Глава 12
— Валер, — обратился я к замявшемуся принцу, который все еще не двинулся с места. И когда мы встретились взглядами, я вопросительно поднял брови и кивнул на блюдо, где среди устриц криво застыла синюшная голова.
Устрицы, кстати, по виду были достойны императорского стола. Отметил это как натуралист, а не гурман — потому что органически не перевариваю меню из морских гадов. Подмороженная голова с застывшей в посмертной гримасе лицом, конечно, ужасное зрелище, но к деликатесу в раковинах я также без энтузиазма. Ох ты ж, а вон чуть дальше тарелка с виноградными улитками еще — ну точно повар француз.
— Я убери?! — между тем вскинулся Валера. — Ты принес, ты и…
— Не капризничай, — устало поморщился я. — Или ты стесняешься? Валер, а от вида крови в обморок не падаешь, кстати? — почувствовал я, что нащупал больное место.
Валера отвечать не стал. Сдерживая брезгливую гримасу, он перехватил сумку и взял голову за хрустнувшие, подернутые ледком волосы.
— Ты зачем это принес? — поинтересовался принц, левой рукой безуспешно стараясь открыть шире ставшую непослушную сумку, начавшую предательски складываться. При этом он держал свою страшную ношу на отлете, раз за разом пытаясь опустить голову в предательски складывающуюся горловину. Я только вздохнул и подойдя помог ему придержав сумку, куда принц голову и бросил торопливо.
— Держи-держи, это тебе, — открестился я от его попыток вернуть мне упакованную обратно голову, сразу отойдя на пару шагов.
— Ребят, я вам не мешаю? — обворожительно улыбнулась Ольга, кончиком пальца отставляя от себя тарелку с рыбным супом. — Уж простите, но мне в сложившийся ситуации сложно изображать бессловесного болванчика…
На мою неожиданную спутницу Ольга за все время не посмотрела ни разу, но ее последняя фраза явно предназначалась княжне. Причем предназначалась показательно адресно. Анастасия внимания на это предсказуемо не обратила. Внешне. Внутри же эмоции у нее полыхнули такие, что я почувствовал — княжна едва удержалась, чтобы не ответить откровенной грубостью.
«А ты молодец. Сдержалась», — не смог я не воспользоваться возможностью вернуть ироничную шпильку княжне, вспомнив как она изящно подколола меня со Степой, оставленным после нашей неожиданной встречи даже без ущерба здоровью.
— Случайно получилось, прошу простить, — практически одновременно уже вслух произнес я, посмотрев на Ольгу.
Успешно и органично выступающая в роли радушной хозяйки девушка с интересом ожидания посмотрела на меня. Сам я в этот момент почувствовал себя тошнотно муторно, как бывает при полном переутомлении. Возникло столь поганое чувство от осознания, что сейчас ведь предстоит довольно полно и скрупулезно отвечать на вопросы — по-иному с дочерью герцогини, тем более в сложившийся ситуации, разговаривать будет глупостью. Из-за этого понимания на меня навалилась невероятной тяжестью усталость, сквозь которую постепенно, но неуклонно вновь пробивалась тупая боль.
Ольга же, которая давно заметила мое состояние, грациозно поднялась из-за стола. Несмотря на свое состояние, я внимательно присмотрелся к девушке, глядя совершенно новым взглядом. Она сейчас совершенно не походила на ту работницу посольства в строгой униформе, которую я когда-то увидел впервые. И выглядела сейчас гораздо более юно — если в тот момент я оценил ее возраст далеко за двадцать, то сейчас стало понятно, что она ровесница Анастасии. Ну, может на год постарше, не больше.
Во всем остальном, кроме возраста, отличались девушки разительно. Ольга — загорелая блондинка с коротким каре и довольно впечатляющей фигурой. Умело подчеркиваемой: если бы не подсвеченные магическим отсветом глаза, сложно было бы не акцентировать внимание в первую очередь на глубоком декольте.
Анастасия полная ей противоположность: утонченная, даже худощавая брюнетка с белоснежной, не тронутой загаром кожей. И наряды у них сейчас разнятся по стилю — если на дочери герцогини светлое коктейльное платье, то княжна в более строгом, вечернем черном. А длинные, до локтя перчатки вкупе с ее отстраненным видом вызывающе показывают, что княжна здесь проездом.
Пока размышлял о том, как полно и с огоньком прониклись друг к другу симпатией моя будущая (но это уже точно не точно) партнерша по балу дебютанток и моя нынешняя партнерша по собиранию неприятностей, Ольга уже подошла ближе. Взяв мою ладонь, она секунд десять слушала пульс. При этом я ощущал, как от запястья по всему телу искорками прокатываются змеящиеся импульсы тепла. Сканирует?
Мягко потянув за собой, Ольга отвела меня в угол зала и посадила в кресло, на самый краешек. Сама же опустилась рядом, присев на одно колено, осматривая меня так пристрастно, что стала похожа на внимательного доктора. Коротким взглядом попросив разрешения, Ольга развязала шейный платок, а после расстегнула пару пуговиц и широко, но при этом осторожно растянула воротник рубашки.
Теперь осматривала она меня предельно участливо, даже закусив нижнюю губу в сосредоточенности. Ее ладонь скользнула в ворот, и я почувствовал приятные касание на коже, словно вокруг кисти девушки концентрировалась теплая аура. Когда рука Ольги, сопровождаемая змейками импульсов, скользнула по плечу, а после по ребрам я увидел, как девушка нахмурилась и даже дернула щекой, видимо понимая сложность предстоящей работы.
От легких касаний полностью боль не ушла, но словно успокоилась, спрятавшись. Я в этот момент подумал сравнением, что недавние прикосновения Анастасии меня успокаивали, холодя. Руки княжны, как помню, были ледяными, иногда даже неприятно обжигая холодом словно колючий снег метели. Прикосновения Ольги были гораздо мягче — от ее рук исходило приятное тепло. Причем тепло комфортное, от которого не было даже намека на то, что оно может обжигать. И даже более того, ее прикосновения доставляли самое настоящее удовольствие.
— Что за криворукий изверг так грубо поставил ледяную блокаду? — отвлекая, негромко произнесла Ольга. — Или тебя пытали? — чуть погодя также негромко добавила она, коротко стрельнув глазами с пляшущими внутри искорками веселья.
Впрочем, несмотря на тихий голос, та кому слова предназначались все прекрасно услышала. Из-под полуприкрытых глаз я наблюдал как Анастасия, оставив выпад без ответа, непринужденно прошлась по залу, приближаясь к нам. Подойдя ближе, она провела рукой по книжной полке, едва касаясь кончиками пальцев корешков.
Постояв немного словно в раздумьях, Анастасия приняла решение и присела в кресло напротив. Причем села с прямой спиной, грациозно закинув ногу на ногу и положив руки на подлокотники. Будто королева, принимающая доклад. Добавляя убедительности образу, Анастасия принялась смотреть на Ольгу заинтересованным и отстраненно изучающим взглядом, акцентируя внимания на ее действиях. Правда я прекрасно чувствовал, каких эмоций стоит княжне сохранять при этом спокойствие.
Успокаивающе теплые ладони между тем продолжали скользить по коже. На меня навалилась блаженная истома, и я настолько расслабился, что не сопротивлялся и не помогал, когда Ольга сняла с меня пиджак и рубашку. Девушка периодически даже поддерживала меня, не давая расслабленно откинуться в комфортное кресло.
