Глава пятнадцатая
Ранним утром Александр Валентинович Тихонов и Антон Ушаков подъехали к воротам, за которыми располагалась необъятная территория аэродрома «Мячково».
– Молодец, Антоха, – проговорил вдруг Александр Валентинович.
– А?
– Молодец, говорю, что спрятал книжку.
Телефонный разговор с Привольским заставил Тихонова задуматься, а вот беседа с Белобородовым (он позвонил сегодня ни свет ни заря) окончательно убедила в том, что наступила пора переходить ко второй фазе «операции».
Информация от Белобородова, который, «спасая собственную задницу», вынужден был признаться во всем следователю Исакову, была краткой и зловещей: Антона Ушакова объявили в розыск.
Тихонов и раньше не сомневался, что следователь не на шутку насторожится, лишь только они приедут за подозреваемым. Теперь же, когда все фигуры на доске были расставлены в боевом порядке, оставалось или смиренно ожидать гостей в погонах, или действовать. Тихонов решил действовать, ведь жизнь научила его не ждать милости от природы и государства. Только победителей не судят. В нашей стране, считал он, это изречение обязан прочувствовать сердцем каждый, кто желает прожить жизнь без неприятностей.
– Надо уходить, Антоша, – сказал Александр Валентинович. – До федерального розыска еще не дошло, я думаю, поскольку времени у них для этого мало. Но сроки объявления в розыск зависят от тяжести деяния, а ты у нас подозреваешься в совершении особо тяжкого преступления. Поэтому у нас с тобой в запасе от силы три дня. На всякий случай надо глядеть в оба. Жизнь, конечно, не кино, но постарайся не пользоваться кредитками, не ездить в поездах и не летать на самолетах.
В аэроклубе не оказалось никого, кроме Татьяны, в чьи обязанности входило приготовление вкусных домашних обедов для инструкторов и курсантов. По своему обыкновению искренне обрадовавшись гостям, она напоила их чаем с тортиком. Оставив Александра Валентиновича на кухне, Антон отправился в ангар, где, к радости своей, обнаружил в кофре мотоцикла целую и невредимую записную книжку Плукшина, и тут же вернулся с ней в здание клуба.
Тихонов взял книжку и стал ее листать. Антон нервно налегал на тортик. Когда он уже собирал с тарелки крошки, в соседнем офисном помещении задребезжал местный телефон.
– Антон! – раздался оттуда голос Тани. – Тебя с проходной!
Оторвавшись от тетради Плукшина, Александр Валентинович взглянул на Антона.
– Не имею понятия, кто это может быть, – произнес тот в ответ на немой вопрос и поспешил в офис.
– Алло, Антон, это дядя Сережа, – раздался в трубке голос аэродромного сторожа. – Мне только что позвонили люди, спрашивали, не приезжал ли ты в клуб. Говорят, будто бы из милиции. Натворил что?
– А ты что ответил, дядя Сережа?
– Так а чего я мог сказать-то, кроме правды? Сказал: да, приехал…
– Понятно. Ну, спасибо тебе, дядя Сережа.
– Не за что, не за что… Не так чего я сделал, да?
– Не переживай, дядя Сережа. Как приедет кто, свистни, ладно?
– Будь спокоен.
Антон положил трубку.
– Теперь жди гостей, – сообщил Антон. – Но как узнали?
Тихонов молча указал на лежащий на столе телефон Антона. Потом отложил дневник в сторону:
– Гляди-ка, серьезно за тебя взялись. Запеленговать телефон – целая история, в наше-то время с его сложной радиообстановкой. Ты, кстати, знаешь, что телефон твой передает информацию короткими пакетами, длительностью 577 миллисекунд? Излучение чрезвычайно кратковременное. Тут требуются стационарные цифровые мониторинговые пеленгаторы, в общем, дело государственное…
– Дядя Саша, уровень вашей эрудиции шокирует, но…
– Это я тебя так успокаиваю. Но ты прав, о пеленгаторах лучше поговорить после, – Тихонов встал из-за стола. – Что сидишь-то? Поехали.
Однако Антон не послушался:
– А я вот что подумал: почему бы мне не улететь отсюда на самолете? – вдруг предложил он.
Александр Валентинович покрутил пальцем у виска.
