Ключевые теории лоббизма и отражение явления лоббизма в гуманитарных дисциплинах

§1  Экономическая теория лоббизма

В России защищены всего три кандидатские диссертации по экономической тематике, рассматривающие лоббизм с точки зрения экономической теории. Все эти научные работы приходятся на 2003–2005 гг., после этого на протяжении вот уже более десяти лет ученые-экономисты не уделяли внимания этому важному явлению. Указанное не может не удивлять, учитывая, что за последние десять лет в России произошла институционализация данного направления в рамках корпоративных структур за счет возникновения и роста специальных подразделений, отвечающих за связи с органами государственной власти. Эти структурные подразделения способствуют сокращению издержек деятельности компании, стимулируют продажи, проводят затратные лоббистские кампании и пр. Кроме того, начиная с 2008 г. явление находится в постоянном поле зрения высших должностных лиц государства, рассматривающих его в контексте антикоррупционной политики. Несмотря на это, на сегодня нам неизвестны научные работы, которые раскрывали бы явление лоббизма с точки зрения экономической теории. В данной главе делается попытка отчасти восполнить этот пробел в гуманитарных науках.

В рамках экономической теории лоббизм будет рассмотрен нами с точки зрения оценки эффективности инвестиций в данную функцию. Под инвестициями в лоббизм мы будем понимать: во-первых, внутренние затраты компании, связанные с созданием и оценкой деятельности структурного подразделения, отвечающего за связи с органами государственной власти; во-вторых, внешние вложения, связанные с финансированием лоббистской кампании, в том числе с целью оценки эффективности привлеченной лоббистской фирмы и (или) ассоциации. Следовательно, предлагаемый нами подход актуален как для организации, которая только осознает необходимость создания (или хочет провести экономическую оценку уже действующего департамента по связям с органами государственной власти) соответствующего структурного подразделения и рассуждает о целесообразности увеличения постоянных издержек в контексте их будущей окупаемости, так и для отдельных лоббистских проектов (проведения лоббистских кампаний), для реализации которых часто необходимы изначальные значительные финансовые затраты, связанные с построением коалиции, привлечением внешнего консультанта (лоббистской фирмы), проведением пропагандистской кампании и пр.

Многочисленные данные свидетельствуют о том, что функция по связям с органами государственной власти имеет большое значение в деятельности организации, а лоббисты оказывают заметное влияние на экономические и управленческие показатели ее деятельности. Данная тенденция стала особенно актуальной в последние годы. Об этом свидетельствуют примеры из практики лоббизма, а также постоянно увеличивающиеся затраты корпораций на внутренних и внешних специалистов по связям с органами государственной власти (рост их зарплат, бюджетов соответствующих подразделений по связям с органами государственной власти и пр.). Для подтверждения сформулированного тезиса приведем известные нам статистические данные. Например, общие затраты на лоббистскую деятельность в США, где открытость данной информации законодательно закреплена, выросли за десять лет в два раза (рис. 8).

Если рассмотреть затраты на лоббизм по отдельным секторам, их рост в ряде из них будет еще более впечатляющим. Так, если фармацевтическая отрасль в США в 1998 г. потратила на лоббизм 69 218 254 долл., то в 2010 г. уже 240 325 934 долл. — более чем трехкратный рост за 12 лет.

Многочисленные примеры успешных лоббистских кампаний, если провести их экономический анализ, также подтверждают высокую рентабельность такого рода проектов. Американский экономист Д. Розенбаум приводит такой показательный пример: во время выборов в Конгресс 1996 г. табачные компании пожертвовали политическим кандидатам, главным образом республиканцам, более 10 млн долл. На следующий год эта отрасль получила от Конгресса налоговых льгот на сумму 50 млрд долл. Норма прибыли 5000:1 встречается в практике коммерческих предприятий весьма редко.

Американские экономисты Р. Александр и С. Шольц в своем исследовании приводят еще более показательный пример.

В 2004 г. Конгресс США принял закон «О создании рабочих мест». Согласно закону, ведущие бизнес за рубежом американские корпорации, возвращающие капитал в США, имеют право получить налоговую льготу в размере 85% на свои зарубежные доходы, если они направят их на финансирование программы по созданию новых рабочих мест или улучшение условий труда рабочих «материнской» компании. До принятия закона компании с головным офисом в США и «дочерними» предприятиями в других странах подвергались двойному налогообложению. В результате лоббистской кампании, на которую в общей сложности было потрачено 282,7 млн долл., налоговая ставка на возвращенный капитал составила всего 5,25%. При этом компании не могут использовать эти средства для повышения зарплат своим топ-менеджерам — в противном случае возвращенный капитал облагается по обычной ставке для иностранных доходов. Уже в первый год действия закона в США вернулось около 208 млрд долл. от 93 компаний. Экономический эффект для этих компаний только за первый год составил 62,5 млрд долл. Следовательно, доход от репатриации капитала в соотношении с инвестициями на лоббистскую компанию составил 220:1, или 22 000%.

В 2007 г. деловой еженедельный журнал BusinessWeek совместно с вашингтонским издательством справочников по лоббированию и бизнес-ассоциациям, оператором сайтa данных по лоббированию Columbia Books проанализировал около 2000 программ целевого финансирования (earmarks) в 2005 финансовом году.

Аналитики сравнили объемы средств, полученных компаниями по earmarks, с их расходами на лоббирование годом ранее. Результаты исследования показали, что на вложенный доллар в среднем приходится около 28 долл. Впрочем, самые удачливые получили гораздо больше: свыше 20 корпораций заработали по 100 долл. на 1 долл. Для сравнения: в 2006 г. каждый доллар капитальных затрат 500 крупнейших компаний США принес всего по 17,52 долл.

Приведенные примеры наглядно показывают, что инвестиции в лоббизм могут быть крайне выгодными. Далее мы рассмотрим основные причины формирования таких инвестиций и определим связанные с ними риски.

Экономическая природа инвестиций в лоббистскую функцию

Как известно из экономической теории, основной целью деятельности фирмы является получение прибыли, а эффективность ее работы определяется традиционными финансовыми категориями, связанными с увеличением доходности, доли рынка, сокращением издержек, ростом рентабельности и т.п. Как справедливо замечает в этой связи политолог Е. Махортов, деятельность по связям с органами государственной власти в корпорации по большому счету является составной частью общей предпринимательской коммуникационной стратегии, которая направлена, в первую очередь, на максимизацию прибыли при минимизации издержек. Правовед В.А. Казбаненко, говоря об истинных причинах интереса бизнеса к органам государственной власти, пишет: «Интересы частного бизнеса в государственном управлении, по сути, сводятся к тому, как люди, находясь в роли предпринимателей, используют различные способы решения своих личных интересов во властных структурах. Для бизнесменов, находящихся в постоянном поиске увеличения своих доходов на конкурентных рынках, участие в реализации правительственных программ может способствовать получению более высоких и стабильных прибылей. К тому же экономическое сотрудничество с властными структурами им выгодно еще и тем, что с помощью последних могут уменьшаться конкурентные издержки “уполномоченных фирм (банков, компаний и т.п.)”. <…> Чем большими капиталами распоряжается частная компания, тем больше ее потребности в государственном регулировании, защищающем интересы и предпринимательскую выгоду.

Российский экономист Г. Григор считает, что итоговым результатом лоббизма является увеличение доходов предприятия-субъекта лоббистской деятельности путем получения им определенных преференций перед конкурентами. Среди таких преференций, которые способствуют росту финансового благосостояния предприятия, ученый выделяет: перераспределение в пользу субъекта предпринимательской деятельности государственных средств, получение льготных кредитов, лицензий, квот и налоговых освобождений, а также установление определенных правил для целых сфер и отраслей экономики, ставящих их в более привилегированное положение по отношению к другим сферам. Помимо этого, Григор выделяет пять различных видов конкурентных преимуществ, которые лоббизм обеспечивает предприятию: предотвращение вторжения на рынок новых конкурентов; более выгодные условия доступа к ресурсам и поставкам (например, государственным ресурсам); получение новых рынков сбыта (например, госзаказ); блокирование появления продуктов-заменителей; поддержка органов власти в конкурентной борьбе.

Систематизируя приведенные высказывания, можно утверждать, что причины деятельности организации в государственной среде носят экономический характер и направлены, главным образом, на достижение следующих результатов:

• увеличение прямых доходов компании;
• минимизацию финансовых расходов компании (сокращение издержек);
• препятствование принятию норм (решений), в результате которых будет нанесен финансовый ущерб компании.

Очевидно, что если бы деятельность по связям с органами государственной власти не оказывала положительного влияния на выделенные ключевые экономические показатели деятельности фирмы, появление корпоративных лоббистов, их утверждение и развитие в рамках корпоративной иерархии было бы невозможным. Рассмотрим, какое влияние оказывают лоббисты на данные показатели.

Увеличение прямых доходов компании происходит благодаря деятельности лоббистов в следующих направлениях:

1. Стимулирования продаж за счет содействия заключению государственных контрактов и (или) побед в государственных тендерах. Данное направление деятельности лоббистов прежде всего характерно для отраслей, в которых государство является ключевым заказчиком товаров или услуг: государственные закупки лекарств, IT-решений, вооружений, строительство и пр. Задача лоббиста в данном случае заключается в обосновании, почему представляемый им вид продукции лучше, чем у конкурентов. Как правило, значительных преимуществ бывает немного. Тогда, по примеру государственных закупок в фармацевтической отрасли, лоббисты для роста убедительности финансируют научные исследования с предсказуемым результатом, проводят конференции, привлекают известных врачей и экспертов (разделяющих и отстаивающих их точку зрения), учреждают и поддерживают пациентские организации, организуют парламентское давление, проводят кампании в СМИ и многое другое. При этом доказательства преимуществ лоббируемой компании убедительно излагаются следующим образом: если у конкурентов цена на продукцию ниже, то показывают, что их изделия уступают по уровню качества или наоборот.

