Глава 22

Ее снова разбудил солнечный свет. Он нахально лег на лицо, одновременно лаская теплом и беспощадно просачиваясь под закрытые веки, прогоняя сновидение, хотя Юля совсем не выспалась. Она шевельнулась, пытаясь лечь так, чтобы солнце не попадало на нее, но такого положения на диване Влада просто не оказалось. Единственное, что на какое-то время помогло, — это зарыться лицом в подушку.

Ночью, когда полицейские их отпустили, как-то само собой так получилось, что она отправилась ночевать не к подруге, как собиралась, а к соседу. Игорь, конечно, первым делом довез их всех до дома Галки и притормозил, но Юля на тот момент была уже слишком сонной и уставшей, чтобы среагировать. А сама Галка ничего не сказала, только попрощалась со всеми и выскочила в холодную темную осеннюю ночь.

Лежать лицом в подушку оказалось неудобно, поэтому уснуть снова Юле не удалось. К тому же она услышала шаги, замершие на пороге комнаты. Голос Влада деликатно поинтересовался:

— Ты уже проснулась?

Она с трудом подавила тяжелый вздох, заворочалась, садясь на диване, и с неохотой отозвалась:

— Да.

— Я так и подумал, — бодро заявил он, без приглашения проходя в комнату и примеряясь к месту на диване.

Юля торопливо подобрала ноги и сдвинулась к другому краю, практически сев на подушку и закутавшись в одеяло. На этот раз Влад как будто заранее подготовился к ее ночевке и выдал полный комплект постельных принадлежностей.

— Неплохо для слепого, да? — хмыкнул он, садясь рядом.

Юля непроизвольно улыбнулась и призналась:

— Я иногда даже забываю, что вы слепой. А порой действительно кажется, что вы симулируете.

— Да, я часто слышу это, — заметил Влад, и его улыбка получилась натянутой. — Люди не учитывают, что человек адаптируется, когда с ним происходит такое. И учится заменять зрение другими органами чувств.

— Какая-то там компенсация, я помню. Хорошо, что вы так к этому относитесь. В смысле, что просто живете дальше, не делая из этого трагедию.

Улыбка окончательно исчезла с его лица, он отвернулся и вздохнул.

— Всякое бывало за минувшие три года. Я прошел все стадии принятия факта своей… неполноценности. Были и отрицание, и гнев, и торг… Депрессия длилась очень долго. Дольше, чем мне того хотелось бы. Но я дожил до стадии принятия, что само по себе неплохо. Честно говоря, именно внезапно свалившийся на меня… дар, если можно так назвать, вытащил меня из этой бездны.

— Рисунки?

— Да.

Юля помялась несколько секунд, не уверенная, стоит ли копаться в этом. Разговор мог оказаться для Влада неприятен и даже болезнен, а ей совсем не хотелось его расстраивать. Но взглянув на его спокойный профиль, она в конце концов решилась. Ведь он сам пришел и затронул тему.

— Как именно это работает?

— Сам не знаю, — пожал плечами он. — Я беру лист бумаги и простой карандаш, а рука все делает сама. Это не видение в прямом смысле этого слова, потому что… Я ничего не вижу. Даже не понимаю, что именно рисую, мне приходится спрашивать у других. Иногда оно снисходит само, я просто ощущаю зудящую потребность в правой руке. Иногда мне удается спровоцировать это, тогда рисунок получается ответом на заданный мною вопрос. Порой ответом очень отстраненным и образным, требующим время, чтобы его понять.

— Но к чему все это? Почему это с вами происходит?

Он снова пожал плечами, побарабанив пальцами по деревянной части диванной ручки.

— Кто-то… или что-то хочет, чтобы я вмешивался в определенные события. Возможно, мои слова прозвучат глупо и пафосно, но я верю, что меня привели в ваш город специально. Может быть, это действительно какая-то миссия, я не знаю. Думаю, со временем я выясню. А пока моей задачей было спасти тебя.

— Меня? — усомнилась Юля. Ей казалось маловероятным, что какая-то сверхъестественная сила стала бы так напрягаться ради нее. Почему тогда оно не спасло Иру? Или Витю? — А может быть, целью была Настасья? И ее освобождение?

Влад задумался ненадолго и медленно кивнул.

— Возможно.

— А могла она убить Иру?

На этот раз он уверенно покачал головой.