Ольга продолжала изучать повреждения моего тела, то и дело направляя энергию в эпицентры боли. После очередного ее мягкого движения я вдруг отчетливо ощутил хруст. Звук шел из грудной клетки, и раздался удивительно отчетливо — словно металлической палкой по решетке забора провели быстро и с силой. Боли не было, но в тот момент, когда это произошло, от неожиданности я вздрогнул, открыл глаза и невольно попытался встать.
— Сиди, сиди, — успокаивающе шепнула Ольга, взгляд которой сейчас даже не светился, а полыхал фиолетовым. Так сильно, что от уголков глаз к вискам тянулись тонкие фиолетовые лоскуты магических всполохов.
Очень мягко девушка надавила мне на грудь, и я вновь опустился в кресло, оказавшись в полулежачем положении. Она только что поставила на место мои сломанные ребра — догадался я, пока Ольга начинала колдовать над моей левой ключицей. Чуть погодя вновь ощутил громкий, слившийся в один звук хруст, который я прочувствовал от темечка до пяток. Но в этот раз воспринял уже спокойнее и даже не вздрогнул. Внимательно посмотрел на Ольгу, и девушка взглядом сообщила, что и с ключицей теперь тоже все в порядке. После она продолжала свои успокаивающие поглаживания и как-то незаметно через несколько минут я вдруг осознал, что абсолютно цел и здоров.
Выныривая из приятной неги, прислушался к ощущениям и понял, что Ольга избавила меня среди прочего от вызванного конской долей обезболивающего ватного онемения. Причем я не чувствовал и легкой истомы слабости — характерного признака после магического лечения практикантками факультета гимназии Витгефта. Но и силы Ольга использовала иные: глаза ее горят фиолетовым светом, а не подсвечены лучистой весенней зеленью, как у большинства встреченных мною ранее целительниц — в том числе и у ее матери, герцогини Мекленбургской.
Но лечение, как оказалось, было еще не закончено. Ладони Ольги скользнули мне на плечи, впервые неожиданно крепко обхватив — до этого я ощущал лишь мягкие, едва заметные касания. Плавным жестом, словно выныривающий из глубины дайвер, или даже скорее изгибаясь как встающая с паркета гимнастка, Ольга увлекла меня за собой. Я поднялся, подозревая что сейчас произойдет — потому что уже не раз сталкивался с поцелуем жизни.
Ошибся: в этот раз случилось нечто необычное. Поцелуя жизни как такового не было — Ольга так и держала руки у меня на плечах, и на несколько секунд подалась ближе, касаясь меня обтянутой легким платьем грудью. Причем сделала она это, специально повернувшись так, чтобы Анастасия — играющая роль зрительницы за чужой работой, прекрасно видела происходящее.
Ольга, сосредоточиваясь, взяла небольшую паузу. Грудь ее высоко вздымалась — дышала она сейчас очень глубоко и ровно, как готовящийся к погружению фридайвер. Пользуясь заминкой, я бросил короткий взгляд на бесстрастную княжну. Краем глаза заметил при этом, как девушка из обслуги уже расправляет по столу новую белоснежную скатерть, а за ее спиной стоят двое работников кухни с подносами. Видимо, пока Ольга меня лечила, со стола все убрали и сейчас меняли блюда на свежие, не находившиеся на столе пока по нему каталась чужая голова. Досмотреть сервировку не успел: фиолетовые глаза, забирая внимание оказались совсем рядом, и я почувствовал на лице горячее дыхание. Меня сразу словно подхватило мягкой океанской волной и на некоторое время я даже выпал из реальности.
Дыхание жизни, а не поцелуй — вот что сделала только что Ольга. Она уже давно отпрянула и шла к своему месту за столом, а я только пытался сглотнуть, стараясь сохранить самообладание. Не могу уверенно сказать, что на пару мгновений испытал блаженное чувство, которое можно характеризовать как «круче, чем секс», но в моменте… если сравнивать с… а если представить, что может происходить во время…
«Соберись, боец!» — хоть когда-то сделав это вовремя и полезно, скомандовал мне внутренний голос.
Оборвав весьма интересные мысли, я повиновался голосу разума и действительно собрался, благо чувствовал себя сейчас бодрым и здоровым. А еще чувствовал, как Анастасия пытается справиться со злым раздражением.
Да, в последнем элементе, который можно назвать откровенно интимным несмотря даже на отсутствие целительного поцелуя, нужды не было вовсе. Это Ольга явно показательно ответила Анастасии на ее ход с демонстрацией насмешливого интереса к чужой работе. И надо сказать, первый раунд необъявленного поединка с оглушительным перевесом по сумме очков остался за дочерью герцогини. Единогласным решением всех судей в лице одного меня.
— Теперь у нас есть время и возможность услышать наверняка кр-райне интересную историю, — обворожительно улыбнулась Ольга, усаживаясь за стол.
Слуг в зале уже не было, а на скатерти появились новые блюда. Возможно, что ужинать в особняке в ближайшее время собирался кто-то еще, а Валера своим необдуманным поступком прибавил сейчас горящих… горячих минут поварской бригаде, которой надо в кратчайшее время создавать очередные шедевры кулинарного искусства. Черт, как мысли то текут легко и непринужденно, когда все тело не сковано холодными тисками и лошадиной дозой обезболивающего!
Прелестно. Это просто прелестно — наслаждаясь моментом, вздохнул я полной грудью и только сейчас осознал, что все еще по пояс голый. Быстро оделся, вновь возвращая себе приличный вид. Но пользуясь случаем, шейный платок повязывать не стал, просто в карман убрал, а воротник рубашки оставил расстегнутым.
Обдумывая, как рассказывать все и сразу, стараясь при этом максимально умолчать обо всем и не рассказать ничего, подошел к столу и занял один из высоких стульев. Причем отодвинул его несколько дальше, чем необходимо — словно показывая, что в первую очередь не ужинать пришел. Этим жестом словно дистанцировавшись от находившихся здесь ранее наедине Валеры и Ольги.
Для последней мой жест оказался абсолютно понятен, и она покровительственно улыбнулась. Причем посмотрела даже одобрительно: мол все понимаю, не будем демонстрировать вон той непонятной гостье в углу, что мы ее совсем забыли и не обращаем на нее внимания. Победители лежачих ногами не пинают, упиваясь превосходством — об этом ясно говорил взгляд Ольги. И Анастасия все это, судя по прекрасно чувствовавшейся мне холодной ярости, прекрасно чувствовала.
Едва я собрался начать говорить, как в дверь постучались. Удивленная Ольга обернулась, явно не совсем понимая, что происходит — видно персонал в особняке не мог позволить себе просто так подобную вольность.
— Войдите, — произнесла девушка. Дверь распахнулась и в комнату зашел подтянутый мужчина в тактической форме без знаков различий. И без уставных казачьих усов. Но по тому, как Ольга перевела вопросительный взгляд на Валеру я понял, что это офицер из его конвоя. Ведь после того, как принц прибыл в Петербург и снял здесь маску с моей личностью, к нему и его привычное сопровождение подъехало.
Сделав несколько шагов от двери, офицер с идеальной небрежностью щелкнул каблуками и вопросительно посмотрел на своего юного подопечного.
— Тут все свои, — кивнул Валера вошедшему после небольшой заминки.
— Поступил запрос от Собственной Его Императорского Величества канцелярии, подписанный собственноручно графом Безбордко, — сообщил офицер.
— Что спрашивает Александр Александрович?
— Интересуется, имеете ли вы представление о местонахождении барона Артура Волкова и княжны Анастасии Юсуповой-Штейнберг.
