Все, что я могу сказать о последовавших за этим проклятым вечером полутора неделях — «не помню». Серьезно — не помню я их. Слиплись для меня те дни в одно большое белое и тоскливое пятно. Одно осталось в памяти — холод. Постоянный, неизбывный холод. Днем, в большинстве своем, мы мерзли в каких-то буреломах, в которые забирались еще затемно. Ночью, в самый мороз, мы пробирались по еле заметным лесным тропкам, огибая все большаки.

Как не пали наши кони — понятия не имею. Хорошо хоть, что овса им удалось добыть на прокорм в одной глухой деревеньке, если бы не это, точно остаток пути мы бы проделали на своих двоих.

Кстати, та деревенька, пожалуй, была тем единственным воспоминанием, о котором стоит упомянуть, потому что там мы чуть не расстались со своими жизнями.

Нет-нет, никакого Ордена Истины. Нас чуть не прирезали обычные селяне. Из-за пригоршни монет.

На шестую ночь бесконечного пути Ворон пожалел нас с Гарольдом, и, заприметив утром совсем крошечную деревушку, решил дать нам немного отогреться. Да и еда у нас два дня как кончилась. Те припасы, что обнаружились в седельных сумках, давно вышли, а новыми разжиться было негде, потому что наставник носа не совал ни в одно селение, что нам по дороге попадалось. Если лошадям хоть иногда перепадало сено из «зимних» копнушек, что запасливые селяне оставляли на лесных полянах, то мы знай только подтягивали пояса.

Это селение было совсем крошечным, домов в семь-восемь, и никаких признаков того, что там нас поджидают крепкие парни в черных балахонах, мы вроде не приметили. Да и откуда им тут взяться? Глушь немыслимая. Не уверен, что про эту деревушку даже мытари местного герцога знают, а уж они ребята хоть куда, хоть когда и хоть кого.

Выбрав дом, который выглядел зажиточнее других, насколько это слово можно применить к приземистому строению с крышей, покрытой каким-то мхом, мы ввалились в него без особого стеснения, сообщив кряжистому старику-хозяину, что мы заплутавшие путники, готовые заплатить за горячую еду и припасы в дорогу.

Вот в этом и состояла наша ошибка. Не надо было упоминать о том, что при нас деньги есть. Но нет — мало что сказали, так Монброн еще сдуру сразу хозяину золотую монету протянул, которую на его глазах извлек из своего кошеля, радующего взгляд полнотой. Золотую! Они в этом захолустье про такие монеты до нашего появления небось только слышали, а вот видеть их им не доводилось.

Нет чтобы серебряк дать! А лучше меди горстку.

Ввели, короче, обитателя безымянной деревушки в соблазн. Пока мы отогревались у печи и жадно хлебали суп из брюквы с картошкой, он что-то там себе в голове прикинул, после пошептался с женой, и с лаской предложил нам у него в гостях день-другой провести. Мол — того и гляди опять завьюжит, какая тут дорога? Да и курочку его старуха сейчас пойдет зарежет, а после зажарит. Мы рассудили, что таким образом он хочет из нас еще пару монет вытянуть — и ошиблись.

Ему были нужны все наши деньги. И прочее имущество, включая лошадей. А время он тянул, потому что его сыновья в лес за дровами отправились.

И если бы не Ворон, который всегда спал вполглаза, план старика запросто мог удастся. Мы-то с Монброном разомлели в тепле до неприличности, я так и вовсе чуть ли не с ложкой во рту уснул. Причем настолько крепко, что даже не слышал, как Ворон сцепился с сыновьями хозяина, собиравшимися перерезать нам во сне глотки, как он магией убил их всех троих, а после и хозяина дома, собравшегося поднять на помощь соседей, прикончил. Старуху-хозяйку он тоже убил, хоть, с его слов, и с великой неохотой. Просто та от увиденного с ума сошла, Ворон ведь особо не миндальничал с ее детьми — кому дыру в груди выжег, кому глаза. Какая мать такое выдержит?

Да и свидетелей оставлять не стоило, от греха.

Разбудил он нас только тогда, когда обещанная стариком метель улеглась, ближе к полуночи. Мы изрядно пошуровали в кладовке негостеприимных хозяев, нагребли полные торбы овса для лошадей, подпалили дом и отправились в путь.

