Глава 8

Ведьма в этой странной истории, полной непонятных символов и страшных легенд, появилась неожиданно, но когда это произошло, Соболев заявил, что иначе и быть не могло. Там, где уже есть пентаграмма и дом с привидениями, просто обязана появиться ведьма. Или хотя бы «потомственная ясновидящая, адепт Школы Двенадцати Сфер», как значилось на найденной в вещах Ирины Рязановой визитке.

Они два дня перебирали ее личные вещи и проверяли контакты. Искали одновременно и след агентства службы эскорта, и любые другие потенциальные финансовые конфликты. Опыт подсказывал Соболеву, что предумышленные и хорошо продуманные убийства как правило случаются на почве материальной выгоды. Короче говоря — из-за денег. Всякая там ревность и прочие сильные эмоции как правило приводят к спонтанным убийствам: в пылу драки или просто ссоры. Месть и зависть и вовсе мотивы для кино или романов.

Однако сразу стало понятно, что никаких финансовых конфликтов в известной всем жизни Ирины Рязановой не было и быть не могло. Никакими капиталами она не владела и в обозримом будущем ничего не наследовала поперед других. Оставалось искать след в ее недавно возникшей тайной жизни.

Когда среди вороха реклам, купонов и флаеров обнаружилась визитка «потомственной ясновидящей», Соболев на несколько секунд завис, разглядывая ее.

— А ведь подруга сказала, что Ирина не имела склонности верить во всякую подобную чертовщину, — подумал он вслух, покосившись на Петра Григорьевича. — Тогда зачем ей визитка какой-то ведьмы?

— Мало ли? — скучающим тоном отозвался тот, пролистывая тетрадку в твердом переплете, которую погибшая использовала как гибрид записной книжки и ежедневника. Таких у нее нашлось три: начаты, но до конца не исписаны, словно в какой-то момент она теряла предыдущую или ей наскучивала обложка. — Схватила где-нибудь или в руки сунули, а она — в карман.

— Или ведьма-ясновидящая — это всего лишь безобидное прикрытие для того, следы чего мы ищем, — возразил Соболев. — И никак не можем найти.

— Обычно эскорт-услуги маскируются под модельные агентства или, на худой конец, промоутеров.

— Да, но ничего подобного мы так и не нашли, а что-то должно быть. Почему бы не в таком виде?

Он махнул визиткой в воздухе, зажав ее между двумя пальцами, и подскочил с места, хватая со спинки кресла легкую ветровку, которую носил не столько из-за боязни простудиться, сколько чтобы прикрывать кобуру с пистолетом. Визитка отправилась в задний карман джинсов вместе с записанным на маленьком листочке адресом, за полминуты найденным в интернете по имени и номеру телефону. У адептки Двенадцати Шаров (или как там?) и сайт свой имелся.

Петр Григорьевич тяжко вздохнул. В отличие от молодого напарника он не мог похвастаться прыткостью и фонтанирующей во все стороны энергией. Поэтому поднял бренное тело со стула гораздо бережнее. И плащ натянул медленнее. За это время шаги Соболева успели протопать по коридору и вернуться, он приоткрыл дверь их кабинета и сунулся головой в щель:

— Вы идете?

— Да куда я денусь?

В то, что они на верном пути, Соболев уверовал, когда припарковался рядом с небольшим двухэтажным зданием. Вывески гласили, что здесь находятся салон красоты, магазин крафтового пива, какой-то магазинчик с одеждой, сумками и прочими аксессуарами и офис страховой компании. Где-то здесь притаился и офис потомственной ясновидящей, не обозначенный ни вывеской, ни рекламой, но убедило его не это, а машина, припаркованная рядом со зданием перед ними.

Черный, тонированный БМВ с уже знакомым номером. По трем цифрам Соболев не смог найти в базе нужную машину. Видимо, потому, что попутал там, у усадьбы, тройку с восьмеркой. Но он был уверен, что это та же машина: марка, цвет, регион и тонировка совпадали. Соболев торопливо записал в телефон номер полностью. Пока нет смысла соваться к водителю и пассажиру, сначала надо узнать, кому машина принадлежит. Но в том, что это не случайное совпадение, Соболев не сомневался. Не бывает таких совпадений.