2. Изменение норм, в результате чего открываются новые рынки сбыта продукции и увеличивается спрос. Отрасли конкурируют друг с другом за распределение средств государственного бюджета, компании уже в рамках отрасли пытаются за счет изменения нормативов добиться для себя экономических преимуществ с помощью ущемления конкурентов и пр. Типичные примеры: законодательное введение дополнительных видов обязательного страхования (за счет перераспределения денег от плательщиков по страховке к страховым компаниям), в результате чего капитализация отрасли значительно увеличивается; лоббирование повышения заградительных импортных пошлин и пр.

3. Поддержка и развитие бизнеса через государственные механизмы, связанные с получением льгот, концессий, лицензий, квот, государственных гарантий, государственного софинансирования и пр. В данном случае лоббисты за счет нивелирования административных барьеров, правильного позиционирования фирмы в государственной среде, способствуют улучшению ее экономических показателей. Очевидно, что значение данного направления деятельности лоббистов напрямую связано, во-первых, с вниманием к отрасли, в которой действует компания, со стороны государства, значимостью этой сферы (в авангарде здесь такие стратегические отрасли, как ТЭК, металлургия, ВПК и пр.); во-вторых, с уровнем вмешательства государства в экономику в целом.

Минимизация финансовых расходов компании происходит за счет снижения уровня издержек, напрямую не связанных с затратами на производство товаров (услуг). Это издержки, которые несет компания вследствие решений представителей публичной власти (государственной или муниципальной), имеющих специальную процедуру принятия, закрепления и изменения. Обобщенно в дальнейшем для определения этой категорий финансовых затрат компании мы будем использовать термин административные издержки. Основным отличительным признаком данных затрат является то, что они в той или иной степени зависят от воли актора (или акторов) публичной власти, и именно эта зависимость делает их предметом интереса лоббистов. Систематизируем данные издержки в следующие три категории:

1. Федеральные и территориальные налоговые платежи, определяемые законодательством соответствующего уровня.
2. Неналоговые платежи (пошлины, тарифы, обязательные взносы и выплаты и пр.), регулируемые соответствующими нормами.
3. Неофициальные неналоговые издержки, направленные на поддержку реализации государственных функций, прогосударственных политических партий или проектов.

Рассмотрим указанные затраты компании, в изменении которых принимают участие лоббисты, подробнее.

1. Изменение налогооблагаемой базы. Лоббизм в данном случае направлен на минимизацию налоговых платежей и осуществляется по стандартной схеме: вначале идет обоснование значимости отрасли (компании, если мы говорим о корпоративном лоббизме) для экономики страны в целом, далее показывают, что у отрасли (компании) есть проблемы, связанные с избыточными государственными платежами, в результате чего она неконкурентна (отсутствуют инвестиции на развитие, модернизацию и пр.). В заключение делается вывод: единственное, что может спасти положение — это сокращение налоговых платежей. При этом показывают, что это — временное явление, так как появившиеся средства отрасль (компания) направит на инвестиции, в результате чего — в среднесрочной перспективе — за счет роста капитализации отрасли (компании) государственные платежи значительно увеличатся. Как правило, ключевым оппонентом лоббистов во власти в результате таких инициатив выступает Министерство финансов, заинтересованное в увеличении поступлений в бюджет. Если изменения отдельных статей налогового законодательства в сторону уменьшения — титаническая задача, то ежегодный пересмотр ставок акцизов — рутинный труд лоббистов, представляющих отрасли подакцизных товаров. Ключевая задача лоббистов в данном случае — убедить чиновников министерства финансов не осуществлять резкого увеличения налогов на представляемые ими товары, а переложить, к примеру, запланированный рост акцизов на товары из других отраслей. Рассмотрим показательный пример данного вида лоббизма из российской практики.

2. Неналоговые платежи. Под неналоговыми платежами мы имеем в виду вид административных издержек, который непосредственно не регулируется налоговым законодательством, а подпадает под регулирование других отраслей права. К типичным примерам здесь можно отнести: ставки экспортных, импортных пошлин, таможенные платежи, квоты, тарифы, трудовые, экологические выплаты и пр. Лоббисты пытаются минимизировать данные издержки в зависимости от интересов компании, инициируя изменения в соответствующее законодательство.

Приведем пример такого типа лоббизма.

Федеральный закон «О деятельности по приему платежей физических лиц, осуществляемой платежными агентами», принятый Госдумой в мае 2009 г. обязал с 1 января 2010 г. оснастить владельцев платежных терминалов контрольно-кассовой техникой (ККТ), заменив используемые тогда печатные устройства без фискализатора. Летом 2009 г., сразу после принятия закона, налоговые органы стали отказывать в постановке на учет платежных терминалов, ссылаясь на то, что в них отсутствовала предусмотренная новым законом ККТ. Установка ККТ в данных компаниях на один терминал обошлась бы участникам рынка в 37 000 руб. В России в то время было более 180 000 терминалов приема платежей, из которых 80% принадлежали индивидуальным предпринимателям с количеством терминалов до 20 шт. Учитывая, что доход один автомат на тот момент в среднем по России, не считая Москвы и Санкт-Петербурга, составлял 4000–6000 руб., владельцам платежных терминалов грозило бы банкротство, так как значительные финансовые затраты не позволяли им переоснастить свои терминалы в срок.

Но в конце ноября 2009 г. Государственной Думой был принят законопроект депутата Раисы Кармазиной, согласно которому обязательной срок установки ККТ перенесен до 1 марта 2010 г. Законопроект отражал интересы малых и средних предпринимателей — владельцев терминалов, значительная часть которых вынуждена была бы уйти с рынка с нового года.

3. Неофициальные неналоговые издержки. Другой категорией в минимизации финансовых расходов компании, в которой принимают участие лоббисты, является сокращение «неофициальных неналоговых издержек». Под данным термином мы понимаем фактически насильно накладываемые политической элитой на компанию платежи, направленные на поддержку реализации государственных функций, прогосударственных политических партий или проектов. Очевидно, что такая ситуация в основном характерна, с одной стороны, для стран с сильным влиянием государства на экономику, с другой — для крупных компаний, напрямую зависимых от благосклонности власти (выделение и (или) продление лицензии, получение разрешений, частот и пр.). Из российской практики лоббизма мы можем привести следующие заметные примеры: сокращение финансовых обязательств у одной из российских финансово-промышленных групп за поддержание социальной инфраструктуры, доставшейся ей при приватизации производства советских времен; снятие финансовых обязательств по содержанию известного в регионе хоккейного клуба, известного с советских времен; отказ от участия в финансировании политических проектов правящей партии.

Препятствование принятию норм (решений), в результате которого будет нанесен финансовый вред компании. Анализируя российскую практику лоббизма, можно констатировать, что большую часть времени специалисты по связям с органами государственной власти уделяют блокированию принятия политических решений, законодательных и пр. норм, которые в случае реализации приведут к негативным (а в ряде случаев фатальным) последствиям для бизнеса. Типичными примерами здесь являются противодействие введению дополнительных налогов, сборов, отчислений и платежей или негативных норм, соответствие которым приведет к чувствительному увеличению издержек и т.п.

Рассмотрим показательный пример такого типа лоббизма из российской практики.

Летом 2010 г. аналитики телекоммуникационной отрасли заметили оживление, внезапно возникшее вокруг поправок к ФЗ «О связи», повторно внесенных депутатом Госдумы Максимом Коробовым, предусматривающих введение статуса «существенных» для сотовых операторов, обеспечивающих более 25% трафика. Согласно этому документу, еще недавно считавшемуся снятым с повестки дня, тарифы на присоединение и пропуск трафика оператора сотовой связи с таким статусом должны были регулироваться напрямую профильным ведомством — Россвязью.

Данный законопроект впервые был внесен в Государственную Думу 10 апреля 2008 г. Среди заказчиков в разное время называли и ведомственное лобби, стремящееся усилить свое влияние на рынок сотовой связи, и компанию «Мегафон», опекаемую тогдашним министром связи Леонидом Рейманом, для осложнения жизни компаниям-конкурентам «Вымпелком» и «МТС», рыночная доля каждой из которых к тому времени уже превысила 25%, и даже компанию «Связьинвест», публично заявившую в 2009 г. о своих планах по созданию четвертого федерального оператора сотовой связи.

В любом случае законопроект сразу столкнулся с резким противодействием операторов, которые видели в нем угрозу прямого вмешательства в управленческую деятельность компаний. Несмотря на поддержку Мининформсвязи (ныне Минком­связи), в 2008 г. телекоммуникационным лоббистам удалось добиться отрицательного отзыва от Правительства. Согласно практике последних лет, это означало, что шансы быть принятым у этого законопроекта самые минимальные.

В отзыве Правительства, подписанном тогдашним вице-премьером, руководителем Аппарата Правительства РФ Сергеем Собяниным, в частности, говорилось: «Внесение в закон изменений усилит противоречия между законодательством в области связи и антимонопольным законодательством и приведет к искусственному замораживанию тарифов для абонентов вместо их снижения». Однако, несмотря на отрицательный отзыв, законопроект продолжал лежать мертвым грузом в профильном комитете в течение двух лет, заставляя нервничать лоббистов, отстаивавших интересы крупнейших операторов.