— Нет, я уверен, что твою подругу убил не призрак, а человек из плоти и крови. Настасья не могла этого сделать. Ее портрет висел лицевой стороной к стене, в темноте, его много лет никто не видел. Каким-то образом это блокировало ее силу. Все, на что ее хватало, — это редкие явления. Она приходила к тебе не для того, чтобы убить. Полагаю, она и вселиться в тебя не могла. Просто звала. Ей нужно было, чтобы ты пришла в усадьбу, нашла ее портрет и перевернула его. Но это сделал я, вызволив ее силу. Когда оказалось, что со мной она ничего сделать не может, она первым делом отправилась за теми, кто весь последний год осквернял ее дом своей лабораторией и использовал ее образ. К счастью, я успел пленить ее снова до того, как она добралась до тебя.

Юля кивнула и неожиданно для себя шмыгнула носом.

— Жаль только, что она успела добраться до Лешки…

— Тебе его жалко? — удивился Влад.

Это прозвучало так, что Юля смутилась собственных чувств и попыталась оправдаться:

— Он помог мне. Защитил от своих… подельников. И он был… очень милым, понимаете? И сказал, что я действительно ему понравилась… Мне кажется, он был не таким уж плохим человеком. У него родители и два младших брата. Когда мы гуляли, он рассказывал про них. Сказал, что помогает всем… Он не для себя все это делал! Ну, или не только для себя…

— Это, конечно, делает его хорошим сыном и братом, — холодно заметил Влад, — но не делает хорошим человеком. Юль, он продавал наркотики. Людям, у которых тоже есть родители, дети, братья и сестры. Он участвовал в убийстве твоего приятеля Вити, а у того, насколько я знаю, тоже родители остались.

Юля шумно вздохнула и прикрыла глаза, кивая.

— Да-да, я все это понимаю. Вы правы, конечно… Просто… Понимаете, кажется, я успела в него немножечко влюбиться, — едва слышно призналась она.

— Тогда порадуйся, что все закончилось так быстро. Тебе какое-то время будет грустно, но останутся только приятные воспоминания об одном свидании. Если бы все длилось дольше, и ты успела бы сильнее им увлечься, твоя жизнь могла превратиться в ад. Это в романах отношения с плохими парнями — постоянный источник драйва. А в жизни это только источник проблем и опасности. Результат в любом случае был бы печален. Ни к чему хорошему роман с наркодилером привести не может.

Юля снова покивала, но на этот раз молча. Ей нечего было возразить на его доводы, очень уж логично они звучали. Но эмоции редко подчиняются логике.

— Самое ужасное, что я их отчасти понимаю, — добавила она, хотя никому другому никогда не сказала бы этого. Но Влад действовал на нее как-то странно. Может быть, потому что не видел, а потому разговор с ним отчасти напоминал исповедь, какой ее показывают в фильмах. — И Алексея с его приятелями, и Ирку с ее эскортом. Я еще только заканчиваю учиться, но заранее знаю, что даже когда устроюсь на постоянную работу, так и не смогу позволить себе многие вещи. Например, красивый байк или хотя бы обычную машину. Отдых на красивом далеком острове… да хотя бы просто за границей! Мне никогда не обзавестись собственным жильем… Я буду вкалывать пять дней в неделю, и мне будет едва хватать на первоочередные нужды. Я никогда не смогу позволить себе многое из того, что люди вроде вас имеют, не замечая…

Она осеклась, запоздало подумав, что это прозвучало как претензия, но Влад определенно не был виноват в том, что живет на другом уровне.

К счастью, он не обиделся, его голос прозвучал ровно и спокойно:

— Никто из нас не обращает внимания на то, что имеет. Мы так устроены, что замечаем только то, чего нам не хватает. И ты права, я не могу их понять. Но зато понимаю другое: тебе тоже чего-то не хватает, но ты не продаешь ни наркотики, ни себя. Это твой выбор, а они сделали другой. Вот почему Настасья выбрала тебя. И раз уж мы заговорили о занятиях и источниках дохода, я хочу сделать предложение. Деловое.

Поворот разговора получился таким неожиданным, что Юля не сразу сориентировалась, а Влад замолчал, как будто ждал ее разрешения анонсированное предложение озвучить.

— М-м-м, да? Какое?

— Мне нужен еще один ассистент. Игорь парень хороший, но умеет делать не все. Мне нужен кто-то, кто будет ближе к… помощнице по хозяйству, что ли? Ты умеешь готовить?

