Они стояли, загораживая от скучающего члена команды дракона распахнутую дверь их камеры. Надо сказать, это оказалось несложно. Единственный охранник привалился к стене и, кажется, дремал. Оно и понятно: куда деться пленникам с летающего чудовища. Разве вниз – навстречу верной смерти.

– Итак, инспектор, если верить словоохотливому ученому, нас продадут в рабство. Не желаешь облегчить душу? Что ты скрыл от нас в своем рассказе об убийствах, крысах и тайнах ночного Варосса?

Владимиров посмотрел на Даниила, потом на Тахла, который как раз открыл флакон и аккуратно лил содержимое в дырочку.

– Мы же собираемся сбежать. Разве нет?

– А если не получится? Если замок не сломается, если дверь заест, если не удастся скрыться?

Да, в их плане было слишком много «если». Поразмыслив, они решили: если удастся затея с дверью, правильнее всего будет совершить побег, когда дракон опустится на землю. Идеально – в каком-нибудь городе. Просто ринуться, побежать, расталкивая охранников, в надежде затеряться в толпе. План, конечно, так себе, особенно учитывая способности Владимирова к быстрому, да вообще – к бегу, но в их обстоятельствах нечто иное придумать было сложно.

– Тогда какая разница. Нас продадут или убьют, хоть так, хоть так – больше мы не увидимся. – Владимиров вспомнил ночной визит заговорщиков, встречи с крысиным королем. Интересно, как дела на родине? Войска Карла Голитинейшского уже осадили город, может, взяли? Получили ли заговорщики желаемое? Хотя прошло не так много времени. За чередой стремительно сменяющих событий собственной жизни Варосс казался далеким и почти нереальным, словно его не было. Не раз и не два инспектор думал, не оказал ли ему друг Карелла медвежью услугу? Возможно, в осажденном городе жизнь была бы много спокойнее. На дракон работорговцев он бы точно не попал. – В любом случае мне нечего сказать.

– Так уж и нечего. Подумай, может, кому-то из нас посчастливится вернуться в герцогство. Что передать твоим родным, начальству?

Похоже, Даниил не сомневался, что этим «кем-то» окажется именно он. Что ж, может, и так. Тахл закончил с водой и сейчас как раз засовывал тряпицу.

– У меня нет родных, а начальство… у начальства будут свои заботы. Честно говоря, ответы я надеялся получить здесь, среди вас, видимо зря.

Они посмотрели на леди Лиз, возле которой почти постоянно терся ученый. Он что-то непрестанно говорил, Лиз улыбалась. Раскрасневшийся Тахл отошел от двери.

– Кажется, все. Теперь – ждать. Надо же, я так не волноваться, даже когда… давно не волновался… наверное.

Все трое посмотрели на дверь, ведущую из зала для прогулок, как раз возле которой и дремал охранник. Еще одно «если», и самое важное «если» их плана основывалось на предположении, что, когда пленники сидят по камерам, эта дверь не запирается, как и последующие. Вполне логичное предположение: зачем ограничивать передвижения собственной команды.

Инспектор заметил: произведя замысловатый пасс шарфом в поклоне, ученый удалился от девушки – подошла его очередь к туалету.

– Простите. – Растолкав собеседников, Даниил заспешил к Лиз.

Подходя к ней, Даниил чувствовал волнение. Оно было не столько неприятное, сколько непривычное. У него были женщины, больше того – он нравился противоположному полу, да, в основном дамам постарше, но все же. Его товарищ детства – Ольшан Криницкий, с которым они детьми мечтали покорить мир, почти сразу, после приюта женился, осел в Арреве – небольшом местечке рядом с Вароссом. В редкие встречи Даниил жалел его – заботы, дети, а Ольшан жалел Даниила. Кто прав? Ему – Даниилу – скоро тридцать, а что он оставит в жизни после себя? Хоть одна душа во всем мире пожалеет, если его не станет? Даже нет, не пожалеет – заметит, что человека по имени Даниил Кабалин уже нет на этом свете. И отчего такие мысли лезли в голову в близости Лиз?

– Я думал, он никогда не уйдет…

Хотя они сутками находились в одной комнате, протяни руку – дотронешься, по-настоящему удавалось пообщаться только в часы прогулки.