В 2010 г. события начали стремительно развиваться. В начале мая в поправки были внесены незначительные коррективы: предлагалось измерять «существенность» не количеством выданных оператору телефонных номеров, как было прежде, а его долей в трафике, и теперь это относилось только к операторам фиксированной связи. При этом депутат Коробов через СМИ утверждал, что в новой редакции законопроекта все замечания Правительства устранены.

По сути, имело место применение типичного приема законодательных лоббистов: стремясь продвинуть проект закона, который наталкивается на сопротивление, они вносят изменения в название или незначительно меняют текст, после чего преподносят его как практически новый, учитывающий все прежние замечания. Делается это уже после того, как лоббист кулуарно получил дополнительную поддержку или обязательства такого содействия в будущем: например, от влиятельных ведомств или курирующих отрасль высокопоставленных сотрудников аппарата Правительства.

Законопроект был повторно разослан комитетам Госдумы для подготовки замечаний и предложений. Чуть позже, в июне, законопроект был поддержан профильным комитетом и комиссией Госдумы и Совета Федерации, а Минкомсвязи, ответственное за подготовку нового отзыва Правительства, подготовило заключение, в котором рекомендовало Правительству поддержать законопроект. К заключению министерства присоединились Федеральная служба по тарифам и Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.

В конце июня ситуация, с точки зрения лоббистов телекоммуникационного рынка, была критической. Не прими они срочных мер, и положительного отзыва из Правительства было бы не избежать. По тогдашней практике законодательного лоббирования «перебить» позицию Правительства (и, следовательно, заблокировать законопроект) можно было с помощью Главного правового управления Президента или жесткого противодействия со стороны руководства «Единой России». Для этого потребовалось бы не только задействовать ресурсных лоббистов, но и инициировать межведомственный конфликт.

Для того чтобы избежать подобного сценария, телекоммуникационным лобби были предприняты следующие шаги.

Во-первых, удалось убедить ФАС России не согласовывать проект отзыва Правительства, подготовленный в Минкомсвязи. Как говорится в письме, вышедшем в конце июня за подписью замдиректора ФАС Анатолия Голомолзина, «предлагаемые изменения необоснованно расширяют круг операторов связи, чья деятельность подлежит государственному регулированию, а применение методов ценового регулирования на рынках, находящихся в состоянии конкуренции, приведет к стимулированию роста издержек предприятий, что повлечет за собой негативные последствия для потребителей, а также создаст дополнительные необоснованные административные барьеры входа на телекоммуникационный рынок. Подобные изменения также могут негативно повлиять на инвестиционный климат как в отрасли связи, так и в стране в целом».

Во-вторых, удалось привлечь на свою сторону Министерство экономического развития. При формировании списка ведомств, готовящих свои заключения на законопроект, на основании которых готовится позиция Правительства, оно по какой-то причине не было включено в их состав. В итоге, не без поддержки телекоммуникационных лоббистов, было инициировано письмо Минэкономразвития Правительству с просьбой включить министерство в состав ведомств, готовящих заключение по законопроекту. После того как просьба была удовлетворена, в конце июля вышло письмо за подписью заместителя министра Станислава Воскресенского, адресованное Минкомсвязи, в котором Минэкономразвития выступило с резкой критикой законопроекта. В частности, была повторена аргументация ФАС, что «если закон будет принят, то Правительство получит возможность регулировать межоператорские тарифы на рынке сотовой связи, а это может привести к “искусственному замораживанию” цен для абонентов вместо их дальнейшего снижения».

Таким образом, создав межведомственный конфликт, телекоммуникационным лоббистам удалось заблокировать прохождение невыгодного для них законопроекта.

Стоит отметить, что негативные для организации политические изменения могут быть как обусловлены самими властями, так и продиктованы действиями конкурентов. Анализируя изменения отраслевого законодательства в России в корпоративных интересах за последние десять лет, мы можем привести множество таких примеров, когда в результате использования нерыночных механизмов существенным образом изменились позиции ключевых игроков рынка. Выделим несколько показательных случаев таких изменений.

Как законодательными средствами ограничивали деятельность крупнейших компаний:

• Наружная реклама. 5 октября 2006 г. в Государственную Думу внесен законопроект №344284–4 «О внесении изменений в статьи 19 и 33 Федерального закона “О рекламе”» (в части распространения наружной рекламы). Согласно законопроекту, число разрешений, полученных одним лицом на рынке наружной рекламы, не может превышать 25% разрешений, выданных на территории субъекта Российской Федерации и 25% разрешений, выданных на всей территории Российской Федерации. По оценкам «ЭСПАР-аналитик», доля News Outdoor Russia на рынке наружной рекламы в Мос­кве на начало 2007 г. составляла примерно 22%, в Петербурге она была больше 30%, в Нижнем Новгороде — более 50%. В расходах на рекламу по данным на 2006 г. из 1,1 млрд долл. 600 млн долл. пришлось на Москву. Лоббистскую кампанию по изменению законодательства организовал игрок №2 на российском рынке наружной рекламы — компания Gallery (доля в России — 10%), которая, законодательно ограничив положение News Outdoor Russia в Москве и Санкт-Петербурге, обеспечила себе комфортное проникновения на рынок «двух столиц».
• ТЭК и металлургия. Принятие Федерального закона от 29.04.2008 №57-ФЗ «О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства» привело к тому, что иностранного инвестора лишили возможности приобретать контроль над обществом в отрасли, имеющей стратегическое значение. Это привело к конфликту с рядом международных компаний, которые в итоге вынуждены были уйти с рынка с серьезными потерями.

Как крупные компании отрасли ограничивали деятельность малых компаний законодательными средствами:

• Корпоративное законодательство. 25 июня 2004 г. в Государственную Думу внесен законопроект №67304–4 «О внесении изменений в Федеральный закон “Об акционерных обществах”» (в части установления механизма «вытеснения» мелких акционеров из общества). Согласно законопроекту, владелец более 90% акций будет иметь право принудительно выкупить оставшиеся по «справедливой» цене, которую определит нанятый им же независимый оценщик. Законопроект отражает интересы 40–50 крупных компаний, заинтересованных в вытеснении миноритарных акционеров (ТНК-ВР, «Роснефть», «Сибнефть», «Мегионнефтегаз», «Оренбургнефть», «Русал», «Северсталь», НЛМК).
• Туристическое лобби. 8 сентября 2008 г. в Государственную Думу внесен законопроект №97304–5 «О внесении изменений в статью 17–2 Федерального закона “Об основах туристской деятельности в Российской Федерации”». Законопроектом предлагается увеличить финансовое обеспечение деятельности туроператоров с 10 млн руб. до 150 млн руб. Инициатива выгодна крупным туристическим компаниям, которые в состоянии будут оплатить предложенную сумму. Небольшие и средние компании, таким образом, будут выдавлены с рынка.
• Алкогольный рынок. 6 июля 2005 г. Государственная Дума рассматривала во втором чтении законопроект «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции», внесенный Правительством РФ. Группа депутатов: В. Драганов, Г. Кулик, Ю. Медведев, В. Резник — внесла поправку к законопроекту, которая устанавливает, что производить этиловый спирт смогут лишь предприятия, имеющие не менее 10 млн руб. уставного капитала (УК), а водку — не менее 50 млн руб. Эксперты считают, что принятая поправка в первую очередь выгодна крупным производителям, ведущим бизнес в масштабах всей страны. Так, новым требованиям к размеру уставного капитала не соответствует более половины ликеро-водочных заводов (ЛВЗ) страны.
• Страховой рынок. 18 сентября 2008 г. в Государственную Думу внесен законопроект №100311–5 «О внесении изменений в ФЗ “Об организации страхового дела в Российской Федерации” и отдельные законодательные акты Российской Федерации» (в части регулирования особенностей проведения процедур банкротства и мер по предупреждению банкротства финансовых организаций)». В частности, законопроект увеличивает с 1 января 2012 г. минимальный размер уставного капитала страховых компаний. Так, минимальный размер уставного капитала медицинского страховщика должен составлять 30 млн руб., страховщиков жизни — 240 млн руб., для компаний, занимающихся другими видами страхования, минимальный установленный размер уставного капитала — 120 млн руб., а перестрахованием — 480 млн руб. По информации госреестра страховщиков на конец года лишь половина (45–50%) из 700 компаний отвечала новым требованиям. Соответственно, все это привело к сокращению к 2012 г. числа компаний, действующих на рынке. При массовом сокращении числа страховых компаний в 1,5–2 раза вырастет доля иностранного участия в совокупном уставном капитале страховых организаций. Данная инициатива пролоббирована крупными страховыми компаниями.

Приведенные многочисленные примеры наглядно демонстрируют, что все увеличивающиеся затраты фирмы на осуществление внешней функции по связям с органами государственной власти обусловлены не только мотивацией сокращения издержек и увеличения доходов за счет политического фактора (проактивная функция), но и разумной идеей безопасности бизнеса, который может быть подвержен существенным рискам, связанным с политическим процессом.

