Глава 24

Рошт смог лишь изумлённо кивнуть.

– А–а, ну, тогда налей и мне.

Мужчина поднялся, молча подошёл к двери и, щёлкнув пальцами, вызвал проходящего мимо слугу. Полина к этому времени огляделась. Они находились в той самой гостинице и той самой комнате, в которой она жила, когда впервые попала на общие земли. Или же очень похожей. Зашёл коридорный, он с опаской покосился на неподвижно стоявшую гостью, на всякий случай обошёл её по дуге и сноровисто принялся устранять возникший беспорядок. Пока служащий гостиницы собирал разбитые осколки, в комнате стояла гнетущая тишина. Но вскоре всё было убрано, а на столе появился новый графинчик шелии и ваза с фруктами.

– По какому поводу пьём? – поинтересовалась Полина после того, как мужчина наполнил их бокалы.

– Я не успел вчера поздравить жениха и невесту, – скривив губы, произнёс Рошт.

– Не нужно было так рано убегать, – глубокомысленно ответила его собеседница и почти разом осушила бокал. По телу побежало приятное тепло, и, что немаловажно, почти тут же ушла скованность, охватившая её при виде мрачного мага, в этот момент, как никогда, соответствующего своему статусу тёмного.

– Появились дела, – неопределённо ответил он и тоже выпил свой бокал до дна.

– Закончил?

– Что закончил?

– Свои дела. Если закончил, то собирайся, пойдёшь поздравлять.

Произошла заминка. Видно было, что Рошту с трудом даётся обман, но и говорить ему было тяжело.

– Вчера и так вас поздравляли, что слышно было на всю улицу. И без меня обошлись, – отвернувшись, глухо сообщил он.

– А ну-ка, налей мне ещё! – Полина требовательно подвинула бокал. – А то я что-то слишком добрая. Нам, русским гномам, мало одного бокальчика, чтобы завестись, – угрожающе закончила она. После того, как бокал был опять наполнен, отпила половину и продолжила: – Значит, слышал, как поздравляли. Слышал, и не присоединился! Плевать ему на счастье друзей! И на то, что без него друзья не смогут пересадить мелорн, ему тоже плевать! На всех плевать? – и остатки вина полетели мужчине в лицо.

Рошт продолжал сидеть в кресле, даже не пытаясь укрыться от разбушевавшейся собеседницы. Лишь несколько раз моргнул, смахивая попавшие в глаза капли. Бордовая жидкость стекала по лицу на распахнутую на груди рубаху.

– Ой, надо же, какая я неловкая. Ничего, сейчас всё исправлю, – Полина встала со своего кресла, немного покачнулась, отметив про себя коварство шелии, достала из карманчика белоснежный платочек и устроилась на мужских коленях. – Надо же, как неудачно дрогнула рука!

Она неспешно стала касаться платочком лица Рошта. Сначала вытерла глаза, потом нос и щёки. В уголке губ осталась манящая капелька.

– Платочек закончился, можно я так? – шепнула она, отбросила запачканную тряпицу в сторону и слизала капельку языком. – Какая вкусная шелия, ещё хочу! – и Полина, оставив свои казавшиеся когда-то незыблемыми принципы, обхватила мужчину руками и впилась в горячие губы.

Она чувствовала его эмоции, о рвущемся наружу желании говорила и внушительная выпуклость, к которой так хотелось прижаться как можно крепче. Но его руки по-прежнему сжимали бокал, а губы не отвечали на поцелуй. Можно было, конечно, раскачать его эмоции, как учил Грис, но поступать так не хотелось. Лучше уж никак.

– Рошт, что такое? Я опять делаю что-то не так? – пришлось подняться на ноги и даже отойти к окну. Смотреть в глаза мужчины было больно.

– Скажи, а как же Грис?

– Ты мне его никогда не простишь? – слова давались с трудом. – Я поступила так, как считала на тот момент правильным. Не жалела о поступке тогда, и не жалею сейчас. Даже… а, что об этом говорить! – Полина махнула рукой и направилась к двери. – Извини за назойливость.

– Нет, это ты меня извини! – Рошт подскочил с кресла, в котором сидел с того момента, как к нему ввалилась неожиданная гостья. – Теперь я сам не отпущу тебя, пока ты не скажешь, чем он лучше? Ты выбрала его из-за того, что он теперь Лорд Башни, да?

Полина растерянно огляделась.

– А ну-ка, налей мне ещё!

– Опять плеснёшь мне в лицо?

