Глава 7

– Значит, у нас тут теперь сёстры? – со странным наслаждением растягивает последнее слово Марк.

– Я поставлю на Агату, с тобой она разберётся за считаные минуты! – Анна вскидывает подбородок, с вызовом смотря на молодого мужчину. – А с тобой, – она тычет пальцем в сторону Аарона, – может, чуть подольше, но и с тобой она разберётся.

– Довольно смелое заявление, – хмыкает Аарон, скептически глядя на её палец, который всё ещё указывает в его сторону.

Я открываю рот, чтобы согласиться с ним, но, к моему ужасу, Марк оказывается быстрее.

– Я принимаю вызов. Ты королева, так что купишь мне новый меч.

– А ты тогда следующие три месяца трупы упырей сам будешь сжигать. Не хочу больше к ним прикасаться, вся одежда воняет, – отвечает Анна.

– Пойдёт!

– Согласна!

Я понимаю, что они действительно поспорили на мою победу, только когда встаю перед противником, сжимая деревянный тренировочный меч в руке. Его Аарон предусмотрительно вложил мне в руку, пока я продолжала глупо моргать, наблюдая, как остальные освобождали место для поединка. Мне, конечно, льстит, что сестра такого высокого мнения обо мне и моих способностях, но кажется, она забыла, сколько я пролежала в могиле, а потом ещё и в кровати с пробитой головой. Я не уверена, что сейчас способна одолеть даже Кирилла, а он рядовой среди Теней, хотя никого из них я ещё не видела в бою. Марк же правая рука Морока, как дерётся сам Морок, мне даже страшно вспоминать. Он, скорее, размытое пятно из теней.

Я бросаю последний взгляд на собравшихся зрителей, продолжающих делать ставки между собой, Анна и Аарон о чём-то препираются, но неотрывно смотрят на нас. Я замечаю, что Аарон ищет мой взгляд, и как только я встречаю его изумрудные глаза, он едва заметно указывает подбородком в сторону Марка. Не знаю, что он хочет этим сказать, но с меня достаточно одного позора за сутки. И сегодня свой лимит я уже исчерпала, потерявшись в лабиринте.

– Что считается поражением? – серьёзно спрашиваю я Марка.

– Можешь сразу бросить оружие, если хочешь, – улыбается он, прокручивая свой меч.

– Агата, просто бей его сколько влезет и от всей души! – громко поддерживает меня Анна.

Марк нападает первым, стремительно делает несколько шагов, сокращая расстояние. Он достаточно мощный по сравнению со мной и бьёт прямо в лоб, но я не уклоняюсь, а напротив, двигаюсь ему навстречу, ухожу чуть влево и правой ногой, пока не со всей силы, но ощутимо бью его под коленом. Наношу удар специально в тот момент, когда он делает шаг, чтобы противник потерял равновесие. Со стороны зрителей раздаётся громкий вздох. Я оказываюсь у него за спиной, а Марк едва успевает удержаться на ногах. Я могу воспользоваться и ударить его в спину, но вместо этого отхожу, давая ему ещё попытку.

– Под колено и так сразу? У Мар совсем нет чести? – морщится противник.

– Прости, забыла прихватить с собой, пока из могилы вылезала.

– Не желаешь быстро сбегать за ней?

– Только если ты составишь компанию.

Несколько парней взрываются смехом. Я даже не поднимаю меч, оставаясь открытой. Марк вновь делает попытку, но теперь умнее. Он отвлекает меня обманным манёвром, я едва успеваю отбить его клинок, а потом чуть не пропускаю кулак, который нацелен мне в бок. Я сама перехожу в наступление, атакуя его быстро, тремя выпадами, завершая серию колющим ударом, и, к счастью, он отбивает, потому что я целилась прямо в живот. Мы продолжаем нападать, отбиваться и расходиться в разные стороны. Чувствуя, как на лбу собираются капельки пота, я начинаю жалеть, что не поддала ему под зад ещё в самом начале и не завершила наш поединок одним ударом, а теперь он слишком осторожен.

