Даниил пока не понял – то ли это действительно монастырь, то ли коротышка шутит. Между тем они подошли к входу в центральное здание. Открыв двери, коротышка снова сделал приглашающий жест. Ничего не оставалось, как принять приглашение.

Сразу за дверьми раскинулся просторный и довольно неплохо обставленный холл. Ковры на полу, мягкие диваны по периметру, кованая люстра под потолком, драпировки на стенах с росписью золотом, схожей с вышивкой халатов местных. Но не обстановка поразила Даниила, да и всех вошедших. С одного из диванов навстречу гостям поднялась парочка: высокая девушка в накидке с капюшоном и старый рыцарь… точная копия сэра Уилфреда и его «брата».

– Однако… – на этот раз не нашел слов третий старик. Даниил заметил, что молодые люди, которые сопровождали рыцарей, в том числе и Лиз, обменялись кивками.

– Прошу садиться. – Мэй дважды хлопнул в ладоши. – Сейчас принесут чай, в такую погоду чай – лучше всего.

– Какой, к Изначальным богам, чай! – первым не выдержал инспектор Владимиров. – Объяснит, наконец, мне кто-нибудь, что здесь происходит?!

Даниил согласно кивнул. Вслед за ним, словно болванчики, почти синхронно закивали три рыцаря. В иных обстоятельствах это было бы смешно, как минимум забавно, но не сейчас.

– Что вам известно об устройстве мира? – Не дожидаясь гостей, Мэй опустился на мягкий диван, не без удовольствия откинулся.

– Ну… – Владимиров почесал лоб.

– Мне, мне известно! – Конечно же Жан Элиасен не мог остаться в стороне, он и так молчал достаточно долго. – Какая из теорий вас интересует, Свиридова или, может, консантианцев?

– Меня интересует истина. – Мэй благодарно кивнул молодому человеку, который появился, неся поднос с чайными принадлежностями. На нем были свободные светлые одежды, без вышивки. Он опустил поднос на столик, начал разливать напиток, подавая его гостям. Получив чашки, гости расселись. Даниил выбрал себе место поближе к Лиз. Старые рыцари, возможно подсознательно, разместились подальше друг от друга.

– Мне известны семь, так сказать, распространенных и наиболее логичных теорий об устройстве нашего мира, причем каждая из них претендует на истину. А также по меньшей мере дюжина бездоказательных и как бы менее логичных. Как, например, та, что наш мир не что иное, как панцирь гигантской черепахи, которая, в свою очередь, покоится на пяти слонах, которые, в свою очередь…

– В таком случае, возможно, вам будет интересно услышать о настоящем положении дел, – перебил ученого Мэй. – Может статься, оно сойдется с одной из ваших теорий. – Видя готовность ученого начать спор, учитель поднял руку, останавливая его. – А истина такова. – Перед тем как продолжить, учитель сделал глоток чаю. – Возможно, вы уже слышали историю сотворения, о том, что мир создали Изначальные боги, а создав, поставили так называемого…

– Смотрителя! – за Мэя закончил Жан. – Чтобы следил он за тем, что происходит на земле, высоко в небе и глубоко под землей. За всем сущим и несущим. Чтобы охранять мир, будучи ему отцом, матерью и опекуном. Чтобы день сменялся ночью, а ночь – днем. Чтобы в положенное время шел снег, а в положенное – дождь. Чтобы реки не сходили с начертанных путей, а моря не покидали отведенных берегов! – Ученый победно оглядел присутствующих. – Все это, так сказать, известно. В частности, Джон Роуэлл в своем труде приводит любопытную интерпретацию…

– Это правда, – спокойно произнес Мэй. – Смотритель существует, более того, в этот самый момент он смотрит за миром.

– Хреновато же он справляется! – не сдержался от язвительного замечания Даниил.

Мэй кивнул.

– Примерно раз в две тысячи лет мир меняется. Старый правитель как бы… уже не справляется со своими обязанностями. – Мэй снова сделал глоток. – Тогда правителя меняют, и через двадцать веков в мир приходит новый Смотритель.

– Приходит? Вы хотите сказать – откуда-то? Спускается с небес?

Мэй покачал головой:

– Им становится человек, один из нас, из людей. Если этого вовремя не сделать, даже не знаю, что будет, – во всяком случае, мир, тот мир, который мы знаем, перестанет существовать.