Было ли мне жалко этих людей? Нет. И не только потому, что они сами виноваты в своей смерти. Просто что-то во мне окончательно изменилось. Не сразу, не вдруг, это началось давно, но закончилось той ночью, когда сгорел мой дом. Мой единственный родной дом, что я знал.

Я не нужен этому миру, я для него чужой?! Отлично. Тогда и я свободен от всех навязанных им условностей. Значит, просто буду брать у него все то, что хочу. И если не удастся расплатиться за потребное золотом, то стану давать расчет магией и сталью.

Ну а если он попробует забрать жизнь у меня или кого-то из моей семьи, я этого не забуду. И отомщу. Сразу или после, но сделаю это, если останусь жив. Так что должок за Сюзи, Рувима и Тюбу будет возвращен.

Как мы ни спешили, как мы ни гнали лошадей, но к назначенному времени мы опоздали. И крепко, на пару дней.

— И где их искать теперь? — ворчал Гарольд у меня за спиной, когда мы, уже никуда не торопясь, ехали по дороге, которая вскоре должна была привести нас к переправе через Стийю. Я даже в темноте узнавал эти места. — Куда их Мартин мог повести дальше? В Лирой или по какому другому пути?

— А ты бы куда отправился на его месте? — поинтересовался у него наставник. — Вы ведь с ним не такие уж и разные, Монброн, если ты еще не понял. Как бы ты поступил?

— Не знаю, — помолчав, ответил мой друг. — Правда — не знаю. И еще — не очень-то мы похожи. И я сейчас не о том речь веду, кто в каком семействе родился.

На это наставник ничего не сказал, только хмыкнул насмешливо, да чуть подернул повод, заставляя лошадь двигаться быстрее.

— Вроде это где-то здесь, — снова подал голос Гарольд через некоторое время. — Эраст, поправь меня, если я не прав.

— Тогда лето было, — резонно заметил я. — Все по-другому смотрелось.

— Да здесь, тебе говорят, — поморщился Монброн. — Вон дуб, я его помню. Луиза тогда еще пыталась около него желуди найти, уж не знаю, накой они ей понадобились.

— Может, ты и прав, — мне показалось, что я и в самом деле узнаю места. — Но вот так, чтобы наверняка — не скажу!

— Провожатые из вас отличные получились! — невыразимо ехидно вступил в разговор Ворон. — Превосходные! Отменные!

— Мастер, вы? — сугроб слева от нас вдруг встал дыбом и обрел голос. — А я тут прикорнул, понимаешь ли! И вдруг слышу — голоса! О, и Монброн с фон Рутом тут! Братие, как же мы вас ждали!

— Жакоб! — выпучив глаза, зло рявкнул наставник. — Вон видишь дуб?

— А как же! — радостно подтвердил простолюдин, пожирая взглядом Ворона.

— Иди и обними его! — ткнул пальцем в направлении дерева маг.

— Зачем? — простодушно поинтересовался верзила.

— Он твой потерянный в младенчестве брат! — объяснил ему Ворон. — По разуму! А может, и не брат! Может — отец! Идиот, я чуть не прибил тебя!

И это правда. Я заметил, что он сразу же после того, как раздались первые слова из сугроба, чуть отвел назад левую руку, и в той замелькали тревожные алые огоньки.

— Живые! — урчал, как медведь, Жакоб, будто и не слыша слов наставника. — А мы знали, что так будет, потому и не ушли отсюда. Вот только мало вас. Где Сюзи? Аманда где?

— Где, где… — проворчал Гарольд, спрыгивая с лошади. — Кто где.

— Беда, — опечалился Жакоб. — Значит, они того? Ох, напасть! Сюзи-то и вовсе как птаха на ветке жила. Знай щебетала да напевала.

— Пошли с дороги в сторону, — глянул на безоблачное небо Ворон. — Не хватало только сейчас попасться на глаза какому-нибудь разъезду стражи или кому похуже. Это будет даже не обидно, это можно счесть гимном идиотизму. Столько мерзнуть, чтобы под конец тебя все-таки поймали.

— Пошли, — ответил покладистый Жакоб. — Вон на ту березу кривую путь держите, там как раз овраг, где мы лагерь разбили. А я пока следы замету.