— Я? Да… Немного…

— Прекрасно! Думаю, пару раз в неделю смахнуть пыль с мебели для тебя тоже не составит труда, а для глобальных уборок я предпочитаю нанимать профессионалов, только за ними тоже хорошо бы, чтобы кто-то присматривал. Еще потребуется делать покупки: уверен, с заказом по интернету ты справишься, но иногда придется бегать в магазин рядом с домом за срочными мелочами…

— У вас что, обычной хозяйки дома нет? — вырвалось у Юли. — Ну там… Жены… женщины.

Влад удивленно вздернул брови.

— Ты ночуешь у меня уже второй раз, ты видела когда-нибудь здесь женщину?

— Нет, но мало ли… Может, она в отъезде, а вы пока развлекаетесь. Кто-то же повесил эти невероятно стильные, но совершенно непрактичные занавески…

Она кивнула на окно, но он, конечно, этого не увидел, только удивился вслух:

— У меня стильные занавески?

— Скажу честно: офигенные!

— Это сестра выбирала. Она тут все обустраивала. И пока я жил в Москве, подобными вещами занималась тоже она. Но сюда ей неудобно ездить, а мне не хотелось бы ее лишний раз утруждать. У нее и своя жизнь имеется. Мне проще платить за помощь… Так, что еще мне будет нужно? Химчисткой и прачечной заведует Игорь: отвозит и забирает вещи, так удобнее. Поэтому… Разве что какие-то мелкие поручения. Это все будет отнимать у тебя пару часов в день, ты сможешь гибко вписывать работу в свое учебное расписание. Учитывая, что живем мы рядом, на дорогу время тратить не придется.

Юля не знала, что ему ответить. Нет, конечно, работа ей очень нужна, особенно если учесть, что она в данный момент нагло прогуливала смену в магазине и даже не могла позвонить предупредить, поскольку ее смартфон так и остался валяться где-то там в подвале усадьбы, но домашняя прислуга? Она уже хотела сказать, что ей это не очень интересно, как Влад перешел к главному:

— Я готов платить тебе столько же, сколько ты получаешь за полную ставку в своем магазине.

Открывшийся для отрицательного ответа рот моментально захлопнулся, а в голове закрутились шестеренки, запустившие подсчеты. Полная ставка в магазине предполагала чуть больше сорока часов работы в неделю. Он предлагает платить столько же, а работать в четыре раза меньше?

— В чем подвох? — настороженно уточнила Юля.

— А должен быть?

— Слишком щедрое предложение. Подвох обязателен.

— Да, ты права, — он обезоруживающе улыбнулся. — Есть один момент. Время от времени будут дополнительные просьбы с моей стороны.

— Оу…

— Ничего неприличного, если ты об этом подумала, — быстро добавил Влад. — Речь о рисунках. Как я уже упоминал, я не знаю, что рисую. Игорь не самый словоохотливый человек, его описания всегда скупы. Мне кажется, ты больше подойдешь для такой задачи. Плюс, возможно, тебе придется иногда помогать мне разбираться с тем, чего требуют от меня рисунки.

— Например?

— Собирать информацию. Возможно, сопровождать меня при встречах с людьми. Я не вижу их лиц, а это, как я уже говорил, порой очень усложняет переговоры.

— И это все? — все еще напряженно уточнила Юля.

— Это все, — согласился Влад. — Но это очень важная часть. И я уверен, что именно ты должна мне помогать в таких вещах.

— Почему?

— Потому что рисунки привели меня не просто в твой город, а на один с тобой этаж. Они вели меня именно к тебе. Может быть, мне и предстояло освободить Настасью, но я должен был сделать это с твоей помощью. Я должен был встретиться с тобой. Именно с тобой. А это значит, что либо ты должна помочь мне с моей… миссией, в чем бы она ни заключалась, либо… — он усмехнулся, снова пожав плечами, и весело закончил: — Либо мы созданы друг для друга, рано или поздно поженимся и будем жить долго и счастливо. Сама выбирай, какой вариант тебе больше нравится.

Юля нервно икнула от последнего заявления и после непродолжительно молчания выдала:

— А я могу подумать? Все это немного неожиданно. Мне бы сначала с нынешней работой разобраться.

— Конечно, подумай, — легко согласился Влад. — Я не тороплю. Может, пока позавтракаем? Кстати, да, завтраки мне готовить не нужно, с ними я сам справляюсь. Но я никогда не буду против твоей компании, даже утром.