Структура затрат компании на лоббизм в России

Размеры издержек при реализации лоббистского проекта в значительной степени непредсказуемы, поэтому, приступая к типологизации, их целесообразно разделить на две большие категории: плановые и внеплановые. Учитывая большую непредсказуемость лоббистских проектов, связанную с изменением политической конъюнктуры, мнений основных политических стейкхолдеров, общественного отношения к проблеме и пр., внезапное возникновение внеплановых расходов (конечно, если организация планирует проводить кампанию во власти) — довольно распространенное явление. Однако такие расходы по возможности должны быть сведены к минимуму. Например, в ряде известных нам компаний со сложным процессом бюджетирования на предстоящий год такие предполагаемые внеплановые расходы оценивались исходя из опыта прошлых компаний и сразу закладывались в бюджет: на всякий случай. Внеплановые расходы напрямую зависят от рисков, связанных с реализацией лоббистского проекта, о которых речь пойдет ниже.

К плановым расходам мы относим: капитальные издержки и текущие затраты. Рассмотрим их чуть подробнее.

Капитальные издержки — разовые значительные долгосрочные затраты на лоббистский проект, выгода от которых, возможно, будет очевидной на протяжении ряда последующих учетных периодов. Наиболее типичными капитальными затратами являются расходы на поддержку организацией близкого ей политического деятеля (деятелей) в процессе избирательной кампании. Периодичность капитальных затрат зависит от особенностей избирательного законодательства, предусматривающего разные сроки деятельности избранного лица между выборами. В случае если компания абстрагируется от участия в выборном процессе, капитальные затраты стремятся к нулю и ими можно пренебречь.

Текущие затраты на лоббистский проект для удобства лучше разделить на постоянные и дополнительные. Постоянные затраты — это расходы на внутренних корпоративных лоббистов (сотрудников департамента по связям с ОГВ): их зарплату, бонусы, офис, связь, транспорт, фонд подарков и пр. В преобладающем большинстве корпораций в России данные структурные подразделения созданы, растут численность их персонала и сопутствующие расходы. Дополнительные затраты — это расходы на лоббистскую фирму, профессиональные ассоциации, научные организации, кампанию по связям с общественностью, проведение мероприятий и пр. Величина дополнительных расходов может сильно варьироваться: от нуля (если в компании преобладает точка зрения, что все проблемы должны решаться силами штатных сотрудников), иметь незначительную величину (например, в компании доминирует мнение, что лоббизмом должна заниматься только профильная ассоциация, выражающая консолидированное мнение отрасли, куда выделяются средства), до многих миллионов долларов (когда компания использует весь арсенал дополнительных ресурсов).

Правовед Д. Котомин определяет четыре ключевых фактора, влияющих на величину затрат, связанных с лоббистской деятельностью. К ним относятся:

1. Профессионализм субъектов лоббирования, их умение наиболее результативно использовать все элементы технологии лоббирования.
2. Место субъектов в правотворческой системе, их возможности оказания влияния.
3. Сложность правотворческого акта, иные действия либо бездействие правотворческого органа, осуществления которых добивается субъект лоббирования.
4. Взгляды на принятие такого правотворческого решения со стороны общества, и, в частности, других участников правотворческой деятельности.

В сентябре 2012 г. Центром по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти в рамках подготовки ежегодного рейтинга «Лучших специалистов по связям с органами государственной власти России» был проведен анонимный опрос 30 респондентов, рангом «руководитель направления» (вице-президент), отвечающих в компании за связи с органами государственной власти. Среди компаний — участников опроса были как российские, так и западные компании, с частным и государственным участием, представляющие отрасли, в которых данные структурные подразделения давно существуют. Целью опроса было понять величину и структуру затрат компании на осуществление функции «связь с органами государственной власти». В результате анализа данных были получены следующие выводы.

1. Среднегодовые затраты GR-департамента в России составляют порядка 1,5 млн долл. в год. Примерно 60% этой суммы — внутренние расходы компании, 40% — внешние расходы.
2. Типовой департамент по GR в России состоит из пяти человек. Средний фонд заработной платы в пересчете на одного человека в месяц — 7000 долл. Если проанализировать годовое вознаграждение руководителя в ранге вице-президента — от 300 000 долл. до 1 000 000 долл. В данную сумму не включен бонус за реализацию ключевых показателей эффективности.
3. Типичная структура внутренних затрат, помимо фонда оплаты труда, состоит из расходов на конференции, обучение, учебно-ознакомительные поездки в зарубежные страны совместно с представителями органами государственной власти и пр. Типичная структура внешних затрат связана с членскими взносами в профильные ассоциации, а также оплатой консультантов (лоббистских фирм). Дополнительные внешние затраты, связанные с проведением лоббистских кампаний, напрямую зависят от получаемого эффекта. Если эффект опосредован, отдален, нуждается в пояснениях и доказательствах, что в конечном итоге создает дополнительную стоимость для заинтересованной компании, то выделение на кампанию дополнительных средств весьма затруднительно. Деньги на серьезную кампанию появляются (как правило, в пуле с такими же компаниями отрасли), только если эффект в виде дополнительных доходов или экономии очевиден и напрямую обусловлен проводимой кампанией.
4. Оплата услуг по контракту с лоббистской фирмой зависит от страновой принадлежности заказчика. Российские фирмы предпочитают платить по факту прохождения значимых этапов работы. В таких случаях вся лоббистская кампания разбивается на этапы и по прохождению каждого из них производится оплата. В большинстве случаев по достижению финального результата выплачивается бонус, который может составлять значимую часть общего бюджета. Стоит отметить, что часть респондентов, представляющих российский крупный бизнес, признались, что и в настоящее время используют теневые бюджеты и наличные выплаты. Иностранные фирмы-заказчики предпочитают работать по системе ритейнера (ежемесячной абонентской плате), а также по системе человеко-часов. В таких случаях определяется стоимость одного часа работы каждого члена команды, задействованного в процессе работы. В России она не превышает 500 долл. Консультант, проводя лоббистскую кампанию, фиксирует время, потраченное на работу, и по итогам месяца представляет детальный отчет, на основании которого выставляется счет. Полноценная лоббистская кампания в России (изменение законодательства, поддержка в области таможенно-тарифной политики и пр.) оценивается не менее чем в 300 000 долл. и занимает порядка одного года. Если вопрос имеет системных противников и (или) столкнулся с противодействием значимых министерств и ведомств — такая лоббистская кампания оценивается не менее чем в 1 млн долл.
5. Небольшая часть российских респондентов в качестве значительных затрат определили специальные платежи, которые выделяются на политические проекты и связаны либо с финансовой поддержкой близких им политических кандидатов, либо с особыми просьбами действующих властей. Средняя сумма таким платежей варьируется в около 10 млн долл.

Как известно, в России нет специального законодательства, согласно которому финансовые показатели о затратах на связи с органами государственной власти подлежат опубликованию, данную информацию можно определить, перемножив уже обозначенные нами выше средние расходы на связи с органами государственной власти на количество компаний, где данные подразделения созданы. По оценкам Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти — это примерно 200 компаний. В итоге получаем, что годовой бюджет отрасли профессионального лоббирования в России на 2012 г. составляет 300 млн долл., при числе занятых (корпоративный сектор) — 1000 человек.

Участие организации в лоббистской кампании (лоббистском проекте): оценка рисков

Лоббистская кампания (лоббистский проект) подразумевает активные действия со стороны лоббистов по информированию о своих позициях органов государственной власти с надеждой, что приводимые аргументы будут услышаны, а итоговое государственное решение будет соответствовать их интересам. Как справедливо замечает в этой связи правовед Д. Котомин, лоббирование целесообразно осуществлять в том случае, если существует уверенность (или хотя бы определенная доля вероятности) в достижении стоящей перед субъектами цели. Однако сделать такой прогноз не так просто, ведь при оценке лоббистского проекта необходимо учитывать огромное количество плохо прогнозируемых рисков.

Как пишет в этой связи политолог О. Шестакова, лоббизму свойственен высокий уровень рисков, связанных со значительной неопределенностью на всех этапах взаимодействия лоббиста и представителя государственной власти. Лоббист, по ее мнению, должен принять ряд последовательных правильных решений в сфере выбора того, как работать, а также минимизировать многочисленные внешние воздействия для достижения целей кампании, и даже при этом положительный результат не будет гарантирован.

На наш взгляд, сложность прогнозирования рисков при осуществлении лоббистской кампании связана еще и с субъективной волей политического стейкхолдера, который, например, может иметь противоположную с позицией лоббиста точку зрения, с другой стороны — с общим изменением политической конъюнктуры в сфере интересующей лоббиста тематики. Экономист Г. Григор выделяет следующие наиболее часто встречающиеся категории рисков при реализации лоббистских проектов:

1. Риски финансовых потерь возникают, когда субъект предпринимательской деятельности недополучает прогнозируемый доход от лоббистского проекта.
2. Риски материальных потерь предполагают возникновение необходимости дополнительных затрат при реализации лоббистского проекта.
3. Риски трудовых потерь — когда на реализацию того или иного проекта затрачены трудовые ресурсы, а отдача от него оказалась меньше ожидавшейся.
4. Риски потери времени — когда лоббистский проект реализуется медленнее, чем планировалось изначально.
5. Риски потерь от воздействия непредвиденных политических факторов.
6. Риски потери связей — когда годами наработанные связи во властной среде могут быть потеряны после отставки или перевода на другое направление того или иного чиновника или депутата, с которым налажен тесный деловой контакт.