А здорово он тут устроился, скажу я вам. Мне все непонятно было — как это в снегу закемарить можно? Ну замерзнуть, особенно спьяну — это понятно, дело обычное. А вот чтобы именно вздремнуть — это, знаете ли…

Можно. Еще как можно. Если оборудовать вполне комфортную лежанку из огромных еловых лап, в которой расположишься не хуже, чем в постели.

Да и лагерь, скажем прямо, выглядел вполне сносно. Шалаши из все тех же лап, очень умело разложенный костерок, такой, что и тепло дает, и не дымит, и даже некое подобие умывальника! Мол — чистота залог здоровья.

Не сомневаюсь, что все это дело рук Мартина. И должен признать — впечатляет. Правда впечатляет.

— Мастер! — загомонили девчонки, заметив нас. — Монброн! Эраст!

А после последовали все те же вопросы, которые невольно бередили уже более-менее поджившую рану. Им проще, они не видели того ужаса, который пережили мы. И потому не могут понять, как обидно за Рувима и Тюбу, которые умерли в тот момент, когда спасение было совсем рядом. Сюзи, конечно, тоже жалко, но она пала в бою. А эти двое — на пороге победы. Или той иллюзии, которую мы за победу приняли.

Хотя нет — победы. Побывать в той мясорубке и остаться живым — уже победа. Возможно, какой-то матерый вояка и посмеется над моими словами, но у него за спиной сотни битв, в которых он звенел сталью, а я их по пальцам пересчитать могу. И каждую из них я вспоминаю, как нечто ужасное. Это вам не поединки один на один, и даже не стычка с разбойниками на той дороге, что лежит слева от нас. Там все было просто и понятно — вот грабители, вот мы, проверим, у кого крепче зубы.

А вот заварушки в Гробницах Пяти магов и у Вороньего замка — это совсем другое. Там речь не только о жизни и смерти шла. Там и душа на кону стояла. Моя душа!

Хотя вслух, конечно, я это все произносить не стал. Зачем? Да и потом — Ворон сам все нашим соученикам рассказал, мы с Гарольдом только разве что кивали, да ему поддакивали.

— Значит, Грейси жива? — обрадованно еще раз уточнил Карл. — Ну хоть что-то. Но как Сюзи жалко!

— А мне мессира ди Скорсезе, — всхлипнула Рози у меня на плече. — Надо же! И жил светло, и умер красиво! Великий был человек!

— Если тебя это хоть сколько-то утешит, де Фюрьи, то ты только что осуществила мечту Вартана, — сказал Ворон. — Он очень печалился о том, что жизнь, по сути, прожил впустую. Ну вот так он считал. Знаешь, мы все в молодости планы на будущее строим, как правило — мирового масштаба. Правда, мало кто может сказать, что он хоть десятую часть из них после в реальность воплотил. Вот и Вартан очень переживал за то, что не сделал всего того, что хотел. А еще был уверен в том, что когда он умрет, то этого никто даже не заметит и слезинки о нем не проронит. А в результате что получилось? Ушел он так, что мне остается только ему позавидовать, потому что подобным образом хлопнуть напоследок дверью удается очень немногим. А еще красивая девушка льет по нему слезы. Это ли не осуществленная мечта?

— Спасибо, мастер, — стерла слезы со щек Рози.

— За что? — не понял Ворон.

— В основном за «красивую», — объяснила ему де Фюрьи. — Я всегда знала, что вкус у вас безукоризненный.

И еще язык остальным девушкам показала, зараза такая. Нет, все-таки Рози — она как море. Никогда не угадаешь, когда и как у нее поменяется настроение. А самое главное — насколько то, что она делает, соответствует тому, что она думает.

— Ну и славно, — потер ладони наставник, а после пододвинулся поближе к огню. — Расскажите лучше, как вы сюда добрались?

— Только с самого начала, — потребовал Монброн. — Да, друзья, а вы знаете, что за вами в погоню Форсез отправился? Лично!

— Виктор? — озадачилась Гелла. — Так он из замка невесть когда отбыл. И зачем ему за нами гоняться?

— Словно не на этом свете обитает! — вздохнула Рози. — Как ты до сих пор жива осталась, держа глаза и уши закрытыми? Ты точно с нами на стенах тогда была?

— Форсез. — Мартин прищурился. — Тогда понятно, чего те всадники за нами в лес по темноте поперлись. У него же месть на уме, а не приказ. Это аргумент, с которым стоит считаться.

— Было такое, — подтвердил Карл. — Встали на след какие-то, но ненадолго. Мартин их одурачил, не по той дороге пустил.