Проходя мимо машины, он попытался бросить мимолетный взгляд в салон через лобовое, не тонированное стекло, но увидел только пустые передние сиденья и мужчину в темных очках на заднем, лица не рассмотрел. Ладно, с этим он разберется позже.

Офис «ведьмы» находился на втором этаже, в дальнем конце отделанного дешевым пластиком коридора. В коридоре топтался мужик в строгом костюме и белой рубашке, но наметанный взгляд Соболева сразу определил, что это не офисный служащий и даже не какой-нибудь бизнесмен. Мужик больше походил на охранника с военным прошлым. Что такому делать у ведьмы, потенциально имеющей отношение к эскорт-услугам?

— Вы сюда? — поинтересовался Соболев, подойдя ближе и ткнув большим пальцем в дверь, на которой значилась табличка: «Аглая, потомственная ясновидящая».

Мужик посмотрел на табличку, смерил взглядом Соболева и мотнул головой.

— Я туда, — кивнул он на противоположную дверь с вывеской страховой компании.

— А там есть кто?

— Понятия не имею.

Он отвернулся и шагнул ближе к двери страхового офиса, а Соболев еще пару секунд постоял на месте, на всякий случай запоминая мужика. Тот и так казался смутно знакомым, может быть, это он тогда был за рулем БМВ?

Деликатное покашливание Петра Григорьевича заставило Соболева коротко постучать в дверь интересующего их кабинета и дернуть на себя ручку. Убедившись, что внутри никого, кроме хозяйки, он вошел, громко здороваясь:

— Добрый день! Вы Аглая?

Петр Григорьевич вошел следом и захлопнул за ними дверь, а Соболев обвел взглядом кабинет. Тот совсем не походил на магический салон или шатер гадалки на передвижной ярмарке, какие показывают в фильмах. Обычный современный офис с большим письменным столом, стандартным набором техники и уютным уголком в противоположном конце: небольшим столиком, диванчиком и двумя креслами. Вдоль одной из стен тянулся стеллаж со статуэтками, вазой с живым букетом, большой фотографий в рамке: две очень похожие женщины (вероятно, сестры) стоят обнявшись. В конце стеллажа маленькая капсульная кофемашина, несколько маленьких чашек, упаковка порционных сливок и стаканчик с сахарными пакетиками.

За столом сидела женщина, тоже совсем не похожая на ведьму: высокая, стройная, в светлой однотонной блузке и темной, наверняка прямой юбке примерно до колена (поскольку она сидела, некоторые детали Соболеву пришлось додумать). Длинные каштановые волосы аккуратными локонами падали ей на плечи, макияж был сдержанным, «офисным», ничего пестрого или «готичного», чем грешат гадалки. Обычные украшения, обычный маникюр. Женщина с одинаковым успехом могла бы быть и страховым агентом, и риелтором, и юристом, и даже психотерапевтом, но никак не ведьмой.

Когда полицейские вошли, она оторвалась от экрана ноутбука, стоящего на столе перед ней, и окинула их таким же изучающим взглядом, каким Соболев просканировал кабинет и ее саму. Улыбнулась и уточнила:

— Вообще-то, Татьяна. Аглаей звали мою прабабку, а у меня это рабочий псевдоним. А вы?

— Капитан Соболев, майор Разин, мы из полиции.

— Вот как, — ясновидящая Татьяна откинулась на спинку кресла, по лицу ее пробежала тень замешательства. — По какому поводу, позвольте узнать? У меня вполне легальный бизнес.

— Мы здесь по поводу Ирины Рязановой, — подал голос Петр Григорьевич.

— А, эта бедная девочка, — печально протянула Татьяна и поднялась на ноги. — Вы присаживайтесь, я расскажу вам все, что знаю, хотя мы не были близко знакомы. Кофе?

Она сделала приглашающий жест в сторону «уютного уголка». От кофе ни Петр Григорьевич, ни Соболев отказываться не стали. Пусть дамочка расслабится и уверует в то, что она рядовой свидетель.

— Как давно вы были знакомы с погибшей и какого рода отношения вас связывали? — нарочито скучающим тоном поинтересовался Соболев, когда Татьяна села в кресло напротив него. Петру Григорьевичу достался диванчик.

— Она была моей клиенткой. Хотя не сразу ею стала, конечно. Мы познакомились случайно, в торговом центре на проспекте. Стояли в одной очереди за кофе. Меня рядом с ней накрыло очень сильным озарением, я едва не потеряла сознание. Ирочка оказалась достаточно добра, чтобы помочь: поддержала, отвела к скамейке, предложила принести воды.