Данная систематизация рисков при реализации лоббистского проекта, на наш взгляд, выглядит неполной и может быть существенно дополнена и расширена. Типологизируем риски, связанные с лоббистским проектом, с выделением трех групп. Риски могут быть:

1. Прогнозируемыми и непрогнозируемыми. В первом случае лоббист учитывал данный риск при построении лоббистской кампании, соответственно, он не приведет к увеличению материальных и временных затрат. Во втором случае лоббист вынужден заново проводить оценку возможности успешной реализации кампании, что в итоге может привести не только к ее существенному пересмотру, но и полной остановке.
2. Преодолимыми и непреодолимыми. В первом случае появляется фактор, препятствующий реализации лоббистской кампании, однако благодаря усилиям лоббиста он нивелируется за приемлемый период времени; во втором случае лоббист не может устранить разногласия и лоббистская кампания останавливается.
3. Внутренними и внешними. В первом случае риски связаны с особенностями организации субъектов лоббизма. Примеров можно привести множество: разногласия при построении лоббистской коалиции приводят к остановке лоббистского проекта; особенности корпоративной культуры компании, при которой, например, требуются длительные сроки согласования участия в лоббистском проекте, в результате чего государственное решение принимается без учета позиции компании; страх менеджеров компании брать на себя личную ответственность при реализации сложного лоббистского проекта; риски неоправданных ожиданий, когда начинает реализовываться лоббистская кампания по, например, изменению государственного решения, которое в принципе не может быть изменено и т.п. Во втором случае риски связаны с внешней политической средой, изменением политической конъюнктуры и пр. Примерами могут быть популистские риски, которые возникают, когда позиция политических стейкхолдеров способна внезапно измениться в угоду настроениям избирателей.

Как видно из приведенных примеров, лоббистская деятельность связана со значительными рисками. Поэтому успех той или иной лоббистской кампании во многом зависит от предварительной проработки лоббистского проекта. Ответы на следующие первичные вопросы существенно повысят шансы на успех реализации такой кампании:

1. Адекватность поставленной задачи. Предприятия в погоне за прибылью могут ставить задачи, реализация которых способна существенно повлиять на показатели их работы, но невозможна в силу противоречия существующему тренду в государственной политике (например, изменение экологического законодательства в пользу загрязняющих производств; уменьшение налогов, акцизов на табачную или алкогольную продукцию и пр.).
2. Уровень конфликтности при реализации поставленной задачи. При наличии существенных противоречий в государственной среде, присутствии сильных бизнес-конкурентов с противоположной точкой зрения и пр., успешная реализация лоббистской компании затруднена, часто требует дополнительных финансовых и кадровых затрат, приводит к неизбежным конфликтам.
3. Наличие первичной информированности о состоянии проблемы (которой планирует начать заниматься лоббист) в органах государственной власти: время начала кампании, степень проработанности (согласованности) по проблемной теме, выраженность позиций ключевых стейкхолдеров, существование «подводных камней», позиции конкурентов и многое другое.
4. Квалификация, сплоченность, уровень доверия, репутация лоббистской команды — важные факторы, влияющие на конечный результат. Возможность построения широкой лоббистской коалиции будет способствовать увеличению шансов на успех и уменьшению расходов.

Но даже первичный и глубинный анализ всех рисков, связанных с лоббистской кампанией, не исключает вероятности того, что в определенный момент все может пойти не по прогнозируемому сценарию. Для наглядности приведем пару примеров, когда лоббистская кампания закончилась неудачей. Первый кейс взят из американского опыта, когда в 2003 г. закончилась крахом одна из самых громких лоббистских кампаний того времени, обернувшаяся списанием 168 млн долл., затраченных на лоббизм. Вторая лоббистская кампания уже из российского опыта, относится к 2006 г., когда группой лидеров игорной отрасли была предпринята попытка за счет изменения регуляторики отрасли вытеснить с рынка мелких игроков. В результате развязанного ими острого политического конфликта игорный бизнес в России с оборотом в 5–6 млрд долл. был запрещен.

Американский опыт

В 2003 г. администрация Буша начала реформу программы в области рецептурного отпуска лекарственных средств «Медикер», которая существует с 1965 г. практически без изменений. «Медикер» — это федеральная программа медицинского страхования, которая предполагает оплату государством определенного набора медицинских средств пожилому населению и инвалидам при условии возникновения страхового случая. Согласно новому положению, участники программы «Медикер» уже обязаны выбрать лишь одно из направлений страховой программы, по которому они планируют лечиться, имея повышенные риски к тому или иному заболеванию. По выбранному направлению государство в случае наступления страхового случая оплатит только 80% стоимости лечения. По другим направлениям программы участники получают помощь исключительно на платной основе. ­Основной причиной реформы программы является стремление сократить государственные расходы в связи со значительным дефицитом бюджета США. Фармацевтическое лобби в это время развязало широкомасштабную кампанию по принятию нормы, согласно которой значительно расширялся спектр препаратов, включенных в выбранное страховое направление. Компании, таким образом, стремились расширить обязательства государства по закупкам препаратов независимо от их стоимости. Если бы кампания увенчалась успехом, выигрыш для фармацевтической отрасли составил бы 90 млрд долл. в год. Учитывая то, что фармацевты затратили на кампанию в общей сложности 116 млн долл., рентабельность лоббизма в случае успеха составила бы 77 500%. ­Однако президентская программа была принята в изначальном виде без изменений, таким образом, фармацевтической отрасли не удалось достичь запланированной цели.

Российский опыт

К 2005 г. игорная отрасль в России институализировалась, в ней оформились четыре компании-лидера, которые вели активную региональную экспансию, имели возможность привлекать существенное финансирование, а также пользоваться поддержкой федеральных и региональных властей.

Олигополии всегда склонны к сговору. В области законодательного лоббирования это происходит по одной, ставшей уже классической, схеме, под лозунгами «развития цивилизованного рынка» вводятся существенные требования к ведению бизнеса в стране, которым не могут соответствовать более слабые конкуренты. В итоге они либо продают свои активы со значительным дисконтом, либо уходят с рынка. Именно исходя из этой логики, 16 сентября 2005 г. в Государственную Думу был внесен законопроект «О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр и пари». Авторы законодательной инициативы — группа депутатов во главе с председателем экономического комитета Госдумы, депутатом Валерием Драгановым. Согласно законопроекту, вводятся банковская гарантия — не менее 300 млн руб. и наличие собственного капитала в размере не менее 150 млн руб.; минимальная площадь игрового зала казино устанавливается не менее 800 м2, а зала игровых автоматов — 80 м2. Но главное, у организатора игорного заведения с использованием игровых автоматов в собственности должно быть не менее 25 залов и 1000 игровых автоматов. По сути, речь идет об укрупнении игорного бизнеса, выдержать которое смогут только мощные игровые сети, то есть крупные федеральные игроки.

В поддержку лоббистской кампании были организованы пропагандистские мероприятия в СМИ. Так, 8 февраля 2006 г. Валерий Драганов заявил газете «Мос­ковский Комсомолец»: «Обещаю вам в течение полугода вместе с коллегами-депутатами принять закон, который не просто ограничит, а ликвидирует мелкие, разрозненные, находящиеся в антисанитарном состоянии подобные заведения. “Игорное дно” должно исчезнуть, а крупные заведения — остаться…».

Однако, несмотря на заявления депутата, 9 февраля 2006 г. в Госдуму поступило письмо за подписью главы Государственного правового управления (ГПУ) Президента РФ Ларисы Брычевой с разгромным отзывом на законопроект. Брычева рекомендовала депутатам отложить рассмотрение документа, так как, по мнению специалистов ГПУ, он ориентирован исключительно на интересы крупного бизнеса. Не нашла понимания инициатива Драганова и у ряда депутатов в руководстве фракции «Единая Россия», которая в лице влиятельнейшего депутата Владимира Пехтина начала противодействовать его принятию. Именно в это время по Думе активно ходили слухи, что Пехтина привлекли на свою сторону представители небольших игорных сетей, которые не соответствовали требованиям нового закона. В итоге вопрос стал носить настолько конфликтный характер, что обсуждался на совещании у тогдашнего главы Администрации Президента Дмитрия Медведева, на котором было принято решение не подыгрывать ни одной, ни другой стороне, а именно — запретить игорный бизнес в России, за исключением специально созданных игорных зон.

Возможно, не будь будущий Президент России на тот момент главой Администрации Президента, игорное лобби могло бы взять реванш — в отпущенные до вступления закона в силу полтора года. Что оно собственно и пыталось делать через всевозможные инструменты лоббирования от письма президента РСПП Александра Шохина на имя министра финансов Алексея Кудрина (игорный бизнес курирует Минфин) с просьбой смягчить закон до организованных акций протеста населения в игорных зонах. Медведев при всем желании не мог уже поменять решение, это могли воспринять как политическую слабость, что ударило бы по его имиджу во время предвыборной кампании. Получается, игорный бизнес попал «под раздачу» в игре с более высокими ставками.

Оценка экономической эффективности

Как оценить экономическую эффективность от лоббистских проектов, требующих не только существенных затрат, но и являющихся, как мы видим из приведенных выше примеров, скорее венчурными по своей природе, исходя из значительной неопределенности, которая практически всегда их сопровождает. В рамках известных нам исследований российских и зарубежных экономистов можно условно выделить два подхода: количественный и качественный. Рассмотрим их подробнее.

Количественный подход. В зарубежной научной литературе количественные исследования, посвященные рентабельности лоббистской деятельности мы находим у американских экономистов Р. Александра и С. Шольца, которые провели оценку уже описанной нами ранее лоббистской кампании, связанной с принятием Конгрессом США в 2004 г. закона «О создании рабочих мест». Для своих расчетов исследователи использовали следующую формулу:

где:

E_lob — эффективность лоббистской деятельности, в %;

TS_coal — общая экономия на налогах для всех компаний-репатриантов, действующих коалиционно, млрд долл.;

TSind — общая экономия на налогах для компаний-репатриантов, действующих в одиночку, млрд долл.;

LEall — все затраты на лоббистскую кампанию, млрд долл.