Все-таки хорошо, что Мартин уводил ребят прочь от замка, а не я. Мне бы и в голову не пришли все те хитрости, на которые он пускался, стараясь довести отряд до места сбора. Ложные следы, еловые лапы, привязанные к хвостам лошадей, какие-то тайные тропы, известные лишь немногим обитателям этих лесов — это все его заслуга. Мало того — он настолько разумно спланировал маршрут, что на ночевку ребята почти всегда останавливались на затерянных в чащобах хуторах, где можно было не опасаться ловушки или предательства. И где Мартина, между прочим, всегда встречали как дорогого гостя.

Любопытно — почему? Надо будет с Рози поговорить, она наверняка увидела чуть больше, чем остальные. Я ее знаю.

— Вот, — закончил Мартин свой рассказ. — Сюда прибыли дня три назад, сидели, вас ждали. За дорогой наблюдали, и за переправой тоже.

— И что дорога? — заинтересовался Ворон.

— Тихо, — пожал плечами Мартин. — Все как всегда. Купчины ездят караванами, зажиточные селяне на торги. Пару раз королевские гонцы проскакивали рысью. Не знаю только, какого из королей. Я в гербах не разбираюсь.

— А с чего ты взял, что королевские? — уточнил Гарольд.

— Так их с другими не спутаешь, — отмахнулся Мартин. — Ты мне просто поверь — они это. А вот служителей Ордена ни разу не видели.

— И сколько еще собирались тут отсиживаться? — без тени улыбки полюбопытствовал наставник. — Нас ждать?

— Не обсуждали мы этого, — сказали одновременно сразу несколько человек.

— Просто знали, что вы все погибнуть не могли, — добавила Магдалена. — Не может такого быть.

— Если бы не Вартан, то никого бы вы не дождались, — мрачно развеял ее надежды я. — Уж поверь.

— Мы здесь, вы здесь, так что все в порядке, — довольно резко произнесла Рози. — Думаю, сейчас это не самая главная тема для разговора. Куда важнее то, что мы будем делать дальше.

— Спасибо, де Фюрьи, — Ворон взял палку и поворошил угли костра. — Очень верно сказано.

— Невероятно верно, — пискнула Агнесс, завернутая в тяжелый овчинный тулуп так, что наружу торчал только ее точеный носик. — Хотелось бы отправиться туда, где тепло. Я так устала от этой бесконечной зимы! Мне кажется, что весь мир стал царством вечного холода, и снег теперь лежит даже там, где стоит мой дом. Нет больше на свете тепла, и не будет!

— Да к нам надо поворачивать, в Лесной Край, — хлопнул кулаком о ладонь Фальк. — Как еще в замке говорилось. Место всем найдется, медвежатины да кабанятины копченой в кладовых полно. А уж в погребах — у-у-у-у-у! Пива — хоть залейся!

— Оно, конечно, хорошо бы! — Ворон почесал кадык. — Пиво, кабанятина, огонь в камине. Мечта — да и только. Но — увы, Фальк, увы. Не выйдет ничего.

— Почему? — Карл непонимающе сдвинул брови. — Наставник?

— Раньше или позже нас и там найдут, — как-то даже немного равнодушно отозвался Ворон. — Найдут-найдут, не сомневайся. Не так быстро, как в Центральных Королевствах, но отыщут. Видишь ли, до той небольшой войны у стен моего бывшего замка, мы были всего лишь теми, кто неугоден Ордену Истины и королю Айронта. А теперь мы их враги. Разницу ощущаешь? Неугодных можно искать, можно не искать — ничего не изменится. А врагов отыскивают и уничтожают. И первым делом соглядатаи отправятся туда, где вас ждать проще всего. Туда, где вы жили до того момента, как попали ко мне в обучение. Так что родовые замки и даже загородные дома остальным тоже можно не предлагать. Спокойная жизнь там — вопрос времени. Раньше или позже за нами придут.

— Да кто этих соглядатаев в Лесном Краю всерьез воспримет? — проревел Карл так, что с веток снег осыпался. — На одну ладонь положат, второй придавят. И все! На худой конец — на кордон к Широкому лесу уедем. Там вообще никто не бывает. Там в иных местах дичь до сих пор человека не страшится.