— Конечно, — кивнул Валера, но не успел я удивиться, как принц с детской непосредственностью продолжил: — Сообщите ответственным чинам Собственной Его Императорского Величества канцелярии, дабы передали его сиятельству, что означенные персоны обитают в предместьях Елисаветграда, в родовом поместье Юсуповых-Штейнберг. Намедни я даже был там с визитом, учил там играть в карты одного…хм, впрочем, это сообщать не надо, — опомнился Валера под моим вопросительным взглядом. — По будням дням леди Анастасия и этот, как его там… Артур, да? Этот Артур, значится, и княжна Анастасия по будним дням посещают гимназию имени барона Витгефта. Адрес уж сами сподобятся найди, думаю.
Кивнув, офицер четко развернулся и направился к выходу. А я посмотрел на Валеру, поджав губы с показательным уважением к безумству храбрых. Да, это парень явно учился общению у хороших преподавателей. Точно не хуже чем у меня были еще на заре становления рунета и первых битв по переписке, когда пальцы в кровь, а клавиатуры в щепки.
Но может быть, принц сейчас просто знает больше меня — потому что сам я, да и большая часть народонаселения планеты в подобном тоне отвечать тайному советнику точно бы не рискнули, вне зависимости от должности и статуса. Хотя есть вариант, что Валера и не больше меня знает, а таким сразу родился. Без чувства страха.
Ольга, кстати, ответом Валеры была поражена не меньше, чем я. Картинно распахнув глаза, совершенно не скрывая удивления, младшая дочь герцогини Мекленбургской смотрела на персидского принца, только что незавуалированно потроллившего тайного советника императорской канцелярии.
В полной тишине щелкнул замок закрытой офицером за собой двери. Останавливать я его не стал. Даже несмотря на то, что это именно я пытался выйти на связь с графом Безбородко совсем недавно, передавая сообщение. Кто его знает, какую роль тайный советник играет в сегодняшних событиях в столице. Да и Валеру одергивать будет неправильно. Его жизнь, его репутация.
Хотя… — вдруг подумал я, все ведь может быть много проще. Офицеры конвоя наверняка привыкшие к своему подопечному, и точно далеко не дураки. Так что послание принца вполне вероятно дойдет до графа в сильно измененном по стилю виде. А все это яркое бахвальство сейчас предназначено для Ольги, и для меня — потому что наше сразу инициированное Валерой соперничество и не думало прекращаться, лишь набирая обороты. Уверен, что из этой же истории и его «случайная» встреча с младшей дочерью герцогини Мекленбургской. Наверняка ведь многоходовочку затеял — или мне свинью подложить, или поужинать с ней вместо меня. Поужинать может вплоть до того, чтобы заменить меня как кавалера на балу — даже просто из спортивного интереса.
— Валер, у меня есть один вопрос, — чарующим голосом неожиданно произнесла Анастасия, обращая на себя внимание.
— Только один? — обернулся Валера к княжне.
— Это было слабоумие или отвага? — не обратила она на подначку внимания.
— Это Спарта, — опередил я с ответом принца. То, что он принц персидский, подбавило перчика комментарию.
Валера в ответ покровительственно улыбнулся и встав из-за стола, согнул в локте левую руку со сжатым кулаком, символизируя невидимый щит. Правой же он несколько раз быстро ударил себе по предплечью, словно бьющий копьем по щиту гоплит.
— Я никогда не спрашиваю кто и сколько, я лишь спрашиваю где они, — чуть переиначил Валера цитату из Плутарха, описывающую отношение спартанцев к вероятным противникам.
— Теперь понимаю, — протянула княжна, кивая. — Вопросов больше нет, — быстро закончила она.
Валера расплылся в широченной улыбке, вновь усаживаясь за столом. Ольга, для которой неожиданно свободный стиль общения княжны и принца стал сюрпризом, решила не обращать на это внимание и повернулась ко мне. Явно собираясь что-то спросить. Не удалось — в этот момент в дверь раздался очередной стук. Ольга, открывшая уже было рот осеклась на полуслове.
— Войдите, — обернулась она к двери.
— Ваше светлость, — вошел в зал мажордом, почтительно склоняя голову под пристальным взглядом Ольги. — Прошу вас уделить минуту для решения безотлагательного вопроса.
— Говори здесь, — с металлом в голосе, неожиданном для столь юной девушки, произнесла Ольга.
В принципе, всем присутствующим было понятно, что примерно желает сказать мажордом ей наедине. Так что последовавшие слова откровением не стали:
— Его превосходительство Константин Андреевич из Департамента полиции интересуется, не видели ли вы сегодня господина Артура Волкова и ее сиятельство Анастасию Юсупову-Штейнберг, — произнес мажордом, старательно не глядя на нас с Анастасией. Смущения, кстати, он никакого не испытывал — думаю, за годы работы, даже не работы, а службы находящемуся на самом олимпе власти герцогскому роду мажордом видел много разных и гораздо более интересных коллизий.
Я же в этот момент понял, что решил одну из своих проблем. Раньше, несмотря на постоянное заучивание, постоянно путался между светлостью и сиятельством с обращением к разным титулам. Сейчас же получил наглядное пособие — Ольга из герцогского рода, и она светлость; Анастасия из княжеского, и она сиятельство. Как все просто запомнить теперь. Все гениальное просто: слева сено справа солома, надеть одежду одеть Надежду, у нас разведчики у них шпионы, Ольга светится Анастасия сияет.
— Передай Константину Андреевичу, что Артура Волкова я не видела, — между тем ответила Ольга. Мажордом моментально исчез. Причем без лишней суеты, но при этом практически телепортаций закрыв за собой дверь с обратной стороны.
— Ну и? — опередил Ольгу с вопросом Валера, обращаясь ко мне. — Ты расскажешь, что опять натворил?
— Только если ты немного помолчишь, — вежливо улыбнулся ему я. Валера также вежливо улыбнулся в ответ. Ясно показав глазами, что припомнит мне вот это вот все позже.
— Мы с Анастасией гуляли по Дворцовой площади, когда нас попытались убить. Работала команда не менее чем из десяти ликвидаторов, голову одного из них я забрал с собой. Пришлось немного покататься по городу, уходя от преследования и вот мы здесь.
— Эм… а патрульная машина в Мойке, которую сегодня краном доставали, это случаем не твоих… — начала было Ольга, но осеклась на полуслове, когда я с ясным взглядом отрицательно покачал головой. Всем видом показывая, что я приличный человек и вообще сильно удивлен подобным предположением.
— То есть феррари, который задержали на Кронверкской набережной, тоже не ты?
— Желтый феррари? — на всякий случай уточнил я.
— Желтый, — кивнула Ольга.
— Нет, тоже не я, — вновь отрицательно покачал я головой.
— Что ты еще не сделал? — с легкой усмешкой поинтересовалась Ольга.
Хотел ответить, что и часовню не я развалил, но не успел — снова раздался звук в дверь.
— Войдите! — резче, чем следовало, обернулась Ольга.
В зал зашел уже виденный офицер из конвоя Валеры. Судя по ауре, он прекрасно почувствовал колыхнувшееся раздражение юной аристократки, но не показал вида.
— От его сиятельства графа Безбородко поступило еще одно сообщение. Александр Александрович убедительно просит вас сообщить господину Артуру Волкову при встрече, буде такая случится, что ждет его сегодня и завтра в Киеве, в Мариинском дворце. Желательно вместе со спутницей.
«Со спутницей? Они называют меня спутницей?» — полыхнула вспышка холодной ярости Анастасии, которую она не сумела сдержать.
— Передайте его сиятельству что если увижу, сообщу всенепременно, — кивнул Валера.
Офицер конвоя вышел и взгляды Валеры и Ольги вновь пересеклись на мне.
