Глава 12
Один из редких мифов о том, как появилась Тень:
Вначале людей было мало, и Морана в одиночку спокойно справлялась с душами, встречая их и переправляя в Новую Жизнь. Но количество людей всё росло, а битвы между племенами и народами становились всё масштабнее. Росли деревни, деревни превращались в города, а земля делилась на страны. И начались войны между людьми, обусловленные не выживанием, а жадностью и гордыней. И такие души Богиня ненавидела больше всего.
Однажды разгорелась такая война, что Морана не смогла справиться с потоком, а души, скапливаясь, сбиваясь в кучи, пожелали вернуться. Когда же Богиня им отказала, те попытались напасть на неё, посмели тянуть её платье и касаться волос, окружая со всех сторон, а её тень они топтали под собой. И тогда, злясь, встала Тень самой Богини, чтобы защитить её.
И утянула к себе в пустоту все эти алчные души, чтобы не смели трогать они её хозяйку. И с тех пор всегда защищает её от подобной опасности.
А когда Морана стала выбирать Мар – девушек, подобных себе, среди живых, то и Тень начала отмечать Слуг своих, что будут защищать девушек там, где самой Тени не дотянуться.
Малахий Зотов. Забытое о Марах и Мороках
Как Александр и решил, на подготовку у нас остаётся только два дня. Мы собираем необходимые вещи. Теперь у меня, как и у других Теней, есть чёрно-серая броня. Но в отличие от остальных, на моей кольчуги нет вовсе, чтобы я могла оставаться достаточно быстрой, а её вес меня не тяготил.
За час до рассвета в день отбытия, заплетая серые волосы в косу, к своему удивлению, я понимаю, что нервничаю. Последние два дня я постаралась познакомиться с каждым из Теней Морока, мы много тренировались и шутили, пока Александр, Северин и Анна были заняты планами и разговорами, как возможное будущее сражение может отразиться на всей стране. Удивительно, но всё это время Кристиан был не с ними, а тренировался с нами, говоря, что будет в составе конницы, которая отправится через шесть часов после нашего отбытия. Марк попытался поставить меня и Кристиана в спарринг, но мне пришлось отказаться из-за раны в боку. К слову, она уже почти не болит, но если я буду неаккуратной, то Александру вновь придётся использовать свою жизненную силу, а я не хочу больше её отбирать.
Сейчас, распахивая дверь казармы, где уже все собрались, я переживаю, что, возможно, это слишком нагло, пытаться быть одной из них без каких-то специальных тренировок или посвящения. Я вхожу, одетая в броню под стать другим Теням, со своим новым оружием, закреплённым на бёдрах. Меня встречает шум голосов, сменяющийся тишиной, когда все головы поворачиваются ко мне.
– Капитан, у нас новичок? – раздаётся весёлый голос откуда-то сзади.
Аарон засовывает кинжал в сапог и выпрямляется, окидывая меня взглядом. Он полностью собран, ему осталось лишь надеть маску, чтобы на плечи лёг плащ Морока.
– Может, будем почаще брать девушек к нам?! – вдруг раздаётся другой голос.
– Я однозначно за!
– Только можно свободных девушек!
– Поддерживаю!
Поднимается оживлённый гам, когда все начинают согласно перебивать друг друга, обсуждая и приумножая список своих пожеланий. Они хотят девушек не просто свободных, но и по званию не выше их, а то «королеве им тяжело перечить». Я улыбаюсь, думая, как им было тяжело с Анной. Открываю рот, чтобы предложить им как вариант выбирать «живых» девушек, но моё внимание привлекает Марк.
– Расступись, парни! – он протискивается вперёд, расталкивая друзей.
Заместитель Александра единственный здесь не в броне. К его неудовольствию, его и ещё двадцать Теней Аарон оставляет во дворце, чтобы те присматривали за Северином и Анной.
– Я специально встал ни свет ни заря, чтобы заглянуть… Слава Богине за таких Мар!
Он нагло свистит, оглядывая моё тело, отчего все смеются, а Аарон отвешивает своему другу ощутимый подзатыльник.
– Говори уже! – беззлобно прикрикивает на него Аарон.