— Соглядатаев, может, и не воспримут всерьез. — Мартин подбросил в костер веток. — Согласен. А когда к вам туда нагрянет пара сотен солдат, да чернецов столько же? Станут твои бароны с ними сражаться?

— Ты это… — засопел Карл. — Давай выбирай слова!

— Он все верно сказал. — Наставник достал трубку и изрядно отощавший кисет с табаком. — Фальк, я не стану подвергать сомнению тот факт, что твой отец и братья будут готовы встать на нашу защиту. Но вряд ли это сделают ваши соседи. Ведь так?

— Дядюшка Фриц сделает, — проворчал Карл, но уже исключительно из принципа, не желая признавать свою неправоту. — Он Орден сильно не любит.

— Но он любит свою семью, полагаю, — примял табак в трубке Ворон. — И ты тоже. Готов ты принести их в жертву ради пары-тройки месяцев нашей спокойной жизни? По той же причине не подходит и вариант с кордоном, который стоит где-то там в лесу. Раньше или позже и про него пронюхают. Есть ведь не только те, кто служит Ордену. Есть другие разведчики, которые собирают информацию для архимага Туллия. И они куда глазастей! Нет, ученики, на этих землях нам делать больше нечего. По крайней мере в ближайшее время. Может, год, может — пять, не скажу точно, потому что сам этого не знаю.

— И куда же мы пойдем? — растерянно спросила Миралинда.

— Поплывем. — Ворон выпустил колечко дыма. — В Халифаты. Это практически единственный разумный вариант из трех возможных, которые я рассматривал всерьез.

— А два других? — воспользовавшись возникшей паузой, во время которой мы переваривали слова наставника, влезла в разговор Рози. — Просто интересно.

— Один — податься к эльфам, — охотно ответил ей Ворон. — Они с удовольствием берут людских магов-перебежчиков, так повелось с давних времен. Вояк — тех нет, их сразу убивают. А магам дают убежище, это доказанный факт. Но беда в том, что они тут небольшую войну на Западе устроили, потому нам почти наверняка сразу предложат принять в ней участие. И не на стороне людей. Не знаю, как вам, но мне это не слишком по душе. Второй вариант — отправиться к нордлигам, на Ледяные острова. Это чуть лучше, чем к эльфам, но тут есть несколько смущающих меня моментов. Первый — именно маги недавно сожгли флот северян, и вряд ли этот факт был предан забвению быстро. Второй — есть у меня подозрение, что ряд вождей имеет дело с Линдусом Восьмым, а потому никто не поручится за то, что в один прекрасный момент нас не свяжут и не отправят обратно на континент, в качестве подарка владыке Айронта. Так что — Семь Халифатов. Учитывая сложившуюся ситуацию, это самое разумное, что можно сделать.

— Я сразу согласна! — просипела из тулупа де Прюльи. — Там тепло! Там мой дом! Точнее — он там рядом, но все равно! И еще — папа лично знаком с властителем Сафаром, он наверняка не откажется составить нам протекцию!

— У меня тоже есть связи личного характера близ повелителя Халифатов, — степенно ответил Ворон. — Но лишним это не будет. Я, собственно, и собирался для начала отправиться именно в Анджан, а не в сами Халифаты. А если семейство де Прюльи на некоторое время сможет оказать гостеприимство твоим соученицам, так это вовсе замечательно. Пока не будут улажены все формальности, не дольше. Я и молодые люди поживем в гостинице, а вот девушкам лучше побыть под защитой знатной фамилии, во избежание ненужных неприятностей. Восток, знаете ли, дело такое, непростое. Десяток красавиц из Королевств может вызвать интерес в определенных кругах. Проще говоря — могут вас украсть для какого-нибудь падишаха. Ищи вас потом по всем гаремам.

— Наставник, вы еще спрашиваете! — глаза Агнесс радостно сияли. — Конечно же! Наш дом — ваш дом. Всех дом… Ребята, ну вы же поняли, да? Никаких гостиниц, будете жить у нас.

— Замечательно, — одобрительно промолвил наставник. — У остальных никаких возражений нет?

— Возражения, может, и есть, выбора нет, — выразила общее мнение Фриша. — Да и терять нам нечего.

Что да — то да. Терять в самом деле нечего. Мы и так уже изгои, хуже, чем есть сейчас, не будет.

