Глава 17. Планы

– Так вы знакомы? – задала я прямой вопрос моему мужу, пока мы плутали в этот раз уже в каком-то подземном лабиринте, в который выбрались некоторое время спустя. Старалась говорить тихо, но тишина мне в этом помешала, распространяя мои слова эхом по тоннелям.

– Ты имеешь ввиду нас с Ан’Айхеном?

– Я про всех четырех, – перебила его. – Про то что ты знаешь этих мохнатых ребят и так понятно.

Шуат же покосился на Лаури и вздохнул.

– Думаю, сейчас уже бесполезно скрывать, да?

Дядя кивнул и применил какую-то магию одной из трех печаток на своей правой руке. Кстати, да. Немногим ранее заметила его любовь к самоукрашательству. Видимо, в этом имелся какой-то смысл. Например, магические свойства.

– Теперь можно говорить. – Ан’Айхен начал первый: – Все началось с того, как меня подставили. Зейд Вильари был настолько упоен своей властью и главенством, что любая малейшая демонстрация превосходства для него это посягательство на права его рода, как и любая угроза приводила его в сущее бешенство.

Так хорошо начал рассказывать, как вдруг замолчал и запустил пальцы в отросшие светлые волосы. Поводил там немного, а уже после почесал щетину.

– Н-да, я уже и забыл, каким надменным придурком был, пока следовал этому «Кредо драконов».

– А дальше? Что случилось потом?

– Потом? – он, казалось, отвлекся на какую-то мысль. – Так, не путай меня. И вообще, Шуат, давай ты эту часть. Я не очень-то люблю делиться с каждым историей главного провала всей своей жизни.

Райхон младший лишь понимающе кивнул. И начал вещать со своей колокольни, как видел эту ситуацию.

– Жена Ан’Сойрена, Эн’Джисса дружила с моей матушкой, обе любили всё, что связано с наукой, зверолюдами, новыми знаниями. Так вот, моя мама стала изучать свойства магических накопителей, александритов, и их возможности, а твоя тетя занялась исследованием мехонарского яда и всем тем, чем последнее время занимается Эн’Лаури, кстати. Главному Вильари это очень не нравилось. Он посчитал, что назревает угроза его чистокровности. Что его хотят убить, а род истребить. И он…

Дядя вдруг снова перехватил инициативу:

– Он подставил всю мою семью под удар. Вначале подослал человека к Эн’Джиссе, который обещал доставить нам из Эрша увеличитель, а из Мехонарии концентраты ядов. А после того, как я согласился, то на сделку отправился сам, не позволяя Джи рисковать. Зейд тогда и обвинил меня в сговоре и измене Дрейконвилю. Меня тут же схватили, одели подчиняющий ошейник. А Джисса успела сбежать не без помощи мамы Ан’Шуата.

– Простите, что перебиваю, – я просто не смогла промолчать, – а Куэн, Луран, Гуэр в курсе ваших дел с Шу?

На мои слова оба помотали отрицательно головой. Что там делала за моей спиной Лаури и зверолюди мне как-то без разницы. Или нет? Обернулась и увидела, что они слегка отстали. Сестрица то и дело кидала плотоядные взгляды на чайник, завернутый в ткань. А-а-а, все понятно.

– Джисса? – подтолкнула я дядю продолжить. Мысленно же очень понадеялась услышать, что с ней все в порядке. Не знаю, почему это стало для меня так важно? Гуманизмом никогда особо не отличалась.

– Она сбежала в ваш мир, – удивил меня Ан’Сойрен.

Нет.

Не тем, что она сбежала, а тем, что он знал куда и одним конкретным местоимением «ваш». Но как он узнал? Получается, Шуат проболтался?

Мне вдруг стало немного обидно. Ведь он обещал.

– Ты ему рассказал? – обвинила я его, поднимая взгляд до подбородка мужа.

– Нет, ему и незачем, – дядя вдруг поспешил вступиться. И выглядело это подозрительно. – Эн’Сиера, ты же их вместе со старшей Зальц ко мне и направила. А она взяла и выдала мне целую кучу информации, когда пыталась уговорить, чтобы я помог ей спрятаться. Я всего-то лишь попросил её меня удивить.

