Глава 24. Pro et contra

Если бы Сергей Макарович знал, с чем ему придётся столкнуться «по ту сторону вселенской границы», он бы подготовился к рейду иначе. Во всяком случае, полетел бы в сопровождении «Ночного охотника» либо «Аллигатора», имеющих более серьёзное вооружение, нежели их Ми-171. Но вернуться к началу игры, как в компьютерной стрелялке, было уже невозможно, приходилось пользоваться тем, что было на борту, и глава ССН оставил надежду на мирный исход операции, переводя организм в боевой экстрим, как делал это не раз в своей полной острых сюжетов жизни.

Первая мысль, вспыхнувшая в сознании подобием метеора, была не связываться с драконом, стартовавшим из угрюмой пучины чёрного леса. Важно было удерживать вертолёт на оси канала иномерианы, соединившей не только две вселенные, но и разные времена в этих вселенных. К заявлению Карапетяна, что он может определить местоположение канала, Сергей Макарович отнёсся скептически. Какой бы совершенной электроникой ни обладала винтокрылая машина, она не могла висеть в воздухе бесконечно долго, а поиск иномерианы при выходе из неё мог затянуться не на часы, а на сутки. Поэтому Сергей Макарович решил держаться на одном месте до тех пор, пока ситуация не выйдет из-под контроля.

Но хозяева безумного чёрного леса не слышали мыслей командира группы спасателей и начали активные действия раньше, чем земляне успели осмотреться.

Гигантская четырёхкрылая тварь, соединившая в себе крокодила, черепаху и летающего древнего ящера, кинулась на вертолёт как ястреб на орла, не обращая внимания на размеры противника втрое крупнее его.

– Товарищ полковник! – крикнул пилот.

– Огонь! – скомандовал Сергей Макарович.

Ми-171Ш не зря считался самым крутым десантно-штурмовым вертолётом мира. В него была встроена самая современная система вооружений, включающая в себя комплекс управляемых ракет «Штурм-В» (8 ракет «Штурм» и «Атака»), два комплекта НУР Б-88–20А (40 ракет) и четыре пулемёта: два курсовых «Корд-Т», один «Корд-В» для поддержки десанта, установленный в отсеке десанта и способный вести огонь из открытой двери, а также задний пулемёт КВП. Так как Сергей Макарович не дал указания, с чего вести огонь, оператор-стрелок «вертушки» начал стрелять сначала из пулемётов. Короткая очередь на двадцать патронов вонзилась приблизившемуся монстру в грудь, но странным образом не произвела на него особого впечатления.

Сергею Макаровичу даже показалось, что пули калибра 12,7 миллиметра прошили зверя насквозь как кисейное полотнище, выбив лишь пару чешуй, после чего дыры в теле четырёхкрыла мгновенно затянулись, и он, дёрнувшись, только увеличил скорость.

«Ракеты!» – хотел крикнуть Савельев, но стрелок и сам понял, что надо делать, открыв огонь из «Штурма».

Пыхнув языком пламени и дымным хвостом, ракета сорвалась с кронштейна и вонзилась в раскрывшуюся пасть монстра. Взрыв разнёс его на сотни осколков, создав облако дыма, распухшее множеством струй.

Вертолёт содрогнулся от ударной волны. До точки поражения было всего метров пятьдесят, и некоторые осколки долетели-таки до машины, воткнувшись в корпус.

– Держать ось! – напомнил Сергей Макарович.

– Держим! – ответил пилот. – Что за зверюга на нас напала?

Если б я знал, подумал Сергей Макарович, не отвечая.

С минуту напряжённо всматривались в тёмную трясину под вертолётом и прислушивались к гулу вертолётных винтов. Сергей Макарович на всякий случай велел откатить обе двери десантного отсека, посадил Спицына за пулемёт. Сам взялся за бинокль, скомандовав Барышникову сделать то же самое.

– Наблюдай за лесом.

– Поднимаемся? – послышался озабоченный голос пилота. – Или опускаемся?