Марку тоже надоедает ходьба по кругу, его удары становятся мощнее, мне всё тяжелее отбивать, один раз он ощутимо попадает мне мечом по бедру. Боль так сильно простреливает кость и колено, что я делаю шаг вперёд, разворачиваюсь и бью его локтем в нос, а как только он отступает на пару шагов, вновь разворачиваюсь, перекладываю меч в другую руку и наношу один удар по предплечью ведущей руки с той стороны, откуда он не ожидает. Он шипит, а я вторым движением прикладываю меч к его горлу.

Кто-то из зрителей ликующе кричит, другие тяжело вздыхают. Анна звонко смеётся, раздражающе пихая Аарона в бок несколько раз, а тот лишь закатывает глаза. Нос Марка кровоточит, но не сломан. Он улыбается, слизывая кровь, что струится по верхней губе.

– К моему счастью, упыри не такие хитрые, – скалится он, и я убираю меч от его горла.

– За нос извини, – смущенно улыбаюсь я.

– За нос прощу, а вот за колено, только если купишь мне выпить, – он закидывает свою руку мне на плечи, опираясь всем весом, и демонстративно хромает, словно серьёзно раненный, хотя я уверена, что моё бедро болит сильнее.

– Хорошо, – соглашаюсь я.

– Хорошо?! – громче, чем нужно удивляется он, когда я дотаскиваю его к друзьям. – Парни, Агата сказала, что пойдёт сегодня с нами выпить!

– Ну, наконец-то! – Кирилл с силой хлопает одного из друзей, остальные радуются не меньше, желая послушать интересные истории двухсотлетней давности за кружкой медовухи.

Их воодушевление такое искреннее, что я невольно улыбаюсь, думая, что выбраться из дворца будет хорошим решением. К тому же мне стоит подружиться с ними и ходить вместо Анны. Она всё-таки королева и ей стоит заняться более серьёзными делами.

– Сегодня какой-то праздник? – на всякий случай уточняю я.

– Почти! – весело отвечает мне Марк. – Мы, наконец, потратим те деньги, что Александр нам проиграл. С самого приезда планировали облегчить его царский кошелёк.

– А ты пойдёшь? – так же улыбаясь, я поворачиваюсь к сестре.

– Сегодня я не могу, – надувается она. – Но ты сходи, уж кому, а тебе веселья не хватает.

Анна стягивает с головы ленту и быстро заплетает мои волосы в косу.

– Зачем ты это делаешь?

– Тебе ещё его нужно победить, – она спокойно кивает в сторону Аарона, который, сложив руки на груди, скучающе следит за гомоном своих людей.

Но все прекращают разговаривать после фразы сестры, я тоже напряжённо смотрю на своего будущего противника.

– Начнём? – насмешливо бросает мне Аарон, принимая деревянный меч от Марка.

– Я верю в тебя, Агата, – напоследок шепчет мне сестра.

– Ты с ним хоть раз дралась серьёзно?

– Да, и не раз. Но это и поединками назвать нельзя. Скорее он каждый раз унижал меня в течение нескольких минут, – отвечает Анна, а я улыбаюсь от того, как кривится её лицо.

– Его хоть кто-нибудь побеждал? – громче спрашиваю я у остальных парней.

– Северин и я, – серьёзно кивает Марк, а мои глаза удивлённо расширяются, когда я слышу имя короля. Не думала, что он хорош в этом. – Только…

– Только что? – нервно спрашиваю я, наблюдая с каким неприятным свистом Аарон рассекает воздух деревянным мечом, разминая руку.

– Только тогда он отходил от травмы, у него было выбито плечо, – натянуто улыбаясь, вымученно выдавливает молодой человек.

– Которое плечо?

– Правое.

– Проклятье…

– АГАТА!

Мы все оборачиваемся к Аарону, который концом меча указывает мне на место напротив себя. Я, конечно, тренировалась с ним один на один, но это было перед Даниилом и Еленой, а тогда он скрывал половину своих возможностей.