Да уж. Не один, так другая.

– Подождите, – меня вдруг стали терзать плохие предчувствия. – А когда ваша жена переместилась в «мой» мир? – На предпоследнем слове специально сделала ударение.

– Пять лет назад, – последовал ответ.

Так, если мне сейчас на земле уже девятнадцать с половиной, то… Нет, да нет. Нет же! Ли Джи пришла в себя после комы более пяти лет назад, где-то на пол года раньше. Она мне много раз об этом рассказывала и даже календарь в лавке повесила.

Но нет, дяде оказалось мало, следом он меня прибил, исправляясь:

– Кстати, уже пять с половиной, завтра будет ровное число.

– Как раз во время ярмарки?

– Я по ней и ориентируюсь, – честно признался Ан’Айхен. – Просто все эти события с подставой случились ровно полгода спустя после этого праздника.

И снова его ответ прошелся по моим нервам словно зубилом. Я отчаянно старалась прогнать от себя нехорошую мысль о том, что его жена это моя бабушка. Иначе мой мозг абсолютно точно отказывался переварить степень нашего итогового родства.

Хотя, о чем это я? Если Эн’Джисса только переселилась в тело уже со своим набором генов, то причем тут родство? Ай, прочь, прочь эти мысли, не важно!

Но что-то мне подсказывало, что еще как важно! Да и чайник, который переместил меня сюда, не зря у бабули в лавке оказался. А ещё эта её увлеченность всяким хламом под видом разных штучек для экзорцизма, особенно зелеными камнями: нефритом, малахитом, александритом?

Ох, только не это!

– Что такое? – Шуат сразу же почувствовал мои настроения, отвлекая внимание на себя. Точно! Ведь у меня же еще куча вопросов была к моему дорогому мужу и его поведению.

– В общем, я поняла про то, что вас подставили, лишили ипостаси и выгнали из Дрейконвиля. Так?

– Да…

– Тогда скажи мне, Шу, почему вы с ним так хорошо общаетесь, работаете вместе, контрабанду продаете? Почему эти двое сейчас несут чайник по какой-то там инструкции? И вообще, что вы дядя делаете у нас в поместье во время нашей с ним брачной ночи?

Вот последняя часть вопроса была явно лишняя. Но любопытство меня прямо распирало, в итоге не удержала язык за зубами.

– И почему… – продолжила я сыпать вопросами, не дождавшись ни одного ответа. Но замялась. Про Лаури более менее понятно. Или же нет? Потому выдала тут же: – Что здесь делает она? Откуда она узнала про покушение, я так понимаю на меня? А может и на Шуата?

– Так-так, предлагаю временно прерваться. – Дядя ловко попытался замять тему. Как назло в этот самый момент мы перестали плутать по этим каменным лабиринтам и подошли наконец к какой-то деревянной дверце.

Все разом замолчали и притихли. Ан’Сойрен прислушался, затем слегка её приотворил и махнул нам следовать за ним. Мы вошли в какое-то подвальное помещение заставленное бочками, мешками. И даже огромные вяленные куски мяса на кости висели на крюках возле стен. Хм. Пахло, кстати, вполне себе съедобно, какой-то копченостью. Погреб, что ли?

Нас уже встречали. Дверца в дальней стене, едва мы вошли, приоткрылась, из которой показались лучики довольно яркого света. Из-за чего пришлось даже невольно зажмуриться.

И вот, казалось бы, на мгновение прикрыла глаза и чуть не уснула. Легкая дрема вдруг напала, а еще накатила непонятная усталость. Моральная.

Очнулась же я только тогда, когда Шуат отпустил меня на какую-то мягкую поверхность, которой оказалась кровать. А еще, видимо, в комнате сейчас были мы одни.

– Прости, – прошептал он, укладываясь рядом, – старался тебя не будить.

– Все нормально, – отмахнулась я, памятуя о незаконченном разговоре. Зевнула с закрытым ртом, а после все-таки допыталась: – Так что там с чайником? И что он делал в столовой?

– Это я его туда поставил.

– Но зачем?