Как видно из формулы, исследователей интересовало отношение общих расходов к общим доходам от данной лоббистской кампании. При этом стоит отметить, что если обобщенные расходы берутся за весь период, то условный обобщенный доход рассматривался только за один год. Очевидно, что экономический эффект от закона будет иметь действие во времени, вплоть до того момента, пока в него не будут внесены изменения. Таким образом, формула не в полной мере отражает экономический эффект от рассмотренной лоббистской кампании.

В своей диссертационной работе российский экономист Г. Григор также делает попытку оценки экономической эффективности инвестиций в лоббистскую деятельность. Стоит отметить, что данную задачу он поставил не только в отсутствии сколь-либо надежных статистических данных (в России, как известно, действующее законодательство не обязывает лоббистов раскрывать финансовую составляющую своей деятельности), но и неразвитости на момент написания исследования профессионального рынка связей с органами государственной власти.

Проанализировав пять наиболее распространенных в экономической теории способов расчета эффективности инвестиционных проектов, исследователь останавливается на методе расчета индекса рентабельности инвестиций (PI, Profitability Index), как наиболее подходящем, на его взгляд, при расчете эффективности лоббистских проектов. Обозначив коэффициент экономической эффективности лоббистского проекта как LEC – Lobbying Effectiveness Co-efficient, Григор выводит следующую формулу:

где:

ΔP (Change of Profit) — ежегодный прирост дохода от реализации инвестиционного проекта;

CapI (Capital Investments) — капитальные затраты, при этом под капитальными понимаются долгосрочные затраты на лоббистский проект, выгода от которых будет поступать на протяжении ряда учетных периодов; применительно к лоббистской деятельности — это информационная, организационная, посредническая и прочая помощь депутатам при избрании, расходы на налаживание долгосрочных контактов и т.д.;

CurI (Current Investments) — текущие затраты. Под термином понимаются такие затраты, которые предприятие несет для поддержания текущего функционирования лоббистского проекта и которые учитываются предприятием в текущем отчетном периоде; применительно к лоббистскому проекту — это различные информационные, представительские, организационные, зарплатные, посреднические и прочие расходы, которые предприятие несет для поддержания повседневных нужд лоббистского проекта;

R — коэффициент дисконтирования, который позволяет учесть изменение стоимости капитальных инвестиций во времени;

n — количество лет генерирования прироста дохода;

m — количество лет осуществления капитальных затрат;

k — количество лет осуществления текущих затрат.

Исходя из выведенной формулы, ученый делает попытку применить ее к ряду громких лоббистских кампаний того времени. Проследим расчет по одной из них.

Страхование автогражданской ответственности — пример эффективности страхового лобби.

25 апреля 2002 г. вступил в силу принятый незадолго до этого ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств». Суть документа заключалась в том, что с 1 июля 2003 г. все владельцы транспортных средств на территории Российской Федерации обязаны за свой счет застраховать свою гражданскую ответственность, которая может наступить вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц при использовании транспортных средств. Рассчитаем экономическую отдачу от принятого закона для страховой отрасли. По данным ГИБДД, в России на начало 2002 г. насчитывалось более 25 млн машин. Средняя стоимость одного полиса обязательного страхования составляет 130 долл. с каждой. Итого, страховые компании получили новый рынок емкостью около 3,25 млрд долл. в год. Подсчитаем далее расходную часть. По данным ГИБДД, ежегодно в России происходило в среднем 2 млн автомобильных аварий. Общий ущерб от них оценивался в 1,5 млрд долл. Именно эту сумму страховые компании должны были ежегодно выплачивать по наступлению страховых случаев. Таким образом, совокупный годовой доход отрасли после реализации данного лоббистского проекта составит ориентировочно 3,25 млрд долл. – 1,5 млрд долл. = 1,75 млрд долл. По данным комитета Госдумы по кредитным организациям и финансовым рынкам, данный рынок разделят 10–15 крупнейших страховых компаний, которые активно занимались страхованием рисков автолюбителей. Следовательно, средний дополнительный годовой доход (показатель ΔP) страховой компании составит от 116 млн долл. (1,75 млрд долл./15) до 175 млн долл. (1,75 млрд долл./10).

Оценку капитальных затрат (показатель CapI) он связывает с четырехлетним политическим циклом, когда, по его мнению, происходит существенное обновление политической элиты в результате избирательной кампании в Государственную Думу, губернаторских и президентских выборов. Именно в это время предприятиям приходится нести новые капитальные затраты на собственное представительство в ОГВ. В результате опроса экспертов относительно затрат предприятий на поддержку приближенных им кандидатов на федеральных, региональных и муниципальных выборах ученый оценивает капитальные затраты крупного предприятия на четырехлетний властный период в 800 000–3 500 000 долл.

Текущие затраты (CurI) связаны с расходами предприятия на информационную, научную, организационную и прочую помощь представителям органов государственной власти и сильно зависят от развития департамента по связям с органами государственной власти в самой компании. В результате опроса экспертов, ученый фиксирует сумму текущих затрат в 400 000–2 300 000 долл. в год. Эта сумма складывается из затрат на «информационно-аналитическую поддержку» близких предприятию депутатов (которых в среднем шесть–восемь) и представителей исполнительной власти, которые, по данным ученого, оцениваются с умножающим коэффициентом 1,5–3 от затрат на рядового депутата. Текущие затраты на представителей судебной, регио­нальной и местной властей оцениваются в 10 раз меньше — в 40 000–200 000 долл.

Коэффициент дисконтирования (R), который позволяет учесть изменение стоимости капитальных инвестиций во времени определен им на уровне 14%.

Количество лет генерирования прироста дохода (n) определено в четыре года. Григор исходит из того, что действие закона во времени постоянно наталкивается на критику со сторону политиков-популистов, что увеличивает риски, связанные как с его отменой, так и с пересмотром определяющих его экономическую рентабельность коэффициентов.

Количество лет осуществления текущих затрат (m) в течение одного периода несения капитальных затрат (k) определено в четыре года.

В итоге вычислений Григора, коэффициент эффективности инвестиционного проекта (LEC) получается в диапазоне от 41 до 147. Это означает, что на каждую единицу, инвестированную в данную лоббистскую кампанию, можно получить дополнительный доход, определяемый трехзначным числом. Очевидно, что это чрезвычайно высокая доходность от инвестиций.

На наш взгляд, количественная формула, предлагаемая Григором, подходит для оценки эффективности лоббистских инвестиций. При этом она может быть использована не только для оценки эффективности лоббистского проекта, но и для анализа эффективности работы структурного подразделения по связям с органами государственной власти в компании или привлеченных внешних консультантов (лоббистской фирмы). Однако приведенная количественная оценка буквенных элементов формулы проведена Григором с нарушениями. Произошло это по нескольким причинам. Во-первых, отсутствие у автора прикладного опыта лоббистской деятельности. Во-вторых, из-за недоступности сколь-либо объективной информации о затратах страховой отрасли на лоббизм в то время. Это вызвано, с одной стороны, традиционной для лоббистов скрытностью в подобного рода вопросах, с другой — в значительной степени неразвитостью отрасли профессиональных связей с органами государственной власти в начале 2000-х гг. — времени, когда писалась диссертационная работа Григора. В-третьих, уровень респондентов, которых удалось опросить ученому, просто не соответствовал тем вопросам, на которые он планировал получить адекватные ответы. В итоге, наибольшие замечания у нас вызывают следующие количественные данные, приведенные в расчете вышеописанной лоббистской кампании.

1. Сомнительные данные по капитальным затратам. Григор связывает капитальные затраты компании с избирательным циклом на выборах в Государственную Думу. При этом корпоративная политика большинства известных нам компаний, ведущих бизнес в России как с частным, так и с государственным капиталом, прямо предписывает запрет на финансирование политических проектов. Безусловно, финансово-промышленные группы время от времени делегируют своих представителей в органы государственной власти, в том числе и парламент Российской Федерации, но, стоит утверждать, это не носит массового характера в современной бизнес-среде. Таким образом, в настоящее время капитальные затраты в большинстве известных нам лоббистских проектов по данному показателю стремятся к нулю.
2. Сомнительная оценка ежегодного прироста дохода после принятия законодательных инициатив. Наш опыт изучения лоббистских кампаний в России за последние десять лет свидетельствует: инициируя те или иные благоприятные изменения в нормативном регулировании, компании-заказчики надеются на постоянный (в крайнем случае, длительный) положительный экономический эффект. Нужно признать, что эти ожидания небезосновательны и имеют как минимум следующие объяснения: нормативный акт уровня, например, федерального закона или постановления правительства не так просто и быстро изменить. Такие документы принимаются в результате длительной процедуры согласований, а их конъюнк­турные изменения свидетельствуют о плохой юридической проработке документа и нежелательны; бюрократы, задействованные в разработке нормативно-правовых актов, в отличие от публичных политиков популистского толка, крайне консервативны в своих взглядах и заключениях. Чрезвычайно сложно сильно изменить устоявшийся тренд; экономическая мотивация коммерческих лоббистов, при прочих равных условиях, стабильнее и сильнее мотивации политических популистов, для которых скорее важен не результат, а процесс. Именно этим, кстати, можно объяснить то, что, достигнув с помощью нормотворчества положительных для себя экономических эффектов, лоббисты, как правило, следующими инициативами, в соответствии с установленным трендом, увеличивают для себя рентабельность лоббистского проекта. Конечно, период генерирования прироста дохода непосредственно связан с видом правового акта, политической ситуацией в стране, видом лоббистского заказа и пр. Федеральный закон имеет наибольшую стабильность во времени, затем, при прочих равных условиях, следуют постановления Правительства Российской Федерации, указы, приказы, распоряжения и пр. Стабильная ситуация в политическом поле значительно увеличивает сроки генерации прироста дохода, напротив, политическая нестабильность увеличивает риски их сокращения. При разовом лоббистском проекте, связанном, например, с выделением гранта или субсидии, государственным контрактом, период генерирования дохода равняется единице, в то время как при принятии закона он может быть очень длительным (для экономических расчетов в таких случаях, как правило, используют 20-летний срок). Именно это, кстати, происходит с рассматриваемой в данном случае лоббистской кампанией. Единожды принятый при помощи лоббистов в 2002 г. закон о страховании гражданской ответственности автомобилистов, генерирует прибыль страховой отрасли уже более десяти лет и его пересмотр в ближайшем будущем не планируется. Более того, видимо, войдя во вкус, страховому лобби вскоре удалось не только повысить для себя ставки, увеличивающие рентабельность данного вида страхования, но и пролоббировать принятие аналога закона для промышленных объектов.

