Военная кампания в Румынии

Такое для нашего Верховного командования в Тешене благодаря превосходной информации, предоставленной разведывательной службой, неожиданностью не явилось. Причина же того, что мы почти без боя отдали новому противнику часть страны, крылась в напряженной обстановке на других театрах военных действий, не позволявшей быстро снять оттуда войска и перебросить их на угрожаемые направления. Кроме того, сказывалась низкая пропускная способность трансильванских железных дорог, которая не давала возможности быстро подтягивать войска к месту назначения.

Уступка противнику части венгерской территории вызвала в Будапеште сильное замешательство. Еще более ухудшил обстановку наплыв беженцев, к которому Венгрия была совершенно не подготовлена, так как граф Тиса из-за боязни вызвать в Румынии неверие в отношении миролюбивых планов монархии вовремя не позаботился об очищении от населения приграничных районов.

Усилению потока беженцев способствовало и поведение румынских войск в оккупированных областях. О характере отношения их солдат к мирным гражданам красноречиво говорит перехваченный нами приказ командира 13-й румынской пехотной бригады подчиненным частям и подразделениям, отрывок из которого приводится ниже: «Возле деревень восточнее Секелюдвархея, перед которыми сейчас занимают позиции наши войска, начинаются области Трансильвании, почти сплошь заселенные румынами. Поэтому необходимо полностью прекратить грабежи, дабы предстать перед населением в качестве подлинных освободителей наших угнетенных братьев».

После полного закрытия границ нашей разведывательной службе потребовалось определенное время, чтобы приспособиться к новым условиям. К тому же работникам австровенгерских консульств и разведывательных пунктов пришлось покинуть Румынию, а оставшиеся в ней разведорганы могли пересылать информацию лишь долгим окружным путем. Хорошо еще, что мы предусмотрительно отправили майора Покорного в Софию для организации там службы радиоперехвата и дешифрирования. Однако и ему требовалось время для того, чтобы эта служба смогла начать давать хорошие результаты. Что же касается такого источника получения информации, как допрос военнопленных, то вследствие слабости наших пограничных частей число захваченных пленных было незначительно, а разведывательным пунктам, располагавшимся в непосредственной близости от границы, пришлось экстренно эвакуироваться.

Румыны же тешили себя надеждой, что им, как и в 1913 году, придется только маршировать вперед, а не вести серьезные боевые действия. Соответственно и их план ведения войны основывался на стремлении захватить как можно больше территорий. Поэтому они старались наступать в максимально возможном числе мест, чтобы при скором, как им казалось, завершении войны обладать большим количеством оккупированных областей, собираясь представить их союзникам в качестве своих давно удерживаемых районов.

Вместе с тем суровые гористые пограничные области трансильванских Альп, которые войсковые колонны должны были преодолевать, делали взаимную поддержку частей невозможной. Поэтому вполне понятно, почему ответственные румынские командиры высказывали опасения относительно возможности оказаться при выходе из горных районов перед лицом превосходящих сил противника и требовали соблюдения серьезных мер предосторожности. Однако это никак не сочеталось с общей установкой на бодрое и веселое продвижение вперед.

Вскоре одновременное движение румынских войск через все горные перевалы остановилось. К тому времени нам удалось установить, что 40 батальонам, насчитывавшим без малого 34 000 штыков, и 23 батареям австро-венгерской 1-й армии противостояло минимум 172 полнокровных румынских батальона. К 2 сентября их число возросло до 200.

Одновременно к болгарской границе и в Добруджу вышли 3-я румынская армия и русские части вместе с сформированной на территории России сербской дивизией.

Однако уже 3 сентября в Добруджу совместно с германскими войсками вторглась 3-я болгарская армия. Это ошеломило румын и внесло сумятицу в их войсковые перевозки. В связи с этим начиная с 6 сентября румынское наступление в Трансильвании стало заметно замедляться.

Между тем к нашей 1-й армии постепенно прибывали пополнения, а в южной части Трансильвании стала сосредоточиваться 9-я немецкая армия. Начали поступать и многочисленные и важные донесения от нашей агентуры, а летчики стали обнаруживать военные лагери противника. Были захвачены также пленные, в том числе 9 сентября один из высших чинов румынской армии. В результате группировка неприятельских войск и состав командиров трех наступавших на Трансильванию румынских армий стали проясняться.