– И сейчас пришло как раз такое время? – уточнил Жан Элиасен.

– Сами не видите?

– И кто же меняет этого Смотрителя, кто решает – достоин ли претендент занять место? Насколько я понимаю, новый правитель должен обладать некоторыми качествами, как то: мудростью, достаточным багажом знаний, терпимостью, милосердием, но и жесткостью…

– Меняем мы – я и мои ученики. А достоинства… все вышеперечисленное, наверное, должен, в идеале, однако первый и основной критерий – совместимость.

– Совместимость? Что значит совместимость? – на этот раз удивился инспектор Владимиров.

Мэй пожал плечами:

– Набор качеств физического и психического характера. Критерии совместимости придуманы не мной, я всего лишь наследник. Их оставил мне мой предшественник, а ему – его, и так до Великого Потопа, когда произошла последняя смена правителя. Но этот Потоп был далеко не единственный и не первый, Смотритель менялся уже несколько раз.

– Качества, критерии? И кто же составил перечень этих так называемых критериев? – В голосе Жана слышался сарказм.

Мэй вновь пожал плечами:

– Изначальные боги, – во всяком случае, мы так думаем. И мы уже спасали мир несколько раз, спасем и сейчас. Осталось не так много времени, но главное – дошел тот, кто должен был дойти.

– Уж не хотите ли вы сказать, что будущий правитель среди нас?

– Он среди нас, – спокойно произнес учитель, – точнее, она. – И Мэй посмотрел на Лиз.

Даниила словно ударили под дых, он повернулся к девушке:

– Ты?..

Не глядя на Даниила, Лиз опустила голову.

– Это счастье, что леди Лиз дошла, и, как я понимаю, немалая заслуга в том здесь присутствующих. Ее отыскали еще в детстве и всю жизнь готовили к этой миссии. Скажу сразу, леди Лиз далеко не одна, у нас было несколько кандидатов, и все они к назначенному времени должны были прийти сюда, в Амалорм. К сожалению или к счастью, добралась только леди Лиз. Теперь она по праву займет предназначенное ей место Смотрителя… на следующие две тысячи лет.

– Но, Лиз… – Даниил взял руку девушки в свою.

– Я говорила, все изменится, – прошептала она.

Мэй еще что-то рассказывал, кажется. Кажется, с ним спорил Жан, задавали вопросы остальные, Даниил не слышал. Лиз, его Лиз, девушка, которую он любит, должна уйти! Хотя, с другой стороны, она станет повелительницей мира, проживет две тысячи лет; кто он такой, чтобы ради него отказываться от такого.

– Это не награда и не удача, – донеслись слова Мэя. – Смотритель перестает быть собой, тем человеком, который жил на земле. Его личность как бы умирает. Да, чтобы возродиться в новом качестве, но это уже другое существо и существование. Стать Смотрителем – жертва, величайшая жертва, но кто-то должен принести ее.

– А если бы Лиз не дошла? – Даниил не без удивления понял, что вопрос задал он сам.

– Дошли бы другие, всегда кто-то доходит.

– Но вдруг бы не дошла, чтобы вы делали с вашими Изначальными богами?

– Тогда Смотрителем стал бы кто-то из нас, – ответил Мэй, – из моих учеников. Однако не все так просто. Как я уже говорил, основной критерий – совместимость. Неподходящий человек может стать Смотрителем, но ненадолго: кто выдерживает пять лет, а кто сгорает за полгода, и тогда мир снова начинает сходить с ума. Такое уже было в одном из циклов. Тогда мои предшественники продержались полтора десятка лет, сменив дюжину Смотрителей, пока не отыскался и не подрос новый кандидат. Орден, к которому принадлежит леди Лиз, как раз занимается поисками и воспитанием подходящих людей.

– Зачем тащиться через весь континент, – буркнул Владимиров, – нельзя было отыскать в Амалорме?

– Не стану вдаваться в подробности, но будущий Смотритель должен пройти этот путь.

– Убийства, измененные крысы тоже часть вашего пути?

Мэй поднялся, сделал несколько шагов, дотронулся до чайника.

– Холодный! – крикнул в пустоту – впрочем, не совсем в пустоту, тут же появился молодой служитель, с поклоном забрал поднос. Мэй дождался нового подноса и следующей чашки горячего чая.