Количественная оценка инвестиций в лоббизм напрямую зависит от сущности проекта. Очевидно, что проще всех поддаются экономическому анализу лоббистские проекты, которые в результате тех или иных усилий приводят к прямому сокращению издержек (или отсутствию новых), создают рынки сбыта или увеличивают существующие. Условно, данные проекты можно разбить на две группы.

1. Разовые проекты, связанные с инициированием государственных закупок, выделением средств в рамках государственных дотаций, грантов, софинансированием государством программ в сфере государственно-частного парт­нерства и пр.
2. Проекты с длительным во времени эффектом связаны с изменением нормативно-правового поля, в котором функционирует компания, в результате чего происходят сокращение ставок налогов, повышение заградительных пошлин для конкурентов-импортеров из-за рубежа, рост уровня капитализации отрасли за счет изменения нормативной основы создания рынка (например, закон об обязательном страховании гражданской ответственности для автомобилистов).

Однако существуют проекты, финансовую отдачу от которых оценить довольно сложно. Например, лоббистское противодействие государственному вводу ограничений на рекламу, лоббистская поддержка производства и распространения товаров «группы риска», так характерная для этой отрасли. Очевидно, в этих случаях ряд действий властей будет иметь долгосрочный негативный эффект для компании, однако быстро сделать финансовую оценку эффективности действий лоббистов по задержке данных изменений уже не так просто. С другой стороны, польза лоббистов для компании не ограничивается только их проактивной функцией. Как пишут экономисты Н. Ольве, Ж. Рой и М. Веттер, прибыль — это хороший критерий эффективности деятельности, однако он не всегда пригоден для оценки эффективности управления. Например, такие часто решаемые лоббистом задачи, как получение важной для компании информации в органе государственной власти, организация встреч руководства с профильными чиновниками и пр., могут явным образом отражаться на эффективности управления предприятием, в конечном счете положительно влияя на его доходность. Кроме того, как справедливо замечает правовед Д. Котомин, целью лоббирования не всегда является получение экономических благ; лоббирование, в частности, может осуществляться для защиты неимущественных интересов. Таким образом, очевидно, что только с помощью количественных методов произвести объективную оценку работы лоббиста становится затруднительно. Именно для таких случаев целесообразно использовать качественный подход.

Качественный метод. В 2006 г. российские экономисты В. Евсеев, С. Барсукова разработали обобщенную систему оценки эффективности деятельности структурных подразделений по связям с органами государственной власти компаний и их отдельных сотрудников. В своей методике ученые отходят от количественного подхода, характерного для Г. Григора, предлагая качественную систему оценки на основании целого ряда критериев. Данный подход базируется на следующих предпосылках:

1. Особый взгляд на деятельность по связям с органами государственной власти. Изначальный взгляд на такую деятельность у ученых различен. Если Г. Григор исходит из того, что «итоговым результатом лоббизма является увеличение доходов предприятия — субъекта лоббистской деятельности путем получения им определенных преференций перед конкурентами», то В. Евсеев, С. Барсукова, определяя непосредственно лоббизм лишь как одну из функций подразделения по связям с органами государственной власти, главную цель такого подразделения детерминируют как «наличие позитивных, бесконфликтных отношений с органами государственной власти разного уровня, обеспечивающих взаимопонимание и устойчивое развитие компании в долгосрочной перспективе».
2. Задача-максимум для корпоративных специалистов по связям с органами государственной власти, по мнению В. Евсеева, С. Барсуковой, — не допускать каких-либо проблем с органами государственной власти, предупреждать их на самой ранней стадии. Исходя из этой предпосылки исследователи предвидят два типа проблем для качественной оценки. Первый тип: проблема внутреннего позиционирования. При упреждающей работе подразделения, когда возможные риски нивелируются на самых ранних стадиях, что свидетельствует о высокой эффективности его работы, у других структурных элементов компании может возникнуть впечатление, что деятельность этого подразделения, требующая значительных затрат, не приносит видимого результата и без него можно обойтись. С другой стороны, если у компании постоянно возникают проблемы, связанные с госструктурами, то подразделение вызывает уважение, как группа, решающая эти проблемы. Между тем, заключают исследователи, именно в таком случае эта деятельность должна вызывать нарекания. Второй тип: проблема идентификации успеха. Если подразделение на ранней стадии справляется с проблемами, возможно, дает им оценку с точки зрения потенциальных финансовых проблем, то как проверить их вклад в этот успех: в какой мере благоприятная институциональная среда развития бизнеса является результатом работы корпоративных лоббистов, а в какой — стечения обстоятельств?

В итоге исследователи предлагают два взаимодополняемых подхода, с помощью которых можно оценить эффективность работы как корпоративных лоббистов, так и структурного подразделения в целом. Оценку предлагается производить:

1. По результатам деятельности;
2. По текущей деятельности.

Первый подход, когда оценка производится по результатам деятельности, позволяет четко оценить как результаты работы подразделения, так и компетентность каждого отдельного специалиста. Однако он, по мнению исследователей, имеет и свои недостатки. Вот что они пишут: «Некоторые результаты (как, например, лоббирование закона) могут достигаться в течение нескольких лет, а некоторые достаточно быстро». Соответственно, разновеликость задач на коротком промежутке времени не позволяет дать объективную оценку способностям лоббиста. Именно в связи с этой проблемой исследователи предлагают использовать дополнительный подход — оценку по текущей деятельности. Плюсом данного подхода является то, что он позволяет в текущий период времени контролировать компетентность лоббиста, однако, как замечают исследователи, «много шума и хлопот могут иметь и нулевой результат». Итак, рассмотрим ключевые критерии оценки, предлагаемые для каждого из двух подходов.

Оценка лоббистской деятельности по результатам

В рамках данного подхода предлагается использовать следующие результаты для оценки:

