Глава 7
Ситуация накаляется
Январь – июнь 2004 года
Начальник Штаба
Новый год принес новую тенденцию в деятельности Штаба защиты русских школ – его неофициальным лидером стал Александр Казаков, со своими сторонниками постепенно создавший большинство в этой группе активистов. Этому предшествовала крайне непростая и болезненная – в буквальном смысле – трансформация Александра Юрьевича. Ему пришлось пройти через муки, чтобы на короткое время оказаться на авансцене политической жизни Латвии, не будучи даже ее гражданином, – а затем столь же драматично быть с нее низвергнутым. Казаков оказался спринтером, которого латвийская политика заставила бежать длинную дистанцию.
А все потому, на мой взгляд, что Александр изначально подвергся болезни ОРЗ – «очень резко завязал». Как и у значительной части людей, вынужденных тотально бросить пить, у него возникла непреодолимая жажда деятельности, тяга к проявлению активной жизненной позиции, способной заместить угар спиртного. Тут самый явный пример – СССР, с антиалкогольной кампанией Михал Сергеича впавший в повсеместную гражданскую активность, весьма печально закончившуюся.
Пить дальше действительно Казакову было бы уже за гранью – после ряда перипетий в 2001 году он попал под автомобиль. С переломом обеих ног и сотрясением головного мозга Саша несколько месяцев пробыл в больнице, перенес не одну операцию, потом заново учился ходить… В итоге он принял мужественное решение – и при помощи иглоукалывания избавился от тяги к выпивке.
С Модестом Алексеевичем Колеровым в редакции «Вести Сегодня»
Обретя физическую форму, Казаков нашел постоянную работу собственного корреспондента по Латвии в российском информационном агентстве Regnum, чьим основателем являлся Модест Алексеевич Колеров. В этом качестве Казаков выехал в Калининград на интервью со спецпредставителем президента Путина в балтийском эксклаве России – Дмитрием Олеговичем Рогозиным. Этот визит наш кингмейкер Юрий Петропавловский тоже относит на свой кошт – мол, дал Саше первые 500 латов, чтобы раскрутился. И что ведь интересно: в это самое время Юрий Алексеевич именовал руководство РФ «оккупационным режимом Вовы Путина». В частных беседах, разумеется. Просто ему, как истинному постимперцу, саднили тогдашние заигрывания Москвы с Вашингтоном по иракской теме и недостаточное внимание РФ к близящемуся вхождению Балтии в НАТО.
Александр рассказывал, что ждать аудиенции у Рогозина ему пришлось несколько часов – но зато и разговор оказался долгим, да настолько содержательным, что основная часть его в интервью не вошла, а составила сценарий дальнейших действий Казакова.
Спустя некоторое время Александр Юрьевич стал позиционировать себя как помощника Рогозина. Это обстоятельство сделало его весьма рукопожатным в латвийском бизнес-сообществе – тем паче что Казаков реанимировал часть своих связей 10-летней давности, когда он вел передачу о предпринимательстве на частном русскоязычном ТВ-канале в Латвии. Очень скоро в квартире Казакова появилась стальная дверь, он приоделся в ультрамодный желтый пиджак – в общем, обрел фасад.
Казаков занял центральное место в проекте под названием Штаб – именно через него вроде как шло какое-то финансирование из России. Жданок, Петропавловский и Плинер были вынуждены терпеть – выборы в Европарламент были еще впереди, и следовало сохранить столь ценный политический ресурс, как Штаб. Но вместе с тем происходила повседневная подковерная борьба, проявлявшаяся на многочасовых заседаниях Штаба в длительных бесплодных дискуссиях о том, какие заявления тому следует делать и какие акции предпринимать.
Обновленный Казаков выглядел импозантно и скоро стал любимцем штабисток, от старшеклассниц до дам постбальзаковского возраста. Отвечая им взаимностью, Александр вскоре перевел заседания Штаба из убогого полуподвала Комитета по правам человека в просторную евроотремонтированную квартиру на улице Стабу, являвшуюся де-юре офисом некой фирмы по недвижимости.
Александр Юрьевич Казаков
«Мы не боимся крови»
Зимой было несколько акций, одна из которых, в феврале, – возле президентского замка – была особенно многолюдной и грозной. Она проходила в дневное время, и впервые было предпринято массовое снятие учеников с занятий. Практически в каждой рижской школе к этому времени были активисты Штаба, и они уводили со двора старшеклассников, а порой и кого помладше.