– Агата, я принёс тебе это!
Марк раскрывает передо мной ярко-алую ткань. Даже не простой плащ, а скорее что-то между мантией и длинным кафтаном. У неё есть и капюшон, и даже широкие рукава, а сзади она вся расписана символами Мораны. Словно парадная мантия Мар, как та, что я надела перед дворцом, намереваясь убить Ариана. Намереваясь отомстить, показывая всем, кто я есть.
– Я бы с радостью соврал, что это мой подарок тебе, но на самом деле наша королева просила передать, так как сама не успевает.
Марк помогает мне, придерживая одежду, пока я просовываю руки в широкие рукава. Сестра продумала даже удобство. Рукава широкие, но укороченные, заканчиваются на середине предплечья и не помешают мне орудовать мечом, если я пожелаю. А сами предплечья защищают тонкие кожаные наручи.
– Так вот как выглядели Мары, – с восхищением тянет Кирилл.
– А теперь представь их семерых и вместе! – добавляет Михаил.
– Теперь среди нас Морок и Мара! – весело присоединяется кто-то сзади.
– Вы только представьте! Герои мрачных сказок с нами!
Большинство смотрят на меня с восхищением, действительно словно на ожившую героиню их легенд, остальные с интересом и улыбками. Аарон улыбается, но приказывает перестать глазеть и продолжить собираться, Марка отправляет обратно следить за королём. Я подхожу к Аарону. Он замечает мой пристальный взгляд, когда вешает себе на пояс топорик, что я хотела взять.
– Потом покажу тебе, как надо кидать, – хмыкает он, прослеживая за моим взглядом.
– Анна всегда любила красивую одежду, – смущённо бормочу я, оглядывая всех остальных, что носят только чёрные плащи. – Но я опять выделяюсь.
– Ты и должна, – соглашается Аарон. – Ты – Мара, а не одна из отряда Теней.
Я громко выдыхаю, а он усмехается, замечая разочарование на моём лице, и добавляет:
– Но у любого есть тень, а у Мар она особенная.
– Это почему? – Я оглядываюсь на тёмное пятно на полу, что падает позади меня благодаря горящим факелам.
– Потому, что Тень Мары – это Морок. Твоя же личная Тень – это я, маленькая Мара.
Тело едва заметно дёргается вперёд из-за того, как сильно сердце ударилось о рёбра. Он всегда говорит странные вещи, и я никак не могу понять, есть ли там какой-то скрытый намёк, но моё тело охватывает жар, будто оно знает что-то, чего я до сих пор не могу понять.
Мы выдвигаемся за несколько минут до рассвета. Аарон вновь надевает маску Морока, он отдаёт мне Вьюгу, и по двое мы двигаемся медленной процессией по улицам Ашора. Люди, что уже встали, ахают, шепчутся, провожают нас взглядами. И впервые спустя двести лет я еду по этим улицам как Мара, но не слышу проклятий или криков ужаса, а только удивлённые вздохи и облегчение в шёпоте. Мара в алом на белой лошади прямо рядом с Мороком на вороном коне. Я, как алое пятно среди окружающего нас белого снега и чёрных плащей своих новых друзей, и я знаю, что теперь должна исправить то, что сделала.
Это я двести лет назад выкрикивала проклятия, обвиняя Ласнецовых в убийстве моей сестры. Это я кричала как можно громче, чтобы люди несли весть в разные стороны. Это я пришла ко дворцу готовая вершить самосуд. И теперь мне нужно всё это исправить.
Весь первый день проходит удивительно спокойно. Мы наслаждаемся солнечной погодой последнего зимнего месяца. Серат – северная страна, и холодная погода будет стоять ещё долго. Снег время от времени будет идти как минимум несколько месяцев, скорее всего, до середины весны, но погода уже временами радует тёплыми лучами солнца и ясным голубым небом, а морозные пейзажи слепят своей белизной. Так как Аарон оттянул время встречи с Даниилом, то мы не торопимся.
Однако наш покой нарушает Анна, которая без чьего-либо разрешения и даже без должного сопровождения сбежала из дворца и двинулась за нами. Она догнала нас сразу после заката, когда мы уже расставили палатки и собирались разжечь костры, чтобы приготовить горячий ужин.