– Да! Как ты смел?! Гад! Глупец! Дурак! Да ты ещё больший дурак, чем, чем… даже я! Ты самый дурак из всех дураков, Рошт Тейнор, вот ты кто! Ту помолвку отмечали Грис и Айнэль! Пусти меня! – Полина стала вырываться из крепко обхвативших её рук. – У меня появились срочные дела!

– Да, Пэл, я дурак, и я это признаю, – Рошт стал губами собирать бегущие из глаз девушки слезинки. – Хочешь, выльем мне на голову оставшуюся шелию, а потом ты соберёшь с меня её капли?

– Вот ещё! Переводить на тебя прекрасное вино! Лучше ты меня так поцелуй, без всякого повода.

И Рошт впился ей в губы. Он терзал их так, как будто от этого зависела его жизнь. Да что его, жизнь Полины и всего мира зависела от того, сможет ли он передать в этом сумасшедшем поцелуе то, что сейчас чувствует. А Полина отдалась наслаждению поцелуя и теми эмоциям, что, наконец-то хлынули от переставшего сдерживать себя Рошта. От такого близкого соприкосновения тел они только усилились и, как десятибалльный шторм, закрутили их обоих, заставляя забыть, кто они, где находятся, и то, что за пределами захватившего водоворота существует что-то ещё.

– Пэл, а как же наша помолвка и храм? – смог прохрипеть неизвестно каким образом раздетый Рошт.

– Только если ты хочешь, чтобы я сгорела прямо сейчас! – Полина не могла от него оторваться даже для того, чтобы расстаться с жалкими остатками одежды.

Её накрывала волна не только собственного желания, обострившиеся чувства принимали за свои и желания мужчины. А если то, что так безжалостно переворачивало всё в голове и грозило разорвать тело на части, поделить на двоих? Открыть тело, душу и сами мысли? Стать одним существом? Совместить те самые синусоиды чувств. В одиночку с таким не справиться.

Весело заскакали по полу посыпавшиеся пуговки, и платье, наконец-то, улетело в сторону. Прохладные простыни приятно охладили горящую спину.

– Пэл, я не могу сдерживаться, Пэл!

– И не нужно, иначе я всё сделаю сама!

– Пэл, как же долго я мечтал об этом!

Стоило нежной головке скользнуть по набухшим складочкам, как мир перестал существовать. А, может, быть, вся жизнь и правда, замерла, преклоняясь перед тем, что творилось в единой душе единого существа.

***

– Рошт, – утомлённо промурлыкала Полина уже под утро, – сколько можно! Уже даже я устала!

– Поверь, любимая, я тоже устал, но мой маленький дружок совсем этому не верит и опять рвётся в бой!

– Какой бой? – по лицу девушки блуждала довольная улыбка. – Он уже давно победил.

– Да? Ну, тогда на правах победителя, – и Рошт впился в опухшие от поцелуев губы.

За окном занимался новый день. Хмурый дождливый обычный осенний день.

– Какое замечательное утро, – шепнула Полина, – ты видишь тех огромных бабочек за окном?

– Бабочек? Где? – Рошт подхватил девушку с постели и подошёл к окну.

Не выпуская свою драгоценную ношу из рук, он нарисовал у неё на спине какой-то рисунок. И в тот же миг скучные капельки дождя превратились в разноцветных бабочек.

– Да вот же они, прямо за окном! Давай откроем створки и впустим их к нам в комнату! – Полина освободилась из объятий и собралась открыть окно.

– Ну уж нет! Тогда все те, кто сейчас находится на улице, увидят не только бабочек, но и тебя, а это зрелище только для меня одного! Пэл, выходи за меня замуж! – безо всякого перехода заявил Рошт. – Прямо сейчас! По любому обряду! Гномов, фейри, драконов или гоблинов! Я согласен на всё!

– Сейчас? К чему такая спешка?

– Я боюсь, – мужчина опустил голову, – я боюсь тебя потерять, Пэл! Если бы ты знала, как я боялся тогда, когда ты стояла перед дверью с тем ключом! Это был мой самый большой ужас. Даже знать, что ты принадлежишь другому, оказалось не так страшно, как понять, что ты можешь исчезнуть навсегда! И я никогда тебя не увижу, не услышу. И останутся у меня только камни, заряженные тобой. Как украденная ласка…

– Ты догадался, – Полина легко коснулась рукой его руки.

– Да, это было несложно. Твои слова. Твои поступки. Твоё отношение к проблемам и методы их решения. Пэл! С самого первого момента нашей встречи я честно пытался убедить себя, что ты мне совсем не нужна! Что даже светлая Орриста лучше, чем такая катастрофа, как ты! Но, чем больше разум подыскивал правильные слова, тем громче сердце кричало: «Нет, только она!». Я похож на глупого юнца, да?