– Больше не желаешь со мной драться, маленькая Мара? – когда я занимаю своё место, Аарон задаёт этот вопрос тихо, чтобы остальные не смогли расслышать.

Он сладко тянет это прозвище, отчего моё дыхание сбивается. Я нехотя понимаю, что скучаю по тому, как он меня называл, по нашим совместным шуткам с долей сарказма и иронии, по нашей дружбе, которая у нас могла бы быть. Поднимаю взгляд, замечая, что оставленный мной синяк почти исчез, а ссадина зажила.

Я нападаю, но, как и в наш первый раз, легко и только проверяю его слабые места и реакцию. Он отвечает так же спокойно, уклоняясь или отбивая мой меч. В зале воцаряется тишина, прерываемая только нашими тихими шагами, да стуком дерева о дерево. Все внимательно следят, как мы с Аароном обходим друг друга по кругу. Он, не отрываясь, смотрит мне в глаза, отбивает или уклоняется, ориентируясь на мышечную память и рефлексы. А я забываю обо всех, наблюдая только за ним.

Помню, что противник легко меняет руку и его удары слишком тяжелы для меня, я устану, если буду постоянно принимать его меч, блокируя напрямую, поэтому стараюсь уходить из-под удара либо отражать, отводя его меч в сторону. Он нападает, я парирую и пытаюсь проскочить мимо него слева, чтобы оказаться за его спиной, но Аарон успевает упереть мне руку в живот и отбросить назад, не давая обойти его.

Принц нападает ещё быстрее, вынуждая меня стремительно отступать, но на четвертый удар мы скрещиваем мечи и замираем. Я упираюсь второй ладонью в лезвие своего деревянного меча и двумя руками толкаю его, Аарон отступает, и не успевает заметить ногу, которой я бью его в торс, заставляя отступить ещё дальше. Кажется, что наши зрители даже не дышат, когда мой противник, снисходительно улыбаясь, небрежным движением оттряхивает свою рубашку. Аарон делает всего несколько стремительных шагов и наносит подряд два размашистых удара, я увожу их в сторону, морщась от вибрации, что идёт по рукам. Слишком поздно понимаю, что он подошёл вплотную и чувствую, как он делает подсечку по ногам.

Меня как будто сбивает повозка, весь воздух выбивается из лёгких. Секунду назад я стояла, а теперь лежу, пытаясь осознать, как это получилось. Аарон продолжает прижимать ладонь у основания моей шеи под ключицами. Именно так он отбросил меня на кровать, когда я пыталась схватить Северина, а теперь таким же движением опрокинул на пол. Я осознаю, что он даже успел смягчить моё падение, ухватив за рубашку.

Губы Аарона изгибаются в улыбке, он нависает надо мной, упираясь коленом и мечом в пол. В глазах появляется живой блеск, а волосы спадают вперёд.

– Что ж, вся одежда на мне куплена на королевские деньги, поэтому не стесняйся рвать и эту рубашку.

Я уже проиграла, но не отказываю себе в удовольствии и упираю острый конец меча ему в открытый бок, пока он отвлекается на мои слова. Его улыбка становится шире и опаснее, когда он показывает белоснежные зубы.

– Тогда мне стоит заранее купить тебе побольше.

– Планируешь порвать все? – с недоумением отзываюсь я.

– Ты же предложила, – он наклоняется так близко, что я чувствую его дыхание и пряди тёмных волос, что щекочут мне щёку.

Я не успеваю ничего ответить, как он поднимается, вновь хватая рубашку на моей груди, подтягивает моё тело вверх за собой. Я несколько раз моргаю, пытаясь справиться с головокружением, оказываясь вновь на ногах. Когда мне это удаётся, Аарон уже идёт к друзьям, те весело переговариваются, бросая шутки в сторону своего командира, который «не доглядел острый конец в своём боку». Когда подхожу я, все подбадривают, похлопывая меня по спине.

