Глава 12

Внутренний Судья и вещи, которых не стоит делать совсем

 

За глухой стеной, на стыке миров

Сидит слепой судья.

Учит он не ведать оков,

Страха не знать

И за правду стоять.

Богатый, бедный – все равны,

Не назовет судья цены.

Справедлив приговор.

Не откупится вор!

У судьи есть братьев сонм,

Праведные, словно гром.

На заре времен

Господь людей спас:

Такой судья —

В каждом из нас…

 

– Игорь, я так не могу.

– Я понимаю. У самого на душе до того паршиво… – Игорь откупорил бутылку водки – раздался характерный металлический щелчок – и налил себе полную стопку. В стоявший рядом стакан с шипением полилась «кока-кола». – Но я тебя люблю. И по-другому никак.

– И я тебя люблю. Очень, – Аня прижалась к нему крепко-крепко. Так было хорошо, в том числе и от возможности спрятать слезы у него на груди.

Их новоселье по насыщенности программы и общему эмоциональному фону напоминало скорее поминки. Впрочем, это было недалеко от истины: кое-кто действительно умер.

Ведь семья – живое существо, так?

Сколько раз Анина мама (а до нее бабушка) говорила: на чужом несчастье счастья не построишь. И Аня свято придерживалась этого принципа. Пока по прошествии двадцати двух лет своей жизни не влюбилась без памяти в мужа подруги Веры.

Нет, Вера была не лучшая ее подруга. Но ни этот факт, ни тот, что Вера будто нарочно все подстраивала и подогревала их с Игорем расцветающую близость, не ослабляли Аниного ощущения вины.

Как подогревала? Да просто. Давай устроим милый чайный вечер. Пошли в кино, с одним только Игорем я не хочу, втроем веселей. Слушай, выручи, съезди с Игорем за продуктами для вечеринки, я никак не смогу сегодня. Ребят, я гулять точно не пойду, очень устала, а вы идите, идите, я тут пока посплю и отдохну как раз…

Постепенно Аня научилась находить своеобразное удовольствие в этом положении рядом с их семьей. Потом призналась себе, что ее тянет к Игорю. Тяга становилась все сильней, пока не переросла в бурную, как горная река по весне, влюбленность. Потом выяснилось, что и Игорь чувствует то же. Как ни жутко это звучало, они стали любовниками. Все полетело к чертям. Это было вожделенно, неодолимо и болезненно, как расчесывать укус на чувствительной коже.

Через три недели Игорь сказал Вере, что уходит. Аня жалась дома по углам, и ей казалось, что если она выйдет на улицу, на нее обрушится небо. Небо не рушилось, Вера даже не звонила с претензиями, хоть, по словам Игоря, переживала все очень тяжело. В тот же вечер Игорь с двумя чемоданами был у нее. Еще через два дня они сняли вместо комнаты в общаге однушку, где, собственно, и происходил теперь их невеселый праздник.

– Мне кажется, я себя никогда не прощу, – пробормотала Аня.

– Ну… перестань. Мне хотелось уйти от нее уже года три.

– Но ведь не уходил же!

– Не уходил. Спасибо, что помогла.

Аня усмехнулась:

– А знаешь, я хочу, как в детстве. Когда тебя поставили в угол, ты получила наказание, тебя простили – и все, можно дальше жить.

– Я б тоже не отказался. Это же бред: я тебя люблю, ты меня любишь, мы наконец можем быть вместе, а я не могу почувствовать радость, потому что ее забивает вина.

– А какое наказание ты посчитал бы справедливым?

– Ну не знаю.

– А я б себе лицо порезала. Или палец отрубила.

– Да ты что?! С ума сошла?! – Игорь крепко прижал Аню к себе, испугавшись чего-то в ее голосе.

– А ты что, меня разлюбишь?

– Нет, конечно. Только жутко это как-то. Обещай, что ничего такого не сделаешь, ладно?

– Ладно, – ответила Аня.

Игорь помотал головой, потому что идея про отрезанный палец неприятно и сильно откликнулась у него в душе.