Юля улыбнулась, в глубине души уже согласившись с его предложением.

— Завтрак — это прекрасно, я ужасно проголодалась. Вы идите, я догоню. Мне бы… — она поправила одеяло, в коконе из которого так и сидела. — Одеться надо.

— О, да, конечно, — заметно смутился он, быстро вставая. — Прости, не подумал. Некоторые вещи я все же… упускаю из виду. Жду тебя на кухне.

Он успел сделать несколько шагов к двери, прежде чем она задержала его:

— Влад! А вы уверены, что пентаграмму не надо стирать? Зачем вообще Аглая пришла и сказала мне про нее? Этого я так и не поняла.

Влад остановился, но почему-то не обернулся. Впрочем, ему в любом случае не требовалось разговаривать с человеком лицом к лицу.

— Не знаю. Может быть, она сама искренне заблуждается в своих способностях, а может быть, это был спектакль для твоего дяди, чтобы впечатлить его и вытрясти еще немного денег. Может быть, она и вправду что-то смутное ощущала, просто не смогла правильно понять свои ощущения.

Юле этих версий оказалось достаточно, но когда он сделал еще шаг вперед, она снова его окликнула:

— Влад!

— Что?

— Спасибо вам. За то, что спасли мне жизнь.

— Был рад оказаться полезен, — улыбнулся он в ответ.

Сообщение пришло с незнакомого номера как раз в тот момент, когда Татьяна уже погасила в кабинете свет и взялась за ручку двери. Смартфон был у нее в другой руке, поэтому она притормозила и переключила внимание на него.

«Не смей мне мешать. Ты знаешь, что тебя за это ждет», — гласило сообщение. Ни подписи, ни уточнений, но Татьяна почувствовала, как от лица отлила кровь и похолодели руки. С трудом сглотнула и убрала аппарат в сумку, от греха подальше. Еще выронит — не хотелось бы покупать новый, мороки много. Ответа сообщение не требовало, как и подтверждения получения. Отправитель просто предупреждал ее о последствиях необдуманных действий. И давал шанс еще раз их обдумать.

Убрав смартфон, Татьяна наконец толкнула дверь, сделала шаг в коридор и снова резко остановилась, словно споткнулась.

— Добрый вечер, — вежливо поприветствовал ее слепой мужчина, стоявший у стены прямо напротив двери.

Она хорошо его помнила и не стала делать вид, что не узнала.

— Я же говорила, что вы еще вернетесь.

— И я вернулся, — доброжелательно подтвердил он, отталкиваясь от стены. — Забавно, как работают предсказания, правда? Иногда кажется, что они сбываются по той лишь причине, что были сделаны.

— Хотите сказать, что пришли, просто чтобы сбылось мое предсказание? — удивилась Татьяна.

— Нет, я пришел поблагодарить за предупреждение. Оказалось, что близкой мне женщине действительно угрожала смертельная опасность. К счастью, ее удалось… устранить, и теперь моя подруга в полной безопасности. Не без вашей помощи.

Улыбка Татьяны стала напряженной и неуверенной. Мужчина вроде бы говорил отстраненно, слепые глаза прятались за непроницаемыми стеклами темных очков, но на губах играла вполне доброжелательная улыбка. Вот только все это не вязалось со стальными нотками в голосе, то и дело прорезавшимися на определенных словах. Они заставляли воспринимать сказанное как намек на угрозу.

— Надеюсь, что с ней и в дальнейшем все будет в порядке, — добавил Влад. — Как вы думаете?

Татьяна снова тяжело сглотнула, не совсем понимая, в чем дело. То ли на нее так повлияло сообщение, что ей теперь везде чудится агрессивный подтекст, то ли Влад в курсе ее визита к Юле и его причин и пришел именно для того, чтобы дать ей понять: он все знает. Так или иначе, а она решила, что лучшим ответом станет:

— Уверена, с ней все будет хорошо. Теперь.

— Я так и думал. Хорошего вам вечера, Аглая.

Он повернулся, раскладывая трость, и пошел прочь, к лестнице. Татьяна не стала торопиться, предпочитая дать ему уйти, а потом уже идти самой. Но прежде, чем он свернул за угол, не удержалась от еще одного предсказания:

— Вы придете ко мне снова, Влад.

— Обязательно, — не стал возражать он и скрылся из вида.

— Едем домой, — прозвучало ожидаемое распоряжение, как только хлопнула задняя дверца.