– КАКОГО ЧЁРТА, АННА?! – кричу я первая, когда злой Аарон только успевает раскрыть рот.
Весь гам вокруг затихает, а Тени замирают, забывая о своих делах. Я подхватываю её уставшего коня под уздцы и смотрю в сторону дороги, откуда она прискакала. Выжидаю несколько секунд, рассчитывая, что покажется её сопровождение, но никого нет.
– Ты даже не взяла охрану! – рявкаю я.
Сестра в кожаной броне, не как у Теней, но всё равно в защите. На поясе у неё средний меч и кинжал, а на плечах утеплённый чёрный плащ. Она приехала с гордо поднятой головой, но быстро скисла, встречая моё недовольство. С коня она вообще соскальзывает уже пристыженная. Анна совсем забыла, каково это иметь старшую сестру, и привыкла делать что вздумается.
– Вначале я не собиралась, – начинает оправдываться она. – Но я должна посмотреть на него, Агата! Должна хоть раз встретиться с тем, кто посмел запихнуть тебя в темницу!
– И?!
– Что «и»?
– Ты видишь меня и его?! – я указываю пальцем вначале себе в грудь, а потом в сторону Аарона, даже не пытаясь понижать голос.
Она едва поднимает взгляд на мужчину, что, сложив руки на груди, мрачной тенью стоит за моей спиной. Его маска поднята, поэтому все прекрасно могут видеть недовольство на его лице.
– Так вот, мы уже первые на голову Даниила, и не думай, что даже встретив его, тебе что-то достанется! Но вот нервы Северину ты точно потреплешь. Ты хоть подумала, как он будет переживать?
Судя по её испуганному взгляду, ответ отрицательный. Эта её плохая черта никуда не исчезла, она вначале делает, а потом думает о чувствах тех, кто за неё беспокоится.
– Что нам с ней делать? – поворачиваюсь я за советом к старшему принцу.
– Наказать, – холодно отзывается он.
– Это да, но как нам её отправить домой? Уже почти ночь.
Аарон тяжело выдыхает и взмахом руки подзывает одного из Теней.
– Андрей, возьми самого отдохнувшего коня и скачи обратно. Доложи Марку и королю, что Анна с нами и с ней всё в порядке. Скажи, что мы не станем рисковать, отправляя её обратно, и она останется под нашей защитой.
Солдат не задаёт лишних вопросов, собирается меньше чем за минуту, седлает одного из коней, и мы видим, как он исчезает за деревьями, отправляясь обратно в Ашор. Анна, слегка сгорбившись, виновато смотрит на нас, ожидая нового выговора, но сейчас бессмысленно её ругать. Все остальные Тени в той же тишине продолжают наблюдать за разворачивающейся сценой.
– Павел! – звучно подзывает Аарон. – Из нашей с Агатой палатки перетащи мой спальник в вашу палатку, а на его место положи другой. Агата будет спать с Анной.
Я даже не знала, что он положил мой спальник в своей палатке. Я думала, мою палатку мне ещё предстоит собрать, хотя раньше мы спали в одной.
– Вы спите вместе?! – взгляд Анны мечется между мной и Мороком, а её глаза расширяются от удивления.
– Мы спим вместе?! – так же удивлённо передаю я её вопрос Аарону, кожей чувствуя заинтересованные взгляды от других.
– Уже нет, – бросает он и уходит, чтобы помочь с главным костром.
– Я чего-то не знаю? – тихо шепчет сестра, пока я толкаю её к теперь уже нашей палатке.
– И не ты одна, – отрезаю я, заталкивая её внутрь, но сама бросаю мимолётный взгляд принцу в спину, который помогает подтащить свежесрубленное бревно поближе к костру.
Что же ты творишь, Александр?
Этот вопрос проходит по телу мурашками, но застревает в горле, и я не могу его задать. Однако он будто слышит и поворачивается в мою сторону, чтобы встретиться со мной взглядом.