– А что мне оставалось? – его рука легла на мое плечо теперь уже скрытое только под одним слоем ткани. Плащ Шуат каким-то чудом с меня снял ранее, даже ничего не почувствовала. А еще кто-то забрал флакончики с ядом. Но мне сейчас было не до них.

Шуат продолжал пояснять:

– После подписания брачного договора ты совсем отстранилась. Мучилась. И я это чувствовал. Думаешь, мне нравится осознавать то, что я тебе просто навязываюсь со всеми этими своими чувствами? Поначалу ты же даже и вовсе издевалась надо мной, противилась помолвке.

–Уж прости, – не удержалась от ворчания, хотя сути по-прежнему не улавливала.

– Мне было важно узнать, что ты хочешь сама остаться со мной. А не просто потому, что так вышло, или у тебя не осталось выбора, или я навязал тебе этот выбор. И сегодня ты это доказала. Спасибо тебе.

– Но ты мне соврал!

– Прости, – извинился он в который раз подряд. Так еще и повернул меня в кольце своих рук лицом к себе. – Больше такого не повторится.

– Верится с трудом. Соврал один раз, соврешь и в другой. – И все-таки меня предали. – Не прошло и дня после нашей свадьбы.

– Нет, Ри, родная, любимая. Нет, не надо так, – его губы зашептали, еле касаясь моих волос. А руки… Ох уж эти руки! Одна – гладила меня по спине и плечам, на другой лежала моя шея. И самое банальное во всем этом. Как бы ни была зла сейчас, я совсем не хотела отстраняться от него, а даже наоборот. Сама не успела понять, когда сумела так втрескаться в этого несносного дракона. Когда он меня спас в день знакомства? Или когда укусил при нашем первом поцелуе?

А еще в воспоминаниях всплыли отчетливые картинки того, как я сама обманывала всех и вся. При этом ни разу не мучилась угрызениями совести. Выходит, заслужила? Расплата не заставила себя ждать?

Или же это все следствие гигантского недопонимания, которое встало между нами. Нет, на самом деле оно было всегда. Я просто предпочитала его не замечать.

Поэтому решила все-таки простить в этот раз:

– Я даю тебе последний шанс рассказать мне все, и больше лжи не потерплю, Шуат.

Мой муж облегченно вдохнул и выдохнул, а вместе с тем тяжелый камень свалился у меня с души, и я превратилась в один сплошной слух.

– Все началось, когда твой отец, Сойрен попросил следить за Эн’Лаури. Я подозреваю, оба ваших родителя опасались повторения истории. Для меня до сих пор загадка, откуда твоя сестра взяла эту свою исследовательскую идею. Может быть, наткнулась на записи тети где-то в библиотеке вашего замка. То ли ей специально подкинули что-нибудь намекающее люди Вильари. В общем, загорелась она своей новой одержимостью как-то слишком неожиданно. Сама же мне призналась, будто познакомилась с этим безумным ученым из Эрша на Столичном Фестивале.

Поцеловав мои волосы, он продолжил:

– Естественно, я согласился докладывать обо всем. А сам еще и подчищал за ней результаты деятельности. Следил за встречами и записками. Куэн злился, а я и сам до конца не понимал, что же между нами происходит. С другой стороны, дружеские отношения помогали мне без всяких подозрений читать с ней письма этого Шатса.

Вдох-выдох и Шуат переместился ближе к новой теме.

– Примерно в это же время моя матушка попросила меня об одной услуге. Достать один камешек в столице, в тайной лавке зверолюдов.

– Так ты и вышел на Ан'Айхена?

– Тогда я еще не знал, кто он. Матушка лишь сообщила координаты и вручила мне записку. А после того, как я отдал её торговцу в условленном месте меня проводили в какое-то подполье мигрантов, где я, просидев пол дня, так и не получил желаемого. Мне ничего не передали. Совсем. После этого я ушел домой ни с чем. Как выяснилось позже, за мной следили люди Вильари. Поэтому Айхен рисковать не стал. Он сам на меня вышел в один из моих ночных походов в столицу к твоему отцу с отчетами по поведению Лаури.

– И ты стал помогать моему дяде с контрабандой?