Не знаю, сколько мне ещё отведено жить, но я улыбаюсь, надеясь подружиться со всеми ними. И возможно, от Мар остались только я и Анна, но мне кажется, я могу найти себе братьев среди Теней Морока. Я бросаю взгляд на Аарона и, видя широкую, настоящую улыбку на его лице, когда он слушает своих друзей, я гадаю, сможем ли мы стать друзьями после всех тех трагических событий, что произошли.

Следующей жертвой Аарона становится Кирилл. На лице солдата отражается настоящая мука, когда Морок вызывает его на спарринг, но он покорно встаёт и берёт тренировочный меч. Остальные Тени покидают тренировочный зал, и за поединком остаёмся наблюдать только я, Анна и Марк.

– Как давно ты знаком с Александром? – спрашиваю я у молодого мужчины, пользуясь случаем, что Аарон слишком занят, чтобы слушать наш разговор.

– Марк знает Александра с детства! С момента, когда тот ещё даже Мороком не был! Представляешь? – Анна отвечает первой, наклоняется ближе ко мне, полностью игнорируя Марка, который сидит между нами и с неловкостью отклоняется чуть назад.

Он только открывает рот, чтобы ответить самому, как Анна вновь его перебивает:

– Я всё пыталась узнать побольше об их детстве, но из них пару слов даже тяжело вытянуть. Да и спрашивать особо некого. Кажется, только он и Северин знакомы с Александром настолько давно.

– Нет, ещё Павел, – встревает Марк, но тут же замолкает, будто жалеет о своих словах. Улыбка сходит с его лица, но он пытается сохранять спокойствие. Эта перемена только подтверждает слова Анны, о детстве Александра он распространяться явно не собирается.

Сестра вздыхает и вновь выпрямляется, позволяя мужчине снова сесть удобнее. Марк делает вид, что наблюдает за поединком, но я так просто сдаваться не собираюсь. Продолжаю сверлить взглядом профиль соседа, пока тот не начинает нервно поглядывать на меня в ответ.

– Ну, хорошо, – с тяжелым вздохом сдаётся он. – Я действительно знаком с ним давно. Мы с ним одногодки. Точнее, он не стареет с двадцати двух лет, но количество зим, что мы видели при жизни, у нас одинаковое.

Теперь я отвожу взгляд, чтобы Марку было легче рассказывать. Вряд ли он поделится многим, но хоть немного уже лучше, чем ничего.

– Мороком он стал в десять лет, а я был знаком с ним с семи. При дворе существует военная академия, и наш покойный король Алексей предпочитал, чтобы его наследник учился воинскому мастерству не один на один с каким-нибудь мастером, а вместе с другими сверстниками. С Павлом мы познакомились так же, просто он присоединился к нам в академии позже. Тогда Александру было уже девять. И когда он вернулся во дворец после обучения с Мороком, то предложил нам стать его помощниками с новым отрядом.

– Значит, всех Теней он собрал из этой академии? – уточняю я.

– Верно, однако каждому он предлагал вступить в ряды добровольно, понимая, что работа у нас будет непростая. Так что все, кого ты видела, – здесь по собственному желанию.

– Многие отказались?

– Не многие, – уклончиво отвечает Марк, – но таких было больше, чем хотелось. Александру тоже пришлось постараться, чтобы убедить людей, что его сущность Морока ничего не меняет и что он не…

Я бросаю короткий взгляд на собеседника, замечая его растерянность, когда он пытается подобрать слово получше, чем то, что изначально собирался произнести. Но тишина затягивается. Ладонью Марк нервно убирает влажные от пота волосы назад, когда слову все же не удаётся найти замену.

– …не чудовище, – заканчиваю я, прекрасно понимая, что он пытался смягчить.

Марк нехотя кивает, а Анна бросает на меня встревоженный взгляд, но не вмешивается в разговор.