– Милый, ты только не волнуйся, хорошо?

Это были совершенно не характерные для Ани слова, поэтому Игорь, несмотря на ее веселый и бодрый голос, напрягся всем телом:

– Что случилось?

– Тут такое дело. Я на работу опаздывала, поэтому побежала на маршрутку. А она в аварию попала.

– Что?!

– Нет-нет, я цела, все в порядке. Стекло разбилось, правда, как раз возле того места, где я сидела. Пара царапин, ничего серьезного.

– Каких царапин, Ань?

– Ну, лоб чуть-чуть рассекло, но это ничего, глаза не задеты, шрам если и будет, то небольшой, я его челкой закрою. Игорь?

– Конечно, что-нибудь придумаем, – не своим голосом проговорил Игорь.

* * *

– Я не понимаю, почему именно теперь, – Надежда сидела, подавшись вперед, и нервно барабанила пальцами по столешнице. – Вот объясните вы мне. Нет, я во все это верю, вы не думайте. И в Бога, и в карму, и в прошлые жизни, и в эту, как ее, ну… психосоматику. Бурбо читала, да, очень уважаю. И я б поняла, если б это все началась двадцать лет назад, когда у нас с мужем ни дня без скандала не проходило. И десять лет назад, когда я с ним судилась за квартиру. И пять лет назад, когда сын женился на этой… этой… бабе. Стресс там, жить не хотелось – все помню, было дело. Но теперь?! Вот только все устаканилось. Муж бывший отмучился, помер, царствие ему небесное, сын с шалавой своей развелся, мы с ним удачно очень площадь расширили, я квартиру продала, он комнатенку, которая от папки-алкоголика, ой, что это я говорю, про покойников же нельзя. Живи, радуйся. У меня – верите? – такой мир в душе наступил, так покойно стало. Все стрессы прошли. Сыночка рядом, жить есть где, работаю еще, пенсия, сынуля, опять-таки, зарабатывает хорошо. Вот она, сбывшаяся мечта! А тут – бац!

Монолог был столь содержательный, что его даже не хотелось прерывать. Плюс надо же человеку выговориться. Кристина вспомнила забавный эпизод из времен своей учебы, когда новая преподавательница решила продемонстрировать мастерство «нулевой позиции» – слушания клиента без всяких реакций, – а опоздавшая на пару Кристина решила было, что преподшу им прислали… чуть-чуть не того.

– А что же, собственно, приключилось? – уточнила все-таки она.

– Онкология.

– Онкология чего именно?

Надежда замялась, а потом с нажимом выпалила (мол, стесняться мне нечего!):

– Прямой кишки!

– Серьезно. И как прогноз?

– Нормальный. Вырезали там все.

– Понятно. А что же вы от меня хотите?

– А я вот понять хочу, что ж это такое из меня вылезло и не вылезет ли еще.

Кристина постаралась отогнать от себя неприятные ассоциации, порожденные Надеждиной репликой в русле общего разговора про опухоли и прямую кишку.

– Ну и жить счастливо, в конце концов. А то я как будто к нему не привыкла, к счастью-то.

«Все хотят жить счастливо, но не все могут себе это позволить», – со вздохом подумала Кристина.

– Значит, нам предстоит очень много работы.

Ученики и последователи Милтона Эриксона, величайшего гипнотерапевта всех времен и народов, как вы понимаете, активно продолжали начатое им дело. Исследования деятельности бессознательного велись и ведутся в разных странах мира. Много интересного можно выявить в ходе гипнологических процедур… И кое-что – даже непреднамеренно.

Однажды при исследовании восприятия речи ученые отключили у испытуемого способность понимать родную речь. То есть ввели его в состояние настолько глубокого транса, что удалось ему внушить, что он не понимает язык, на котором разговаривал всю жизнь. И испытуемый действительно перестал реагировать на вопросы, обращенные к нему.

А потом кто-то из группы исследователей задал неожиданный вопрос: «А вот сейчас, когда ты не понимаешь того, что я тебе говорю, есть ли какая-то часть, которая все-таки меня понимает?»