– Нет, – казалось, Шуат оскорбился. – Мы не торгуем контрабандой. Мы наоборот ищем всех распространителей мехонарского яда. А сами продаем пустышки, как этот чайник.

Райхон вдруг аккуратно двинул рукой, освобождая её от моей шеи и поднялся с кровати. После того как в комнате зажглись свечки из-за его магии, то я сумела разглядеть в руках мужа этот самый чайник, поднятый со стола.

– Смотри, – он потянул за камешек, и тот с легкостью отсоединился от крышки. – Это мой александрит, который разряженный. В нем нет магии. Я действительно не хотел, чтобы ты куда-то там улетела, я лишь хотел проверить твои чувства и только. Вот. Вот здесь в камне петелька для цепочки. Видишь? В ту ночь в таверне, пока ты спала, я передал и камень, и просьбу Ан’Айхену через хозяина таверны.

– Допустим, – согласилась я, немного успокоившись. Почему, правда, так и не поняла. – Но тогда почему другие чайники, которые я умыкнула, были отравленными?

– А вот это действительно достойный вопрос, – Шуат опустил на стол уже поднадоевший мне предмет и снова приблизился ко мне. Присел на край кровати и протянул руку до моего плеча.

– Позволишь?

– Что? – я моментально вспыхнула от промелькнувшего в его глазах возбуждения, или же мне показалось?

Правда, его следующие слова слегка разочаровали:

– Вновь лечь рядом.

– Да, – согласилась я, стараясь справиться с разбушевавшимся сердечным ритмом. Сейчас… Нет. Особенно сейчас, пока не расскажет, не думаю, что он позволит себе лишнего. Ведь так?

Шуат же слегка усмехнулся и очень уж ловко расположился рядом, подтягивая меня в свои объятья. И снова его рука забралась под мою шею прижимая меня щекой к его груди, раздувающейся при дыхании.

Все. Я не удержалась и обняла его в ответ. После чего любимая ящерица продолжила свои откровения:

– Мне кажется, не последнюю роль во всей этой истории сыграли братья Черсо. Как ты правильно подметила там, в столовой, ставя мои мысли на место, у них были свои мотивы. А когда ты задремала сегодня вечером, у меня на руках. То мы с дядей узнали от Лаури недостающую информацию. Оказалось, Ан’Сельф разговорился. И рассказал он не только про подпольного мастера ядов, который научился воссоздавать формулу мехонарского яда здесь в столице, так еще и про то, что братья Черсо сами подкинули Сиере идею по смещению семей Дрейкон и Райхон из пятерки совета, чтобы матушка позволила ей быть вместе с Куэном, вместо того, чтобы соблазнять младшего отпрыска второй семьи – Войш. А так же в планах Вильари было, отравить тебя и обвинить во всем Эн’Лаури, которая, якобы, убила бы тебя из ревности ко мне, или Куэну. Вот тут логика мне не ясна, зачем было вмешивать еще и нас. Одно ясно точно. На наши семьи бы пал позор. На Райхон – за то, что такое допустили. На Дрейкон, ты и сама понимаешь, та же ситуация с изменой стране, благодаря исследованиям Эн’Лаури.

Из всего сказанного, внутри корябнуло только одно:

– Подожди, но Зейд же не знал, что мы останемся в поместье, а не уедем в замок? Как он так быстро смог выстроить план моего отравления?

– Он узнал об этом после церемонии подписания договора. Я нарочно прилюдно упрашивал отца остаться в столице. Естественно, Вильари обо всем слышал, я видел это. А после мы с тобой не сильно то спешили в поместье и искали рюкзак. Вспомни.

– Но-но зачем тебе это?!

Нехорошие предчувствия разбередили душу.

– Понимаешь, мастера ядов дядя как раз-таки поймал. Вышел на него еще вчера под утро. А все потому, что твой отец задержал братьев Черсо и раскрыл Сиеру. Вильари запаниковал и допустил ошибку, отправил своего человека напрямую к ун Зозу за ядом. Естественно, за ним проследили, хоть и упустили передачу флакончиков.