Медленное продвижение румынских войск, несмотря на всяческую поддержку со стороны местных жителей румынской национальности, не отвечало надеждам Румынии оказать решающее влияние на положение дел на Восточном театре военных действий и, возможно, на исход войны в целом. Ее расчеты нарушали также успехи болгар в Добрудже.

При этом болгары получали настолько значительную поддержку со стороны своих соплеменников, что командование 47-го русского корпуса, как следовало из текста перехваченной нами радиограммы, решило ликвидировать все коренное население южнее Мангалии. По инициативе «Эвиденцбюро» при помощи воздушных шаров над расположением сербской дивизии были разбросаны прокламации на хорватском, сербском и чешском языках. Такое было сделано с учетом того, что среди ее офицеров находилось немало бывших наших военнослужащих сербской национальности, попавших в плен. Остальные же являлись добровольцами, прибывшими из Сербии.

Расшифровка румынских радиограмм в первое время была сопряжена с немалыми трудностями, но вскоре эта работа себя полностью оправдала, поскольку румыны, как когда-то русские в период расцвета нашей радиоразведки, передавали по радио приказы оперативного содержания. В результате мы довольно быстро смогли полностью вскрыть картину относительно положения дел у неприятеля перед болгарскими позициями.

Среди множества радиограмм нами была перехвачена и депеша, содержавшая точные подробности действия войск в ходе намечавшегося румынами на 14 сентября контрнаступления добруджской армии, усиленной войсками из Трансильвании. А уже 16 сентября «Эвиденцбюро» передало в штаб 1-й армии, располагавшийся в Коложваре (Клаузенбурге), первые расшифрованные радиограммы, относившиеся к румынским войскам в Трансильвании.

Тогда наша радиоразведка переживала лучшие времена. В частности, в Софии был организован центральный командный пункт, который возглавил гауптман Генерального штаба Янша и в чье распоряжение был выделен гауптман Маросан, имевший большие заслуги в деле дешифровки. На этот командный пункт поступали шифрограммы не только от болгарских станций радиоперехвата, но и весь полученный радиоразведкой материал на трансильванском фронте.

Когда Румыния начала против нас боевые действия, то русские прилагали все усилия к тому, чтобы своими атаками содействовать ожидавшемуся крупному ее успеху, однако благодаря нашей радиоразведке их наступательные намерения всегда своевременно выявлялись. Когда же после окончания сосредоточения немецкой 9-й армии Божий суд над румынами в Трансильвании наконец-то свершился, русским пришлось нести неслыханные и напрасные кровавые жертвы, чтобы облегчить участь своего нового союзника. Уже в начале октября результаты радиоперехвата, донесения агентурной разведки и показания пленных, а также перебежчиков засвидетельствовали, что дисциплина в неприятельских частях, понесших большие потери, упала, а их наступательный порыв заметно поубавился.

Тогда румыны вместо того, чтобы разрядить напряженность, возникшую на русском фронте, стали просить русских направить войска для защиты собственной территории. Предпринятая же ими 1 октября попытка нанести удар с форсированием Днепра возле города Рахово с целью выхода на оперативный простор хотя бы на болгарском фронте закончилась полной неудачей. При этом заметный вклад внесла наша дунайская флотилия, разрушив мост через реку.

К середине октября 1916 года Трансильвания была почти полностью очищена от противника. Тогда перед нашей разведывательной службой встала задача выяснить состав румынских войск, удерживавших отдельные перевалы, и определить силы русских, брошенные на подкрепление румынской армии. Русские войска должны были, по сути, взять на себя ее северный фланг и усилить растянутую румынскую добруджскую группировку на южном фланге. Однако их подкрепления прибывали крайне медленно из-за плохого состояния железных дорог.

Такое обстоятельство было на руку нашей радиоразведке, которая выявила отвод русских войск с Северного и Западного фронтов за целый месяц до их прибытия в Румынию, а затем отслеживала отдельные фазы этой переброски. Кроме того, за передвижениями русских частей непрерывно следили наши агенты на всем протяжении фронта от Риги до Черного моря. Правда, к их донесениям приходилось относиться с большой осторожностью, так как слухи об этом часто бывали преувеличенными, а медленная скорость переброски войск приводила к ошибочным заключениям. Слова «в Румынию!» стали у русских чуть ли не крылатыми, а у их солдат к своим тщедушным союзникам росло пренебрежительное отношение и даже ненависть.