Мне также досталось кураторство над одной из школ в рижском Задвинье. Следовало погрузить этих юных раздолбаев в рейсовый автобус, проследив, чтобы никто не пошел тупо шляться в Центре, а все добрались бы до места акции. Потом, конечно, хоть трава не расти. Скажу, что почувствовал тогда я себя неприятно. Все-таки привлекать детей к подобной активности, смысла которой они до конца, может быть, и не осознают, – это большая ответственность. А что, если вдруг…
Но Бог нас хранил в то время. Никаких насильственных инцидентов не было, на что мы и напирали на встрече с представителями посольства США, пришедшими в феврале 2004 года во фракции ЗаПЧЕЛ в сейме. Организовал эту встречу я – из соображений политического баланса. Для нас был бы невыгоден имидж 100-процентной руки Москвы. Американцы пришли втроем, во главе с советником-посланником Брюсом Роджерсом, вторым человеком в посольстве (он скончался в 2008-м во время командировки в Латвии). Присутствовали, кроме депутатов, еще и Петропавловский с Митрофановым. Мирослав Борисович, желая повысить нашу значимость, сказал со своим обычным фатовством:
– Многое из того, что мы здесь разрабатываем, потом озвучивает Кремль.
Но за зубцами о нас были не совсем такого уж высокого мнения. И в этом я убедился, когда 6 марта 2004 года во Дворце спорта собрали Съезд защитников русских школ. Это мероприятие явилось, вне всякого сомнения, самым сложным по организации из того, что мы делали до сих пор. Ведь следовало зарегистрировать около тысячи делегатов (987), обеспечить их согласованные выступления и поддерживать порядок голосования – все это касалось вдесятеро большего числа людей, чем в сейме! Еще в зале было около полутысячи гостей, включая зарубежных, прежде всего российских, VIP.
С помощью моего друга, бывшего рижанина и тогдашнего петербургского адвоката, я пригласил депутата Законодательного собрания СПб Владимира Ивановича Еременко, завкафедрой философии и политологии торгово-экономического института. Так вот, подъезжая к Риге на поезде, он задумчиво спросил у моего товарища:
– Православное кладбище… А как оно называется?
– Это Ивановское, а есть еще Покровское.
И не зря ведь интересовался кандидат философских наук. Интегрировав в ткань своей речи эти два местных топонима, товарищ Еременко обернул так: мол, русские здесь – народ, укорененный веками, их предки лежат на Ивановском и Покровском кладбищах, и не забывайте об этом, госпожа Фрайберга! Фамилию президента Вике-Фрейберги ему, увы, никто правильно на бумажке не написал…
Съезд стал центральным событием начала весны 2004 года во всей Латвии. Конечно, не обошлось без медийной истерики в латышских СМИ, и некий неадекватный господин даже позвонил в полицию и сообщил о заложенной во Дворце спорта бомбе. Заседание прервали где-то на час, обыскали зал, ничего, как водится, не найдя. Но злоумышленника таки вычислили, им оказался пожилой национально настроенный тип. Судя по всему, настолько не дружащий с головой, что после нескольких собеседований с полицией он… повесился. Кто его знает, может, всерьез вообразил, что его за угрозы вышлют в Сибирь?
На фоне Памятника Свободы
Еще на съезд, который вели Саша Казаков (в желтом пиджаке!) и Света Савицкая (активистка-старшеклассница, через несколько лет сделает карьеру политика Рижской думы), прибыли депутаты Государственной Думы России Константин Затулин и Павел Пожигайло. Если Константин Федорович довольно широко известен своей геополитической активностью, то о Павле Анатольевиче известно гораздо меньше.
А ведь именно П.А. Пожигайло был в то время руководителем группы парламентского сотрудничества с Латвией в Госдуме. Весьма интересная у него биография: закончив военное училище Ракетных войск стратегического назначения, он стал кандидатом военных наук по линии Главного разведуправления. Как сам он мне рассказывал, секретная диссертация была связана с математическими методами обработки данных. Однако военно-ученая косточка не помешала ему развиваться крайне разносторонне – среди бизнес-активов Пожигайло наличествовали текстильные предприятия в городе невест Иваново и ресторан в международном аэропорту Шереметьево-2. Павел выступал активным проповедником идей Петра Аркадьевича Столыпина, возглавляя фонд имени этого неоднозначного российского премьера, а также руководителем Российского хорового общества.