1. Конструктивные бесконфликтные отношения с органами государственной власти. Одним из главных результатов лоббистской деятельности можно считать наличие позитивных бесконфликтных отношений с органами государственной власти разного уровня (федеральной, региональной и муниципальной), обеспечивающих взаимопонимание и устойчивое развитие компании в долгосрочной перспективе. Возможные критерии оценки данного результата:
   • отсутствие серьезных претензий к компании со стороны органов государственной власти;
   • внешние условия (законодательство, налоговые ставки, инфраструктура и пр.), благоприятные для развития организации и достигнутые в результате деятельности департамента по связям с государственными органами.
2. Своевременность деятельности департамента. Данный результат показывает, насколько регулярно департамент отслеживает работу органов государственной власти и как своевременно реагирует. В результате деятельности департамента должна быть сведена к минимуму вероятность принятия неожиданного для руководства ключевого для данного сектора деятельности государственного решения, которое окажет существенное влияние на работу организации. Все готовящиеся и принимаемые решения органов власти в сфере бизнеса компании должны отслеживаться, и в случае необходимости менеджмент компании обязан заблаговременно принимать соответствующие меры. Эффективность лоббистской деятельности во многом определяется своевременностью момента, когда компания вступает в диалог с органами власти. Возможные критерии оценки данного результата:
   • стадия принятия государственного решения в момент вмешательства компании (например, этап разработки концепции проекта закона или после первого чтения в Государственной Думе);
   • наличие информации о планируемой регуляторной деятельности государства в сфере бизнеса компании и т.д.
3. Точность прогнозирования развития событий. Данный результат подразумевает способность точно определить возникающие проблемы или тенденции развития ситуации в органах власти и своевременно принять меры по адаптации компании к происходящим процессам и началу взаимодействия с органами власти. Возможные критерии оценки:
   • полнота сценариев развития ситуации;
   • сроки предвидения возможных трудностей и проблем для компании;
   • вероятность реализации различных сценариев и др.
4. Грамотность определения целей и задач взаимодействия с органами государственной власти. Этот показатель является результатом проводимой работы в сферах мониторинга и анализа деятельности органов власти, соотнесения их с интересами компании и направлениями ее развития. Во многом от того, насколько верно определены цель и задачи, зависит эффективность всего процесса взаимодействия компании с органами власти. Возможные критерии оценки:
   • соответствие предлагаемых целей и задач интересам компании в кратко, средне- и долгосрочной перспективах;
   • реализуемость предлагаемых целей и задач;
   • проработанность сценария развития ситуации после достижения поставленной цели, реализации задач;
   • соответствие поставленных целей и задач ситуации в органах власти и т.д.
5. Достижение поставленных целей и задач. Здесь ключевым моментом является степень достижения поставленных департаменту целей и задач. Возможные критерии оценки:
   • принятие или отмена проекта законодательного или иных нормативно-правовых актов, поправок в них, подготовленных при участии компании;
   • степень включенности первоначальных предложений компании в указанные документы;
   • получение лицензий, иных разрешений на занятие определенными видами деятельности;
   • снятие ограничений на деятельность компании;
   • получение налоговых льгот, государственных субсидий, иных видов государственного стимулирования деятельности компании; получение квот;
   • количество принятых позитивных для компании государственных решений в результате деятельности департамента по связям с государственными структурами;
   • масштабность решений и т.д.
6. Методы, используемые при достижении поставленных целей и задач. Одни и те же результаты при работе с органами власти могут быть достигнуты различными путями. Современная ситуация в сфере взаимодействия бизнеса и власти, а также интересы самих компаний требуют принимать во внимание, как именно был получен конкретный результат, какие методы использовались департаментом при его достижении. Здесь несомненный приоритет должен принадлежать использованию цивилизованных методов взаимодействия бизнеса и власти, так как только таким способом можно добиться по-настоящему устойчивого и долгосрочного диалога с государственными органами. Опыт многих компаний показывает, что нецивилизованные способы работы с государством, несмотря на кажущуюся эффективность в решении краткосрочных задач, не позволяют добиваться устойчивости в долгосрочной перспективе. В конечном итоге такие действия могут обернуться для компании более высокими издержками с меньшим уровнем стабильности и эффективности при решении стратегических задач развития бизнеса. Возможные критерии оценки:
   • основные методы, используемые департаментом (сотрудником) при взаимодействии с органами государственной власти (например, двусторонние встречи на уровне руководства, организация семинаров, участие в работе рабочих групп, подготовка аналитических справок и обзоров);
   • диапазон использования различных методов;
   • использование коррупционных методов взаимодействия;
   • доля коррупционных методов в общем объеме взаимодействия с органами власти;
   • эффективность (продуманность) кампании взаимодействия с органами власти при достижении поставленных целей и решении задач;
   • какие действия помогли достичь желаемого результата;
   • степень использования накопленного потенциала и положительных аргументов компании в развитии отношений с органами власти (например, механизмы социальной ответственности бизнеса);
   • применение нестандартных инновационных методов взаимодействия с органами государственной власти и др.
7. Оттенок сформированного общественного мнения и оценок в органах государственной власти. Важными имиджевыми показателями деятельности департамента по связям с органами государственной власти должно быть общественное мнение, складывающееся вокруг деятельности компании, а также оценки в органах власти. В большинстве случаев лоббизм остается невидимой стороной работы компании. В то же время, если эта деятельность попадает под пристальное внимание общественности и представителей органов власти, она должна способствовать поддержанию позитивного имиджа компании. Возможные критерии оценки:
   • эмоциональная окраска упоминания компании в СМИ, деловой среде, органах государственной власти: позитивная; негативная; нейтральная.
8. Наличие государственного заказа и преференций. Отдельную группу составляют компании, связанные с государственными закупками. Наряду с прочими, показателем эффективности их деятельности также является получение государственного заказа. Возможные критерии оценки:
   • наличие или отсутствие государственного заказа;
   • финансовые показатели государственных закупок;
   • условия реализации государственного контракта;
   • сроки реализации государственного контракта;
   • возможности пролонгации контракта в дальнейшем;
   • предоставление субсидий, налоговых кредитов, льготных ставок и т.д.

Оценка текущей лоббистской деятельности

Оценка текущей лоббистской деятельности может проводиться как по отношению ко всему департаменту, так и к отдельным GR-менеджерам.

При этом исследователи рекомендуют использовать все стандартные методики оценки деятельности сотрудников, хорошо известные менеджерам по работе с персоналом. В частности, оцениваются качество и объем работы, дисциплинированность сотрудника, лояльность к организации и пр. Приводится также целый ряд дополнительных показателей оценки работы специалиста по связям с государственными органами, который приведен ниже.

Для каждой из пяти описанных выше основных задач департамента по связям с государственными структурами, можно выделить ряд критериев.

Задача 1. Определение и анализ потребностей компании в сфере взаимодействия с органами государственной власти. В сфере определения и анализа потребностей во взаимодействии компании с органами государственной власти выделяются следующие показатели оценки деятельности департамента и его сотрудников:

• регулярность общения с коллегами из других департаментов;
• используемые формы коммуникации;
• оперативность получения информации от заинтересованных лиц компании;
• использование услуг внешних консультантов;
• регулярность подготовки аналитических отчетов, их качество;
• способность заблаговременно выявлять проблемные сферы для компании и др.

Задача 2. Отслеживание деятельности органов государственной власти и прогнозирование их влияния на компанию. При оценке результативности мониторинга и анализа регулятивной деятельности государства могут быть использованы следующие показатели:

• регулярность подготовки мониторинга деятельности органов государственной власти и кадрового состава, его качество;
• регулярность и качество отчетов о работе органов государственной власти;
• полезность предоставляемой информации для принятия решений;
• оперативность появления аналитики по результатам принимаемых или планируемых государственных решений;
• источники, используемые при подготовке аналитических записок и мониторинга, их эксклюзивность;
• количество посещаемых мероприятий с участием представителей органов власти, из них — организованных самими органами власти;
• реалистичность прогнозов изменений в государственной политике или в кад­ровом составе государственных ведомств;
• использование услуг внешних консультантов;
• качество SWOT-анализа, его практическая пригодность для менеджмента компании;
• качество готовящейся аналитики, возможность ее использования для принятия управленческих решений топ-менеджментом компании и др.

Задача 3. Координация выстраивания отношений компании с органами государственной власти. При оценке деятельности GR-департамента по координации выстраивания отношений компании с органами государственной власти возможно использование следующих показателей:

• регулярность проведения двусторонних и многосторонних встреч с заинтересованными лицами в компании;
• универсальность общей линии (принципов) взаимодействия с органами государственной власти;
• способность «удерживать» единые стандарты лоббистской деятельности в компании;
• умение убеждать коллег в правоте выбранной лоббистской стратегии;
• учет потребностей и проблем различных подразделений и филиалов компании при выработке единой линии взаимодействия с органами государственной власти, эффективность и оперативность удовлетворения потребностей и решения проблем;
• степень координации ключевых информационных потоков взаимодействия функциональных и региональных подразделений компании с органами государственной власти;
• количество важных решений, принимаемых без ведома GR-департамента;
• количество информации и консультаций (аналитические записки, обзоры, справки), предоставленных по запросам заинтересованных лиц в компании;
• степень удовлетворенности запрашивающей стороны;
• оперативность деятельности и др.

Задача 4. Воздействие на органы государственной власти. Наибольшую сложность представляет оценка воздействия на органы государственной власти. Здесь можно учитывать множество показателей, которые условно делятся на результаты самостоятельной работы GR-департамента, а также результаты, полученные при работе с партнерами и внешними организациями.

Результаты самостоятельной деятельности GR-департамента:

• качество и обоснованность плана лоббистского воздействия компании, плана отдельных лобби-кампаний;
• количество проведенных мероприятий с участием представителей органов государственной власти за отчетный период: семинары, конференции, круглые столы, форумы и др.;
• количество проведенных кампаний в СМИ, широта охвата аудитории;
• количество организованных встреч с представителями органов власти, в том числе с представителями высшей политической и административной элиты;
• регулярность и оперативность обеспечения контактов руководства компании с ключевыми фигурами в профильных государственных ведомствах;
• количество осуществленных визитов в органы власти;
• количество посланных писем, факсов, интернет-коммуникаций, частота телефонных звонков;
• количество и масштабность проведенных работ и исследований по заказу и (или) в интересах органов государственной власти;
• количество и характер информации, предоставляемой в органы государственной власти;
• количество подготовленных проектов нормативно-правовых актов, поправок и обоснований к ним;
• частота неформальных встреч с представителями органов власти;
• установление неформальных контактов с представителями органов власти;
• количество политических и административных лиц в сфере деятельности компании, с которыми поддерживаются отношения;
• количество организованных или совместно проведенных мероприятий в сфере социальной ответственности бизнеса (отдельный блок задач, если имеется в виду взаимодействие с органами власти);
• самостоятельность в достижении результатов, решении поставленных задач;
• частота вовлечения высшего руководства компании в решение лоббистских задач;
• частота рабочих командировок;
• количество реализованных лоббистских проектов;
• частота участия в работе правительственных и парламентских рабочих групп, комитетов и комиссий.

Результаты работы с партнерами и прочими внешними организациями:

• частота привлечения внешних подрядчиков для решения конкретных лоббистских задач;
• соотношение цены и качества продукции (услуг) предприятия;
• коалиции, заключенные с третьими сторонами (компании, НГО) в процессе отстаивания интересов компании, количество и статусы союз-ников;
• количество созданных групп воздействия на органы государственной власти, их мобильность и надежность использования;
• количество созданных общественных организаций, их активность, степень участия в управлении делами и др.

Задача 5. Обеспечение преференций и государственных заказов для компании. При оценке деятельности департамента по получению преференций и государственных заказов для компании целесообразно использование различных показателей. Возможные показатели оценки:

• количество поданных заявок;
• обеспечение заявок сопроводительной документацией (количество, качество документов);
• количество проведенных встреч с представителями ОГВ, осуществляющих закупки;
• количество тендеров, в которых компания приняла участие, из них выигранных, и др.

Отправить