– Но какая разница! – обрывает напряженную тишину мужчина, улыбаясь. – Это было давно, а уж я-то его знаю! В детстве вы бы его видели, весь был такой опрятный, а волосы аккуратно зачёсанные. Настоящий ребёнок королевских кровей, – хмыкает Марк. – Он даже словом никого не мог обидеть, был весь из себя правильный, поручения и задания выполнял, как самый прилежный ученик, а книжки наизусть зубрил. Если Александр и мог кого-то оскорбить, то только своим правильным занудством.

Я закусываю нижнюю губу, скрывая улыбку. Легко киваю в такт его словам, прикидываюсь, что не замечаю, как он прикрывает своё беспокойство за друга под этим несерьёзным оскорблением.

– Он меня до невозможности раздражал первые месяцы, – сильнее распаляется Марк, но продолжает говорить тихо, чтобы ни Аарон, ни Кирилл не услышали.

– Тогда как вы подружились? – недоумевает Анна, вновь наклоняясь ближе.

– Однажды мы начали спор, даже не помню, из-за чего. Я был совсем бесстрашным ребёнком и не испытывал особого трепета перед королевским отпрыском. Он так долго и нудно пытался доказать мне свою правоту, что я не выдержал и при всех сказал, чтобы он прекратил точить лясы. Я прямо заорал на него, практически обозвав при всех пустомелей. А он… – Марк спотыкается, стараясь удержать рвущиеся смешки, – никогда не забуду его выражение… а он аж дар речи потерял и в полной тишине с поразительной серьёзностью на лице вдруг спросил: «Что значит точить лясы?»

Анна проглатывает громкий смешок, я до боли закусываю губу, чтобы самой не засмеяться.

– Я ответил, что это означает «чесать языком», но этим ответом ещё больше сбил его с толку, – с трудом выговаривает Марк, пытаясь удержаться от смеха. – Принц деловито заявил мне, что язык у него не чешется.

Анна начинает странно хихикать, Аарон отвлекается от какого-то объяснения Кириллу и поворачивается к нам. Сестра моментально прячет смех за неловким кашлем. Марк улыбается командиру и приподнимает руку вверх, пытаясь сказать, что у нас всё в порядке. Я избегаю его внимания, делая вид, что рассматриваю убранство комнаты. Морок обводит нас недоверчивым взглядом, но вновь возвращается к тренировке.

– И только тогда я понял, – сразу продолжает Марк, пытаясь закончить историю, – что тот мальчишка провёл всё детство за книгами и уроками, едва ли общаясь со сверстниками. Да так, что примитивных фраз не знал, окружённый лишь учителями да советниками. Меня забавляло его искреннее недоумение, и я понял, что до всезнайки ему далеко. С тех пор мы и подружились.

Марк замолкает, и, кажется, он даже смущён, что открыл нам больше, чем собирался. Я и сама воздерживаюсь от новых вопросов, решая, что не имею права лезть в их детские воспоминания. Возможно, когда-нибудь Аарон сам мне расскажет что-нибудь.

Проходит ещё немного времени, Аарон завершает тренировку. Марк, Кирилл и Анна уходят по своим делам. Вначале я тоже решаю уйти, но замираю перед распахнутыми дверями, не зная, чем заняться в оставшиеся пару часов. Чуть позже я вновь встречусь с Тенями, чтобы присоединиться к ним в городе, как и обещала, но пока…

– У тебя что-нибудь болит?

Я отвлекаюсь от своих мыслей и оборачиваюсь на голос Аарона. Он складывает тренировочные деревянные мечи и выпрямляется, замечая мою заминку на выходе.

– У Марка тяжелая рука и пару раз он тебя задел. Если…

– Нет, – обрываю его я. – Всё в порядке.

От мимолётного облегчения в его взгляде и того, как едва заметно расслабляются его плечи, тепло разливается у меня на сердце. Мы почти не виделись и тем более не говорили после моей неуклюжей попытки извиниться за всё. Не знаю, избегали ли мы друг друга намеренно или это оказалось случайностью, но даже сейчас в нашем разговоре ощущается какая-то натянутость. Напряжения не было, только пока длился наш тренировочный бой, но теперь недомолвки вновь повисают между нами.