— Озарением? — нахмурившись переспросил Петр Григорьевич, когда она замолчала.

Татьяна улыбнулась — грустно и снисходительно одновременно.

— Озарением, видением — можно по-разному называть. Если точнее: я увидела кое-что из ее будущего.

— Что именно? — поинтересовался Соболев, стараясь не демонстрировать скепсиса.

— Достаток. Я увидела, что ее ждет предложение, которое круто изменит ее жизнь.

— И вы сказали ей об этом?

Татьяна пожала плечами и кивнула.

— А как иначе? Она, конечно, не поверила, но развеселилась. Ответила что-то вроде: «Вашими бы устами…» Я сказала, что она скоро сама во всем убедится. И дала ей свою визитку.

— Зачем? — сделал вид, что не понял Соболев.

— Я видела, что предложение будет очень спорным и ей трудно будет самой принять решение. Я дала ей визитку и предложила позвонить мне, когда предсказание сбудется. Она позвонила буквально две недели спустя, сказала, что все произошло именно так, как я сказала. И спросила, что я видела, нужно ли ей принять предложение.

— И что вы ей посоветовали?

— Я лишь сказала то, что шептало мне предчувствие: предложение принесет в ее жизнь достаток и все изменит.

— А вы знали, что это за предложение? — уточнил Петр Григорьевич.

Татьяна покачала головой.

— Я обычно не вижу подобные детали, а сама Ира ничего не стала уточнять. Я просто знала, что согласие повысит ее благосостояние и приведет к исполнению какой-то мечты.

— И когда все это происходило? — поинтересовался Соболев.

Татьяна задумалась, вспоминая.

— М-м-м, встретились мы где-то в марте, а позвонила она в первых числах апреля… Да, я как раз собиралась взять небольшой отпуск, но она успела позвонить в тот день, когда я еще была в офисе.

— Надо же, как удачно… И хотите сказать, что вы не имеете отношения к предложению поработать в службе эскорта, которое поступило ей как раз тогда? — хмыкнул Соболев. — Бросьте, Татьяна, не юлите. Нам все известно про вашу контору. Вы ведь рекрутер, да? Или ваша задача именно в такой вот предварительной обработке потенциальной кандидатки?

Он бил вслепую, наугад. Не имея в рукаве ни одного козыря, надеялся взять на испуг. Или хотя бы просто по реакции понять, насколько близок к истине в своей догадке.

Или Татьяна хорошо владела собой, или действительно не имела к эскорту никакого отношения. Лишь тень недоумения снова легла на красивые черты лица, безупречно очерченные брови чуть приподнялись.

— Что за глупости?

— То есть внезапные озарения и бесплатные советы ясновидящей — это не глупость, а предположение, что вы участвуете в схеме вербовки девушек для сомнительного бизнеса, — полная ерунда? — вздохнул Петр Григорьевич. — А вот для нас все выглядит с точностью до наоборот.

Татьяна оскорбленно поджала губы и неестественно выпрямилась, выдавая напряжение. Так выглядит оскорбленная невинность.

— Я постоянно сталкиваюсь с подобным скепсисом, но с такими обвинениями — впервые, — холодно процедила она. — Давайте я объясню вам, как работаю. Мой дар имеет разные формы. Иногда я пытаюсь заглянуть в будущее сама через спровоцированные видения или карты. Это бывает очень тяжело и пагубно сказывается на моем здоровье, поэтому я беру за это деньги. Но иногда дар срабатывает сам. Когда высший разум хочет что-то передать через меня другому человеку. Видение снисходит без моего участия, а я не имею права о нем умолчать. Иначе дар меня покинет. Так объясняла прабабка, когда я была еще совсем малышкой. Поэтому да, я сказала все Ирине, как видела, без утайки и без денег. Позже, когда она снова обратилась ко мне, я работала с ней уже в общем порядке.

— То есть высший разум послал вам видение, чтобы убедить юную девушку пойти в эскорт? Я правильно понял? — голос Петра Григорьевича прозвучал бесстрастно, но сама формулировка вопроса выдавала его отношение к такой версии.