— Полицию не я отправил в реку, феррари тоже не мое, — покивал я и добавил, закрывая тему: — Ну а в остальном мы вели себя прилично.
Сразу после моих слов отвлекавшийся до этого Валера приподнял свой ассистант и в проекции хорошего качества мы все увидели картину, как я выбил страйк из трех человек у входа в гостиницу.
— Это та самая, что ты принес? — поинтересовался Валера, промотав изображение чуть вперед и остановив воспроизведение, когда я добивал третьего, так что ему в буквальном смысле голову оторвало.
— Нет, не она, — просто ответил я.
— Покушение на тебя… — медленно проговорила Ольга, даже не глянув на Анастасию. — В центре города, на Дворцовой… интересно, кто обладает подобной безудержной фантазией?
— Вот мне тоже очень интересно, — кивнул я. И хотел было продолжить, уже перехватывая нити беседы, но меня прервал очередной стук в дверь.
Ольга вздохнула, губы ее сжались в тонкую нить, а на точеных скулах на миг мелькнули играющие желваки. Не думаю, что вышколенная прислуга здесь в порядке вещей отрывает от ужина каждые две минуты. И значит вновь повод наверняка серьезный.
— Войдите, — произнесла Ольга, и в зал во второй раз зашел мажордом. Он, кстати, судя по всему ждал за дверью и просто не стал заходить сразу после офицера из конвоя.
— Ваше светлость, поступил запрос от Собственной Его…
— Подписанный графом Безбородко? — прервала Ольга, сразу заканчивая предложение.
— Именно так.
— Передай графу, что я не видела тех персон, о ком он спрашивает. И если, — выразительно посмотрела на готового удалиться мажордома Ольга, — придет новое сообщение, что Александр Александрович ждет Артура Волкова с какой-то спутницей…
«С-сука» — отчетливо прозвучал у меня в голове полный яда голос княжны.
…в Мариинском дворце сегодня и завтра, ответьте, что случись оказия, обязательно ему сообщу.
Кивнув, мажордом удалился стремительней чем даже в прошлый раз. Правда, снова сумев профессионально не растерять степенность.
— Ольга, я прошу простить столь бесцеремонное вторжение, — первым произнес я, глядя в фиолетовые глаза. — И прошу прощения за Валеру, который привык сначала делать, а потом думать, — кивнул я на принца. — Если наше общество в сложившийся ситуации может бросить тень на…
Меня прервал очередной стук. Ольга, с застывшим каменным выражением лица повернулась к двери.
— Войдите.
Голос ее звучал совершенно спокойно, но судя по появившийся бледности мажордома, холодное раздражение девушки он прекрасно ощутил.
— Госпожа, вам необходимо срочно ответить на звонок лично.
Ольга была собралась подняться, но остановила себя в последний момент.
— Кто? — поинтересовалась она, даже не обернувшись ко мне, хотя было ясно для кого именно предназначен ее вопрос. Вернее, ответ на него.
— Ее светлость Елена Владимировна, — ответил мажордом, сопроводив слова коротким поклоном..
Елена Владимировна. Герцогиня Мекленбургская, которая по-родственному дозволила мне называть ее по имени. Высокая, статная женщина, чью врожденную властность при нашей первой встрече не скрывали даже ситуативная растерянность и наряд из купальника и парео, в котором мы с группой Измайлова застали ее врасплох на палубе швейцарской яхты. Впрочем, запомнилась герцогиня мне больше в мундире дипломатического корпуса, в который переоделась чуть погодя для познавательной беседы, впервые многое рассказавшей о моей роли в этом мире.
— Господа, прошу извинить, я на минуту, — поднялась Ольга и поочередно посмотрев на меня, а после на Валеру (предсказуемо проигнорировав Анастасию), быстро вышла из зала.
Едва за ней закрылась прикрытая мажордом дверь, как принц повернулся ко мне.
— Артур, — посмотрел он на меня с угрожающим прищуром.
— Валер.
— У меня есть ма-аленький вопрос.
— Поджигай.
— Голову на десерт притащил ты, а виноват я?
— Валер, понимаешь…
— Не понимаю.
— …когда среди компании аристократов затесался единственный мещанин, это очень удобно. Сразу есть кого виноватым сделать. Смотри, вот Анастасия Юрьевна, княжна! В ее сторону даже подумать страшно. Я пусть и не в заоблачной выси как она, но тоже ничего — барон. Господин барон, и это звучит гордо! А ты? Какой-то там, — демонстративно переигрывая, поморщился я пренебрежительно, — Валера… Медведев. Ладно б еще был хоть из бояр московских или минских, да и то… а так ты вообще непонятный тип. Нет, ну согласись? — широко и открыто улыбнулся я.
Валера вздохнул. Потом выдохнул. Потом взглядом показал, что он отлично все запомнил и принялся тщательно вытирать руки принесенным вместе с переменой блюд горячим полотенцем. Я подмигнул ему, и на краткое мгновение теряя интерес к происходящему с наслаждением глубоко вздохнул. Такое удивительно состояние, когда ничего не болит. Просто сказка какая-то, хочется жить и радоваться жизни. Только радоваться долго не получается, потому что вопросов много, и каждый висит дамокловым мечом. И непроизвольно я снова понемногу начинаю нервничать — мы уже теряем время. Буквально физически чувствую, как вокруг этого особняка на Фонтанке сходятся круги чужого внимания.
Точно с герцогиней ли сейчас разговаривает Ольга? Если с ней, к какой группировке принадлежат Мекленбургские? Не к той ли, что инициировала устранение княжны в центре столицы среди бела дня? А если да, то какие могут быть мои дальнейшие действия?
— Арту-ур, — протянул между тем Валера, явно настроившись для продолжения.
— Валер, ну что?
— Как это что? Ты еще не ответил на вопрос, зачем…
— Валер, ты иногда такой нудный, аж скулы сводит, — прервал я его на полуслове, но сразу вернулся к деловому тону, всем видом показывая что разговор теперь серьезный.
— В общем слушай: нужен некромант. Ты можешь организовать оперативно, или нам посылку с собой забирать? — поинтересовался я.
Валера сразу отвечать не стал, явно тщательно размышляя над вопросом.
— Имей ввиду, в идеале тебе необходимо будет присутствовать на ритуале, — добавил я.
Причем добавил совершенно не для того, чтобы окончательно испортить ему аппетит. Мое пожелание было очень далеко от шуток над оказавшимся вдруг таким впечатлительным к расчлененке Валерой. Потому что лицензированные некроманты — товар штучный, и подконтрольный в большинстве ФСБ. И контора ведет учет их деятельности также пристально, как и следит за одержимыми. Так что, если просто отдать некроманту голову и получить после от него отчет под запись далеко не факт, что информация будет соответствовать действительности, а не ситуативной выгоде секретной службы.
Самому мне сейчас носить голову с собой резона особого нет — даже в замороженном слепки воспоминаний вряд ли сохранятся до того момента, как мы доберемся до Елисаветграда. Да и оказавшись среди своих и на своей территории, когда я еще найду сговорчивого и умелого некромансера.
И самое главное: озвучивая Валере предложение забрать голову я прекрасно понимал, что он в первую очередь представитель одной из влиятельных группировок. Которым я интересен в своем статусе наследника престола, пятого в очереди. Да, пусть естественная очередность со временем будет только увеличиваться, а трон для меня, даже его подножие — понятие сказочное и даже эфемерное. Но как инструмент борьбы влиятельных кланов моя личность очень и очень весома. Ведь не обязательно даже физически уничтожать впередистоящих, достаточно просто иметь такой вариант ввиду, имея на своей стороне фактически не принадлежащего, и ничем не связанного с императорской семьей наследника.