– Я серьезно говорю, дядя Саша. Даже Исаков мне советовал улететь по воздуху…
– Это паранойя, старик, – с грустью произнес Тихонов.
В этот момент со стороны входной двери послышался шум. Антон тут же вскочил с места, уронив табурет. В двери показался Миша, инструктор Антона.
– Мишка! – Антон бросился к товарищу и даже обнял его.
– Аккуратней, я не той ориентации, – пробасил Миша, здороваясь с Антоном и знакомясь с Тихоновым. – То есть наоборот, той… Какими судьбами? Полетов нету. Представляешь, вчера очередная проверка приземлилась из Министерства, и еще «спецы» приехали. Спецы сразу полезли «элки» рассматривать вдоль и поперек…
– Это «Л-29», – Антон сделал уточнение специально для Александра Валентиновича.
– Предположим, я знаю, – отозвался Тихонов. – Учебно-тренировочный самолет. В Африке и по сей день используется как истребитель-бомбардировщик. Ревет как МиГ, а они это любят.
– Во-во, – кивнул Миша. – Они тоже говорили, у нас, мол, тут базируются истребители. Проверяли типа сколько топлива в баках, хватит ли нам, «террористам» поганым, чтобы до Кремля долететь. Мне это уже во где! А потом еще один из них глянул на ручку управления, а там, ну ты знаешь, всякие кнопочки: «Пуск», «Сброс», «Огонь». Он чуть не задохнулся от возмущения прямо там же, в кабине.
– И что? – спросил Антон.
– А ничего. Пришлось его и остальных отпаивать, снимать стресс. Укатили довольные, за час до тебя. В бане даже соизволили согласиться попариться. Толку от них, правда, чуть… Кстати, а ты что приехал так вдруг? Не, я рад, но полетов нет. И не будет, говорят. Сволочи, а? Причем все летают, даже хохлы самостийные, но только у нас в России летать нормально нельзя. Я бы этих дебилов, что отвечают в правительстве за малую авиацию… Тоже ведь, падлы, русские, а хуже татар.
– Миша, мы все тут наполовину татары. Можно тебя на пару слов? – Антон взял инструктора под руку и, покосившись на Тихонова, вывел его на крыльцо.
Дождик все еще накрапывал, но на горизонте небо расчистилось и сулило скорое улучшение погоды. На площадке перед офисом аэроклуба мокли без дела два самолета «Як-18Т» и один пилотажный «Як-52». С них ручьями стекала вода. Американскую одномоторную «Сессну», по-видимому, отбуксировали в ангар.
– Я весь внимание, – доложил Миша, лишь только они остались одни.
– Миш, понимаешь… – начал Антон. – Случилась у меня одна неприятность. Меня ищут. Даже, можно сказать, ловят. Прямо сейчас. И скоро, по-видимому, сюда нагрянут.
Антон вдруг запнулся. Ему показалось, он вот-вот совершит большую непоправимую глупость, которая в два счета перечеркнет не только его ближайшие планы, но и самые что ни на есть стратегические задумки. Ему почудилось, будто почва шевелится под ногами, а мозг отказывается выстраивать простые логические цепочки.
– Ты, я надеюсь, самолетом не хочешь воспользоваться? – опередил его догадливый инструктор.
– Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить.
– Ты что, больной? – спокойным тоном поинтересовался Миша. – И каким образом мы это сейчас организуем? Без разрешений, без руководителя полетами? Хочешь всех подвести под монастырь окончательно, да? Ты что, убил кого-нибудь? Рассказывай, а я тебя послушаю да покурю маленько, – Миша сел на лавочку, достал из кармана джинсовой рубашки пачку сигарет. Закурил.
– Почему сразу «убил»? – пробормотал Антон. – Времени у меня нет, Мишаня, время работает против меня, как говорится. Давай сделаем вот что: я как бы самолет у вас угоню, а ты вроде бы и ни при чем…
– Не, ты дурак совсем… – Миша нервно теребил в руке свежую сигарету, все еще продолжая курить предыдущую, и совсем на Антона не глядел. – Это что у нас за система безопасности на аэродроме такая, если всякий может угнать самолет? Да нас после этого не откроют ни в жисть.