— Никому из нас не дано понять общего замысла высших сил, — смиренно произнесла Татьяна, сцепив руки на коленях в замок. — Таков был предначертанный ей путь. Но я ни к каким службам эскорта отношения не имею. И даже не знала до сего момента, какое именно предложение ей поступило. Хотя теперь мне многое становится понятнее…

— Например? — тут же ухватился за замечание Соболев.

Татьяна вздохнула, разглядывая свои руки, как будто не хотела рассказывать, но в конце концов заговорила:

— Ира обращалась ко мне еще несколько раз. Сначала попросила погадать на суженного. На мужчину. Ей выпал пиковый король. Это означает темноволосого — или просто темного по ауре — мужчину заметно старше той, которой гадают. К королю тому шло несколько лестных характеристик, в том числе значилось, что он богат, но я не видела любви. Карты просто показывали, что его дорога переплетается с дорогой Иры… до самого конца.

Она осеклась и нахмурилась. Соболеву тоже резануло ухо это «до самого конца». Татьяна сильнее сжала пальцы, так что ногти слегка впились в кожу рук.

— Я не увидела смерти, иначе предупредила бы ее. Почему-то карты это скрыли от меня. Быть может, смерть ее не связана с тем королем напрямую, мы ведь гадали именно на суженного, а не на будущее в целом. А боялась Ира совсем не короля.

— А она кого-то боялась? — удивился Петр Григорьевич. До сих пор подобное утверждение нигде не всплывало.

— Да, каждый раз, приходя ко мне за консультацией, она бормотала: «Только бы Витька не узнал», но никогда не уточняла, что именно он не должен узнать и не просила погадать на этот факт. Полагаю, Витька — это ее парень, а теперь понимаю, чего она боялась. Что он узнает про службу эскорта.

— А она часто приходила к вам за консультацией? На тему чего? — не понял Соболев. — Паспортные данные короля хотела выяснить?

Татьяна печально усмехнулась.

— Образно говоря, да. Она приносила мне разные рекламные буклеты или приглашения на мероприятия, просила «посмотреть», не там ли она встретит короля. Обычно я ничего не видела, а вот в последний раз почувствовала, что король ее близок. Они не обязательно познакомились на том мероприятии, но точно встретились рядом с ним или в тот день.

— Постойте! — вдохновился Соболев. — Хотите сказать, что знаете, на каком мероприятии была Ирина в ночь своей гибели?

— Да, это… — она снова нахмурилась, вспоминая, — это была какая-то закрытая презентация… Кажется, что-то высокотехнологичное. Что-то связанное с робототехникой, но я не помню точно. Это было где-то в Москве.

— Ладно, это уже немало. Спасибо, — поблагодарил Соболев.

Что ж, чутье его не обмануло: ведьма действительно оказалась пусть тонкой, но ниточкой. Хотя, конечно, во весь этот бред с предсказаниями, видениями и гаданием на короля он не верил, но в жизни разные бывают совпадения. Возможно, подобные люди как-то так и работают: раздают всем случайные и максимально обобщенные предсказания, а когда что-то похожее действительно происходит в жизни человека, он превращается для «ясновидящего» в дойную корову, снова и снова приходя за новыми «предсказаниями» уже за деньги.

Больше Татьяна ничего полезного сообщить не могла, да и кофе — весьма вкусный, с явным ореховым оттенком — закончился, поэтому полицейские засобирались уходить. Уже на пути к двери Соболев как бы между делом поинтересовался:

— Вы ведь знаете, что тело Рязановой нашли в старой усадьбе? Что думаете о связанной с ней легенде?

Татьяна скрестила тонкие руки на груди и пожала плечами.

— Сама я призрака там никогда не видела, но место определенно «заряженное».

— Заряженное?

— Да. Место силы. Темной, пульсирующей, ждущей возможности освободиться. Я порой хожу туда для подпитки.

Она посмотрела на него с насмешкой, поэтому Соболев так и не понял, серьезно она говорит, пытаясь произвести должно впечатление, или откровенно издевается. Но самое нужное он для себя выяснил: легенду она знает.

Мужика в костюме в коридоре не оказалось, и черный БМВ за это время успел уехать. Соболев не стал торопиться, остановился и закурил у урны, стоящей рядом с входом в здание: Петр Григорьевич не разрешал ему курить в машине.