Да, Валера сейчас может отказаться забирать голову. Но это сразу обозначит четкую границу наших весьма своеобразных, но пока весьма доверительных отношений. Потому что технически забрать голову убийцы, и оперативно передать ее некроманту, используя ресурсы своей семьи, сложности для него не составит. Вот только далеко не факт, что я услышу от него правду — именно то, что расскажет оставшаяся от убийцы часть тела. И судя по внимательному взгляду, сейчас Валера это все прекрасно понимал.
Понимал, потому что он отнюдь не тот отмороженный на всю голову шалопай, роль которого так умело играет. И, кроме того, он ведь прекрасно осознавал и то, что я все это понимаю. Даже более того, мы оба сейчас понимали — если Валера после моей просьбы сознательно не будет присутствовать при ритуале, это будет для меня четким ответом. А если будет присутствовать, и в интересах своей семьи передаст мне ложную информацию… я ведь об этом все равно узнаю. Не сейчас, так лет через десять, двадцать, пятьдесят. Тем более для меня этот срок в перспективе совсем не долог: грядущее техническое бессмертие заставляет совсем по-иному мыслить. Конечно же мыслить, не беря в расчет вероятность «…неизбежных на море случайностей», как писали раньше в вахтенных журналах, списывая безвозвратные потери.
Пока принц напряженно думал над моей просьбой, Анастасия легко и плавно — словно заочно соревнуясь в грациозности с Ольгой, поднялась с кресла. Подойдя ближе, она сняла перчатку и принялась выборочно пробовать блюда, словно за шведским столом.
Мне неожиданное поведение княжны — даже несмотря на собственную тугость в этикете, показалось явно выходящим за рамки. Но пока Ольги нет, почему бы и нет — я бы, если честно, сам не отказался перекусить. После беготни и лечения испытываю прямо зверский голод. Даже живот тянет и периодически возникает ощущение, словно желудок к позвоночнику прилип. Но я могу и подождать. Тем более — критически осмотрел я стол, шедевры высокой кухни без прочтения меню всегда вызывали у меня недоверие. Съешь пару кусочков иногда ценой сопоставимых с золотом по весу, а потом узнаешь, что наслаждался бычьими яйцами, сырым мясом, лягушачьими лапками или чем-либо не менее экзотичным.
Наблюдая за княжной, обратил внимание, что она пользуется левой рукой, а правая остается в перчатке. И тут же вспомнил, что на правом предплечье у нее полоски обморожения и потрескавшаяся до крови кожа. А ведь княжне помощь никто не оказывал, и болит у нее сейчас наверняка ощутимо. В тот момент, когда понял это, в зал вернулась Ольга. Анастасия как раз взяла с блюда нечто похожее на волован с красной рыбой. Аккуратно положив его в рот, княжна замерла с выражением заинтересованного ожидания на лице.
Я не сразу догадался, что происходит. И только по едва дернувшемуся уголку глаза Ольги понял — Анастасия показательно оценивает кухню в этом доме. Теперь и я осознал, что даже без комментариев это смотрится весьма говоряще. И по виду Ольги понял, что княжна добилась нужного эффекта, разозлив таки принимающую нас хозяйку. На один-один еще не тянет, но у Ольги и ситуация изначально гораздо выигрышнее. Так что надо отдать должное Анастасии — достойно ответить на недавние звонкие плюхи княжна смогла.
— Я все сделаю, — вдруг громко произнес Валера, поднимаясь и подхватывая ставшую причиной таких страстей сумку.
Каков красавец! — восхищенно подумал я про себя. Ясно видно, что Ольга зашла в напряженном состоянии. И сейчас Валера, выбирая меньшее зло, взял на себя вопрос с некромантом, решив при этом не грузить себя еще и последствиями моего предстоящего общения с дочерью герцогини Мекленбургской.
Пока Валера извинялся перед Ольгой за то, что вынужден покинуть ее общество еще даже не успев насладиться столь удивительной возможностью, Анастасия подошла ближе ко мне. Подув на подушечки среднего и большого пальца — избавляясь от невидимых крошек, она одним движением надела перчатку. Обойдя и встав чуть позади, княжна мягко оперлась о меня ладонями и наклонилась. Ее блестящие темные волосы упали водопадом мне на плечи, а спиной я ощутимо почувствовал, как она прислонилась ко мне грудью.
— Здесь душно. Схожу провожу Валеру, подышу свежим воздухом, — прошептала Анастасия негромко, пощекотав мне ухо сухими губами. Прошептала негромко, но весьма расчетливо — так, чтобы ее услышали Валера и Ольга, которой сказанное и предназначалось. Второй раз подряд Анастасия сыграла на опережение и сумела уязвить хозяйку. Потому что по сосредоточенному виду Ольги очевидно — разговор предстоит серьезный. И ясно, что она все равно попросила бы княжну погулять, или просто оставила бы без объяснений в ожидании за стеной купола тишины.
Когда рассыпавшийся в прощальных комплиментах принц и княжна покинули зал, я отчетливо почувствовал нить связи с Анастасией. Которую она поддерживала, пользуясь тем, что я до сих пор полностью ментально открыт для нее. И учитывая, что меня она читает лучше, чем я ее, сейчас может быть княжна сможет даже смотреть моими глазами.
Не, не сможет — принял я решение, закрываясь от княжны. Быть подручным предметом в ее столкновении с Ольгой меня совершенно не прельщало. Тем более восседающая напротив девушка, судя по наливающемуся магическим огнем взгляду была настроена на конфиденциальный разговор.
Действительно, без плотного защитного купола не обошлось. Полыхнуло фиолетовой вспышкой, и мы остались друг напротив друга словно в капсуле, стены которой сплошь состояли из искрящегося темно-лилового сияния. Виду я не подал, но сильно удивился уровню владения силой Ольги — совсем не по возрасту. Когда она меня лечила просто не обратил внимания, а сейчас задумался, что ее умение на уровне магистра, как минимум. И кстати я очень вовремя отсек связь с Анастасией — возможно, Ольга бы ее почувствовала, а это явно лишняя информация. Не только для нее, а вообще для кого бы то ни было.
— У нас мало времени? — задал я вопрос, глядя в глаза выдерживающей паузу собеседницы.
— Да, — просто кивнула Ольга в ответ.
— Расскажи тогда вкратце варианты моих действий в рамках полученных тобой указаний, — попросил я.
Ольга после моих слов на секунду распахнула глаза, будучи явно удивлена деловой сухостью. Но я действительно уже нервничал, а чувство что вокруг особняка на Фонтанке стягиваются петли чужого внимания, только усиливалось. Не до расшаркиваний.
— Ты сейчас находишься в весьма сложной ситуации, и при этом не на своем месте, — произнесла вдруг Ольга, причем выглядело это импровизацией экспромта. Словно изначально сказать она хотело совершенно другое.
— Ты сейчас про то, что в Вольнице скоро может искусственно возникнуть молодая республика, которая станет оловянным солдатиком Империи в войне с Польшей, за которой в свою очередь стоит Британия? И мне в этот момент лучше бы находиться как можно дальше от Елисаветграда?
— Кто?
— Что кто?
— Кто тебе такое сказал?
Вместо ответа я только изобразил руками два пистолета, показал себе на глаза, а после, раскрывая ладони, развел руки в стороны жестом предельного удивления.
— Зрящий да увидит, — произнес я вдруг пришедшие на ум слова.