– Миш, а может «мексиканский взлет», а? Ну, помнишь, ты же меня учил? И никто ничего не заметит… Ниже радаров там…
– «Ниже радаров там», – передразнил инструктор. – И не я тебя учил этому хулиганству, а Душечкин. Нечего путать. А борта не досчитаются маленько? Ты хоть понимаешь, братец, что это есть угон воздушного судна? А я знаешь кто при этом? Соучастник! – Мишка погрозил ему пальцем. – К тому же ты самостоятельно не пробовал так взлетать. Кувыркнешься – и что тогда?
Антон барабанил кончиками пальцев по перилам крыльца.
«Еще немного, и меня найдут здесь, в аэроклубе, посадят в машину и опять отвезут в какой-нибудь СИЗО. Да еще и не к Исакову. А может, оно и хорошо, что не к Исакову… В любом случае, тогда пиши пропало. Ну и что теперь? Не связывать же Мишку по рукам и ногам? Да и как я один подготовлю самолет к вылету? Я ведь этого никогда еще не делал в одиночку…»
Покосившись на Антона, Мишка поднялся со скамейки, подошел к нему и, несильно встряхнув его за плечи, спросил:
– Все действительно так плохо?
Антон кивнул.
– Эх, так твою и растак! Думал я, что жизнь наша – одна невезуха, когда закрыли полеты да стали приезжать эти идиоты проверяющие ежедневно. Оказалось же, все на самом деле было изумительно. Но вот появляешься ты и говоришь, что тебе надо в нашем клубе маленько стырить самолет. А мне что прикажешь теперь делать? – Миша снова сел на скамейку и обхватил голову руками.
– Миш, – Антон вздохнул. – Если я в ближайшие полчаса не улечу отсюда, меня посадят в тюрьму надолго. Миша, ни за что посадят, понятно? Это еще в лучшем случае, как мне теперь кажется…
– Так, допустим. Куда ты полетишь? Кто тебя встретит? Где у тебя есть такие друзья влиятельные, чтобы приняли на аэродроме нормальный самолет, и при этом тайно?
– Такие друзья у меня есть повсюду. Другое дело, что многие далеко.
– В пределах пятисот километров что у тебя есть? В Туле, в Калуге…
– В Воронеже… – Антон вздохнул.
– Так, там «Чертовицкое» и еще «Гремячье», по-моему. В первом три полосы. Две из них – грунтовые, но там полно рейсов… Подожди-ка маленько, я сейчас.
Миша скрылся в здании аэроклуба и вскоре вернулся, держа в руке потрепанную книжку. Порылся в ней, как он любил приговаривать, «маленько» и после пояснил:
– Специальный справочник… Так, значит магнитный курс посадки 7 на 187… Это для «Чертовицкого», если потеряешься. Но «Гремячье» лучше. Это бывшая «досаафовская» грунтовка. Так, частота вышки 124 ровно… Блин, что я говорю?! Это тебе не пригодится, потому что ты же у меня по приборам еще не летал! Не долетишь ведь, дурилка ты картонная…
– По навигации, по GPS.
– Сначала с логарифмической линейкой научился бы летать, – проворчал Михаил. – Кто его знает? Вдруг повезет… В «Гремячьем», по слухам, ребята правильные. Авось и не выдадут дурака…
– С Дону выдачи нет, – поддакнул Антон.
– Перестань умничать и рассказывай мне, как полетишь, что будешь делать, если засекут, ну и так далее. Короче, все по порядку.
В итоге Миша остался недоволен планом полета, предложенным Антоном, но проинструктировал его, сам ввел координаты в навигационный прибор, дал карту на всякий случай. Антон и сам понимал, что «плавает» в аэронавигации, но уже пора было заняться подготовкой самолета к вылету. В отчаянии он становился решительным.
Миша и Антон вошли в ангар, Антон направился расчехлять «Сессну». А Миша двинул почему-то в темный угол ангара.
– Ты куда? – поинтересовался Антон.
– Туда, – донеслось из угла. – Помоги-ка мне.
Антон подошел к инструктору. Указывая на непонятный предмет в дальнем темном углу ангара, Миша спросил:
– Знаешь, что это такое?
– Нет, – Антон демонстративно поглядел на часы.
– Это дельтаплан! – торжественно объявил Миша.
Антон оторвал взгляд от часов, перевел его на Мишу, а затем уже на дельтаплан:
– И?..