– Скажу тебе более, ты похож на безумно влюблённого глупого юнца. И мне это нравится, – улыбнулась Полина, коснувшись пальчиком его губ, – э-э, нет-нет, – увернулась она от горячих объятий, – если мы будем во всём потакать твоему озабоченному маленькому дружку, то никогда не вырвемся из этой комнаты! А нас, между прочим, важное дело ждёт!

– В храм?

– В Фэрион. Найдём место для мелорна, пересадим его, поможем лорду Руаниэлю вырастить на его землях такой же. И, вообще, как можно появляться в храме в этом? – Полина растерянно рассматривала жалкие остатки когда-то нарядного платья, которое сначала пострадало при экстремальном перемещении, а потом с него безжалостно сорвали почти все пуговицы.

– Твоё перемещение ко мне, любимая, это тема для отдельного разговора. Не хочу омрачать ссорой наше первое совместное утро. Ты хоть понимаешь, что могла переместиться частями? Одна часть – сюда, а остальные – некрасиво растеряла бы по дороге?! Как вспомню твоё появление – сидишь у моих ног, такая вся растрёпанная и взъерошенная, так сердце и останавливается. Боюсь, не скоро отойду от охватившего ужаса.

– Ну, извиняйте, переместилась, как сумела. Возьмёшь меня в ученицы?

– В ученицы? Нет, только в жёны, а потом уж жену буду учить уму-разуму. А теперь – надевай вот эту замечательную рубаху, – Рошт протянул одну из своих одежек, – обнимай меня покрепче, и я перенесу нас в мою лавку.

Полина послушно проделала все манипуляции и уже привычно обвила своего мужчину руками и ногами, оставив его руки свободными. Ну, что сказать, это перемещение поучилось гораздо комфортнее, нежели первая самостоятельная попытка. Уже через несколько мгновений они оказались на месте.

– Жди меня здесь, – произнёс Рошт после того, как поставил свою пассажирку на ноги и запечатлел на её губах жаркий поцелуй.

– Ты куда? Я с тобой!

– Считаешь, что будет правильным идти по улице в моей рубашке? – усмехнулся мужчина. – Нет, я, конечно, признаю, выглядишь ты в ней великолепно, я даже подумываю подарить тебе парочку таких. Но появляться в них ты будешь только передо мной!

– Какой убеждённый собственник, – Полина чмокнула «вроде бы жениха» в подбородок и развернула его к двери, – иди, а то Айнэль, наверное, волнуется.

Меньше, чем через пять минут после ухода Рошта в лавку ворвались Айнэль и Кора.

– Пэл! Ты жива! – они принялись лихорадочно осматривать и ощупывать подругу.

– Да жива я, жива. Что может со мной случится? Айнэль, не плачь, ты же знаешь, я не могу просто так взять и умереть.

– Ну да, спокойно ты не умрёшь, это уже все поняли, – всхлипывала эльфийка. – Но что мы должны были думать после того, как ты с шумом и треском исчезла в вихре? Да ещё мастер Рошт сказал, что твое платье пострадало при перемещении?

– Айнэль, ну что ты? Тебе же сказали – пострадало только платье, сама я цела и невредима. Я даже не подумала, что ты так будешь переживать. Прости меня, а?

– Дай, что ли, и я тебя обниму и рассмотрю, – Кора легко отодвинула эльфийку и стала всматриваться в лицо Полины. – Так, – протянула она, – губы опухли, глазки сверкают, на шее странные пятна. Ох, и жестокий вихрь кружил тебя, подруженька!

– Ах, Кора, Коранька, – Полина подхватила старающуюся казаться строгой гномку и закружила её, – не ворчи, я так счастлива! Рошт сделал мне предложение!

– Да? Ну, тогда ладно. А то я бы ему! – и она погрозила в сторону двери кулаком не меньшим, чем у самого Рошта.

– Каюсь во всём заранее! – произнёс Рошт, именно в этот момент приоткрывший дверь, чтобы пропустить в дом госпожу Вирду с вещами Пэл.

– И правильно делаете, – удовлетворённо кивнула Кора.

– Пэл, девочка, как ты? – госпожа Вирда поспешила к ней и, так же как и ранее подруги, принялась ощупывать руки и ноги. – Мастер Рошт сказал, что с тобой всё в порядке, но мы так волновались!

– Со мной всё в порядке, – ещё раз заверила всех Полина. – Со мной не просто всё в порядке, а в самом-самом распрекрасном порядке, госпожа Вирда! – и старшая гномка тоже была вынуждена покружиться с ней.

– Я сделал госпоже Пэллии предложение, – чинно произнёс Рошт. – И она оказала мне честь, приняв его.