Конечно, мне о происходящем говорили — сначала Демидов прямыми намеками при встрече в ратуше Елисаветграда, а после князь Власов озвучивал вовсе открытым текстом, во время нашей памятной беседы. Но вообще, если бы у меня было время подумать, то происходящее действительно очевидно, как расстановка фигур на доске. Как на кончике рога — вспомнил я уже свою аналогию, когда рисовал носорога во время собрания со своими людьми.
— Уточню, — медленно произнесла Ольга, пристально глядя мне в глаза. — Не молодая республика, а свободный полис Елисаветград, поддерживаемый Флорентийским герцогством, которое в свою очередь успело заключить с Российской Конфедерацией Боспорское торговое и инвестиционное партнерство.
Еще по мере того, как Ольга произносила столь важные слова, я начал замедлять время, раскладывая фразы собеседницы на составляющие и анализируя.
Флорентийское герцогство. «Герцог Аллесандро Медичи, первый одаренный гонфалоньер справедливости новой эпохи», — словно вживую услышал я слова Валеры, когда тот сообщил мне имя франтоватого седого гостя гимназии, прибывшего в составе немалой делегации. Герцога, внешностью неотличимого от Князя Тьмы Астерота.
Боспорское соглашение… Боспорское царство — и по аналогии названия это значит, что Россия и Флоренция стараются перехватить контроль над средиземноморьем. Получается, итальянская торговая республика (или республики) планирует потеснить корпорации и при этом вернуть себе влияние, утерянное под конец второго тысячелетия? Причем делая это будучи фигурой более серьезной игры, частью столкновения России и Британии при разделе теряющего влияние Евросоюза?
— Против кого собрались дружить? — поинтересовался я.
— Галицко-Волынское княжество, заключившее Восточный пакт с рядом европейский стран и корпораций, а также уже подписавшее партнерское соглашение с Ганзой.
Вновь в остановившимся мгновение я спокойно осмысливал сказанное Ольгой, спокойно раскладывая все на детали. Значит, новосозданное Галицко-Волынское княжество, находящееся под рукой Разумовских и Юсуповых, подписало не только Восточный пакт, но и соглашение с Ганзой.
Понятно, что в случае прямого военного конфликта молодого княжества с Россией вмешиваться ни Ганза, ни подписавшие Восточный пакт страны бы и не стали, в политике дураков нет. Но прямое вступление Конфедерации в этот конфликт — уже проигрыш. Это очевидно, слишком огромные потери в перспективе. Но, с другой стороны, оставлять подобное без ответа тоже никак нельзя.
И это значит, что как на месте Галицийского и Волынского протектората британцами (если называть вещи своими именами) создано Галицко-Волынское княжество, так и русскими искусственно создается новая сила, с противопоставлением интересов.
Получается, что в самое ближайшее время (может завтра, а может и через год), Галицко-Волынское княжество и вольный город Елисаветград будут выяснять отношения один на один, внешне без посторонней помощи. Всем, конечно, будет понятно, что с одной стороны выступает Британия, а с другой Россия, чужими руками сражаясь в этой локальной войне за часть влияния в Восточной Европе.
И если я хоть что-либо пониманию в политике, при этом русские и британцы — будучи противниками в этой точке напряжения, одновременно будут совместно не только понемногу кромсать Европейский союз, но еще и действуя в рамках схожих интересов теснить набирающие силу корпорации. А о том, что корпорации серьезный игрок на мировой арене — мне, памятью Олега, прожившего всю жизнь в протекторате, очевидно. А как прожившему чуть больше Олега Артуру мне очевидно то, что Россия в этом грядущем конфликте определенно в проигрыше.
В отличие от британцев — если набирающее влияние Флорентийское герцогство, постепенно забирающее средиземноморские торговые пути, станет поддерживает молодую республику против которой вступает Ганза… да англосаксам впору будет шампанское открывать каждое утро, наблюдая как новые войны, пусть локальные, превращают в труху все то, что не так давно восстановили из пепла после разрушительной мировой войны.
Вот только единственное, что меня сильно смущает — даже если Елисаветград получит от ООН статус полиса и Новое Магдебургское право, на роль равного противника он никак не тянет. Один свободный город против двух самых могущественных кланов Восточной Европы, совсем разная весовая категория — вспомнил я земли Вольницы и обширные владения Разумовских и Юсуповых в них.
— Предмет спора? Из-за чего воевать предстоит? — попробовал я спросить навскидку, а услышав ответ понял, что с вопросом попал в яблочко.
— Территории кланов Юсуповых и Разумовских в землях Вольницы, на которые будет претендовать Елисаветград.
— Воу, — произнес я не удержавшись от удивления. Потому что услышанное стало тем самым последним главным элементом, сложившим большой непонятный паззл в окончательную картину.
Княгиня Анна Николаевна — урожденная Разумовская. Княжна Анастасия — урожденная Юсупова. И совершенно очевидно, кто кандидат для того, чтобы притязания Елисаветграда как свободного города или даже как столицы новой республики на земли кланов Вольницы приобрели легитимность. Для понимания этого не надо быть ни Вангой, ни Нострадамусом. И теперь полностью становится ясно столь откровенное желание избавиться от Анастасии — объясняя ярость демонов во время последней атаки и наглость убийц в центре столицы.
Остается всего лишь один вопрос. Жива ли еще княгиня Анна Николаевна? Но не думаю, что стоит этот вопрос задавать Ольге.
— Как понимаю, здесь и сейчас в столице, — начал говорить я, вдумчиво формулируя фразу, — есть сразу несколько весьма влиятельных групп, каждая из которых продвигает свое решение вопроса?
— Да, — кивнула Ольга.
Эта догадка также лежала в общем-то на поверхности. Потому что прямо участвующий во всех моих последних приключениях Валера, и в особенности его царственный дядя из Ахтырского полка явно указывали — они не из тех, кто здесь и сейчас хочет смерти княжны. Причем предпринимали они максимум усилий чтобы не допустить не то что взрыва, а просто усиления напряжения в регионе. Причем делали это в сотрудничестве с ФСБ. А здесь, в этом мире, ФСБ организация гораздо более влиятельная чем в моем. Не зря по всей планете ее именем детей вместо бабайки пугают.
— И ты… вероятно, сейчас получила указание выдать мне дозированную информацию, а после поставить меня перед выбором — с кем я?
— Ты прав.
— Персоналии, кто за мир, кто за войну, озвучишь?
Да, вопрос может и несколько наглый, но почему бы и не спросить, если есть возможность?
— Я сама не все знаю, — покачала головой Ольга, стрельнув глазами на дверь. Намекая, видимо, на короткое время беседы с вызвавшей ее на разговор герцогиней.
— И не догадываешься?
— Граф Александр Александрович точно за умеренных, так что не думаю, что в Киеве тебе с твоей этой… спутницей, грозит опасность. Насчет других… сегодня утром в сенате на закрытом слушании выступал великий князь Николай Константинович. Судя по риторике именно он в ближайшее время станет главой партии войны.
— Что говорил? — поинтересовался я, увидев некоторую задумчивость Ольги.
— Говорил, что если начать выбирать между позором и войной, мы гарантированно получим и позор, и войну.
— Не лишено смысла, — уважительно покивал я.
— Мне тоже так кажется. Призывал ударить превентивно и как можно скорее, все равно лес уже горит.
— Встречный пал, — пробормотал я негромко, думая о своем. О своем мире, и сказанных в нем похожих словах о позоре и войне.
— Что? — вкрадчиво переспросила Ольга.
— При масштабных пожарах в тайге часто специально поджигают лес навстречу по ветру, направляя огонь навстречу. Называется — встречный пал. Жесткий, но действенный метод тушения.
— Ты прав, похоже.