Шуат вновь замолчал ненадолго, но добавил к сказанному:

– Оказалось, нам нужно было лишь вынудить Зейда действовать неосторожно. И ты в этом действительно преуспела, когда своровала чайники. Дальнейший же план наших действий нарисовался сам собой, поймать Вильари с поличным.

– Иначе говоря, вы использовали меня, как приманку? Так получается, что ли?

Вот теперь я была готова его убить! А еще дядю за компанию. Так я всего-навсего нужна была для глобального плана по поимке мистера Красноглазки?!

– Нет, Айри! Не смей себя накручивать! Тогда я до последнего не знал, кого он попытается отравить и что вообще станет делать с ядами. Потому попросил помощи у Ан’Айхена, отправил к нему записку, пока заказывал еду в ресторации. Твой дядя, естественно, прислал своих людей: Чеса и Гойя. Но я не думал, что он еще и явится лично, ведь это большой риск, сама понимаешь, он преступник, которого ищут. Так вот, пока ты мылась в ванной, я переоделся и отправился обходить поместье по всему периметру, инструктировать зверолюдов. А оказалось, Зейд совсем страх потерял. Опустился до заказов наемникам из квартала мигрантов. Трое пришли по земле. Джины и их зверушка, джиггал сторожили снаружи. Пятеро успели опередить Айхена и пробрались в дом по канализации. С двоих зверолюдов вырубил дядя, поймав тех внизу, с другими в поместье разобрались Чес и Гой, они мастера в сонной магии.

И все равно, после его слов, мне вдруг стало как-то не по себе. Очень уж не хотелось осознавать, что все наши чувства… Нет! Все его чувства – это какой-то глобальный план по поимке Зейда с поличным.

А еще от осознания собственной никчемности, детского и глупого поведения во всей этой истории, когда я из раза в раз рисковала своей жизнью, сама того не подозревая, чуть ли не заставило расплакаться от жалости к себе. Глаза мои почти заслезились, когда я приказала себе не распускать слюни нюни.

Нет.

Точно и абсолютно не буду плакать.

Логичным и ожидаемым завершением всей этой истории, думаю, станет мой возврат домой. Все. Надоело. Эти интриги, яды, чайники. Глобальные планы поимки кого-то, а главное, вранье, которым меня пичкали ложками.

Отчего-то даже вслух это сказала:

– На-до-е-ло.

И словно уловив мое настроение, Шуат следом рыкнул мне в волосы:

– Не смей! Слышишь, не смей меня бросать! Да я же всё для тебя сделал, всё! Я старался тебя не тревожить этой чепухой с интригами, ядами. До последнего скрывал. Да, я ошибся с проверкой твоих чувств. Глупо поступил. Прошу за это прощения. Но не смей меня бросать. А ты… ты же наверняка даже не подозреваешь что мне стоит сдерживаться сейчас? Я очень тебя хочу, но я вижу и чувствую, что ты не готова к нашей близости ни морально, ни физически. Я из последних сил сдерживаю себя, Айри. Почему ты не хочешь понять меня? Да я все эти дни спал по несколько часов от силы. Караулил тебя везде. Сторожил, молчал, когда хотелось кричать об опасности. А?

Он приподнял мое лицо за подбородок, и я все-таки не удержалась, прослезилась, а его яростный взгляд моментально сменился озабоченным любящим выражением.

– Ты даже не представляешь себе, как я испугался, когда увидел все эти флакончики с ядом и понял, как был самонадеян! Чудом тебя не потерял… Да я еле сдержал себя тогда, чтобы не спалить там все до основания! А я мог. И сейчас могу. Я черный дракон, Айри. И мое пламя способно расплавить даже алмазы.

Его губы искривила самодовольная усмешка с примесью грусти.

– А когда ты взялась обезвреживать этот механизм, я был готов сам лично тебя придушить, за то, что так рискуешь из-за каких-то там подгородних зверолюдов, для которых яд даже не смертелен. Знаю, это звучит эгоистично. Да! Но я еще никогда так сильно никого не любил. Понимаешь? И из-за всех этих недоразумений, в которые я был втянут, ты готова оставить меня и уйти? Так?!