– Я тоже! – Лиз прыснула в кулачок. – Как Тахл, все получилось?

– Узнаем, когда будут запирать за нами дверь. Сэр Уилфред, с ним все нормально?

– Переживает. Он поклялся довести меня в Амалорм, а оно вот как получилось.

Старый рыцарь заметно сдал. Кончики щеголеватых усов уже не завивались, а бородка давно перестала торчать клинышком, того гляди колтунами пойдет. К тому же старик отказывался выходить на прогулки и покидал камеру только по нужде.

– Я понимаю его.

Как странно, там, в деревне, Даниил был готов оставить их, соглашаясь продолжить путь только за деньги… или это был самообман? Он бы все равно поехал с девушкой и ее попутчиком до конца, в загадочный Амалорм.

Вот еще что не давало покоя! Зачем им в Амалорм? Какое такое дело вело парочку именно в этот полулегендарный город? Они ведь так и не сказали. Может, там Лиз ждет жених? Богатый, красивый, молодой… Даниил скрежетнул зубами. Вышло так громко, что Лиз с подозрением на него посмотрела.

– Все нормально?

– Зачем вам в Амалорм? – с трудом протиснул сквозь зубы.

– Тебя только Амалорм сейчас волнует?

Атомные боги, как же она была прекрасна в эту минуту! Эти глаза, этот лоб, волосы, эти губы… Даниил помотал головой. Что с ним? Уж не влюбился ли? Нет, только не любовь! Глупо! И дело даже не в том, что девушка – член какого-то ордена, а он – безродный бродяга… неопределенность будущего – вот что сейчас важнее сословных, да хоть каких различий. Если не удастся сбежать, ее продадут в гарем какого-нибудь дворянчика… От последней мысли Даниил вновь заскрежетал зубами. Нет!

– Да что с тобой? – нахмурилась Лиз. – На тебе лица нет.

– Ничего, нормально.

Но может, и не продадут. Если орден Лиз не из бедных и дорожит своими членами, у сестер потребуют выкуп – нормальная практика работорговцев. Если те заплатят… если захотят… если смогут… если к тому времени с Варосса снимут осаду… Подобные мысли уже не в первый раз будоражили голову. Кроме этих, особенно ночами, лезли мысли о том, как они сбегают, вместе. Он спасает Лиз и себя, и они вдвоем… на белых санях… Дальше поцелуя мечты не простирались, да и от такой мысленной вольности Даниила бросало в жар.

Слушая множественные истории любви от менестрелей и прочих рассказчиков, Даниил презрительно называл их «бабскими». Сам себе он давно поклялся, что не допустит глупой ошибки – влюбиться, прельстившись симпатичным личиком. Через десять лет обладательница этого личика превратится в самую настоящую стерву. Нет, он не собирался зарабатывать убийством чудовищ до старости, он трезво смотрел на вещи. Его удел – богатенькая вдовушка без собственных спиногрызов. В достаточном возрасте, чтобы он мог спокойно уезжать из дома, не боясь, что женушка наставит благоверному ветвистые рога. И вот – вляпался, как мальчишка.

– Уважаемая леди, надеюсь, вы не скучали во время моего недолгого и… гм… вынужденного отсутствия. – Из отхожего места вернулся Жан.

Ученый недобро зыркнул на Даниила, тот ответил ему тем же. Вот уж кто раздражал больше других, главным образом потому, что постоянно крутился рядом с Лиз. То ручку ей подаст, то истории свои шепчет, а она, кажется, и не против.

Даниил вновь скрежетнул зубами.

– Что вы, мэтр Элиасен, Даниил прекрасно развлекал меня. – Девушка подошла к окну. Мужчины, разве что не толкаясь, поспешили за ней.

– Ну что ж, истории о монстрах, придорожных трактирах и прочих… мм… радостях простой жизни могут быть порой довольно занимательны. – Жан победно посмотрел на Даниила, словно сказал нечто остроумное.

– Тебе лучше знать, – парировал Даниил. – Когда мы встретились, помнится, ты рассказывал подобные истории за еду.

– Вы!.. Ты!.. – запыхтел ученый.