— Император?
— Что император? — совсем не поняла вопроса Ольга.
— Он в этом вообще участвует?
— Напрямую нет.
— Почему?
— Почему не участвует? — странно посмотрела на меня девушка, явно удивившись вопросу.
— Ну да, — кивнул я, и видя совершенное непонимание в глазах Ольги, пояснил: — Я спрашиваю о причине, почему в таком вопросе он отошел в сторону? Недостаток влияния на сильные кланы при власти, нежелание принимать непопулярные решения, или что? Почему столь серьезные вопросы отданы на откуп сразу нескольким группировкам, которые уже в центре столицы едва разборки друг с другом не устраивают?
— А, ты об этом.
— Об этом.
— Я не знаю, почему император прямо не участвует.
— Хм. Круто, — только покачал я головой.
На самом дела ответ впечатлил — потому что я сам из тех людей, которые никогда не стесняются сказать о том, что что-то не знают.
— Могу только предположить, — довольная произведенным эффектом, улыбнулась Ольга, показав жемчужные зубки.
— С удовольствием послушаю.
— Для начала конфликт локальный и, в общем-то, незначительный. Уровень может президента Конфедерации, никак не царя. Это тебе Елисаветград кажется центром мира, не обижайся, но Россия с Британией уже два века планету делят. Да, сейчас горит на самой нашей окраине, но у британцев есть похожие проблемы — вон в Калифорнии уже проходит серия студенческих бунтов за все хорошее и против Короны. Только на моем курсе уже четверо записались в добровольческий корпус форт Росс обратно забирать.
Если же говорить о Елисаветграде — ситуация в любом случае далека от выигрышной, и однозначно хороших решений нет и не будет. Несколько группировок сейчас ведут свою игру, преследуя собственные интересы, а император просто выжидает. Потому что тот, кто потерпит поражение в этой борьбе потеряет влияние и позиции, а тот кто выиграет…
— В перспективе может лишиться головы за допущенные просчеты и пожар в Вольнице.
— Именно.
«Шо то плохо, шо это плохо», — к месту озвучил внутренний голос цензурный вариант аксиомы Эскобара.
— Но если это так… — задумчиво произнес я, — получается, что для тех, кто будет курировать управляемый хаос… хоть войны, хоть мира, риск очевиден.
— Кто не рискует, тот не пьет шампанского, — пожала плечами дочь герцогини.
— Your move BMW, — вполголоса произнес я, вспоминая знаменитую рекламу Ауди, с которого началась знаменитая война билбордов.
— Что? — не поняла сказанного Ольга.
— Говорю о том, что чем выше, тем сложнее. И чтобы просто остаться на месте, нужно бежать в два раза быстрее.
— Ты опять удивительно точен.
— Значит, возвращаясь к нашим… делам. Получается, ты получила указание угостить меня дозированной информацией и задать мне один главный вопрос?
— Именно.
— А я должен ответить, на какой я стороне.
— Все верно.
— И от моего ответа будут зависеть твои действия. Сдашь ли ты меня сейчас…
— Твою, так скажем, спутницу.
— …или окажешь содействие, — закончил я.
— Или окажу содействие, — кивнула она.
— Партия войны предлагает устроить управляемый пожар на Юге России, партия мира хочет принимать удары лицом, консервируя процесс и выжидая более удобного момента.
— Как, принимать удары лицом? У тебя есть чувство слова.
«Хм, где-то я это уже слышал»
— Прежде чем услышать твой вопрос, я хотел бы получить еще один ответ.
— As you wish, — многозначительно улыбнулась Ольга.
В отличии от Анастасии, которая испытывала предубеждение к английскому, она явно подобной проблемы не имела. И ее «как пожелаешь» сейчас даже прозвучало более чем двусмысленно.
— На чьей стороне ты? Не лично ты, имею ввиду, — чуть развел я руками, показывая намеком на нечто более масштабное.
— Ты знаешь, где сейчас император? — кивнула, показывая что поняла смысл вопроса, Ольга.
— Откуда бы? — пожал я плечами.
Девушка только усмехнулась. Я вдруг понял, что по ее задумке должен был сообщить озвученное прессой местонахождение царя, а она бы мне сейчас рассказала эксклюзивом достоверную информацию.
— Реальное местонахождение не знаю конечно же, — не стал я портить ей удовольствие. Мне не сложно, ей приятно.
— Император сейчас на Солсбери.
— На Солсбери? — переспросил я машинально.
— Остров Солсбери, Земля Франца-Иосифа.
— И он там сейчас…
— Принимает участие в открытие арктической военной базы.
Земля Франца Иосифа и в моем мире была российской территорией, так что не думаю, что в этом мире Конфедерация отдала этот полярный архипелаг — о праве на который официально объявили только в СССР. Поэтому переспрашивать чья именно военная база, я не стал.
В моем мире Земля Франца Иосифа часть Архангельской области. Здесь же Архангельская губерния, да и весь Русский Север, как и Финляндия, Курляндия и Лифляндия, являются общеизвестной вотчиной Мекленбургов.
Значит, если император сейчас в Арктике, то и столь важный разговор я разговариваю с Ольгой оттого, что остальные члены семейства, в том числе и «по-родственному» общавшаяся со мной герцогиня, сейчас там же, неподалеку от Северного полюса при монаршей персоне.
— Хочешь сказать, что в этой партии вы не принимаете участия?
— Да.
— Вы выше или рядом от этого азартного танца? — спросил я думая о том, что Юг России может просто не входить в зону влияния Мекленбургов.
— Это уже даже не второй вопрос, хотя мы договаривались всего на один, — вежливо улыбнулась Ольга.
— Прошу простить. Тогда твой ход, — произнес я с тяжелым сердцем. Потому что просто не знал, как отвечать — или не отвечать на вопрос, который она сейчас задаст.
— Ты знаешь о своем происхождении? — внимательно глядя мне в глаза, неожиданно поинтересовалась девушка.
— Уже да, — кивнул я совершенно спокойно.
— То есть удивить тебя не получиться.
— При ясной общей картине проблема с частностями — именами и персоналиями, так что можешь попробовать.
— Не буду. Мы еще не настолько близки, — с многозначительной улыбкой покачала головой Ольга.
Это заявление я комментировать не стал. Ольга же отвела взгляд и активировала интерфейс управления — я сам такой использовал в кабинете княгини. Глядя, как девушка перебирает пальцами по виртуальной клавиатуре и двигает невидимые мне окна меню дополненной реальности, я всерьез напрягся. Но быстро закончив, Ольга посмотрела на меня.
— Я только что отдала команду и мои — именно мои люди, помогут тебе беспрепятственно покинуть город. Сообщи только проводникам, куда тебе необходимо — в Киев или Елисаветград.
— А вопрос?
— Что вопрос?
— Задавать будешь?
— А я о нем забыла, будучи очарованной твоим блестящим красноречием и галантными комплиментами.
— Неожиданно.
— Рада, что все же смогла тебя удивить.
— За что мне такое расположение?
В ответ Ольга лишь широко улыбнулась, а глаза ее засветились ярче. Хотя по виску уже стекала капелька пота — удерживать мерцающую лиловым стену тишины явно требовало от нее немалых усилий.
— Вдруг ты мне просто понравился? — медленно произнесла Ольга, внимательно глядя на реакцию.
— Это очень приятный для моего самолюбия ответ, но мы же оба взрослые люди, — пожал я плечами, также внимательно глядя на собеседницу. — Уже взрослые, — добавил я чуть погодя, вспомнив про свои недавние пятнадцать.