– Тогда… – он не заканчивает, но вопросительно приподнимает брови, делая несколько шагов ближе, либо ко мне, либо к выходу, который я загораживаю.

Я решаю, что второе логичнее и отступаю на пару шагов в сторону, чтобы дать ему пройти, если он желает. Но Аарон неловко замирает и смотрит на меня в замешательстве. От этого мне начинает казаться, что абсолютно всё, что я делаю, – неправильно.

– Нет, ничего. Я собиралась уходить. Наверное, нужно… – оглядываю свою рубашку, замечая, что вспотела на тренировке, – …помыться перед тем как встретиться с остальными.

– Если не хочешь ждать, то у нас есть большая купальня на первом этаже. Она разделена на мужскую и женскую, – отвечает молодой человек. – Мы пользуемся ими, когда нужно быстрее ополоснуться, однако сейчас там прохладная вода.

– Ничего страшного. Прохладная мне подойдёт, – моментально отзываюсь я.

– Тогда я покажу.

Аарон кивает и выходит в коридор первым, я следую за ним, отставая всего на шаг. Я не могу найти ни одной подходящей темы, чтобы завести разговор, поэтому делаю вид, что увлечена разглядыванием пейзажа за окнами, мимо которых мы проходим.

– Ты со всеми удивительно быстро находишь общий язык, – ровным, но тихим голосом говорит Аарон, привлекая моё внимание.

– Это плохо? – спрашиваю я, не уверенная, пытается ли он мне сказать комплимент, или я опять ошиблась.

– Нет, наоборот. Однако я полагал, что тебе потребуется, чуть больше… моей помощи.

Я только открываю рот, удивлённая неожиданной обидой в его голосе, как он резко сворачивает в новый коридор, умело уходя от моего даже ещё не заданного вопроса. Мне приходится ускорить шаг, чтобы его нагнать.

– Ты неправ, с принцами мне тяжело, так что твоя помощь мне бы пригодилась, – предлагаю я.

Аарон не поворачивается, а я смотрю ему в затылок и только догадываюсь о выражении лица.

– Ты уже нравишься Северину, – заключает он после непродолжительного молчания.

– Я сказала, что у меня проблемы с принцами, а Северин – король, – как можно ровнее отвечаю я, едва заметно улыбаюсь, наблюдая, как сбивается шаг Аарона, когда смысл моих слов доходит до него. Однако он всё равно не оборачивается.

Я сворачиваю за молодым человеком в очередной коридор. Спина у меня покрывается мурашками раньше, чем я осознаю причину. Я замираю как вкопанная, понимая, что он привёл меня в коридор, которого я избегала всеми способами.

– В чём дело? – Аарон замечает мою заминку, останавливается и наконец смотрит на меня. Его зелёные глаза расширяются, когда у меня по телу проходит волна дрожи, которую мне не удаётся скрыть.

Молодой человек за пару широких шагов преодолевает расстояние между нами, но я на него не смотрю. Я никак не могу оторвать испуганного взгляда от высоких двойных дверей. Они мало изменились. Всё так же украшены позолоченным растительным мотивом, а их золотые ручки сверкают в лучах солнца из ближайших окон. Дерево кажется темнее, чем я помню, но у меня нет ни единого сомнения, что этот путь ведет в тронный зал, в который я когда-то так и не попала.

Я умерла, прибитая мечами к этим дверям. Хотя возможно, те они сняли с петель, не в состоянии отремонтировать, и сделали новые, но в похожем стиле. Эту часть дворца я избегала все эти дни, отказалась даже Анне рассказать, как именно здесь всё произошло. Решила, что рассказов от свидетелей, которые она вычитала из книг, ей и так достаточно для чувства вины и кошмаров.

Аарон вначале тянет ко мне руку, но так и не касается, оглядываясь на дверь позади.

– Расскажи, – аккуратно, но настойчиво просит он.