И ответом был положительный сигналинг (при работе с гипнозом часто ставится система простых телесных сигналов, с помощью которых гипнотизируемый может общаться с гипнотизером без использования речи (то есть, конечно, общается с гипнотизером его или ее бессознательное).

Потом выяснили, что да, действительно, есть такая часть личности, которая просто фиксирует то, что с нами происходит. Всегда. Когда мы бодрствуем, когда спим, даже когда лежим в отключке… Ее условно назвали «черный ящик».

Однако «черный ящик» только собирает информацию (для чего – это отдельный вопрос, конечно, не менее увлекательный). А есть еще и интересно действующие части, об одной из них – Внутреннем Судье – и идет речь в этой главе.

Коротко говоря, это та часть личности, которая следит, чтобы в жизни человека все происходило по справедливости – и надо особо подчеркнуть, вне зависимости от того, как он сам, точнее его осознание, к идее этой справедливости относится. То есть это не совесть, и Раскольников с его раскаянием тут вовсе ни при чем. Как говорит один из наших учителей, М.Р. Гинзбург (человек, благодаря которому в России ЕСТЬ эриксоновский гипноз), если бы гипнотизеры обладали всеми теми возможностями, которые им приписывает массовое сознание, мир давно бы поделился на две касты. Одна – каста гипнотизеров – была бы очень маленькой и совершенно закрытой. Зато другая была бы очень большой – каста рабов, исполнителей злой гипнотизерской воли. Это невозможно по разным причинам, одна из ключевых – действия Внутреннего Судьи.

Попросту говоря, Внутренний Судья – это та часть личности, которая следит за тем, чтобы соблюдалось некое равновесие между тем, что человек делает, и тем, что он получает.

И да – недаром именование у этой части такое, – она активируется, когда совершаются своего рода преступления. Не в юридическом, а в психологическом смысле слова.

Однако это не значит, что теперь Внутренний Судья будет (вместо Бога в официальной религиозной трактовке) вас наказывать за то, что вы в первом классе стырили у соседа по парте набор наклеек, или, скажем, за мастурбацию. Он «назначает» всякого рода отработки и наказания, когда человек тем или иным образом входит в конфликт с основными общечеловеческими ценностями. Напомним, это:

– дети;

– верность;

– Родина;

– свобода.

Что имеется в виду?

То, что не бывает, например, педофилов, которые живут долго и счастливо. Ни в тюрьме, ни в психушке, ни на свободе. Что тот, кто предал своих (или Родину), так или иначе понесет наказание. Как понесет его и человек, посягнувший на свободу другого человека и возжелавший в его лице раба себе. Есть вещи в этом мире, в том числе очень плохие вещи, которые время от времени происходят. Но то, что они происходят, не значит, что можно им предаваться безнаказанно. В разных культурах это обозначается через разные понятия: кто-то говорит о божьем промысле, кто-то – о провидении, кто-то – о карме или воле духов. Однако это все внешние обозначения для действия внутреннего, вшитого в психику механизма.

Наверняка вам знаком такой психологический термин, как аутоагрессия, значение его прозрачно: это агрессия, направленная на себя. Чаще всего говорят о том, что она возникает, когда человек по каким-то причинам не может выплеснуть, направить агрессию вовне, на породивший ее объект. Однако практика показывает, что такая аутоагрессия – это «цветочки» по сравнению с тем, что происходит с человеком, который преступает определенные ценностные границы.

Какие действия пробуждают часть личности, ответственную за аутоагрессию? Это, к примеру:

– аборт;

– педофилия;

– жестокость к детям;

– предательство в любой форме, в том числе предательство Родины;

– работорговля и захват заложников;

– насильственное ограничение свободы другого человека, включая манипулятивное.

Заметьте, реагирует этот механизм не только на реальные действия, но и на соответствующие намерения, желания, планы и т. д. То есть, скажем, сексуальные фантазии педофилического характера или всерьез рассматриваемая перспектива аборта тоже запускают аутоагрессию, пусть и не в такой мере, как реальные поступки.

Как проявляется деятельность Внутреннего Судьи?