– Ну, еще его дельталет называют.
– А мне-то что?
– Это выход. Никак нельзя тебя отпускать на «Сессне». Тебя засекут, собьют или заставят произвести посадку, а после дадут срок уже за дело. Если живой останешься. А заодно посадят и меня. Но на дельтаплане ты сможешь уйти отсюда на малой высоте…
– Миш, я не летал на нем никогда! Я его вообще боюсь! – Антон не желал менять уютную кабину самолета на открытую всем ветрам люльку…
– А самолет угонять он, видите ли, не боится! Сбитым быть не боится!
– Да как я полечу на… этом?!
– Слушай меня: здесь все то же самое. Ну, только наоборот…
– Здрасти!
– Все нормально! Управление так здесь устроено: трапецию на себя – летишь вниз, от себя – набираешь высоту. Вот тут педаль газа. Нажал – отпустил. И все! Красота!
«А ведь он прав, подлец, – подумал Антон. – На дельтаплане у меня в сто раз больше шансов. Опять же, приземлиться можно где угодно. Все, решено. Время, время…»
– Хорошо, Миша, действуем! Опять же, каска у меня есть мотоциклетная. Для тепла… Но эту штуковину еще надо собрать, – резонно заметил Антон.
– Это плевое дело, минут за двадцать управимся, – успокоил Миша. – Помоги вытащить крыло. Пока будем собирать, я тебя проинструктирую. Как взлетишь, не делай резких движений. По прямой сначала полетай. Привыкнешь – поманеврируй маленько. По пути выбери поле поровней, пройдись над ним раза два-три для тренировки. Не забывай, что рулей нет, а есть крыло, управляемое трапецией, то есть все не как в «Сессне»! Система маятника, понял меня?
– До Воронежа долечу?
– Топлива тебе до Воронежа не хватит. Поэтому я и говорю: придется тебе посадки совершать по дороге. Скорость у него не больше девяноста километров в час. При посадке – шестьдесят. Но ощущение полета, скажу я тебе!
– Да уж, особенно в такую погоду.
– Ну, тут уж, брат, как говорится… Все, готово! Владей и пользуйся! А если вернешь, за это будет тебе мое отдельное спасибо. Кстати, вот возьми свитер мой. Пригодится. И еще рация, вот… А частоты все там, записочка приклеена – увидишь.
– Так, что тут у вас происходит?
Антон и Миша обернулись. Держа руки в карманах, в ангар флагманом флота входил Александр Валентинович.
– Кто-то куда-то собрался? – поинтересовался он.
– Да вот, Антоха улетает, – пояснил Миша. – Хотел на самолете, а я ему дал дельтаплан.
– Что ж, – чуть помедлив, отозвался Александр Валентинович. – Решение единственно верное, хотя можно было бы просто сбежать в лес. К воротам уже подъехали подозрительные автомобили. С ними там ваш дядя Сережа разбирается. Может, и задержит их на минуту-другую.
– Тогда… быстро… – проговорил Антон.
Александр Валентинович кивнул. Потом что-то написал на чьей-то визитной карточке и, протянув ее Антону, сказал:
– Когда будешь далеко, позвони по этому номеру.
– Кто это?
– Я это. И еще вот деньги возьми. Документов у тебя ведь нету никаких?
– Никаких.
– Не попадайся. Как долетишь до Воронежа, звони своему дружку, жди его где-нибудь на трассе, но на дороге не стой.
– Я все понимаю, дядя Саша.
– Понимал бы все, не влип бы так. Впрочем, блин, это ведь я тебя с Вилориком познакомил.
Машину выкатили из ангара на поле. Антон неуклюже забрался в кабину дельтаплана и запустил двигатель.
– Спасибо, Мишаня! – Антон старался перекричать шум мотора. «Вот что доброта российская и братство пилотское делают», – подумал он.
Через минуту он поднял вверх большой палец правой руки в знак готовности. В ответ Михаил показал ему средний палец и прокричал:
– Антон, будь на твоем месте кто-то другой, я бы ни за что не согласился на этот бред. Но я добро помню, ясно?
– Ясно!
– Ни пуха ни пера, Матиас Руст! – прокричал Тихонов. – Батарейку вытащи из мобильника!