– Нет! – вскричала я неосознанно. А после тише добавила: – Нет, но и ты меня пойми. Как долго это всё будет продолжаться? Как долго вы еще будете ловить своего Зейда? Это сегодня вам повезло, а завтра? Что будет завтра? Райхон. Как ты себе представляешь наше будущее?

– Безоблачным, счастливым и обеспеченным, – его самоуверенному виду можно только позавидовать. – Я все сделаю для того, чтобы ты не испытывала нужды и была счастлива, Айри.

– Но-но я даже не знаю, что делать со своей бабушкой, ведь она может быть той самой женой Ан’Айхена. Все сходится, Шу.

А муж вместо того, чтобы меня выслушать, взял и заткнул. Склонился, легонько поцеловал в губы и зашептал еле слышно:

– Ш-ш-ш, Ри, прошу, я очень устал. Голова уже не выдерживает нервного напряжения, терпение, выдержка, еще немного и я сорвусь, накинусь на тебя, и будь, что будет.

От его слов сердце мое и вовсе пропустило удар. Печаль, грусть, тоска сменилась таким адским возбуждением, что я сама чудом не накинулась на него. Потянулась губами, а в ответ лишь услышала слабое:

– Благодарю.

И он закрыл глаза, и уснул. Уснул. Правда, что ли? Дыхание ровное, руки обмякли, нехило так придавливая к кровати своим весом.

Ха! Вот так новости? Вот так облом. С легким чувством досады немного поерзала в его объятьях, устраиваясь удобнее. В итоге с горем пополам тоже решила поспать. Собственно, а что мне еще оставалось? Пойти поискать приключений на голодный желудок. Нет, точно не буду. Ведь Шу реально покусает потом. Наверное.

На этой бредовой мысли даже не заметила, как и сама задремала. И снился мне черный дракон, который летал над морем и я вместе с ним.

Мм-м свежий воздух ударил в лицо. Бриз, капли воды и поцелуй? Теплый, нежный, очень и очень приятный. Который быстро закончился, едва начавшись.

Жаль, мало.

Еще немного поворочавшись, перевернулась с боку на бок, взбила под собой подушку. И ничего. Поцелуй не повторился. Эх. Нехотя разлепила веки и потянулась в кровати до хруста костей. Мм-м, крепко же я, наверное, спала, раз солнце уже успело встать. Его яркие лучики с легкостью пробивались сквозь прозрачную тюль. Шторы кто-то уже успел раздвинуть по бокам окна. Невольно сощурилась.

Только сейчас в полной мере сумела разглядеть то помещение, в котором мы оказались. До боли знакомая спальня, заставленная добротной грубо сколоченной из досок мебелью. Но не совсем она. Расположение кровати здесь было чуть другое, на месте кресла со столиком, который сейчас стоял у окна. И все-таки мебель в комнате очень уж напоминала ту же самую из таверны, в которой я уже ранее была. Неужели мы в квартале мигрантов?

– Уже встала? – с этими словами в комнату вошел Шуат. Он белозубо мне улыбался и выглядел очень и очень бодро, хоть и пребывал в помятой и несвежей рубашке с засученными рукавами по самые локти. В своих руках он сейчас держал поднос с чашкой уже налитого чая на дребезжащем блюдечке и тарелками с разной едой. Аромат упоительный. А может, это все от голода?

– Да, – ответила и сама невольно заулыбалась. Настроение взяло старт на подъем, несмотря на произошедшее ранее. Видимо, нервная система пришла в норму во время сна, но вместе с тем во мне проснулось просто зверское любопытство и, конечно же, аппетит.

– С сервировкой, увы, сделал все, что смог, – проворчал он, ставя поднос на стол.

Не удержалась, подскочила с кровати и нашла ногами под кроватью вчерашние тапочки.

– Доброе утро, для начала, – пожелала я слегка смущенно его спине, довольно массивной, кстати. Приблизилась. Он обернулся с улыбкой и словно в лице переменился. Схватил края моего халата, сильнее запахнув его со скорбной миной на лице.

– Э, – только и вырвалось у меня в этой связи. А он насупился, словно я опять его разыгрываю. Мысли так неудачно забрели к его последним словам про возбуждение. Моментом вспыхнула, осознав свою оплошность. Упс.