По большому счету, сюда относится все, что можно считать «са-монаказанием»:

• болезни. Как вы понимаете, речь не об ОРЗ. Как правило, это заболевания, доставляющие серьезный дискомфорт. В особо серьезных случаях может дойти и до туберкулеза, и до онкологии;

• травмы. Опять-таки любые – от вывиха до перелома позвоночника. Одна из отличительных особенностей такой психотравматики состоит в том, что человек, получивший травму, пребывает в светлом, приподнятом состоянии, чувствует облегчение и радость, которые зачастую сам не может объяснить;

• финансовые неурядицы. Ведь бывает же так, что у человека хронически нет денег? Бывает. А еще бывает, что человек деньги теряет. Или тратит на какую-то ерунду, словно стараясь побыстрее от них избавиться. По второму и третьему кругу вкладывает сбережения в финансовую пирамиду и по второму и третьему кругу прогорает… Всякое бывает. И часто это упорное желание «положить зубы на полку» и сидеть на воде и хлебе – не что иное, как проявление самонаказания;

• мучительные отношения. Один из «классных» способов наказать себя – это связаться с тем, кто будет регулярно причинять тебе качественную боль: муж-пропойца, гулящая жена, партнер по бизнесу с игровой зависимостью, коллеги-завистники, соседка-шизофреничка. Чего только не стерпишь, если есть цель «отработать» что-то перед Внутренним Судьей;

• всевозможные неприятности. Сюда можно отнести все, что не попадает в первые четыре раздела: автомобильные аварии, потерянные документы, пропущенные рейсы и т. д. Как вы понимаете, это соответствующая расплата за «мелкие и средние нарушения».

Конечно, все эти проявления могут быть обусловлены и другими психологическими факторами, однако практика показывает, что чаще всего они связаны именно с подсознательным желанием понести наказание за какие-то проступки или болезненные модели поведения.

И вот он, подходящий момент для того, чтобы вплотную подойти к теме боевого гипноза. Как мы уже писали выше, гипнотизер не может просто взять и «понабрать себе рабов». По разным причинам, и одна из первых – невозможность безнаказанно посягать на чужую свободу. Попытка использовать для этого боевой гипноз – это уже, простите, переход «от слов к делу», расплата за который будет соответствующей. Иными словами, мы хотим предостеречь читателя от необдуманного использования описываемых здесь моделей в каких-то странных личных интересах. Знаете, как говорится – как бы чего не вышло.

И это то, что недурно бы обдумать тем, кто использует паттерны боевой лингвистики на бессознательным уровне. Как правило, намерения при этом тоже далеки от совершенства (и идеалов «свободы, равенства, братства»). При таком раскладе имеет смысл присмотреться к событиям своей жизни: не запущен ли еще механизм «суда» и «исполнения»?

И если вдруг у вас, дорогой читатель, есть опасения или даже уверенность, что что-то из происходящего с вами сильно напоминает наказание, – имеет смысл, во-первых, по-честному найти причину, корень событий (т. е. увидеть, какую именно из охраняемых ценностей вы могли преступить), а во-вторых (и в-самых-главных) – постараться договориться со своим Внутренним Судьей (для этого подойдет любой транс) о том, как иначе вы можете искупить вину. Как правило, принятие на себя каких-то конструктивных обязательств, согласуемых с вашим предназначением (написать книгу, помочь издать книгу, провести цикл семинаров, взять под опеку ребенка из детского дома, позаботиться о чем-то позитивном), позволяет как минимум снизить накал страстей по части самонаказания, а как максимум – от самонаказания и вовсе уйти. Потому что равновесие будет достигнуто иным способом, и та ваша часть, которая отвечает за соблюдение этого баланса, наконец будет удовлетворена. А это удовлетворение, поверьте, бесценно. Не потому, что совесть спокойна – совесть тут вовсе ни при чем, хоть для кого-то это вполне себе ощутимый «сопутствующий факт», – а потому, что вы можете беспрепятственно и с оптимальным расходом сил заниматься своим предназначением и жить, в конце концов, именно своей жизнью.