Антон проверил отклонение рулей, попутно удивляясь своему полнейшему спокойствию и уверенности. Видимо, опасность предстоящего предприятия нивелировала в его системе оценок все другие неприятности. Он посмотрел направо. Там, на крыше здания аэроклуба стояла одинокая фигурка его инструктора, а по проселочной дороге в сторону леса ехал за рулем джипа его ангел-хранитель, Александр Валентинович Тихонов.
Дельтаплан уходил на юг. Вопреки всему, Антон почувствовал восторг, непременно охватывающий влюбленного в небо человека, стоит ему только на время покинуть землю. Из глубин сознания возник ялтинский пляж времен СССР и навязчиво неистовый вокал Валерия Леонтьева.
– Меж нами памяти туман, ты как во сне, ты-ы-ы ка-а-ак во сне! Наверно, только дельтаплан па-а-а-может мне, поможет мне-е-е-е! – остервенело подпевал мотору еще не замерзший Антон.
Двигатель дельтаплана не то чтобы работал как часы. Это был как раз тот самый случай, когда шум мотора больше походил на песню, чем на звук взаимодействия механических деталей. Казалось, воспарив над землей, крылатая машинка ожила, и ей самой нравилось ощущение полета. А Антону теперь хотелось только одного: прислониться к горячим деталям ее двигателя – до такой степени он продрог. То и дело бросая взгляды на навигационный прибор, контролируя высоту и не забывая при этом глядеть по сторонам, он понял очевидное: в таких метеоусловиях ему без остановок до Воронежа живым не долететь.
«Вообще затея с полетом глупа и безрассудна. Но очень романтична… Будет что вспомнить в старости. Если доживу»…
Антон что есть силы вцепился в трапецию. Дело плохо – пальцы окончательно онемели. Прибор GPS свидетельствовал: дельтаплан летит в верном направлении. Оставалось сохранять спокойствие и в случае непредвиденных ситуаций реагировать без промедления, но обдуманно.
«Когда пройдешь в стороне от зоны, уходи к Калужке, в направлении поселка Былово. Но там старайся держаться как можно ниже и дальше от дорог, воздушных трасс и постов ГАИ», – вспомнил Антон рекомендацию Миши.
Он слегка скорректировал курс и, убрав газ, отклонил трапецию от себя, из-за чего дельтаплан начал резво набирать высоту. Спохватившись, Антон тут же вспомнил специфику управления аппаратом, снизился до 40 метров и зачем-то включил рацию.
Внизу изгибалась река. Антон обнаружил ее название на карте.
«Река Жилетовка. А там, чуть дальше, она впадает в Пахру. Недалеко отсюда Шишкин Лес. Родные с детства места… Холодно, однако!»
Антон произвел серию осторожных пологих виражей над полем у поселка Былово и приступил к посадке. Когда до земли оставалось меньше метра, он убрал ногу с педали газа и в последний момент, когда, казалось, уже поздно что-то предпринимать, увидел прямо перед собой брошенный культиватор. Каким-то чудом Антон успел среагировать на опасность и, дав полный газ, вновь взмыл в небо. Его пробил холодный пот. Антон представил себя нанизанным на ржавые крюки и от души поблагодарил Бога за отменную природную реакцию.
Только тщательно изучив новое место посадки, Антон решился на вторую попытку, которая увенчалась успехом.
Он сидел в люльке дельтаплана и неспешно, не давая мыслям путаться и опережать друг друга, анализировал создавшееся положение. Машина порадовала, она и впрямь оказалась замечательной. Мишка прав на все сто. Жаль только, что в этом дельталете-дельтаплане не было так же тепло и уютно, как в кабине «сто семьдесят второй».
Окончательно согревшись, Антон запустил двигатель, взлетел и, набрав высоту, направил дельтаплан в сторону от Москвы. Опасаясь быть замеченным, он летел в отдалении от Калужского шоссе… По дороге катились машины. Обочина шоссе, будто прилавок огромного базара, призывала водителей сделать остановку и что-нибудь приобрести. Лотки, палатки, магазины, развалы, цветы, бензозаправки и снова лотки, лотки…
Антон взял курс на юг в надежде вскоре выйти к трассе «Дон», которая должна была привести его прямиком в Воронеж, город, откуда он чудом вернулся живым летом прошлого года.