Мы добираемся до резиденции в Долкоре к вечеру четвёртого дня. Долкор – небольшой город на востоке, находится всего в нескольких часах от пограничного леса. А если добраться до леса и отправиться вдоль него дальше на восток, то через день или максимум два можно попасть на территорию Мар. Как я понимаю, наш храм всё ещё там, но заброшен с тех самых пор, как мы погибли. Я не собираюсь сейчас туда возвращаться, чтобы узнать, остались ли там какие-то знакомые нам вещи, сохранилась ли моя кровать или хоть часть наших алых плащей в шкафу, а может, я даже смогу найти те любовные романы, что сестра оставила, перед тем как уйти. Я смотрю на восток и решаю узнать об этом как-нибудь потом. Но пока я ещё не готова встретить место, полное воспоминаний о моей старой семье.
– Ты была там? – спрашиваю я сестру, когда мы въезжаем на холм и перед нами внизу расстилается равнина с видом на город. Я не уточняю, однако сестра понимает, о чём я, потому что мой взгляд направлен не на Долкор, а вдаль на полосу Бесконечного леса на восток.
– Нет. Я не смогла себя заставить туда вернуться, особенно когда мне рассказали, что там нет даже ваших могил, которые я могла бы навестить, – Анна откидывает капюшон, подставляя лицо морозному ветру. – Но если ты хочешь, мы съездим туда, после того, как всё закончится.
Резиденция Ласнецовых в Долкоре стоит на небольшом отдалении от города и оказывается достаточно большим двухэтажным поместьем. Оно, как и дворец, облицовано мрамором, только для его отделки использовали белый и зелёный, с редкими вкраплениями позолоты. Зелёного так много, что всё здание выглядит как обрамлённый золотом драгоценный камень в снегу. Я узнаю, что эта резиденция может вместить не только королевскую семью, но ещё тридцать гостей, а казармы – пятьдесят солдат, чего нам пока с лихвой хватает. К тому же есть просторные конюшни и сады. Александр рассказывает, что изначально это поместье было для летнего отдыха, потому что ближе всего к югу, но с тех пор как началась война, здесь специально достроили казармы и расширили конюшни.
Северин заранее позаботился отправить с десяток слуг, чтобы они занялись кухней и подготовили поместье. Поэтому, когда мы входим в помещение с мороза, внутри нас встречает тепло каминов и аромат свежеприготовленного ужина.
Александр доверяет нескольким главным помощникам среди Теней проследить, чтобы все разместились в казармах, были в тепле и накормлены. Он раздаёт указания слугам, говоря, чтобы половина занялась лошадьми. С других снимает лишние обязанности, сообщая, что я, он и Анна поедим прямо на кухне и нам не нужен красиво сервированный стол.
Ни я, ни сестра не возражаем. Мне вообще не нужно есть, а Анна хоть и любит роскошь, но знает цену труду и прекрасно понимает, когда стоит облегчить другим обязанности.
Либо мы устали с дороги, либо над нами уже повисло напряжение предстоящей встречи с королём Аракена, но мы молчим за ужином. Я наблюдаю как напряжены Александр и Анна и накладываю себе немного грибного супа с гренками, чтобы они не чувствовали себя неловко в моём присутствии.
– Я слишком устала, хочу помыться и лечь спать, поэтому пойду первая, – Анна встаёт из-за стола через двадцать минут, едва прикончив своё овощное рагу.
Сестра и вправду выглядит сонной, её глаза покраснели и слезятся, когда ей не удаётся сдержать зевок. Мы с Александром киваем, и она покидает кухню, уходя наверх. Даже оставшись вдвоем, мы продолжаем молчать. Мы вообще мало разговариваем с той первой ночёвки, когда Анна вдруг заявилась к нам. С тех пор между нами появилось какое-то странное напряжение, которое никак не исчезает. Мы перебрасывались простыми, незначительными фразами. То я, то он пытались начинать обычные разговоры, чтобы скрасить путь, но ни один из них не клеился. Всё время мы замирали на какой-то бессмысленной фразе, не зная о чём поговорить дальше. И любой разговор перетекал в неловкое, незнакомое нам молчание.
– Я могу выбрать любую спальню? – я наконец прерываю тишину, когда уже не остаётся супа, который можно было бы соскребать с тарелки и притвориться, что всё ещё ем.