Я перевожу на него взгляд, мои глаза расширены от страха перед воспоминаниями, и я бы очень хотела скрыть свой ужас, но не могу. В горле першит и мне не удаётся даже сглотнуть. Я хочу уйти отсюда. Дёргаюсь в сторону, но Аарон хватает меня за руку выше локтя.

– Расскажи мне, чего ты боишься, я ведь даже… – он спотыкается, нервно сглатывает, но сжимает пальцы сильнее, не позволяя мне сбежать, – …никто из нас не знает, что именно правда. Даже Анна. Ты… ты никому не рассказала. А пока я не знаю, я не могу…

– Не можешь что? – мой голос неприятно хрипит, будто каждое слово царапает горло.

– Не могу тебе помочь.

Я едва слышу его ответ, настолько тихо он его говорит. Он слишком напряжён, словно готовится отражать атаку врага, но складка между нахмуренными бровями выдаёт его замешательство. Ему, как и мне, не победить невидимого врага, коим является тень жутких воспоминаний, но он хочет попытаться. Искренность в его зелёных глазах помогает мне расслабиться и уцепиться за реальность.

Он молчит.

И ждёт.

Пока мне удастся разжать напряжённые челюсти и заговорить.

– Она умерла здесь, – первые слова тяжелее всего выдавить, но меня страшит не это, а мысль, что я не смогу остановиться, если начну рассказывать.

Оглядываю пространство вокруг, делаю шаг чуть вправо, подальше от стены, а Аарон отпускает мою руку.

– Точнее, здесь.

– Кто она?

– Ирина. Моя сестра. И моя наставница. Она была последней, кого я видела. Она единственная пошла со мной во дворец, когда остальные расчистили для нас путь. Наверное, они умерли на главной площади, перед входом.

Молодой человек никак не меняется в лице, но слушает внимательно. Я же не уверена, насколько разумно говорить старшему принцу Серата о своём нападении на его семью.

– А ты?

Я едва заметно улыбаюсь его вопросу, уверенная, что он знает. Но обхожу принца и двигаюсь к высоким дверям, слыша, как он идёт за мной. Мы проходим ещё один поворот, скорее всего, к купальням мы должны свернуть сюда, но я игнорирую его и иду к своей цели.

– Я умерла здесь, – просто отвечаю я, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки перед преградой.

Аарон встаёт рядом, оглядывает меня и переводит взгляд на богато украшенные двери.

– Мы можем их снять и сжечь, если они тебя пугают, – как ни в чём не бывало говорит старший принц, складывая руки на груди.

Простота, с которой он это предлагает, вызывает у меня смешок. Он смотрит на кусок украшенного дерева как на препятствие и решает смести его со своего пути. Моя улыбка слабая, но она не исчезает, и я качаю головой, пытаясь сказать, что не нужны такие крайности. В конце концов, это лишь двери.

– Открой их, – предлагает Аарон.

– Что? – непонимающе смотрю на него.

– Твоя цель была попасть внутрь, но тебе это не удалось, – объясняет он, вновь заглядывая мне в глаза. – Так заверши этот путь. Открой дверь. Возможно, узнав, что же за ней, оно перестанет тебя тревожить.

Вначале я хочу возразить, но так и не издаю ни звука. Какое-то время мы смотрим друг другу в глаза, Аарон больше ничего не говорит и не торопит меня, а просто ждёт моего решения. Рука неуверенно дёргается лишь раз, прежде чем я касаюсь прохладной ручки. Ощупываю её, перед тем как сомкнуть пальцы. В конце концов, это лишь двери. Ещё раз повторяю я себе. Протяжно выдыхаю, надавливаю до щелчка и тяну дверь на себя.

И Аарон в чём-то прав. Первый шаг внутрь даётся мне с трудом, словно сам воздух растягивается, сопротивляясь моему вторжению, но в какой-то момент невидимая преграда лопается, и второй шаг оказывается намного легче, а третий и вовсе прост.