Еще на первом году обучения, когда я пытался понять хитросплетения отношений в магическом мире, я задал наставнику вопрос: «А почему все маги давным-давно не сбежали в Халифаты, в которых к ним относятся нормально, а обитают тут, где их как зверей травят?».

Все оказалось очень просто.

Из Халифатов обратной дороги на континент не было. Не в прямом смысле, а в переносном, разумеется. То есть — если ты там послужил придворным магом у какого-нибудь владыки, здесь, в Королевствах, ты уже никогда никем не станешь. Тебя не примут ни в один конклав, твое имя будут произносить только с гадливыми или презрительными интонациями, а благородные семейства, проведав о твоем прошлом, не пустят даже на порог, не говоря уж о чем-то большем.

А это случится непременно. Сам не скажешь — добрые люди помогут. Магический мир тесен, в нем все всё про всех знают.

И останется тебе только с котомкой по деревням бродить, чирьи да колтуны у селян за еду врачевать.

Почему так обстоит дело, отчего — неизвестно. Думаю, корни этого уходят куда-то в далекое прошлое, где случилась какая-то битва магов Востока и Запада, вызвавшая взаимную неприязнь, со временем переросшую вот в такой обычай.

Потому и не рвутся представители нашего цеха покидать Королевства и мчаться на Восток за увесистым мешком с золотом. Потому что это дорога в один конец, обратного пути не будет. А амбиций при этом почти у каждого полно.

И у нас хватало раньше. Вон Рози. Ее на службу к падишаху никто не заманил бы, она собиралась высоко взобраться. Причем — сделала бы это, не сомневайтесь. Вот только перечеркнули все её планы служители Ордена.

— Вот что, — наставник вдруг стал очень серьезным. — Я призываю вас всех еще раз хорошенько подумать о том, хотите ли вы дальше следовать за мной. Прямо здесь и прямо сейчас подумать. Потом времени на подобное может попросту не быть. Мне важно, чтобы каждый из вас сам для себя решил, что он хочет. И если у кого-то возникнет желание пойти своей дорогой, то с моей стороны никаких возражений не последует, я его отпущу. Решение это очень серьезное, определяющее будущность, так что — думайте.

— Если мы по одиночке разбежимся, то будущность наверняка не состоится. Передавят нас тогда, как клопов, — немного коряво пошутил Монброн. — Так что — какие раздумья, мастер? Верно, соратники?

Все зашумели, соглашаясь с ним, а Гелла так и вовсе обиделась на наставника за такую постановку вопроса.

— Я как-то так и думал, что вы будете не против, — пыхнул трубкой Ворон. — Но спросить счел нужным, хоть, по идее, мог этого и не делать. Вы мои ученики, я властен над вашей жизнью и смертью, даже с учетом нынешней ситуации. Жезл-то у меня никто не забирал.

— Да разве в жезле дело? — непритворно возмутилась Луиза.

— Ну если с этим мы разобрались, то нам осталось закончить только одно дело. — Ворон усмехнулся. — Надо добраться до Анджана. Плевая, по сути, задачка.

Раздались невеселые смешки — иронию наставника оценили.

— Да в чем сложность? — бухнул Карл. — По той же Кироне до моря сплавиться, благо на ней ледостава нет, как и на Стийе, а там до Макхарта добраться. После фрахтуем корабль — и в Халифаты.

— И в самом деле это все? — притворно изумилась Рози, всплеснув руками. — Как нам это в голову не пришло?

— Что опять я не так сказал, де Фюрьи? — возмутился Карл. — Слушай, фон Рут, угомони свою женщину, как друга прошу! А то я за себя скоро не поручусь, так она меня затюкала. «Фальк такой, Фальк сякой».

— В самом деле, де Фюрьи, — обратился к Рози маг. — Если уж критикуешь, так будь последовательна, объясни соученику, в чем он неправ. Может, и остальным будет любопытно? Я так точно послушаю с интересом.

— Хорошо, — покладисто согласилась девушка. — Видишь ли, Карлуша, в твоем плане все прекрасно, но имеется три «но». Загибай пальчики, а я буду говорить.

— Ну-ну. — Фальк вытянул вперед руку и растопырил пятерню.

— Первое «но». — Рози показала глазами на мизинец. — Кирона. Да, ледостава нет, но и навигации — тоже. Большинство кораблей и лодок стоят в сараях и ждут весны. По реке ходят только самые рисковые купцы и суда береговой охраны, которые гоняют разбойников по берегам. Ни те, ни другие нас на борт сроду не возьмут.