— Ну что? — поинтересовался тот, с недовольством косясь на его сигарету. Сам он бросил курить лет пять назад, когда сердце начало пошаливать. — Ищем пикового короля или для начала прессанем мальчишку? Я так понимаю, это тот самый Виктор Смирнов, про которого говорила подруга убитой? Он был с ними тогда в усадьбе, когда им рассказали легенду. Он мог узнать про подработку своей девушки. И ему было бы нетрудно заманить ее в усадьбу, сделав вид, что он по-прежнему не в курсе. Как думаешь?

— Думаю, что двадцатилетние пацаны не обставляют так театрально убийство из ревности, — протянул Соболев, глядя на то место, где недавно стоял БМВ. — Но нельзя исключать вероятность того, что он какой-нибудь психопат. Поэтому проверить его надо. Но и короля обязательно поищем. Что-то мне подсказывает, что теперь найти его будет легко.

Сидя в машине и ожидая возвращения Игоря, Влад по привычке царапал остро заточенным грифельным кончиком чистый лист блокнота, лежащего на бедре. А мысли его снова и снова возвращались к воскресным событиям в усадьбе.

Врачи предупреждали, что такое возможно, и велели не обольщаться. Сказали, что иногда мозг может играть с человеком злую шутку, заставляя верить в то, что он снова начинает видеть. Едва заметное движение, смутные тени, иногда могут даже появляться проблески света. Это ровно то же самое, что визуальные галлюцинации у зрячего.

За три года с Владом ни разу не случалось ничего подобного. Ни в период тяжелой депрессии, ни потом, когда он сидел на препаратах. Даже озарения, заставлявшие его руку наносить на бумагу многочисленные штрихи, складывающиеся в картинки, никогда не рождали картинок в голове. Именно поэтому ему всегда требовалась помощь другого человека, чтобы узнать: что же он изобразил на этот раз.

Но там, в усадьбе, он определенно что-то увидел. Это не могло быть игрой воображения, ведь он ничего такого не воображал. Тогда что это было? И куда делось? Ответа Влад не знал, но постоянно стремился воскресить в памяти тот проблеск, что поймал его давно уже бесполезный взгляд.

Игорь вернулся достаточно быстро. Хлопок его двери заставил Влада вернуться в здесь и сейчас и осознать, что рука уже не просто скребет кончиком карандаша в одном месте, а снова кладет беспорядочные штрихи один за другим.

— Нашел что-нибудь интересное?

— Только ясновидящую, — коротко выдохнул Игорь.

И, конечно, замолчал. Иногда Влада раздражало, что из него все клещами приходится вытаскивать.

— Ясновидящую? Мне кажется, в Грибово мы столкнулись скорее с ведьмой, чем с банальной предсказательницей судеб.

— Может, она и ведьма, — согласился Игорь. — Может, нет.

— Или вовсе самозванка, — предположил Влад. — Но почему-то нас привели именно сюда.

— И полиция к ней пришла.

Руку наконец отпустило, Влад с облегчением выдохнул. И в то же время напрягся.

— Полиция?

— Угу.

— Они сейчас здесь?

— Там. Здесь только машина.

Вот так треснуть бы его блокнотом по голове! Да жалко. В основном себя, потому что можно промахнуться. Или лишиться и такого помощника, снова став совершенно беспомощным.

— И она здесь, — неожиданно выдал Игорь.

— Она?

— Соседка ваша.

— Она тоже пришла к ведьме? Тьфу… К ясновидящей?

— Не знаю. Сначала шла, потом прошла мимо.

— Ладно, предположим, она оказалась здесь случайно, но полиция точно знает, что делает. Хотелось бы надеяться. Думаю, нам лучше уехать отсюда, пока они не вернулись к машине.

— Куда?

— А что здесь нарисовано?

Влад протянул Игорю блокнот. Тот взял его и какое-то время молча разглядывал рисунок. Просить у него описание всегда было последним делом, даже случайная официантка в кафе могла справиться с задачей куда лучше. Игорь обычно долго молчал, видимо, выбирая, на что ему не жалко потратить слов. Потом выдавал одну деталь. К его чести, всегда самую важную, но все же Владу были интересны все подробности, даже самые незначительные. А их снова приходилось вытаскивать клещами.

В этот раз Игорь превзошел сам себя. Помолчав, он выдал даже не деталь, а лишь короткое резюме:

— Вам пора познакомиться.