Однако впервые Игорь не стал торопиться выполнять распоряжение хозяина, наблюдая за тем, как современная ведьма выходит из здания, оглядывается по сторонам, мазнув рассеянным взглядом по их машине, и идет в противоположную сторону.

— Почему вы им не сказали? — поинтересовался он.

Влад сзади устало вздохнул.

— Кому и что я должен был сказать?

Игорь поморщился. Не любил он тратить лишние слова.

— Полиции. Что Аглая привезла Ирину в усадьбу.

— Во-первых, я в этом до конца не уверен, — строго возразил Влад. — Во-вторых, она мне еще нужна. Я должен сначала вспомнить, откуда ее знаю. Мне кажется, это важно.

— А если она убийца?

— Тогда я должен вспомнить прежде, чем полиция ее поймает. Мы едем или нет?

Игорь послушно завел двигатель. Его лимит на разговоры на сегодня был исчерпан.

Михаил Велесов испытывал смешанные чувства. С одной стороны, он был рад, что оба убийства оказались раскрыты, да к тому же до кучи найдена и нейтрализована подпольная нарколаборатория, устранена преступная группировка. Это было со всех сторон хорошо: и для статистики раскрываемости, и для чистоты города, и с судом не надо возиться. Преступники не только найдены и обезврежены, но еще и наказаны, пусть и непонятно кем. Пока в отчетах будет фигурировать неустановленный соучастник, а там они посмотрят.

Но с другой стороны ему казалось, что все самое интересное в этом деле прошло мимо него. Если вообще было. Не то чтобы он чувствовал себя таким уж агентом Малдером, хотя и в его детстве имелась странная история, заставлявшая иначе смотреть на мир. Но что-то все равно не давало покоя.

Рабочий мобильный телефон зазвонил уже поздно вечером, что было не такой уж редкостью, но немного удивило, учитывая, что со срочными формальностями разобрались еще ночью, а прочие ждали до понедельника. Еще больше удивил непривычный номер — с кодом Санкт-Петербурга.

— Добрый вечер, Михаил Петрович, — произнес мягкий мужской голос. — Это Евстахий Велориевич. Нурейтдинов, из Института Исследований Необъяснимого, вы с неделю назад приглашали нас на консультацию…

— Да, конечно, я вас помню, — вздохнул Велесов.

«Надо было все-таки принять их предложение тогда», — пришла в голову запоздалая мысль. Они бы взяли под наблюдение усадьбу, возможно, обследовали бы ее и нашли лабораторию раньше. Парень мог остаться жив, по крайней мере.

— Я по поводу той пентаграммы, что вы просили изучить. Извините, что так долго: задача оказалась непростой, а другой работы навалилось много.

— Понимаю, но это вы извините, мне следовало позвонить. То дело уже раскрыто. Вот буквально сегодня ночью и раскрылось. Пентаграмма оказалась ни при чем: ее начертил один человек, а убийца потом просто воспользовался для антуража.

— О, вот как… Хм… Что ж… На самом деле, я очень рад это слышать. Потому что в таких вещах всегда намного лучше, если кто-то просто перерисовывает символы, толком не зная их значения, и ничего не имея в виду.

Велесов вежливо согласился, но потом не удержался:

— А что означают эти символы? Просто интересно… Для общего развития.

— Похоже, что это довольно редкая, я бы сказал, практически кустарная магия, явно созданная из обломков разных древних школ. Именно потому было так трудно найти значения символов и их современную трактовку.

— И что это оказалось? — задерживая дыхание подтолкнул его Велесов. — Не томите.

— Высвобождение.

— Высвобождение?

— Да.

— Чего?

— Тут возможны варианты: духа, силы, энергии. Эта пентаграмма может использоваться в ритуале, который, скажем так, приоткрывает дверь. Только поймите меня правильно: я говорю метафорически, а не о какой-то реальной двери. Ритуал, который я нашел, требует принесения человеческой жертвы, поэтому я решил, что это действительно ваш случай: ведь убитая лежала именно внутри пентаграммы, так?

— Да, именно так и лежала, — признал Велесов задумчиво.

— Что ж, я рад, что это совпадение. Если тело девушки просто положили в круг без соблюдения ритуала, значит, ничего и не произошло. И уже не произойдет.

— А если… нет? Что должно было произойти? Или еще только может произойти?

Нурейтдинов помолчал, нервно откашлялся и наконец изрек:

— Боюсь, что именно это меня и напугало: я понятия не имею.