Даже если Ольга неожиданно воспылала ко мне самыми искренними крышесносными чувствами, что вряд ли, это совершенно ничего не значит. Мне сейчас совершенно очевидно, что девушка в рамках деятельности своего рода начала отдельную, причем сугубо личную игру. И решение об этом она приняла явно только что. Может быть импульсивно, а может и нет — в ходе разговора получив последние детали давно собранной в планах конструкции.
— Скажи, а ты не опасаешься, что наш с тобой разговор станет достоянием третьих лиц?
В ответ Ольга отрицательно покачала головой, вновь улыбнувшись. Снова многозначительно, но так чтобы показать — она знает гораздо больше, чем я.
— Надеюсь ты не будешь возражать, если учитель танцев прибудет раньше оговоренного срока? — поинтересовалась она.
Теперь уже я усмехнулся и отрицательно покачал головой. После того, как она помогает нам беспрепятственно покинуть столицу отказывать, наверное, было бы неправильно.
Ольга в этот момент сняла глухую защиту и не сдержавшись, прерывисто вздохнула, восстанавливая дыхание. Я было напрягся, но она была в порядке — не как Анастасия, когда удерживая купол тишины, княжна едва не потеряла сознание.
— Я бы пригласила тебя остаться на ужин, но общество твоей спутницы не доставляет мне удовольствия. Заходи в гости без нее, — вежливо улыбнулась Ольга. Говорила она как ни в чем ни бывало, но от напряжения удерживаемого заклинания побледнела, а на щеках выделялся яркий румянец.
А вот это было грустно. Потому что война войной, а я ведь со всей этой беготней уже подошел к тому моменту, когда хочу не кушать, а жрать. Но ужинать видимо придется на ходу и чем придется.
Выполняя роль приветливой хозяйки, Ольга поднялась и проводила меня до двери. Но заступив вперед, преграждая дорогу, остановилась у самого выхода. Мы встали почти вплотную. Когда Ольга посмотрела мне в глаза, вызвала достаточно смешанных чувств — я с ней сейчас как принц Чарльз с принцессой Дианой. На фотографиях не видно, но он был ниже ее, что тщательно не афишировалось королевской семьей. Вот и мне с Ольгой было общаться гораздо более комфортно, когда сидели за столом, а не сейчас, когда приходиться снизу вверх смотреть. Пусть она совсем немного выше, но все равно неудобно.
— Ты в арбузных тренировках участвовал? — ее неожиданный вопрос напрочь сбил меня с мысли.
— Прости… что?
— Ясно, не участвовал. На первом году обучения в высших школах на тренировках одаренных используют разные… предметы, так скажем. У вас на Юге, к примеру, в качестве снарядов используют арбузы. Убить не убьешь, а попадание ощутимо. Не слышал об этом?
— Нет, не слышал, — не смог удержаться я от смешка.
— Но ты хотя бы видел, как взрывается спелый арбуз?
— Только на экране. Но не думаю, что сильно отличается от того что происходит, когда взрывается голова после попадания пули.
— Хм. Своеобразное у тебя взросление было, — пришла очередь Ольге усмехаться. Взявшись за ручку, она не стала открывать дверь — словно прислушиваясь к происходящему снаружи, при этом снова повернулась ко мне.
— Я была в посольстве, когда взорвалась голова менталиста после того, как он попробовал влезть в твое сознание.
Я не сразу понял, о чем речь. И с секундным запозданием озарением вспомнил — мне об этом говорил фон Колер. Попытки проникнуть в мое сознание совершались дважды: в Республиканском дворце, когда меня усыпили вместе с Зоряной перед школьным ивентом, а второй раз во время эвакуации из Волынского протектората, когда я немного пошумел, пытаясь спасти Шиманскую. И происходила эта попытка в здание миссии посольства Российской Конфедерации в Высоком Граде. Как тогда Максимилиан Иванович изящно выразился?..
— Ты имеешь ввиду, что присутствовала при допросе, когда менталист получил «несовместимые с жизнью анатомические повреждения всех органов верхней части тела, причиненные неведомыми повреждающими явлениями, сформированными внутри телесной оболочки»? — точно воспроизвел я слова фон Колера.
— Да. Так что это уже не первый «head trick» в твоем исполнении, — намекнула Ольга на отрубленную голову в устрицах. — Не скрою, что в первый раз ты все же удивил меня гораздо сильнее, пусть и не зная об этом. И да, зрелище было похоже на то, как взрывается спелый арбуз. К тому же я стояла совсем рядом, так что мундир мне пришлось поменять.
— Сочувствую… и благодарю за откровенность.
Теперь бы узнать еще — кем было инициировано проникновение в мое сознание. Работа мага-менталиста может происходить только с санкции Императора, а вот кто являлся главным интересантом? Мои «родственнички» — если Ольга в тот момент рядом стояла, или канцелярия? Или кто-то другой, о ком я еще не знаю?
Ольга в этот момент повернула ручку и распахнула дверь. Специально подгадала — сделала это так резко, что заставила отшатнуться Анастасию, которая как раз подошла к дверям.
— Машина уже ждет, — произнесла Ольга, при этом впервые глянув на Анастасию. Но посмотрела она на княжну сознательно, и как на пустое место. — До встречи, — повернулась она ко мне и вдруг шагнула ближе, под взглядом княжны целуя в щеку на прощание. Причем она показательно, явно специально для Анастасии еще и приобняла меня, прижавшись на пару мгновений дольше и гораздо крепче чем допускали приличия.
Происходящее, с завуалированным выяснением девушками отношений, причем с использованием меня как реквизита восторга не добавляли. Высказывать вслух не вариант, будет выглядеть жалко, но и просто так оставить я не мог. Решение пришло очень быстро, причем ответил сразу обеим.
Специально для Анастасии легко и естественно приобнял Ольгу в ответ, прижимая к себе и также по-дружески целуя в щеку. Стоял я повернувшись к княжне левым боком и моя левая рука — видная ей, легла на талию. Правую же, специально для Ольги, словно невзначай опустил чуть ниже, отчего она безмерно удивилась. От комментария удержалась, но глаза возмущенно распахнула. И столкнулась с моим невинно ангельским взглядом. Делая вид, что крайне смущен, я быстро поднял и вторую руку на талию.
Если у обоих девушек есть непреодолимое желание соперничать, напоказ меряясь границами моего расположения, мне не жалко. Пусть только будут сразу готовы к некоторым сюрпризам.
Неожиданно понял, как хорошо Валере жить. Легенда все спишет, вот принц и развлекается как может. Сам я не настолько широко, но пока могу себе позволить выбивающееся из общепринятых границ поведение — все же еще неотесанный, понаехавший из Британской Калифорнии варвар, мне тоже спишется. Что и подтвердил взгляд Ольги, в котором неодобрения было гораздо меньше, чем по-новому заинтересованного удивления.
— До скорой встречи, — мягко произнесла Ольга, старательно делая вид что не заметила моей «случайной» ошибки с координацией движений.
В ответ я коротко поклонился, думая при этом, что «скорой» встреча явно может и не стать, с учетом всей начинающейся катавасии в Вольнице. Что и показал ей взглядом, неопределенно пожав плечами.
— Если примешь решение не становиться чужой разменной пешкой, наша встреча произойдет гораздо раньше чем думаешь, — на прощание произнесла Ольга многозначительно.
Задумываться над последними ее словами даже не стал — ну состоится и состоится. Встретимся, может даже скоро, вот и расскажет — в том числе и о том, почему все же решилась на столь откровенную беседу со мной. Беседу крайне опасную, после которой именно она теперь рискует очень и очень многим, а я же при этом остался только в выигрыше нового знания.