— Тебе-то откуда про это знать? — поинтересовался Фальк. — Ты в этих краях даже не бывала!

— Карл, ты забыл, из какой она фамилии? — насмешливо спросила Луиза. — Напомню — де Фюрьи. Торговый дом с представительствами по всему Рагеллону. Кому, как не ей такое знать.

— Ладно. — Первый палец был загнут. — Согласен. Что дальше?

— Дальше Макхарт, — задорно прощебетала Рози. — Там куда теплее, чем здесь, и сезон штормов не настолько страшен, как на северных морях, но! Насколько я поняла, Халифаты закрыли свои границы, как сухопутные, так и морские. Интересно, какой капитан согласится отправиться в те края, заранее зная, что его судно запросто могут потопить? Сразу скажу — если ты заведешь разговор не о Макхарте, а о другом портовом городе, которых на побережье хватает, то результат будет тот же. Капитаны везде не дураки. Судов же из Халифатов нынче в гаванях можно не искать.

Она права, и это очень печально. Сейчас бы на «Луноликую Лейлу», под крыло к капитану Раваху-аге. Где-где, а там мы были бы в полной безопасности. Да и в плане последующего пребывания в Халифатах могла ясность появиться. С его-то связями!

— Контрабандисты, — предложил кто-то из ребят.

— Они все работают на городскую стражу, — возразил Мартин. — Если нас ищут, то почти наверняка мы даже на борт взойти не успеем, как окажемся в кандалах.

Фальк загнул второй палец и вопросительно глянул на Рози.

— Третье «но» — оно ближе, чем предыдущие. Вон там, где лес кончается, — махнула рукой моя избранница. — Прежде чем мы как-то решим те вопросы, которые были поставлены ранее, нам бы до Кироны добраться живыми и невредимыми.

Ворон несколько раз ударил ладонью о ладонь, аплодируя Рози.

— Отлично сформулировано, де Фюрьи. Отлично! И полностью совпадает с моими измышлениями на этот счет. Что вы на меня уставились? Я вам ответы на эти вопросы дать не могу, это не точные знания, которые в книгах записаны. Здесь все будут решать расчет, знание местности и удача.

— По суше до побережья добраться можно, но для нас это будет крайне затруднительно, — задумчиво произнес Мартин. — Тут либо крюк через Центральные Королевства давать, либо напрямки через горы переть.

— Через горы до поздней весны не получится, — моментально отозвалась Луиза. — Перевалы зимой неприступны. Лавины, неимоверный холод… Даже думать нечего до мая туда лезть. Сгинем, и останков наших никто не найдет.

— Значит — Кирона, — подытожил Ворон. — Я в результате пришел к тому же выводу. Собственно, на этом я и решил пока остановиться, не пытаясь заглянуть дальше. Когда планов слишком много, и не один из них при этом не является проверенным и достоверным, то это только к худшему. Это ведет к хаосу в мыслях. Так что сначала доберемся до указанного места, а там, на берегах реки, поглядим что к чему. Золото и доброе слово иногда творят чудеса, может, нам повезет столкнуться с одним из них.

— Я могу поговорить с папенькой, — тихо произнесла Луиза. — Он в большой дружбе с господином распорядителем верфей. Не исключено, что тот выделит нам какой-нибудь кораблик под королевским флагом. Добрая треть Кироны течет по владениям Форнасиона, потому на такое судно никто не посягнет до самого побережья.

Ворон тяжело вздохнул.

— Думал, де ла Мале, думал я и на этот счет. Но тут, видишь ли, один нюанс есть. Не надо тебе в город соваться. Кого-кого, а тебя точно там уже поджидают. До Лесного Края чернецы, может, не добрались еще, а сюда-то наверняка успели заявиться.

— Могу я сходить, — предложила Фриша. — Лу напишет записку, а я ее отнесу. Меня, кстати, в ее доме знают. Мы ж тогда у нее жили, когда летом путешествовали.

— Или прислугу в городе подловить, — предложила Магдалена. — И через нее записку передать.

— А вот еще… — сказал кто-то, но Ворон взмахом руки остановил обсуждение.

— Это все потом. Сейчас главное другое — Стийя и дорога к Лирою. Мартин, мне сказали, что ты следил за переправой. Рассказывай.