– Правда?! Девочки мои, как же я счастлива за вас обеих! И за тебя, Пэл, и за тебя, Нэрли.

– Но я всё равно буду наблюдать за тобой, тёмный, – не смогла промолчать Кора. – А теперь завтракать, и за дело! А то бедные Грис и Руаниэль устали ждать!

– А кто такой Руаниэль? – поинтересовался Рошт.

– Он мой папа. Он поможет нам отыскать лучшее в Фэрионе место для мелорна и пересадить его.

***

Почти через два часа Полина, Рошт, Грис, Айнэль и её отец ступили под своды башни фейри.

– Ну что, приступим? – неудивительно, что голос Гриса дрожал. – Куда на этот раз?

– В Фэрион! – Полина подошла к первой попавшейся двери, встала с одного края и положила на неё обе ладони. – Айнэль, иди сюда, вставай рядом и делай, как я! Лорд Руаниэль, между нами не так уж много места, но, думаю, мы потеснимся. Кладите ладони на дверь! А вы что встали! – прикрикнула она на замерших Рошта и Криса. – Один руки на мои ладони, другой – на ладони Айнэль, и думайте о любви. Справитесь?

– Да, – жарко шепнул на ухо тёмный, обнимая её со спины и нежно накрывая горячие ладошки своими.

Самым трудным оказалось не посылать силу через массивную дверь, а сдерживать себя, чтобы не развернуться и не подставить свои губы тем, с которых срывалось жаркое дыхание прямо над её ухом. Как можно думать о деле, когда всё, о чём думалось в этих объятиях – это умопомрачительные сцены из сегодняшней безумной ночи. И о надежде на то, что следующая ночь будет такой же. Может, если закрыть глаза и не смотреть на эти манящие руки, станет легче?

Дверь не открылась. Она просто исчезла. Восторженно ойкнула Айнэль. Не сдержали восхищённых вздохов лорд Руаниэль и Грис. Крепко обхватил руками Полину Рошт.

– Получилось! Получилось! У нас получилось! – Айнэль, взяла за руку жениха, и они первые забежали в свой обновлённый, сверкающий солнцем и зеленью мир и, взявшись за руки, закружились, как дети.

– Лорд-князь Руаниэль, госпожа Пэллия, мастер Рошт, – официально обратился к ним Грис, – я приглашаю вас в гости в Фэрион!

Полина и Рошт отступили немного в сторону, чтобы дать возможность Лорду Истэлиона первому вступить в новый дружественный мир.

Ни у кого ни на миг не возникло и тени сомнения, что они попали именно в то место, в котором должен расти мелорн. Под ногами расстилалась такая мягкая и нежная трава, что все, не сговариваясь, сняли обувь и ступили на неё босыми ногами. Ощущения были непередаваемые. Сама земля делилась долго копившейся любовью и нерастраченной силой. Прямо на глазах раскрывались нежные бутоны полевых цветов, выписывая немыслимые кульбиты, пролетел шмель, юркнул в траве мелкий грызун.

– В Фэрион вернулась жизнь!

– Да, Грис, да! Мы сделали это!

Место для посадки мелорна выбрали единогласно – у весёлого живого родника, дающего начало беспокойному ручейку, бегущему вдаль по разноцветным камушкам.

Этим же вечером дерево жизни было перенесено в новый мир. Отец Айнэль сказал, что ямку для него нужно копать непременно только руками. И если земля будет согласна принять мелорн, то будет мягкой и рыхлой. Земля была согласна. Деревце со всей осторожностью перенесли к новому месту жительства, поместили в заранее приготовленную ямку, вручную же присыпали землёй, после чего каждый принёс по пригоршне воды в собственных ладонях. Для верности опять образовали круг и стали посылать робкому ростку всю силу любви.

К вечеру на мелорне проклюнулся новый листок.

***

– Грис, Айнэль, – после долгого молчания первым начал разговор лорд Руаниэль, – если вы сочтёте, что я прошу невозможное, так и скажите. Но, не могли бы вы согласиться на то, чтобы ваш обряд соединения прошёл в Истэлионе? Под сенью древнего мелорна? Я понял. Для того чтобы мелорн дал силу нам, мы тоже должны дать ему эту силу. Силу любви. А у кого же её взять, как не у тех, кто любит?

– Папа, я люблю тебя! – Айнэль подошла к отцу.

– И я люблю тебя, моя девочка! Как же много потребовалось времени, чтобы понять это, – Лорд-князь Руаниэль впервые за всё время крепко обнял свою дочь.

На крепнущем на глазах деревце набухали новые почки.