– Смотрите! – Лиз указала вниз.

Белые земли уже давно были далеко не белые; редкие проталины по мере их путешествия расширялись, вытесняя вездесущий снег. И хотя почвы заметно прибавилось, зелень не спешила появляться. Та же пустыня, только серая. И вот эта самая пустыня заканчивалась. На горизонте, разрастаясь и заполняя весь обзор, ширилась необъятная синева.

– Море, – завороженно произнесла Лиз, – никогда не видела!

– Судя по направлению полета и по местности, это Понтисиния, или, как называли ее древние, Спера. Номинально – владения Зухарского каганата, фактически же здесь заправляют местные царьки, у каждого города – свой. Причем, что интересно, в Утрише и Суджуке – власть наследственная, передается по старшинству рождения, независимо от пола, а вот в Джарылыче – выборная, городской Совет из своих… гм… членов выбирает пожизненного правителя, или дожа. Так, например, дож Фредерико VIII…

– Что за дым? – Не то чтобы Даниилу было интересно, но хотелось прервать разошедшегося ученого.

– Где?

– Справа, кажется, мы поворачиваем на него.

– Дым? Но что может гореть в воде…

– Остров, это остров! – первой поняла Лиз. – Дымит на нем!

– Остров? – Жан прищурился, напрягая зрение. Видимо, и он тоже нечто рассмотрел. – Осмелюсь предположить – цель нашего путешествия, а именно Бенсалем, остров-государство, единственный, так сказать, в своем роде.

– Чем же он уникален?

Ой, не следовало Лиз задавать этого вопроса, потому что Элиасен тут же начал щеголять своей ученостью:

– Во времена сразу после Потопа здесь были голые скалы и больше, так сказать, ничего. Однако близость морских торговых путей сыграла с островом злую… или добрую шутку. Как вы можете догадаться, – кивок в сторону Лиз; о том, что может догадаться Даниил, ученый и не помыслил, – остров облюбовали пираты, морские, так сказать, разбойники.

– Пираты, я знать пираты! – К их группе присоединился Тахл. – Есть такая планета – Варга, там все мальчишки мечтать стать космическими пиратами – единственная возможность покинуть планету. Варганцы известны далеко за пределами…

– Да, да, конечно, – поморщился ученый. – Однако я говорю не о вымышленных, так сказать, пиратах, а о вполне реальных морских разбойниках.

– Вымышленных! Это я вымышленных! Да, если хотеть знать, пираты Варги – самая грозная и кровожадная сила на мирах окраины! Я даже попасть к ним в плен… кажется…

– Так вот, пираты основали здесь базу, – гнул свою линию доктор Жан, даже повысив голос. – Со временем она выросла в полноценный город. Ну а когда Шалонер Огл II в своем знаменитом атомном походе уничтожил пиратов в основной массе, Бенсалему оставалось либо зачахнуть без притока, так сказать, средств, либо начать развивать иные области, отличные от морского разбоя.

– Судя по тому, что город до сих пор стоит, нетрудно догадаться об их выборе. – К компании, кряхтя и переваливаясь, присоединился и инспектор Владимиров.

– Бенсалем, как я уже имел честь упоминать, единственный и уникальный. С самого начала они взяли курс на прогресс, свободу от религиозных догм и законов, в том числе и правил, навязываемых так называемыми Атомными богами.

– Иными словами, на Бенсалеме не верят в Атомных богов?

– Нет.

– Их дело, но с чего же они тогда живут? Что отапливает их дома, дает свет, оберегает от непогоды?

– Прогресс! Цивилизация! Человеческий гений не стоит на месте! И Бенсалем – яркий тому пример!

Они уже подлетели достаточно, чтобы рассмотреть небольшой остров, недалеко от берега. Сверху казалось, что он был весь утыкан разновеликими трубами и все они дымили. Когда черным, когда сизым или белым дымом. Ветер относил дым в сторону, однако в безветренную погоду город наверняка был как в тумане.

– Вот оно! Светлое будущее человечества! – гордо произнес Элиасен, тыча узловатым пальцем в окно.

Вокруг острова по голубой воде расползалось чернильное пятно отходов…