– Да, скорее всего, они все прибраны, но если где-то увидишь слишком много пыли, то выбери другую, – не поднимая головы, отвечает Александр, его лицо кажется слишком бледным и усталым.
– А какая из них твоя?
– Хочешь занять мою? – едва слышно хмыкает он, бросая короткий взгляд исподлобья, я замечаю синяки под его глазами.
– Переживаю, что могу случайно её занять.
– Моя та, что понравится тебе больше всего, – уже открыто забавляется он.
Я фыркаю и поднимаюсь со стула.
– Ты сам не дал мне чёткого ответа, так что не смей меня будить, если я действительно займу твою.
– Хорошо, я прилягу рядом как можно тише, – его насмешливый ответ прилетает мне в спину, а я игнорирую, уходя на второй этаж.
Тут меня встречает полумрак длинного коридора, и я бездумно иду по нему, смотря на абсолютно одинаковые двойные белые двери с позолотой, то справа, то слева. Не знаю, какую выбрать. В итоге дёргаю первую попавшуюся дверную ручку и попадаю в почти сумрачную комнату, со светлыми стенами, широкой кроватью, шкафом и столом. Мне стоит просто остаться здесь, но я почему-то ухожу и проверяю следующую комнату. Она мало чем отличается от предыдущей, я вновь закрываю дверь и иду дальше.
Прохожу ещё несколько комнат, распахиваю, проверяю и вновь двигаюсь дальше, только теперь смутно понимая, что Александр специально разжёг во мне интерес найти, как же выглядит комната, что должна мне понравиться.
Теперь я открываю каждую, ругая себя, что буду выглядеть как посмешище, если он узнает об этом. В некоторых комнатах горят свечи, в некоторых нет. Спустя ещё несколько комнат с облегчением понимаю, что мой интерес гаснет и я близка к тому, чтобы прекратить это, но попадаю в комнату, отличающуюся от других.
Здесь горят свечи, большая часть убранства в зелёных оттенках, мебель тёмная, широкая кровать из чёрного дерева с балдахином, на тёмно-сером бархатном покрывале три подушки. Везде две, а здесь три. Я дёргаюсь, почему-то только здесь мне хочется откинуть покрывало и проверить цвет простыней, но сопротивляюсь, встряхивая головой.
– Этот высокомерный наглец всё-таки знает, что я люблю зелёный, – мрачно бубню я и захлопываю за собой дверь, выходя в коридор.
Ему назло без раздумий выбираю комнату напротив.
Следующие дни мы отдыхаем, тренируемся, встречаем Кристиана с его конницей. Он приводит с собой около сотни, также они привозят провизию и сопровождают к нам больше слуг, которым теперь придётся кормить больше ртов. Казармы уже заняты Тенями, поэтому предстоит помочь разбить и обустроить лагерь в небольшом отдалении от резиденции Ласнецовых.
В поместье я оставляю Анну, Александра и Кристиана, которые даже не замечают, как я покидаю дом вместе с Тенями, которые должны помочь прибывшей коннице. Мне тоже хочется быть полезной, и я настойчиво предлагаю свою помощь. Моя правая рука зажила, рана в боку тоже почти не болит, но никто не даёт мне таскать тяжёлое. А когда я убеждаю Павла, что хочу работать со своими новыми друзьями, то он отправляет меня заняться лошадьми.
Безропотно выполняю все данные поручения и даже не замечаю, как проходит утро, за ним день, а потом подкрадывается последний вечер перед встречей с Даниилом. Я продолжаю что-то делать руками, потому что это отвлекает меня от мыслей о нём, отвлекает от попыток угадать, что же ему надо. Кристиан находит меня первым, когда лагерь уже разбит и готов, алое солнце касается горизонта, готовясь скрыться от нас, а я ворочаю палкой горячие угли, помогая недавно сооружённому костру разгореться.
– Анна перепугалась, не найдя тебя в доме, – говорит Кристиан, присаживаясь рядом на длинное полено. – Аарон, кстати, тоже, но один из солдат сказал, что ты сбежала с Тенями.