Баллотировался в губернаторы Ивановской области (в 2000 году еще были прямые выборы), однако набрал чуть более 5 %. Через 3 года, выступая на парламентских выборах от «Единой России», опять оказался за чертой – но тут директор Эрмитажа академик Пиотровский, который был избран, решил все же продолжить жизнь в искусстве и… передал мандат Пожигайло. Надо полагать, Михаил Борисович не пожалел о своем благородном поступке, так как господин Пожигайло после Думы стал заместителем министра культуры РФ и всячески способствовал музею на берегу Невы.
Вот с таким примечательным представителем новейшей русской политики я пообщался благодаря Съезду защитников русских школ. Пожигайло был ироничен, если не сказать презрителен:
– Ну и сколько вы можете латышей пугать? Вытащил волыну – так вали!
И потом:
– Вот вы толпы детей собираете, а если там чеченцы, например, бомбу взорвут?
Будучи шефом российско-латвийской межпарламентской группы, Павел Анатольевич использовал визит в Латвию и для встречи со спикером Ингридой Удре. С приятцой говорил Пожигайло о беседе тет-а-тет с главой сейма, как та вместе с ним пела русские песни и что мама у нее русская…
У Татьяны Аркадьевны Жданок тоже была русская мама, но, когда я привез Пожигайло в новый офис ЗаПЧЕЛ в югендстильном доме на улице Рупниецибас (этажом выше была недавно купленная квартира Яниса Юрканса!), разговора с московским визитером не получилось. Новорусский Пожигайло был, что называется, на понтах – а Жданок, как это у нее часто бывает с новыми людьми, замкнута и неконтактна. Так что где-где, а тут рука Москвы ответного рукопожатия не встретила.
Это можно понять – Жданок всерьез считала себя политиком первого уровня, хотя со времени ее 3-летнего депутатства в Верховном Совете ЛР прошло уже 11 лет, за которые она только пару годков служила в избранном органе власти – Рижской думе, но была оттуда исключена по формальному признаку, из-за участия в деятельности КПЛ после 13 января 1991 года. Жданок не работала по своей ученой специальности, да и альтернативной занятости не искала. По сути, Татьяна Аркадьевна была профессиональным, хотя и неофициальным, правозащитником – с теми убеждениями, которые выработались у нее в конце 80-х. Мог с ней найти общий язык «единоросс» из силовых структур, прошедший суровую школу первоначального накопления капитала?
Относительно же угрозы перерастания ненасильственных акций в нечто неуправляемое Юрий Алексеевич Петропавловский своим громовым басом произнес в гулкое пространство Дворца спорта:
– Мы не боимся провокаций, мы не боимся крови, мы вообще ничего не боимся, потому что мы русские, а русские не сдаются!
С Юрием Алексеевичем Петропавловским
…Впрочем, далеко не все думали так. Именно в это время обрел довольно-таки серьезную популярность интернет-сайт Russkie.lv. Это явилось первым качественно проведенным мероприятием информационной войны против Штаба. Нашлось несколько человек, группировавшихся вокруг бывшего учителя истории по фамилии Иванов. Организационную сторону обеспечивал бизнесмен из Даугавпилса, выступавший под ником Строитель. Говорили, что он – друг депутата от «Единства» из этого города Сармите Кикусте (мы с ней работали вместе в Комиссии по иностранным делам). И таким вот опосредованным образом партия Репше пыталась внести раздрай в движение защитников русских школ.
На самом же деле, думаю, Russkie.lv в первую очередь являлся просто проектом нескольких маргинальных интеллигентов, которые поливали Жданок, Петропавловского, Казакова, Плинера и меня, не делая между нами никакой разницы, только потому, что сами не оказались способны к публичной активности. Я побывал на их единственном оффлайновом мероприятии – ущербная тусовка диванных воинов, людей из интернет-подполья.
Впрочем, и на появившемся к тому времени собственном сетевом ресурсе – Shtab.lv – постоянно возникали ожесточенные виртуальные дискуссии. Здесь справедливости ради отмечу – Russkie.lv был симпатичнее выполнен по дизайну. До сих пор неизвестно, кем же в действительности и для чего создалась эта страница и почему она прекратила работу. Сейчас это доменное имя занято сайтом, созданном, опять же, при участии Татьяны Жданок, – это своеобразный сетевой музей русских Латвии. Много интересных текстов, но уже никакой полемики.