– Стоять на месте!

– Слушаюсь. Просто горючка кончается.

– С полчаса ничего не происходило. Что-то надо было делать, но у Сергея Макаровича не появилось ни единой прорывной идеи. Вариантов было всего два: возвращаться назад, в родную вселенную, не дожидаясь нового нападения, либо возвращаться, но выбрав запас терпения и ресурс вертолёта до конца. Если чёрный лес и являлся частью леса светлого, загнившей и заросшей колючим хаосом, отыскать на этом огромном пространстве бойцов Реброва вряд ли было возможно. Во всяком случае, за короткое время. А ждать их появления в месте выхода иномерианы вообще не имело смысла. Лишь фантастическое стечение обстоятельств могло привести землян к району чёрного леса, вероятность которого почти равнялась нулю.

– Вижу вспышки! – крикнул Барышников.

Сергей Макарович пересел к нему, сидевшему у открытой двери отсека.

Помолчали, уткнувшись в окуляры биноклей.

– Ничего не вижу. Что за вспышки? На что похожи?

– Неяркие, с десяток, я бы сравнил их с автоматной очередью, но вряд ли здесь кто-то вооружён автоматом.

Сергей Макарович напрягся.

– Автоматная очередь? У группы Реброва были М4 и «Лобаев», они вряд ли очередями начали бы стрелять.

– Ситуации бывают разными.

– Но автоматы были у боевиков. С другой стороны, как они тут оказались? – Сергей Макарович оторвался от бинокля. – Илья, дрон!

– Запускаю! – Спицын принялся готовить к полёту беспилотник.

На горизонте снова сверкнуло.

– Ещё! – выкрикнул Барышников.

Вспышка была похожа на электрический разряд сварки, только длившийся не мгновение, а несколько секунд. Возможно, она сопровождалась и сильным треском, но гул двигателей вертолёта перекрывал все внешние звуки, вызывая естественное раздражение у спецназовцев, привыкших работать в тишине.

Беспилотник скользнул в проём двери, нырнул вниз, попадая под струю воздуха винтов вертолёта.

– Вижу подозрительное движение! – заговорил пилот. – На одиннадцать по носу!

Сергей Макарович перебрался к другой двери, поднёс к глазам бинокль и увидел поднимавшуюся из тёмной бездны, дёргавшуюся абсолютно по-птичьи, стремительно приближавшуюся фигуру.

– Опять крокодил! – процедил сквозь зубы Барышников.

Но на этот раз монстр был не один. Вслед за ним вынырнули ещё четыре лохматых летуна и понеслись к вертолёту, бесстрашно демонстрируя свои намерения. Опыт нападения первой твари их не впечатлил.

– Огонь! – отдал приказ Сергей Макарович.

Лётчики начали стрельбу.

Сергей Макарович оглянулся на Спицына.

– Девяносто четвёртые!

Майор бросился открывать контейнеры с ручными многозарядными гранатомётами ГМ-94 калибра сорок три миллиметра. Этот гранатомёт по сути являлся крупнокалиберным помповым ружьём, был прост в применении и считался одним из мощных и эффективных гранатомётов мира.

– Егор! – напомнил о себе Карапетян.

Сергей Макарович с удивлением обнаружил, что физик продолжает колдовать у своих исследовательских комплексов в глубине отсека и не обращает внимания ни на маневры вертолёта, ни на стрельбу и переговоры в эфире.

– Что?! – отозвался полковник, снова прижимая тубус бинокля к глазам.

– Надо возвращаться! Иномериана вошла в резонанс!

– И что?

– Масса вертолёта слишком велика для неё, она может внезапно схлопнуться!

– Занимайся своим делом! – рявкнул Савельев. – Пилот, держи ось! Ни шагу назад!

Барышлников внезапно выругался, отшатываясь от двери.

Из-под вертолёта с гитарным звоном вырвалась струя шмелей, превращаясь в своеобразную шевелящуюся штору…