Решила даже попросить прощения:

– Извини меня. И я хочу, чтобы ты знал. Я не против нашей близости. Но…

– Но? – Брови моего любимого ящера красноречиво взметнулись на середину лба.

– Вначале я хочу решить вопрос со своей бабушкой, Сиерой, братьями Черсо и, чтобы она, эм, эта близость, происходила не при дневном свете.

Да-да, наверное, я действительно старомодна. Но все это так смущает, а еще в темноте не будет видно моего лица и ничего лишнего, что могло бы оттолкнуть, испугать или не понравиться мне или ему.

– Значит, я не зря захватил с собой канитель, – казалось, Шу даже повеселел. Довольная улыбка украсила его лицо, прежде чем он запустил пальцы в мои довольно растрепанные волосы, спадающие по обе стороны плеч. – И даже расческу достал.

– Вау, – не сдержала восхищения своим мужем и бросилась его обнимать.

– Но это еще не все. У меня для тебя новости. Вильари поймали и его людей. Ан’Сойрен вчера ночью пол города перевернул, после того как разговорил братьев Черсо. Оказывается остаток вечера и ночи он занимался арестом Зейда, а не твоим дядей. А сегодня утром Айхен отправился к нему сдавать мастера ядов, чтобы было кого представить в Совете, прибавить вес словам фельдмаршала. Ведь Вильари чистокровный, первое семейство.

Серьезная интонация под конец рассказа его вновь стала веселой, и он продолжил:

– А теперь про наказание Сиеры. Думаю, Куэн в этот раз точно добьется смягчения приговора, чтобы она смогла вернуться к привычной жизни. Ведь её чайники были бутафорскими, это Ан’Сельф их подменил. Тем более я отдал брату флакончики с концентратами, как дополнительную улику для торга с твоим отцом.

– А с джинами, что? – вдруг вспомнила я тех двоих.

– Переданы обратно в гильдию наемников за вознаграждение. Как свидетели они нам уже больше не нужны. Раз уж братьев Черсо и так разговорили. Слово дракона имеет больший вес, чем какого-то чужестранца. Но если понадобятся, оба обещали сотрудничать, хоть и злятся за джиггала.

– А-а дядя, его оправдают?

– Да, должны. В скором времени, как всё закончится. Нам же с тобой осталось решить дилемму по поводу твоей бабушки и перемещения Ан’Динара обратно.

– Хм, вот, давай, у неё об этом и спросим? – предложила я, переведя взгляд на канитель. Не очень-то хочется мучиться еще минимум два дня в неведении. – А хотя, сколько осталось до ярмарки?

– Столичный фестиваль уже завтра.

– Хм, наверняка и народу будет кругом тьма. – Я задумчиво посмотрела на зеленый камешек, блеснувший в лучах света. – Ай, была не была!

– Точно? – переспросил Шу, останавливая мою руку своей. – Ты уверена, что тебя не утянет обратно?

– Если бы такой маленький камень мог бы утянуть меня обратно, то я бы с тобой уже не разговаривала, – состряпала серьезную мину и уверенно оттолкнула его руку со словами: – Не бойся. Я только с бабушкой пообщаюсь. И она скажет, где, что и как.

Но не успела я ничего сделать, в этот самый момент за нашими спинами еле слышно скрипнула дверь, а там…

– Шуат? – позвала Эн’Лаури бесцеремонно. Мы оба обернулись, как по команде.

Хм. Её такой помятый вид и потрепанный замшевый костюм, в котором она пребывала еще со вчерашнего дня, немало настораживали. Что это она делала ночью, раз выглядит такой уставшей?

– Да, – Райхон с чего-то вдруг решил отойти от стола вместе со мной. Буквально схватил меня за талию и отодвинул подальше от канители.

– Оу, вы, наверное, заняты, – она смутилась, глядя на наши объятия. А я чуть в ответ не огрызнулась, мол, стучать надо. О чем она вообще думала, заходя в комнату к двум-двум… Ай, не важно.

Правда, все-таки сделала над собой усилие и переспросила почти вежливо:

– Ты что-то от нас хотела?