24 октября наши дешифровальщики испытали сильный, правда непродолжительный, шок. Причина этого заключалась в том, что мы перехватили радиограмму, запрещавшую добруджской армии передачу по радио оперативной информации вследствие утери русским кавалерийским корпусом ключей от шифров военного министерства, применявшихся в радиосвязи. Одновременно по большей части прекратили работу и радиостанции, располагавшиеся на территории Румынии. А в начале ноября русская дунайская армия вообще объявила о том, что один из ключей их шифров известен противнику!

Тем временем была закончена подготовка к наступлению западного фланга 9-й немецкой армии в Валахии¹, и 10 ноября начался ее знаменитый победоносный поход. 25 ноября, к великому изумлению румын, дунайская армия генерал-фельдмаршала Макензена, состоявшая из австро-венгерских, германских, болгарских и турецких частей, перешла Дунай у Систово. Тогда ради спасения Бухареста румыны еще раз набрались духу для перехода в наступление. Одновременно русские армии должны были вновь наступать в Карпатах, а салоникская армия – угрожать болгарам с другой стороны.

Однако радио вновь стало болтливым. А кроме того 1 декабря был взят в плен штабной офицер 8-й румынской пехотной дивизии с приказом, из которого замысел планировавшегося противником контрнаступления стал абсолютно понятен. В результате после небольших первоначальных успехов румын 6 декабря Бухарест нам все же удалось взять, а от двадцати трех румынских дивизий осталось лишь восемнадцать, из которых четырнадцать представляли собой только жалкие остатки.

17 декабря русские на Юго-Западном и на русско-румынском фронтах вновь перестали пользоваться радиосвязью, причиной чего послужил захват нами радиостанции одной казачьей дивизии. После этого радиообмен возобновился лишь 21 декабря.

Тем временем нам пришлось повозиться и с французскими шифрограммами, появившимися в связи с прибытием в Румынию французской военной миссии во главе с генерал-лейтенантом Бертело для реорганизации румынской армии.

После арьергардных боев русские и румыны отошли за нижнее течение рек Сирет и Путна. При этом румынская армия потеряла 140 000 человек пленными, 30 000 убитыми и 30 000 искалеченными. В госпитали попало 180 000 больных и раненых, а на фронте осталось лишь 70 000 штыков. Из 1300 орудий было потеряно 520, а румынская авиация полностью обанкротилась. Ее вышедшие из строя самолеты пришлось заменять 100 французскими.

В это время лучшими источниками получения разведывательных сведений стали пленные и перебежчики. Работа же агентуры заметно затихла – по-видимому, много агентов попало в руки противника, а оставшиеся не могли пользоваться каналами связи так, как прежде.

Что касается контрразведки, то работы у нее заметно прибавилось – если в начале войны ее органы были заняты в основном розыском и интернированием политически неблагонадежных румын, то после возвращения назад утраченных в первое время земель она главное внимание обращала на выявление предателей, состоявших на службе бухарестской службы безопасности и русских, а также на одураченных пропагандой людей, вступивших в ряды румынской армии. Сразу после взятия Бухареста туда был направлен офицер разведки, где началась большая работа по изучению оставшихся архивов. Здесь же важно отметить, что сочувствовавшие австро-венгерской монархии румынские политические деятели, такие как Карп, Маргиломан и Майореску, город не покинули, а это означало, что, несмотря на их дружественное к нам отношение, за ними все равно следовало установить наблюдение.

Таким образом, война с Румынией превратилась, по существу, лишь в проходящий эпизод. И хотя на новый фронт центральные державы были вынуждены отвлечь часть своих войск, после неблагоприятных событий 1916 года здесь они одержали решительный успех. Русские же, проводя наступательные операции для поддержки румын, и особенно во время затяжного так называемого Зимнего сражения в Карпатах, понесли тяжелые потери, что заметно приблизило начало революции в России. К тому же за счет вынужденного вытягивания линии фронта общее военное положение русской армии значительно ухудшилось.