Даниил смотрел, как Мэй пробует напиток, сам он не то что пить, дышать мог с трудом.

– То, что происходит со старым Смотрителем, можно назвать сумасшествием, – продолжил Мэй, – ровно это же случается с неподходящими кандидатами, но значительно быстрее. Одна часть Смотрителя продолжает управлять миром, насколько возможно в его состоянии, видимо, она же как бы понимает, что время пришло и пора дать место преемнику. Вторая – цепляется за жизнь, власть, всячески мешая этому процессу. Отсюда измененные крысы и другие животные, которые убивают потенциальных кандидатов. Это еще что, в одной из прошлых замен старый Смотритель разбудил вулкан и уничтожил целый город, в котором, как он предполагал, находился преемник.

– Но это же глупо – не один, так другой, не сейчас, так через десять лет, кто-то все равно придет.

– Глупо, но мы не можем знать, что творится в голове у существа, которое живет и правит миром две тысячи лет. Возможно, с его точки зрения – не так глупо, а возможно, это просто агония умирающего мозга, который изо всех сил и исходя из логики умалишенного цепляется за жизнь. – Мэй со стуком поставил чашку на стол. – Надеюсь, в некоторой мере любопытство удовлетворено, на сегодня, думаю, хватит.

– Одну минуточку! – произнес сэр Уилфред. – А как же с нами? Кто они, кто я такой? Я – это я?

Мэй вздохнул, снова наполнил чашку.

– Вы, конечно же вы. И снова вспомним легенду. Старую легенду о Керавне и его возлюбленной Мнеме.

– Знаю! – крикнул, естественно, Жан Элиасен. – Помните, я рассказывал! – Он победно посмотрел на своих спутников. – Они любили друг друга, но юноша ушел, став правителем… неужели вы хотите сказать…

– Да, Керавн был вторым Смотрителем и первым, кто сменил поставленного Изначальными богами. И его возлюбленная была той, кто основал орден Мнемозины, к которому имеет честь принадлежать леди Лиз и некоторые из присутствующих. Ну а вы, уважаемый сэр Уилфред, не кто иной, как ее дядя.

– Вот, я же говорил, не существует никакого графа Ательстана! – вновь торжествовал Жан. – Как и Талонии с Паэртуэйрой уже много веков не существует… Постойте… много веков, а сэр Уилфред, насколько я могу судить, жив-живехонек, да еще и, как бы это… триедин.

– Сэр Уилфред, как и его… гм… копии, не что иное, как порождение Двора Чудес. Когда приходит время нового правителя, раз в две тысячи лет, Двор рождает сэров Уилфредов, с одной лишь целью – вырастить и довести новую Смотрительницу. Вы испытываете к вашим подопечным чувства, схожие с отеческими, но самое главное – вы жизнь отдадите за них, а значит – кандидатка прибудет на место. Это одна из теорий. Вторая утверждает, что таким образом Смотритель как бы намекает – скоро придет пора замены. Намекает, пока еще находится… в своем уме. Есть и третья теория, которая говорит, что вы, простите, сэр Уилфред, точнее, сэры Уилфреды, не что иное, как ошибка, следы старого воздействия второго Смотрителя, у которого с реально жившим сэром Уилфредом связаны теплые воспоминания.

– Какая же из теорий верна? – спросил Владимиров.

– А правду не знает никто.

– Однако, я же помню… осада Ковильяна, – прошептал один из рыцарей.

– Взятие Сантареля, – подхватил второй.

– Маневры в Фару, там еще была одна трактирщица…

– Вы покидаете Двор вместе с воспоминаниями, возможно, того, первого Уилфреда, может, нет, не знаю. Но мой вам совет: наслаждайтесь, вы – живы, вот и примите это как дар Изначальных богов или Смотрителя, живите и радуйтесь. – Мэй поднялся. – Я все-таки оставлю вас, думаю, вам есть о чем подумать, а кое-кому, – он поочередно кивнул каждому из рыцарей, – и поговорить. Мои ученики покажут вам ваши комнаты, обед у нас в четыре по гонгу, в трапезную также проводят ученики, впрочем, можете остаться и принимать пищу в своих покоях. – Он отвесил общий поклон и удалился.