– Да! – моментально оживилась она, сцепив руки впереди себя. – Чайник у вас? Эм, ты же знаешь, после того, как отец сместит Вильари и займет главенствующее место в Совете, то плакало мое исследование. Он же всё мне запретит! Поэтому у меня совсем нет времени, если я хочу на ярмарке встретить Шатса и попросить его проверить свойства через увеличитель, поставить эксперимент.

Едва я переварила её слова, как меня осенило. Логическая цепочка выстроилась сама собой: увеличитель – аналог микроскопа – медицинский колледж – Кэрол Ли. Точно! От осознания возможности разом решить сразу две, нет, три проблемы, чуть на месте не подпрыгнула. И теперь уже настала моя очередь смотреть на сестру плотоядно.

– Лаури, – позвала я, стараясь подбирать слова. – Зайди, пожалуйста, и сядь. Есть разговор.

Мой серьезный вид заставил Шуата сразу насторожиться. Но время на объяснение своей идеи вначале ему тратить не стала.

– Я тебе не рассказывала, откуда прибыла в ваш мир? – начала было издалека, пока любимый ящер не прервал недовольным:

– Айри?!

– Все нормально, Шу. Ты хотел, чтобы я осталась с тобой, ведь так? А еще нам все-таки нужно решить, кто отправится на Землю, где мне предстоит закончить академию, в которой этих увеличителей полно. Даже более скажу, там с увеличителями работают каждый день и заставляют учеников выполнять задания над всякими реагентами, клетками разных микроорганизмов, замороженной кровью ради оценок и диплома.

Все. Лаури превратилась в один сплошной слух. Она и садиться на кровать не стала. Так ко мне и подскочила с приоткрытым ртом.

– Я-я что-то не поняла. Ты куда-то уезжаешь, да? А ты можешь взять меня с собой?! Я очень хочу туда попасть!

Бинго!

– Ох, даже не знаю, только если ты этого хочешь? – Довольная я обернулась к мужу с ехидной улыбочкой. – Но я предупреждаю, ты можешь о-очень сильно удивиться. У нас там всё совсем не так как у вас. Металлические коробки на колесах, как средство передвижения. Самолеты; поезда метро, которые мчатся по тоннелям с огромной скоростью. И совсем-совсем нет магии.

С каждым новым моим словом глаза сестры приобретали еще большую округлость. Потому я все-таки сжалилась и замолчала.

Шуат лишь хмыкнул и приобнял меня сзади, прошептав на ушко:

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Ой, да ладно тебе. Я Коваса проинструктирую, он её всему обучит.

После еще и добавила, когда на меня вновь напала новая идея:

– Точно! А чтобы её поведение не казалось странным, она может притвориться, будто потеряла память.

– А что ты будешь делать с её телом, когда она переместится туда? Ведь насколько я понял, тело Лаури останется в этом мире?

– Если это так, то… – вот умеет он настроение портить. Если только: – Бабушка! Бабушка наверняка пожелает занять её тело, чтобы вновь попасть в Дрейконвиль! Ведь она наверняка собиралась в этот мир, да? Иначе зачем ей чайник?

– Ох, и фантазия у тебя, – Шуат вздохнул, но возражать не стал. – Осталось только собрать всех вместе, да? А еще, я бы все-таки позвал мою маму на всякий случай. Уж она просто обязана хоть что-то знать об этом перемещении.

– А ты думаешь, она нам поможет?

– Думаю, да. С другой стороны, если она прознает, что такой грандиозный опыт произошел без её участия, то она о-очень сильно расстроится. И тогда, не видать нам с тобой спокойной жизни в Дрейконвиле.

– Это уж точно, – поддакнула моя сестра, заставляя недовольно на неё покоситься. Реально ведь отправлю и даже угрызениями совести мучиться не буду.

На том и решили. Лаури убежала готовиться к перемещению, окрыленная мечтой увидеть микроскоп. Шуат отправился за Ан’Динаром и своей мамой. А я? Я села завтракать. И когда уже перешла к кексу, лениво пережёвывая его под ароматный и слегка уже остывший чай, то все-таки активировала канитель. Каюсь. Не выдержала.