Он хохочет на последней фразе, вжимая голову в плечи, стараясь скрыть лицо за высоким воротником. Достаёт меховую шапку и надевает на голову.
– Прямо так и сказал? Что я сбежала? – хмыкаю я, выдыхая облачко пара. Вечером и ночью погода особенно холодная, хоть алые лучи солнца и бьют в глаза, но я не чувствую от них даже малейшего тепла.
– Если быть точнее, то он выразился «ускользнула с другими Тенями». Аарон был не в восторге, – мрачно хмыкает он. – Смотрю, ты даже плащ чёрный у кого-то стащила, чтобы не выделяться.
– Не стащила, а лишь временно позаимствовала.
Я улыбаюсь и продолжаю ворочать деревяшки, наблюдая, как огонь захватывает всё новые поленья.
– Тебе не нравится быть Марой?
– Мне не нравится, что все меня замечают. Я никогда не любила выделяться.
Кристиан оглядывает меня косым взглядом, но в нём нет былой настороженности или скрытого неодобрения, как при первой встрече. В глубине души мне приятно, что даже дядя Александра начал мне доверять.
– Я так и не поблагодарила тебя за своё спасение, – говорю я. – Спасибо.
– Пожалуйста. Впервые в жизни мне удалось сделать то, что я должен был.
Я не совсем понимаю, о чём он, но, возможно, его прошлая праздная жизнь была не совсем тем, что он действительно хотел. Может, помогать племянникам – то, что приносит ему радость?
– Александр рассказал, что ты не очень-то любил бывать при дворе, но вернулся ради Северина.
– Да? – с интересом тянет Ласнецов, поворачивая голову ко мне. – Что ещё он тебе рассказал?
Огонь уже вовсю разгорелся, я ломаю ветку, которой ворошила угли, и кидаю в костёр.
– Говорил, что ты хороший человек и удивительно достойный опекун. Но также сказал, что ты в молодости жил на широкую ногу, а семью так и не завёл.
Кристиан демонстративно тяжело вздыхает.
– Александр вроде младше меня, но временами такой зануда. При каждом удобном случае напоминает о моих годах веселья. Но мне приятно, что он считает меня хорошим опекуном, хотя Северин не по годам ответственный, не уверен, что в его достойном правлении есть хоть капля моей заслуги.
– Да ты ещё и скромный, – притворно удивляюсь я.
Мужчина начинает смеяться низким вибрирующим смехом, который мне что-то напоминает, но я сразу теряю мысль, когда Кристиан резко осекается и замолкает.
– Вот это точно не про меня.
Я проглатываю смешок и кутаюсь в украденный плащ.
– У тебя всё ещё нет вопросов, Агата? – тихо спрашивает мужчина, вглядываясь в оранжевые языки пламени.
– О каких вопросах ты говоришь? – удивляюсь я.
Он упирается в меня пронзительным взглядом, а я медленно вспоминаю его странные слова после покушения, слова, когда он нёс меня на руках.
– Значит, тогда были не мои галлюцинации, и ты действительно ненавидел меня настолько, что хотел убить?
– Да, – прямо признаётся Ласнецов. – Но я не ненавижу тебя. Всё сложнее. Так у тебя есть вопросы?
– У меня множество вопросов, но, скорее всего, это не те, которые ты имеешь в виду.
– Раз ты так думаешь, то да. Тогда я подожду, но надеюсь, они появятся как можно быстрее.
Я хочу просто попросить рассказать мне всё как есть, сказать, что за вопросы и что его так беспокоит, но уже по лицу Кристиана вижу, что я могу хоть на коленях умолять, но он ничего не скажет. Я сама должна прийти к нему, как он и попросил в тот первый раз.
– Пойдём, Агата, – вновь прерывает мои мысли мужчина, поднимаясь на ноги. – Завтра у нас сложный день и нужно отдохнуть, а мой племянник не сможет этого сделать, если не будут уверен, что ты вновь в поместье.
Я тяжело выдыхаю, зная, что он прав. Бросаю последний взгляд на оживлённый перед ужином лагерь и иду вслед за дядей Александра к нашим лошадям, чтобы вернуться в резиденцию.
